Аннотация: Прометей принес людям огонь.Люди не поняли,как и в прошлый раз.
Объём: 8-9 стр. А4
Все имена, места, события, обстоятельства и прочее подобное - вымышлены. Любые совпадения с реальностью РФ - непреднамеренная случайность. Жизненные позиции, мысли и поступки героев повествования не тождественны позициям, мыслям и поступкам автора.
Ученик Прометея
То, что дело шло к закономерному финалу, он начал осознавать еще за год с небольшим до развязки. Поэтому, когда сократили зарплату, сначала на 10%, а потом ещё на треть, для него, в отличие от его коллег, это не стало сюрпризом. Так сказать, принял к сведению. Чтобы сводить концы с концами и выплачивать за ипотеку, он начал "бомбить" по вечерам, а затем и по ночам.
Несколько месяцев спустя у него на работе объявили массовые сокращения в связи с угрозой банкротства. Он был в списке. О чём также догадывался, ибо в лизоблюдстве замечен особо не был, да и по головам карьеру строить не умел. К чести работодателя, в полном соответствии с законами, ему полагались два с половиной месяца оплачиваемого ничего неделания. Можно было, конечно, как толпы других сокращённых, начать искать активно работу. Но пропадать от зари до зари за гроши на неквалифицированных работах (да ещё и в одной компании с мигрантами, санитарии не ведающими) ему претило, а найти работу по его специальности было весьма проблематично. Однако он исправно ездил на редкие собеседования. Чисто для галочки, чтоб жена не скандалила и не доставала упоминаниями об ипотеке. В том, что он лично её выплачивать более не будет, он уже очень скоро был уверен непоколебимо. Нет, конечно, можно было продать родительскую дачу, машину, украшения жены... Но это погасило бы лишь часть кредита. Проблему могло только решить участие в подпольной трансплантологии, мрачно шутил он в беседах с друзьями.
У жены дела обстояли несколько лучше. Правда, не намного. Зарплату не сокращали, но с каждым днём работы становилось всё больше. Сроки всё время поджимали, и она только что не ночевала на работе. С учётом его хронического недосыпа всё это не делало обстановку дома спокойней. Шумных скандалов с битьём посуды не было, но гнетущее впечатление обеспечивало. Вернувшись однажды с другого края города после очередного ни к чему не обязывающего собеседования в стиле "мы вам позвоним", он почувствовал, что домой его совсем не тянет, посему решил сразу поехать "бомбить". Сотовый уже неделю как был заблокирован, поэтому он даже не доставал его из бардачка.
Вернувшись домой глубоко за полночь, вместо жены он обнаружил записку, белевшую в лунном свете на кухонном столе. Читать не стал, итак всё было понятно. Тем проще, подумалось ему, объяснять не придётся многих вещей, которые её разум отказывался принимать. С некоторой тревогой он отметил лишь холодную отчуждённость к тому, что ещё полгода назад бы заставило его сорваться на поиски жены среди ночи. А сегодня он просто лёг на диван, даже не раздеваясь.
Однако, несмотря на усталость, проворочавшись в раздумьях всю ночь, уснул лишь под утро. Проснулся уже вечером, как с похмелья, через силу поел холодные макароны по-флотски. Ехать бомбить не хотелось совсем. Но сидеть в опустевшем доме тоже не сильно прельщало.
Решил просто выйти на улицу прогуляться. Без всякой цели. Лишь бы куда. Карман куртки оттягивал электрошокер - привычка брать его с собой везде, как и нож, появилась после пары инцидентов с таксистами-южанами и пьяными пассажирами во время ночного извоза. В первый раз электрошокера у него ещё не было, и тогда он остался с разбитым боковым стеклом, но зато с твёрдым желанием срочно вооружиться. Во второй раз излишне буйный клиент, после попытки лишить его авто, остался лежать бездыханным телом на обочине в окружении двух, размазывающих пьяные сопли, спутниц. Кошелёк несостоявшегося угонщика за доставленные неудобства ненадолго поменял владельца, после чего, уже пустой, отправился к телу по параболе через заднее окно.
Ноги вынесли его к овощному ларьку, который по совместительству был торговой Меккой окрестных наркоманов. Владелец, кажется Назим, вальяжно шёл с выручкой в сторону своей машины. В голове словно что-то щёлкнуло. Дождавшись, когда тучное тело целиком уместилось за рулём, быстро подскочил к машине и в закрывающийся дверной проём броском руки пропихнул искрящий электрошокер. Попал в область шеи. Кавказец обмяк, не успев издать ни звука.
Дальше всё было как будто не с ним. Уже дома похвалил себя за то, что вышел на прогулку в перчатках. В ванной отмыл кожаную куртку и нож. Несмотря на навык, оставшийся со службы в армии, всё равно испачкался. Хотя и не сильно. Осмотрел добычу - барсетку. К счастью, сотовый Назима остался торчать на подставке-подзарядке, и по этой причине не был принесён домой. В барсетке была выручка не только за проданные овощи-фрукты. Сумма после пересчёта внушила оптимизм. Ещё оптимизм внушало, что ларёк находился на отшибе и Назим перед забором выручки из резонных опасений по привычке разогнал всю наркоманскую публику. А другой в это время в районе ларька не бывало.
Ещё больше его обрадовало, что Назима обнаружили лишь вечером следующего дня.
* * *
Следующими, кто опробовал чудодейственную комбинацию электрошокера и ножа оказался экипаж патрульной машины в соседнем микрорайоне неделей спустя. Денежный улов был не велик, но зато он разжился на пару автоматов с патронами и пару табельных пистолетов. В процессе экспроприации он попался на глаза местной собачнице, выгуливавшей свою микропсину. Её истеричные вопли в унисон тявканью псины чуть не стоили ему свободы. Выручили быстрые ноги, не забывшие навык бега, и то, что машину оставил в соседнем квартале, до которого пробежался через небольшой парк...
Он начал осваиваться в новой для себя "бизнес-нише". При этом обзавёлся своего рода фирменным почерком, который заключался в том, что он взял за правило не выходить на "работу" чаще, чем раз в неделю, менять районы после каждого "выхода" и стараться не повторяться в выборе объектов. Также он решил для себя не трогать женщин и детей. И видимо не столько из д'Артаньянских побуждений, признавался он себе, сколько из-за возможных громких воплей. В числе его жертв были водители маршруток родом из ближнего зарубежья, пара модно одетых пижонов, с приторными манерами педерастов, коих он оставил остывать в салоне их пафосного авто, ещё один патрульный экипаж, с которым пришлось, не смотря на их возраст и тучность телес, изрядно повозиться.
Пару раз звонила жена, интересовалась его делами, но диалога не получилось оба раза. Он ссылался на усталость после ночного извоза и вешал трубку.
Спустя полтора месяца "рейдов" набралась сумма, необходимая для следующего этапа задуманного им. Задумка пришла в голову в один из вечеров, когда он просматривал в сети криминальную хронику на предмет освещения своих ночных похождений. Как он и предполагал, в условиях нарастающего бардака, его действия ничем не выделялись на фоне прочих событий криминального мира. На юге страны перманентно боролись с бородатыми экстремистами, а те боролись в ответ с режимом. Какая-то бригада взяла на себя акцию, в ходе которой был спущен под откос поезд с юга страны, а выживших (преимущественно кавказцев) методично расстреляли из охотничьего оружия и закидали бутылками с зажигательной смесью. Жизнь в стране становилась всё веселее и веселее, подумал он, глядя на видеообращение парней в масках. Парни вызывали в нём ощущения родственных душ. Но на том же сайте он наткнулся на другие видеообращения свежие и не очень. Кто-то обращался к президенту, кто-то ко всем добрым людям. Многие из обращавшихся были из состава государственных служб и учреждений. И все жаловались. Жанр "плача Ярославны" был весьма популярен по стране. Хотя в условиях идущей вразнос государственной системы выглядел, как обращение антилоп к гиенам с просьбой кушать их с меньшей интенсивностью.
При этом он мог хоть как-то понять обращения от безысходности, скажем, учителей или врачей. Но категорически не понимал жалоб сотрудников правоохранительных органов на свою тяжёлую жизнь и неправедное начальство. Всё равно, что шакалы будут жаловаться на своих вожаков, рассуждал он. После просмотра таких жалостливых обращений ему было вдвойне не жаль умерщвлённых им во время ночных вылазок патрульных: оружие им однозначно без надобности при подобном мировоззрении. Будь он на месте такого обиженного сотрудника, давно бы уже применил личное табельное оружие против какого-нибудь потерявшего страх начальника. По этому вопросу он рассуждал просто. Дали оружие и полномочия защищать порядок? Ну, так и защищай его любым способом! Начальники нарушают и спелись меж собой, так, что по закону наказать не получится? Нарушь закон в отношении начальника. Ведь если закон нарушает твой начальник, то о каком соблюдении закона в его адрес может идти речь? А если такой сотрудник плачется президенту, то это просто попытка оправдаться в том, что, де, работая в системе скурвился не по своей воле, а уйти не может вовсе не из-за трусости, а потому, что, де, хочет защищать порядок и дальше, да, только, вот, начальство мешает. По крайней мере, он так представлял себе этот расклад. Хотя, возможно, в реальности всё было не так просто. Но это были уже не его проблемы, он-то свой путь уже выбрал, и свернуть с него было ещё сложнее. Да и не особо хотелось...
За такими размышлениями, щёлкая по ссылкам в сети, он, неожиданно для себя, наткнулся на ролик про одного американца, которого допекли продажные местные власти, спевшиеся с местными же олигархами (или как их там), и американец в отместку на переделанном бульдозере раскатал в блин полгорода, после чего застрелился в кабине. Просмотрев несколько раз ролик, прислушался к своим мысленным ощущениям. В его нынешнем состоянии он, неожиданно для себя, почувствовал, что ему хочется чего-то подобного. Уходя, хлопнуть дверью напоследок. Только... Только мы пойдём другим путём, подумал он, и решил творчески переработать наследие американского бульдозериста. С поправками на местные реалии, так сказать. А как именно - на эту мысль его натолкнул другой, тоже американской выделки, ролик. В этом ролике ботанического вида юноша демонстрировал работу самодельного огнемёта, сделанного из бытовых труб и прочих подобных материалов...
* * *
Продумав план действий, он поехал в область в район родительской дачи. В соседнем селе купил по объявлению в газете, стоявший в гараже без движения, но в приличном состоянии, праворульный джип японской выделки. К вящему удовольствию сторон сошлись на совершенно смешных деньгах. Ибо сгнивший за десяток лет плотной эксплуатации кузовной номер и правый руль лишали всяких перспектив его продажу, а последние нововведения, озабоченного латанием дыр в бюджете правительства, делали ежегодный налог на это чудо техники поистине бездонной бочкой семейного бюджета. В его же глазах джип обладал одними лишь преимуществами в свете его замысла. Он был большой рамной машиной с тяговитым атмосферным дизелем, массивным "кенгурятником" спереди и экспедиционным багажником на крыше. В общем, все, что нужно любителю троффи-рейдов. Только его новый владелец был далёк от романтики джиперских покатушек.
Следующим был куплен (на распродаже) дизельный переносной компрессор, затем через пару дней небольшой подержанный акваланг в специальном магазине для дайверов. Всё это было перевезено в гараж на даче, куда до этого был притащен на нанятом эвакуаторе джип. Следом с ближайшего автосервиса были привезены две пластиковые бочки из-под машинного масла. Одна под завязку залитая 92-м бензином, (купленным через одноклассника по цене вполовину меньше обычной), другая пустая.
Старый опрыскиватель для ядохимикатов был извлечён из-под хлама на чердаке дачного домика, где он валялся без надобности после смерти родителей, после чего был подвергнут основательной чистке с удалением лишних деталей.
Там же на чердаке были обнаружены мешки с аммиачной селитрой: родители любили работать на земле и даже в неласковых климатических условиях снимали каждый год солидные урожаи. За прошедшее время мешки, правда, впитали в себя много воды и слежались до каменного состояния. Но в старательных руках это было поправимым обстоятельством.
Залежи пенопласта обнаружились на ближайшем мусорном полигоне.
Листовую сталь пришлось поискать, но удача была на его стороне.
Осталось только купить алюминиевую пудру и ацетон. С последним неожиданно возникли проблемы: якобы его использовали токсикоманы и поэтому его запретили к продаже. Пришлось заменить ацетон подходящим растворителем с привычным ещё с детства (родители часто использовали его при ремонтах) трёхзначным номером. Зато его было в изрядном количестве и в свободном доступе в любом строительном магазине. Равно как и гипроговых панелей.
Посидев вечером несколько часов перед камином, дробя и просушивая селитру, он подумал, что кое-чего всё-таки не хватает. Этим кое-чем оказались две рулевые машинки, комплект радиоуправления для авиамоделей, автомобильный телевизор и пара-тройка телекамер заднего вида. Рулевые машинки и радиоуправление были куплены в магазине для моделистов. Там его долго и недоверчиво рассматривали продавцы: уж больно не похож он был на их завсегдатаев - великовозрастных фанатов-моделистов с горящим глазами.
Автомобильный телевизор и три телекамеры заднего обзора он приобрёл по объявлению в газете...
* * *
Спустя неделю всё необходимое было под рукою. Осталось только собрать воедино. Вспомнились почему-то уроки труда в начальной школы, когда он, ещё ребенком, мастерил всякие машинки, танки и самолётики без всякой инструкции на зависть соседке по парте, которой с грехом пополам удавалось скрутить по инструкции креслице и столик. Впрочем, оценки в дневнике за такое рукоделие были практически одинаковыми.
Конструктор, кстати, чуть позже тоже пригодился.
Тёмные ночи начала зимы, и расположение на окраине посёлка рядом с лесополосой, обеспечивали отсутствие любопытных глаз соседей. Да и днём дачный посёлок производил впечатление города призрака из западных фильмов. В общем обстановка располагала начать подготовку к рейду. Параллельно подготовке джипа он начал готовить состав для детонаторов по найденному в сети рецепту.
Баллоны от акваланга (без редуктора давления) он закрепил позади передних кресел на полу. Затем поставил компрессор в багажнике. Пластиковые бочки - на месте снятого за ненадобностью заднего дивана. Распылитель прикрутил к самодельной турели из дюралевых уголков. Туда же пристроил рулевые машинки. Телекамеру прикрепил на распылитель двумя хомутами для водородных труб. Подвод сжатого воздуха из баллонов и электрических проводов сделал через люк в крыше. Проверил работоспособность. Турель вращалась, изображение с камеры передавалось на маленький экранчик телевизора слева от водительского кресла. Чёрного юмора ради, он прикрепил подобие прицельной сетки на конец распылителя, так, чтобы она попадала на линию обзора камеры. Теперь глядя на экран можно было вообразить себя за джойстиком игровой приставки.
Две другие камеры он разместил в передних крыльях, ракурсами вперёд. Левая основная, правая - резервная. Сигнал от них через коммутатор вывел на телевизор. По нажатию кнопки переключался канал изображения. После установки и коммутации проверил, как всё это работает. Заработало не сразу, пришлось слегка пошаманить. Закончив шаманить, почувствовал, что изрядно проголодался, и пошёл есть.
Поразмыслив за едой, он добавил к электромеханическому приводу турели по горизонтали ручной привод. На всякий, так сказать, случай.
От прикуривателя, через самодельный преобразователь, запитал электрическую зажигалку для газовой плиты, снятую с гвоздика на кухоньке дачного домика. Зажигалку прикрепил на конце распылителя детальками от детского конструктора найденного всё там же на чердаке. Преобразователь запихнул и закрепил под водительским сиденьем. Проверил зажигалку. Искра была нужно силы.
Дальше нужно было подвести небольшую трубку от баллончика с газом для заправки зажигалок. Кнопку включения элктрозажигалки перенёс на это баллончик так, чтобы нажатием кнопки открывался клапан баллончика.
Попробовал работоспособность. Чуть не спалил себе лицо здоровым факелом: оказалось, что трубку с газом пережал в одном месте, а когда пошевелил - газ пошёл. Хорошо вовремя отскочил.
Затем попробовал систему на джипе в действии, залив в пустую бочку воду. Результат порадовал. Мощная струя воды била весьма далеко и кучно.
Настал черёд заняться защитой самого джипа. В "тёплой встрече" правоохранителей он не сомневался. Осталось решить, до какого "градуса накала" рассчитывать защиту. Американский бульдозерист наглядно показал, на что способна подготовленная строительная техника. Проблема была в том, что у него не было под рукой не то что бульдозера (если б был - была б другая история), но и даже грузовика. Кроме того, представляя себе свой примерный маршрут, он с трудом представлял, как такой путь быстро проехать на грузовике, не говоря уже о бульдозере с его чудовищным расходом топлива и черепашьей скоростью. Джип в этом отношении был разумным компромиссом между скоростью и возможностями. В теории можно было превратить джип в подобие танка, но тогда он перемещался бы не намного быстрее трактора. Это лишало всю его идею смысла. Поэтому защищать джип он рассчитывал только от стрелкового оружия, не мощнее снайперской винтовки. Защиту от более серьёзных видов оружие он возлагал на психологический фактор - заложенную в салон самодельную взрывчатку (по его расчетам где-то на полтора центнера в тротиле). Он рассуждал, что если обозначить, что машина заминирована, то рядовые правоохранители и сотрудники органов безопасности не будут лишний раз рисковать и проявлять героизм. В условиях ожидания приказа (и не желания подставляться под ответственность) свыше это даёт значительную фору по времени.
Обдумав концепцию, приступил к реализации. Для начала он закрыл радиатор экраном из нескольких разнесённых стальных листов и листов гипрога. Когда-то он увлекался чтением на досуге популярной литературы по развитию бронетехники, поэтому в общих чертах имел представление о разнесённом бронировании. Разнос стальных листов в его случае получился очень небольшим (объём подкапотного пространства не располагал к большему), но, подумав и убрав решётку радиатора, он смог разместить между листами несколько слоёв гипрога. Теоретически, такой экран, будучи относительно лёгким, должен был остановить даже пулю снайперской винтовки. Но это в теории, расчётов он не делал, ограничившись оценочными прикидками, а практика ещё предстояла впереди. Для обеспечения доступа воздуха он многократно просверлил все слои экрана трёхмиллиметровым сверлом так, что экран стал напоминать дуршлаг. Старался, однако, не частить, чтоб прочность стальных листов осталась на приемлемом уровне. Охлаждение, конечно, после экранирования будет далёким от идеала, но зимой с этим проще, рассуждал он. Подумав, разместил на месте демонтированной штатной решётки импровизированную самодельную, из двух листов с выдавленными вперёд прорезями жалюзи. Машина теперь спереди смахивала на паровоз.
Но этого было явно недостаточно. Нужно было защитить мотор и коробку с боков и снизу. Весь мотор сверху он закрыл таким же, как и у радиатора, экраном (только без отверстий), поставленным на место шумоизоляции. Снизу тоже установил экран (но с меньшим количеством слоёв), для защиты от рикошетов. Самым сложным оказались боковые экраны, и защита моторного щита (от прострелов внутрь кабины). Но, изрядно провозившись, он завершил защиту моторного отсека. Теперь его защита представляла изнутри коробку. Коробку передач и раздатку он закрыл только снизу и по бокам.
Дальше предстояло приделать боковые экраны к дверям изнутри. Пришлось разобрать двери и слегка поколдовать. Между водительским и пассажирским креслом он хотел воткнуть ещё один экран, но передумал: это пространство пригодится, когда придётся пригибаться от пуль. А закрывать по примеру американского бульдозериста окна щитами с прорезями он не собирался, справедливо опасаясь перетяжелить машину.
Вокруг баллонов, бочек и компрессоров соорудил защитные короба из таких же экранов, как и в защите двигателя. Прикрыл экранами, как смог, пространство вокруг топливного бака и трубопровода от него к двигателю.
Осталось самое уязвимое место любого автомобиля - колёса. Те, что стояли на его джипе допускали длительную езду с пониженным давлением. Но он сильно сомневался, что они вынесут множественные прострелы. Городить систему подкачки, либо придумывать что-то ещё более мудрёное не было ни сил, ни средств. Поэтому, поразмыслив, он нашёл более простой выход. Он заполнил внутренние объёмы колёс (предварительно сняв каждое с машины) строительной пеной, которой утеплял окна на чердаке. Когда пена застыла, расперев покрышки изнутри, колёса вернулись на свои штатные места. Балансировка теперь отсутствовала как понятие, колёса будут однозначно бить, вопрос лишь как сильно. Ну, да и не бал едем, рассуждал он.
* * *
Покончив с конструированием, он приготовил небольшую порцию смеси и проверил её на ближайшем стрельбище. Горело знатно, с дымом и копотью. Когда догорело, он осмотрел останки бетонного домика, об который расколошматил бутыль со смесью. Местами (где стенка была тонкой) бетон прожгло насквозь к вящему удовольствию новоявленного "бармена". Там же попробовал один из детонаторов. Детонатор сработал, выкопав метровую яму. Решил не рисковать и покинуть стрельбище побыстрее.
Вернувшись на дачу, он долго и нудно растворял пенопласт в смеси бензина и растворителя. Занятие это было весьма утомительным, учитывая его небольшой вес и то, сколько его требовалось на две пластиковые бочки. Да и бензин растворял пенопласт намного медленнее, чем ацетон. Но что есть, то есть. Спустя несколько часов такой медитации он был близок, выражаясь соответствующим языком, к состоянию "дзен". И наверняка бы достиг "просветления" если б не просчитавшись ранее с необходимым количеством пенопласта, не был вынужден повторить несколько раз свой рейс на месторождение пенопласта на мусорном полигоне. Впереди предстояло не менее увлекательное занятие - намешать полученный кисель с алюминиевой пудры. Правда, с ней всё прошло намного быстрее, чем с пенопластом.
Пока он мешал ингредиенты, задумался над своей идеологией. В том смысле, что когда всё закончится, наверняка будут пытаться использовать созданный им прецедент в своих шкурных интересах всякие политики и мнящие себя таковыми. Будут подводить под его действия какую-то идеологическую базу. А какая она его идеология на самом деле? Поразмыслив ещё чуть-чуть, он понял, что её легко можно выразить в двух фразах: "Всё осточертело..." и "Так жить нельзя...". Правда, в гораздо менее нецензурных выражениях. Ещё подумал над тем, как сильно он поменялся внутри за эти месяцы. Текущее его душевное состояние было в чём-то, наверное, подобно отрешению монахов-схимников. Только теми, на их духовном пути, двигала любовь к Богу и людям, а им - ненависть к миру, с его скотским устройством, и людям, которые имеют возможности изменить мир к лучшему, но не делают этого, лишь потакая всеобщему падению.
Отучившись в школе, он, как и многие, получил систему ценностей советского образца с обязательной в ней дружбой народов. Но, вернувшись из армии, он испытывал стойкое отвращение к кавказцам (нет ничего более обучающего, чем негативный опыт). Однако, дальше этого его мировоззрение никуда не развилось, и представляло собой эклектическую смесь имперско-советского разлива. В этом мировоззрении было много белых пятен, но при этом была и непоколебимая уверенность в том, что все эти пресловутые мигранты едут сюда лишь для того, чтоб сделать его жизнь хуже, а органы власти им в этом активно помогают. Также у него не было сомнений относительно сотрудников МВД. Он не испытывал ни минуты угрызений совести в их адрес ибо не верил, что они пришли работать в органы ради того, чтоб охранять справедливость и защищать граждан ценой своей жизни. Вернее он верил, что такие есть. Но... Он считал, что честные милиционеры (равно как и чиновники, депутаты...) подобны пингвинам в Антарктиде - в природе существуют, но на его жизнь это почти не влияет. Что до порезанного торговца овощами, то сейчас, по прошествии времени, он даже ощущал себя неким санитаром леса.... Так что, на "фашиствующего молодчика" не тянул. Так, борец за справедливость районного масштаба. Как бы Робин Гуд. Но это уже не важно. СМИ отработают, как скажут.
За размышлениями он не заметил, как почти доделал начатое.
Закончив с раствором, он приступил к смешиванию селитры и соляры в нужном соотношении. Закончив, рассовал полученное по толстым полиэтиленовым мешкам, распихав до кучи туда же пакетики с силикагелем.
На следующий день он изготовил электродетонатор.
К вечеру следующего дня всё было готово. Машина теперь больше походила на средство перемещения супергероя из комикса. Сходства добавляли неумело нарисованные белой краской на бортах, крыше, и сзади черепа с костями и надписи "Взрывоопасно!" по периметру. Корявенько пусть, зато внушает, подумал он.
Теперь можно было вздремнуть ненадолго.
* * *
Проснулся под утро, часов около трёх. Не спеша позавтракал, затем пошёл, запустил двигатель и оставил прогреваться. Пока джип грелся, приволок бочки, закрепил их внутри коробов, подсоединил все шланги. Затем включил компрессор и накачал баллоны за сиденьем до нужного давления. Поразмыслив, компрессор решил не выключать: запаса топлива в его баке должно было хватить часов на 10 работы. Если повезёт, то часов через 8 остановится и дольёт соляру из канистры (если он доживёт до этого момента). А нет - на нет и суда нет...
Проверил ещё раз работоспособность всех узлов. Притащил мешки с селитрой, распихал по салону в районе бывшего заднего кресла. К одному из мешков примотал строительным скотчем самодельный электродетонатор. Тумблер включения и батарейку расположил на ручнике. Главное, подумал, усмехнувшись, раньше времени не включить.
Долил соляры до полного бака и надел бронежилет армейского образца - трофей одной из ночных вылазок...
На трассу выбрался лишь спустя два часа: глупо засел посреди поля, возомнив себя троффи-рейдером и решив срезать по "говнам". Изрядно потяжелевший джип такого уже не позволял. Выручили мощный рычажный домкрат, пара досок и лопата. Как он и предполагал, двигатель грелся выше нормы, но в пределах допустимого. В общем, танки грязи не боятся, подумал он и вывалился на шоссе, ведущее в город с юга. Биение несбалансированных колёс периодически превращало движение скоростей в подобие родео. Но проблема, хоть и не надолго, решалась резким нажатием педали тормоза.
Первой его жертвой оказался одиноко стоявший на обочине инспектор дорожного патруля и его коллега, дремавший в патрульном автомобиле рядом. Он не планировал начинать так рано, но... Патрульных сгубило любопытство первого инспектора: он решил проверить документы транспортного средства, похожего спереди на паровоз, без номеров, да ещё и с каким-то непонятным устройством на крыше. Устройство к удивлению инспектора навелось на его полосатый жезл и выплюнуло чадный факел огненного студня длиной с десяток метров и метра полтора в поперечнике. Огнедышащий "паровоз" продолжил следование, не снижая скорости, оставив позади горящий остов патрульного авто и два обугленных тела.
Большинство водителей, хоть и не видели сцену расправы над патрульным экипажем, но буквально шестым чувством ощущая исходившую от "паровоза" угрозу, инстинктивно шарахались в стороны. Панический эффект усугубляли нарисованные надписи и "декоративные" элементы. С одной стороны это облегчало следование, с другой - сулило неприятности впереди, ибо это была преждевременная реклама его рейда, а весь расчёт строился только на отсутствии непредвиденных длительных задержек впереди.
Тем временем сзади нарисовался навороченный, чёрный с хромом, немецкий джип угловатых форм и ксеноновым заревом над бампером. Сидевшие в нём, судя по номеру авто, были очень непростыми персонажами, поэтому очень расстраивались, когда "смерды" хоть чем-то напоминали о себе. Они очень торопились, и по обыкновению в таких случаях водитель поморгал дальним светом, не прислушавшись к тревожным ощущениям. В ответ на это впередиидущий джип развернул турель назад и плюнул ему навстречу небольшой порцией напалма. Ксеноновая "сверхновая", обратившись в огненную комету, скрылась в поросшем кустарником кювета встречной полосы, собрав на пути ещё пару встречных машин.
Затем было придорожное кафе, куда он свернул, чтобы посетить санузел. На беду персонала кафе и его постояльцев, ему попался на глаза хозяин заведения - сферообразный низенький кавказец. Кавказец, подобно капитану корабля, разделил судьбу своего кафе. Прочие ему составили компанию.
Потом были пост правоохранителей на въезде в город, маршрутное такси, битком набитое пассажирами (водитель не хотел ему уступить дорогу, когда он уходил от патрулей), несколько филиалов банков и операторов сотовой связи. Далее была синагога (когда он проезжал мимо неё, его неожиданно раздосадовал улыбающийся персонаж в лапсердаке и шляпе, поздравлявший с одного из плакатов с Ханукой)... А ещё было сожжено и протаранено много экипажей патрульных авто, посланных ему на перехват... Последними на его пути оказались бойцы отряда особого назначения, база которых находилась на берегу небольшого канала. На них он потратил весь свой трофейный боезапас и почти весь напалм, но результат его радовал: были сожжены несколько грузовиков и пара навороченных тяжёлых джипов, причем, вместе с экипажами. К этому моменту ни одного живого стекла на машине не осталось, и вся она была в следах от пуль и копоти. Ему тоже изрядно досталось.
Его ставка на бардак с оповещением, отсутствие инициативы и непрофессионализм в верхах силовых ведомствах, с их неспособностью оперативно реагировать, полностью оправдалась. Не оправдалась лишь надежда на психологическую защиту.
Долгий восьмичасовой рейд завершился на одном из мостов в центре города. Из чудом уцелевшего в салоне радио, полным ужаса голосом, картавил диктор что-то про террористическую атаку, каких-то международных террористов и посягательство на демократию. Слушая это, он лишь горько усмехался: в родном городе он уже стал каким-то вооружённым бомжем...
А спустя десяток минут его уничтожил вертолёт, что базировался на площадке в историческом центре города, и который, по такому случаю, был битком набит до зубов вооружёнными спецназовцами. Их послали запаниковавшие власти города остановить его любой ценой. Он совсем немного к тому времени не доехал до мэрии и центров других (в том числе и силовых) структур управления. По нему стреляли из открытого заднего люка вертолёта на пределе дальности. Первые два, из выпущенных по нему, заряда ручных гранатомётов, попали в жилые дома, один из которых сложился полностью вместе со всеми находившимися в нём. Третий и четвёртый попали точно в цель. К их сдетонировавшим боевым частям прибавились детонации мешков внутри салона. Машина и мост под ней исчезли внутри мощнейшего взрыва...
* * *
По сети ещё долго после этих событий гуляли смонтированные любителями ролики с видеозаписями камер наблюдения и сотовых телефонов выживших очевидцев о том рейде. Один из них, с печальной, но величественной мелодией из голливудского блокбастера в качестве фона, назывался "Ученик Прометея"...