Аннотация: Мой первый опыт в рассказах... эх... ладно, пусть пока живет... вроде понравился... Предупреждаю! Полнейшая неоднозначность... короче, я предупредила!
...Если увидеть пытаешься издали - Не разглядишь меня, не разглядишь меня, Друг мой, прощай!
Песня из к/ф "Вам и не снилось"
(Рабиндранат Тагор, перевод А. Адалис)
Я смотрел на него и одновременно чувствовал ярость, злость, безысходность и тоску. Настолько сильную, что она просто хороня меня под собой. Заставляя впадать в еще большую ярость и злость.
Глаза застилает красная пелена, ладонь вспотела, заставляя сжимать пистолет сильнее не давая скользить пальцам по курку. А так хочется отпустить все свои чувства наружу и нажать на курок. И наконец, получить облегчение, кару и прощение одновременно. Но... в его глазах нет страха. Есть только сожаление и... облегчение.
Разве все должно было быть так? Неужели все закончится вот так?! Разве мы шли к этому? В этом грязном и пустом ангаре я держу на прицеле своего бывшего лучшего друга. Или все же не бывшего? Но... хватит. Нужно было давно прекратить себя мучить. С этим делом надо было закончить еще два года назад. Нет. Даже раньше, намного раньше. Вот только...
Воспоминания нахлынули резко, без перехода. Погребая меня под лавиной из давно прожитых чувств и образов.
"... Впервые мы с Марком встретились, когда нам было по пятнадцать. Это был один из самых жарких июльских дней, которых мне довелось пережить в своей не столь долгой, но насыщенной жизни. Он был тощим пацаном с торчащими во все стороны черными волосами и угрюмым взглядом. Такой тип как Марк никогда бы не привлек мое внимание, и мы никогда бы не пересеклись, если бы не мой двоюродный брат не попал тогда в неприятности.
Рик по своей глупости перешел дорожку одному типу с претензиями на бандита среднего звена. Он и его дружки издевались и постоянно задевали Рика. Мне в итоге это надоело, и я решил покончить с этим. Когда я заявился в их "убежище", которое было расположено рядом с окраиной города, то они были очень заняты. Методично избивали Марка. Он, конечно, огрызался и давал сдачи, но что может один хилый нетренированный пацан против пятерых неслабых отморозков? Я, не думая о последствиях, кинулся в драку. Четыре года занятий карате принесли свои плоды. Через минут десять после того как я вмешался, Марк оттаскивал меня от главаря, которого я избил практически до полусмерти.
До сих пор не могу вообразить как такому дохляку как Марк, который весил тогда килограмм сорок с натяжкой удалось меня удержать. Я был выше его практически на голову и почти в два раза тяжелее. Но это все не то.
Марк был жутко необщительным и походил на дикого зверька, хотя на деле оказался вполне милым парнем. Тогда как я наоборот скрывал опасного бешеного зверя под личиной всеобщего любимца. Лишь иногда выпуская этого кровожадного монстра, что сидел внутри меня наружу. Вот как тогда.
Не знаю почему, но мы стали иногда встречаться с Марком. Проводить вместе время. Я учил его клеить девчонок, а он меня разбираться в оружии. Его отец был отставным военным и просто обожал оружие. И он пристрастил к этой любви и своего единственного сына, а тот меня. Да в драке Марк был слабоват, но любое оружие в его руках всегда находило свою цель, хотя он всегда говорил, что ненавидит насилие. А вот мне как раз оно нравилась. Я так любил видеть боль в глазах других. Я просто упивался этим чувством в их глазах.
Со временем мы стали больше общаться проводя время вдвоем в порту: ничего не делая, или же ввязываясь в драки. Просто так. Вернее ввязывался я, а Марку приходилось меня вытаскивать.
Где-то через год после нашего памятного знакомства с Марком, я связался с один парнем по имени Слэм. Он был на пару лет старше меня и работал на мафиози. Правда, мелкой сошкой, но все же. Я пару раз был с ним на разборках и мне понравилось. Понравилось то чувство безнаказанности и вседозволенности. Тогда я наслаждался. Наслаждался своей жизнью на полную катушку.
Марк нехотя, но все же последовал за мной и мы стали работать на мафию.
Хэх... как глупо.
Я быстро продвигался. У меня была власть, денег, женщин, но чего-то не хватало. Меня будто изнутри жгло чувство неполноценности. Это доводило меня до бешенства. В такие моменты мне лучше было не попадаться на глаза. Марк был единственным, кто мог меня успокоить. И я стал ненавидеть его. Ненавидеть за то, что он имеет такую власть надо мной. Управлять моими чувствами... это страшно. И я оттолкнул его.
Хотя кому я вру. Я просто избил его. Практически выбил из него последние крохи жизни. Это напугало меня еще сильнее. Мне было больно. Так больно. И за него и за... себя. Но я уже ничего не мог поделать. Мой зверь практически поглотил меня, но я все же справился с ним. Это досталось мне тяжелым трудом и сроком на пять лет.
После того как вышел из тюрьмы, я хотел найти Марка. Хотел извиниться, но не стал. Я не мог даже представить, что он простит меня. И потому боялся даже попробовать.
Я вернулся к своим "друзьям" и делам. Меня снова закрутила вереница событий и лиц. Единственное что я тогда смог узнать о Марке - это то, что он стал наемником. Маленький, хрупкий парень ненавидящий насилие и знающий об оружии все - стал наемником. Вот она: ирония судьбы.
Спустя еще пару бесцельно прожитых лет, я встретил Лидию. Многие называют это любовью с первого взгляда, но по мне так это был секс с первого взгляда. Хотя при этом я действительно любил ее как сумасшедший. Она была необыкновенной, яркой, завораживающей и при этом была еще той стервой. И дочерью известного банкира. Через четыре месяца со дня нашего знакомства она забеременела. Я был счастлив, она не очень, но врачи запретили ей делать очередной аборт, и ребенка пришлось оставить. Ее отец, скрипя сердцем под моими "жерновами" из мафиозных структур согласился на брак. Мы расписались уже через неделю.
Когда родился Джейсон, я был на седьмом небе от счастья, но.... Это "но" вечно висело в воздухе. Оно давило меня. Снова и снова сводя меня с ума. Но со временем все устаканилось. Я постоянно тащил на себе груз своей самой страшной ошибки, не стараясь показывать этого другим.
Спустя одиннадцать месяцев нашей совместной жизни с Лидией она круто изменилась. Стала резкой и раздражительной. Ей было плевать на сына и меня. А я до сих пор сгорал по ней как неудовлетворенный старшеклассник. И ни одна другая женщина не могла мне заменить ее.
В тот день мы с ней жутко поссорились из-за ее постоянных отлучек. Она в ответ стала меня обвинять в измене и бандитских замашках, но она знала за кого выходила замуж. Я не добродетельный бизнесмен, я, в конце концов, бандит. И она моя женщина. Не сдержавшись, я залепил ей оплеуху. Ее ошарашенный взгляд вернул мне ясность, но было уже поздно. Она убежала, хлопнув напоследок дверью.
Вечером того же дня ее убили.
Лидию нашли в номере отеля. Пуля попала прямо в сердце.
Я пять пустился во все тяжкие. В пьяном бреду постоянно прося прощения перед двумя дорогими мне людьми.
Выйдя, наконец, из беспробудного пьянства я стал искать убийцу Лидии. И нашел. Правда, не убийцу, а заказчика. Им оказался один известный бизнесмен, которого Лидия шантажировала документами, которые выкрала у отца. Вот только на кой черт ей это было нужно? Как оказалось, этот достопочтенный бизнесмен занимался поставкой героина и отмывал деньги через банк отца Лидии.
После того как я прострелил "бизнесмену" коленную чашечку и над ним поработал один из самых сумасшедших извращенцев в нашем городе которого я знаю, он признался что работает на Дилленгера. А это значит, что на моего босса. На моего Босса!!!
Я впал в полную прострацию. Не знаю, как я оказался у дома главы, но тогда это уже не имело значения. Да мы все не святые, а я тем более. Я убивал, издевался, разрушал чьи-то жизни, калечил судьбы, торговал наркотиками и оружием, но никогда не трогал своих. Кроме.... Но это не то. Тогда была совсем иная ситуация.
Так почему же Дилленгер убил Лидию? Почему не рассказал обо всем мне?
Все оказалось даже хуже, чем я думал.
Босс честно признался, что это он приказал убить Лидию и даже назвал мне имя убийцы. И это стало концом. Настоящим концом моей гребанной жизни. Единственный человек имя, которого я бы хотел тогда услышать меньше всего на свете, все же оказался убийцей Лидии.
Следующие два года я потратил на приготовления к нашей встрече..."
И вот мы снова здесь. В нашем так обожаемом порту. В старом грязном и пустом ангаре. Он стоит напротив меня. Его волосы уже не торчат в разные стороны как раньше, и он больше не кажется хлипким и мелким. Мы почти одного роста, но в нем все же осталась утонченность и угрюмость. Его непроницаемо черные глаза жгли меня ожиданием, а по моему бледному лицу давно пролегли дорожки слез. Я так хотел извиниться. Так хотел, что бы все снова было как раньше. Хотел вернуть его дружбу. Да я много чего хотел, но Лидия.... Она стоит неприступной стеной между нами. Даже если бы он меня простил за прошлое. Это уже не изменить.
- Я так давно хотел сказать тебе: прости.
Мой голос срывается на сип. Марк удивленно взглянул на меня. Его потерянный вид вызывает во мне немного нервную улыбку.
- Ты был для меня самым дорогим. Но... так много этих чертовых "но" и Лидия. - Я почти кричу, а он все молчит. Смотрит на меня своими черными и такими дорогими, вот только уже давно чужими глазами и молчит. - Марк, я ведь еще та мразь. Я во многом виноват. И то во что ты превратился, это тоже я. Только больше так нельзя. Ты же понимаешь что нам уже поздно. Да и не разойдемся мы больше.
Он грустно опускает голову. И я практически задыхаюсь от боли. Так больно видеть его таким. Мне снова больно за нас, за наши бесцельно прожитые жизни.
- Доставай пистолет, Марк.
- Зачем?
- Хах. Ты же не думал, что я вот так просто могу тебя убить? - Я почти не контролировал себя, руки нервно подрагивают от напряжения и пальцы скользят на оружии. - Доставай ствол!
От моего крика-рыка Марк даже не вздрогнул. Он совершенно спокойно вытащил из-за пояса пистолет. Рука привычно сжала рукоять, и я облегченно выдохнул. Неужели до него все-таки дошло, что это конец.
Марк поднес оружие к лицу и взглянул на него так, как будто видит в первый раз. Выдохнув, он опустил руку и поднял на меня усталый взгляд.
- Я не могу. Ты же знаешь, Джо. Я не смогу его поднять. Тем более, я знал, что ты придешь по мою душу, когда спускал курок. Я совершенно четко осознавал это, когда пуля попала твоей жене прямо в сердце. - Он пожал плечами и отвел взгляд. - Это моя кара. Мне пора платить по счетам Джо. Давно пора.
- Платить? Кара? - Я просто заходился от бешенства. - Да как ты смеешь говорить, что это Кара!? Кто дал тебе право выбирать счет?! Неужели ты думаешь, у нас есть такая привилегия. - Я смеялся сквозь слезы, чувствуя, как захлебываюсь воздухом. - Кха-кха... нет мой дорогой. Такого права у нас давно уже нет. Тем более я еще как следует не извинился.
Я поднес руку с пистолетом к голове. Уперся дулом себе в правый висок. Марк спал с лица и нервно перебрал пальцами на рукоятке своего оружия.
- Мое прости, будет тем черным выходом, которого у тебя никогда не будет. Я сам назначу тебе твою кару. - В его глазах мелькает понимание. И я отпускаю своего внутреннего зверя на свободу. Абсолютную свободу. - Ты будешь жить с осознанием того, что ты не смог. А я все же извинился. И, похоже, даже получил твое прощение, Марк.
Соленые губы раздвигаются в улыбке.
- Погоди! Джо!...
Поздно. Он не успеет добежать. Пальцы легко скользят по курку и с облегчением давят на него....