Аннотация: Есть Англия. Есть Франция. Есть между ними канал Ла-Манш. Есть вера в Братьев. И есть полицейское управление в городе Фейсербрук. Загадки, странные убийства. Ты любишь свою работу? Тогда - удачи, сыщик! (обновление от 11.11.11)
8 сентября 1826г (4292г от начала эры Братьев)
Дорога из Стадленда в Фейсербрук. Полицейское Управление Восточного округа.
Дождливой ночью по широкой безлюдной дороге скакал всадник. Конь ровно бил копытами по раскисшей земле, с каждым шагом подбрасывая фонтан жидкой грязи с водой. Всадник давно проехал мимо приветливо светящихся окон деревенского трактира и не удостоил вниманием Дворы Государственной Почтовой Службы, которые каждые десять миль попадались у него на пути. Лишь на одном из них заехал и сменил усталого коня, махнул служащему знаком Полицейского Управления и исчез. Весь визит занял около четырех минут. Сонный служащий зябко ежился, глядя на отвесную стену ливня, изредка подсвечиваемую вспышками молний. Уютное сухое тепло конюшни составляло разительный контраст с промозглой темной сыростью снаружи. Мужчина закрыл ворота на засов и поправил фуражку, направляясь к взмыленному усталому животному. Неодобрительно качнул головой - каким же нужно быть извергом, чтобы так издеваться над великолепным скакуном? Но нужды государства и не такое творят. Хотя в такую погоду соваться на улицу - верный способ заболеть. Представил, каково сейчас полицейскому и передернул плечами. Взял скребок, тряпку и повел поуспокоившегося коня обиходить. Работать ведь надо?
Мокрый тяжелый плащ хлопал за спиной, промокшая до нитки одежда сковывал движения, от холода кожа потеряла чувствительность. Глоток вина из фляги почти не принес облегчения. Вода стекала по лицу, надвинутая до глаз фуражка спасала только глаза. Кто бы знал, как мне хотелось остаться на том Почтовом Дворе. Упасть на солому и заснуть. Но меня подгоняло чувство того, что я опаздываю. Что в Фейсербруке происходит что-то важное. Или опасное. А своим предчувствиям я привык верить. Из Стадленда я выехал два дня назад, а это ощущение настигло меня сегодня утром.
И, вместо того, чтобы насладится неторопливым путешествием без особых дел и забот, пережидая непогоду и ночь в трактире, попивая темный густой эль и заедая сытной едой, рядом с очагом... Оборвал бесплодные мечтания и хлестнул коня по крупу. Быстрее. Мне надо быть в Фесербруке. Надо.
Предместья остались позади, ворота тоже. Подковы стучат по брусчатке, вызывая глухое и быстро затухающее эхо. После тьмы пустошей редкие фонари в ореоле брызг дождя слепят глаза. Шелест дождя, журчание воды, тревожные порывы ветра, нагоняющие рябь на обширные лужи. Никого и ничего. Закрытые ставни. На часовой башне колокола приходят в движение. Бомм... Бомм... Разносятся глухие удары. Полночь. Тяжесть на сердце подгоняет вперед. Знакомый забор, увитый плющем по серому грубому камню. Верхушки деревьев за ним. Старый парк укрывает невысокое длинное здание готического вида. Каменные оскалившиеся горгульи довели до обморока не одну впечатлительную даму. Башенки, острые шпили, темный камень стен. Резные деревянные панели, разноцветные витражи. И именно здесь располагается Полицейское Управление Восточного округа.
Дергаю за витой шнурок колокольчика. В массивных дубовых воротах появляется окошечко и на меня смотрит удивленный привратник. Спохватывается и открывает створки. Заезжаю на задний двор, бужу конюшего и отдаю ему скакуна. Быстрым шагом под еще усилившимся дождем дохожу до черного хода. Пальцы выбивают привычный ритм по обшитому деревом железу.
Нет причин для спешки, для волнения. Но нервы скручены в тугой узел. Обострившимся слухом слышу шаркающие шаги грузного человека. Странно. Так ходит только эр Санс, толстый невысокий сторож, но его смена на сегодня должна уже закончиться. Тихие взволнованные голоса. Судя по характерному пришептыванию, это ночной сторож эр Лангок. Почему он стоит возле двери? В руку скользнула рукоять потайного клинка из рукава. Шпагу я сломал об голову того коновала на Коневодческом заводе Вортвул, порох по такой погоде давно отсырел...
Наконец, дверь открылась. Бледный свет газового рожка освещал небольшую комнатку с дверью напротив входной и стойкой сторожа посередине между ними. Колченогий табурет под зарешеченным узким окном, вешалка с давно забытым пыльным мужским зонтом с торчащей спицей, чахлый цветок на подоконнике, масляная лампа на стойке, деревянные скрипучие полы. Запах бумаги, пыли и волнения. Искреннее облегчение, мелькнувшее на лице эр Санса, радостная щербатая улыбка тощего эр Лангока, испарина на лбу толстяка, испятнанные чернилами руки, слабый запах ленты телеграфной машинки.
- Приветствуем, эл! - бодрый рявк в две глотки. - Эл, а разве вы не завтра к обеду должны были приехать? - смесь удивления и облегчения в голосе эр Санса подтверждает мои ощущения. Запах пота, лука и табака причудливо смешивается с запахом оружейной смазки и чуть кисловатым запахом пороха.
- Передумал. Что случилось? - прохожу мимо них к гардеробу. Голос хриплый, севший. Морщусь - в сапогах противно хлюпает вода, с одежды течет, за мной остаются целые лужи. В тепле становится еще хуже - я понимаю, насколько замерз. Подхожу к одной из потемневших от времени панелей за стойкой, нажимаю на определенное место и отодвигаю ее в сторону. Здесь находится второй вход в полицейскую гардеробную. Не зажигая света, беру свои обычные вещи и подхожу к громоздкому рассохшемуся трюмо. Света, проникающего в открытый проход, становится меньше - его перекрывает массивная фигура.
- А с чего вы взяли, что что-то случилось? - он заглядывает внутрь, стараясь состроить непроницаемое лицо. Его глаза шарят по комнате, пытаясь найти меня.
- Я тебя насквозь вижу. Рассказывай давай. - Бывший карточный шулер вздыхает и переводит взгляд на угол, из которого звучит мой голос. Я когда-то помог ему уладить одну небольшую неприятность в его жизни, и теперь он отрабатывает. Но подловить меня пытается постоянно. Шкрябание швабры из прихожки - второй сторож убирает следы. На вешалку одна за другой отправляются мокрые вещи. По привычке, делаю все бесшумно. Оставшись в белье, вытираюсь куском ткани, бывшей когда-то занавеской. Запах нафталина и пыли щекочет нос. Вешалка с комом одежды бросает дополнительную тень и Санс никак не может меня рассмотреть.
- Эл, сегодня вечером прибыл Высокий Лорд, - после некоторой заминки начинает он рассказывать. - Он хотел видеть начальника Пятого отдела. Когда мы сказали, что его вызвали в столицу, а заместитель прибывает только завтра, он сказал, что подождет! - Санс растерянно пожал плечами. А я пытался расчесать спутавшиеся волосы, благодаря Братьев, что они короткие. Пряди даже до глаз не достают, хотя скоро опять придется навестить цирюльника. Или опять самому отрезать?
- Кто он? - пытался понять, кто это мог быть. Форменные штаны, мои кожаные ботинки, темная глухая рубашка, толстый суконный камзол - я никак не мог согреться. Вытер волосы и пробежался по карманам снятой одежды, перекладывая снаряжение. Шпагу оставил прислоненной к стене. Завтра в оружейную зайду.
Санс снова замялся.
- Я не смог рассмотреть, он был в темном плаще с капюшоном. Но ткань был дорогая, а подол и сапоги - слегка запыленные. - Ясно, прибыл на карете или в бричке.
- Приметы? - я почти закончил. Волнение почти улеглось, усталость и холод исчезали, смытые возбуждением.
- Высокий рост, выше вашего, массивная лакированная трость с серебряным набалдашником в виде головы оскалившейся кошки, плавные движения... - он задумался, пытаясь вспомнить что-нибудь еще. Негусто. Навскидку, человек двадцать подходит под это описание. Достал из личного тайника пистоль и постарался незаметно расположить его в петле сзади на поясе. Покрутил плечами, подпрыгнул на месте и шагнул к выходу. Эр Санс почти не вздрогнул, хотя до последнего меня не замечал.
- Где он? В гостевой? - я двинулся к выходу, закрыв потайную панель и заодно привыкая к ощущению тяжелой и, главное, сухой одежды.
- Нет, он в вашем кабинете, - понятно, почему у Санса такое виноватое лицо. Он должен был проследить за этим. Но с аристократическими заморочками справится не смог. Простолюдин не может противоречить Лорду. И не имеет права это делать. Поэтому и существует наш Пятый отдел. Расследование преступлений, связанных с благородными.
Кивнул, благодаря за доклад.
- Займись моей одеждой и можешь быть свободен, - сухой тон и серебряный шиллинг, незаметно исчезнувший в руке толстяка. "Проследи, чтобы в ней никто не копался и почисть оружие в тайнике" - вот что это значило на самом деле. Мое оружие не уставное. А эр Лангок почти всю свою жизнь работает соглядатаем в Тайной страже... Если бы не спешка, я бы этим сам занялся. Результаты все равно буду проверять, но Санс знает правила негласной игры. В этом ему доверять можно.
Эр Лангок возится с лампой и не замечает наших действий. Легко взбегаю на семь истертых ступеней вверх, переступая скрипучие вторую и пятую, и попадаю в темный длинный коридор. Тихо закрывается придержанная мной дверь и мысли устремляются вперед. Вместе со мной. На едва слышный голос за дверью "эл, возьмите лампу" я уже не обращаю внимания и быстро иду по знакомым коридорам.
Двадцать семь шагов прямо. На двенадцатом шагнуть особенно широко, переступая сигнальную плиту. На двадцатом - переступить натянутую веревку. На развилке повернуть направо. Сорок два шага в полной темноте, по давно заученному извилистому маршруту. Поворот направо - оказываюсь в тупике. Узкое окно выходит на часть сада с раскачивающимся фонарем. Свет слепит глаза. Но тупик - обман. Подхожу почти к окну и справа в нише вижу винтовую лестницу. Поднимаюсь на второй этаж и повторяю часть пути в обратном направлении. После развилки надо идти прямо - двадцать шагов. Замедляю шаг и делаю так, чтобы мои шаги стали слышны. Архив. Канцелярия. Комната Пятого отдела. Открываю дверь - пять столов, десяток стульев. На всех столах идеальный порядок, кроме второго у окна. Стол эр Уэстлея. Три шкафа, картина-натюрморт с цветами на стене. Доска и мел. Карта города. Карта страны с различными пометками. Печатная машинка, телефон. Заложенный камин. Выложенный серыми каменными плашками пол. Все это освещает один из газовых рожков над бывшим камином. Два широких окна, также забранных решеткой. По правую руку - еще одна дверь. Сквозь тонкую щель под ней пробивается отблеск живого огня. Иду к ней, машинально поправляя одежду и влажные волосы. Задеваю косичку и она радостно падает на лицо. Заправляю ее на место за правым ухом, одергиваю рукава и вежливо стучу в собственную дверь. Легкая заминка, когда ловлю непонятный запах. Странный запах. Ему не место здесь. Не дожидаясь ответа, захожу.
Большая комната, по размерам ненамного меньше предыдущей. Слева от входа тяжелые темно-синие портьеры закрывают всю стену с окнами. На стенах грубой кладки - образцы оружия, в основном холодного. Массивный камин по правую руку с тлеющими углями и изредка проскакивающими языками пламени. На каминной полке стоит бронзовый подсвечник на семь свечей, чучело совы, старый мушкет на подставке. Над камином висит монументальная картина в позолоченной раме: пышнотелая розоволикая девушка кормит грудью такого же младенца. Обилие деталей, вензелей, голубков и виноградной лозы, потемневшие краски. Это не подлинник, а мастерская подделка под шедевр Теренса. По обе стороны камина - две двери. Одна - встроенный шифоньер, а другая ведет в уборную. По углам стоят высокие расписные вазы с высушенными ветками, перед камином расположены два высоких кресла. Но главное, что приковывает внимание при входе - монументальный, блестящий лакировкой рояль возле дальней стены. На нем стоит чучело ястреба, а над ним - голова матерого оленя с пятифутовым размахом рогов. На этом фоне стол и удобное кресло, скромно прячущиеся за открытой дверью полностью теряются. На столе стоял накрытый крышкой поднос и несколько салфеток. Чернильница и набор перьев сдвинуты со своего места.
Странный незнакомый запах усилился. Высокий Лорд сидел в дальнем от входа кресле перед камином. Первое, что я увидел - рука, которая свободно обхватывала потемневший от времени бронзовый кубок, ранее украшавший каминную полку. Иду вперед. Блики огня отражаются на крупных камнях в трех массивных перстнях. Дорогих, очень дорогих. Число кандидатов сократилось до пяти. Еще шаг. Переменчивый свет выхватывает длинную белую прядь волос. Мое сердце на секунду забывает, как биться. Еще шаг - и я склоняюсь в поклоне.
- Приветствую, эллоран Сайрас Морган Третий. Да пребудет с вами милость Братьев, - после этого можно выпрямиться. Был бы я простолюдином, до утра должен был бы стоять. Бедный Санс, он еще легко отделался.
Один из четырех владельцев титула первого круга, состояние которого оценивается в несколько миллионов фунтов стерлингов, человек, ставший главой семьи в шестнадцать, офицер, успешно подавивший два восстания в колониях и участвовавший в войне с Нихоном, сидел сейчас прямо передо мной. Безупречный серого сукна костюм, белоснежная рубашка, тонкая золотая цепочка безумно дорогих механических часов с драгоценной инкрустацией, замшевые сапоги самой последней моды, безупречно уложенные длинные белые волосы. Правильное лицо с соразмерными чертами и немного выбивавшимся из общей картины носом с едва заметной горбинкой. Брови и длинные ресницы пепельного цвета, другой растительности на лице нет, глаза чуть прищурены и теряются в тенях, тонкие губы кривятся в едва заметной улыбке. Он окидывает меня взглядом - от кончиков растрепавшихся влажных волос до едва заметного пятнышка грязи на правом ботинке. Внезапно въевшийся сильный запах конского пота, дыхание, пахнущее дешевым вином, двухдневная щетина и неровно застегнутая рубашка приобретают слишком большое значение.
Усилием воли стряхиваю с себя наваждение и вежливо смотрю сквозь него. Он переводит тяжелый взгляд мне на лицо и пытается поймать взгляд.
- Приветствую, - небольшая пауза, голос низкий, выразительный - Санс совсем сдал, такое не заметить, хотя... это же Морган, - элен Сноубелл Росс. - Я давно выработал привычку не реагировать на насмешки, поэтому на лице не отражается ничего. Взгляд, кажется, пронзил меня насквозь. Я слегка кланяюсь, избегая взгляда, строго по этикету.
- Белл, Белл Росс, прошу меня называть так, эл, - он молчит. Краем глаза я вижу легкое колебание кубка, вижу стоящую на полу бутылку из запасов шефа. Тайника в вазе больше нет. Молчание. Напряжение сгущается. Трещит полено в камине и огонь разгорается сильнее. Резкое движение скорее угадываю, чем вижу - отклоняюсь в сторону, взмахиваю рукой и достаю из воздуха метательный нож. И где он его прятал? Поднимаю голову и вежливо улыбаюсь одними губами, почти не замечая освободившуюся косичку с отражающимся бликом огня на рубиновой бусине.
- Эл, ваш нож, - я бросаю так, что может поймать даже ребенок-паралитик. Нож падает точно на подставленную ладонь. Морган отпивает из кубка, скрывая выражение лица. Нож с ладони куда-то исчез. Я выпрямился и посмотрел ему в лицо. Он слегка наклоняет голову, и свет выхватывает из тени один глаз. По-прежнему золотистый, как липовый мед. Зрачок постоянно меняется в размерах, чутко реагируя на малейшее изменение освещенности. Эти глаза... Они мне до сих пор иногда снятся в кошмарах.
- Бэээль, - тянет и привычно искажает мое имя, - так мне больше нравится, - он ставит кубок на подлокотник и поднимается с кресла. Неторопливо потягивается и подходит ко мне. Завораживающие плавные движения... Он как большая ядовитая змея или птица Ифрита с ядовитыми когтями. Я делаю шаг назад и натыкаюсь на второе кресло. От толчка взмахиваю руками и слегка задеваю лорда. Извиняюсь. Поднимаю голову - он выше на несколько дюймов. Улыбается и делает едва уловимое движение рукой. Я тоже улыбаюсь и поднимаю вторую руку с зажатыми стилетами.
- Это тоже потерял? - от его тихого смеха волосы встают дыбом на затылке.
- И когда успел? Я не заметил, - он забирает свое оружие - качество стали изумительное. Резкий перепад настроения и улыбка исчезает. Взгляд приобретает тяжесть египетской пирамиды. В таком состоянии он может убить просто из любопытства. Главное не показывать страх. Не показывать и не испытывать. А лучше быть немного сумасшедшим, тогда это так не действует.
Резко толкаю его в грудь, вынуждая отступить.
- Сайрас, у тебя дело было в Пятом отделе? - я скрестил руки на груди и незаметно перевернул узкий кожаный браслет на левой руке шипами вниз. - Я заместитель начальника, поэтому можешь говорить со мной.
Он задумчиво смотрит на меня и случайно ловит мой взгляд. Меня будто током прошило от взвывшего предчувствия неприятностей. Теперь смотреть можно. Я не стараюсь тебя переглядеть, а поддерживаю беседу, - говорю одними глазами.
- Знаю. Поэтому и остался, - он отворачивается и берет кубок с вином. Я хмыкнул и подошел к портьерам. Здесь дышать нечем. Медленно тяну за веревки, и тяжелая ткань постепенно собирается крупными складками. В комнате светлеет - на беленый потолок падает отблеск раскачиваемых ветром фонарей, далекие вспышки молний изредка на мгновение освещают всю обстановку. Дождь почти прекратился. Прикладываю усилие и распахиваю одну разбухшую от влажности остроконечную узкую створку. Комнату заполняет запах свежести и сырости, подкрепленный шумом ветра и шелестом капель.
- Только поэтому? - переспрашиваю. Подхожу к столу и рассматриваю еду на подносе.
- Нет. Еще не хотел карету вызывать, а затем снова сюда по дождю добираться, - он опять устроился в кресле и уставился на багровеющие угли.
- Не против, если я поем? - еду принесли ему, но тушеные бобы и зачерствевший ростбиф с жесткой, как подошва бараниной его не привлекли. Молчание - знак согласия. Взял поднос и устроился на подоконнике. Он развернул кресло ко мне и внимательно наблюдал за тем, как я ем. Вилка и нож. Только не столовый, а мой, настоящий. Отрезать кусок, проглотить. Запить вином из фляги. Хорошо.
- Когда вернулся? Я думал, ты еще в Индии. Собирался письмо через месяц отправлять, - методично поглощаю еду. Сейчас ее вкус и вид не имеют никакого значения. Не видел его десять лет и замечательно жил бы и дальше.
- Дела. - И понимай, как хочешь. Придется читать прессу, а то в глуши немного отстал от светской жизни. Он сделал паузу и продолжил. - Я купил особняк в двадцати милях к северу от озера Пул. Лес, охота, простор. Приказал слугам подготовить дом к моему приезду. Точную дату не сообщил. Приехал вчера днем, немного раньше, чем думал и застал странную картину. Особняк был пуст. Двери заперты. - Он давал сухой отчет о прошедших событиях. Факты. Действия. Ничего больше. Я доел и положил поднос на пол. Просунул руку сквозь вычурную решетку и смотрел, как о ладонь разбиваются редкие тяжелые капли. Сайрас продолжал.
- Выбил дверь черного хода, зашел внутрь. Большая гостиная была в беспорядке, - он сделал небольшую паузу и посмотрел на меня. - На полу была начерчена пентаграмма, заключенная в круг. Нарисованная кровью черного петуха.
Я молчал. И он молчал. Шутка? Он бредит? Нет, точно нет. Инсценировка? Может быть. Правда? Тоже может быть. Он же Морган. С ними и не такое случалось. Перевел взгляд на темную фигуру в кресле.
- Подробности? - Сайрас шевельнулся, поднял что-то с пола и швырнул в меня. Поймал. Это был черный петух с перерезанной глоткой. Я нахмурился, пытаясь вспомнить... Я где-то про это слышал уже. Или читал. Качнул птицей. На пол упало несколько перьев. Выдернул длинное перо из хвоста и положил птицу на подоконник перед собой. Петух как петух. Достаточно пожилой и тощий. Мясо наверняка жесткое.
- Пентаграмма была нарисована криво, крови не хватило и часть дорисовали томатным соком, - почти минуту смотрел на довольного произведенным впечатлением аристократа. Бредово звучит. - Еще были разбросаны комья земли - подозреваю, что с ближайшего кладбища, на кухне в кастрюле нашел несколько дождевых червей, а в спальне на втором этаже на кровати лежал полуразложившийся труп кошки с опарышами. Вокруг постель была полита томатным соком. На входных дверях изнутри было нацарапано слово "Смерть" и лужа настоящей крови. На этот раз - куриной. Я нашел несколько белых перьев.
Привычно разлолохматил волосы, прикидывая, что дальше делать. Назойливое воспоминание крутилось где-то рядом.
- Ты что-нибудь трогал?
- Нет. Оставил слуг в угловой нетронутой комнате и приказал ничего не делать, сидеть тихо и следить за домом.
- Слуг?
- Индийцы. Двое.
- Не сбегут?
- Нет.
План действий у меня уже созрел. Теперь его надо было претворить в реальность.
- Сайрас, у тебя есть дела в этом городе? - он никогда ничего не делает просто так. У меня, по крайней мере, дела точно есть. - На утро.
- Я должен зайти на почту, забрать посылку и собирался навестить мэра, - он посмотрел на потолок и затем на меня. Я немного замерз, поэтому спрыгнул с подоконника и сел во второе кресло. Подбросил дров и разворошил угли кочергой. Через некоторое время кабинет озарило уютное желтое пламя, источающее тепло и запах смолы. Ель.
- Тогда, если ты не против - завтра утром улаживаем свои дела, затем встречаемся в два часа пополудни у Аппес Паба, берем извозчика и едем к тебе с осмотром. Сейчас я провожу тебя в гостевую, там есть кровать, можешь переночевать. Что еще... Да. Будем выезжать из города, заскочу домой и захвачу вещи и письмо. - Мне надо будет сдать отчет, сдать сломанную и взять новую шпагу, прочесть прессу, поговорить с некоторыми людьми. Если встать пораньше, то успею с запасом.
- Я согласен. Но встречаемся на час раньше. Средство передвижения я организую. - Я кивнул, соглашаясь. Неохотно выбрался из мягкого удобного кресла и подошел к дверям.
- Идем?
Темный тонкий кожаный плащ с шелковой черной подкладкой переброшен через руку, тонкие замшевые перчатки с перламутровыми пуговками, изысканная трость в которой прячется стальное нутро. Бутылку он забрал с собой. Кубок тоже. Странно идти с кем-то вдвоем по этим темным пустым коридорам. Легкие шаги - чтобы обозначить свое присутствие, тихое дыхание - с той же целью. Это сильно напоминает детство. Сайрас полностью повторяет мои движения. Мы благополучно преодолеваем все ловушки. Пока я открываю гостевую без ключа, оставшегося у сторожа, он изучает конструкцию очередной ловушки.
- Весело тут у вас, - произносит, когда понимает принцип действия. Если заденешь тонкую нить, то сработает спусковой механизм и в тебя полетит болт из самострела, спрятанного в стене. Тихий щелчок замка. Я открываю двери и приглашаю гостя в комнату.
- Начальник полиции страдает легкой формой шизофрении и тяжелой - паранойи. Он имеет очень влиятельных родственников, поэтому приходится мириться. Но несколько раз это себя оправдывало. - Небольшая, скудно обставленная комнатка. Почти как в общежитии управления. Шкаф в углу, одноместная кровать, стол, стул, ковер на полу, небольшая лампа. Дверь в уборную. Узкое окно под потолком. Достать чистое белье и застелить кровать - дело двух минут. Халат я даже доставать не стал - Сайрас никогда такое не оденет.
- Располагайся, - поднял лампу и на дне нащупал запасной ключ. Показал присевшему на кровать Моргану. Его тяжелый оценивающий взгляд пытался сделать во мне дырку. - Мне надо поработать, увидимся завтра. Ловушки обезвредят в шесть. Я пошел.
Возле дверей меня догнал и заставил остановиться его вопрос:
- Бэль, а ты рад меня видеть? - непонятно, что больше - насмешки или ожидания. Точнее, равнодушия. А я серьезно задумался.
Рад ли я его видеть? Он меня три раза пытался убить - в последний раз я свое оружие отобрал в последний момент, он человек, приносящий много неприятностей и буквально создающий проблемы из ничего, его очередь в наследовании - пятая, что сразу делает его участником борьбы за власть, а сколько раз я в детстве из-за него был на краю гибели. Последний раз виделись десять лет назад. И что, я рад?
Шорох за спиной. Скрип дверцы и шелест расправляемой одежды.
Рад? Из глубины сознания выплыл изрядно озадачивший меня ответ. Оказывается, я сильно соскучился по обычным родственным отношениям. Поворачиваюсь. Он вешает на плечики пиджак. Широкий шаг вперед и я крепко обхватываю его руками, не давая развернуться ко мне лицом. Волосы щекочут лицо. Лбом прислоняюсь к его плечу и на секунду замираю. Его странный запах окружает меня.
- Эллоран Сайрас Морган Третий, я по тебе соскучился и рад тебя видеть. Добро пожаловать домой, - отстраняюсь и делаю шаг назад. Он поворачивается и серьезно смотрит на меня, чуть склонив голову набок.
- Мне хочется тебя убить, - он так легко это произносит, - мой любимый кузен.
Улыбаюсь и закрываю за собой дверь. Мне тоже хочется кого-нибудь убить. Дорогой, любимый кузен.
Я снова в своем кабинете. Колокол на башне бьет один раз и замолкает. Облегченно выдыхаю. За этот час потрачено столько нервов, как на какое-нибудь сложное дело. Но потом к брату привыкаешь и можешь выдержать больше времени в этой насыщенно-напряженной атмосфере. Зажигаю газовые рожки. Мне сейчас хочется больше света. Проверяю ящики стола. Метки все на месте, кроме одной, чуть заметно сдвинутой в сторону. Это значит, что ты интересовался содержимым. Но никто не скажет, зачем... Может скука заела, а может это и было истинной целью сегодняшнего представления. А может он специально ее сдвинул... Взглянул на петуха. На камин. Но дальше логическую цепочку провести не получилось - голова сама опустилась на руки и я заснул...
И видел во сне все свои предыдущие встречи с Сайрасом Морганом. Очередной кошмар.
9 сентября 1826г. 8 часов утра
Кабинет начальника Пятого отдела Полицейского Управления Восточного округа.
За чтением бумаг из архива я не заметил, как наступило утро. Управление постепенно оживало, доносились шаги, хлопки дверей, тихие разговоры. В кабинете было свежо из-за оставленного на ночь окна. Изменчивые тени то и дело набегавших на солнце облаков, изредка брызгающих мелкой моросью, порывистый ветер и запах сырости, тумана и дыма от печей. Переменчиво-тревожное настроение совпадало с погодой.
Жизнерадостный голос, быстрые небрежные шаги, хлопок двери в соседнем кабинете. Я потер уставшие глаза и собрал бумаги в папку. Больше ничего интересного там нет, надо обратно в архив занести. Привел стол в порядок, оставил несколько меток и накинул камзол. Закрыл окно и пошел к двери, прислушиваясь к разговору в рабочей комнате. Эр Фасаро рассказывал пикантные истории из собственной жизни, причем врал напропалую. Невысокий, плотный, загорелый, с короткими вьющимися темными волосами и правильным подвижным лицом с массивным подбородком. Во время разговора размахивает руками и слегка наклоняет голову на бок. Легкомысленный, любит и любим женщинами, дружелюбный. Выглядит лет на тридцать. Незаменим при работе со слугами и мелкими помощниками. Он наверняка устроился на своем столе.
Эр Джонс и эр Кейн спорили и не обращали внимания на Фасаро. Спор касался сравнения пабов Соммерхэттона и Фейсербрука. Эр Джонс - педант, консерватор и счетовод по первой профессии. Долговязый, худой, с большим носом, напоминающим клюв, слегка сутулится. Ходит, прихрамывая на левую ногу. На узком лице - шрам на правой брови и большая родинка на левой щеке. Седина в светлых коротких волосах старит - и он выглядит лет на тридцать пять. Сидит обычно за своим столом и что-то пишет. Его собеседник - молодой, светло-русый, полноватый, с резкими движениями. Эр Кейн плотного телосложения, с крупными ладонями, невысокий. Особая примета - пышные усы, которыми очень гордится. Курит трубку и состоит в обществе любителей пускать кольца дыма. Скептичен и недоверчив, скрытен и аккуратен в работе. На удивление хорошо поет шотландские песни.
Очередной хлопок дверью и забегает опоздавший эр Уэстлей. Самый молодой служащий Пятого отделения. Волнистые рыжеватые волосы выбились из короткого хвоста, одежда в легком беспорядке, в руках несколько папок с бумагами. Бледное лицо, тонкие щегольские усики, светло-карие широковато расставленные глаза. Рост средний, худой. Когда волнуется, хрустит пальцами.
Стою в дверях и жду, пока меня заметят. Не замечают. Прислоняюсь к косяку и продолжаю ждать. Стало темнее - солнце скрылось за облаком.
- Джим! - они замолкают и выжидательно смотрят на смутившегося юношу.
- Ну, что? Тебя можно поздравить? - Поздравить? Ах, да. Луиза, дочь начальника Второго отдела. Милая и очаровательная девушка-шатенка с большими серо-голубыми глазами. На нее приятно смотреть.
Эр Уэстлей залился краской по самые уши и кивнул. Он повесил влажный плащ на вешалку и пошел к своему столу, выслушивая поздравления с намечающейся помолвкой.
- Джимми, ты зря вчера стол не убрал, - Кейн неопределенно помахал в воздухе рукой. - Призрак сегодня возвращается. Тебе наверняка выговор предстоит.
- Да как он узнает! - возмущается Фасаро. Он подмигивает Уэстлею. - Мы говорить точно не будем.
- Я думаю, он все равно узнает, - юноша старательно переступает длинные ноги Джонса и поднимает на меня взгляд. Вскрикивает и отпрыгивает назад, натыкаясь на стол. Теряет равновесие и неловко падает на стул, а оттуда соскальзывает на пол. Папки с бумагами взлетают в воздух, и я ловлю их, чтобы не упали на затоптанный грязью пол.
Звенящая тишина прерывается прерывистым дыханием сидящего на полу юноши и сдавленным кашлем эр Кейна. Солнце вылезло из-за облака и облило меня светом. Положил папки на ближайший стол и неодобрительно качнул головой, глядя на впавших в ступор служащих.
- Доброе утро. Я вернулся раньше, - они начали отмирать. Пришли в себя достаточно быстро и через минуту все сидели за столами и были готовы работать.
- Д-доброе утро, элен, - Уэстлей был бледен и слегка заикался, - я вчера не успел вернуться до окончания рабочего д-дня.
- Штраф в двойном размере за лень и неумение рассчитывать свои действия. - Он уныло кивнул, сверля глазами крышку стола.
- И всем выговор за невнимательность. - Странные люди, им от этих слов полегчало. Не верили, что это я?
- У вас пятнадцать минут. Докладывайте. - Я привычно устроился на крышке своего бывшего стола.
С запозданием, но утреннее короткое совещание все же началось. Несколько ограблений, несчастный случай со старушкой, пара драк, четыре пожара... Обычная текучка большого города. Вроде Фаготто должен был приехать, но не приехал. Или не приехала. Засада впустую потратила день, но этот артист так и не появился.
Одновременно с докладами думал над тем делом, поднятым из архива. Тридцать восемь лет назад в маленькой деревушке Оакхилл в сорока милях к югу отсюда было что-то похожее. Культ единого бога построил там церковь и обосновался надолго. Но что-то случилось и в один прекрасный дождливый день всех убили. Трое служителей и две их служанки пропали, остальные пятеро служителей и шестеро слуг были найдены в разгромленной церкви. Кровь, оккультные рисунки, чрезвычайная жестокость, разбитые буквально в щепу предметы обихода, оскверненное распятие и алтарь. Тогда было много разговоров, но никого так и не нашли.
-... задержаны двое торговцев с просроченной лицензией и в настоящее время они пребывают под домашним арестом... - голос эр Уэстлея слегка дрожал. Зачем мне это знать? В нашу компетенцию это не входит. Я отвлекся от размышлений и отвел от него взгляд.
- Хватит, - он еле слышно облегченно вздохнул. Внимательно посмотрел на сотрудников. В голове крутилась какая-то неуловимая мысль. Попытался ее поймать... - Скажите, вы слышали о чем-нибудь необычном? И связанном с церковью?
Полицейские удивленно переглянулись и снова посмотрели на меня.
- Ээээ... необычное? - Эр Кейн потирал подбородок и немного смущенно смотрел на меня. Явственно читалось сомнение в моем здравом уме.
- Да. Вообще что-нибудь. За последний месяц.
Спустя пять минут удалось узнать, что ребенок упал с крыши ратуши и не разбился, что кто-то украл полкрыши с церквушки в деревне неподалеку, что на одном из полей нашли большой черный камень в виде грубой стрелы, что пиво в Пэле стало очень плохим, а на дороге к Хеммельтону видели огромного черного пса с горящими красными глазами...
Я кивнул и поблагодарил за сведения. Добавим известные мне сплетни - про огромную стаю птиц и про рождение двухголового щенка в одной из деревень.
- Можете приступать к работе, - положил на стол Джонсу свой рукописный отчет о прошлом деле и заметки по новому - он лучше и быстрее всех работает с печатной машинкой и часто выполняет у нас работу наборщика.
Надо зайти в архив и дальше по делам. Я встал и в этот момент сердце чуть сжалось. Напряжение сгустилось... коридор! Скользнул к дверям и резко распахнул. Там стоял Морган. Он никак не отреагировал. Я знал, что он там. Знал. Но не знал, зачем он пришел.
Непонятный отстранённый взгляд сверху вниз. Полицейские в комнате затихли и почти перестали дышать. Морган... внушает. Днем он кажется овеществленным призраком. Чувствуется что-то странное. Выглядит безупречно. В руке короткий мундштук и наполовину исчезнувшая тонкая папироса. До меня донеслась тень запаха. Он глубоко затянулся и выдохнул дым прямо мне в лицо. Понятно. Вишня, табак и что-то незнакомое. Вместе и получается тот странный вчерашний аромат.
Он хмыкнул, разглядывая меня с ног до головы. Треть коробочки бриолина - зачесанные и зализанные назад волосы, чисто выбритое лицо, моя нормальная чистая форменная одежда. Вычищенные ботинки.
Я поднял одну бровь, вопросительно глядя на него. Стою в проеме так, чтобы не дать ему войти. Несколько секунд смотрим друг на друга в молчании. Его глаза... затягивают. Комната начинает слегка вращаться. Незаметное движение кистью и боль от впившихся шипов прогоняет наваждение.
- Эл Морган, что вы хотели? - холодно. Официально. Отчужденно. Я вчера был рад его видеть? Правда, да?
- Бэль, - он говорит это с такой интонацией, будто мы не расставались вообще, - мне нужен проводник. - Его нет. Здесь и сейчас кто-то другой. Он изменился. Стал еще более странным. От его взгляда мороз по коже пробирает. Я киваю.
- Кто? - Сайрас рассеяно смотрит сквозь меня. Затем улыбается мне. В его глазах кровь и огонь. Миг - и только холод. Это пугает и... завораживает.
- Эр Уэстлей, подойдите, - чувствую четыре любопытных взгляда на спине, ощущаю недоумение и волнение. В тишине почти слышен стук его сердца. Чуть отстраняюсь и представляю их друг другу.
- Эллоран Сайрас Морган Третий, - совершенно невежливо опускаю все его титулы, Сайрас внимательно смотрит на меня.
- Эл Джим Уэстлей, - во взгляде молодого человека смятение и вопрос. Эл и эр. Одна буква.
- Признанный бастард? - скука во взгляде Моргана. - Род?
- Хэррисы, - отвечаю за замершего подчиненного. - Официального решения еще нет.
Но все к этому идет. Я вижу это. И карты подтвердили. Однако им это знать не надо.
- Эр Уэстлей, передайте свои дела эр Джонсу и переходите в сопровождающие эл Моргана. Отчеты оформлять по форме 2, "Наблюдение-сопровождение", взять оружие в арсенале. Выполнять.
Полицейский переводит взгляд с Моргана на меня и возвращается к себе. Десять секунд шелеста бумаги, хлопок папок по столу, щелчок ключа и стол девственно чист. Тишина. Солнце опять скрывается за облаком.
- Я готов, - он улыбается и проходит мимо. Сайрас разворачивается на месте и уходит. В шаге за ним слева пристроился эр Уэстлей. Служащие расступаются перед Морганом и они скрываются из виду. Удачи.
Замечаю, что слишком напряжен и медленно расслабляю мышцы. Поворачиваюсь. Любопытные взгляды ощутимо давят. Вспоминаю разговор. Со стороны выглядит действительно странно. Их мысли заняты совершенно бесполезными размышлениями. Проще будет рассказать сейчас.
- Я вернулся раньше из-за дела эл Моргана. Он мой брат в четвертом колене и кузен по Праву Крови, - это объясняет наши фамильярные отношения. - Эр Джонс, будьте добры оформить новое дело и подшить в него материалы. Дело эл Моргана я беру на себя. Вы продолжаете работу по своим направлениям.
Захожу в свой кабинет, одеваюсь и покидаю Пятый отдел. У меня четыре часа на все. Надо торопиться. Останавливаю карету.
- Ривер-стрит, 19.
Пора навестить информаторов.
9 сентября 1826г. 12.10
Общежитие Полицейского Управления, корпус 2.
Сижу на столе у себя в комнате. Пальцы отбивают мелодию одной простой песенки про уличную кошку и глупую собаку. Простая, но прилипчивая.
Небо полностью затянуло облаками. Пахнет дождем и свежими булочками с корицей из пекарни неподалеку. В городе все хорошо. И это плохо. Я отсутствовал девять дней и за это время ничего необычного не было. Даже в обычных делах наступило затишье - не только в городе, но и в ближайших деревнях не было насильственных смертей, сложных случаев, предзнаменований. Все слухи, что мне рассказали, пришли издали.
И приезжает Морган. Может, это предвестие надвигающейся бури? И именно поэтому сейчас так тихо... Затишье перед бурей... В этот момент резкий порыв ветра пролетел по улице, пригибая деревья и ударил в стену. Стекла задрожали и из верхнего угла левой створки пробежала тонкая трещина. Блик далекой молнии отразился на свежем изломе.
Похоже, что я прав. Резко соскочил со стола и подошел к большому вычурному шифоньеру. Моя квартира находится на третьем этаже общежития. Старое, частично незаселенное, глухо вздыхающее и тихо-тихо что-то бормочущее по ночам. Мне все равно.
Две комнаты - спальня и кухня, но я давно снял двери. Промежуточная стена частично обвалилась, поэтому у меня фактически одна большая комната. Двадцать футов на пятнадцать и высокий потолок с остатками росписи - когда-то это была гостиница. Есть небольшая туалетная комната и ванная комната в конце коридора. Два окна, выходящих на раскидистый платан, ветви которого почти достают до окон. Из обстановки - старый стол, два шатких стула, ящик для продуктов и железная печка, труба которой весьма грубо выведена в дыру в стене. В спальне - кровать, полка для книг и подставка для обуви. Вешалка и шифоньер. Это обшарпанное чудовище занимало большую часть места. Обстановка бедная, но меня это мало волнует.
Пора собираться в поездку. В арсенал я сегодня не успею, а в походе с Сайрасом... Он простейший поход в лес может превратить в смертельно опасное приключение.
Щелкнул замок, и я открыл двери. Четыре официальных костюма дворянина, служебная и парадная форма, несколько дорогих рубашек и обувных пар - все аккуратно разложено по своим местам. Я обязан иметь эти вещи. Не скажу, что мне это нравится, но... У каждого комплекта свои изменения, внесенные после покупки. На полках сложены другие костюмы - воспользоваться служебным гардеробом получается не всегда. В массивном сундуке со сложным замком - мои бумаги и часть оружия, остальное - в тайнике. Задняя стенка шкафа повернулась и открыла свое содержимое. Парные клинки, перевязь для метательных ножей, набор отмычек, набор ядов и противоядий, фамильная шпага со строгой темно-серой росписью ножен, кинжал с ядовитым шипом в рукояти, несколько разных револьверов. Такие запрещены в черте населенных мест как чрезмерно жестокие. Люблю оружие. Но часть трофеев не поместилась...
Тонкая плотная рубашка, кожаный жилет с железом в кармашках, перевязь с ножами, широкий пояс со скрытой стальной струной, свободного покроя черные штаны, которые заправляются в высокие, до колена сапоги с усиленной подошвой и двойной кожей поверху. Обувь тоже с закладками. Лес, болото, поездка и Морган - стоит снаряжаться как можно лучше. Поэтому я взял парные клинки, один из револьверов, набор по уходу за оружием и футляр с малым походным набором. Противоядия... и яды. Это я тоже люблю. Вот теперь все. Вдобавок к моему обычному оружию, теперь я чувствую себя спокойнее. Накинул камзол, плащ с капюшоном. И последний штрих - тщательно поправил волосы. Бриолин почти закончился, надо новый купить.
Через сорок минут я должен быть у паба. Но думаю, что сегодня туда уже не попаду. Пытаясь разобраться в предчувствии, остановился у ворот. За ними прогрохотала и остановилась карета. Карета мэра - добротная, широкая. Два серых в яблоках массивных мерина. Не слезая с козлов, низко поклонился кучер - полный невысокий шатен с редкими волосами и тонкой полоской усов. Редкие пожелтевшие зубы, крупноватые черты лица - похож на прежнего кучера, Купера. Он говорил, что у него есть сводный брат. Понятно... Вышел на улицу и залез внутрь через приоткрывшуюся дверь. Осторожно закрыл и посмотрел на невозмутимого Сайраса. Он стукнул набалдашником трости по передней стенке и мы тронулись. Темная обивка, с едва заметным ромбовидным узором, потемневшее от времени дерево, широкие удобные сидения, пахнущие пылью и нафталином бархатные шторы, пооблезшая позолота с ручек и резных птичек... Добротно, массивно, безвкусно и носит явный отпечаток неумолимого времени. У мэра плохой вкус.
В глазах эр Уэстлея напротив читался явственный вопрос: откуда я знал, что карета будет именно в это время? Но он его так и не задал.
Снял влажный капюшон и пересел на лавку к Уэстлею. Лучше смотреть Моргану в лицо, а сидя рядом с ним это делать неудобно. Да и от воняющей тошнотворной смесью пота и чересчур сладких духов лавки подальше. У любовницы мэра тоже нет вкуса. На этот раз это... мадам Люсильда. Та полная дамочка на приеме...
При движении полы плаща разошлись, и Морган увидел клинки. Узнал и долго насмешливо смотрел на меня. Мы ехали по городу, и разговаривать при этом было опасно - брусчатку не чинили уже несколько лет.
А тогда я смог выиграть пари. Его клинки, мое желание. Он был старше, сильнее, но первым лишился оружия.
Молчаливый поединок взглядов прервала первая яма. За время поездки по центру города карету уже заляпало грязью наполовину, но из-за взлетевшего грязного фонтана из глубокой лужи в карете стало ровно в два раза темнее. Яма, яма, колдобина, карета медленно и тяжело переваливаясь, рывками двигалась вперед под приглушенную ругань кучера. Бедные кони - сломать ноги в выбоинах от булыжников очень легко. От очередного резкого рывка эр Уэстлей качнулся вперед и сломал поручень. В следующую секунду пришлось его ловить, чтобы не разбил голову о потолок. Качка, как на паршивой рыбацкой лодке во время слабого шторма. Разговаривать в таких условиях невозможно. Дорога на север не пользуется спросом, но доведший ее до такого состояния мэр... Это еще один признак того, что долго он не продержится.
Напряженный полумрак внутри кареты разбавил проникший слабый запах нагретого металла и гари. Проезжаем кузни и мастерские по металлу.
В короткий миг равновесия успел сказать:
- Окраина, - бледно-зеленый Уэстлей чуть кивнул и закрыл глаза. Надеюсь, оставшееся время он сможет продержатся, иначе будет несколько неприятно.
Сильный крен вправо, рывок вперед и музыкой для нас прозвучал мокрый плеск в лужах по грунтовой дороге.