Поликарский Анатолий Иосифович. : другие произведения.

Планета Нике

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Шум речушки, аллеи парка:
   Пораньше встал, чтоб видеть зори - бриллианты.
   Чтоб уловить от Солнца первый луч;
   Ведь золото его - бессмертной жизни нить.
   Хочу увидеть Мир без дымных труб,
   И серебром росы немного ноги промочить
  
  
  
  
  
  
  
  
   АНАТОЛИЙ ПОЛИКАРСКИЙ.
  
   ПЛАНЕТА НИКЕ. (Повесть)
  
   "Вся земная жизнь — бахвальство и хитрости, и в стране, где тебя никто не знает, делай, что хочешь".
   Изречение из арабской сказки о Маруфе - башмачнике.
  
   ОТ АВТОРА
   Мы, люди 20того века верим, предвидим, что настанет момент, когда часть человечества отправится в кругосветное космическое путешествие. Тогда люди пролетят от одной звезды к другой, отыщут неизвестные планеты, рассмотрят их с орбиты, спустятся на иноземлю, познакомятся с удивительными народами... Настанет черед событиям, созвучным эпохе великих географических открытий!
   Это было: надутые ветром паруса, соленые океанские брызги, голубое тропическое небо...
   Штормы и штили вставали на пути отважных первопроходцев. Отсутствие воды, провианта нередко становилось причиной их гибели. Марево неизвестности и предрассудков закрывало им горизонт. Но команду и отважного капитана не страшили церберы, многоликие янусы, всевозможные табу, они преодолевали препятствия. На их пути вставали неизвестные земли. Матросы, во главе с капитаном, выходили на девственный берег, с восторгом осматривали пальмы, громадные кокосовые орехи. Навстречу к ним выбегали любопытные коренные жители, что-то лопоча на непонятном, туземном языке! Было время героическое и романтическое. Нечто подобное повторится при полетах в Космос..
   Полеты звездолетов с человеком на борту, человеком - астра, окажутся еще более интересными, поучительными, важными в военном, политическом и экономическом отношениях, чем мореходные открытия. Среди прочих, будут открыты и такие планеты, на которых общественный строй иножителей будет находиться на низком, первобытном уровне. Эпоха великих открытий показала, что развитие гуманоидов идет неравномерно. Если люди, прилетевшие на девственную планету, принесут с собой грабительские замашки, пороки цивилизации, явятся туда со своими потребительскими мерками, почувствуют себя новыми колонизаторами, горе и несчастье обрушится тогда на жителей открытой, смирной планеты.
   Такое насилие не должно произойти в космосе.
   Велика будет мощь человека, он станет диктовать совершенную волю миру, и сам настойчиво учиться у него, познавая историю жизни в безграничном и необозримом пространстве. Вселенная предстанет перед человечеством во всем своем величии, огромности. Космос, воздействуя на человека, будет переделывать, переиначивать его. Давать новые поводы для любви и ненависти.
   "Планета Нике" - сатиро-фантастическая повесть о благих намерениях, о желании властвовать и поучать, проповедуя великие идеалы и принципы. И еще кое о чем, о том, чего нельзя все рассказать сразу. Есть различные варианты поведения прилетевших ультранавтов. Однако, это почти закономерно, благие намерения, прилетевшими на чужую планету высокоорганизованными, цивилизованными пришельцами, претворяются в жизнь примитивными способами. В их действиях есть отпечаток варварства и духовной глухоты. Они высокомерны, вызывающе бесцеремонны, черствы. Пускают в ход не только силу знаний, но и силу оружия. Но что это дает? При появлении инопланетян на недавно открытой, девственной и по-своему счастливой планете, страх, изумление испытывают аборигены. Ее обитатели, вдруг, вместо покорности, панического бегства, - обретают единство действии, и сами учат пришельцев уму-разуму.
   Повесть написана под влиянием мысли, что нельзя пренебрежительно относиться к любому народу, к любой цивилизации, к любой культуре, нельзя учить выстрелами и разрушениями. Подлинный разум проявляется у живых существ в умении сохранить мир и добрососедство, наладить диалог.
   Наша планета прекрасна и люди на ней должны стремиться к общечеловеческой гармонии через взаимопонимание и сотрудничество, чтобы меньше было крови, слез и угрызений совести. Хочется верить, что читатели правильно поймут повествование и заинтересуются плодом авторского воображения. Может тогда и осуществится мечта автора напечатать продолжение этой повести, где ультранавтов постигают трагические испытания пространством, временем и духом противоречий.
  
   Автор благодарит Ю. А. Асадова за помощь и внимание. Автор признателен коллективу ЛИО "Пятигорье", одобрившему рукопись.
  
  
  
  
   ГЛАВА I
   Командир корабля "X У В—1336" полковник Умберто Закерини и его команда возле солнцеподобной звезды Кит обнаружили планету, по всем признакам подходящую для жизни. В спектре поглощения ее атмосферы четко прослеживались линии кислорода. Закерини решил повернуть корабль к неизвестной планете.
   Моментальные вычисления, и корабль, подчиняясь командам пилота Самсона Эрке, изменил курс и пошел на сближение с намеченной целью. Бортинженер Габриэль Дин, выполняющий по совместительству и обязанности историографа корабля, задал команде традиционный вопрос:
   — Друзья, как назовем новую планету?
   — Предоставим право выбрать имя для планеты самому внимательному первооткрывателю, - предложила Криста Бьянка, навигатор корабля. - Нашему кэпу.
   Умберто Закерини подкрутил ус, посмотрел на экран монитора, где уже отчетливо виднелась планета, и предложил название: "Нике". Раздались одобрительные аплодисменты. Ультранавты торжествовали. Их маленький, но сплоченный коллектив испытывал подъем чувств, волнение предстоящей встречи с новым, неожиданным и нетронутым миром.
   Преодолев многомиллиокилометровое пространство, отделяющее корабль от Кита, "X У В—1336" вошел в сферу действия звезды и начал торможение, переходя на траекторию сближения с планетой.
   Томительно текут дни ожидания. На корабле объявлена повышенная боевая готовность: в любой миг можно ожидать появления метеорного роя, или астероида. Со всеми предосторожностями, прощупывая пространство вокруг желтой звезды, корабль подбирается к неизвестной планете. Расстояние, разделяющее корабль и планету, стремительно сокращается, тормозные двигатели все чаще включаются, замедление приближается к расчетному заданному уровню: " Ц"
   —Скорость 30 километров в секунду, - докладывает Криста Бьянка, - торможение окончено. Все системы корабля действуют нормально.
   —Приказываю перевести корабль на стационарную орбиту, - распорядился Умберто Закерини, - занесите распоряжение в исторический журнал.
   — Есть, кэп! — браво ответил Самсон Эрке, — указания выполнены, новые данные о полете введены в ЗУ—ЭВМ, корректировочные двигатели сработали нормально.
   Через несколько минут Эрке дополнил сообщение:
   — Положение корабля зафиксировано на эллиптической околопланетной орбите.
   —Подготовить посадочный модуль к отделению от ракето - матки,- скомандовал Закерини,— будем садиться на Нике! В оперативную группу войдут: Самуил Халлер—врач, биолог, Самсон Эрке—пилот, картограф, и я - полковник Закерини. Мне предстоит задача возглавить исследование и изучение Нике.
   Тем временем "X У В—1336" приблизился на минимальное расстояние к зеленой планете. В гигантском корабле открылись створки космического шлюза, и из его чрева вышел и стал отделяться посадочный модуль. Прошла секунда, и расстояние между посадочным модулем и основным кораблем превысило 10 километров. Створки закрылись. Прежде чем совершить посадку на планету Нике, модуль описал несколько десятков разведывательных витков вокруг нее на высоте 150 километров. Ультранавты внимательно изучали планету, тщательно выбирая место для посадки. Никаких враждебных действий со стороны планеты не было обнаружено.
   —Смотрите, кэп, - проговорил Самсон Эрке,— отчетливо видны не то города, не то поселения, а эта линия напоминает дорогу.
   — Какая обильная здоровая растительность на планете,— восхитился открывшимся видом Самуил Халлер, - всюду зеленый ковер. Тик и зовет к себе, так и притягивает!
   —Реки, моря, а теперь мы летим над великим океаном. Вижу облачный фронт—там зарождаются тропические циклоны...
   — Пресимпатичнейшая планета! Великолепно, что мы ее обнаружили! - проговорил изумленно Умберто Закерини (посадочный модуль в это время пролетел над заснеженными вершинами гор),- красиво, как в кино!
   — По всему видать золотишко, алмазы, и платина должны быть на такой красавице, — уверенно заявил Самсон.
   — Ура! Весь отсек, полностью завалим драгоценностями Нике, весть о нашей удаче разлетится по всей Земле. Миллиардеры у нас в руках! банкиры упадут в обморок от зависти. Откроем люк, а оттуда польются сверкающей рекой несметные богатства!
   —Мы, конечно, не скажем, как отыскали золотоносную жилу. Наши дети еще не раз слетают на Нике, - проговорил Самуил Халлер.
   —Все будет прекрасно, положитесь на меня - полковника Закерини! - гордо блеснув глазами, сказал командир корабля.
   Место для посадки корабля ультранавты выбрали на том участке суши, где не было построек аборигенов. Населенные пункты располагались в непосредственной близости от места предстоящей посадки.
   —Подходящий плацдарм, высадимся здесь, - указал пальцем полковник. Последовала команда:
   —Выпустить крылья, задраить иллюминаторы, начало маневра схождения в 15 часов 17 минут 32,731 секунды. Экипажу занять штатные места.
   Прочертив в стратосфере, на ночной стороне планеты, огненную полосу, модуль влетел в день. Поверхность планеты стремительно вращалась под крылом космоаппарата, быстро приближаясь. Модуль вздрогнул: включилась тормозная система приземления, дюзы окутались клубами дыма, и пламя обожгло поверхность иноземли. Через мгновение произошла мягкая посадка модуля.
   — Отлично, сели в точно заданном районе, - доложил Самсон Эрке.
   —Установите связь с кораблем, сообщите, что посадка совершена штатно, мы на планете! - дал указания полковник.
   Открыли люки иллюминаторов. Модуль стоял на небольшой возвышенности, составляющей часть предгорья. Вокруг расстилалась пересеченная местность: холмы, ложбины, пригорки, покрытые густой травой, вроде панциря. Трава, на первый взгляд, походила на пырей. Далее к югу поднимались горы, на них группами взбирались деревья, образуя красочные рощи. В изломе ущелья чернел лес. К северу возвышенность становилась покатой, переходя в степь. На востоке блистал солнцеподобный Кит. В этом направлении на горизонте угадывались постройки местных жителей. С запада клубились мощные грозовые тучи.
   —Пока не появились любопытные, потенциально даже враждебные, жители города, приступим к анализу внешнего газа, грунта, образцов травы, - распорядился Закерини.
   Ультранавты, воодушевленные успехом, казалось, даже не чувствовали усталости и воздействия перегрузок.
   —Включи-ка анализатор, Самуил, что там снаружи? Любопытно, - проговорил Самсон Эрке, - какой еще положительный сюрприз собирается преподнести нам эта планетка!?
   Анализы газа оказались исключительно благоприятными для ультранавтов. За бортом модуля действительно находился газовый коктейль, который можно назвать воздухом: кислород в нем составлял 20 %, углекислый газ 1%, остальная часть воздуха приходилась почти полностью на азот. Иноземля очень походила на Землю.
   —Великолепно, мы можем выходить наружу и дышать, почти, как на воле, не прибегая к кислородным баллонам!
   —Все равно придется надевать дезинфицирующие устройства, чтобы организм остался чистым от неизвестных вирусов и болезнетворных микробов.
   Произведены замеры силы тяжести. Она также оказалась близка к земной.
   —Согласно показаниям приборов, на освещенных Китом местах температура равна 32 градусам по Цельсию, а в тени—25 тепла, - произнес Самуил,
   — Искренне поздравляю вас и всех членов экипажа,— тор­жественно произнес Умберто Закерини,— нам выпала величайшая удача, мы открыли планету, подобную Земле. Самсон, сообщи приятную новость экипажу корабля.
   —Есть, кэп! - последовал бойкий ответ.
   Через несколько минут Самсон докладывал командиру:
   —Сообщение об успехе передано. Поздравление будет доведено до каждого члена команды. Экипаж в восторге от выпавшего нам успеха, друзья спрашивают о нашем самочувствии.
   —Самочувствие прекрасное, земное. Передай также, чтобы экипаж корабля сохранял повышенную бдительность, мало ли что может случиться!
   —Передаю, кэп. О кэй!
   В душе у Умберто Закерини ликовала каждая жилка: подобного, феноменального успеха не добивалась ни одна космическая экспедиция, ни один исследователь. Даже знаменитый Каэтано Бумбо, по прозвищу "Счастливчик", первооткрыватель одиннадцати планет, не обнаружил ничего подоб­ного, близкого к такой ласковой планете.
   —Каковы будут дальнейшие распоряжения, - обратился к полковнику Самсон.— Лично я временами даже забываю, что мы в гостях, а не дома ...
   — Внимательно послушайте эфир во всех диапазонах радиоволн, зафиксируйте электромагнитную активность планеты, и будем ждать появления покорного, населения близлежащего городка. Надо их как следует встретить. Они наверно всполошились, увидев наше приземление!
   Самсон надел наушники, включил радиоаппаратуру и вслушался в эфир.
   —Кэп, в длинноволновом диапазоне приборы зафиксировали значительную электроволновую активность. Слышатся неопределенные щелчки, свисты, завывания, некие трели соловья, плюс белый шум. Излучение идет со стороны городка, источник излучения расплывчат. Сигналы исходят не от радиостанции, в общем -то это даже не сигналы разумных существ... Помехами их тоже не назовешь. Но, при всей иррациональности основной составляющей и спектральной расплывчатости посылок, они не столь многозначны, как бессмысленная помеха. ЭВМ не может расшифровать содержание радиоизлучения. Загадка!— Почему - то восторженно произнес Самсон Эрке.
   —Есть ли активность в других диапазонах? Не работают ли УКВ—передатчики? - поинтересовался полковник, - на УКВ обычно передаются секретные данные, ими пользуются войсковые командные пункты.
   —Остальные диапазоны чисты, кэп.
   —Хорошо, пусть тогда автоматика обрабатывает сигналы, а вы присоединяйтесь к нам. Есть неотложное дело! Наша задача - привести в боевую готовность вооружение модуля. Первого же аборигена, приблизившегося к модулю на расстояние меньше ста метров, уничтожить! Для этого можно использовать крупнокалиберный пулемет или лазерную пушку. Сила вразумляет!
   Модуль ощетинился оружием, команда его застыла перед прицелами, ожидая пришельцев. Прошло полчаса, час - ни одного жителя не показалось вблизи модуля.
   —Даже умственно слаборазвитые четверорукие гусеницы планеты Макенроя через три часа окружили наш модуль плотным кольцом. Разобрались что к чему, частично сообразили, кто к ним прилетел! Вот была потеха! Как они старательно вытягивали свои разноцветные туловища, приветливо размахивая слабыми конечностями. Помните: гусеницы признательно и заискивающе смотрели на нас лучистыми глазами... Здесь же пусто. Мы над городом отчетливо планировали, сели рядом с ним. Кит клонится к закату, день на исходе, а их нормально - любопытных нет! - нервничал Самсон Эрке, - историческое событие срывают.
   Теперь мы - хозяева планеты, те, в чьих руках сосредоточена высшая власть; мы принимаем решения о жизни и смерти любого из обитателей Нике. Нас сразу нужно бояться и уважать. К нашим личностям следует подобострастно ползти, склонив голову и вымаливать снисхождение, помощь, внимание - мы помогаем, но не даром! Они, тутошние, обязаны понять сложившуюся ситуацию... И не протестовать.
   Смеркалось. Наружные микрофоны модуля уловили слабый мелодичный звук, раздававшийся со стороны города. Как отклик ему, прозвенел другой, более высокий звук. Когда Кит скрылся за горизонтом, в городе зазвучал огромный оркестр. Музыка то звучала слитно, то разделялась на отдельные течения, образуя неповторимую цветастую мелодию.
   —Эти звуки из города мне напомнили Землю, - проговорил Самуил,— в детстве я работал в степи. Бывало, в разгар лета, после заката солнца, выйдешь с полевого стана и остановишься, как завороженный. Луны нет, но и темень растворяется в звездном молоке, небольшой ветерок наполняет степь приятным запахом полыни, и отовсюду раздаются песни насекомых: сверчков, цикад; к ним примешиваются далекое кваканье лягушек, крики ночных птиц. Лучше, естественней музыки я не слышал. Мечтаю вновь выйти на простор степи, насладиться ее привольем, вдохнуть парной воздух. Завораживающие звуки...
   —Музыкальное, однако, население на этой планеты, ничего не скажешь. Насчет темноты ты совершенно прав - непроницаемый мрак властвует ночью на Нике. Наверно, и в душах здешних жителей тоже нет света, - сказал Закерини.
   — Не совсем так. Приглядитесь, над самым горизонтом показались две небольшие луны. Чарующая картина!
   —Света от них все равно мало, в городе тоже огней не зажигают, - настаивал на своем Умберто Закерини.
   —Давайте-ка включим наружный прожектор, - предложил Самуил, - на свет могут прилететь интересные ночные насекомые. Свет непременно привлечет жителей города. Может быть никенианцы ведут ночной образ жизни? Днем спят, а ночью бодрствуют, работают - их днем и не видать.
   —Действительно, чем черт не шутит! Включите главное кормовое освещение, - распорядился командир.
   Сноп света от прожектора прорезал тьму и уперся в неясные, расплывчатые очертания города. На несколько минут ночной концерт потерял свою силу. Но, прошли мгновения, и музыкальные ритмы и диссонансы зазвучали с прежней беззаботностью. Закерини попросил Самсона Эрке:
   —Ты им поморгай прожектором, протелеграфируй светом сообщение о нашем прибытии, может быть горожане откликнутся на наш призыв, как-то отреагируют на осмысленные сигналы?
   Самсон Эрке выполнил просьбу полковника и послал световую депешу в город. Точки и тире он писал особенно тщательно, не спеша. Для надежности повторил передачу. Увы, город не реагировал на сигнал. В свете прожектора замелькали ночные насекомые. Жизнь на планете явно есть, хотя пока заметна только примитивная. Жители города, сохраняя инкогнито, не появились и ночью. Прожектор выключили, чтобы не расходовать энергию. Концерт в городе прекратился сам собой. Зато ультранавты залюбовались красочной пляской светлячков. В полете они спонтанно меняли испускаемый ими свет, в воздухе горели то голубые, то красные огоньки. Светлячков было так много, что они образовывали над травой, над кустарниками высокие светящиеся столбы, перемещающиеся в разных направлениях... Красочная, мерцающая иллюминация украсила планету; казалось, она приветствовала ультранавтов. Вскоре и светлячки потушили свои огоньки. Тишина. _
   _____ ГЛАВА II______________
   Столь желанную первую прогулку по планете ультранавты ограничили во времени: провели на ней всего полчаса. Оглядели модуль снаружи, проверили состояние защитной керамики. Их движения, в связи с некоторым расстройством работы вестибулярного аппарата, вызванного длительным пребыванием в состоянии невесомости, требовали внимания - кружилась голова, поташнивало. Возвратившись в модуль, они продолжили наблюдение за планетой через иллюминаторы и возобновили дежурство с оружием, находящимся в боевой готовности.
   На второй день пребывания ультранавтов на Нике произошло знаменательное событие: был замечен абориген! Он спустился с ближайшего пригорка и направился прямо к модулю. Одежды на нем совершенно не было. Самуил сделал предупредительный выстрел. Абориген тупо прореагировал на него, остановился и заморгал глазами, потом продефилировал в первоначальном направлении—прямо к модулю. Помня указания Умберто Закерини, Самсон прицелился, нажал курок, выстрел! - снаряд разнес аборигена на части.
   —Ну, теперь они повалят к модулю, - оптимистично заявил полковник.
   Ожидания его оказались напрасными, прогноз не подтвердился: занятые поисками погибшего родственника жители города не появились. Правда, к вечеру был застрелен еще один "голопузик" - так назвал здешних жителей полковник. К месту, где лежал убитый, явились нежданные "гости": в небе закружились стервятники. Сел один, терпеливо подождал, нет ли опасности? Потом подскочил к убитому, клюнул. Минут через де­сять останки "голопузого" терзало множество стервятников.
   День угас. На небе высыпали звезды. В городе зазвучал идиллически-своеобразный концерт. Великолепными хороводами закружились светлячки. Ночь прошла нормально: тревога, страх или желание поклониться ультранавтам не всколыхнули планету.
   Утром, оставив пилота Самсона Эрке дежурить на связи, Умберто Закерини и Самуил Халлер отправились изучать открытую ими планету. Надели жесткие скафандры. Соблюдали все предосторожности: одна царапина — сепсис и смерть. Смерть вдали от дома. Дышали они обеззараженным планетным воздухом, пользуясь специальными фильтрующими патронами. Прошли с километр по целинному полю, заросшему густейшей травой.
   —Далековато мы, однако, сели от города никенианцев,— пожалел Закерини.
   — У меня сил больше нет двигаться, давай отдохнем, и назад. Изучение планеты следует проводить в плотной брезентовой одежде. Брезент - достаточная защита от колючек. Скафандр слишком тяжел, в нем жара невыносимая.
   Закерини пришлось согласиться с доводами Самуила. Они вынуждены были вернуться на модуль, так, по существу, и, не узнав, не увидев ничего примечательного.
   Выслушав рассказ о великолепной, мешающей движению человека траве вокруг модуля, Самсон заметил: "Тысячное стадо коров можно пасти на таком луге. Здесь же пусто, ни одного жвачного животного!" Почему они - эти голопузые аборигены, не действую логически!
   Велико же было удивление ультранавтов, когда на следующий день они увидели пасущееся стадо коров вблизи модуля; животные действительно походили на коров!
   —Ба, вот и стадо, вот и жвачные млекопитающие - легки на помине, - констатировал Самуил, - что-то невероятное в этой планете есть...
   —Сейчас же огородите нашу суверенную, оборонительную территорию,—приказал полковник,—обозначьте границу флажками, натяните несколько рядов колючей проволоки: того и гляди безобразное стадо приблизится к святая святых—к нашему модулю. Что это за коровы, скажите вы мне? Они - очень подозрительные, законспирированные животные, такое соседство нам не нужно.
   Ультранавты надели ХБ - одежду, каждый приладил по дезинфикатору! Они вооружились и вышли наружу выполнять задание: провести отчетливую границу вокруг модуля и изучить животных.
   Обозначение границы - есть обособление, присвоение хозяевами части территории. Так ли необходима граница при посадке на неизвестную планету? Проведение наглядно-разграничительной линии необходимо для ультранавтов, прилетевших из космоса на чужую землю. Граница, между прочим, символизирует наличие интеллекта, правил поведения у космоплавателей. Конечно, сам факт появления из неизвестности неба посадочного модуля, говорит хозяевам планеты о многом: о том, что прибывшие умеют считать и писать! О том, что, видимо, обладают речью и развитыми техническими знаниями. Но, если вокруг модуля нет четко обозначенной границы, то это свидетельствует, что прибывшие явно не заботятся собственной безопасности, подвергая риску себя и население той страны, где они приземлились: ведь любопытная толпа может вплотную обступить модуль, и ненароком повредить его! Тогда возникнет Глобальный конфликт! Обозначение границы инопланетянами - явный призыв диалогу, к переговорам, к взаимному пониманию. Наличие границы вокруг модуля должно говорить о великом "У" пришельцев. Факт появления новой границы испытывает умственные способности и коренных жителей: по тому, как они настроены к пограничным знакам пришельцев, дружески или враждебно, сразу видно, с кем имеешь дело.
   Ограждение территории, в принципе, свидетельствует том, что прибывшие имеют мирные намерения и не претендуют на власть, на диктат над всей чужой планетой. Умные люди с пониманием отнесутся к появлению вокруг модуля ясной погранчерты. Граница в космических взаимоотношениях - элемент стабильности и определенности — первый шаг к знакомству цивилизаций. Естественно, коренные жители, поразмыслив, побоятся уничтожить посадочный модуль - ведь над планетой находится чужой корабль! А что за оружие он несет на своем борту? Ответный удар пришельцев на храбрость и агрессивность хозяев планеты может быть ужасно сильным, испепеляющим. В космических делах надо быть особенно осторожным. Конечно, умные жители планеты сами могут провести границу вокруг модуля, отстаивая свои права, и, одновременно, давая пришельцам гарантию неприкосновенности и безопасности. Посещать инопланетян и их аппараты спонтанно, без подготовки, скажу вам, Господа, - дело рискованное.
   Сооружать ограду, да еще из колючей проволоки, для ультранавтов занятие малоинтересное... Но Самуил и Самсон выполнили приказание кэпа. То ли дело изучать дотоле неизвестное. Животные, похожие на коров, и в самом деле оказались здешними коровами. Они то щипали траву то, полеживая, беспрестанно пережевывали корм; слюна текла у них изо рта от прилива аппетита. Между взрослыми животными бегали забавные, доверчивые телята. Все животные - упитанные, довольные житухой, смирные. В них не чувствовалось дикой агрессии.
   Стадо заботливо пасли "голопузые" пастухи. Чувствовалось, что они очень дорожат каждой коровой, каждым теленком. Они придерживались определенной системы выпаса коров, зря не гоняли их, но и не давали разбрестись по лугу. У пастухов было и развлечение: они подлезали прямо под коров, и пили молоко прямо из вымени... Насытившись им вдоволь, пастухи валялись на траве, наслаждаясь хорошей теплой погодой. Такое "сытое" отдохновение обычно продолжалось минут десять, после чего пастух вскакивал и усиленно направлял корову к наиболее сочным участкам травы, заботливо отгоняя от нее мух и слепней, стараясь, чтобы корова не снизила удои. Никаких сомнений насчет инопланетян они не испытывали. Иногда к стаду прибегали и другие, посторонние, никенианцы. Они пили молоко без всякого разрешения. И пили помногу — животы у них раздувались, становились натянутыми, как барабаны. Молока хватало всем.
   —Ишь, как приспособились! - проговорил Самуил, — попить бы и нам молочка. Коровки спокойные, любого подпускают.
   Но у командира были другие планы. Умберто Закерини решил поймать, скрутить и доставить на модуль одного из пастухов. План показался легко выполнимым. Выбрали для поимки того, который несколько удалился от остальных, забрался в заманившую его траву и блаженно отдыхал.
   По команде Закерини оба ультранавта, Самуил и Самсон, одновременно накинулись на "голопузика", навалились на него и стали выкручивать руки назад, чтобы связать. Сперва пойманный лишь испуганно верещал, потом издал стрекочущий звук, напружинился и стряхнул с себя обоих ультранавтов. Не дав им опомниться, схватил Самуила, стиснул его так, что у того перехватило дыхание. По радиоканалу в эфире разнесся боевой вопль аборигена, достигший корабля и зафиксированный на магнитную пленку аппаратурой модуля. Потом никенианец приподнял Самуила и кинул шагов на шесть от себя!
   Самуил упал на ноги, спружинил, сумел смягчить падение руками; поднялся и побежал к модулю. Умберто хотел прихлопнуть местного Геркулеса, но, заметив, что и остальные пастухи насторожились, вот-вот бросятся на него, не стал рисковать и, маскируясь, пригибаясь, последовал за Самуилом. Самсон прикрывал отступление ультранавтов...
   — Ну и силища, - покачивая головой и растирая бока, жаловался Самуил.
   Первое знакомство с дикарями состоялось. Втроем мы может и одолеем его, а вдвоем - вряд ли, - проговорил Закеринй. — Здорово он вас стряхнул: атлет, на молоко нажимает.
   —Я не собираюсь уступать какому-то голому аборигену пальму первенства. У него - сила, у нас - ум! Все равно поймаю, не этого, так другого, - пообещал Самуил.
   —Применишь военную хитрость? - поинтересовался Закерини, — каким образом ты собираешься безопасно пленить его?
   —Усыпим, после чего спокойно свяжем, и в таком виде доставим на модуль.
   —Из ружья хочешь выстрелить, всадить ему дозу морфия?
   —Конечно, просто и надежно!
   —Подействует ли на них снотворное?
   —Должно подействовать; попробуем—узнаем.
   —Что-то мне начинает не нравиться наше пребывание на Нике, никто не радуется нашему прилету, никто не печалится от неудач, насилия они не замечают. У населения отсутствует понимание Власти, нет страха. Им не до нас, мы не вписываемся в общество "голопузых", - рассуждал Закерини.— Раньше мне не встречалось такое странное, бесшабашное равноправие даже у животных.
   —Самсон, что нового обнаружили наблюдатели с борта корабля? - поинтересовался полковник, когда страсти несколько улеглись,— может заметили дым от фабричных труб или нефтяные пятна на море - свидетельства индустриализации и цивилизации?
   —Нет, кэп, нет ни дыма, ни пятен! Настроение у экипажа корабля еще приподнятое, но уже проскальзывает определенное недовольство. Большинство ультранавтов стремятся присоединиться к нам, и им хочется спуститься на Нике - очень уж заманчиво выглядит из космоса планета.
   —Передашь им, чтобы продолжили наблюдение, насчет их присоединения ничего определенного обещать не могу: напряженная обстановка.
   Вооружившись ружьем и патронами со снотворным, командир Умберто Закерини и его лучший друг Самуил Халлер отправились на охоту за человекоподобным существом. Действительно, это создание природы издали очень походит на человека: руки весьма развиты, ходит он прямо, держится на двух ногах. Шерсть на теле не очень густая, покрывает грудь, голову и кое-какие скромные места на теле. Насчет пола "голопузых" - ничего определенного ультранавты не узнали. Зато насчет силы - полная определенность: мышцы у аборигенов стальные.
   Голое существо долго искать не пришлось: стадо коров подошло чуть ли не вплотную к границе вокруг модуля, находилось от него метрах в 150, постепенно приближаясь к пограничным знакам. Если коровы или "голопузики" нарушат границу - придется стрелять, убивать. Теперь линия раздела территории хорошо видна - нарушителям нет оправданий. Вы помните, Господа, еще до того, как Самуил побывал в объятиях местного пастуха, ультранавты успели установить вокруг модуля ограду из колючей проволоки, а чтобы она была лучше видна, повесили на нее разноцветные флажки.
   Стадо мирно паслось. Коровы упорно пожирали траву, а бесстыдные аборигены заботливо охраняли их, проявляя образцы трудолюбия.
   —Ага, вот он, наш красавчик, как он умело попивает молоко, однако меня бы и за деньги не заставили торчать с утра до вечера на солнцепеке, - проговорил Самуил, - у "голопузых" совершенно отсутствует духовность. Ну, хотя бы раз помолились!
   —Начнем, - подзадорил его Закерини, поигрывая оружием.
   Самуил изготовился, прицелился, выстрелил — шприц впился в ягодицу пастуха. Тот, как на пружинах, подпрыгнул, взвизгнул так, как визжит при вибрации двуручная пила, когда по ней ударят, и побежал в гущу стада. Звук выстрела встревожил остальных пастухов, привлек их внимание к ультранавтам, они враждебно сверкнули глазами и кинулись к пришельцам с явно враждебными намерениями. Ультранавты бросились от них удирать; откуда только прыть взялась? Пастухи успели прорваться сквозь проволочное заграждение и устремились к модулю. Самсон, видя, что его товарищи в опасности, открыл беглый огонь боевыми патронами по преследователям.
   Несколько пастухов упали убитые, остальные разбежались. Самуил и Закерини благополучно достигли модуля. Закерини немного отдышался, вытер лицо снежно-белым платком, подошел к Самсону, похлопал его по плечу и сказал:
   —Молодец, так держать! Благодарю за службу! Ты весьма своевременно и действенно помог нам уйти от разгневанных никенианцев. Ты - настоящий друг!
   —Рад стараться, - отчеканил Самсон и замурлыкал под нос английскую боевую песенку: "У Гитлера - одно яйцо, у Гиммера - два: очень маленьких, их почти не видать. У Геринга яиц и вовсе нет!" - Боевой дух так и бурлил в нем.
   Закерини прислушался к песне, покраснел и резко оборвал Самсона:
   —Гм! Намекаешь, что третий из дураков— совершенно дурак, раз он лишен естественного? Подозрительно! Обидно! Нас тоже здесь трое.
   —Ну, что вы, кэп, я от радости, я не имел в виду ничего плохого. Просто вспомнил слова, героический напев. Мы, однако, согласитесь, - борцы! Эта песня не про нас: я голопузиков позорю, - у здешних кретинов пусто между ног. Я подозреваю, что они сплошь и рядом гермафродиты, бесполые существа.
   — Я рад, что у меня такие бравые ребята, пой, распевай - сколько хочешь! Завтра, с утра пораньше, приступим к анатомическим исследованиям трупов. Работа на свежем воздухе. Я считаю, что на первоначальном этапе изучения местного подвида прямоходящих подобного знакомства с незнакомой жизнью будет предостаточно. Получим наглядное представление о внутреннем устройстве "голопузых", населяющих сей рай. Нельзя только созерцать! Надо и вскрывать! Глубинно.
   —Слушаюсь, - покорно отозвался Самсон, —только рассветет, начнем их потрошить, чтобы стервятники не успели склевать анатомию.
   —Для более детального: лицом к лицу знакомства с высокоорганизованными здешними животными. мы выберем более подходящий случай. "Голопузому" не удастся от нас сбежать! Без "языка", говоря по-военному, нам не обойтись. Надо разузнать, где у них расположены главные запасы топлива, где спрятаны драгоценности, украшения, где находятся сейфы с золотом, платиной, серебром. Придется подключить к делу ЭВМ корабля, чтобы расшифровать их речь, - развивал планы на будущее полковник Закерини. - Мы заставим говорить этих молчунов.
  
   ГЛАВА III
  
   Указание полковника насчет вскрытия трупов было выпол­нено. С рассветом Самуил, при активной помощи Самсона, приступил к сложной и кропотливой операции. Он тщательно осматривал внутренности убитых пастухов, делал записи, отмечая особенности строения их организма. Самсон фотографировал выделенные органы, кости, сухожилия, ткани. Скелет и расположение внутренних органов "голопузых" походило, как это ни странно, в общем, на строение человеческого тела. "Анатомы" обнаружили и отличия между людьми и ими. Первое, что бросалось в глаза - отсутствие развитых половых органов у местной разновидности человекоподобных: у убитых имелись лишь зачатки мужских органов, не более.
   —Наверное, не только пастухи на Нике лишены прелестей семейной жизни, - резонно заметил Самсон, - любовь здесь редкость. Природа обделила их чувствами! Я не заметил присутствия женщин среди них за все время наблюдений.
   Далее, на ребрах у никенианцев выступали наружу костные выросты. К выростам прикреплялись кожные складки, прижаты к телу наподобие карманов пиджака, их трудно было рассмотреть даже с близкого расстояния. Назначение складок осталось неизвестным. Из других отличий никенианцев Самуил заострил внимание на более мощных челюстях, на наличие клыков. Форма их головы тоже была особой, незем­ной. Оказалось, что верхняя часть ее - плоская, как сковородка. Такая странная, характерная приплюснутость черепной коробки была у всех убитых и, видимо, составляла правило. Плоское расположение костей свода черепа весьма заинтересовало и Самуила, и Самсона.
   —Где же у них тогда находится мозг? - удивленно спросил Самсон. Самуил незамедлительно приступил к трепанации черепа.
   Удивление ультранавтов еще более возросло, когда вскрытие было сделано. Головной мозг аборигенов планеты Нике был весьма мизерных размеров. Он слегка превышал по размеру мозг фокстерьера. В нем отсутствовало деление на полушария!
   —Право, куриные мозги, - произнес Самсон.
   —Возможно, основная масса мозговой ткани у них располагается в позвоночнике, - предположил Самуил.
   Пришлось обнажить позвоночный столб и вскрыть позвонки. Количество мозга в позвоночнике действительно оказалось большим, чем у развитых существ на Земле. Кроме основного мозгового шнура, рядом проходил другой, более тонкий, черного цвета. Возле крестца от него отходил крупный нерв, который соединялся с мозолеподобными, слоистой структуры, тканями. Самуил обнаружил и то, что мозг позвоночного столба никенианцев связан с внутренними органами более мощными ответвлениями нервов, чем это имеет место у человека. Сами ткани органов намного богаче нервными волокнами. И еще особенность: у них болтался тонкий упругий хвост!
   —Периферийный мозг никенианцев большей частью распределен вокруг тех органов, которыми он управляет, - заметил Самуил, - нервами выстланы сердечные мышцы, нейроны образуют специфические наросты - концентраты нервной ткани на конечностях. Общее число их может быть равно количеству нервных клеток человека. Представляете, коллега? Разбросанность нервов повышает надежность работы организма в целом, делает его функционирование более мобильным.
   —Чудно, еще как чудно! Зачем им дано столько мозгоподобной ткани, раз они не умеют думать, неспособны соображать?
   —Ну, ну, не делайте скоропалительных выводов, коллега: мало ли что бывает? Ну, голые, ну, не любопытные, ну, плоскоголо­вые! Видимо, их мышление иное, чем у нас, - и с этими словами Самуил отрезал часть ткани мускула, чтобы тщательно исследовать его строение под микроскопом.
   Глядя на эту операцию, Самсон проговорил:
   —Супа бы свеженького сварить, с мясом. Давай-ка застрелим здешнюю корову на обед! Тянет к натуральной пище, на консервы глаза мои не смотрят. Авитаминоз развился. Требую вырезки филейной говядинки! Ты что? Разве против?
   —Корову?.. Но она не наша! Хотя вообще - то можно, - подумав, согласился Самуил.
   У Самсона, обладавшего богатой фантазией, появилось и другое желание: он решил заиметь череп убитого никенианца, на память о подвигах.
   —У тебя будет экземплярчик плоской черепушки, а мы чем хуже, сделай и нам сувениры, чтобы иметь каждому память о пребывании здесь, - попросил Самуил.
   —Хорошо, боже мой, хватит на всех черепов! - Самуил, получив три отрезанные головы, сфотографировался с ними на фоне безоблачного неба, серебристого посадочного модуля и зеленой травы. Перед аппаратом он улыбался радушно, мило. Затем он отнес головы поближе к модулю, чтобы иметь возможность наблюдать за их сохранностью и контролировать процесс гниения мягких тканей.
   Возвратившись на модуль, Самуил Халлер приступил к микроскопическим исследованиям срезов тканей, к систематизации записей. Самсон, со своей стороны, дал окончательное научное название новому прямоходящему существу: "Плоскоголовик обыкновенный". Как это принято в экспедициях, он поделился с полковником Закерини необычными познаниями об анатомии аборигенов. Им обоим понравилось выверенное название вида: "плоско-головик". А другие, более отвлеченные и приевшиеся,—"адам-чик", "голопузик", "херувимчик" казались теперь менее удачными. Закерини хотел предложить и свое название - "тупоголовик", но оно не так интеллигентно звучало.
   В разговоре Эрке упомянул и о необходимости отведать свежатинки. Закерини горячо поддержал его, сказав, что с удовольствием бы полакомился антрекотом. Сложность операции заключалась в том, чтобы не привлекать внимания плоскоголовиков, охранявших местных коров. "Буренку" следовало
   незаметно увести из-под носа у пастухов, чтобы они ничего не поняли. Разбросанность по телу мозгоподобного вещества у плоскоголовиков давала надежду на успех логично задуманного предприятия. Ультранавты пришли к окончательному выводу: плоскоголовики не способны мыслить. Самсон предложил свой, грандиозный, план. Отвергнув всякие новшества, он считал достаточным поставить на дороге, по которой ходят на водопой коровы, петлю из хорошего стального троса или каната. Корова попадется в него, и будет ждать, когда наступит ее последний миг.
   —Так некогда на Земле ловили носорогов и выловили впоследствии их всех подчистую, - утверждал он, - петля на тропе - очень успешный, безотказный метод, и достаточно апробированный. Причем, вряд ли доступный пониманию плоскоголовиков, - заключил свои рекомендации Самсон.
   —Неужели они не смогут даже освободить из силка корову? - заинтересовался Закерини, - проверим-ка их на сообразительность.
   —Вряд ли им додуматься до такого сложного решения! Хорошо, проверим. Уверен на сто процентов - корову им не спасти.
   Закерини и Эрке отправились на охоту. Они взяли трос, кол и кувалду, чтобы забивать кол. Было замечено, что животные время от времени спускаются в ложбину. Там, наверное, протекал ручей. Самсон нашел тропу, ведущую к водопою. На ней-то и была установлена ловушка. Для пущей надежности ее замаскировали. Кол был надежно вбит, трос прочно привязан к нему.
   Закерини и Эрке спрятались в траве, ожидая, как будут развиваться дальнейшие события. На тропе показалась случайная корова. Она невредимой миновала западню. Вторая и третья также не запутались в петле и успешно преодолели опасное место. Закерини начал посмеиваться:
   —Ничего из твоей затеи, Самсон, не выйдет!
   —Терпение, кэп: еще одна движется!
   Несчастная скотина, ей не повезло, зацепилась за трос. Петля затянулась вокруг ее задней ноги. Корова дернулась раз, другой - трос мертвой хваткой врезался в сухожилия. Животное, как овца, жалобно заблеяло и стало беспорядочно рваться на свободу. Петля затягивалась, трос держал так, что не оставлял надежд на высвобождение. С водопоя возвращались другие "товарки", избежавшие ловушки. Они недоуменно, безразлично глядели на страдания пойманной, помахивали хвостами и, побыстрее обойдя ее, удалялись на кормежку. На блеянье пойманной коровы подбежало несколько плоскоголовиков. Они старались сдвинуть животное с места, попискивали. Опустив голову, усиленно соображали, в чем дело, но так и не догадались, как помочь несчастной коровке. Потолкавшись минут десять возле нее, они, сутулясь и недоумевая, вернулись к прочему стаду.
   —Не будем терять время, - проговорил Закерини.
   —Сейчас я ее, - Эрке выхватил охотничий нож и приблизился к корове. Удар, и блестящий металл вошел в жертву. Страдания животного кончились. Ультранавты без лишнего шума и помех отрезали себе два больших куска мяса. Плоскоголовиков не было видно, путь к модулю - открыт.
   —Давай - ка отвяжем трос, - предложил Закерини, - может он еще нам пригодится? За тридевять земель, чай, везли! Трос поспешно отвязали. Сгибаясь под тяжестью ноши, ультранавты добрались до модуля. Доставленное мясо разделили на небольшие куски. Основную часть сложили в холодильнике, другую, меньшую, оставили для приготовления пищи.
   Место у плиты занял Эрке. Он решил приготовить друзьям кровяные бифштексы. Запах свежеизжаренного мяса разнесся по всем отсекам модуля, приятно щекотал ноздри ультранавтов. Самуил Халлер предложил:
   —Давайте сходим и принесем еще мяса: места в холодильнике много. Запас провизии пойдет впрок. На что Закерини рассудительно ответил:
   —Оставаясь длительно замороженным, мясо потеряет свой вкус. Пока и этого количества достаточно. А потребуется — заколем и освежуем следующую корову или теленка. Сами видели, сколько их здесь бродит...
   —Как врач, я считаю, что одному из нас следует попробовать небольшое количество этого мяса. Не исключено, что оно ядовито, как, например, у некоторых рыб на Земле. - Проговорил Самуил Халлер, - зачем всем рисковать? Можно было бы обойтись и без экспериментов, продолжая питаться проверенными продуктами земной упаковки. Это более благоразумно.
   —Хм? Придется мне стать дегустатором, - проговорил Закерини, - я не пилот, не врач, несите-ка дозу, отведаю это лакомство! Надеюсь, если отравлюсь от стряпни Эрке, то не насмерть. - Закерини тщательно разжевал и проглотил кусочек бифштекса. Самуил и Самсон терпеливо ждали, что с ним произойдет после этого.
   —У нас есть время. Сейчас проведем комплексное медицинское обследование. Причем, обследование будет самым тщательным, - проговорил Самуил, обращаясь к Самсону и Умберто, - при отравлении или при действии на организм отрицательных, неблагоприятных планетарных сил будут сразу замечены отклонения от нормы. Прошу вас, зайдите в лабораторию. Возьму для анализов кровь и остальные компоненты жизнедеятельности ваших организмов, измерю артериальное давление, сниму кардиограммы, сделаю флюорографические снимки. Мой долг - постоянно следить за вашим самочувствием, ультранавты.
   —Легкие и сердце будешь слушать? - поинтересовался Закерини.
   —Обязательно! Должна быть полная, совершенная, абсолютная уверенность, что весь мир Нике не опасен для человека, не угрожает ему неожиданной смертью. Прошу вас раздеться до пояса...
   Анализы показали, что ультранавты чувствуют себя на зеленой планете хорошо, заражения иноземной инфекцией не произошло, легкие - чисты, кровь - спокойная. Да и внешний вид ультранавтов говорил об их хорошем самочувствии: лица румяные, голоса звонкие, походка стройная.
   —Считаю, что физиотерапевтические условия на Нике благоприятствуют проживанию здесь человека. Замечательная колония для землян получится на этой планете Климат здоровый! - заявил после тщательных исследований Самуил Халлер. - Так-с, - продолжил он,— вас, кэп, не тошнит от "говядины"? Будьте откровенны, ваша жизнь - бесценное богатство.
   —Чувствую себя нормально.
   —Разрешите, я еще раз вас осмотрю. Зрачки не сужены: дыхание, пульс - нормальные; нервные импульсы бегут без задержек. Откройте рот... Решительно заявляю: никакого отравления нет. Приглашаю вас, друзья, за стол: мясо съедобно! Мне тоже надоели консервы - тушенка, соленая килька.
   Бифштексы оказались действительно вкусными, сочными, нежными, экологически чистыми и питательными. "Заморив червячка", ультранавты принялись за горячий кофе. Попивая его, обсудили создавшееся неприятное внешнеполитическое положение. Стало совершенно ясно, что в гости - простаки аборигены не пожалуют к модулю и об установлении контактов с ультранавтами и не подумают. Они примитивно мыслят, их умственные способности столь ничтожны, что появление межзвездного корабля, а также модуля с высокоразвитыми суперменами из неизвестной галактики останется для плоскоголовиков непонятной тайной за семью печатями. Даже наткнувшись на модуль, они способны будут лишь на миг удивиться и все, никаких выводов им сделать не удастся. У ультранавтов, правда, теплилась надежда, что на Нике есть еще иная, более высокоорганизованная цивилизация, что все же у населения этой планеты есть богатства, которые можно взять в обмен на обещание покровительства, за передачу им современных знаний и блестящих безделушек. Так ли это или нет? У пастухов выведать это, видимо, будет невозможно: плоскоголовики не могут говорить, они умственно отсталые. Этот бесспорный факт признал и полковник Закерини. Действительность оказалась несколько иной, менее совершенной, нежели она рисовалась ультранавтам первоначально.
   —Обидно, друзья, что жители Нике не пожаловали к нам с капитуляцией, что не восхищаются нашей мощью и смелостью, - воскликнул Закерини, - что сюда не явилось с подарками их правительство! Тем не менее, мы располагаем важным врачебным заключением, а оно для нас - отрадный, определенный результат, своеобразный подарок планеты. Мы здоровы, можем и впредь находиться на Нике. Вывод очень важный! До сих пор мы не отходили далеко от модуля: больше осваивались, приспосабливались. Теперь период адаптации окончен: остается, по существу, единственный вариант решить возникшие проблемы - самим начать исследования. Сперва немного отдохнем, наберемся сил, питаясь свежими продуктами и упиваясь кристально чистой водой. Затем - отправимся исследовать планету Нике, ближе познакомимся с жизнью и деятельность аборигенов. Предлагаю пошевелить мозгами, организовать экспедицию, как когда-то делалось это при исследовании наших земных материков: Африки, Америки, Австралии... здесь не найдешь носильщиков, способных нести груз, но, в принципе, можно запрячь корову и на ней везти вещи - это лучше, чем дожидаться вездеходов, находящихся пока на корабле. Гораздо хуже другое, что у нас не будет проводника, нам не удастся через него войти в контакт с плоскоголовиками. Придется пользоваться собственной интуицией и любознательностью, а одежду и продовольствие нести в рюкзаках. Мы вынуждены рассчитывать только на свои силы, выдержку и способности. Но удачи без риска не бывает, хотя риск усугубляется тем, что у нас весьма поверхностные знания об этой планете, нет данных о хищной флоре и фауне, которые, наверняка, распространены на планете. Мы не знаем о местных, неизвестных науке, переносчиках заболеваний и болезнях, которые могут приключиться с нами. Но, сидя на одном месте да прогуливаясь вблизи модуля, мы так ничего и не узнаем об этой загадочной планете: увы, такова правда...
   Надолго задумался Закерини, прежде чем произнес:
   — Считаю, что Эрке и Халлеру придется начать с того, чтобы совершить основательную вылазку в поселение, нужно разобраться, что за нелепые концерты мы слышим каждый вечер. Вы, друзья, выясните, есть ли в городе дворцы или языческие храмы? Возможно, плоскоголовики прислуживают истинным хозяевам планеты, наделенным, развитым, крепким мозгом. Я недоумеваю — ведь недоразвитые существа коров не держат, домов не строят. Улететь отсюда, не узнав подробностей об этой цивилизации, о ее жителях и представителях власти мы не можем! Так что приступим к изучению планеты и преодолеем трудности. Что вы на это скажете, друзья?
   —Не проще ли сперва послать радиоуправляемый автомат-робот в город? - сказал один из ультранавтов. - Пусть техника работает, нам при этом будет обеспечена безопасность.
   —Ерунда! "Люди" залепят глаза роботу, свяжут его. На чужой планете доверять механизмам - значит, идти на самообман. От такого визита мы ничего толком не узнаем, только потеряем время и дорогостоящий автомат, - возразил Умберто Закерини, - нам не удастся самоустраниться; возможно, что хозяева плоскоголовиков против нас тайно готовят мощный упреждающий удар! Не из-за этого ли так спокойно здесь? Когда дело имеешь с хитрым, неопознанным противником, применять запрограммированную технику, я считаю, бессмысленно.
   —Мы согласны с вами, кэп! Возьмемся, обследуем, узнаем, - без особой радости произнес Самсон Эрке.
   Чтобы окончательно убедиться в неконтактабельности жителей планеты, ультранавты повторно включили прожектор и просигналили существам депешу ультимативного содержания. Безрезультатно! На свет прилетело несколько особенно крупных ночных бабочек. Странный, волшебный рисунок был на их крыльях. Когда они открывались, ясно было видно человеческое лицо. Умберто Закерини так поразил вид ночных летуний, что он послал Самуила изловить одну из них для коллекций.
   Необыкновенное, странное всегда привлекает внимание человека. Горестно вздохнув, Самуил надел скафандр и принялся выполнять задание, требующее незаурядной сноровки и терпения. Ночью, при хорошем наружном освещении, выход ультранавтов на инопланету правила безопасности не запрещали. Самуилу улыбнулась госпожа - удача. Он сумел подпрыгнуть и на лету поймать сачком бабочку. Попытался поймать и других летуний, но те были более осторожными, пришлось довольствоваться только одним экземпляром. Возвращаясь с успешной охоты за бабочками, Самуил чуть было не споткнулся о большую, затаившуюся змею. На хвосте у змеи сверкнули дополнительные глаза. Многоглазый питон, чуть не напал на зазевавшегося человека. Сердце похолодело у ультранавта, он так перепугался, что дал себе зарок больше не совершать прогулок ночью. В темноте, прежде всего, следует пристальней смотреть под ноги. А это не всегда возможно.
   Бабочку решили препарировать утром, а до этого посадили под стеклянный колпак. Напрасно та билась об стекло - выхода из замкнутого пространства не было.
  
   ___________ГЛАВА IV_____________
   Около часа ночи ультранавты закончили совещание. Друзья нехотя разошлись по своим каютам. Одиночество, ночь подействовали на них отрезвляюще: ультранавты настороженно прислушивались к урчанию в животе, к сокращению желудка, к конвульсиям перистальтики, оценивая объективно и субъективно процессы пищеварения. Каждый из них опасался отравления съеденным мясом местной коровы. Яд мог быть и замедленного действия. Глупо, если от пиршества бесславно кончатся похождения землян на неизвестной планете. Тяжелая сонная одурь одолела, окутала ультранавтов. Им чудилось, что это они, а не бабочка находятся в каком - то стеклянном помещении - колпаке. Положение казалось безвыходным, их терзали смертельные, мучительное предчувствие, от которых кровь леденеет в жилах. Нет, чтобы встать, отряхнуться, про­гнать неприятное наваждение! Ультранавты мучились этими сно­видениями большую часть ночи. Сон терзал их, и они не могли противостоять его силе.
   Сонные видения у Умберто Закерини разыгрались более значительно, чем у других ультранавтов. Ему пригрезился отчаянно фантастический сон. Будто он находится в пустыне... Багровое светило нависло над горизонтом; деревце саксаула, камни отбрасывают длинные тени. Пустыня льет жар. Барханы окрасились в алый цвет заката. Кажется, что от светила отделилось нечто, похожее на клуб пара или дыма. Приблизившись к ультранавту, нечто обретает черты стройного юноши, он покрыт бронзовым загаром. Черноокий, брови - дугой. На нем белые одежды. Юноша садится рядом с полковником на песок и говорит:
   —Я Алладин! Ты понял сказанное? Ты в сказке, человек - Закерини, почему молчишь. Я твой хозяин. Может у тебя есть сомнения на этот счет? Уверяю тебя, ты заколдован, так сложились обстоятельства, - говорит юноша, - ты живешь в большом старом светильнике, и, когда он летит, шлейф дыма остается за ним в воздухе! Ты раб этого светильника и можешь жить только в нем. У тебя большая сила, но ты выполняешь волю того, кто потрет светильник, только того ты и слышишь! Ты превратился в джина, господин Закерини, ты даже не догадывался о происшедшем твоем подчинении Великому, и считаешь, что живешь своим умом! Я хочу быть твоим другом, не приказывать тебе, нет! Мои желания просты, они раскрепостят тебя. Ты станешь приносить сочные персики девушке и горячий шашлык бедному старику. Виртуально, но тем не менее! - Алладин продолжал развивать свои бредовые идеи. - Помоги мне; господин Закерини, тебе предстоит поднять на шпиль минарета назойливого простофилю и рьяного доносчика, себялюбца-жениха. Шах навязал его своей дочери. Когда он испугается высоты и затрясется от страха, посадишь его в глиняный горшок, чтобы он не мешал мне и Зухре... Страстно влюбленным друг в друга. Поможешь - попадешь на веселую свадьбу. Я стану мужем несравненной принцессы, так указали боги. Ведь ты желаешь быть полезным, человечным человеком, а не только всесильным ультранавтом. Знай, скоро тебе предстоит совершить благородное дело! Находясь в изоляции, в своем старом светильнике, ты ничтожен и незаметен: радость и горе обходят тебя стороной. Будь готов выйти на волю и совершить благородные поступки во имя любви и справедливости! Чутко прислушивайся, не пропусти момент, когда тебя позовет Великий! Прикосновение к светильнику может быть легким и непродолжительным. Зло, зная твои возможности, будет стараться завладеть тобою, перетянуть на свою сторону. Прошу тебя, служи добру, любви, если сердце твое еще не совсем очерствело! Беспредельным одиночеством Космос убивает чувство человечности.
   Алладин отстранился от Закерини, растаял в мареве песка пустыни. Но сон продолжался. Закерини как бы переместился в иное пространство и очутился на пригорке возле модуля. Всходит Кит - это он точно знает. И он с удивлением видит обычную здешнюю картину: к посадочно-космической технике приближается стадо длинноухих никенианских коров. Они меланхолично пожевывают траву, возле них бегают, суетятся, лишенные зависти, плоскоголовики. Но за простотой увиденного им - скрыто нечто иное, значительное, пророческое. Ведь коровы, пастухи и сама планета составляют единое целое. Ультранавты еще не вписались в открытый ими мир.
   - Я - твой хозяин. Я - Волшебник, способный менять облик. Если ты желаешь действовать во имя справедливости - жди прикосновения, - слышится издалека голос Алладина, - и не грусти! - На этом сон не кончается. - К Умберто открыто подступает страшное существо, готовое вонзить в него кровавые лапы. Раздается автоматная очередь, плоскоголовики падают убитыми: - Удивительно, при чем тут плоскоголовики? После этого опять звучит голос Алладина. - Не поддавайся злу, не давай ему руки...
   Ультранавты проснулись, когда Кит уже высоко поднялся над горизонтом. В голове у всех звон, настроение - отвратительное. Умберто Закерини брезгливо посмотрел на полуживую бабочку и пожалел, что ее до сих пор не посадили на иголку. Он приказал, чтобы из нее побыстрее приготовили никенианский экспонат, его можно будет показать землянам по возвращении. Самуил возражать не стал. По модулю распространился сладковатый запах хлороформа. Бабочка замерла. Самуил пришпилил ее булавками к картонке, расправил крылья и поместил в прозрачный футляр. Готово!
   До полудня ультранавты находились в подавленном состоянии. Лишь после того, как они отменно пообедали земными продуктами, их настроение немного улучшилось.
   —Пожадничали мы вчера - объелись. От непривычной пищи - страшные сновидения... С полными желудками легли спать. Медицина требует уважения к пище и соблюдения всех полезных предписаний. Согласитесь, мы пошли на поводу у вожделений обжорства, слаб человек. Кажется - разбухла голова! - проговорил Самуил. - А еще у меня было настоящее приключение! После чего в нескольких словах рассказал о встрече с необычной многоглазой змеей. "Я прогнал ее от модуля", - преувеличивая свою храбрость, заявил он.
   Сообщение коллеги заинтересовало Закерини и Самсона. Ультранавты храбро вышли на незнакомую планету. Им захотелось поближе познакомиться с местными обитателями, особенно с небольшими животными и насекомыми, населяющими местную степь. Отлов начался с ящериц; когда те находились в спокойном состоянии, их цвет был защитно-зеленым, при опасности они краснели, раздували животы и выставляли защитные шипы. Они производили отвратительное, устрашающее впечатление, к тому же еще и кусались. Поймали несколько стрекозоподобных насекомых, обладающих мощными перепончатыми крыльями, фасетчатыми глазами. Они без устали носились за мошками и мухами. Собрали козявок коричневого цвета с голубым треугольным рисунком на спинке. Закерини лично поймал многоножку, покрытую блестящей чешуей.
   —Земляне, не просмотреть бы нам невзначай местную истину, - проговорил врач Самуил Халлер, - мы можем упустить голубую птицу счастья, отвлекаясь на частности. Может быть, мы гонимся за призраком? Богатство, власть над планетой, я о них сейчас забыл.
   —Голубая птичка? Э... где она? От нас ей не скрыться,— шутливо отозвался Халлера Закерини, - принесите сачок... Успех экспедиции должен быть полным!
   Самуил Халлер продолжал мысль:
   —Друзья, обратите внимание: нам хорошо, приятно. Вокруг—красотища, раздолье, свежесть, ветерок порхает. Температура плюс 30 0 . Плоскоголовики нам не мешают, сами на нас не нападают, мы делаем то, что хотим. Земля с ее шумом и гамом далеко. Здесь, на Нике, нас не волнует наша бедность; престиж и конкуренция не руководят нашими поступками. Реальность прекрасна. Имеет смысл сейчас несколько забыть, отодвинуть нашу родину, меньше вспоминать о ней. Я предлагаю на время освободиться от ее дик-тата, от привычных стереотипов, как бы вообразить, пока мы здесь, себя никенианцами. А может даже и стать ими. Я не прочь остаться здесь навсегда, если у меня будет подруга жизни.. Лучше всего изучением планеты заняться на дружественной основе. Без грубости, нежно. Ценнее любых богатств тайны и особенности чужой первозданной природы. Мы должны слиться с ней, стать ее детьми. Тогда мы узнаем многое, разберемся в жизни плоскоголовиков. Давайте и остальных ультранавтов с корабля подключим к столь интересной и важной работе. Нам надо оставить о себе хорошие воспоминания. Не будем же мы уподобляться средневековым завоевателям Америки - кортесовцам, конквистадорам, уничтожавшим культуру инков. Меня влечет полезное, грандиозное, яркое! А мы в это время стреляем...
   —У нас нет времени для всестороннего длительного исследования планеты, - заявил Закерини, - к определенному моменту времени, без фантазий, мы должны вернуться на Землю, иначе космос поглотит нас. Я не допущу разнобоя в мыслях ультранавтов и не дам им стать никенианцами даже в мыслях! На этой планете находиться сразу многим ультранавтам опасно: вы должны осознавать, что мы - песчинки в море вселенной. Нас так может запутать случай, что мы окажемся в бездне горя. Сейчас нас на этой планете притягивают её красоты, плоскоголовики и даже питоны, кажущиеся на первый взгляд безобид­ными. У нас рождаются благие помыслы, желание совершить благородные поступки и желания. Но не известно, куда ведет дорога, в начале которой мы стоим. Нам многое видится в изобретенном свете. Да, мы - частица, столкнувшаяся с планетой, мы вынуждены быть на ней, нас разогнало до неимоверной скорости пространство. Призываю вас, товарищи, останемся и дальше землянами, будем осторожны в умственных построениях! Земля родней для нас и реальней, чем сто тысяч новых планет. Так было, так есть и так будет!
   Погуляв, ультранавты вернулись на модуль, поели сладкой пищи, запили горячим чаем. Занялись детальным обсуждением предстоящей вылазки в город.
   —Непосредственного контакта с жителями во время вылазки в город не должно быть, - решил Умберто Закерини.— Операцию проникновения в город следует начать ночью. Так безопасней.
   -В темноте мы ничего не рассмотрим и не поймем инопланетян, - возразил Самуил, - ночью разум спит.
   —Их концерты раздаются ночью. Войдите к ним, спрячьтесь, а днем произведите незаметные наблюдения, - настаивал полковник.
   —Но нас могут поймать, и... Может плоскоголовики испугаются выстрела? - предположил Самсон Эрке. Попадаться в лапы диких никенианцев ему явно не хотелось.
   — Если выстрел будет сопровождаться внезапной смертью плос-коголовика - эффект будет потрясающим! Уверен, все они разбегутся. Так всегда происходит на диких планетах. Плоскоголовые "гризли" испугаются сильнее, чем земные дикари, неведомого могущества, которым мы - ультранавты обладаем, мы будем распоряжаться их жизнью - Рассудил Закерини. - Постоянно поддерживайте связь, - предупредил командир своих товарищей. - Где я, там всегда успех.
   —Я побывал в железных объятьях плоскоголовика, и мне бы не хотелось вновь испытывать подобное обращение со мной, - пробурчал Самуил.
  
   _ГЛАВА V.
   Идея провести экспедицию - целиком и полностью завладела поведением людей. Они собрали рюкзаки, уложили туда сухой паек, проверили походный примус, почистили котелки, заправили зажигалки.
   Особое внимание уделили оружию и боеприпасам. Тревога объяла ультранавтов, уходить из модуля не очень-то и хотелось. А любопытство подстегивало к проведению экспедиции. Прощание друзей изобиловало надеждами на скорую встречу, на удачу. Люк модуля открылся, Самсон и Самуил спустились на иноземлю. Было ранее утро. Обошли стороной стадо. Приминая траву, сбивая с нее утреннюю росу, Эрке и Халлер направились к загадочному поселению. Жизнь там бурлила —на пути ультранавтов все чаще встречались работяги - никенианцы. Одни несли ярко-желтые плоды, напоминающие апельсины, другие шли с оттопыренными реберными складками - сумками, куда плоскоголовики складывали какие-то мелкие предметы и продукты.
   - Товарищи, у некоторых животных на Земле есть защечные мешочки, они очень полезны. Грызуны пользуются ими для переноса семян злаковых, чтобы создать в норе запасы пищи на зиму, - блеснул эрудицией Самуил, - здесь мы наблюдаем ту же изобретательность Природы. В том, как устроены плоскоголовики, виден явный рационализм природы; она ловко и остроумно приспособила плоскоголовиков к жизни, у них, как у кенгуру, всегда есть под рукой сумка. Природа - замечательный, изобретательнейший творец.
   — Нас сумкой не удивишь, - отмахиваясь от красных слепней, молвил Самсон.
   На горизонте открывалась панорама целого города. Ультранавты продвигались медленно, постоянно маскируясь, затаиваясь. Ближе к полудню они успешно пересекли настоящую утрамбованную дорогу, по которой сновали плоскоголовики. Некоторые из них двигались медленней остальных особей, так как имели солидных размеров животы, выпиравшие вперед и опускавшиеся чуть ли не до колен.
   —Чудовищно жирны, обжоры! Трутни! Они, наверное, сидят на шее трудового народа, если таковой есть, присваивают их труд,— продолжал свой комментарий Самсон Эрке. — Смотри - ка: осуществляется охрана путей сообщения!
   Вдоль дороги стояли особенно мощные особи коренных жителей планеты. Издали они походили на горилл. Шерсть на них росла более плотная, чем на остальных плоскоголовиках. Мощные челюсти, выдвинутые вперед, не обещали ничего хорошего при встрече. У "сторожей" развитые длинные руки, бицепсы налиты силой. Халлер и Эрке сделали все возможное, чтобы не попасть в их поле зрения. Дикий облик плоскоголовиков внушал опасение.
   Когда жара стала особенно сильной, ультранавты устроили привал возле небольшого ручейка. Достали "солнечный" примус, вскипятили воду, приготовили чай со сгущенным молоком. С горем пополам пообедали, спрятавшись в тень раскидистого дерева. Прием пищи вызывал определенные трудности, ультранавты для питания использовали обеззараженную, стерильную пищу, взятую из запасов посадочного модуля, и старались есть ее так, чтобы не вносить в продукты инфекцию.
   Расслабились, сбросили груз напряжения и озабоченности. Уселись, опершись о ствол дерева, вытянули уставшие ноги. Их бдительность, несколько притупилась, обстановка вокруг была идиллически спокойной. Звезда Кит расточала свет, весело бежал ручеек, какие-то животные прыгали по его берегам ручья, ловя насекомых, в изобилии роившихся возле луж.
   —Нас окружает прошлое, - проговорил Самуил Халлер,— вот бы где построить Дом отдыха, чтобы приводить в порядок сердце, нервы и наслаждаться чистым воздухом.
   —Скучно здесь, через неделю сбежишь из такого Дома отдыха.
   —Что-то моя крошка - жена сейчас поделывает? Ей ни за что и в голову не придет такое: я, ее муж, словно лазутчик - детектив, бесстрашно шагаю на разведку во вражеский город! Мое волевое лицо бесстрастно, я подчинил себя долгу, чести, ответственности. Соображения высшего порядка довлеют над моими поступками. Жена всегда считала меня размазней и слабаком. Ошиблась!
   —Зато наши земляки, оставшиеся на корабле, наверняка, лопаются от зависти. Быть всего в 150 километрах от незнакомой планеты и - не побывать на ней. Страшно обидно!
   Убедившись, что нападения плоскоголовиков ждать не приходится, Самсон Эрке задремал. Самуил отправился в это время к ручью ловить земноводных и насекомых, чтобы получше рассмотреть их и пополнить коллекцию. Здесь же он собирал образцы влаголюбивых растений и водорослей невиданных форм для гербария. Самуил с радостным удивлением наблюдал проявления раскрепощенной нецивилизованной жизни. Дивился ее изобретательности и изощренности в создании организмов, в даровании им роста, развития и красоты. Она обходилась без рокота машин.
   Светило Кит стало заметно склоняться к западу. Ультранавты надели рюкзаки, двинулись в путь. К городу подошли уже в сгустившемся сумраке, в небе загорелись безымянные звезды. Из города доносились призывные музыкальные звуки. Бравурная, загадочная музыка становилась все громче!
   —Сейчас нам сыграют входной марш.
   —Главное, плоскоголовики спокойны, заняты своими делами, за нашим модулем не наблюдают и не знают, что мы сейчас совсем близко. Поэтому мы легко узнаем, выведываем их тайны.
   — В стане врага беспечность полнейшая, - согласился Самсон Эрке, - она нам только на руку!
   Ультранавты ждали, пока концерт усилится, достигнет своего апогея. Им хотелось, чтобы жители увлеклись концертом; умиляясь услышанными руладами, сосредоточились на музыке; тогда можно спокойно входить в их цитадель.
   Земляне осторожно вступили в город. Первое впечатление: невероятный порядок! В нем, ни пакетов от молока и пива, ни обрывков газет. Даже не валяются окурки, нет брошенных старых шин. Главная же, отличительная особенность этого города никенианцев - слаженная, всеохватывающая, приподнятая музыка. Ультранавты спешили поскорее узнать, кто играет, на чем? Как удается неразумным существам извлекать столь громогласные, иерихонские звуки?
   На улицах прохожих почти нет, наши герои беспрепятственно производят наблюдения. Между одноэтажными домами-строениями росли группами деревья. Из - за них-то и раздавались особенно громкие трели. Видимо, музыканты находились именно там. Под прикрытием построек, земляне вплотную приблизились к источнику звука. И вот они уже оказались в непосредственной близости от исполнителей: Увы, это не были неизвестные им цивильные гомо - сапиенс, они увидели группу все тех же плоскоголовиков, живописно расположившихся на поляне. Над ними, как лампочки, висели светлячки и до­вольно ярко освещали биологическими фонариками всю по­ляну и "артистов". Оказалось, что плоскоголовики на голове, выше ушей, имеют специальные органы—резонаторы, как у самцов-лягушек, предназначенные для извлечения громких звуков.
   —Я уверен, - прошептал Самуил Халлер, - что эти концерты - своеобразные брачные состязание между претендентами: плоскоголовики борются за право стать мужьями! Кто лучший певун, кто голосистей и настойчивей, кто "представительней" орет, тот, видимо, и попадает в число продолжателей рода никенианцев. Красивый, сильный и любвеобильный, он побеждает и входит, как король, в "храм" любви. Куда же победителям соревнования еще входить?
   —Почему же тогда не поют мускулистые воины, ни один из них не присутствует на концерте? - так же тихо спросил Эрке.
   —Они, наверное, "граждане" заведомо среднего пола неизменные, - и в мужья не годятся совершенно.— Засмеялся Халлер. - Из среды рабочих особей идет отбор в женихи, рабочие несут основную генетическую информацию. Других оснований для их воя и "пения" я не вижу.
   —Думаешь, готовятся к свадьбам? То-то они так заливаются. Версия твоя вполне правдоподобна.
   Пение- состязание плоскоголовиков проходило корректно, подчеркнуто вежливо. Очередной исполнитель набирал в легкие побольше воздуха, сжимал грудную клетку, выдавливая воздух в два раздувавшихся на голове шара. Наполненные газом, они превышали размерами футбольный мяч. Затем, закинув голову, аборигены открывали пошире рот и с блаженным видом издавали оглушительные и вместе с тем журчаще - мелодичные звуки, сотрясающие воздух вплоть до приземлившегося километрах в двенадцати модуля ультранавтов. Когда один из соискателей пел, пока звучала его "серенада", конкурент - плоскоголовик не сидел без дела. Стараясь превзойти звонкоголосого соперника, он старательно раздувал свои резонаторы, готовясь показать собственное мастерство и удаль. По городу таких "концертных залов" насчитывалось, наверное, несколько сот. Пение продолжалось часа два, пока певцы не обессилели в борьбе. Остались на поляне только самые певучие и упорные претенденты, но и те постепенно умолкли. Плоскоголовики отправились на ночлег в свои одноэтажные строения. А ультранавты еще с час блуждали среди примитивных домиков. Никаких надписей с названиями улиц или указателей они не нашли. Тротуары были неровными, местами мощеными булыжником. Дома и постройки располагались довольно хаотично, без определенных "ксгд" линий и ансамблей. В разрывах построек появлялись скверы, усаженные цветами, кустарниками. Ночные фонари отсутствовали. Территория чудесного города и все ночное полушарие планеты освещались светлячками и лунным светом, исходившим от спутников Нике. Но со временем становилось все темнее и темнее: а вскоре ночь полностью завладела сим населенным пунктом. Луноподобный голубоватый свет стал менее интенсивным: одна из лун села за горизонтом. Потом вовсе образовалась непроглядная тьма - зашла и вторая луна.
   —Среди такой тьмы мы будем долго выбираться из этого города. А фонарики включать нельзя, свет от них привлечет внимание плоскоголовиков. Чем черт не шутит?
   — Нам пора устраиваться на ночлег, мы должны увидеть жизнь города днем, так решил кэп, не забывай зачем мы здесь, - объявил Самуил Халлер.
   По плану полковника Закерини исследователи должны были не менее суток провести в таинственном городе, сделать там скрытые наблюдения, узнать тайны молчаливых плоскоголовиков, выведать при этом, что за социальная среда породила такой уникальный вид человекоподобных существ.
   Для сна ультранавты выбрали уютную лужайку (насколько они могли сориентироваться в темноте). Перед тем, как устроиться на ночлег в облегченных спальных мешках, они, естественно, связались по рации с базой и сообщили Закерини, что их самочувствие хорошее, что они находятся в никенианском городе и провели ряд интересных наблюдений, которые продолжат днем. Как это ни удивительно, но они преспокойно заснули в чужом городе. Пережитое за день навеяло каждому примерно одинаковые сны. Виделось им земное детство. Самуилу казалось, что его, младенца, баюкает мать, что она напевает тихую колыбельную песенку, и от этого ему стало тепло и удобно. Материнское присутствие обещало ему жизнь, счастье и предчувствие роста.
  
   ___________ГЛАВА VI _________
   Проснулись ультранавты рано утром от звонка электробудильника. Огляделись. В городе началось движение, с каждой минутой темпы активности плоскоголовиков увеличивались. Самуил и Самсон поспешно взобрались на дерево и там зата­ились, продолжая наблюдения. Несколько плоскоголовиков появилось в сквере. Они подошли к небольшому бассейну и стали умываться. Кончив туалет, отправились по своим делам. Подошли и другие аборигены, желая освежаться после ночи. Они брызгались, обливаясь холодной водой, сопели.
   — Ишь, какие чистюли, - прошептал Самсон.
   —Молчи! Еще услышат нас.
   Оживление в городе набирало ускорение. Видимо, где-то невдалеке строилось здание, ибо по улице потянулись вереницей работники. Они несли необожженные кирпичи. Их кирпичи имели своеобразную кубическую форму и неодинаковые размеры. Доставив груз, они вновь возвращались за стройматериалом. Часть плоскоголовиков носила глистый раствор, который применялся при кладке стен, как связующий материал. Остальные, видимые ультранавтам плоскоголовики, занимались уборкой территории. Они беспрепятственно заходили в чужие дома, проверяя санитарное состояние жилищ. Мусор уносили, а внутри производили мелкий ремонт, насколько можно было судить, стен и потолков. Так поддерживалась чистота в городе.
   Домишки, которые видели Самсон и Самуил, пользуясь своими биноклями, были одноэтажные. Лишь пять зданий имело два этажа. Непривычный вид имел этот город: окна без стекол, двери - просто отверстия в стене. На ночь окна и двери закрывались грубой материей, наподобие циновки. Все это отдаленно напоминало муравейник. До сознания ультранавтов дошло: плоскоголовики рождаются, наделенными коммунистическими, коллективными идеями и инстинктами. Поэтому они действуют коллективно. Отдельному плоскоголовику не требуется умение масштабно мыслить, изобретать велосипед. Некое общее надличностное начало руководит ими.
   — Наверно в этих широтах на планете Нике зимы теплые, иначе бы плоскоголовики замерзли, - предположил Эрке. - Они не пользуются огнем. Посмотри: вокруг нет ни дымка.
   — А я-то думал, чего это не хватает городу,— ответил приятелю Халлер, - теперь понял: сооружения никенианцев лишены труб,— в городе - ни дыма, ни огня. Значит, плоскоголовики едят лишь сырую пищу у нее нет нужного вкуса, и усваивается она труднее. До чего отсталое существование они ведут - ужас!
   —Могли бы уж додуматься до того, чтобы, используя примитивные приспособления, при помощи трения добывать огонь. Ты ведь знаешь, Самуил, какая у них сила? Только используй ее с умом! Зажми в ладонях сухой прутик, вставь его в небольшое углубление сушняка, и туда-сюда вращай побыстрее прутик, прижимая его к легко воспламеняющемуся основанию. Быстрей, быстрей вращение, пошел дымок —дерево на­чало тлеть. Приложи туда паклю и раздувай искру, пока не вспыхнет пламя! - Перед мысленным взором Самсона ясно прошел процесс получения огня примитивным способом, как это делали раньше дикари на Земле.
   —У никенианцев застопорена творческая мысль, - уверенно сказал Самуил, - люди давно начали соображать, что к чему. Наш древний гений — изобретатель интуитивно установил связь между теплом и огнем. Неандерталец и тот, первоначально сталкиваясь с пожарами, узнал, что огонь несет тепло. Обратный вывод, что тепло рождает пламя, первобытный человек сделал сам. Он мыслил! Поэтому он уже оказался не зверь, а человек.
   —Возгорание деревьев от магмы во время извержения вулканов подсказывало ему, что можно пользоваться огнем, - высказал свое мнение Самсон, - в наблюдательности неандертальцу не откажешь. Плоскоголовики спят на ходу, их мышление на уровне инстинктов. Может быть, знакомство плоскоголовиков с нами пробудит у них зрелые мысли? Первобытные люди уже в древние века жарили добычу на вертеле,— как бы воочию Самсон вообразил вкусную жареную цесарку, жир с которой так и каплет.
   —Огонь, - первоисточник развития цивилизации, - согласился Самуил, - на огне, в печах не только обжигают кирпичи, с его помощью получают чугун, сталь, бронзу. У плоскоголовиков застой! Они довольны примитивной жизнью, такой, как мы её видим. Они не присматриваются к миру, к процессам, происходящим вокруг них, не изобретают, а ведь могут, но не хотят. Таскают кирпичи в руках: примитивную бы тачку сколотили что ли? Им колесо-то, видимо, неизвестно. А ведь колесо — простейшее изобретение. Однако сперва следует догадаться, что катить легче, чем толкать или нести. Я бы мог их научить, как тачку сделать.
   Самуил представил себе, как он, обучая аборигенов, отпилил бы часть бревна, проделал в круглом чурбаке отверстие, вставил в него ось, приладил к ней ручки, положил настил - и тачка готова. А от тачки один шаг до телеги, в которую можно впрягать скот. Какое облегчение сразу получается при перевозке груза рабочие плоскоголовики! Возникнет первобытная малая механизация: человек начинает управлять производственным процессом. Мечтать легко и просто для нас, а плоскоголовики не способны фантазировать.
   — Двуногие, от вас требуется творчество! Мозгами пошевелите! Тогда грандиозные возможности откроются перед вами - существами планеты Нике. Я уверен, что даже те умственные возможности, что есть у вас, не загружены, просто ветер в голове гуляет. Эй вы! недотепы! Мы грандиозные Пришельцы-земляне приказывают вам: думайте, думайте! Нам вы противны своей тупостью и безразличием, - мысленно кричал Самуил. (А вы, Господа, никогда не пробовали кричать мысленно!)
   Иногда люди произносят слова молча, но достаточно громко, энергетически, с волевым напряжением. И составленные из них мысли улавливаются на больших расстояниях и запоминаются теми, кому они адресованы. Может ли уловить мысль плоскоголовики? Нет, видимо, они не реагируют на мысли Самуила. Им и так хорошо, они довольны жизнью без запросов и необычных потребностей. Их, без лишних философий, жизнь балует радостями, теплыми лучами Кита, привычной и одновременно высокой и естественной гармонией с миром, экологической совместимостью с природой. Для чего им мыслить? — высшая нервная деятельность им не нужна! Существование плоскоголовиков первобытно, устойчиво, стабильно, надежно. Коммунизм возможен при коллективном мышлении народа, где личность = 0.
   —Мы наблюдаем с тобой исключительное явление. - Заявил Эрке. - Иногда мне кажется, что плоскоголовики - большие трудолюбивые муравьи. Руководит ими природный коллективизм. На чем он основан? Мне не ясно. Мысль индивидуума подавлена инстинктом сообщества, подчиненностью толпе... Некий обмен информацией, непонятный нам, у плоскоголовиков все же есть. Он необходим...
   —Самсон, а что если они улавливают мысли? Представь себе такую фантастическую возможность: мы думаем, и наши мысли поглощаются их массой. Для плоскоголовиков разговор излишен, если у них общий, коллективный мозг? Они только начинают понимать всю мощь своего объединенного интеллекта, но если осознают - нам придется туго. При этом: у них один "гражданин", действительно, - ничто, а все вместе они - сила? "Немой" разговор между нервными системами плоскоголовиков, наверняка, происходит, об этом говорит хотя бы их умение работать, взаимодействовать, наличие взаимопонимания. Ведь есть же у них и разделение труда, и определенные обязательства, и, как результат согласованных действий, - конечный итог совместной деятельности, построен город! Труд плоскоголовиков целенаправлен! Несколько плоскоголовиков - это не рак, лебедь и щука, которые не в состоянии сдвинуть с места воз. Их действия согласованы общим разумом, мы ясно замечаем — плоскоголовики и глупы, и разумны одновременно. Есть над чем и нам подумать...
   Внимание ультранавтов привлекла некоторая нервозность уборщиков. Послышались попискивания. Возле одного из домишек собралось несколько плоскоголовиков. Вот, они вошли в помещение и вынесли оттуда неподвижного, окоченевшего сородича.
   —Труп. Не иначе ночью скончался старичок. Уборщики обнаружили его и понесли хоронить. Обошлись без прощальных речей, без оркестров и слез, - проговорил, нахмурившись, Самуил Халлер.
   Скорбная процессия, несколько напоминающая земные похороны, удалилась в неизвестном направлении.
   —Гляди! Они решили убрать и сквер, - сказал Самсон,— и приближаются к нам.
   —Если плоскоголовики будут смотреть себе под ноги, как обычно, то нас они не заметят, мы спрятались надежно.
   Ультранавты не учли одного обстоятельства: плоскоголовики обладали тонким обонянием. Когда один из уборщиков приблизился к дереву, на котором затаились разведчики, он закрутил носом, принюхался к незнакомому запаху и поднял голову! Присмотрелся, встретился взглядом с Эрке, тот заранее не спрятал, не отвел взгляд в сторону. Плоскоголовик был так ошарашен случившимся, что чуть не упал. Он взволнованно замахал хвостиком, попискивая. К нему моментально приблизились его соплеменники, и недоуменно уставились на ультранавтов. Плоскоголовики не ограничились созерцанием пришельцев. Они стали взбираться на дерево, и, приблизившись к инопланетянам, попытались схватить их. Невероятное любопытство! Или агрессия! Ультранавты испытали страх, начали действовать слишком поспешно...
   —Прочь, нечисть, буду стрелять! - крикнул Эрке, но его угроза не подействовала. Тогда он передернул затвор. Грянул выстрел, один из ближайших плоскоголовиков, ломая ветви, упал на землю. Нападавших плоскоголовиков охватил панический страх, они, как град, посыпались вниз и разбежались во все стороны, разнося по городку панику. Но только ли паника распространилась среди плоскоголовиков? Неизвестно, какие команды вырабатывал их общий разум.
   —Что же будет дальше? Как мы поступим, если они вновь появятся? - спросил у друга Самуил Халлер.
   —Быстрей слезай, и бежим к модулю, может быть, нам удастся скрыться! Господи, помоги!
   Ультранавты слезли с дерева и побежали на противоположный конец сквера. Потом перебежали на соседнюю улицу. Здесь находилось довольно много плоскоголовиков. Они сушили плоды и растирали их в порошок, пригодный для еды и длительного хранения. Но беглецам уже было не до изучения местного способа заготовки продуктов впрок.
   — Рывком пересечем улицу, заготовители не успеют ничего сообразить, - предложил Самуил, - наша задача запутать следы.
   Ультранавты так и поступили: на глазах у плоскоголовиков они перебежали оживленную улицу. Некоторые из работавших проводили беглецов безразличными взглядами и продолжали трудиться на благо своей колонии.
   В ближайшем сквере Самсон и Самуил уточнили направление, по которому они должны двигаться к модулю. О продолжении наблюдений в городе не могло быть и речи: дружные никенианцы, встревоженные присутствием непонятных для них существ и выстрелами, настроились к людям враждебно. Чтобы быстрее скрыться от преследователей, ультранавты оставили в густых зарослях травы рюкзаки с запасами продовольствия, аппаратуру и стерилизационные патроны, через которые они дышали — эти патроны обеззараживали воздух. Стерилизационные патрона мешали дышать при беге. Без груза движение ультранавтов ускорилось.
   При выходе из города Самуил и Самсон увидели преследователей.
   —Плоскоголовики собраются толпой, они нас выследили, гонятся за нами. Быстрей, спрячемся в ложбине! - решил Самуил.
   — Смотри-ка! Они по - очереди становятся на четвереньки, принюхиваются к нашим следам, как собаки. У них в высшей степени развито чувство обоняния. Может они людоеды?
   Самсон выглянул из-за укрытия, присмотрелся к действиям плоскоголовиков. Те, кого он считал умственно неполноценными созданиями, улавливая запах людей, решительно шли по следу. Приходилось рассчитывать только на быстроту ног. Когда ультранавты достигли ручья, Самсон вспомнил, что даже собаки в воде запах не чуют. Если двигаться по дну речки, - может удастся сбить со следа преследователей?
   —За мной! - крикнул Самсон, и первым ступил в ручей.
   Самуил последовал его примеру. Разбрасывая во все стороны брызги, они из последних сил заставляли себя делать шаг за шагом. Так, по воде, они пробежали с километр, стараясь не касаться веток растений, растущих по берегам ручья, и не оставлять следов на дне самого ручья. Наконец, они осторожно выбрались на берег. Им предстояло преодолеть подъем, взобраться на возвышенность, с которой виден модуль. До него оставалось совсем немного: километра два, не больше. В горле пересохло, пот струился, ноги подкашивались от усталости, одежда намокла от брызг воды и пота.
   —Все равно доберемся, убежим! Вылезем на возвышенность и отдохнем, - заплетающимся языком говорил Самуил.
   —Да, да, им не догнать нас! - выдохнул горячий воздух Самсон.
   Ультранавты принялись отчаянно карабкаться вверх по склону. В сапогах противно чавкала вода, ноги не слушались. Мир померк для них: в глазах темно от усталости. Вся воля, все усилия людей сосредоточились на одном - преодолеть препятствие, там, дальше, - отдых!
   Вот и гребень возвышенности, конец подъема. Дальше, впереди, пологий спуск по ровной степи прямо к бронированному дому. Взобравшись на возвышенность, Самуил и Самсон упали на планету Нике, стараясь унять отчаянный стук сердца, успокоить тяжкое дыхание. Им необходим хотя бы краткий отдых.
   —Разве можно без подготовки ходить в тыл к неизвестному противнику? Говорил: давайте пустим робота! Слегка размялись! — съязвил Самсон, он и теперь не потерял присутствия духа
   Немного отдышавшись, Самуил приподнялся и стал изучать сложившуюся обстановку. Плоскоголовики проявили удивительную настойчивость.
   —Быстро, однако, они двигаются — уже подошли к ручью.
   —Успокойся! Потеряв след, они покрутятся, покрутятся на одном месте и повернут назад,— предположил Самсон.
   Но не тут-то было: треть плоскоголовиков действительно прекратила погоню и повернула назад. Основная же группа преследователей из 30 особей медленно двинулась вдоль ручья, принюхиваясь и присматриваясь к каждому предмету. Одни из них прочесывали левый берег, другие - правый.
   —У меня такое впечатление, что никенианцы каким-то образом обнаруживают наши мысли,— заволновался Самуил.— Когда я не смотрю на них — они двигаются медленно, неуверенно. Если я начинаю наблюдать за ними, переживаю при этом, волнуюсь, нервничаю, то они приближаются к нам значительно быстрее, без отклонений в сторону. Неправдоподобно, но они пеленгуют нас, улавливая запах страх.
   —Меня просто бесит, что мы, земляне, преодолевшие громадные космические расстояния, мы, обладающие богатыми знаниями, опытом, имеющие в мозгу серое вещество, вынуждены бежать, спасаться, удирать во все лопатки, сохраняя свою жизнь, от ничтожных плоскоголовых туземцев, которыми руководит инстинкт дикой толпы, некий коллективный гипноз первобытного общества.
   —Я тоже зол, ох, как зол! Но сила на их стороне, их много. Чем руководствуются плоскоголовики — неизвестно, - проговорил Халлер, - ситуация данного момента не в нашу пользу.
   —Спасибо разъяснил: ситуация! Дай- ка я посмотрю! - Самсон раздвинул траву, привстал: преследователи были видны ему, как на ладони.— О, боже, они учуяли запах, который мы оставили еще вчера, пробираясь в город! Глупцы -плоскоголовики, простаки, остановитесь, иначе вам будет хуже! Мы уничтожим вас огнем! - Мысленный приказ не остановил преследователей, но некоторое колебание среди них произвел.
   Благоразумие и осторожность настоятельно требовали от ультранавтов подняться на ноги и вновь без оглядки бежать к модулю.
   —Двинули! — пригласил Самсон Самуила Халлера. — Сделаем решающий рывок.
   Самуил, пошатываясь, встал, сделал волевое усилие над собой и засеменил вслед за Эрке. Ультранавты находились примерно в полукилометре от модуля, когда путь им преградило знакомое стадо коров, но где коровы, там должны быть и пастухи.
   —Вперед!— скомандовал Самсон,— действуя решительно и быстро, прорвемся сквозь заслон, выиграем время!
   Они побежали, лавируя среди коров. Навстречу им бросились озабоченные пастухи. Сверкнуло оружие в руках Самсона. Грянул выстрел, другой. Плоскоголовый пастух упал в траву, обливаясь кровью. Насильственную смерть собрата увидели остальные плоскоголовики. Они начали "соображать". Об ультранавтах у них уже имелось сложившееся отрицательное впечатление. Пастухи помнили, чем кончилась их недавняя погоня за неизвестными двуногими существами, когда ультранавты пытались усыпить плоскоголовика. Поэтому ими овладело бешенство, сопровождающееся невероятным самоутверждением, столь несвойственное для дикарей. Образовав полукруг, плоскоголовики двинулись на ультранавтов. Оружие в руках Самсона вновь посылает пулю за пулей, свинец впивается в голые тела никенианцев. Плоскоголовики гибнут, падают, ряды их редеют, но ультранавтам некуда отступать, путь к модулю отрезан. Сзади послышалось злобное попискивание, это спешили на подмогу к пастухам - горожане. Выстрелы послужили им отличным ориентиром. Для ультранавтов настали ужасные минуты - их вплотную окружили разъяренные плоскоголовики. Самсон повернулся навстречу грозной опасности, крикнув Самуилу:
   —Стреляй, разиня! Какой ты все - таки стеснительный интеллигент!
   Пустил в ход оружие и Самуил, но было уже поздно. Голые, потные, злые плоскоголовики навалились на людей, свалили, безжалостно заломили руки. Затем ударами ног заставили подняться с земли. Держа пойманных за руки, по два плоскоголовика на человека, повели их в город. Передвижение сопровождалось злым молчанием. Грянуло несколько запоздалых выстрелов с модуля. Закерини стрелял, чтобы напугать варваров и тем самым освободить Самсона и Самуила. Где он был раньше! Увы, конвоиры не испугались, не разжали рук и продолжали упорно вести ультранавтов в свое логово. Наоборот, плоскоголовики держали пойманных людей еще крепче, когда вокруг свистели пули, выпущенные с модуля... Когда рядом падали поверженные выстрелами сородичи. ( Я думаю, что и у людей, иногда, коллективное мышление побеждает мышление индивидуума.)
  
   ГЛАВА VII
   Наверное, с самого начала пребывания на неизвестной планете, ультранавты допустили грубый просчет. Нет, не всегда оружие рождает страх и покорность. Например, муравьи готовы погибнуть, защищая свой муравейник. Чаще всего только очень умные индивидуумы сразу и навсегда поймут, что если тебя больно ударили по одной щеке, то непременно ударят и по другой. Бывают такие ситуации. Цивилизованные люди предпочитают не злить сильного противника. Поэтому, они вторую щеку сами подставляют под удар. Пасуют перед силой. Такое поведение называют здравомыслием, непротивлением. Земной умник знает, что бьют его только из сострадания, поэтому бьющего следует любить и почитать! Разрешаю вам, земляне: верьте, верьте, неистово и полно в загробную жизнь, и безропотно несите свой крест! А простые, неграмотные и, одновременно, свободные жители планеты Нике, скорее всего, на силу ответят силой, не задумываясь о последствиях такого шага. И мне иногда кажется, что такой ответ на вторжение, вполне разумен. Конечно: надо быть ужасно глупым народом, чтобы бороться безоглядно с численно превосходящим противником... и с противником интеллектуально продвинутым в вооружении.
   Сумрачные, отрывочные мысли теснились в сознании людей, пойманных плоскоголовиками. Те видели в людях то ли хищников, то ли врагов. "Сожрут, непременно сожрут, сырыми", - думал Самсон.
   —Я не виноват, не виноват, отпустите, - уныло хныкал Самуил, а про себя шептал, - хорошо, если дикари обойдутся моментальным убийством- казнью, не будут меня мучить, живьем поджаривать на костре.
   Само ожидание будущего, где для тебя нет места, ужасная пытка. Даже для землян, достигших апогея цивилизации. Тебя не будет - закроются глаза, улетит твой дух, все о тебе забудут, навсегда вычеркивая из памяти твои помыслы, раздумья и жажду делать добро... Страшно!..
   Ноги Самуила подкосились, мучители поволокли его за руки, острая боль от ушибов пронзила тело, еще немного и плоскоголовики выдернули бы Самуилу руки. Они совсем не обращали внимания на страдания двуногих пришельцев.
   — Безмозглые твари, - прокричал Халлер, - что вы со мной делаете? Мне же больно!
   Но в ответ - никакой реакции, лишь один из плоскоголовиков хлопнул по голове Самуила твердым, холодным и волосатым хвостом.
   Сила дикарей, могучая, необузданная, в этот исторический момент победила. У ультранавтов последовал упадок сил, их охватили полнейшая апатия, желание заискивать, подчиняться. Словом, то, чего они так усердно добивались от дикарей, пришлось испытать самим... Пленников провели через весь город; плоскоголовики, встретившие там эту процессию, не проявляли к ней особого интереса или делали вид, что не проявляют. Никто не думал заступаться за пойманных людей, а конвоиры вышагивали гордо и весомо, как герои. От мифических циклопов конвоиры, страшно дикие, отличались лишь тем, что у каждого было два глаза. Казалось, такие церемонии в городе не редкость - словно по его улицам ежедневно водят напоказ униженных и безвольных инопланетян.
   Процессия, для пущей важности, прошествовала через центр поселения никенианцев. Здесь возвышались более солидные здания, сложенные из грубого скального камня. Каменные постройки были более высокие, более основательные, но тоже одноэтажные. Они имели окна столь узкие, что в них можно было лишь просунуть голову. Эти главные общественные постройки невольно запомнились ультранавтам своей протяженностью и обширностью. За зданиями просматривался холм, к которому и направилась необычная процессия.
   Плоскоголовики нашли и подняли все предметы, брошенные ультранавтами, они несли их с собой. Один из дикарей заинтересовался компасом и сунул его в свой набедренный мешок. В холме темнел овальный вход. Туда-то и подвели плоскоголовики своих пленников.
   Вошли в подземелье. На потолке на стенах сверкали огоньки фосфорического света - это светились лишайники и нитевидные грибы, свешивающиеся с кровли бородатыми гирляндами. Кое-что удалось рассмотреть при таком тусклом освещении в коридорах никенианского лабиринта. Здесь, при благоприятных температурных условиях и при постоянной влажности, хранились запасы продуктов, необходимых, видимо, плоскоголовикам в суровое время года.
   "Склад какой-то со всяким хламом, - подумал Самуил,— придется еще побродить по царству Аида! Натуральная преисподняя! Уж не собираются ли нас замуровать здесь, подобно тому, как замуровывали рабов и жен вместе с умершими древнеегипетскими фараонами?"
   Чувствуя приближение развязки, которая вот - вот произойдет, Халлер прокричал:
   — Не убивайте нас, пощадите, мы так мало жили по-настоящему: корабль, полет, замораживание, размораживание! Гравитационные капсулы, суммарно-отрицательные грависпины, жесткая радиоактивность - чего только мы не выстрадали в Космосе. Нам бы жить, да жить! Уважаемые хозяева планеты, мы от страха стреляли в вас, так как боялись, трусили. Оставьте нам жизнь, простите нас! Мы пригодимся, научим вас мудрости, земледелию и письменности, сделаем много хорошего - не убивайте!— кричал Самуил, совсем не надеясь на помилование.
   Кто его просьбы поймет? Конвоиры - плоскоголовики? Ни за что на свете! Сработал рефлекс самосохранения. Под крики легче умирать. Мольбы о пощаде нисколько не умаляли достоинств Халлера: все, происходящее здесь, останется для землян тайной. Как они погибали, никто не узнает.
   —Хватит бередить душу!— проговорил Самсон,— распустил нюни...
   Воздух стал спертым, затхлым и влажным. Свет дня уже давно не проникал вглубь подземелья. Минут через тридцать пять процессия уперлась в стену, ход кончился. Иноземля... Нависшие глыбы камней, потрескавшийся свод подземелья, грозивший в любую минуту обрушится, и тьма - обступили ультранавтов. Здесь плоскоголовики оставили Самсона и Самуила в покое. Ультранавты были крайне удивлены тем, что над ними не произвели немедленной расправы и оставили на произвол судьбы. Просто оставили! В лабиринте.
   Плоскоголовики удалились. Ультранавты облегченно вздохнули, они сразу забыли о том, что давали клятвы помогать плоскоголовикам при условии сохранения им жизни. Их просьба оказалась услышанной.
   Неужели все так просто закончилось? Обостренные чувства подсказывали пленникам: "Опасность притаилась, она рядом, обязательно есть!". И все же у ультранавтов остается шанс продолжить борьбу, высвободиться из плена, бежать.
  
   ГЛАВА VIII
   Итак, командир Умберто Закерини находился на модуле один среди чужого мира, отнявшего у него двух друзей. Ему было над чем подумать и он думал: "Во-первых, это и моя вина, что Самсон и Самуил оказались в руках никенианцев. Подвело трафаретное, стереотипное мышление. Привык к тому, что разящий выстрел из оружия, достаточно громкий, вызывает панический ужас у слабого, культурно-отсталого противника, одним словом — дикаря. На Нике случилось иное. Плоскоголовики не пугливы, в их реакциях преобладает злость, ярость ко всему инородному, они применяют активные действия для защиты своей независимости и ликвидации опасности, угрожающей им. Я должен был предвидеть их агрессивную реакцию на появление в городе ультранавтов. Однако, кто бы подумал, что пастухи никенианцы именно так агрессивно среагируют на наши зондирующие вылазки и выстрелы. Я не учел опасность, не предупредил во время Самуила и Самсона. В городе им нельзя было стрелять, плоскоголовики тогда бы не пытались схватить их. Мы не разобрались в обстановке, пренебрегли противником. Вот и результат: обоих ультранавтов поймали и увели под конвоем неизвестно куда. - Закерини задумчиво прошелся по каюте, остановился, как бы прислушиваясь к своим мыслям, и вновь сконцентрировал свой мозг на размышлениях. - Во-вторых. Следует все-таки приструнить плоскоголовиков, следует быть с ними построже. Мы обвиняем обитателей Нике в неумении логически мыслить; считаем их слабоумными, а сами тоже действуем примитивно без должного напора... Обвиняем никенианцев в бездарности, принижении концептуальности мировоззрения и, одновременно, сами плетемся на поводу у событий, стесняемся четко осмыслять происходящее. Нашу инициативу сковывает самонадеянность. Нам казалось, что достаточно открыть новую, живую планету, снизойти на нее, удачно высадится и все — дело сделано! Увы, такую планету нужно еще завоевать! Нике должна стать частью мира, принадлежащего землянам. Задача сложная, но гуманная и патриотическая: это принято - расширять жизненный простор цивилизованных людей за счет дикарей. Разве это не есть торжество разума?..
   Богатства Нике будут служить людям, - в этом нет сомнения. Кто ищет, тот найдет! Никенианцы поймут рано или поздно, что истинными хозяевами их планеты являются более высокоорганизованные личности - люди. Для этого мы - Земляне, должны проявить себя воинственно".
   Далее Закерини стал вспоминать различные теории и методы покорения завоёванных государств!
   Господа, нам тоже полезнопознакомиться, как происходит завоевание? Войско более сильной державы или планеты побеждает противопоставленное ей местное войсковое формирование или оттесняет его. Победа? Нет еще. Если территория побежденного государства, лишенного своего войска, не будет подчинена победителю, капитально освоена им... Сражение не считается выигранным полностью. Слабое государство может залечить раны, окрепнуть и предъявить ультиматум. Победу следует закрепить, "застолбить" законодательно... и морально! Обычно, вслед за войском победителя, на завоевываемую территорию стекаются толпы народа завоевателя с оккупационными целями. Верные, нужные люди - победители, люди - дипломаты и руководители вытесняют побежденных, загоняют их в резервации. Коренной народ становится подчиненным, начинает играть второстепенную роль. Чем меньше эта роль, тем лучше победителям. В этом случае победа, возможно, станет необратимой. Мне жаль вас, бедные побежденные люди -дикари! Их презирают, не дают гражданства, принудительно обучают языку народа победителя. Но и этот путь вытеснения дикарей - опасен. Многие великие завоеватели, увлекшись сражениями и грабежами, постепенно теряю контакт со своими истоками, лишаются поддержки своего народа, в конечном итоге, проигрывают решающие сражения. Тактика татаро - монголов оказалась правильной - вслед за войском шло заселение отвоеванного пространства. Поэтому Русь на века оказалась побежденной. Ультранавтам такой вариант завоевания не подходит, людям - малочисленным инопланетянам, вряд ли удастся адсорбировать планету Нике теперь и сейчас. Её необходимо покорить, но как? Есть и нам этот случай соответствующие правила покорения диких народов. Существуют опробованные наработки политиков.
   Как быть в том случае, если у победителя есть мощное, хорошо вооруженное войско, но численность его мала? Как ему поступить, чтобы прочно закрепиться на новой территории? Трезвомыслящий военноначальник будет искать опору среди побежденных. Успех такой тактики будет зависеть от черт характера завоеванного народа. Одно дело, когда побежденные слабы духовно и морально. Тогда - аборигены приветствуют победителя и безропотно принимают его приказы. Такой ход событий - "благо" для побежденной страны, наименьшее возможное зло. И победитель, и побежденный уживаются вместе. Именно на такой вариант победы и надеялись земляне, снизойдя на Нике. Покорным, реально глядящим на вещи народом удобно руководить, тем более, если победитель в завоеванном царстве ведет себя справедливо, не свирепствует, бросает объедки от пиршеств самым слабым и любимым. Сильным и гордым дарит драгоценности...
   Совсем другое дело, если народ глуп, наивен - не смиряется, не признает свое поражение. Победитель в этом случае держит преданное войско в кулаке, не распыляет воинов, иначе многочисленные варвары перебьют по частям всю доблестную рать. Такой несгибаемый народ нужно попытаться купить, соблазнить, расколоть на группы. Случается, что некоторые наивные народы и на такую уловку не поддаются. Вот, ультранавты, например, не в состоянии найти общий язык с никенианцами, Наладить контакты, начать переговоры - не удается! Что остается делать? Надо жестко давить. Применять убийства и разрушения, запугивать население! Стараться склонить на свою сторону вождей племен, их детей и жен, даровав немногим избранным жизнь, власть и эрзац свободы. Чем меньше после усмирения останется непокорных, - тем спокойней победителю. Если появятся доносчики, подхалимы - хорошо! Естественно, в реальных условиях завоеватели используют все методы для поддержания своей власти. Они делают все, чтобы утвердить плоды завоевания и победы. Для этого наводняют завоеванную страну своими приверженцами, притесняют побежденных, убивают их по подозрению в недовольстве. Чтобы пустить страх - повсеместно уничтожают дома. В то же время - стараются подкупить кое-кого подачками и похвалой, приближают к себе. Так утверждается власть на прочной основе. Кажется, есть еще одна теория победного нашествия: один народ—два сорта людей. "Правые" - т.е. те, кто из стана победителей сидят на шее побежденных и говорят: "Мы — едины, мы вместе строим и вместе переживаем трудности". Сиятельный Вождь становится праведником и душеведом, а народные массы вынуждены влачить оковы векового рабства под пятой людей "высшего" сорта. Но, необходимо помнить, со временем разница между людьми стирается и действительно образуется новый народ. И это хорошо. Надо жить дальше. Земляне, конечно, в состоянии уничтожить народ Нике. Достаточно, например, подло выпустить в атмосферу водородный загрязнитель, который быстро отравит защитный озонный слой вокруг планеты Нике. В результате: повысится радиоактивность, произойдет гибель живого мира планеты, в том числе человекоподобных существ. Смерть придет на неё тихо и незаметно! Но Закерини, явно, не пойдет на такой вариант победы. Закерини — честный полковник, он презирает духовных уродов типа Менгеле. У Закерини есть совесть, сострадание, свойственное всем приличным и порядочным людям. Ему противно поливать поселения плоскоголовых никенианцев "оранжевым дождем" или напрочь уничтожить сбрасывая бинарные химбомбы. Плоскоголовики умрут, но так и не поймут, что от них требовалось. Умрут, не произнося здравиц в честь угнетателей! - это до слез обидно для победителей. Пустая планета!? А, как действовать иначе? Начать ухаживать за плоскоголовиками, воспитывать? Направлять, как пастух направляет стадо баранов?
   На это уйдет уйма времени. Пока приучишь дикарей подчинению, покорности, много воды утечет. Останется одно: стрелять, убивать. Причем так, чтобы это впечатляло. Поголовно, наглядно истреблять аборигенов подвернувшихся под руку! Глядишь, начнут думать и подчиняться. У землян ограничено время пребывания на Нике. Быстрота реакции - вот что должно сейчас отличать все действия ультранавтов. Ах, эта всегдашняя, неизбежная спешка! У ультранавтов нет мысли: подчиниться плоскоголовым, снизойти до примитивизма, попросить равноправно принять землян: это оскорбительно, такого не будет! Он вспомнил высказывания Самуила. Самуил ошибался, призывая к дружбе с никенианцами: у него притупилось чувство космической гордости. Земляне докажут, кому принадлежит планета Нике". - В этой мысли утвердился кэп.
   ГЛАВА IX
   Самуил Халлер и Самсон Эрке осматриваются в подземелье. Самуилу показалось, что в глубине мрака чуть светятся чьи-то пристальные глаза. Он взял за руку Самсона, страх его несколько уменьшился.
   —Старина, посмотри туда, они следят за нами. - Он уловил, почувствовал, как дрогнула рука Эрке. Тот сказал:
   —Тебе, Самуил, нужно было стрелять в плоскоголовиков вместе со мной, мы давно были бы уже на модуле, а не жались сейчас здесь, в кромешной мгле.
   — Я иного мнения. Право, нам следовало с самого сначала, по прилете на Нике, обходиться без оружия, не стрелять по никенианцам безо всякого повода. Если бы мы менее высокомерно отнеслись к этим дикарям, можно было бы постараться найти общую точку соприкосновения. Я врач, убивать мне противно.
   Между тем светящиеся глаза приближались, их становилось все больше. Уверенность в том, что надвигаются крысы, их местная голодная разновидность, укреплялась. Люди уловили низменный запах агрессии этих воинственных тварей.
   —Черт возьми, не хватало еще крыс! Пойдем, посмотрим, нет ли здесь чего наподобие дубин или палок, чтобы было чем разогнать противную стаю? Будем держаться вместе, и двигаться туда, где есть свет...
   Ультранавты отыскали туннель, где ярче светились лишайники, и направились туда. Крысы осторожно последовали за ними, выдерживая дистанцию. Ультранавты наткнулись в полумраке на кучу какого-то хлама. Она состояла из примитивных орудий труда, пришедших в негодность, и прочих предметов, видимо, отслуживших свой срок. К их изумлению в этой куче они нашли и свои рюкзаки, которые были доставлены в подземелье и оказались в целости и сохранности.
   —О, какое счастье, — проговорил Самуил, - сейчас мы разожжем примус, вскипятим воду, приготовим кофе с молоком, разогреем консервы. Только бы крысы нам не помешали.
   —Ты от радости забыл, что нас подстерегает другая опасность. Может быть, мы заразились никенианской болезнью?! Достань стерилизационные патроны. Давай-ка дышать через них, если хотим жить.
   —Да, да! Вот они, целые. Держи! - Они приладили патроны, дышать стало приятней.
   —Теперь можно подкрепиться, как следует. Жизнь продолжается. Эти олухи оставили нас, наверное, в подземелье на хранение, как свои веники, грабли и наши рюкзаки.
   — Или как заложников? Действительно, наверное, с плоскоголовиками можно все-таки договориться, если постараться. Они нас не казнили, мстя за убитых сородичей. Даже рук не завязали, кляп в рот не засунули, подарили наши рюкзаки. Словом, позаботились о нас. А о крысах они не подумали, именно крысы могут сейчас нам причинить неприятности.
   —Скажешь такое. Благородные дикари! Ни в жизнь не поверю! Пойми, Самуил, - такого не может быть! Там, где ты хочешь видеть проявления их разума - есть просто случайное совпадение, игра судьбы.
   В походном примусе загорелся санлигт, синее пламя радостно выскользнуло из горелки, чтобы согреть и приободрить людей. Стало творить маленькое чудо - согревать воду, продукты. Обстановка изменилась к лучшему: крысы отступили в свои темные, мрачные ходы и спрятались там, выжидая более удобного случая для нападения.
   Самсон установил по рации радиосвязь с модулем, сообщив Закерини о положении, в котором очутились они - ультранавты, о том, что они ищут выход из подземелья, кишащего свирепыми крысами, но не могут найти.
   —Где находится эта пещера? Нет ли ранений? Каково самочувствие? - волнуясь, интересовался Закерини.
   —Нас провели мимо зданий, возведенных из серого камня, —докладывал Самсон.—Наша подземная Бастилия - лабиринт находится за ними, совсем близко, Знаете, сейчас у нас вновь крепнет надежда на освобождение, кэп. Нас эти конвоиры не мучили, не били— обошлись с нами весьма гуманно. Нас даже не охраняют. Удивительно! Чем вызвано такое обращение, не поймем. Ведь, плоскоголовики - тупы. Им не из­вестны: ни огонь, ни колесо — и вдруг такая вежливость... Постараемся обвести их вокруг пальца, кэп, о своих даль­нейших действиях сообщим позднее. Знаете, нам повезло, мы нашли здесь же, в подземелье, наши рюкзаки с запасом продовольствия, в них все— на месте. Сейчас готовим себе кофе. Скорей бы вырваться из заключения! Жаль, что нас обезоружили. Крысы - досадная помеха на пути к свободе. Они ждут, когда мы обессилим. У, мерзкие твари — ненавижу вас!— Кричал в микрофон Самсон. Да, вы запеленгуйте нас по радиосигналу и приходите быстрей на помощь.
   —Будем принимать срочные меры для вашего освобождения, —послышался голос Закерини, ослабленный расстоянием и толщей иноземли.
   Для поддержания на высоте духа ультранавтов Закерини проиграл им по рации бодрую танцевальную мелодию с незамысловатыми и интимными словами:
   Ты красива, нежна, как береза стройна,
   Величава и плавна походка твоя.
   Ты идешь с беззаботной улыбкой одна—
   Я украдкой смотрю на бретелек края.
   Дожидаюсь ответного милого взгляда:
   Ты, нагая, одна мое сердце пленила.
   Навсегда, навсегда мы вздыхать будем рядом,
   Что бы в жизни со мною потом не случилось.
   Полюби, полюби - разодену в шелка:
   Ты родишь мне красивого сына потом.
   Надо мною ты сжалься, люблю я пока.
   Пусть цветет для тебя мой фиалковый дом!.." Стихи написаны Ю. Асадовым.
  
   Радостная музыка, наполненная надеждой, прозвучала под сводами подземелья чуть ли не как реквием - такова власть опасности. После принятия пищи усталость с новой силой навалилась на ультранавтов. Гудящие от усталости мышцы требовали отдыха, покоя. Сознание слабо сопротивлялось. Прошло с полчаса. Дрема овладела ультранавтами, увеличивая опасность внезапного нападения крыс.
   —Пойдем-ка быстрее отсюда, - предложил Самуил Халлер, - плоскоголовики могут вернутся назад, дать волю гневу, не будем испытывать судьбу.
   Сознание победило сон, заглушило зов тела - расслабиться и отдохнуть. Погашен примус, одеты рюкзаки... В путь!
   Прошли шагов сто, встретили разветвление. Подземелье изобиловало многочисленными ходами, штреками, квешлагами и тупиками. Ходы раздваивались и вновь сходились: различить один от другого в почти полной темноте смогла бы разве летучая мышь. Ультранавты повернули налево, прошли еще немного вперед, встретили новое ответвление.
   — Кажется, что мы уже шли этой дорогой, - проговорил Самсон Эрке,— давай свернем сюда, направо.
   Они свернули и вскоре опять натолкнулись на новое ответвление.
   —Не пойму, куда теперь путь держать, - подал голос Самуил.
   —Давай еще раз повернем направо! Повороты надо делать в одну сторону.
   Так, двигаясь безо всякого плана, без продуманной системы поиска выхода, они попали в камеру, относительно ярко освещенную. Здесь росли грибы белого цвета, красноватые на изломе, смахивающие на шампиньоны. "Неужели плоскоголовики разводят их для питания? А может эти грибы их любимое лакомство?— задал себе вопросы Халлер,— нет, пожалуй, ленивыми плоскоголовиков не назовешь..."
   —Какие здоровенные грибы! Почва удобрена! - проговорил Самсон и направился к освещенной камере. В середине "плантации" грибы оказались еще более значительных размеров, упругие, молодые...
   —Здесь мы явно не проходили, когда нас вели плоскоголовики, вернемся назад, - предложил Самсон.
   Ультранавты повернули обратно в темноту коридора. Выход из него оказался заблокированным: в темноте горели многочисленными огоньками крысиные глаза. Самуил попытался было пройти вперед, но раздался свистящий боевой клич крысиного короля. Вслед за этим крысы напали на Самуила. Одни взбирались вверх по его ногам, другие падали на него с потолка, прыгали со стен туннеля.
   — Ишь, сволочи, хотят мне горло перегрызть! - рычал Самуил, разбрасывая с остервенением крыс. Для безопасности он решил присоединиться к Самсону.
   — Крысы, целая свора... Здоровенные, почти с кошку величиной. И - злые. Фу, мразь! Дороги назад отрезаны, —проговорил он, осматривая себя, - нет ли укусов?
   — Свет отпугивает их. Будем сидеть в камере с грибами. Может крысы разбегутся, когда надоест ждать?
   — Я одного не пойму, как плоскоголовики не боятся встреч с громадными крысами? Как дикари не путаются в таком протяженном лабиринте, не имея чертежей, карт?
   — Они не заблудятся, потому что обладают обостренным обонянием. Мы в этом убедились. Они, как псы, по запаху безошибочно находят дорогу и нигде не плутают. Другого объяснения я не нахожу, - проговорил Самсон, - плоскоголовики ходят по подземелью группами, крысы им не страшны; возможно, они частично приручены ими. Их держат вместо собак для охраны грибных насаждений!?
   —Вот что! Если грибы идут в пищу, значит, сюда скоро придут те, кому они нужны. Вряд ли им понравится наше присутствие возле "драгоценных" грибов.
   Ультранавты прислушались. В тиши подземелья действительно четко зазвучали шаги приближающихся плоскоголовиков. Эрке и Халлер укрылись в ближайшей узкой нише. В грибную камеру вошла группа плоскоголовиков. Ультранавты, чтобы их не обнаружили, из ниши перебрались в боковой ход, и по узкому темному туннелю пошли подальше от плоскоголовиков.
   — Не приперли бы нас к стене крысы в одном из тупиков,— боязливо заговорил Самуил, - прошу: осмотримся, передохнем.
   — Пошли, пошли, - стал подгонять его Самсон, - нас ждет или разветвление, или выход на свободу. Я верю в спасение! Хотя, конечно, туннель может быть и глухим.
   Все дальше уходили ультранавты от освещенной пещеры. Как глупо они поступили! Разветвлений на их пути все не встречалось. Холодные, влажные стены окружали и теснили ультранавтов. Потолок хода все более снижался, и им приходилось идти уже согнувшись. Ультранавты надеялись, что туннель постепенно расширится, но он все более и более сужался. Вскоре пришлось двигаться вперед уже на четвереньках. Во тьме, позади наших героев, вновь засветились фосфором глаза крыс—властителей подземелья. Первым двигался Халлер, сзади—Эрке. Рюкзаки вскоре начали цепляться за стены:
   —Придется все же остановиться, - горестно сказал Самсон,— в такой узкой дыре мы не сможем дать бой крысиной ораве. Может временно забаррикадироваться рюкзаками? А дальше как быть? Нас здесь только чудом можно найти, даже если с корабля придет помощь. Считай, будем заживо погребены. Не повезло... Боже, помоги!!
   Эрке дико рассмеялся и хрипло спел:
   "Надо мною ты сжалься, люблю я пока. Пусть цветет для тебя мой фиалковый дом!.."
   Ультранавты сняли рюкзаки и завалили ими проход. Через некоторое время они услышали, как крысы стали грызть брезент и находящиеся в рюкзаках вещи.
   —Черт возьми, они решили все-таки добраться до нас. Даже в страшном сне мне такое не снилось. Что делать? - возмутился Эрке. - Если бы мы были на Земле! Там легче, понятнее.
   — Напрасно стараются, они нас ни за что не одолеют, - бодро отозвался Самуил, - мы сможем, например, обрушить по­роду с потолка и ею капитально забить проход. Продержаться в этом углу мы сумеем, но выбраться? Ты, Самсон, пока дай отпор крысам, а я попытаюсь найти путь наверх. Подготовь рацию!
   Халлер уполз вперед. На мгновение воцарилась могильная тишина. Крысы на время оставили свою возню. У Самсона Эрке, видного, всегда уверенного в себе мужчины, заныло сердце. Плохие предчувствия совсем доконали его. Надвигающаяся смерть в жалком, мрачном подземелье, да еще в обществе крыс, его не устраивала. Смерть в таком плане представлялась ему вдвойне ужасной, невероятно жестокой, недостойной цивилизованного человека.
   Крысы вновь возобновили свои атаки. Покорно, но с внутренним протестом, слушал Эрке, как поддается крысиному натиску ненадежный заслон, как все ближе и ближе приближается беспощадный враг. Самуил, казалось, окончательно пропал и никогда уже не вернется. Мрак сверкает перед глазами Эрке, он зелеными разводами, сгущается, окружает. Все! Мечты рушатся, надежды разбиты... Но, нет! Подле уха раздается голос вернувшегося Самуила, он еще жив, что-то возбужденно говорит. Самсон отгоняет от себя зеленые видения, прислушивается:
   —Есть выход наружу: это вентиляционный канал; в конце туннеля виден солнечный свет, но пролезть туда можно только ползком. Мы выберемся из этой ловушки! - трясет и обнимает приятеля Халлер.— Я видел свет, я не мог ошибиться.
   Надежда ярким веером разноцветных искр озарила сознание Эрке, чувства его вновь ожили, сознание прояснилось. Его организм боролся из последних сил за существование, нервная дрожь пробежала по телу и исчезла. Самуил вновь полез по ходу туда, где он надеялся обрести свободу, приглашая Самсона последовать его примеру. Метр, еще метр. Самуил говорил правду. Какая радость — тьма сменилась тусклым полумраком: есть свет, будет и свобода! Запасной выход из подземелья найден! Черт знает, кто рыл эту шахту?! В подземном ходе стало настолько светло, что удалось рассмотреть небольшие предметы. Вот паук какой-то пробежал, корешок растения свесился с потолка, глина лежит разноцветными пластами, а в ней прожилки песка, серой гальки. Ба, да никак песок-то золотоносный! И самородок! Вот оно, нужное, но недоступное им сейчас золото. Бери - не хочу.
   Халлер, скрепя сердце, заставил себя отодвинуться подальше от слитка. С большим трудом он превозмог желание немедленно завладеть этим природным богатством.
   —Я после вернусь за ним. - Успокаивал он себя, — сейчас главное - выбраться на волю. Теперь я знаю, что такое жизнь!
   Самуил резко остановился. Самсон уперся в ноги приятелю.
   —Что там такое? Почему задерживаешься?
   — Кости, скелет плоскоголовика, они закрыли проход, да и отверстие сузилось настолько, что превратилось в нору.— Самуил полностью не раскрыл приятелю причину заминки. Самсон отполз на несколько метров назад. Халлер протолкнул остатки скелета в более широкое пространство хода. Видимо, плоскоголовик не смог преодолеть препятствие или крысы не выпустили его наружу? Он умер в этой западне, глядя в манящее его небо, но неспособный продвинуться хоть на сантиметр ближе к голубому простору. Халлер, между тем, разделся донага.
   —Что за чудачество, что ты делаешь? - спросил его Эрке.
   — Голый я буду меньше плоскоголовика, - ответил Самуил, - в таком виде я обязательно вылезу! Моя яркая звезда, помоги мне, - проговорил Халлер и полез вперед.
   В норе стало темно. Томительно тянулись секунды ожидания, но, наконец, отверстие открылось. Самуил оказался на свободе. На фоне светлого неба было ясно видно его голову, она смотрела с поверхности планеты.
   —Попробуй теперь ты выбраться! - кричит он Самсону.
   Самсон тоже раздевается, и с надеждой протискивается вперед. Нет! Увы! Он крупнее Самуила. Не помогает продвижению и то, что он вытянул вперед руки. Что бы еще сделать? Длина норы, которую осталось преодолеть — метра четыре. Совсем, совсем близко — выход! Острые камешки впились в тело, стены хода настолько сжали Самсона, что вперед он не может продвинуться ни на дюйм. Попытался было пятиться назад, тоже не получилось. Слезы отчаяния полились у него из глаз. Застрял!
   —Я сейчас,— кричит ему Самуил, - приведу помощь с модуля. Потерпи, мы тебя вмиг откопаем. Сдвинься назад, подбери зубастую челюсть плоскоголовика и расширяй проход! Я живо вернусь.
   Эрке напрягся, и ему действительно удалось попятиться чуть, чуть назад. Сейчас он вооружится челюстью от скелета и попробует расширить ею проход. Преодолеть нужно каких-нибудь три метров, - это совсем не сложно, земля тут достаточно рыхлая, с примесью песка.
   —О, хотя бы еще раз увидеть цветы, облака! Пусть даже чужой планеты. Встать бы во весь рост, вдохнуть воздух полной грудью! Ведь в этом, наверное, счастье? - желание жить овладело Самсоном Эрке. Но что это?
   Он ощутил слабый укус в голень, за ним еще и еще, все более чувствительные. Потом в другую ногу. Волосы встали дыбом на голове у Самсона —крысы! Он плохо замуровал проход, и они добрались до него. "Я не в состоянии даже отогнать их, бессилен помешать им. Боже мой, за что такое наказание?" —подумал ультранавт. В это мгновение черная, сужающаяся нора представилась ему заслуженной карой за его измену идеалам равноправия и невмешательства. Он покривил совестью ради осуществления планов усилить, расширить свободу для избранных, для землян. Он - Эрке скатился до того, что не замечал мерзостей на пути к осуществлению великой цели.
   Плоскоголовики не случайно оставили ультранавтов в подземелье живыми и невредимыми. У них не было плана натравить на них крыс... Они, инстинктивно, наивно, почувствовав их раскаяние, предоставили людям возможность подчиниться воле большинства, подчиниться воле хозяев планеты - плоскоголовиков. Но, увы, люди-ультранавты не стали даже думать о таком варианте поведения. Ими руководили тщеславие, зазнайство и некоторое наитие божественного превосходства. Наитие, взятое из арсеналов прошлого, диктовало им и предписывало правила поведения, приведшие к такому плачевному результату. Ультранавтам не хватило величия самопожертвования, служения истине, доверчивого погружения в неизвестное. Ультранавты не поверили, что плоскоголовики читают их мысли. А они прочитали их! И вот, оказывается, что плоскоголовики оставили землян в подземелье, чтобы испытать, на что те способны, так ли велик человеческий ум, как они заявили об этом? Великодушие никенианцев настолько велико, что его не смогли понять люди.
   ...Самсон вынужден ползти назад к рюкзакам. Туда, где тьма расширялась, росла, в ней нечто концентрировалось, шевелилось, шуршало, попискивало. Эрке казалось, что рядом с ним мучаются такие же изменники правде, совести, мечте, как и он, и они непременно закончат свой путь в сужающейся норе. Увы, Эрке, как и им, не будет пощады! Спасительный самообман, к которому прибегают грешники, чтобы оградить себя от расплаты, не поможет. Тьма настигает, накрывает, обволакивает сумраком душу того, кто окунулся в насилие, поднял меч на слабого. Как больно расплачиваться за злодеяние, а как легко оно совершается? Его не сложно завуалировать объяснениями высшей цели - неким подобием правильных соображений. Вон там вновь шевельнулось что-то особенно огромное и пакостное, некий монстр, динозавр, втянутый в бездну тьмы. Уж не целое ли это рабское общество, ввергнутое в царство Аида? Или умирающая когорта поработителей, проповедников "святой" лжи? Тьма - прилипчива. Тьма тьмущая... "Что есть еще более ценное для человека, чем само быстротечное его существование?" Именно жизнь приносит человеку радость, любовь, другие непреходящие ценности ощущений и эмоций; дает размышления, встречи, рождения. Она же выплескивает в лицо обиды, разочарования, заботы.
   Человек понимает, - есть настоящая жизнь, но рядом с ней имеет место существование и прозябание. Жизнь — порок. Порочная, сопливая и глупая жизнь, не стоящая и выеденного яйца. Жизнь без чести. Порок - отрава сиюминутного блаженства беспечностью. Но и за "никчемную" жизнь люди цепляются.
   Есть еще одна разновидность неудачного, преступного поведения в жизни, ее можно назвать гротескной. Когда некоему "лицу" народ доверяет власть и подчиняется его воле... "Лицу - лидеру" надлежит творить нужное и полезное, чтобы оправдать выбор судьбы, а он вместо этого отдается пороку, мелочному, вредному времяпровождению... Или ищет и находит множество врагов среди полезных, передовых людей страны. Начинает борьбу с "космополитами".
   Смерть - неожиданная гостья, она лишает нас дыханья, присутствия в мире людей. Ее приближение с предельной ясностью показывает, в чем смысл бытия. Что, из окружающего нас, бесценно и действительно важнее остального, что превыше ласк, обмана и обжорства? Свобода, как благо души и ума, стоит на первом месте в ряду неоспоримых ценностей. Рядом с нею дружба, товарищество, чистота помыслов.
   "Счастлив,
   Кто чашу радости и горькой скорби чашу
   Благословлял всегда с любовью и мольбой
   И песни внутренней был арфою живой"
   П. ВЯЗЕМСКИЙ.
   Но, вернемся от рассуждений к Самсону Эрке.
   Человек в норе нервно задергал всеми членами и мускулами, крик боли и отчаяния вырвался с его побелевших губ, но даже и он не вылетел на свободу. Эрке остался в подземелье навсегда, невольно став пищей агрессивных тварей. Самуил Халлер тоже недолго наслаждался выпавшим ему счастьем, свежестью чужого воздуха, видом улыбающегося неба, благодатью планеты Нике, далью манящего горизонта. Он упорно шел к модулю, пересекая заросли дикого кустарника. Вышел на поляну и через мгновение неожиданно оказался в толпе плоскоголовиков. Судьба! Их было много, они рассыпались по всей долине и закрыли ему дорогу к модулю. Сколько сегодня у ультранавтов - пленников было переходов от надежды к отчаянию, от проблеска успеха к разочарованию и обратно. И вот вновь судьба устроила Самуилу неожиданное испытание, втянула в неудержимый круговорот событий. Плоскоголовики, которые окружили Самуила, были какие-то особенные - пятнистые, несколько более коренастые, чем первые. И глаза - черные. Они спешили: трусцой пробегали мимо Самуила, лишь изредка бросая на него свои кровожадные взгляды. Одним словом, он их мало интересовал. Ультранавт впервые в жизни растерялся.
   Вскоре Халлер оказался в гуще событий и понял, что тут происходит. Разгорелась война между коренастыми и рыжими племенами плоскоголовиков. Рыжие теснили противника, коренастые по возможности сдерживали наступательный порыв, но натиск рыжих не ослабевал. Жестокость сражения приковала Халлера к месту; он остолбенел, беспомощно ожидая, что случится дальше. Он видел, как плоскоголовики откручивали друг другу головы, выдергивали руки и ноги, вырывали зубами куски мяса из противника. Наиболее изобретательные бросали камни. Рыжие наседали на противника, коренастые старались нанести наибольший урон нападавшим. Самуилу показалось, что у некоторых воинов были увесистые палицы.
   Стоял ужасный писк, трещали сухожилия и кости, искалеченные существа мучительно умирали под ногами живых. Кровь лилась рекой. Много бы еще увидел Халлер, но не успел. Без одежды он во многом походил на черноглазых воинственных плоскоголовиков, хотя пятна отсутствовали на его теле, и, когда черноглазые несколько отступили, один из рыжих великанов проломил ему голову гранитной глыбой. Халлер охнул и упал в груду поверженных тел. Не пришлось ему добраться до модуля, ступить на родную Землю...
  
   __________ГЛАВА X_______________
   Читатель и сам должен глубинно понять, почему погибли Самсон Эрке и Самуил Халлер. Они шли навстречу смерти почти добровольно, предчувствуя столкновение с никенианцами. Зададимся вопросом: в чем закономерность хода событий, особенности духовной драмы ультранавтов, случившейся на планете Нике?
   Свобода! Это слово в настоящее время имеет следующий основной смысл: добровольное, желанное подчинение человека (или инопланетянина) какой-либо группе, партии, фракции, мысленному или немыслимому течению, вере. Человек не может быть свободен от окружающего его, не воспринимает действительность один. Он, существует на основе подчинения личного - глобальному, впитывает "правильную" ситуацию - и находит в этом радость и смысл бытия, свою цель, свою задачу. Жизнь развивается, становится все более динамичной. Значит, чаще встречается консерватизм, тонкое и отчаянное противоборство новому. Но с каждым годом искрометность происходящего усиливается, вероятность внезапного поворота событий растет. Из - за ускорения хода событий, те взгляды, что были правильны лет десять назад, вдруг становятся ошибочными, подчас вредными. Человек, преданный прежнему, исчезающему вектору событий, оказывается не у дел, или вынужден менять взгляды на жизнь. Чем больше предан человек некоей фундаментальной идее, принятой группой, тем сильнее он переживает определенный моральный кризис при изменении ориентиров, при смене лже-проро-честв. Кровь стынет в жилах, когда он замечает несоответствие вчерашнего и сегод­няшнего дня, понимает, что рушатся его идеалы, и он может выжить, лишь приняв новые веяния. Иногда че­ловек становится настолько ничтожным, что закрывает на происходящее глаза - это уже не только идеалист, но и "ходячий" мертвец, "утлая ладья", выброшенная потоком жизни на камни. Случается, что и великие, выдающиеся, несгибаемые люди, попав в водоворот событий, вынужден плыть по прежнему течению свободы, осознавая, чувствуя приближение скальных порогов перемен, неминуемого краха догматических устоев бытия. Ими руководит преданность принятым клятвам, дружбе, долгу. Однако люди мельчают.
   Пройдет еще немного времени, и в понятие "свобода" будет входить и определенная возможность моментально перестроиться идейно, переменить цвет, на основе нового опыта. Поменять мнения, как рубашку. Близится Время неразберихи, когда требуемый скачок перестройки, квантование личности будут менее болезненными. Такого человека станут называть "прагматиком"! Им можно будет гордиться! Только представим себе ситуацию: лет семьдесят прожить в одной вере—и вдруг, нежданно - негаданно, выясняется, - зря! Надо искать иную веру, иные идеалы! Попробуй расстаться со светлыми надеждами прошлого. Решись перестроиться! В настоящее время, где есть элементы благородства и совестливости, не каждый найдет в себе силы, чтобы выступить с критикой своего прошлого поведения, Не каждый сможет заняться восхвалением прямо противоположных, прежним позициям, взглядов... Вообще, приемлема ли внезапная перемена взглядов, идеалов для солидных людей, особенно для лидеров? Можно ли серьезно глубинно меняться: снял одну шкуру, оброс другой — используя метаморфозу змей. Допустима ли такая свобода? Сейчас свобода одна - быть определенным, стабильным в поведении, предсказуемым. Пока еще единоверцы, товарищи, соратники свободы не простят тебе метаморфозной перемены. Трудный момент для человека - переход, переориентация. Особенно, когда они совершаются мгновенно, моментально. Один человек быстро сознает крах прежних идей, другой - медленно. Лидеры более консервативны, на них лежит ответственность за ранее совершенное, содеянное, сказанное с нацией. На их совести кровь, пот, ошибочное развитие. В пиковой ситуации прежних вождей заменяют новыми. При смене идей совершается внутренняя перестройка, появляется группа людей, выдвигающая лидера соответствующего новым условиями. Ультранавты - люди непоколебимо преданные идеалам Земли, уверенные в превосходстве Разума людей над остальными формами мышления, они патриоты земного образа жизни!
   Самсон Эрке почувствовал, что идейно- временной перелом происходит и с экипажем ХУВ 1336. Когда ультранавты летели к Нике, они искали вседозволенности, свобода разрешала им просматривать каждый куб пространства. Свобода, свобода - разве она бывает полной?! Между ультранавтами царило взаимопонимание, преобладало романтическое настроение. Они разговаривали о коммунизме и о колонизации космоса, касались всего, что придет им в голову. Частенько вспоминали и о возможности быстро разбогатеть. Отвлеченные, идеалистические построения туманного будущего не мешали им чувствовать прочную опору на самосознание; наоборот, туманность - вдохновляла. То были волнительно-пустые слова и неопределенные намерения. Космос чрезвычайно велик, его невозможно преодолеть человеческим разумом, приходится заниматься предположениями. У землян была благородная и привлекательная цель: осуществить контакт с непознанным, особым. Достижение цели рисовалось, как ряд легкоодерживаемых побед. Но, вот, перед ультранавтами оказалась реальная стопроцентная планета с дикими, непонятными обитателями. Взамен радости, как намечалось, земляне принесли инопланетянам слезы, страдания, уничтожение. Реальность планеты Никак не соответствовала романтическим идеалам ультранавтов, и разрыв между мечтой и поступками ультранавтов все время возрастал. Да, Самсон Эрке сломался, устал, им овладела депрессия, он не спешил заделывать проход в подземелье, чтобы надежно остановить крыс. Зачем стараться? На поверхности Нике его ждали новые неприятности. Самуилу Халлеру тоже не хватило сил продолжать борьбу. Живым остался лишь Закерини. Он был верен старым стереотипам, не понял, не почувствовал необходимости в перестройке. Закерини, должен был возглавить процесс обновления, смены критериев хорошего и плохого, он мог дать конкретный импульс Свободе планеты Нике. Но он не сделал нужных выводов и не совершил ничего полезного. Полковник все еще считает, что планета, открытая им, должна одарить его всякими благами и властью. А сама быть натурализована и перевоспитана. Можно ли винить его в таком понимании реального?
   Понятие "свобода", как и все в космосе, изменчиво. Слишком быстро происходят события в системе Объединенного Века. Космические расстояния приходится преодолевать не столько скоростью и не столько, испытывая физические воздействия от полета, сколько, осуществляя полет в форме усложнения мышления, расширяя рамок свободы мира, сужения её для себя. Не отставать от материального перемещения мыслью, яркостью ощущений —задача путешественников во времени. Уметь перестраиваться, переосмысливать увиденное, интерпретировать его, взыскательно относится к своим поступкам — таково требование космоса, космических скоростей. А привычный, очень важный идеал, где главное место занимает Земля, требует от человека верности первоначальному, исходному, врожденному замыслу: верности раз и навсегда. Ведь полет исходит из земных задач, им отданы силы, средства, время и жизнь... В космосе, на открытой им планете, человек поставлен в новые условия, и, если он не сумел сохранить прежний образа мыслей, растерялся, духовно раздвоился - ему грозит гибель. Прошлое и верность ему - гарантия выживания. Ум человека сходен с фотографическим изображением. Мысль—это новая деталь на проявляемом снимке. Вселенная существует бесконечно долго, жизнь - тоже, как часть мира. То, что мы сейчас познаем атом, делаем пересадки сердца, создаем гармоническое общество - это когда-то давно уже было, причем происходило неоднократно. Мозг человека несет в себе воспоминания о прошлом, но они не осознаны. Время Космоса - особенное, оно проявляет снимок, сделанный, предположительно, не один миллион лет тому назад. В настоящем открывается - прошлое. Однако есть и такие явления, которые раньше в фотографии памяти не содержались. Приходится не только вспоминать, но и придумывать нечто отправное, даже безумное. Характер человека выражается в том, как он справляется с неожиданностью, как быстро находит он правильный путь действий. Действительность - не игра в прятки. О, если бы можно было дать каждому страждущему сверкающий воздушный замок, чтобы там жить в радости и безошибочности. Чтобы и самому стать хрустально-воздушным, бестелесным, с ангельскими глазами и симпатичными крылышками. Тогда можно ликовать, погрузиться в самосозерцание, витать в фантазиях. Хрустальный воздушный замок!.. Он похож на ледяной дворец. Или космический корабль! На космический корабль или на космическую обсерваторию, посылающую импульсы Х на Землю.
   Спрашивается: "Как это так? Ультранавты психологически были не готовы к изменению полномочий Свободы?" А вот!.. Не готовы. Древние греки искали примеры величия и растерянности, совмещенных воедино. Вспомните Прокрустово ложе. Уставший путник жаждет отдохнуть. "Добрый" хозяин Прокруст предлагает ему ложе: "Дорогой гость, укладывайся, вздремни!.." Путник укладывается на ложе, и засыпает. Прокруст, видя, что спящий или короче, или длиннее ложа, или укорачивает гостя, или заботливо растягивает его до размера ложа. Злодей страдает манией величия. ( Нормальный человек скорее ложе подогнал бы под размер гостя, чтобы тому было удобно отдыхать, а не наоборот. Но Природа не подвластна ему.) Прокрустово ложе—это реальное положение дел, и одновременно догма момента, а жизнь человека находится в её власти, власти—безысходности, непредвиденность, диктата ситуации. Человек должен знать, что следует врасти в происходящее точно и безошибочно - иначе появится разрыв между реальностью и мечтой, что ведет к насилию. Мы гости времени, действенности происходящего. Одно дело соразмерять поступки с законами и потребностями на Земле, другое—на чужой нам планете. Можно теоретически готовиться к предстоящему, и не быть готовым к такой встрече.
  
   ГЛАВА XI
   Умберто Закерини принимал экстренные меры для спасения друзей-соратников, землян. До сих пор ультранавты тщательнейшим образом экономили горючее, электроэнергию, столь необходимые для обратного полета, сейчас Закерини решил с этим не считаться. Он воспользовался для доставки подкрепления спасательным модулем корабля, который был более вместительным и мог перенести на планету даже вездеходы. По инструкции аварийный модуль служил для эвакуации персонала с потерпевшего аварию космического корабля. Он имел навигационную, посадочную и разведывательную аппаратуру. Теперь его приходилось использовать в других целя, - тоже экстраординарных. Ультранавтам без вездеходов на планете Нике работать было нельзя. По телетайпу командир корабля ХУВ 1336 отдал распоряжение подчиненным:
   "Приготовить для поисково-спасательных работ спасательный модуль,— он должен совершить посадку на планету: на борт взять пять человек, месячный запас продовольствия, вездеходы и оружие. Посадку произвести возле посадочного модуля. Желаю успехов, с нетерпением жду! Спешите спасением Самуила и Самсона. Полковник Закерини".
   Члены команды "X У В—1336", истомленные ожиданием и жаждой посетить планету, бодро отрапортовали: "Есть, кэп!", - и приступили к предпосадочным работам на модуле.
   —Наконец-то Умберто вспомнил о нас, теперь и мы по планете пройдемся, руками травку потрогаем, посмотрим на плоскоголовиков, поможем коллегам, —разговаривали между собой ультранавты. — Нау - чим тех... Плоскоголовики! До чего же изобретательна природа, создавшая их. Мы ускорим жизненные процессы, протекающие на Нике...
   Необходимые процедуры по опробованию посадочно - планетной аппаратуры ультранавтов выполнили в предельно сжатые сроки, работа спорилась. Через неделю спасательный модуль был подготовлен к отделению от корабля и к посадке на Нике. Естественно, что и группа "командос", которая должна была принять участие в поисках Эрке и Халлера, была укомплектована тщательно и своевременно. Обычно отбор "командос" производился командиром ультранавтов на добровольных началах: только сильным духом людям позволительно выполнять особые задания! На этот раз все члены экипажа без исключения пожелали войти в данную группу, так влекла к себе незнакомая планета, наполненная жизнью. Не исключено, что землянам хотелось и богатств местных награбить, и, слегка... помародерствовать. Сам Закерини утвердил наиболее подходящих для экспедиции ультранавтов. Полковник не находил себе места, волновался из-за отсутствия связи с Самсоном и Самуилом, постоянно поторапливал экипаж, готовивший спасательный модуль к полету. Вскоре радиоволны донесли сообщение, вселяющее надежду:
   —Принимайте гостей, на очередном витке отделим "спасатель" от - корабля, посадку произведем в заданном районе.
   Габриель Дин не попал в число участников второй высад­ки на Нике. Он считал, что его участие в ней обязательно, и поэтому обратился по рации с рапортом к полковнику.
   — Кэп, прошу вас: включите меня в список "командос!" Человек на Нике - это исторический момент, а историографа, т.е. меня, на месте событий нет. К тому же, по имеющимся у нас достоверным сведениям, считаю, что никенианское общество устроено весьма целесообразно, продуманно, к тому же справедливо. Плоскоголовики не бездельники, они закономерно заняты трудом, каждому из них гарантировано равноправие, уважение, забота близких в старости. Уверен: дружественные формы сосуществования между плоскоголовиками преобладают над остальными. Конфликты, особенно не спровоцированные, - случаются очень редко. Мне симпатичны эти вежливые смирные существа. Зачем их убивать? Мы несем им нашей экспедицией посещения планеты беззаконие, мы виноваты в насилии, а не они. Меня, например, весьма удивляет следующее: из-за чего мы, земляне, так бурно, придирчиво реагируем на их самостоятельность, независимость, автономию? Случайно открыв неизвестную планету, качаем на ней свои права. У нас нет справедливости по отношению к плоскоголовикам. Что мы находим плохого в том, что автономная цивилизация планеты находится: в состоянии относительной "неразвитости". Разве есть космический криминал в необычности плоскоголовиков. Зачем ультраанавтам уподобляться разъяренному быку, который бросается на плащ матадора, и каждый раз, обманываясь, бодает пустоту? И мы ударим мимо цели, если нам будет повсюду мерещиться красное. Землянам привычно классовое общество с развитыми, различными институтами власти и контроля, но плоскоголовики, видимо, избрали иной путь! Интересно посмотреть, как у них там живется? Наверное, они свели свои потребности до минимума и этим довольны. Я, товарищ кэп, тоже желаю быть на Нике и во всем разобраться на месте. Вы прекрасно понимаете, что такая гармония отношений между аборигенами Нике - признак высокого ума. У них полезно учиться даже землянам. Прошу: разрешите мне на месте изучить их уклад жизни.
   — Вы нужны на корабле!— категорически ответил Умберто Закерини, — наша задача на первом этапе: найти Самсона и Самуила, узнать, что с ними случилось, вот и все! Своевольное безумие упрямцев - плоскоголовиков, как я вижу, заразительно. Успокойтесь! Продолжайте продуктивно работать, а изучение чужой несовершенной истории пока подождет.
   Невидимый с планеты корабль, совершая очередной облет планеты, приблизился к расчетной точке траектории. Открылись створки "консерватора" и звездолет выпустил наружу стреловидный спасательный модуль, проще "спасатель", выкрашенный в серебристый цвет. Он скользит все ниже и ниже. Уже близка планета. Аппарат делает последний тормозной маневр. Выдвинулись паукообразные ноги-опоры, мягко коснулись почвы - посадка совершена. После стремительного полета на спасательном модуле комфортно разлеглась неподвижность, спокойная сила тяжести, твердость.
   —Мы на планете, - радостно произнес ультранавт Карлос Звинги - руководитель прибывшей команды,—всем отстегнуть ремни, покинуть кресла! Разрешаю подойти к иллюминаторам и полюбоваться видом планеты Нике.
   Стреловидный "спасатель" сел очень точно, он находился теперь в непосредственной близости от посадочного модуля. Закерини по видеоканалу проинструктировал прибывших о мерах предосторожности, которые необходимы каждому на неизвестной планете. Дал ультранавтам день на адаптацию. Посоветовал в дальнейшем ходить по планете только группами и с оружием, а также назначил форму одежды. Если бы полковник разрешил ультранавтам сразу после посадки "спасателя" выйти на поверхность планеты, они бы немедленно воспользовались разрешением и тут же ступили бы на Нике. Им не терпится поскорее покинуть летательную машину. Мечта побывать на иноземле, поскорее начать исследования и поиски мешала им спать.
   Через четыре часа после посадки, воспользовавшись тем, что ультранавты были свободны от дел, полковник Закерини не преминул выступить с отеческими наставлениями:
   — Напоминаю вам, соземляне, дисциплина для нас - не отвлеченное понятие, - говорил он,— дисциплина предполагает не только беспрекословное подчинение командам старшего по званию, но и быстрое выполнение их, нацеленность каждого ультранавта на самоконтроль. Не менее важны: самоподчинение общим интересам, способность действовать самостоятельно в рамках дозволенного, предписанного, разрешенного. Может вам что-либо не понравится в этих требованиях - это ваше личное ощущение, отбросьте его! Помните - вы подчинены идее, вы дисциплинированы, так нужно! На чужой планете без дисциплины - ни шагу! Нам неизвестно, что затевает противник, откуда и как он ударит. Пропали двое из нас... Такой ход событий настораживает. В дисциплине - наше спасение. Просмотрите еще раз устав ультранавтов. Устав — чрезвычайно важный сборник документов, чрезвычайно!
   Если бы ультранавты глубоко не осознавали необходимость сохранять дисциплину и организованность, сплоченность и взаимопомощь, то они, наверняка, вышли бы на планету без разрешения полковника. В душе высадившихся кипел азарт исследователей. Они мечтали слушать странную музыку города, любоваться глубиной засыпающего голубого неба, наслаждаться мерцающим блеском незнакомых звезд; они старались найти среди них далекое Солнце. Ультранавты больше десятка лет провели в космосе в изоляции, отгороженные от мира обшивкой звездолета. Это ослабило их коммуникабельные способности, умение налаживать контакты с жизнью. Но индивидуализм на чужой планете недопустим и опасен, поэтому ультранавты поглядывали на Нике только в иллюминаторы, штудируя пособия для первопроходцев и устав космолетчиков.
   Истекло время, отпущенное полковником на адаптацию, и незамедлительно поступил приказ выйти всем на планету. Ультранавты - исследователи тут же приступили к сложным работам. Одну за другой они доставали из спасательного модуля части разобранных вездеходов, соединяли, сбалчивали их между собой. Прямо на траве разложили чертежи, сверяясь с ними, уточняли, уясняли порядок сборки техники. Тупые плоскоголовики и те заинтересовались происходящим. Они издалека внимательно следили за действиями незнакомых людей. Возможно, их привлекал блеск деталей? Они стали меньше ухаживать за коровами...
   Сперва появились основы машин — две рамы, одна из них быстро обросла рессорами, колесами, покрылась стальной облицовкой, пуленепробиваемыми стеклами. На место встали мотор, коробка передач, руль. Вслед за первым, начался монтаж оборудования второго вездехода. Ультранавты работали все это время круглосуточно, сменяя друг друга. Оба вездехода стояли несколько в стороне от модуля.
   Внезапно с корабля пришло метеопредупреждение о приближении мощного циклона, которому ультранавты дали название "Геба". Прогноз о неблагоприятных погодных условиях подтвердился. Набежали грозовые тучи, заволокли небо от края и до края. Работы застопорились. Ослепительно сверкнула молния, за ней другая. Шарахнул раскат грома. Извиваясь грандиозными лапами разрядов, молнии, следовали одна за другой. Раскаты грома переплелись, свились в клубок и, словно катаясь, громыхали от горизонта до горизонта. Начинался неземной ливень. Потоки воды ринулись вниз, крупные градины застучали по обшивке модуля. Люди впервые наблюдали неистовство стихии на незнакомой планете.
   Ливень продолжался двое суток, нарушив все планы. На "спасателе" ультранавтам было веселее, вместе люди чувствовали себя увереннее. Закерини остался один на посадочном модуле, ему стало холодно, как-то противно - мерзко. Только сейчас он отчетливо почувствовал, что находится не на Земле, а где-то на другой, негостеприимной планете. Проклиная непогоду и судьбу, он достал бутылку рома, откупорил ее, налил в стакан дозу. Выпил, у него немного отлегло от сердца.
   Когда потоки града и воды несколько иссякли, стихия будто бы приготовилась к заключительному прыжку. Тучи ки­пели, метались, спускаясь все ниже и ниже. Они быстро враща­лись. Неожиданно, в один момент, свирепый вихрь промчался над поверхностью планеты. Под жесточайшим напором ветра "спасатель", стоявший вертикально, качнулся раз, другой, его опоры вдруг стали погружаться в месиво из глины и чернозема. И вдруг склон холма стал оседать, увлекая за собой космический аппарат. Нелепо накренившись спасательный модуль понесся вниз. Масса аморфной глины, набрав скорость курьерского поезда, ударилась о скалистое основание, смешалась у подошвы холма и вздыбилась. "Спасатель", падая, как подрубленное дерево, безнадежно - металлически застонал и с размаха ударился о валуны, вынесенные глиной наружу. После чего несколько раз перевернулся. Ультранавты, находившиеся в нем, во время падения с холма, успели ухватиться за поручни, чтобы подготовиться к удару. Казалось, падение, продолжается вечность. Потом земляне услышали металлический звон, треск обшивки и свет внутри "спасателя" потух. Из моторного отсека вытекла жидкость, пахло креолином, распространялся удушливый запах поврежденной изоляции и горящей резины. Вот-вот на спасательном модуле мог возникнуть пожар. Исследователи, охая, хромая и спотыкаясь, кинулись в поврежденный носовой отсек, предпринимая необходимые противопожарные меры, спасая то, что можно спасти. Когда ликвидировали возгорание электропроводки, устранили замыкания в ней, включилось аварийное освещение. Ультранавты осмотрелись. К счастью, все "командос" отделались ушибами и синяками.
   — Живы! — радостно проговорил Карлос Звинги, - теперь надо разобраться, что случилось со спасательным модулем. Это больше всего меня беспокоит, волнует!
   Обследование носового отсека показало, что случилось следующее. "Спасатель" получил непоправимые в данных условиях повреждения. От носа до средней части корпуса образовалась обширная вмятина. С противоположной от места удара стороны по обшивке прошла сквозная трещина: высокопрочный но хрупкий металл, из которого сделан "спасатель", разорвался. Заварить пробоину здесь не представлялось возможным, металл был космическим, поддающемся сварке лишь в высоком вакууме.
   Полковник Закерини в момент катастрофы стоял у иллюминатора посадочного модуля. Он с недоумением взирал, как под порывами сильного ветра спасательный модуль лишился устойчивости, как он заскользил под гору, подхваченный оползнем, как его с размаха бросило о камни. Он рассмотрел, как от удара могучая машина изогнулась и треснула. Удивленный, разочарованный и потрясенный увиденным, Закерини походил скорее всего на Наполеона, дошедшего до стен безлюдной Москвы. Через несколько минут он осознал, что случилось непоправимое: "спасатель" навсегда останется на Нике. Еще одна потеря, еще один удар по землянам! Словно какое-то проклятие довлеет над ними - пришельцами, какая-то сила сводит на нет все их усилия. Так опасность неизведанного, коварство судьбы отчетливо проступили на фоне многообещающего начала любовного романа ультранавтов с планетой Нике. Неизвестная планета показала свой характер! Авария произошла не в космосе, не в воздухе, не при посадке аппарата, а на коварной и чужой поверхности загадочной Нике. Свершилось невероятное и тем более болезненное вмешательство "нечистой силы". Невезение! Надев стерилизатор, Умберто Закерини выскочил под удары урагана и, не разбирая дороги, по лужам, прямо через густые заросли кустарника, преодолевая неистовые порывы ветра, кинулся на помощь пострадавшим. Нажал кнопку "вызов" на "спасителе" - ответа нет. Его опасения за жизнь людей увеличились. Неужели ультранавты погибли при падении? Только не это; только не это! Полковник стал колотить руками по обшивке люка. И вновь - ответа не последовало. Мокрый с головы до пят, съежившийся от холода, убитый отчаянием и страхом, стоял Закерини возле поврежденного модуля, моля Бога спасти его друзей, сограждан. Струи воды текли по его лицу и смешивались со слезами отчаяния, сжигающими его душу и надежды, которыми он жил все эти несколько дней, которыми питалась его вера в успех. В безысходной, глухой тоске он еще раз, на всякий случай, постучал и позвонил. К его удивлению, на этот раз дверь спасательного модуля открылась: в проеме показалась фигура Касенца Риоли, под глазом которого красовался огромный синяк.
   — Вы, полковник? Влезайте поскорей, на вас нет ни одной сухой нитки! Мы устраняем повреждения электропроводки. Не могли сразу открыть вам, извините! Не повезло нам, кэп, невероятные события разразились внезапно, мы не успели стартовать, подняться в воздух. Какая классная космическая машина и так глупо разбилась!
   Закерини проник внутрь поврежденного модуля. Подошли к нему и остальные "командос": Карлос Звинги, Вальдем Туто, Силини Путье. Ромеро Сикки, прихрамывая, добирался последним. Подойдя, сразу сел, сморщился от боли и стал растирать ушибы на ноге. Закерини, увидев всех живыми и невредимыми, несколько приободрился, даже улыбнулся:
   — Все здесь? Какая радость! А я-то, грешный, подумал уже плохое. Ну, и дела, твою дивизию! То нам необычно везло, теперь наоборот - неприятности следуют одна за другой. Ничего! Поживем еще, ребята - оптимистично закончил Закерини, - главное, чтобы все мы вернулись домой живыми и не с пустыми руками, чтобы в жизни существовала цель...
  
   ___________ГЛАВА XII_____________
   Буря пошла на убыль. Тучи унеслись на восток, выглянул Кит. Еще долго после разгула стихии под ногами ультранавтов чавкала вода, на обувь налипала грязь. Появились во множестве кровососы — небольшие желтые мушки, питающиеся кровью. Они упорно преследовали людей и порядком мешали работать, приходилось постоянно их отгонять. Заразное действие их укусов на человека испытал Умберто Закерини, более других ультранавтов бывавший в это время вне модуля. На месте безболезненного, очень своеобразного и вызывающего нестерпимый зуд укуса, образовывалось затвердение ткани, потом подмышками набухали лимфатические узлы, кожа на месте укуса стала шелушиться, а по телу высыпала красноватая сыпь. Врач ультранавтов был в плену у плоскоголовиков. Некому определить насколько опасна болезнь, и подсказать, как ее лечить?
   Теперь, выходя производить сборку вездеходов, ультранавты одевали плотную, многослойную одежду, прикрывающую лицо, руки, шею. Она была теплая, толстая, больше двух часов в ней не выдержишь. Оба вездехода уцелели, оставшись вне зоны оползня, порывом ветра их сдвинуло с места сборки в сторону. Второй вездеход, на котором еще не был установлен двигатель, ураган переместил метров на сорок!
   Умберто Закерини приказал подчиненным форсировать сборку машин, чтобы немедля приступить к поискам Самсона Эрке и Самуила Халлера.
   С момента посадки спасательного модуля прошло больше недели - срок немалый. Надежда найти пропавших живыми и невредимыми с каждым часом уменьшалась. Наконец, последние детали вездеходов установлены на своих местах. В баки залито топливо. Взревел один двигатель, вслед за ним второй. Механик настояли на том, чтобы двигатели отработали шесть часов без нагрузки, прошли послесборочную обкатку. После чего, как предписывают инструкции, следовало произвести окончательную подтяжку крепежа вездеходов и можно отправляться в путь.
   Если бы плоскоголовики обладали достаточной любознательностью и любопытством, то их весьма и весьма заинтересовала бы поспешная деятельность пришельцев, то, как они напряженно собирали металлические чудовища, то, как из деталей постепенно появлялись сильные машины. Их бы обязательно заинтересовала и работа двигателей вездеходов, да и сам металл. Они никогда, наверное, раньше не видели его, как и стекло, и резину, и краску. Любопытных никенианцев заинтересовали бы и разводные ключи, и прочий инструмент, которым пользовались ультранавты. Даже молоток способен вызвать восторг и восхищение у тех, кто видит его первый раз в жизни. Любопытство бывает порой сильнее страха и его невозможно скрыть, но и на этот раз земляне не заметили у коренных жителей заметного интереса к своей деятельности, такого, чтобы его можно было назвать разумным. И кошка интересуется полетом голубя, но никогда не вообразит себя с крыльями. Это подсознательный, "наивный" интерес. Может он существует у плоскоголовиков? Ультранавтам было некогда долго разглядывать, что творится вокруг, поэтому они поспешили отправиться в путь - спасать друзей.
   Полковник Закерини, при помощи Карлоса Звинги и Силини Путье, установил на вездеходах дополнительные крупнокалиберные пулеметы. Место для их установки выбрали на крышах машин, там же оборудовали и ограждения для пулеметчиков. Теперь вездеходы обладали солидной боевой мощью. Если учесть, что каждый ультранавт был вооружен автоматом, то можно смело утверждать, что вездеходы превратились в крепости на колесах.
   До выступления в поход, Закерини произнес зажигательную речь, напоминавшую выступления оратора в далеком двадцатом столетии, обещающего навести порядок на Кубе.
   — Мы как песчинки, перенесенные потоком, нам нельзя затеряться, мы должны проявить себя, иначе мы исчезнем с лица этой "многогостеприимной" планеты раз и навсегда. Мы - ультранавты Земли, открыли эту безвестную, девственную Нике, преодолев десятки парсеков. Наши знания, достижения, осведомленность, умение рассчитывать и познавать, безошибочно предвидеть будущее дают нам право руководить этой планетой и действо­вать здесь по нашему высшему разумению. Мы - представители цивилизованной космической власти, иметь которую — счастье для простых плоскоголовых обитателей этой иноземли. В будущем, добровольно подчинившись нам, плоскоголовики обретут недоступные без нас общечеловеческие ценности. Бетон и стекло взметнутся над поверхностью Нике, автострады и трубопроводы многократно опояшут ее. Произойдет расцвет производства металлов, добычи угля, нефти, будут вырублены леса, осушены реки, возникнут заводы и электростанции. Благосостояние плоскоголовиков многократно увели­чится. Это будет! Мы передадим землю в использование сельским жителям, а заводы - городским. Знаю: под нашим мудрым руководством плоскоголовики совершат мгновенный скачок в развитии, неожиданно превратившись в полезных нам, привычных круглоголовых ребят, их убогие полушария разовьются, увеличатся до нормальных размеров. Мы будем их приветствовать с трибун, а они станут кричать: "Ура, ура! Слава Нашим Отцам". Новые круглоголовые плоскоголовики научатся носить одежду, считать до десяти. Станут бриться, обретут человеческую плавную речь: она будет им родной. Бывших голодранцев - голопузиков не узнаешь. О, как они будут молиться на нас! Как будут благодарны нам и судьбе, что планета их открыта цивилизованными пришельцами! Мы - носители прогресса, действия наши правильны, законны. Увы, пока духовно нищие плоскоголовики, хм, хм, далеки от правильного, диалектического понимания истины. Они глупо преданы своей Нике. У них нет Избранного. Они силой захватили двоих из нас, увели в рабство. Только подумать: увели ультранавтов, друзей! Наши коллеги томятся где - то в пещере, подвергаются мучениям, насилию. Невероятное варварство! Приложим все усилия, чтобы освободить умных, достойных землян из незаконного плена интриганов - плоскоголовиков! Мы не остановимся ни перед чем. Покажем с предельной ясностью, что мы не допустим жестокосердного насилия и уничтожения высокоцивилизованных посланцев Земли без суда, без следствия, без защиты. В путь! Мы имеем право...
   — Освободим, не допустим беззакония! Покажем им! - раздались грозные выкрики ультранавтов в ответ на речь Закерини...
   Попирая местную растительность и разгоняя тучных никенианских тельцов, поисковая экспедиция воинственно двинулась к городу,
   Связист Риоли посылал условленный радиовызов Самсону и Самуилу: "Скорпион, скорпион! Я — фаланга!" —. Ответа, как и при предыдущих попытках связаться, не последовало.
   — Будем их искать возле каменного здания, они говорили что-то об обширном лабиринте, вход в который расположен за зданием. Плоскоголовики упрятали наших разведчиков в подземелье, бросили там в самом темном и дальнем углу, — кричал Закерини, - они остались без света, без компаса, без карты. Ребята без нас не смогут выбраться из такой западни. Порядочно времени прошло, почему они молчат? Что с ними происходит? Скорее к пещере, прибавьте обороты!
   — Выжимаем всю мощь из техники, кэп, — ответил Касенц Риоли.
   Они въехали в незнакомый, таинственный город, звук моторов разнесся по его сонным улочкам. Там, где домишки подходили близко друг к другу и улицы для вездеходов становились тесными, Карлос Звинги сносил домишки ударами бульдозерного ножа. Ему эта работа доставляла удовольствие. Под напором мощной техники постройки из необожженных кирпичей разваливались с глухим стоном, испуская тучи пыли. Плоскоголовики испуганно повыскакивали из них и, отбежав в сторону, обиженно следили за происходящим. Когда вездеходы двигались дальше, обитатели разрушенных домиков и их соседи собирались возле развалин и, уныло попискивая, приступали к восстановлению разрушенного.
   — Совсем сумасшедшие, — проговорил Силини Путье, — нет, чтобы наказать нас, выдворить вон! Они, прежде всего, залечивают раны, принимаются за бесперспективную работу... Я полностью убедился в их ничтожестве.
   — Хорошо, пусть себе работают, мы выполним свой долг и займемся их изучением, перевоспитанием и приручением,— засмеявшись, ответил Риоли.
   Ультранавты добрались, наконец, до центрального здания, сложенного из камней.
   — Мы на правильном пути, — сказал Закерини, — других каменных строений во всем этом дурацком городишке-поселении не сыскать.
   В центре поселения улицы оказались шире, движение вездеходов ускорилось.
   — Вижу,— закричал Вальдем Туту, указывая на дыру в склоне возвышенности, - там вход в пещеру.
   — Да, так и есть — там вход в лабиринт дьявола, - согласился Закерини, - проверим, нет ли там засады?
   Казалось бы, настало самое время вспомнить ультранавтам о Боге и милосердии. О заповеди "не убий" и обо всем том праведном, что записано в Книге Книг.
   Вы скажете: ультранавтам, невозможно верить в бога. Они, исколесили космос вдоль и поперек, но Бога так и не встретили. Я представляю, что и ультранавты в сердце должны иметь веру, идеалы любви, сопереживания и духовности. Величие божественного промысла всегда ( или часть его) должна быть с землянами. Само понятие "встретить Бога" — растяжимо, его встречают в молитве, в покаянии, в миротворчестве, его находят и в полете. Бог повсюду, и к каждому он приходит в его поступках и помыслах. Бога нельзя встретить одновременно всем коллективом. Божественное открывается в величии реального, того, что недоступно человеческому пониманию. Например, безграничность Космоса. Одним из божественно значимых откровений является планета Нике. У ультранавтов, в первую очередь, должен был бы возникнуть трепет почитания от величия увиденного и познанного, а им казалось, что все так и должно быть. Они говорят о неожиданном везении, но полностью не осознают случившегося чуда... Или так принято у землян? Сперва - восхититься, потом попытаться захватить понравившееся богатство силой. Бог все простит? Хотя, ультранавты редко вспоминают Бога.
   Жизнь людей постепенно очищает истину от всего наносного, сиюминутного, казуистического, и воздает хвалу притчам, положенным в основу вероучения. Теперь в вероучении большую роль играет память о прошедшем, о грехе. Люди убедились, что грех своим налетом отравляет святое и искажает самые светлые помыслы. Так что, это доказала история, лучше в жизни поступать справедливо и видеть человека даже тогда, когда он похож на животное. Не прибегать к насилию. Постепенно Вероучение наполнилось чувством стыда и благородства, еще более просветленной стала вера во время космических Одиссей. Да, ступив на новую, таинственную и загадочную планету, ультранавтам стоило вспомнить о Боге милосердном, о душе и о совести. Из Новой, грандиозной Веры ультранавты взяли отдельные положения, опирающиеся на исключительность землян, на вседозволенность разума, как инструмента переустройства Вселенной. Они забыли, что человек велик не только умом разрушающим, но и умом созидающим. Не зря природа сотворила людей с двумя мозговыми полушариями! Как боги, ультранавты могли бы простить жителям планеты Нике то, что они плоскоголовы и своеобразны. Но ультранавты избрали другие позиции, готовы вершить свой страшный суд! И повёдет их Вперёд - полковник Закерини. По его указу, словно по мановению волшебной палочки, двое вооруженных бойцов в кольчужных защитных жилетах и касках спрыгнули с подножки вездехода и двинулись ко входу в подземелье. Для освещения они использовали аккумуляторные фонари. Подошли ко входу сооружения, заглянули вовнутрь, вошли...
   — Плоскоголовых не обнаружено, — через минуту сообщили разведчики, — вход свободен.
   — Ромеро Сикки остается дежурить, охранять технику и поддерживать связь, остальные идут со мной, — приказал Умберто Закерйни, — "вспорем" лабиринт, обыщем каждый его закоулок!
   Пять человек беспрепятственно вошли внутрь сооружения. Им представилась возможность досконально оглядеть подземелье, разобраться, для чего оно нужно плоскоголовикам? Ультранавты выяснили следующее. Основная площадь лабиринта использовалась, как плантация для выращивания питательных грибов, часть его отводилась под коровник, где в надежных, теплых стойлах никенианские коровы проводили зиму. Остальное пространство подземелья использовалось под склад-хранилище. Там складировались запасы кормов, сена, продуктов, складывались примитивные орудия производства. Видимо, несколько тысячелетий тому назад плоскоголовики вообще не строили домов и жили в таких вот пещерах, служивших им и укрытием от стихии, и крепостью от врагов.
   Чем дальше углублялись бойцы - командос вглубь подземелья, тем больше убеждались в его обширности и обжитости. Это была обширная пещера, освоенная плоскоголовиками. Хозяева попадались им все чаще — по три, по четыре плоскоголовика, ультранавты их не трогали. Затем численность их стала увеличиваться, появились группы по пять - шесть особей. Они отстранялись в сторону, когда попадали в луч света фонаря. Посовещавшись, ультранавты решили на время выключить фонарики и понаблюдать за действиями плоскоголовиков в естественных условиях. Коренные жители планеты, не покладая рук, трудились. Они видели достаточно хорошо при слабом естественном, флюоресцентном освещении. Большинство из них занимались уходом за грибами.
   Поиски Самуила Халлера и Самсона Эрке привели к тому, что ультранавты обнаружили два брошенных, отработанных стерилизационных патрона, плюс консервные банки из-под тушенки, которые брали с собой для питания пропавшие земляне.
   — Они были здесь, они ждали помощи, верили, страдали... Где же наши братья теперь? - этот вопрос не давал покоя, придавал силы ультранавтам.
   После обнадеживающей находки поиски пропавших землян приобрели еще более интенсивный характер: ультранавты нагло ходили прямо по грядкам, возделанным плоскоголовиками. Нахально затоптанные грибы, оставленные ими, встречались все чаще и чаще. Плоскоголовики же, инстинктивно собираясь во все большие отряды, старались оттеснить ультранавтов, вытолкнуть их из подземелья. Они не так быстро разбегались в стороны при приближении инопланетян, приглушенно попискивали и старательно поднимали поверженные ногами людей грибы. В одной из галерей, совершенно неожиданно, произошла более серьезная стычка. На наступающих плоскоголовиков предупредительные выстрелы не возымели действия, пришлось прибегнуть к силе.
   Закерини отдал приказ: "Вести прицельный огонь!" Ультранавты внутренне подобрались, остро сосредоточились на враге, и открыли стрельбу. Передние плоскоголовики падали, изрешеченные пулями, задние напирали. От сгоревшего пороха в лабиринте стало нечем дышать. Ультранавты ретировали, сохраняя порядок. Ближе к выходу из подземелья им встретилась новая толпа злых плоскоголовиков. Было на что злиться: ультранавты помешали им вести привычную жизнь, вторглись в их внутренние дела, нарушили устои существования первобытного общества. Стычка в подземелье разрасталась. Кто в ней был виноват? Вина, прежде всего, ложилась на ультранавтов.
   — Кэп, подкинь магазин с патронами, — попросил Касенц Риоли.
   — Береги боеприпасы, бей наверняка! - Приказал полковник, подавая требуемое, — может быть они посмеют поднять восстание?
   Промахнуться в плоскоголовиков было трудно. Они шли открыто, падали один за другим, скошенные пулями. Живые особи не прекращали попыток добраться до ультранавтов, их напор не ослабевал.
   — Какое тупое упорство, мне даже смешно, — проговорил Силини Путье.
   Но картина происходящего была отнюдь не смешная, наоборот, сжималось сердце при виде напрасно пролитой крови, страданий человекообразных, и их покорной тихой смерти. Будь здесь посторонний человек, он бы непременно почувствовал презрение к своим сородичам — ультранавтам. Но "командос" не стеснялись, применяя силу, благо на Нике не было ни газет, ни репортеров. Любой злочинный акт на ней останется тайной.
   — Ложись! — рявкнул Вальдем Туто, сорвал предохранительное кольцо и бросил связку гранат в ряды наступающих.
   Грохнул взрыв, за которым последовало содрогание подземного гриборастилища, с его сводов сорвались и полетели вниз куски породы, камни... От взрыва погибло много плоскоголовиков, сделают ли они для себя соответствующие выводы? Один из камней, упавших вниз, угодил прямо в голову Касенцу Риоли, он охнул, дернулся и затих. Оставшиеся в живых земляне вскочили, отряхивая с одежды песок и камни. Риоли лежал в задымленном проходе такой же безразличный ко всему, как и камень, который поразил его. Опять ультранавтам за зло воздалось злом.
   — Что ты наделал? — выпалил Закерини. — Идиот! - И тут же, обращаясь к другим своим спутникам, стоявшим возле него, скорбно произнес:
   — Осторожно, несите его к выходу; может он еще жив, — оглянулся и продолжил, — быстрей, быстрей, а то мы все останемся здесь!
   К счастью для ультранавтов, они уже были возле выхода из подземелья и вскоре покинули его. На просторе планеты, как и прежде, царило спокойствие. Щедрый Кит ласково посылал теплые лучи на приветливую и своеобразную раститель­ность. Казалось, что ничего не изменилось вокруг, что всюду гармония и порядок. Вальдем Туто и Силини Путье положили бездыханное тело Риоли в один из вездеходов. Полковник Закерини отдал приказ:
   — По машинам! На сегодня поисковые работы окончены.
   Вездеходы покатили к посадочному модулю. Полковника начала трепать лихорадочная дрожь, нервное потрясение усиливало ее. Закерини явно заболел, до чего же неприятно чувствовал он себя, укус болезнетворной мухи не прошел для него бесследно — заражение! Болезнь проникла вглубь организма.
   — Завтра поиск продолжим, — постукивая зубами, сообщил Закерини подчиненным, — кто ищет, тот найдет!
   — Кэп, Риоли не подает признаков жизни. Он умер, — внятно и по-особому подавленно - резко сказал Силини Путье.
   ГЛАВА XIII
   Звякали, звенели, зазубривались лопаты, ударялись о камешки. Без слов, сосредоточенно ультранавты рыли могилу своему собрату. С темного неба желтыми глазами светили две луны. Из города, как ни в чем не бывало, доносилась оживленная музыка. Синий сумрак ночи вставал за плечами землян: он был колкий, настороженный, грозный. О чем-то своем шептались высокие травы... Затаилась неподвижня, чернее ночи, открытая могила. Она стала последним прибежищем для того, кто недавно еще был рядом, шагал, тревожился, ждал, противостоял... и погиб! Погиб в результате глупого необдуманного поступка своего товарища, применившего оружие в неподходящих условиях.
   Присмотревшись к хмурым лицам подчиненных, полковник Закерини вынужден был на день отсрочить продолжение поисков: вчерашнее страшное побоище слишком выпукло, ярко стояло перед их глазами; свежая могила возвышалась над поверхностью планеты. Воинственный дух ультранавтов был на время сломлен, выступать с вдохновляющими речами Закерини не мог, у него еще продолжалось лихорадочное состояние, сопровождавшееся ужасной, противной тяжестью на сердце. Хотелось заняться чем-то незначительным, мелким, личным, оправдывающим жизнь, но, вместе с тем, самоутверждающим. Так и тянуло снять с себя бремя власти. Полковника наполнили черные размышления, он ясно осознал, что часть жизни им прожита неудачно, пополам с гнилью. С ним редко такое бывало, но бывало!
   Габриэль Дин, находящийся на корабле, еще раз связался с модулем. К аппарату подошел Карлос Звинги.
   — Как у вас дела? — спросил его Дин. — Убиваете, поди, без разбору?
   — Знаешь, — ответил Карлос Звинги, — я уже не рад, что попал на эту планету. Во мне как будто переломилось сознание, я уже не тот — улыбчивый парень, а иной — хуже во сто раз. Душевная боль грызет, изводит меня, глубину ее не выскажешь словами. Задаешь себе один и тот же вопрос: "Зачем, почему я участвую в зверском; кровопролитии, как произошло такое падение нашей морали?! Целый свет не радует. Во имя чего погиб Кассенц Риоли?"
   — Коллега, неужели настолько плохи дела у вас с совестью, с текущей обстановкой?
   — Главное, внутренне собраться, выдержать, не думать. Душа просит, чтобы неприятности кончились; я избавлюсь от чувства вины, забуду трупы? — проговорил в свое оправдание Звинги.
   Карлоса сменил у аппарата полковник Закерини. Он прямо заявил:
   — Мы ясно осознаем: нам брошен негласный вызов. Нам грозит — осуждение, презрение. Плоскоголовики диктуют землянам крамольные идеи; пускают в нас бредовые мысли, касающиеся не только нас, ультранавтов, но и всего мира Земли, они подрывают величие землян. Так и чувствуешь на каждом шагу: "Людишки, ваше желание разбогатеть - ничтожно. Поклонение золотому Тельцу — смехотворно, ваши полеты в космос не нужны, зачем по мелочам суетиться, рисковать. Все это неразумно, не оправданно с идеологической концепции. Ваша активность — фикция, фарисейство, ложь. Главный, определяющий смысл жизни заключен — в достижение гармонии на своей планете, у себя дома, среди равных в развитии". Разве, друзья, мы потерпим такое? Мы противостоим агрессии плоскоголовиков! Мы - ультранавты, земляне, согласны с необходимостью социального равноправия. Но обрекать себя на заранее известную жизнь с ее малыми радостями, простотой, лаконичностью! Такая закомплексованность - не для нас! Сегодня я — скромный полковник, а завтра буду популярнейшим человеком Вселенной. Вызов никени - анских "херувимов" мы жестоко подавим. Низвергнем их тупое упрямство, и безликую идейность. Они противятся нашей мощи — тем хуже для них! Пусть читают лекции другим.
   — Полковник! Вы философствуете, оправдываетесь, — проговорил Габриэль Дин, - а доказать толком ничего не можете. Сегодня мы здесь, а завтра - там. Какое нам дело, в конце - концов, до возвышенной восторженности чужого бытия, утвердившегося на Нике, до предопределенности поведения здешних индивидов, устанавливающейся в момент рождением? Почему мы должны испытывать неприязнь к никенианской примерной гармонии, скромности, лаконичности... Почему надо считать её вредной? Устранение зла, несправедливости — вот благородные задачи! Простота правды, присущая плоскоголовикам, — не повод для расправ. Я считаю: плоскоголовики живут при строе, который похож на естественную форму коммунизма.
   —Если бы никенианцы не так ярко демонстрировали свой порядок, свою плавную житуху, мы бы смирились с ними. Но они гордо выставляют грудь! Кровью и разрушением мы сделаем их тусклыми, серыми, унылыми... Отсутствие, где бы то ни было, наших земных идеалов личного предпринимательства, устремленного мышления, должно наказываться.
   — Откровенно сказано, кэп. Но они очень интересно живут. У них многое запрограммировано, мы их не интересуем. Скажите, а что лучше такого житья?
   — Я желаю одного, чтобы моя откровенность пошла вам на пользу.
   — Мои интернационалистические убеждения, понятия о равноправии вы не измените ни откровенностью, ни расстрелами никенианцев. - Заявил Габриель Дин. - Знайте, "идеалы" плоскоголовиков понятны мне, может быть через страдания, через прогресс мы придем к тем идиллиям, которые встретили здесь.
   —Вы хотите сказать, что прогресс отвергнет и ум и познание? — презрительно спросил Закерини и, не дожидаясь ответа, бросил трубку.
   Габриель Дин рассказал о содержании своего разговора с полковником Зурабу Мамедошвили, Кристе Бьянке, Лиле Квант, Арлену Хью - ультранавтам, оставшимся на звездолете. Космолетчики согласились, что черный дым расстрелов не совместим со званием "ультранавт". Через безграничный космос, через парсеки земляне несли благородные, лучезарные мысли о сотрудничестве, дружбе. Богатство, слава, значимость их тоже привлекали, но не настолько, чтобы из людей превратиться в варваров. На модуль была послана телетайпограмма протеста, в ней говорилось:
   "Кровь невинных падет на нашу совесть, ее не отмыть. Мы лишимся своих добрых чувств, радости, смысла познания. Нам не вернуться домой: космос раздавит нас, лишенных гуманистического щита души, - уверенности! Прекратите убийства, мы требуем этого ради нас самих! Что вам дороже: друзья, единство, успех или туманная абстракция превосходства, выраженная через насильственное утверждение нашего цивилизованного образа жизни? Еще неизвестно, какие всходы даст пролитая кровь. Вряд ли это будут цветочки. Кровь всегда дает плохие всходы".
  
   __________ГЛАВА XIV____________
   Вновь вездеходы продираются через инопланетное поселение. Движение их отмечено очередными разрушениями, столбами липкой пыли, горем первобытных плоскоголовиков.
   "Каменное здание, что оно таит в себе? Видимо, здесь, где еще, спрятаны земляне-пленники, если они живы, — думает Закерини, — конечно, в нем размещается тюрьма. Лишь в каменном здании можно удержать людей, из глиняного домика они бы давно вырвались на волю".
   Вездеходы подъехали к каменному строению. Дверей в здании не видно, из-за каждого угла выглядывает по несколько злых плоскоголовиков. Выход ультранавтов из вездеходов явился бы бессмысленной бравадой. Закерини и члены "командос" освободительной экспедиции решили разрушить часть стены, через пролом исследовать внутренность здания. Они с полчаса провозились с мощной кладкой, пока она не упала от ударов вездеходов. Вслед за падением стены обрушилась и часть кровли, упавшая внутрь здания.
   Переваливаясь с боку на бок, вездеход пробрался в пролом. Навстречу ему из помещения вылетело с десяток тех самых бабочек, что имели на крыльях человеческие лица. От них явно исходил гипнотизирующий заряд энергии, легко ощутимый ультранавтами. Казалось, бабочки испускали растерянный страх. Зачем они понадобились плоскоголовикам, такие изящные и хрупкие?
   Внутри здания царил хаос, видимость была ограниченной. Зажгли фары и осветили темное, пыльное помещение. Члены "командос" увидели необычную и удручающую картину. Здание оказалось своеобразным инкубатором, где вылупливались, появлялись на свет маленькие плоскоголовики. В специальных углублениях на мягком сене лежали крупные, белого цвета, яйца. На них не было скорлупы. Яйца обтягивала пленка, похожая на полиэтиленовую; через нее можно рассмотреть, как развиваются зародыши. Кое-где яйца уже заканчивали развитие, внутри их лежали слепые детеныши, совершенно беззащитные, маленькие. По помещению забегали встревоженные взрослые особи — плоскоголовики: обычные и такие, которые имели явно мужские половые отличия. Они бесстрашно бросались чуть ли не под колеса вездеходов и заботливо относили выхваченные из-под них яйца в безопасное место. Пузатые плоскоголовики, которые оказались кормящими нянями, оторопев, прятали детенышей, закрывали их руками. Те требовали пищи, громко пищали, а няням было не до этого, они их спасали от чужаков.
   — Ого - го, куда мы попали? Да у них здесь родильный дом! Сейчас плоскоголовики рассвирепеют, кинутся на защиту детей, — холодно проговорил Карлос Звинги — порядочно же яиц и нарождающихся детенышей мы случайно передавили...
   Отовсюду собирались воины, лица их выражали гнев. Часть плоского-ловиков образовала плотный заслон из тел в дальнем углу помещения, видимо, закрывая самок. Никенианцы молчали, и это молчание придавало им вид скульптурной группы.
   Силини спокойно поднял автомат и дал очередь по покорным телам плоскоголовиков.
   — Что ты делаешь? — крикнул Ромеро Сикки, и попытался выбить оружие из рук Путье.
   — Тоже мне патриот! Нашел, кого жалеть! Из-за них погиб мой товарищ Касенц Риоли. — зло ответил Силини.
   Ну, ну! Хватит вздорить, ребята! Здесь Самсона и Самуила прятать не будут, — проговорил полковник Закерини, — поворачиваем назад.
   Повалили клубы дыма из выхлопных труб; вездеходы развернулись, выкатились наружу. Видно было, как плогкоголовики со всех концов города бегут к своему родильному гнезду. Они дружно поднялись на защиту своего самого ценного и дорогого: своих детей и самок...
   "А может ли приключиться такое нелепое поведение у землян?" — спросит читатель. Ведь чаще всего фантастические книги рассказывают о дружбе между пришельцами и коренными жителями незнакомых планет. Я не верю, что мир всегда торжествует. Что тишь да гладь сопровождают визиты инопланетян в гости к другим цивилизациям. Трудно предсказать, как сложится будущее, как произойдет встреча братьев по разуму, родившихся, сформировавшихся на разных участках галактики. Хочу лишь обратить внимание читателя на то, что ультранавты, как и всякие пришельцы, были чужеродным телом в организме незнакомой планеты. Вспомните, с какой настойчивостью всякое тело отторгает чужеродную ткань, хотя она, при пересадке органов, жизненно необходима ему. Пересаженное сердце недолго бьется в чужой груди.
   — Я чувствую себя так, будто меня бросили в обжигающе холодную воду, ледяную воду, — так Ромеро Сикки делился с Вальдемом Туто планетными переживаниями, — тело коченеет, течение несет меня, я пытаюсь схватиться за лед, выбраться из полыньи, а лед крошится, ломается, не выдерживает. Ужас, содеянное зло обжигают меня. Мне стыдно, мне обидно... Дьявольское наваждение — пребывание здесь. Всюду тупики, туман чувств, плевелы; раньше все беды были завернуты в темное покрывало будущего; сейчас -притаившееся выплеснулось наружу и встало насилием поперек пути к счастью. Наши действия попахивают, отдают душком геноцида, мы настроены против самого существования плоскоголовиков. А если бы с нами так обошлись?
   Жалобы, откровения Ромеро Сикки совсем некстати услышал Закерини. Высказывания подчиненного пришлись ему не по душе. Он разразился нравоучением:
   — Считаю плоскоголовизм малозначительным, местным, несколько придурковатым явлением? Я вижу в плоскоголовизме угрозу мировой цивилизации космического масштаба. В нем таится духовный вирус, аналогичный по разрушительным масштабам СПИДу. Он ниспровергает высшую форму ума. Смотришь на никенианцев, и твое воображение облагораживает происходящее. Дополнительно подсовывает тебе облик то могучего, честного рыцаря - муравья, то упорного, скромного труженика, то приветливой самки из каменного родильного дома... А самка — она выше всех похвал! Товарищи, честно скажу вам. Это фантазия, выдумка мечтателя. Пользуясь наведенными образами, замечаешь спокойствие планеты Нике, её равномерный достаток, порядок, чистоту, уважение при общении родственных плоскоголовиков, отсутствие денег. Повторяю, - это гипнотическое наваждение. Плоскоголовики лишены души! Я понял это, и не только я. Нике - глупый абсурд, идеал вредоносной гармонии; идеализм - осуществленный идиотами, сочетающий жесткий централизм и свободу всех и каждого. Свободу, идущую на пользу обществу и индивиду. Такого невероятно симпатичного общества не может быть, его и нет! Воображение подсказывает нам обманные видения. Плоско-го-ловики, я уверен, - это тупые, несусветные очковтиратели и паразиты. Они пользуются тем довольством, которое исчезает, уходит из настоящего разумного мира, горящего в страстях. У цивилизованных обществ случаются эпидемии, землетрясения и прочие стихийные бедствия, вплоть до исчезновения над головой озонного слоя, а у них — сохраняется полный ажур. Они устроились пировать в оазисе среди безводной пустыни. Вот она: пустыня правды. Они даже не хотят выглянуть из своего райка-заповедника наружу, чтобы самим начать страдать и вымирать. Ультранавтам необходимо разрушить, выбить чертов покой из недоразвитого сознания или инстинкта этой "ничтожной горстки" человекообразных тварей. Я органически не переношу их плоских голов, их запрограммированности, я - человек! Конечно, с их внешним видом можно примериться, но с внутренним ничтожеством — ни за что! Только испытав настоящее горе и насилие разразившиеся над плотью и духом, можно очиститься до светлого идеала. А никенианцы присвоили себе право быть от рождения чистыми, правы ми во всем. Они отказались даже от речи; мол, нам и говорить-то не о чем! Слишком много они берут на себя, пытаясь учить Вселенную и особенно нас, ультранавтов. Учителя - это мы... Умные - управляют глупыми.
   — Продолжим поиски Самсона и Самуила с противополож­ной стороны холма, я уверен, что у подземелья есть еще выходы. Халлер и Эрке могли воспользоваться ими, чтобы высвободиться. Двинемся туда! — поставил конкретную задачу перед "командос" полковник Закерини.
   Когда ультранавты приступили к поискам пропавших собратьев в новом квадрате, их поразил густой трупный запах, долетевший из долины. Откуда он? Земляне повернули вездеходы против ветра. По мере продвижения в этом направлении, им становилось ясно, что они попали на поле недавнего сражения. Убитые лежали на нем так, как их застала смерть. Стаи объевшихся мертвечиной черных крикливых птиц поднялись с трупов, напуганные грохотом работающих двигате­лей. Силини Путье несколько саркастически отнесся к погибшим:
   — Плоскоголовики на вид такие тихони, кажется, и мухи не обидят. А дикость берет свое: вон сколько их убитых в схватке - трупов двести не меньше! Мне все ясно — им далеко до цивилизованных людей, их мораль не выдерживает никакой критики. Прав полковник: плоскоголовиков надо проучить!
   Ультранавты прочесали место странного побоища и случайно обнаружили останки погибшего Самуила Халлера. Он был замечен по регенеративному патрону, блестевшему на солнце. Остался не выясненным лишь вопрос о судьбе Самсона Эрке.
  
   _ГЛАВА XV А. Поликарский. "Планета Нике"____
   — Вы заметили, Господа: труп погибшего Самуила находился среди плоскоголовиков, несколько отличающихся чертами от известных нам особей? Это довольно странно: неужели существуют враждующие кланы плоскоголовиков? При наблюдении с борта карабля мы обнаружили еще два поселения, расположенные неподалеку от нашего модуля, - сообщил остальным ультранавтам Силини Путье. — Возможно, что Самсона Эрке похитители забрали туда. Предлагаю обследовать ближайшие населенные пункты.
   Умберто Закерини в бинокль осмотрел окрестности, задержал взгляд в том направлении, куда указал Силини.
   — Да, там есть небольшой город, я рассмотрел приземистые постройки. Сейчас мы вернемся к модулю, похороним героически погибшего Халлера — нашего общего, верного друга, преданного идеалам космоса и ультранавтики. Городишко придется посетить несколько позднее. А пока отдадим дань памяти погибшему...
   На обратном пути Закерини решил еще раз осмотреть городок, в который некоторое время назад ушли на разведку Самсон и Самуил.
   — Следует окончательно убедиться в том, что Эрке в нем нет, — объяснил кэп свое мнение подчиненным.
   Предложение начальника было принято безоговорочно. Возле разрушенного родильного дома трудилось более тысячи плоскоголовиков. Они восстанавливали здание, строили укрепления, превращая свое "гнездо" в настоящую крепость. По периметру сооружения они копали глубокий противотанковый ров, шириной метра в три, и обносили его стеной из огромных каменных глыб! Весть о неожиданном возвращении пришельцев по неизвестным каналам быстро распространилась в истерзанном, растревоженном поселении. Под конец поисковой операции на пути вездеходов вдруг встали огромные толпы обездоленных, ослепленных яростью плоскоголовиков. Случилось нечто невероятное. Плоскоголовики и на этот раз не разбежались от предупредительного выстрела, но и не кинулись, как раньше, открыто - отважно на вездеходы, а предприняли попытку рассредоточиться, занять места за укрытиями, словно у них появился боевой опыт, будто ими руководило вновь родившееся осознание глобальной военной опасности.
   Когда вездеходы проходили мимо засады, никенианцы стали прицельно бросать камни в ультранавтов. Меткий, кинжальный огонь Силини Путье достиг цели: плоскоголовики гибли. Но потери их на этот раз были значительно меньше, чем раньше; по сравнению с тем, когда они наступали толпой, гневными колоннами. Вскоре, под натиском засевших плоскоголовиков, повреждения вездеходов заметно возросли. Плоскоголовики выбили два боковых стекла, на облицовке машин появились вмятины, царапины. Пришлось прибавить скорость.
   Там, где ранее проходили по поселению вездеходы, разрушая домишки, ультранавты увидели восстановительные работы. На площади горел жаркий костер, в нем обжигался сложенный пирамидой кирпич, не квадратный, как прежде, а имеющий удобную для кладки конфигурацию. Несколько сот сырых кирпичей, вынутых из формы, сушилось на китопеке, ожидая обжига. Новые дома плоскоголовики собирались строить из обожженного кирпича!
   — Останови, — приказал водителю Закерини. Он приоткрыл дверцу вездехода и удивленно рассматривал стройплощадку,— клянусь Юпитером, раньше у плоскоголовиков огня не было и в помине, об этом мне докладывали Самсон с Самуилом. Боже, что творится на белом свете? Умнеют! — недовольно буркнул Он, и с силой захлопнул дверцу.
   Вальдем Туто тут же обстрелял кирпичную пирамиду и она рухнула в костер. Пошел дым, обжиг кирпича был временно приостановлен.
   — Ультранавты, — воскликнул Закерини, — никенианцы задают нам сложнейшие задачи, но мы их решим окончательно и бесповоротно — придет наше время!
   По прибытии на место стоянки посадочного модуля земляне произвели торжественно-печальный обряд погребения Самуила Халлера. Его могила расположилась рядом с могилой Касенца Риоли. Как вечный памятник им, невдалеке лежит разбитый спасательный модуль.
   — Если мы не обнаружим Самсона Эрке в соседних городишках, придется нашего брата зачислить в число лиц без вести пропавших при выполнении космического задания, — высказал свое мнение полковник.
   При очередном сеансе радиосвязи Габриэль Дин указал Умберто Закерини на политические ошибки допущенные при освоении Нике. Дин не попал непосредственно в водоворот событий, происходящих на новой планете. Он комфортно пребывал на космокорабле и в спокойной атмосфере наблюдал события со стороны. Габриэль Дин очень образованный человек, знаток истории, демократ, у него ясная голова, и ему надлежало обстоятельно разобраться во всех тонкостях действий кэпа. Снизойди Дин на планету Нике, возможно, и он не смог бы восстать против приказов полковника, против единства действий отряда "командос". Да, вряд ли бы у него хватило духа на неподчинение полковнику! Сейчас его не сжимают тиски взаимной выручки, общности непоправимых преступлений. Дину несомненно легче, чем остальным участникам экспедиции, открыто готовить то, о чем он думает, протестовать против несправедливости. Его доводы, попытки изменить акценты на задачах посещения планеты были столь убедительными, что с ним согласились все оставшиеся на корабле ультранавты, он обрел среди них союзников.
   Коллектив космокорабля "ХУВ — 1336" раскололся на две группы: "консерваторов", находящихся на планете и действующих по приказам полковника Закерини, и "прагматиков", ратующих за изменение сути поведения ультранавтов. "Прагматики" находились в оппозиции, критиковали действия "командос" и с волнением наблюдали за происходящим. Официальных бумаг, оформляющих раскол, не было, а фактически — раскол существовал. Вполне допускаю, что между ультранавтами могут возникнуть стычки из-за идеологических расхождений! Раскол во мнениях — естественное явление, свойственное человеческому бытию. Сыновья обычно критикуют отцов. Политические течения легко разбиваются на партии, они противостоят друг другу. Даже если у партий принципиально одни идеалы, найдутся существенно разные точки зрения на один из "актуальных" вопросов. Спор рождает истину. Это на Земле: противоречия, противоречия... А в космосе, казалось бы, не до них!
   Закерини приходилось терпеть критические заявления Габриэля Дина, с корабля нельзя никого "списывать" — каждый человек необходим. Вражда между членами экипажа недопустима, а тем более между командиром и подчиненными. Наказав Дина, полковник вызвал бы еще больший раскол на звездолете. До этого Закерини отказал Дину — историографу, в высадке на неизвестную планету, задев его самолюбие, а теперь — увеличивается расхождение во взглядах...
   Между тем Умберто продолжал проводить прежнюю политику в отношении как плоскоголовиков, так и ультранавтов... Чтобы остановить распространение недовольства на корабле, он отдал специальный приказ, с занесением его в бортжурнал и исторический журнал, обосновывая свою строгую линию поведения. Удалось ли ему убедить коллег -ультранавтов в своей правоте? Приказ был таков:
   "Земляне! Наше пребывание на Нике — вновь открытой планете, вызванное стремлением включить ее в сферу влияния Земли, вызвало у аборигенов скрытое и упорное сопротивление, с которым приходится бороться, которому мы вынуждены противостоять. Мы действуем по законам мужества так, как было намечено и решено при отлете. Нике должна подчиниться землянам, признать величие нашей силы, сияние человеческого разума, правильность христианской веры.
   Для проведения боевых усмиряющих ограниченных акций, направленных на установление повсюду нашего порядка, я, Умберто Закерини, уполномоченный высшей земной властью, считаю: наши действия правильными и требую беспрекословного подчинения моим приказам. Разбираться в тонкостях мы будем после. Для обеспечения стабильности и порядка, приказываю: прекратить всякую пропаганду сомнений и фракционную деятельность, запрещаю протесты и выступления, ставящие под сомнение цели полета и открытия новой планеты.
   Мы ведем трудное революционное сражение. Шатания и разброд в такой момент недопустимы. К недовольным я приму решительные меры пресечения. На корабле я ввожу военное положение. Помните: наша цель—добиться невозвратности к "прекрасному" прошлому. Мы даже прольем кровь невинных, чтобы утвердить в умах плоскоголовиков мысли о зависимости Нике от землян. Дабы наше истинное видение будущего восторжествовало!
   Если бы плоскоголовики слышали мои всеохватывающие, грандиозные, переломные обещания улучшить их жизнь, про­изнесенные уверенно и правдиво, без обмана, они непременно поверили бы мне, моей искренности, осознали бы, что слова землян никогда не расходятся с делом. А, поняв и поверив, они бы немедленно подчинились нам: выгоды будущего сотрудничества с нами заманчивы, фантастичны, перспективны, ибо мы - пришельцы, могучи и непобедимы. Сила для усмирения разумных особей нам не потребуется. Но для плосдчоголовиков: глупых и не желающих нас видеть друзьями, она - настоятельная необходимость. Наши жертвы, понесенные в борьбе за справедливость - эпохальны, прямы и благородны. Друзья, мы не вычеркнем погибших ультранавтов из списков нашей космической команды. Каждый раз на линейке готовности будут звучать их имена. Будущее прекрасно... Сейчас благая надежда усмирить плоскоголовиков — зиждется на жестком применении оружия!.."
   Ознакомившись с приказом, Габриэль Дин разочарованно произнес:
   — Не убедили мы полковника в бесцельности и вредности космического варварства, принесенного сюда нашей экспедицией, он - сторонник старых, отживших форм и методов воздействия на дикарей. А ведь Закерини, в сущности, - неплохой человек, надо бы найти с ним общий язык.
   Далее Габриэль Дин представил себе, что было бы с плоскоголовиками, если бы они на самом деле поняли суть приказа Умберто Закерини. Они, наверно могли бы сказать в ответ следующее:
   "Пришельцы двоедушные, носящие название ультранавтов! Вы надели на себя тряпки и думаете, что вы лучше нас? Двуличие начинается с сокрытия малой истины, потом оно входит в норму поведения, в этикет. Мы отлично обходимся без одежды, голое тело — признак нашей полной откровенности. Земляне, мы заявляем: "Разрушения и смерти, вызванные вашими действиями, нацеленность обрести сферы влияния, эксплуатации и ... заверения в стремлении улучшить жизнь коренных жителей нашей планеты - несовместимы. На Нике, как ясно из ваших поступков, вы будете искать свою выгоду, а не заботится о нас. Мы не подчинимся вам! Нас не обманут ваши псевдореволюционные лозунги, обещания изобилия, нескромное возвеличивание земного ума, ласковые словечки. Мы видим вас насквозь, у вас проявляется наглость завоевателей. Позор людям Земли! Наша настоящая жизнь нам нравится, мы довольны ею. Такие вещи, как уголь, нефть, атом — сами по себе не несут счастья, гармонии. Мы обходимся без денег, без особых мыслей - неужели вы завидуете нам, неужели на Земле невозможна такая же упорядоченная среда обитания?" - Вот такие фантазии случаются с ультранавтами.
   К Габриэлю Дину подошла Криста Бьянка. Она сочувственно посмотрела на него и заговорила доверительно, просто:
   — Размышляешь о приказе кэпа? Мне кажется, что мы стремимся к невозможному, мы пытаемся пересадить никенианцев на искусственную почву в свой парник. Люди привыкли срывать прекрасные цветы и ставить их в стакан с водой. Насильственные приемы увлекает. Цветком можно любоваться, сидя в кресле, — это замечательное достижение, но сорванный цветок обречен на гибель, даже если ему менять воду.
  
   _____________ГЛАВА XVI ____________
  
   Между ультранавтами, находящимися на борту звездолета, состоялся разговор, который стоит придать гласности.
   Аплен Хью. - Габриэль, я сочувствую этим слабым, никчемным никенианцам - плоскоголовикам. Я хочу, чтобы они одержали моральную победу над нами — завоевателями.
   Габриэль Дин.— Друзья, моя теория о том, что плоскоголовики не так тупы, как кажется, находит фактическое подтверждение. Анализируя радиоволновую активность планеты, я сразу заметил: там, где действуют наши, возникает всплеск коротковолновой активности эфира. Я могу ее приписать лишь обмену информацией между плоскоголовиками.
   Арлен Хью.— Но ведь она, эта активность, не поддается дешифровке, она алогична, она бессмысленна.
   Габриель Дин.— Я сейчас включу обобщающую интегрированную звукозапись, послушайте ее. Вы услышите повторяющуюся мелодию. В ней скорбь и воинственность, непреклонность и свободолюбие. Я не преувеличиваю, мне верится, что плоскоголовики глобально мыслят музыкой, музыкальными фразами и интонациями. Разве слова "равенство", "братство", "интернационализм" не могут быть высказаны более глубоко музыкой, чем словом? Никенианцам не надо слов. Слушайте!.. Вот это место в записи весьма впечатляет: похоже на звон литавров, писк флейты, завывание гобоя — необычная музыка, но я ее понимаю. В ней — призыв к объединению.
   Криста Бьянка.— Я тоже осуждаю полковника и его мертвую хватку бульдога. Злоба, ненависть, убийства ведут в тупик, они только разрушают и не дают сладких плодов. Но по-человечески мне понятна суть происходящего, я тоже человек, мне симпатичны наши смелые парни, на меня обрушилось обаяние их героизма. Сейчас Закерини действует от имени всех землян, во имя нашей славы, для нас. Ведь он руководитель! Мы не должны ожесточаться против него.
   Габриель Дин.— На земле совершенство достигается путем компромиссов, через взаимопонимание, через необходимость сосуществования. А здесь — диалог, переговоры исключены из событий. Непорядок.
   Арлен Хью.— Нормальный человек питает неприязнь, отвращение к дебилам, уродам, ведьмакам, а к плоскоголовикам - особенно. Мы несколько забыли, что мы на другой планете, не дома, и поэтому проявляем такую антипатию к аборигенам. Мы завязли в насилии, неизвестно сколько времени теперь придется отмываться от нечисти, которая прилипла к нам?
   Криста Бьянка.— Мы странные, наивные, оторванные от родины, болезненные и страдающие люди. Грустно осознавать это! Нас занесло в чужой дом потому, что вокруг много безжизненного и отрицательного. Мы неистово тянемся к положительному, осознанному, божественному идеалу, к торжеству справедливости, к бунту против чужого и ненашего. Мы - бунтари, в нас частица крови Робин Гу­да, Стеньки Разина и Дон Кихота. Наивность, детскость, бессмыслие — чего только в нас нет? Даже творческая немощь присутствует в наших делах...
   Арлен Хью. - Я заметил в жизни плоскоголовиков главное, историческое отличие от земного быта. У плоскоголовиков нет Избранных! Это невероятно. Для людей всегда существовала потребность иметь Избранных - вождей, Царей, президентов, главарей. И у нас на корабле такой же порядок, Умберто Закерини наш командир, кэп! Много хорошего принесли землянам Избранные, но не меньше вреда произошло от них. Как вспомнишь, какие варварства совершались под руководством Избранных, так волосы встают дыбом. Среди Избранных находится Иисус Христос. И на будущее дан наказ: ждать Избранного - Мессию, который избавит Землю от страданий, несправедливости, войн. Правда, перед этим Избранный Спаситель перебьет всех грешников, отправит их на каторгу, подвергнет истязаниям - вопли и зубовный скрежет наполнят Землю. Потом Избранный одарит землян новым Раем! "Молитесь Ему, падайте на колени перед Избранным" - учит Библия! Такое учение прижилось на планете Земля. Мне кажется - вера в Избранного, ошибочна и вредна. У плоскоголовиков нет Избранного. Здесь избранным является Его Величество - сам народ, если я не ошибаюсь. Оказывается, они живы и здоровы без Избранных. Возможно, Закерини нутром чувствует этот вызов земным порядкам, и наказывает плоскоголовиков. Они фактически действующих против Избранных. Мы стремимся стать таковыми для планеты Нике.
   Криста Бьянка. - Мы каждый - себе на уме! У них по другому. Да, существует возможность того, что плоскоголовики подчиняются единому всепланетному Разуму, стоящему выше разума отдельного плоскоголовика и даже отдельных родов плоскоголовиков. У них Предназначенные - Цари.
   Время осталось вчера за холмом...
   Мы для того здесь живем,
   Чтобы однажды понять:
   жизнь иная, чем в розовых снах. Анатолий Поликарский.
  
  
   Утром ультранавты, находящиеся на планете, подвели итоги своего пребывания на планете Нике. Проводить итоговые совещания стало правилом для Закерини. Хвастать пока было нечем, перспективы оставались весьма туманными. Еще месяц назад, с борта космокорабля жители открытой цветущей планеты представлялись землянам: покорными, сговорчивыми, разъединенными враждой, богатыми и бедными, наконец, - суеверными. Реальность оказалась иной. Пришельцев в святые не зачислили. Не дали божественного статуса. Среди ультранавтов произошел раскол. Недовольство экипажа дошло до того, что Ромеро Сикки предложил коллегам пополнить запасы кислорода, воды, витаминов, развернуться и улететь прочь от Нике,
   чтобы не натворить еще худшего. Его предложение ультранавты встретили многозначительным молчанием - ни да, ни нет! Они не были готовы разом перечеркнуть вынянченное в мыслях, страстно воображаемое? - — Мы обязаны побывать в городке, лежащем на востоке от нас,— разрушил лед молчания Карлос Звинги, — чтобы дополнить выводы, увиденным. Интересно побывать и на юге: стоит исследовать планету и в этом направлении. Запасы горючего у нас есть, техника на ходу - потом будет, что рассказать на родине. Нельзя останавливаться на полдороги. Иначе нас засмеют...
   Полковник поддержал инициативу Звинги. Экспедиция по Нике продолжалась. В восточном поселении ультранавты встретили городишко, строения которого были удивительно похожи на ранее изученные. И там были глиняные домишки, узенькие улицы, по которым с трудом протискивались вездеходы. Ультранавтов и здесь встречали недоуменные взгляды местных плоскоголовиков. В центре поселения - дом, сложенный из камня: обширное родильное "гнездо" коренастых плоскоголовиков. Рядом с ним — подземелье с посадками грибов. В степи паслись стада коров.
   Земляне провели обследование и поиски Самсона Эрке и в этом поселении, заглянули в местное подземелье. Поиски не увенчались успехом. Естественно, хозяйничанье ультранавтов вновь вызвало острое недовольство коренных никенианцев, они стали толпами нападать на вездеходы. Очередное избиение - расстрел аборигенов был кошмарно похожим на предыдущий, - в первомгородишке. Чтобы разрядить взрывоопасную обстановку, ультранавты побыстрей покинули населенный пункт. Ничего особенного в нем не нашли.
   Теперь пришельцы - земляне направили свои взоры на юг. Умберто Закерини лично наметил маршрут нового похода. Он проходил через небольшой новый городок, отстоящий от посадочного модуля на 126 километров. Поселение располагалось на берегу никенианского моря. Экипаж "ХУВ — 1336", пользуясь ЭВМ, успел составить весьма приличную карту планеты Нике и передал ее изображение на посадочный модуль.
   Вездеходы до предела загружены провизией и горючим, Звучит команда: "Марш, марш!" Ультранавты устремились к новым открытиям, к морю! Теплому, приветливому. Водители включили магнитофоны, заиграла легкая джазовая музыка...
   ГЛАВА XVII
  
   Мелькали дни, как деревья за окнами вездеходов. К югу растительность Нике стала еще экзотичнее. Частенько встречались высоченные хвощи и могучие папоротники, в степи концентрировались необычайные травы. Ночами ультранавты - командос слышали грозный рев диких зверей. Днем встречали множество всевозможных травоядных животных, пасущихся стадами. Лязг вездеходов, их вид не пугали местных "антилоп" — можно было вплотную подъехать и подстрелить понравившееся животное для пополнения запасов продовольствия.
   Здешняя саванна вскоре сменилась джунглями. Огромные деревья встречались все чаще, движение вездеходов замедлилось, приходилось долго искать проход для машин, таранить сплошные сплетения ветвей. Видимость сократилась до предела. Исследователи с нетерпением ждали, когда же кончится непролазная чаща, косвенно предвещавшая, что море близко.
   В полутемном лесном пологе летали разнообразные, красивейшие бабочки, громадные пауки вили свои сети. По ветвям с гиканьем и подвыванием носились странные животные, напоминавшие обезьян, с несколькими хвостообразными отростками вместо задних конечностей. Они обвивали хвостами сучья деревьев. Повисая вниз головой, строили пришельцам мерзкие отвратительные рожи. Ночью в джунглях раздавался гул. То летали мохнатые жуки, имевшие склонность, потребность залезать людям в рот, нос и, прежде всего в уши, когда люди спят, пытаясь откладывать там яйца. Из глубины джунглей доносились невероятные страшные, страдальческие вопли— стоны отчаявшегося зверья, от них волосы шевелились на голове. К ночным звукам Нике не удавалось привыкнуть, не помогали даже звукопоглощающие тампоны. Ультранавты испытывали страх.
   Однажды наперерез движению вездеходов из чащи вышли животные, "одетые" в панцири из хитина! Размеры их превышали размеры африканских слонов, у них наличествовал хобот, их саблевидные клыки напоминали тараны. Пришлось остановиться и переждать, пока доисторические существа освободят дорогу. На ультранавтов глянули маленькие злобные глаза этих могучих животных. Их не стали трогать — "береженого и бог бережет".
   Ультранавты упорно пробивались к цели. Мир животных подарил им новый сюрприз: к хвосторуким прибавились обезьяны, имеющие несоразмерно большие челюсти, крупнее ослиных. Сии твари заинтересовались землянами и подолгу сопровождали их. При этом обезьяны кидали в вездеходы тухлые плоды "помидорного" дерева и забавно кричали, издавая звуки, весьма схожие по силе и напевности с ослиными криками:
   — И-а-а! И-а-а! - Ну, разве это - не кошмар наяву! Разве не чудо из чудес?
   На одиннадцатый день показался просвет среди деревьев, они раздвинулись, поредели, перешли в кустарник. Вездеходы благополучно миновали заросли... Перед ультранавтами расстилалась приморская равнина; лесные дебри, глухомань остались позади. Прямо перед путешественниками, всего в нескольких километрах, находился очередной городок.
   — Держать курс на поселение, — распорядился Закерини.
   Разбрасывая комья земли и гальку, вездеходы ринулись к цели. Городок оказался построенным все теми же плоскоголовиками. Являлся порождением добровольного "коммунистического" труда, развитой взаимопомощи. Надо отметить, что в городах плоскоголовиков нет бездомных особей, обойденных вниманием и заботой. Никенианцы любили свое сообщество целиком, по-своему цельно. Ему отдавали опыт и инициативу. У них почти отсутствовало неравенство — и радости, и горе стихийно распределялись между всей коммуной. Если один из плоскоголовиков терялся или погибал, о нем не жалели, но принимали меры, чтобы заменить выбывшего индивида молодым соплеменником.
   Жизнь в никенианских поселениях носит явно надличностный характер. Конечно, каждый плоскоголовик по-своему видит мир, но он об этом не стремился сообщить другим, личные переживания оставались с индивидами навсегда, не выходя наружу. Запах гнезда, защищенность, поклонение своей самке — основные житейские ценности этих человекообразных. Они были частью природы. Их радость была тихой и справедливой.
   Плоскоголовики южане отличались от остальных лишь внешне: они имели черную кожу, черные глаза и черную курчавую шевелюру, густую, как войлок.
   Действия ультранавтов остались прежними. Вновь рушились домики, разбегались во все стороны аборигены. История повторялась. Неразумные плоскоголовики пытались оказывать сопротивление хозяйничанью ультранавтов, и падали, как снопы, скошенные острым серпом пуль, от выстрелов Путье. Глаза у Силини, когда он стрелял, горели дьявольским огнем, губы перекашивала нервная усмешка - думал ли он о том, что делал? Затрудняюсь ответить. Здесь, вдали от цивилизации, можно было стрелять без всяких ограничений. Тебя не назовут кровожадным фашистом, твоя фотография с обличительной подписью не появится во всех газетах мира и на экранах телевизоров. Люди не увидят горы бездыханных трупов стариков и детей, а друзья смолчат. Никакой гласности! Только совесть судья тебе. Свобода убивать — полная. Разве виноват Силини Путье в том, что он метко стреляет в беззащитных голопузых плоскоголовиков? Ха, ха, ха - здорово у него получается. Его к этому "обстоятельству" принуждает желание подогнать никенианцев под земные мерки. Завоеватель, когда он чувствует в чем - либо свое бессилие, беснуется, разрушает, взрывает, убивает всех подряд. Он старается очернить правых, обелить себя. Оперируя понятиями долга, дисциплины, порядка он убеждает соучастников расправ и не­вольных свидетелей в правоте происходящего, насильственного. Ведь и сами никенианцы — кровожадные дикари, вон как они саданули камнем в вездеход, того и гляди - ворвутся в кабину и учинят расправу. В оправдание своих действий Силини даже развил гадкую теорийку. Он утверждал следующее:
   — Аборигены Нике должны выстрадать, заслужить, оценить перемены к лучшему, перестать пытаться оказывать сопротивление, понять, что оно бесполезно. Сопротивление несет с собой лишь дальнейшие неоправданные жертвы и разрушения. Убедительней всех слов, говорит им об этом пулемет: Тра - та - та... О, ой, ой!! Плоскоголовики поймут, что пули ласково способствуют... развитию их сообразительности. Они скоро убедятся, что мы - пришельцы, и есть их настоящие друзья. Можно ли осудить дрозда, склевавшего червяка? Паука, убивающего муху? Гуманность — это удовлетворение желаний во имя Светлого будущего. И я действую для созидания красоты!
   Однажды Ромеро Сикки ответил ему:
   — Пока я не вижу ни одного, понявшего нас плоскоголовика, ставшего предателем своего народа, ни один так называемый "друг" не пришел к нам , чтобы попасть в наши распростертые объятья. Тебе не хватает зеленого берета, а так ты во всем похож на угнетателя, на убивающего паука.
   Этим заявлением, да еще пренебрежительным отношением остальных ультранавтов к Силини, казалось бы, и ограничился протест против кровавых расправ, которые проводились под руководством полковника Закерини. Умберто верил, что каждый из его людей ставит себя гораздо выше плоскоголовиков, по существу - двуногих животных. Хотят этого или нет никенианцы, но они должны подстраиваться под людей, а не наоборот.
   Не всегда молчание — признак согласия. Есть грозное молчание: молчание-протест. В тишине человек обдумывает совершаемые им поступки, судит себя, выносит приговор совести и судит других. В тишине созревает решимость протестовать, возникают ростки осуждения преступления и зачатки мятежа.
   Габриель Дин еще раз обратился с телетайпограммой к полковнику Закерини, подвергая себя опасности вызвать его гнев и недовольство. Ультранавт обратился доверительно к вышестоящему лицу, взывая к его благоразумию:
   "Умберто, неужели вы еще не осознали опасность, еще не отказались от иллюзий всемогущества, от иллюзий превосходства человеческой мысли над природой? Какую память мы оставим здесь о себе? Ультранавты и сами разочаруются в жизни, сами влипнут в депрессию. Сейчас мы культивируем культ высшего насилия над этой скромной планетой. А разве вам ничего не говорит ваша совесть? Человеческое чувство любви... Отойдите от жестокости расстрелов. Посмотрите внимательней вокруг!.. Нике прекрасна, не нам её учить."
   Изменил ли Закерини после обращения методы своего воздействия на плоскоголовиков, прервал ли назойливое, дикое варварство, пожалел ли никенианцев? Нет! Он остался непоколебим в своих убеждениях.
   — Мы находимся на Нике и ясно осознаем правомочность применения силы к этим тварям, — услышал в ответ на свое обращение Габриель Дин, — я не раз и не два вспоминал о Земле. Любимая Земля, чему она учит? Там продают и покупают, там сажают и милуют, воруют и каются. На Земле есть проститутки и герои; есть богатые и бедные, умные и глупые люди, руководители и подчиненные, есть "диогены" и каратели - всеобщее разнообразие. А здесь? На Нике весь спектр нашего родного земного бытия отвергнут. Они воображают себя голубями и воркуют. Но на голубей есть сокол. У плоскоголовиков весьма извращенный взгляд на жизнь. Равноправие должно быть осознанным, а не хаотичным, хамским. Я уже привык к плоским головам аборигенов, особенно, когда они мертвы. Будущее за нами, поймите это! Должно быть всегалактическое единство, ликующая общность народов. Давайте отбросим сомнения, строя Цветущй Дом галактики человечности. Мы боремся за наш или близкий к нему порядок вещей. Обособленность вредна. Можете ли вы сказать, зачем живут плоскоголовики?.. Мы летели сюда, чтобы бросить вызов тупой, безразличной, свирепой Вселенной. И мы совершаем вызов! А вам, Габриэль Дин, я приказываю: на неделю закрыться в каюте и никуда не выходить. Я решил применять к вам строжайшую меру — домашний арест. Отдохните от работы, вам она надоела!..
   ___________ГЛАВА XVIII __________
   Ультранавты звездолета довели до сведения исследователей и Закерини свой коллективный протест  2:
   "Прекратите произносить высокие фразы! Люди планеты Нике гибнут, разрушаются их дома, гибнет их многовековой уклад жизни. Надо на деле подчиняться желаниям масс. Мы предполагали, что духи - правители Нике умны, теоретически подкованы и похожи на нас. Но, согласятся ли плоскоголовики на управление нами планетой? Ясно, что они не примут нас. Согласитесь, нашего превосходства над никенианцами не было, и нет! Наши действия — это геноцид. Ваши приказы, Закерини, ошибочны и вредны. Если вы сейчас же не остановите кровопролитие, Мы пошлем сообщение о происходящем здесь на Землю!!!"
   Очередной протест ультранавтов, посланный с космокорабля, полковник проигнорировал, считая его вздором, фантазией оторванных от действительности людей.
   Городок остался позади. Стрельба стихла, стоны раненных не долетали до ушей пришельцев. Вездеходы легко бегут вперед. Ультранавты очутились на берегу лазурного моря. Подводные исследования оказались значительно интереснее наземных похождений. В море жили разнообразные особые существа, окрашенные во все цвета радуги. Пурпурный цвет кораллов радовал глаз. Чистая, зеленоватая вода ласково шумела, выплескивалась на песчаный берег. Волны пели о радости и совершенстве Вселенной; соленый воздух ласкал тела купающихся ультранавтов.
   — Ах, как здесь чудно! — произнес Карлос Звинги, — никогда раньше я не видал такого райского уголка и, наверное, больше не увижу.
   Земляне много времени проводили под водой, наблюдая, фотографируя. Они собирали моллюсков и коллекционировали их раковины.
   — У нас на Земле подобных раковин нет, мы удивим, потрясем домоседов, показав им чистые дары планеты Нике, — возбужденно говорил Силини Путье.
   Один Закерини не разделял всеобщей радости, его вновь трепала лихорадка, он мрачно глядел на происходившее вокруг.
   — Какие они еще дети, их волнуют такие мелочи, а я тоже — хорош гусь! — решил кэп, — распустил "командос", пустил ход событий на самотек.
   Арлен Хью выполнил приказание полковника Закерини, он соблюдал предписанный ему домашний арест-режим. Но кэп не мог остановить течение его мысли. Габриель Дин в это время произвел запись в историческом журнале такого содержания: "Палач — есть палач. К убийце женщин и детей отношение всегда однозначное: народ готов поймать такого и повесить публично на первом же крепком суку. Он у всех вызывает неприязнь и отвращение. Встретить такого палача — все равно, что, войдя в столовую, увидеть стаю облезлых крыс, лакомящихся пирожным. Бррр—тошнотворное впечатление! Раз палачи нужны, с их наличием приходится мириться, но лучше было бы без них жить в родной галактике. Без палачей - свободней дышится. Увы, кроме простых палачей, есть палачи рангом выше — палачи народа. Такие люди при жизни пользуются поклонением, восторгами, званиями, регалиями. У такого "правдолюба" обязательно будут заслуженные награды и высокий руководящий пост. При жизни он почитаем, обожествляем, а после его смерти начинается гражданская казнь его тени. Его душу сжигают на пламени ненависти. Портреты палача топчут ногами, прах оскверняется, каждый пытается плюнуть в еще властную, но уже умершую душу. Возбужденные люди под корень выкорчевывается все, что им было насаждено, и вдолблено "навсегда". Даже знамя, которым он прикрывался, меняет цвет. Бывшие, самые преданные его соратники, больше других из кожи лезут, чтобы опорочить его. Гражданская казнь монументальной тени па­лача народа — не есть ли она самая страшная кара за чью-то безвинно пролитую кровь? Имя палача произносится, как сквернословие, как брань, унижающая саму систему, при которой он правил. Система гниет и рушится, а палач остается палачом в памяти потомков!"
   Лично я не пойму, зачем Арлену писать такие вещи? От них одни неприятности возникают.
  
   _______ГЛАВА Х IХ А. Поликарский. Планета Нике _____
   Силини Путье в одно из морских погружений обнаружил редчайшую огромную раковину, внутри которой расположился моллюск. Раковина была светло-розовых тонов, которые постепенно переходили в ярко-золотые. По всему полю створок были разбросаны жемчужные крапинки, края — украшены пеолео - мутмом. Сама поверхность красовалась разнообразными завитушками и изгибами. Створки раковины раскрыты, внутри виднелся сам моллюск. В его полупрозрачном теле билось несколько сердец, тянулись нитевидные нервные окончания. Силини выбрал место для верного удара и всадил нож в моллюска. То ли он промахнулся, то ли неудачно сделал удар — створки раковины захлопнулись и железной хваткой сдавили ему руку. Путье попытался высвободить руку, не удалось. Попробовал всплыть с раковиной — не хватило сил. Что он только не делал для освобождения от мертвой хватки раковины? И ногами пытался оторвать, и колотил ею об камень — бесполезно. Борясь за свое освобождение, Силини усиленно дышал и с каждым вздохом уменьшался запас кислорода в баллоне его акваланга.
   "Где мои друзья, почему их нет рядом? Куда они задевались, хоть кто-нибудь приплыл помочь", — умолял судьбу Силини.
   А сопланетники совсем забыли про Путье. Один из них обнаружил почти у самого берега неприметную раковину, внутри которой красовалась крупная жемчужина черного цвета. Супермены бросились искать драгоценный жемчуг. Часа через два ультранавты набрали его по целой пригоршне. Только тогда ажиотаж несколько спал, и они заметили отсутствие Силини. Пришлось начинать запоздалые поиски.
   Его нашли, но уже без двух пальцев на руке. Путье, увидев выпавший наружу из раковины нож, пытался раскрыть им створки, но не получилось. Тогда, отчаявшись, он отрезал себе пальцы, чтобы не задохнуться в воде. Теперь Силини - бледный, съежившийся от боли, лежал в вездеходе. Кит раскалил металл, иссушил тело, и Путье мучила жажда...
   Черный жемчуг хорош, но его еще нужно добыть: приходилось нырять, прилагать много усилий, того и гляди попадешь на зуб акуле или какому другому морскому чудовищу. Ультранавты решили проверить, не собирают ли жемчуг для украшений плоскоголовики? У одного из них на шее висел бесподобный черный поблескивающий предмет.
   — Просто удивительно, сколько на планете плоскоголовиков, как им хватает пищи, где они ее находят? — заинтересовался окружающим Карлос Звинги.
   Земляне успели установить, что часть продуктов приморские жители добывают в море. Строят примитивные лодки и в них выходят на рыбную ловлю. Многие гибнут во время штормов, бурь. Практикуют они и прибрежную ловлю, когда рыбьи косяки заходят в мелководную зону залива. Плоскоголовики, отойдя подальше в море, выстраиваются в ряд, создают живую стену и, усиленно хлопая по воде руками, приближаются к берегу. Скопившуюся в загоне рыбу они вылавливают голыми руками и выбрасывают на берег. Часть улова сразу идет в пищу, часть они сушат. Не так уж глупы эти никенианцы!
   Ультранавты подметили также и то, что и здесь, за четыреста километров от первого поселения, аборигены временами стали пользоваться огнем и приготавливать на нем пищу. Среди никенианцев тенденция использовать огонь росла с каждым: днем. Как и в северном городке, здешние плоскоголовики стали устраивать засады и забрасывать вездеходы камнями. Сопротивление пришельцам ширилось, разрасталось.
   Завоеватели, в поисках жемчуга у населения, перевернули с десяток домишек, но ничего интересного не нашли. Зато аборигены не на шутку стали нервничать. Оценив обстановку, Закерини отдал команду:
   — Господа, собираемся! Достаточно отдохнули, понежились. Немедленно возвращаемся к посадочному модулю!
   Приморская экспедиция закончилась. Путье все-таки успел отвести душу. Он, действуя одной рукой, послал рой пуль в сторону выбежавших из-за укрытия никенианцев, желавших бросить последний камень в участников экспедиции; но большинство плоскоголовиков на этот раз не пострадало. Успели укрыться, упасть на почву... В довершение неприятностей Силини почувствовал, что дикари будто бы ударили его током на большом расстоянии. До плоскоголовиков было так далеко, что камень, брошенный ими, не долетел бы до вездехода. Неожиданный электроудар пришелся по голове. Боль более жестокая, чем зубная, сковала тело Путье, полностью обессилила его.
   Обратный путь земляне проделали быстрее, двигаясь по ранее проторенной дороге, джунгли еще не успели скрыть ее. Запасы продовольствия уменьшались, вездеходы стали легче, что тоже ускорило движение. В багажных отделениях лежали всевозможные, чудной окраски раковины, собранный черный жемчуг. На подвесной кровати постанывал Силини, рука которого посинела: по ней проскальзывала мучительная дергающая боль, начинавшаяся в забинтованной руке и пронизывающая тело до самой лопатки. В другом вездеходе сидел задумчивый и тихий полковник. Его душили сомнения и тревога. Он чувствовал, что лихорадка все сильнее и сильнее подтачивает его здоровье.
   Наконец, на пригорке показался посадочный модуль. Выгоревший флаг вяло болтался на нем под дуновениями легкого ветерка. Экспедиция возвратилась "домой". Ультранавты наскоро побрились, приняли душ, переоделись в чистое белье. На радостях они изловили корову, надоили прежде молока, а потом приготовили из нее жаркое. Получился веселый праздник возвращения, не все же время предаваться грусти и долгу. Землянам удалось достать и попробовать никенианских дынь, обладающих свежим, приятным запахом, нежной, сочной мякотью. Вкус ее был кисло-сладким. Чтобы еще более расширить пиршество, нажарили грибов из подземелья, убедившись, что и они съедобны. Карлос Звинги заявил:
   — Я доволен такой жизнью: приключения, неожиданности, хорошая пища. Думаю, что плоскоголовики скоро привыкнут к тому, что мы берем у них то, что нам надо. Но пора собираться домой, на корабль!.. Считаю нужным сохранить полезные семена и споры, собранные на Нике. Отвезем их на Землю, там разведем новые экзотические растения, грибы, порадуем друзей инопланетными лакомствами.
   — Семена сохраним, это сделать несложно, — поддержал его Вальдем Туто, — вес у них небольшой, а радости они людям принесут много.
   Разговор сам - собой перешел на тему скорого возвращения на Землю, Поговорили ультранавты и о неожиданном визите плоскоголовиков на поврежденный "спасатель". Дело в том, что инертные и неповоротливые никенианцы за время отсутствия землян, проникли сквозь пролом в обшивке внутрь искореженного аппарата. Они осмотрели, судя по приметам, весь спасательный модуль от носа до кормового отсека. Несколько блоков ЭВМ лежали вынутыми на полу. Два дежурных робота оказались отключенными от сети, и валялись разобранными на части! Именно по этой примете ультранавты определили, что на "спасателе" побывали незванные гости. Вновь у Закерини появилось подозрение, что действовали на этот раз на "спасателе" разумные никениацы, более развитые, чем обычные. В "черном ящике" аппарата были записаны всевозможные команды, которые непрошеные посетители отдавали машине. Сперва в них был полный беспорядок. В последующих - уже чувствовалась последовательность действий, как бы указывающая на то, что спрашивающие начали понимать реакцию ЭВМ на их вопросы. Осознали назначение вычислительной машины и принцип ее работы. Посетители мгновенно учились основам программирования, познавали принцип работы запоминающего устройства. Многие отделы памяти ЭВМ были многократно запрошены, и информация из них выводилась на печатающее устройство. Опрос ЭВМ коснулся даже таких областей знания, как обоснование математической модели Вселенной, уравнений пространства и гравитации, теории поля, теории строения атома, устройства реактора - размножителя. Посетители проявили интерес и к синтезатору биологических реакций взаимодействия и к контролеру сохранности жизни, которые имелись на "спасателе".. Даже историко-эволюционный материал подвергся изучению. Приблудные гости интересовались техникой и психикой человека. Они старались понять взаимоотношения человека и вычислительной машины. Для ультранавтов это был неожиданный удар. Важнейшие космические секреты были похищены!
   — Теперь плоскоголовики знают о нас гораздо больше и лучше, чем мы о них, мы как бы под колпаком, — пошутил Вальдем Туто.
   — Как им пришло в пустую голову желание познавать? —удивлялся Умберто Закерини, — на случайность их действия не похожи, здесь шла тщательная проверка. Шпионаж. Пробудившись от инерции, никенианцы могут нам теперь такое подстроить!
   Учитывая всю сложность сложившейся ситуации, полковник распорядился, чтобы механики включили компрессоры и приступили к получению жидкого кислорода. Так началась подготовка к отлету на звездолет.
   — Планета Нике — хорошая планета, — рассуждал Закерини, — но ее народ не боиться смерти, не знает межпланетного общения, лишен дара воображения, у них нет речи. Таких бестий не подчинишь, не заставишь выполнять чужую волю. Оставаться здесь дольше - не имеет смысла, тем более, что Габриель Дин открыто протестует против моих действий и может подбить на бунт всю команду, ведь были же в практике межгалактического освоения такие восстания. Команды оставляли командиров на безлюдных планетах, а сама улетал домой и только через сотни лет уже новые чиновники или журналисты вспоминали о оставленных, не вернувшихся со службы таварищах - ультранавтах.
   — Вы обратили внимание, кэп, на увеличение радиоволновой активности эфира Нике? Сейчас характерный треск-писк слышен не только в длинноволновом диапазоне волн, максимум радиоволновой активности переместился в коротковолновую область, там идут усиленные "разговоры". Прослушивается очень тревожная мелодия, кэп, я уловил ее недавно и очень отчетливо. На Нике происходит нечто новое, — доложил Карлос Звинги полковнику.
   — Возможно, здешние изменения связаны с возникновением темных пятен на Ките? — устало проговорил Закерини, — с корабля мне сообщили, что ожидается сильная магнитная буря.
  
   ГЛАВА XX
   Прошло еще два дня. За это время филе и вырезки еще пяти коров пополнили холодильники модуля. Непрекращающееся мародерство ультранавтов взорвало долготерпение плоскоголовиков. Они начали сливаться в угрожающую толпу и неожиданно предприняли наступление на посадочный модуль.
   — Дурачье, куда прешь! — прорычал Закерини и приказал открыть беглый огонь по наступающим. Толпа рассеялась, отряды аборигенов отступили. Однако вскоре после восхода Кита они вновь стали концентрироваться.
   — Ребята, смотрите, смотрите, что происходит! — кричал товарищам Ромеро Сикки.
   — Что там еще? — поинтересовался Умберто Закерини.
   — Плоскоголовые объединяются, солидаризируются. Перед нами толпа многочисленней прежней, и состоит из особей, принадлежащих к разным "гнездам". Здесь и белобрысые особи есть, и рыжие, и коренастые, даже чернокожие пришли на подмогу. Посмотрите в бинокль!
   — Удивительно, то они воюют между собой, то дружно наступают на наш неприступный модуль, — изумился Вальдем Туто.
   Такого дружного наступления ультранавты не ожидали. Тупоголовый, плоскоголовый, голопузый народ, не имеющий даже языка, бросил все свои обыденные, насущные дела и единодушно, как по команде, собрался для штурма убежища обидчиков-пришельцев. Их было несколько тысяч. Земляне раньше ждали встречи с жителями планеты Нике, надеясь получить от них богатство и власть, но события происходили не по тому сценарию, который они разработали. Перед ними был взвинченный, злой народ, готовый на все ради своего спокойствия и свободы. Инициативу взяли в руки коренные существа планеты Нике, чей разум вдруг стал быстро пробуждаться, они сами решили диктовать волю иноземцам.
   "Мы потеряли столько времени, технику, друзей, а добились гнева и ненависти никенианцев. Наши отношения с ними испорчены надолго. Пощады ждать не приходится", — думал полковник Закерини.
   Ему вспомнился случай, происшедший давным-давно на Земле, когда он был молод и силен физически. Курьезный, смешной случай: проснувшись, он глянул в окно квартиры. На улице — туман, мгла, мокрый снег. Гололед, люди скользят. И мороз усиливается. Диктор в это время приятным голосом объявила: "Сегодня по области и городу без осадков, погода безоблачная, температура — плюс пять градусов". Объявление прозвучало назиданием погоде, мол - она может ошибаться, а человек — нет. Что решило погодное бюро, то и будет истиной. И его, полковника Закерини, благоприятный прогноз об освоении Нике оказался фикцией, грозным самообманом...
   Одновременно, со всех сторон, плоскоголовики пошли в наступление.
   — Не подпускать их, удерживать на расстоянии, — распорядился кэп. Пулеметы послали смерть в ряды наступавших, пушки саданули в густую массу человекообразных, лазерный луч опалил голопузых. Живые переступали через убитых, но волна наступающих продолжала приближаться. Со всех сторон видны аборигены. Впереди — наиболее сильные особи, воинственные, непримиримые. Сзади — крались послабее, посговорчивее.
   — Кэп, что делать? Невероятно!
   Полковник Закерини сам обомлел от изумления: плоскоголовики неожиданно отказались от движения колоннами, рассыпались по полю, спрятались за пригорками. Так солдаты передвигаются перебежками, так было на Земле во время последних войн XX века. Маскируясь в кустарнике, укрываясь за неровностями почвы, пользуясь особенностями рельефа, плоскоголовики надвигались, стараясь без потерь приблизиться к посадочному модулю. Некоторые из никенианцев катили впереди себя валуны и поэтому были недоступны для пуль. Над наступавшими развернулся кумачовый транспарант: "Убирайтесь домой!"
   — Канальи! Твою дивизию! — только и смог произнести ошарашенный Закерини. — Положение наше усложнилось, враг приближается. В модуль они не смогут проникнуть, но наружные антенны переломают, согнут сопло, нарушат топливную аппаратуру, да и защитный тепловой слой керамики могут каменьями повредить и разрушить. И придется нам тогда кукарекать на Нике.
   На ультранавтов начала действовать новая неведомая сила, угнетающая и парализующая непосредственно их умственные способности, она напрямую внедрялась в их мозг. Плоскоголовики применили тайное оружие, Цель, в которую ультранавты метили, расплывалась, становилась неясной, руки не слушались. Естественно, снаряды летели мимо наступавших плоскоголовиков. Луч лазера унесся в поднебесье и стал угрожать полету космического корабля. У землян произошла потеря координации, даже некоторое расстройство рассудка. Закерини невидимыми тисками сжало голову, слепящая боль пронзила ее, прошла в виски. Закерини упал в бессознательном состоянии и пена показалась у него на губах. Ромеро Сикки подбежал к полковнику и, вытащив его запавший в горло язык, начал делать искусственное дыхание "рот в рот", производя непрямой массаж сердца. Потерявшему сознание полковнику дали понюхать нашатырного спирта, растерли им виски.
   "Концентрированный парагипноволновый удар противника", — так ультранавты определили причины беспамятства Умберто.
   Защитой землянам служила металлическая обшивка посадочного модуля, она задерживала гипноволны, но они проникали сквозь стекла иллюминаторов.. Теперь исследователи со страхом и опасением подходили посмотреть наружу ... Оружие модуля почти бездействовало. Плоскоголовики воспользовались замешательством людей, и пошли на новый штурм модуля. Раздавались сильные удары камней по обшивке машины.
   — Произвести газовую атаку, — еле слышно приказал, пришедший в себя, кэп. Он превозмог боль, ибо настал момент самых ответственных решений.
   Отравленное облако газа вырвалось из химраспылителей модуля, ветер подхватил и понес над поверхностью планеты. Токсичнейший газ, казалось, остановил, наконец, разъяренных аборигенов. В их рядах началась паника. И все же они, подчиняясь инстинкту сплоченности, сумели преодолеть, побороть страх и продолжили свою безумную отчаянную атаку. С той стороны, где ветер отводил в сторону газовую пелену, они начали карабкаться на посадочный модуль. Камни продолжали коверкать обшивку. Того гляди - никенианцы повредят стекло иллюминаторов! Ультранавты с волнением ждали, что скажет командир.
   — О, идиоты! О, кретины! Ну, плоскоголовики, погодите! — простонал Закерини, держась за голову. — Команде стать по местам! Произвести срочный старт!
   Безо всякой подготовки на ручном управлении модуль взлетел в небо. Отрываясь от планеты, он синим пламенем опалил место старта, место, где только что шла борьба, и заживо изжарил несколько сот плоскоголовых существ. Некоторые из них взлетели в воздух вместе с модулем, ухватившись за выступы обшивки. Можно было видеть, как они срываются и падают вниз с набирающего скорость аппарата. Размахивая руками и ногами, беспорядочно кувыркаясь в воздухе, они "возвращались" на родную землю — на планету Нике.
   — Рабство хуже смерти, — нравоучительно произнес Закерини, — даже плоскоголовики чувствуют это... Даже их толстая шкура оказалась проницаемой для свободомыслия.
   — Жаль, что все так печально кончилось, кэп, — проговорил Вальдем Туто, — новая планета была отчаянно красива.
   — Не все то золото, что блестит, — заметил Ромеро Сикки, успокаивая друзей.
   — Мы проиграли битву, нет нам ни чести, ни славы, ни памяти! — признал поражение полковник, - для победы нужны: уважение к жизни, самоотверженность, бесстрашие, гуманная идея. Сила не решает главного - она не оправдывает поступки. Сплотившийся, бесстрашный народ непобедим. В этом мы убедились еще раз на краю Галактики, а счастье было так близко, так возможно! На планету Нике человек не скоро вернется, аборигены останутся ее хозяевами на долгие годы, они скорее погибнут вместе с планетой, чем покорятся. Я пожалел их, - добавил Закерини,- Господа, я не стал применять более радикальных средств воздействия.
   С трудом состыковались посадочный модуль и космокорабль. Уставшие, опустошенные духовно Силини Путье, Карлос Звинги, Умберто Закерини, Вальдем Туто и Ромеро Сикки, в конце концов, очутились на родном звездолете. Умберто по-прежнему разбит лихорадкой. Путье заболел неизвестной ранее формой проказы, боль его не мучит, он рад и этому, но тело у него прямо на глазах гниет и умирает. Путье и Закерини находятся в медизоляторе. Остальные члены экипажа со страхом осматривают свои тела: нет ли на них трупных пятен, не потеряло ли тело чувствительность? Каждый ультранавт тайком опасается, что болезни Закерини и Путье — могут оказаться заразными. Тяжелое чувство вины, обреченности владеет всеми землянами. Черным жемчугом и раковинами никто не любуется, они стали символами несчастий и разочарования. Можно вполне жить и без них, а погибать по пустякам — желающих нет. Ультранавты начали понимать плоскоголовизм, как определенную живучую альтернативу индивидуализму, эгоизму, предпринимательству и индустриализации, столь часто встречающимся на Земле. С полки мрачно глядят пустые глазницы "сувенирных" черепов плоскоголовых аборигенов, долго они будут напоминать ультранавтам о разорванном кричащем прошлом, неотделимом от них.
  
   ГЛАВА XXI ______
   — Кэп. что запишем в исторический журнал о нашем посещении Нике? — задал однажды необходимый вопрос Габриэль Дин.
   Умберто Закерини ответил прямо, без затей:
   — На той планете наши глобальные космические амбиции на руководство пространством, материей и разумом получили достойный и бесстраш­ный ответ. Не слишком ли мы прямолинейны, командуя и близ­ким, и отдаленным временем с достаточной верой в правоту своих действий? Нике мы не завоевали. Материальный урон от посещения планеты — велик, моральный — невозможно оценить. Определенно: сплоченность и боевитость никенианцев вызывают уважение. Хорошо, если корабли землян будут прилетать после нас на Нике только с исследовательскими целями, чтобы ученые занимались изучением творящих законов природы для их совершенствования и установления всеобщей взаимосвязи целого и его части. Пусть будет здесь мир!
   — Наши планы обогатиться повлияли на весь ход событии на Нике. Не так ли. Кэп?
   — Люди не раз страдали, мучились, пораженные золотой лихорадкой. Мы не исключение, я и сейчас не прочь иметь за душой миллион. С тех пор, как появились деньги, - окрепла власть имущих граждан. Золотая лихорадка не дает нам покоя... И сейчас эта болезнь не потеряла силы, обзаведясь скрытыми симптомами и хроническим течением. На чужой, бесправной планете призрак золота, алмазов, неограниченной власти ослепляют человека. А, человек, обладая космической мощью, обязан противостоять всякой лихорадке, любому соблазну. Иначе он сам моментально становится разносчиком заразы. И все живое, здоровое, существующее в Галактике, встает на борьбу с ним. Протестуя против боли, восстает сама планета. Мы испытали пагубность планетарной болезни. Символично и то, что меня треплет настоящая лихорадка. И как треплет! Неужели эта болезнь надолго?
   — Что вы скажете, кэп, о никенианцах? Изменили ли вы свое мнение о них?
   — Да, я иначе, более уважительно думаю о плоскоголовых существах. Теперь я считаю, что их тупость — индивидуальна, что взаимопонимание человекоподобных на Нике в планетном, глобальном масштабе значительно выше нашего, - высказал необычную точку зрения Умберто Закерини,—люди Земли отстали в развитии непосредственного, прямого взаимопонимания, оно дается нам с трудом. Никенианцы же пользуются им постоянно, их народ един. Бывают, правда, местные стычки, но они —лишь средство отбора сильнейших... При довольно плохой звуковой сигнализации, называемой речью, у плоскоголовиков широко развито общение по другим каналам обмена информацией: парагипнотическим, парапсихическим, сенсорным, биоволновым. Им свойственно верно улавливать чувства единения, постигать насущные потребности всего общества. Я считаю, что у них есть особый, коллективный разум. От этого их индивидуальные умственные способности отодвинуты далеко на задний план. Подставляете: коллективный разум—это врожденная честность. Им не нужна полиция. Нет подкупа и взяток. Если они появятся - Разум узнает о них и сразу пресечет. Они обходятся без надсмотрщиков и погонял... У нас, землян, есть свои аооми формы коллективного мышления. Например народный энтузиазм, наступательный порыв, бесстрашие. Моментами, нас постигает национальная пассивность, и случаются приступы всеобщего страха, паники. Но коллективное мышление, видимо, будет развиваться и на Земле.
   — У вас есть факты, подтверждающие существование коллективного мышления у плоскоголовиков? Или вы из ничего развили такую теорию, кэп? Лично я могу предполагать, что угодно, а в вы...
   —Такие факты есть. Особенно убедительно говорит в пользу "никенианского ума" последняя атака аборигенов на наш посадочный модуль, когда они объединились, применив новую тактику ведения боя. Мы явно наблюдали коллективномыслие плоскоголовиков и почувствовали его власть над ними. Значение надиндивидуального поведения для никенианцев огромно. Если я прав, то наше посещение планеты Нике окажет сильное влияние на последующую жизнь аборигенов. Их общий разум постигнет важность затаившейся космической опасности, и Он предпримет соответствующие действия. Вдруг новые инопланетяне заметят Нике! Сейчас никенианцы злы на космос. Если они в дальнейшем сохранят способность пользоваться объединенным высокопродуктивным мышлением, то за двести лет смогут построить оборонительный космический комплекс вокруг планеты с кораблями охраны, с лазерами и т. д.
   — Им придется создать ЭВМ! Ну, что вы, с космосом им не справиться!
   — Для гигантского, совершенного, деятельного ума , который существует на планете Нике, нет непосильных задач. Как он действует, какие матрицы регулируют его системы нам не понять. Будет у плоскоголовиков и письменность, и ЭВМ. Раз они запросто строят лабиринты, города, приручают коров, то создадут и космическую технику. Возможно, у них немного разовьется и индивидуальный разум, но коллективный будет и далее преобладать. Раньше у никенианцев не возникало задач быстрого развития, теперь они есть. Они примутся за дело переустройства жизни сообща, и оно им под силу. Это я вам говорю,- полковник Закерини!
   — Действительно, кэп, вы изменили свои устаревшие взгляды. Я рад такой перемене, может и для нас будет польза от посещения этой непокорной планеты...
   Габриель Дин удалился, оставив Умберто в покое, наедине со своими мыслями. (Далее следуют философии Габриеля.)
   Перечитывая записи в историческом журнале, Дин думал: "Нет, не все сказал полковник, утаил нечто важное. А я приукрасил сказанное им, истолковал в нашу пользу его высказывания. Мы всегда пишем то, что нам приятно сообщать. О чем же важном мог промолчать Закерини? Наверное, о том, что группка людей — не все человечество. Приказ полковника — это не есть воля Вселенной и истины! Ультранавты — не пуп мира! Упорство малых в масштабном - разрушает целостное, всеобъемлющее, более совершенное. Человеку следует расти и расти, чтобы достичь беспредельности мысли пространства. Тогда проникновенный Мыслитель мудро сощурит глаза, чтобы впитать непознанное и, сознавая великую неизбежность, простит некоторое несовершенство, не станет вмешиваться во многое, стихийно происходящее. Недоступная истина была, есть и будет, даже когда человек достигнет такого совершенства, что коснется предела Галактики. Мыслитель, Указывающий путь другим, должен встать вровень с Вселенной, производя действия в ней незаметно, тактично, как бы лаская ее - неумолимо. Все проходит, - об этом часто пишут поэты. Яркий день сменяется ночью. Это решительная закономерность окружающего, но и после тьмы приходит рассвет, возвещая более длинный день, чем он был вчера. В природе случаются взрывы, катаклизмы, переломы, их приход неотвратим, цивилизации подобны матросам корабля, осознанно выходящим в "открытое море". Природа, как бы спрашивает нас, терпеливо ждет нашего ответа, дает возможность выбора, прежде чем вершить.
   Жизнь коротка, полет скоротечен. Все равно: из-за потери личного, "второстепенного" времени, ушедшего на установление контактов и разумных подходов, не стоит огорчаться. Время не может быть потеряно зря. Оно запрещает нам спешить, доказывать с пеной у рта свое превосходство, игнорировать мнение иных, бравировать оружием, кровью утверждать, избранное "Им", господство. Если вы правы, Господа - Товарищи, - время работает на вас.
   Сделайте усилие над собой, заметьте плоды совершенства, которое принесло время! Выдержка, которую вы дали в нужном направлении, возможно, окажется достаточной для утверждения стабильности Миров.
   Закерини промолчал, наверное, и о том, что ему было очень страшно по ночам, что его мучили сомнения, что он не был откровенен даже сам с собой. Никенианцы не были одиноки в своей борьбе: в защиту планеты Нике выступила и часть землян - ультранавтов. Весть о злодеяниях кэпа все равно достигнет Земли. Жди протестов, высказываний недовольства, когда - нибудь полковник будет осужден и опозорен. История не простит ему издевательств над человекоподобными существами, но история должна и похвалить его, ибо он не стал уничтожать жизнь на Нике полностью, хотя такая возможность была. Он только царапнул там, где можно было ударить наотмашь.
   Разве о такой славе мечтал Закерини? Уж лучше прослыть миролюбцем, простаком, неудачником, чем деспотом. Он скрывал сомнения под личиной уверенности, спокойствия, самообладания, революционности. Не исключено, что плоскоголовики обращались к нему со своими миролюбивыми сигналами, но он не услышал их зова..."
   Только ушел Габриель Дин, как полковнику Закерини вспомнилась Земля в весеннюю пору, когда расцветают первые цветы мать - и - мачехи, когда журчат ручейки и ярко блестят лужи под солнцем. Он вспомнил старенькую мать, тревогу жены, ее прощальные объятия - взволнованные, сочувственные, трепетные. Вспомнил земное счастье, и заплакал.
   На этом приключения ультранавтов не закончились.
   Продолжение повести "ПЛАНЕТА НИКЕ" — фантастическая повесть "СИЗЫЕ СУМЕРКИ ВЕЛИКАНИИ". (Или "Решение полковника Закерини".)
   АНАТОЛИЙ ПОЛИКАРСКИЙ Сочинение повести 1989 год.
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"