Все места, события и персонажи в рассказе вымышлены, кроме кота Бульона, породы корниш рекс. Милый, ласковый и игривый рыжий котяра никогда никому не причинил ни финансового, ни, тем более, физического урона. Во время написания рассказа ни одно животное не пострадало, и все соседи спали спокойно.
Талисманчик
Я стояла перед массивной деревянной дверью. Открыв её я попала в тёмные сени. Из сеней небольшой коридорчик вёл в сумрачную залу. Я шла, держась за бревенчатую стену. Под моими босыми ногами лежала вытертая ковровая дорожка. Пахло какими-то благовониями и свежесрубленными ёлками. Вот интересно, куда меня занесло? Выйдя из коридорчика, я поняла -это церковь, а вернее - часовня. На простых стенах сруба висели образа святых мужей и дев, рядом с некоторыми из них горели тихим теплым светом лампадки, а в узкие оконца была видна ночь. В центре стояла тумба с иконой в венке из цветов и еловых веток. Вокруг иконы, словно дымка, висело золотое свечение. Я не решалась подойти к иконе, мне казалось, что я сейчас вижу что-то такое тайное, что человеку видеть не позволено, и что от моего присутствия это чудо может исчезнуть. Но любопытство взяло верх, и я подошла ближе. Дева с младенцем в красно-зелёно-голубых нарядах смотрела на меня с образа. Она ласково улыбалась, а младенец сладко спал в своих царских пеленках. И тогда я почувствовала, что эта юная и прекрасная владычица обладает так мудра, что всё знает, всё видит и все прощает. "Зачем я здесь?" спросила я у образа, но образ в ответ молчал и продолжал светиться своим неземным светом. По бокам тумбы в деревянных кадках стояли ёлки с золотыми звездами на макушках. Вспомнив, как мама рассказывала мне о волшебной звезде, приведшей древних волхвов к деве и младенцу, как эта звезда стала символом Рождества и Чуда, я улыбнулась и погладила рождественское деревце по колючей лапе. И правда, всё вокруг меня было чудесным: древние образа, лампадки, невозмутимая тишина ночи, праздник, и этот особый аромат благовоний, такой чистый, тонкий, и успокаивающий. Мир снизошел в мою душу... Издалека до меня доносилось пение нездешнего хора. Я была рада, что оказалась тут. И вдруг....
Всегда возникает это "вдруг"! Громкое, нахальное "Мяу!" выдернуло меня из благостного состояния в реальную жизнь. Дивный свет угас, и хор замолк. Даже с закрытыми глазами, и в полной темноте я отличу это "мяу!" от тысячи "мяу-мяу" на свете. Это был Бульон! Рыжий, громадный, с требовательной мордой Бульон сидел прямо у моих ног. Как он попал сюда? Я наклонилась, чтобы взять этого балбеса на руки, но он вывернулся и удрал под лавочку, стоящую у стены. Дальше началось светопреставление. Кот удирал, а я пыталась поймать его. Казалась, нет ничего проще, чем поймать большого Буля в небольшой часовне. Но нет! Кот словно научился летать и лазить по стенам. Он прыгал по образам, висящим на стенах, истошно орал и никак не хотел понять, что мне жутко неудобно и стыдно устраивать гонки в святом месте. И ещё мне было страшно. Часовня явно не может стоять одиноко, а значит нашу возню скоро услышат сторожа и нам с Булем придет "конец". Заголовки газет миражами вставали передо мной "Шабаш в часовне!", "Нарушенное спокойствие!", "Неслыханная наглость - мир обомлел!" и так далее. "Бульончик, миленький, ну не будь ты собакой, спускайся, а? Я тебе дома на завтрак селёдки дам! Ну будь ты человеком, киса ты моя..." Кот замолчал, насупился, набычился, засопел, и, спрыгнув вниз, понесся вприпрыжку к выходу. Я кинулась следом.
Выскочив из часовни я собралась было побежать за котом следом, но тут случилось что-то странное: мир вокруг меня как-то странно изогнулся, меня словно подхватила невидимая сила и понесла куда-то с бешенной скоростью. Кот раздирающе мяукая летел передо мной. На лету я успела увидеть в дали высокий храм со светящимися окошками, двор в снежных сугробах, какие-то кирпичные и деревянные здания. Мысли в голове вопреки быстрому движению текли медленно. "Наверно это монастырь" - подумала я. Тем временем я подлетела к кирпичному дому с приоткрытой дверью и большой табличкой "Келейный корпус". "Только не туда!" -сказала я сама себе, попробовала сменить курс полёта, но у меня ничего не получилось. Меня со всей силой втолкнули в приоткрытую дверь, и я упала на пол, больно ударившись пятой точкой. "Вот, двери за собой закрывать надо"- прошипела я кому-то потирая ушибленное место.
В коридоре горел слабый свет - "даже здесь экономят на лампочках" - подумала я и осмотрелась. Стены покрашены в кремовый цвет, на полу ковер. На верхние этажи вела лесенка, слева и справа коридор заканчивался резными деревянными дверями. Кот сидел на пятой ступеньке, и словно ничего особенного с нами не произошло, мыл лапой морду. "Вот тебе будет дома баня, чистюля. Не дождёшься ты у меня норвежской селедки!" мысленно обратилась я к коту, встала на ноги, и шепча "кис-кис", пошла к Булю.
- Я не такой уж дурак, как ты думаешь! Так я к тебе и пошел! У монахов, наверху, по случаю праздника, рыбка припрятана! Вот там я и поем! - сказал Буль. Я открыла рот, но слов не было. Вот так и сходят с ума. Не медленно, а стремительно и безвозвратно. И тогда, в полном сумасшествии, люди начинают посещать часовни в одном платье и босиком, летать и в довершении всего разговаривать с котами. Буль же закончил мыться и медленно, вальяжно виляя задней частью своего каракулевого тела поднялся на второй этаж. "Он надо мной глумится как хочет!" всхлипнула я, и, выйдя из оцепенения, последовала за ним.
На втором этаже слабо мерцала неоновая лампа. "Вот зачем люди жертвуют на монастыри. А я этого не делала. За это мне и такие лампочки" - думала я. Мой кот, тем временем, прошмыгнул в очередную дверь. Я остановилась возле двери и прислушалась. "Раз, два, три, четыре, пять, шее...! Началось!" Прыжки в часовне были цветочками. То, что происходило за дверью сейчас - было ужасно и вообще ни на что не похоже! Звуки разбитой посуды сопровождались мужскими воплями: "Изыди, кыш, бесы в обители, ладаном его... и водой окропи!" Пока я стояла и размышляла, за дверью наступила подозрительная тишина.
"Нужно действовать, ведь отвечать за всё это придётся мне!" - сказала я себе, и, решительно открыв дверь, вошла внутрь кельи. Кот сидел на столе, из его пасти торчал рыбий хвост, из металлического перевернутого чайника на скатерть лился кипяток, в луже горячей воды размокали бутерброды и пряники, разбитые чашки валялись на полу. Но что чашки? Что кот с рыбой? Это были мелочи. Послушники-вот кто по-настоящему заслуживал внимания! Их было трое. Один держал, прижимая к себе, средних размеров расписной фарфоровый чайничек, второй пытался поджечь угольки в кадиле, а третий достал откуда-то бутылку с водой, и собирался облить из неё Бульона.
- Я что? Я ничего! Я так! Животные тоже божьи твари и праздник им полагается, как всем! - сказал Буль проглотив рыбину. Обитатели кельи на эту речь как-то странно взвизгнули, а третий, уже окончательно откупорив бутылку, прицелился в кота.
- Эй, ты себя полей! Тебе рыбы жалко? Это мой кот! - неожиданно для самой себя рявкнула я на послушников. Парни замерли и, побледнев, посмотрели в мою сторону.
- Бесы, свят, свят, свят! -заорал тот, что с чайничком. Третий "бутылочный" начал поливать все вокруг, вертясь на месте волчком и бубня что-то невнятное. Меня облили с ног до головы. Мне даже стало интересно, как это из бутылки, пусть даже двухлитровой, можно извлечь столько жидкости.
- Ты в сторону невидимого беса больше лей! - крикнул тот, что был с кадилом.
Вот куда уж больше! Уворачиваясь от очередной порции душа, я не рассчитала и врезалась в того послушника, который держал чайничек. Чайничек выпал из рук, и выплеснул наружу красное вино.
-Ну вы и праздновать! И даже на троих! - усмехнулась я.
- А... Мы культурно!!! - оправдался послушник с выпавшим чайником.
Двое других не стали оправдываться, а, сдернув с кровати покрывало, бросили его в мою сторону. Покрывало оказалось таким большим, что укрыло меня полностью и даже осталось краями лежать на полу. Кот тем временем спрыгнул со стола, и, сбив меня с ног, прошмыгнул в открытую дверь. Времени чтобы всё обдумать не было, поэтому я вскочила на ноги и рванула, что было сил, за котом, сдёрнув с головы тяжелую ткань. Теперь покрывало волочилось за мной по полу как средневековый шлейф. Я бежала по коридору за пронзительно мяукающим котом, а за мной бежали с воплями послушники. Соседние двери начали открываться, из них высовывались сонные лица жителей келий. Увидев и оценив происходящее, они мгновенно просыпались и присоединялись к погоне. Так мы добежали до лестницы на третий этаж. "Сколько у них этажей-то? Вот развелось же их тут!" причитала я на ходу. Мне даже страшно было представить, сколько келий может быть всего в этом здании. "А если они все разом побегут? Хорошо, что у них нет свежеструганных осиновых кольев!" - пришло мне в голову. Кот стремительно залетел на третий этаж, обернулся, и проорал мне во всю глотку: "Как знать, как знать! Караул!". На этаже нас встретили уже проснувшиеся монахи. Двери келий были открыты, и Бульон забежал в одну из них. Что я помню из этой погони? Перевернутые столы, разбитую посуду, раскиданные книги, оторванные дверцы от шкафов, смятые постели и всеобщий хаос. Гонялись за нами монахи резво, с настоящим молодецким задором. Тогда, в пылу погони я поняла, что невидимость имеет свои плюсы. Конечно, мне была странна моя нематериальность, но я решила не думать об этом. Я просто хотела поймать своего кота - вредителя и побыстрее покинуть монастырь.
Этажей в жилом корпусе оказалось четыре. Пробежав последний, мы повернули обратно и стали спускаться вниз. Где-то между третьим и вторым этажом я услышала крик: "Батюшка настоятель идет!" - и мне почему-то вдруг стало так безразлично-спокойно, словно, вот сейчас придёт могучая сила, которая неотвратимо решит мою и Бульонскую судьбу. Тем временем мы спускались. И вот на первом этаже....
Я прыгала вниз через несколько ступенек, и не обращала внимание на то, что происходит вокруг. Поэтому неудивительно, что на первом этаже я врезалась в кого-то большого и остановилась. Братия, гнавшаяся за нами, замерла позади, тяжело дыша мне в затылок. Передо мной стоял пожилой бородатый священник. "Вот и всё. Долетались, добегались ..." - подумала я. Он же спокойно и ласково смотрел в мою сторону.
- Вот, батюшка, бесы у нас! Кот-бес и невидимый - бес в покрывале! Изгони! - запричитали монахи хором.
- Вы почто котика-то гоняете? - спросил пожилой дядечка, видимо он был настоятелем, и взял присмиревшего Бульона на руки.
- Он человечьим голосом, по-русски говорит! И ещё с ним кто-то невидимый! - наябедничал послушник, который проморгал чайник с вином.
- А ты сам то, на каком языке говоришь? Вам везде черти видятся, окромя самих себя! Эх, дети вы, неразумные ещё... - вздохнул настоятель. - Заменили бы вы лучше лампы, а то не видно ни зги. Невидимый бес у вас... Видимый он, и не "он", а "она", и не "бес" это вовсе! А тебе, дева, нечего в мужском монастыре ночью делать! Иди себе с миром, в постель, и спи спокойно!
Настоятель опустил кота на пол, потом что-то вытащил из своего кармана и протянул мне: "Вот тебе подарочек на праздник! И не проказничай больше!". Я взяла подарок - это была небольшая берестяная ладанка.
Неожиданно мне стало очень тяжело дышать. Я открыла глаза. Буль лежал на мне. Я столкнула кота с себя, он обиженно мяукнул и спрыгнул на пол. Потянувшись, я встала с постели, подошла к окну, раздвинула шторы. За окном начинался день, падал крупными хлопьями снег. Отличная погода на Рождественской неделе! Буль терся о ноги и мурлыкал. Милый, милый Бульончик. Добрейшее существо на земле! И такое приключение во сне! Вот так Буль... Я подошла к столу, взяла пульт, включила телевизор. Шли новости. В конце дикторша объявила о том, что сейчас жителей Карауло - Залесской области будет поздравлять с праздником Рождества настоятель Ново-Залесского монастыря. На экране проплыл в снежном облаке монастырь из сна. Показали деревянную часовенку, двор, деревья в белых, переливающихся серебром шапках, большую каменную церковь. Во мне всё замерло, и мысли мои смешались. И вот, в кадре появился пожилой настоятель. Я подошла к кровати и села. После обычного праздничного поздравления настоятель с улыбкой сказал: "А ты дева, загляни к себе под подушку! Да впредь не шали!" - на этом обращение настоятеля закончилось, начался какой-то фильм. Я выключила телевизор, машинально полезла под подушку и нашла там ладанку. Внутри ладанки лежала маленькая иконка Божьей Девы с младенцем, копия той, что была в часовне.
Теперь у меня есть свой маленький талисман. Он всегда со мной. Я очень люблю Рождество, и стараюсь в этот святой праздник "не шалить", особенно во сне!
