ДЕТСКИЙ ПИСАТЕЛЬ (НОВОГОДНЕЕ)

За несколько дней до сочельника детский писатель К. самолично расклеил по всему городу плакаты приблизительно следующего содержания: такого-то числа во столько-то времени там-то известный детский писатель К., написавший столь любимое детьми то-то и то-то устраивает авторский вечер, на котором представит своё последнее творение. В городке, особо не избалованном событиями, это привлекло внимание.

Утром указанного дня - а авторский вечер детского писателя, естественно, был запланирован на утро - в указанном месте произошло существенное скопление народа, преимущественно детского возраста, пришедшего на объявленный вечер.

С небольшим опозданием и как-то не очень уверенно ведущий объявил начало действа. Прошло несколько минут загадочного ожидания, и вот на сцену был вертикально водружён гроб с тщательно напудренным и наряженным в красочный костюм Санта Клауса (дело происходило в самый канун Рождества) и слегка задубевшим телом детского писателя. Опуская подробности последующего ужаса, скажу одно: дети были в восторге.



ЗАВИСТЬ

Сидорякин убил кота.

Сидорякин очень любил кота, и тот отвечал ему взаимностью. Казалось, их ничто не сможет разлучить.

Но нашлись завистники.

К Сидорякину часто захаживал его приятель М. Сидорякин сердечно относился к М., любил выпить с ним водки и попеть песни. Время от времени кот нервничал - когда это пение затягивалось до утра. Он уходил в свою комнату, ложился на кровать и мрачно урчал. Тогда Сидорякин спохватывался, быстро выпроваживал М. и спешил утешить кота.

М., который был не прочь ещё попеть песни, эта котомания очень огорчала. "Взрослый человек, - думал М. - а вместо того, чтобы петь песни, лижется с котом. С этим надо что-то делать."

Обычно с похмелья у Сидорякина очень болела голова, он болезненно реагировал на звуки и особенно запахи. В эти часы никто не должен был шуметь и, тем паче, портить воздух в квартире. М., хорошо изучивший эту его странность, решился на ней сыграть.

В очередной раз засидевшись у Сидорякина до первых петухов, он не стал дожидаться, когда по наущению кота его выставят за дверь. Подговорив Сидорякина продолжить петь песни в постели, он добился-таки того, что ему разрешили прилечь в гостиной на диванчике. Некоторое время они пели из разных комнат, но довольно слаженно, затем в их голосах стала проскальзывать усталость и фальш. Вскоре они уснули.

Проснулись в полдень. Тихо прошли на кухню, закурили. Вечер обещал быть грустным. М. засобирался, потом под видом посещения ванной прокрался в туалет, основательно сходил и, не смывая, своими ловкими руками переложил жирный отсвечивающий перламутром плод своего труда в кошачью коробочку - так, что коробочка ввиду гигантского содержимого стала практически невидимой, после чего незаметно вышел из уборной и как ни в чём не бывало раскланялся.

Сидорякин зашёл в уборную. Через пять секунд из уборной пошатываясь вышел человек, отдалённо напоминающий Сидорякина. Этот человек подошёл к коту и сипло спросил: "Это ты?" Кот пристально вгляделся в этого человека, признал в нём Сидорякина, но с ответом помедлил. "Это ты?" - снова спросил признанный котом Сидорякин. Ничего не подозревающий кот лёгким кивком подтвердил, что он - это он, и для убедительности добавил: "Мяу". "Ы-ы-ы...", - сказал Сидорякин и его плачущие пальцы сомкнулись на горле врага.