Верочка открыла окно и, взобравшись с ногами на подоконник, подставила лицо майскому ветру. Сколько она себя помнила, все звали ее именно Верочкой, может, потому что строгое Вера как-то не подходило к ее невысокой хрупкой фигурке, светлым кудряшкам и кукольным голубым глазам. Мужчины были в восторге от ее веселого и жизнерадостного характера, женщины же считали ее глупой и поверхностной. Впрочем, мнение последних ее интересовало крайне мало.
Блаженно потянувшись и улыбнувшись своему отражению в оконном стекле, она откинулась назад, и, опершись спиной о раму, предалась приятным размышлениям. Виталий вчера сделал ей предложение. Она, разумеется, ждала этого, но не подозревала, что это произойдет так скоро. Ведь они знакомы всего месяц! Светкин Серега два года ходит вокруг да около, все никак не может решиться. А она, Верочка, вон как парня в оборот взяла - даже до интима не дошло, как в загс потащил. Причем Виталий даже положенных двух "испытательных" месяцев ждать не хотел - кто-то у него в загсе из знакомых работал. Нет, верно все-таки говорят, что женщина женщине рознь. Верочка самодовольно улыбнулась. Только одна мысль сейчас омрачала ее триумф - похвастаться своей победой было абсолютно некому: Светка укатила на дачу сажать картошку, а Людка - к матери. Картошка! Сидят там и не знают, у кого жизни поучиться нужно.
При мысли о том, какая она, Верочка, все-таки роковая женщина, девушка гордо вздернула подбородок и попыталась посмотреть королевским взором на солнце, представив, как лучи его озарят ее точеный лобик и отразятся в голубых глазах. Однако тут же сощурилась и громко чихнула от яркого света. Ладно, что ни говори, а с Виталием ей крупно повезло. Своим безошибочным женским чутьем Верочка с первой встречи угадала в нем будущего великолепного мужа. Немного нескладный, в очках, помешанный на своей работе (которая, кстати, приносила очень неплохой доход), он относился к тому типу мужчин, которые, однажды выбрав себе подругу, носят потом ее всю жизнь на руках, не замечая через свои очки ни жировых складок на боках, и появляющихся морщинок. Ухаживал он за ней очень старомодно и в то же время трогательно - наверно, так было принято в его семье, и точно так же какой-нибудь дедушка Виталия на каждом свидании дарил охапками цветы его будущей бабушке и водил ее в кино, которое в ту пору, наверно, еще было немым. От себя Виталий добавил посещение дорогих ресторанов и, время от времени, магазинов в самом центре Москвы, куда Верочка со своей зарплатой парикмахерши, пусть даже работающей в элитном салоне, заходила разве что как в музей. Изо всех нежностей, происходящих между мужчиной и женщиной, Виталий позволял себе только держать ее за руку и несколько раз застенчиво поцеловать, прощаясь с ней перед дверью ее дома. Даже в гости ее к себе он еще ни разу не приводил - видно, боялся скомпрометировать. Такая трепетность вызывала в Верочке даже некоторую тревогу - вдруг он ждет от нее настоящей первой брачной ночи?
Озабоченная проблемой восстановления девичьей чести, она даже обзвонила несколько частных клиник. Однако, узнав стоимость подобной операции, мудро рассудила, что к моменту ее разоблачения у Виталия уже будет стоять штамп в паспорте. Не станет же он подавать на развод только потому, что оказался не первым мужчиной у своей жены.
Верочка слезла с подоконника, сунула свои маленькие ножки в старенькие стоптанные шлепанцы и подошла к телефону. Без особой надежды она по очереди набрала номера обеих подруг. Бесполезно - ответом ей были только длинные гудки. Она полистала свою записную книжку в поисках телефона Светкиной дачи, но не нашла его. Верочка испытывала прямо-таки танталовы муки - так ей хотелось скорее поделиться с кем-нибудь новостью. Вдруг телефон зазвонил сам. С радостно подпрыгнувшим сердцем она схватила трубку.
- Верунь, привет! - услышала она Толиков голос и почувствовала разочарование. Толик уже давно должен был перейти в разряд "бывших", но Верочка почему-то оттягивала решительный разговор с ним. С Толиком было легко и приятно, он не дарил цветов, денег на рестораны у него тоже не было, но зато в постели был просто великолепен! Кроме того, они говорили с ним на одном языке - языке улицы, который наверно привел бы в ужас интеллигентного Виталия.
- Верунь, давай увидимся. Я дежурю в ночь, так что целый день свободен, - весело предложил Толик.
- Я не могу, я занята, - Верочка прекрасно понимала подтекст Толькиного предложения. Сейчас потащит ее к себе или на квартиру приятеля, чтобы заняться с ней сексом. Нет, хватит. Неделю назад она, может, и согласилась бы, но теперь она почти что жена и не собирается изменять жениху даже до свадьбы.
- Как занята? Да ладно тебе, Верок! Я тебя так займу - не пожалеешь! - он захохотал в трубку, довольный собой. Верочка заколебалась. В конце концов, делать сегодня ей все равно нечего. Девчонки уехали, Виталий утром улетел в командировку ("вернусь и сразу - в загс!"), да и нужно, ведь, сказать Толику, что все кончено, а то как-то не по-человечески получается. Ничего страшного не случится, тем более, что она твердо решила не изменять Виталию.
- Хорошо. Через час там, где обычно, - ответила она.
- Вот и чудненько. А то - "занята, занята"! - передразнил ее обрадованный Толик.
На прощальное свидание Верочка решила надеть что-нибудь утонченно-изысканное, чтобы Толик сразу понял, что теперь она птица другого полета и ему и в голову не пришло распускать с нею руки. Выбор ее пал на голубой костюм из джерси, состоящий из приталенного пиджака и юбки такой длинной, что она скрывала даже щиколотки. Волосы она приподняла над ушами с помощью заколок-невидимок - получилось просто и элегантно. Туфельки-лодочки на шпильках, сумочка - из огромного зеркала в прихожей на Верочку смотрела светская дама, словно только что вышедшая из белого лимузина с шофером.
Цокая каблучками, Верочка вышла из подъезда. Порыва теплого ветра тут же растрепал ее светлые кудряшки, а через окутывающее ее облако парфюма она различила аромат цветочной пыльцы и влажной, словно дышащей, майской земли. Верочка вздохнула полной грудью и почувствовала, как вдруг без видимых причин толкнулось в ее груди сердце, толкнулось и сладко заныло, словно в предчувствии чего-то. Чего - она и сама не знала. Скорее бы вернулся Виталий. "Не женитесь в мае - век будете маяться", - сказала ей вчера мать, единственный человек, который уже знал новость. "Глупости!" - отмахнулась дочка. За Виталием она будет, как за каменной стеной. А всякие Толики и Павлики пусть останутся там, где им и положено - в воспоминаниях о бесшабашной юности.
Вопреки Верочкиным ожиданиям ее строгий вид не возымел на Толика желаемого отрезвляющего действия. Он весело схватил ее в охапку, подбросил вверх и поймал на лету.
- Классно выглядишь, Верок! Но знаешь, короткое тебе все же больше идет, с твоими-то ножками! - заявил Толик, критически оглядывая ее монашескую юбку, и затем, понизив голос до интимного шепота, добавил, - а лучше вообще без.
- Пошляк! - Верочка приложила все усилия, чтобы ее голос звучал максимально недовольно и возмущенно, однако не смогла скрыть явного удовольствия - восхищение Толика не было похоже на скромное и от этого какое-то пресное любование ее красотой Виталия, это было выраженное чувство мужчины-самца, который подходит к женщине лишь с определенной целью и не может, да и не считает нужным эту цель скрывать. Каких пуританских взглядов ни была бы женщина, она не останется равнодушной к откровенному признанию своих прелестей.
- Нет, правда, Верок, ходи голой - все твои будут! - продолжал между тем Толик, бесстыдно проведя руками по ее телу, - хотя нет, лучше не надо, - он сделал вид, что слегка призадумался, - ведь пробки на дорогах, аварии всякие начнутся...
- Замолчишь ты, наконец, или нет, - засмеялась Верочка, слабо и безуспешно стараясь высвободиться из его рук. Заготовленные слова как-то вылетели из головы, и теперь она мучительно пыталась собрать воедино обрывки своих мыслей. Нет, надо же решительно поставить точку в их отношениях! Но делать этого сейчас почему-то не хотелось. Ладно, в конце концов, впереди еще целый день - она обязательно скажет ему, но попозже. Иначе он уйдет, а ей опять придется думать, чем бы занять себя сегодня. Размышляя таким образом, Верочка успокоилась и перевела разговор в другое русло, - как живешь-то? Расскажи - ведь давно не виделись.
Примерно полчаса Толик рассказывал ей о своей работе и семейных проблемах с младшей сестренкой, которая, похоже, связалась с дурной компанией. За рамки приличия он больше не выходил, и Верочка подумала о том, что не обязательно же рвать с ним отношения полностью - ведь они цивилизованные люди и могут оставаться просто друзьями. Примеров тому множество. К тому же, если рассудить здраво, они всегда и были скорее друзьями, чем любовниками - например, Верочка не знала случаев, когда влюбленный рассказывал бы своей девушке о подхваченной им венерической болезни. А Толик не просто рассказал, он еще и приплелся к ней за помощью - Верочкина подруга Людка училась в медицинском. Сам Толик почему-то в поликлинику идти панически боялся.
Слушай вполуха своего собеседника, Верочка представляла себе идиллическую картину - как они с Виталием ждут Толика на воскресный чай. На Верочке кружевной халатик, она уже на пятом, нет, на четвертом (еще не так заметно!) месяце беременности, у Виталия слегка поседели виски, он читает газету, сидя в кресле-качалке... Тут раздается звонок в дверь, Верочка бежит открывать. Входит Толик, в руках у него коробка конфет и цветы, он дружески целует ее в щеку, оглядывает ее фигуру и восклицает: "Верок! А ты великолепно выглядишь, и беременность тебя совершенно не портит..."
Верочка так глубоко задумалась, что вздрогнула от неожиданности, когда Толик вдруг резко повернулся к ней и грубо сжал в объятиях.
- Вер, - голос его прозвучал как-то слишком низко и хрипло, - Вер, пойдем к тебе.
Мирная картина с воскресным чаем рассыпалась, как карточный домик. Руки "друга семьи" мягко, но настойчиво заскользили по ее спине и бедрам.
- Нет! Я не могу. Мама дома, - Верочка сама не знала, почему в ту же секунду не сказала про Виталия. Теперь было уже поздно - слова "и вообще, я замуж выхожу" прозвучали бы в этой ситуации нелепо и комично.
- Черт. Мои родаки тоже сегодня нагрянули, - он слегка отстранился и задумался, - О! Есть идея! Витька же дал мне дубликат ключей от своей квартиры - в командировку сегодня улетел, а мне кота его корми! Здорово! Поедем сейчас туда, это недалеко.
- Кто этот Витька? - без особого интереса спросила Верочка.
- Да, понимаешь, можно сказать, родственник. Правда, мы с ним никогда не общались раньше - семейка у них больно интеллигентная, не чета нам. А тут вдруг мать приходит домой и говорит, так и так, родственничек объявился - сынок двоюродного брата моего папаши. Мы их и не знали раньше - ни брата этого, ни Витьку, а они решили мосты навести, так сказать, родственные - лучше, говорят, нам кланом держаться, вдруг помощь какая потребуется. Не знаю, как насчет их помощи, но этот Витька не промах - тут же кота своего на меня нагрузил. Но я теперь не жалею! Поехали к нему - пусть помощь окажет, сам напросился.
- А вдруг он дома, неудобно получится, - Верочка понятия не имела, что ей делать. С одной стороны, она ведь решила...А с другой - Виталия ведь не будет целых две недели, а к Толику ее тянет, ничего с собой не поделаешь. Была не была! Ведь она еще свободная женщина.
- Неудобно - это точно, - засмеялся Толик, - да не боись! Он утром улетел, рейс в 7.45, точно говорю.
Пока они ехали в метро, а затем в автобусе, Верочка опять начала терзаться сомнениями. Зачем она едет? Ведь все у них уже кончено. Она искоса посмотрела на Толика. Не красавец он, конечно. Но есть в нем что-то такое, что привлекало ее в мужчинах всегда - скрытая внутренняя сила, постоянная уверенность в себе, даже самоуверенность, которая, скорее всего, шла от недалекого ума, но это уже было не важно. Конечно, Верочка не была склонна к психологическому анализу, просто она интуитивно чувствовала его притяжение.
Подходя к незнакомому подъезду, Верочка победила в себе последние сомнения. В конце концов, она имеет право. Кто знает Виталия, может, он на вид только такой скромный, а сам в командировке крутит романы со стюардессой, например. Она знала, что это не так, но ей нужны были аргументы, чтобы заглушить голос совести, и это ей наконец удалось.
Толик вставил ключ в замок и повернул. Ключ почему-то не поворачивался. Толик попытался вставить ключ иначе, но опять ничего не получилось. Вдруг дверь распахнулась, и Верочка с ужасом узнала знакомый голос:
- А, это ты, Анатолий! А у меня рейс перенесли на вечер, с погодой что-то...А ты пунктуален, Мурзик в надежных руках...
Голос неожиданно прервался, когда его обладатель разглядел за спиной Толика его спутницу. Верочка медленно, как во сне, повернулась к лестнице и сломя голову бросилась вниз, ломая на ступеньках каблуки. В спину ей доносились лишь крики Толика: "Верок! Ты куда, что с тобой?!! Верок!!!.."
... Толик сидел в кресле-качалке и просматривал газеты, подробно останавливаясь лишь на спортивных новостях. Спартаковцы опять-таки проиграли торпедовцам, подлецы. Верочка в кружевном халатике, купленном на толкучке в "Лужниках", поставила на конфорку чайник, искоса взглянув на мужа. Второе восьмое марта просила она электрический "Тефаль", а Толик делал вид, что забыл, отделываясь "дежурными" цветами. Верочка была уже на четвертом, нет, даже на пятом месяце беременности, и живот ее выпирал совсем неэстетично. Она взглянула на часы, и в ту же секунду раздался звонок в дверь. "Пришел", - сказал Толик, не отрываясь от газеты. Верочка открыла дверь, на пороге стоял Виталий. Только сегодня она вдруг обратила внимание, что виски его уже слегка поседели. В руках он держал коробку конфет и цветы.
- Верочка, ты здорово выглядишь! И беременность тебя ничуть не портит...