Какие непостижимые вещи пищет Елена Краснощёкова! И это - за дымное лето, когда многие люди просто прятались в своей скорлупе, как чеховский человек в футляре, - и ничего не делали. Прекрасная "художественная" форма мастера в таких нечеловеческих условиях - своего рода гражданский героизм! Впрочем, может ли быть иначе у человека, всей душой преданного творчеству? Елена рассказывает, что за лето она написала около 80-ти (!) новых работ. И это не наброски-однодневки, а серьёзные полотна!
Неуёмная, неугомонная натура, Елена преображается за мольбертом. Она может часами сидеть за холстом, как шахматист просиживает день напролёт за чёрно-белыми клетками. Это - увлечённость. Невозможно заставить человека уделять столько времени нелюбимому делу! Это - подвижничество, несмотря на кажущуюся неподвижность осанки художника. Это - миссионерство и священнодействие, хотя сама Елена, наверное, испугалась бы таких "высокопарных" слов применительно к самой себе. Однако, как ни странно, художница свято верит, что творит не для себя, а выполняет некую миссию, постепенно вырисовавшуюся в её судьбе многочисленными выборами в пользу живописи как смысла жизни. Конечно, трудно творить в вакууме. Но людям травится то, что возникает на полотнах Елены Краснощёковой. Возможно, потому, что художник всегда рисует портрет своей души - даже если это пейзаж или натюрморт. Если в душе светло, это неизбежно отразится и в картинах, какова ни была бы их тематика. Скажу больше: тематика будет вырастать из этого неизъяснимого света в душе!
Несомненно, в нынешнем творческом подъёме Елены Краснощёковой есть изрядная лепта и её мужа, поэта Александра Карпенко, человека, обладающего недюжинным энергетическим потенциалом. После ухода Андрея Вознесенского Александр Карпенко, возможно, лучший исполнитель своих стихов на публике. Он - ветеран Афганистана, офицер, в шутку прозванный "генералиссимусом русской поэзии".