Посвящается той, кто не сложит крыльев, иначе... не рожденному...
Это сладкое слово коррупция...
Сколько раз он мечтательно закрывал глаза и шептал и шептал его. Словно карамелька оно гуляло меж языком и деснами, лаская их, даря мятную свежесть и одаривая тягучим как патока и сладким как мед чувством. Вкусом власти и денег.
Это сладкое слово коррупция. Когда он был чуть моложе хотелось всего - славы, денег, власти. Красивой карьеры и красивых девочек. Много чего хотелось. Поначалу даже казалось, что все получиться. Были неплохие варианты устроиться в прокуратуру, сразу после института. Там давали квартиру, не сразу конечно, года через три-четыре работы, но это все равно лучше, чем в других местах. Честно заработать на собственный угол, при средней зарплате в 100$ представлялось проблематичным.
Была, конечно, и другая возможность - коммерческие структуры. Там еще можно было сорвать неплохой куш. Конечно, там и работать надо, не то что в прокуратуре, достаточно один раз влезть, а там пойдут взятки, но и ждать несколько лет нет резона. Можно все получить сразу и сейчас.
Ошибка в расчетах.
Сразу и сейчас не получается. Хреново!
Менеджер, менеджер по работе с корпоративными клиентами, начальник корпоративного отдела, замдиректора по работе с партнерами, исполнительный директор...
Места работы менялись в среднем раз в год. Каждый раз на ступеньку выше. Каждый раз все больше денег. Но все равно мало. И хочется большего, чем руководить конторой из 9 человек. Да, ты сейчас главный, но по абсолюту ты почти никто.
Все разбилось в 2 дня. Следующая ступенька не покорилась. Поезд в давно грезившуюся столицу мигнул на прощанье красными огоньками последнего вагона...
- Будешь директором, пока мне хочется - это были последние слова собственника. На то, как это должно быть по закону, ему было плевать. И всем было плевать. Особенно в суде...
Это сладкое слово коррупция...
Глава 1.
- Пошли за грибами? - Алекс не унимался. Погода в выходные удалась, и воспользоваться такой удачей в середине октября просто горело. Грех было не воспользоваться.
- Какие грибы? Ты же знаешь, что в нашей местности вообще нормальных грибов нет! Если уж так хочется, купим вечером шампиньонов. - Нино как всегда была непреклонна. Неистовая
- Да я же не говорю, что мы их есть будем. Тут главное процесс. Тем более что сама посмотри какая погода, полгода уже такой не будет.
- Мама говорит, что еще долго тепло будет...
- Да насрать мне на твою маму! - в последнее время они сорились все чаще. Что было тому виной оставалось загадкой. Может быть, то, что они сейчас жили исключительно за счет ее денег, что напрягало обе стороны, а может быть и еще почему-то. Факт, что сорились.
- Извини, котенок... Просто я в последнее время стал такой нервный.
- Я вижу... - опять эта пауза - давай сходим на той неделе... просто я хотела поехать в город по делам.
- А надолго? Ты же не говорила, что куда то собираешься? - в голосе Алекса зазвучало привычное в последнее время разочарование.
- Я же не могу все планировать заранее! Если я не поеду сегодня, то потом всю неделю не будет времени, - в логике Нино было не отказать. В будний день завеяться на весь день, конечно, не получиться, в будний день работать надо. - Дома столько работы, тем более что ты хотел постирать.... А вечером приготовим что-нибудь вкусненькое, - читай, можешь начинать готовить - И не делай такое лицо. А то я снова начинаю чувствовать себя виноватой!
Что там конкретно чувствовала Нино, известно было только ей, но это не мешало ей покидать Алекса из раза в раз, стремясь на встречу общению и личной жизни. Оставляя в своей квартире душу-Феникса, умирающую и восстающую из пепла вновь и вновь.
- Хорошо, сходим на той неделе... - все равно как оправдание, оправдание перед самим собой. А дальше все как всегда. Недолгие сборы, поцелуй на прощание, и привет.
Ушла на фронт, когда вернусь, не знаю.
Конечно, осталась еще компания - попугай Рыжий, тараканы и телефон - но ни с кем из них сейчас не хотелось общаться. Алекс хандрил.
"А собственно говоря какого х*я?!?" - пронзило мозг как 220 V - "Что я сам не схожу?" - тем более, что не в первой, ходил же летом, смотавшись с работы. Правда, грибов тогда так и не нашел, но в лес сходил. Еще можно было взять с собой Индейца. Этот бывший коллега по одной из прошлых работ, а теперь лучший из собутыльников, грибы собирать не любил, но выпить никогда не отказывался, а душа в нынешнем состоянии просто требовала чем-нить залиться.
"Нет, Индейца, пожалуй, в следующий раз..." - опять начнется, что, да как, да почему, что Алекс временами просто не переносил. В таком раскладе одиночество оставалось лучшим товарищем, другом и братом. А выпить можно и самому, Алекса это не пугало, он не боялся стать алкашом, хоть пить наедине с мыслями и считал не совсем правильным, ибо мысли от водки портились и глупели.
Лесок за, лет десять назад построенным микрорайоном, сейчас напоминал средней насыщенности свалку. Распределенность пустых бутылок, банок-склянок, старых газет, окурков и гондонов по лесу была потрясающая, то есть они были везде, а учитывая, что уборку в лесу делать было некому, то за наши рекреационные ресурсы уже можно было и не беспокоиться в виду практически полного исчезновения последних. Душа рыдала.
"Понятно, почему Нино так настроена против грибов, тут сам не раз передумаешь."
Грибы так кстати и не попадались. Понагибавшись под сосенками с часик и не найдя даже чужих ног, Алекс заподозрил неладное. К счастью оставалось еще больше половины бутылки "Горностаевой", которую Алекс купил на последней остановке перед леском, и которую раскупорил там же, за углом.
В лесу таиться было не от кого. Милиции доблестной нет, а других "лесников" время от времени появляющихся в поле видимости, меньше всего волновало что ты там пьешь и вообще какого черта тебе тут нужно.
Примостившись на небольшом холмике, Алекс глоток за глотком выпускал джина, закусывая сладковатым дымком "Camel-a".
Солнце грело, птички пели, хреновые мысли постепенно растворялись, пройдя свою критическую черту. Жизнь уже не казалась такой скверной. Жить стало лучше, жить стало веселей.
На этой оптимистической ноте Алекс погрузился в сон. Сморило. Бывает.
Проснулся он от холода. Его зубы страшно стучали, выбивая дробь не хуже испанских кастаньет.
Голова трещала просто беспощадно. Пьяный угар еще не успел рассеяться, что однако не делало положение Алекса более комфортабельным.
Вдобавок ко всему пришлось сделать одно малоприятное открытие. Исчезла куртка вместе со всем содержимым ее карманов включая сотовый телефон, ключи от дома и работы и документами, наручные часы и уже не новые, но еще весьма приличные спортивные кожаные полуботинки.
"Раздели, суки!" - просто как констатация факта. Изменить уже все равно ничего нельзя.
Понемногу начиная трезветь, Алекс стал собирать в кулак внутренние ресурсы. В активе было стремление попасть домой, пусть даже и в таком виде плюс беспокойство за Нино, которая очевидно волнуется за его судьбу, конечно в том случае если сама вернулась домой с "личных дел". В пассиве - паскудное состояние души и тела, отсутствие обуви, дождь и темнота на фоне дикой природы.
Кое-как сориентировавшись на местности, Алекс подхватил пакет, в котором лежал кухонный нож, захваченный им из дому, засунул в карман джинсов носки, и побрел в ту сторону, где по его предположениям должен был находиться оплот цивилизации. До того места в котором он встретил ночь, из города, если по прямой и на трезвую голову, было километра два с половиной, и он рассчитывал, что даже в своем нынешнем состоянии часа через полтора, кривая выведет его к людям.
Когда избитые, исколотые хвоей и сучками, слегка изрезанные битым стеклом ноги подсказали, что позади километров восемь, а впереди и не думали показываться огни крайних к леску многоэтажек или хотя бы ветка узкоколейной детской железной дороги, по которой уже уверенно можно было бы, выбрести в свет, Алекса стали терзать некие весьма не смутные сомнения.
Голове легче не стало, но усилившийся из мелкого неприглядного, до средних размеров ливня дождь, полностью протрезвил его. Заблудиться было сложно, тут того леса всего километров десять квадратных, но в отсутствии ориентиров можно было бродить по нему кругами до самого утра. Сколько было времени сейчас Алекс представлял слабо, но подозревал что где-то около полуночи.
Усевшись под невысокой, но с пышными ветвями сосной, и немного укрывшись от хлеставших тяжелых мокрых капель он задумался.
Варианта было два - или продолжать идти, уже не понятно в какую сторону, или плюнуть на все и подождать до утра, молясь о том, что бы не подцепить воспаление легких либо пневмонию.
Идти уже никуда не хотелось, но сидеть на одном месте просто не было сил - бывает так иногда, что на бездействие сил уже нет, а на действие еще находятся.
Негромко постанывая и вполголоса грязно матерясь, Алекс поднялся, ухитрившись задеть несколько сосновых ветвей и обрушив на себя лавину мокрой хвои и воды, что впрочем ситуацию сильно не ухудшило.
Бредя в произвольно выбранном направлении, Алекс теперь беспокоился только мыслями как бы не порезать еще раз свои многострадальные ноги и не сломать себе шею, так как за вечер он уже раз пять падал, оступившись или споткнувшись перед этим.
Но судьба была к нему не милостива. Не пройдя и двести метров, Алекс подошел к песчаному откосу, который, спускаясь метров на 15, упирался в водное пространство гребного канала, и который заметить при полном отсутствии каких-либо источников света, кроме своих глаз, было просто невозможно.
Выскочивший будто из-под земли корень бросился ему под ноги и словно в голливудских боевиках, Алекс колесом полетел вниз. Последним, что он успел рассмотреть были ослепительно яркие два хоровода звезд.
Глава 2.
Восток отливал алым в сером. Дождь утих и небо успело очиститься от облаков. Восход был немного нестандартным в своем визуальном оформлении, но оценить это было в данный момент некому. Мелкая рябь бежавшая по глади гребного канала ласкала распухшие босые ноги уткнувшегося лицом в песок высокого молодого человека. Светло-русые волосы его были спутаны и грязны. Из них торчало несколько прутиков, пожухлых листов и масса сосновых иголок.
Джинсы и рубашка, когда-то бывшие предположительно голубого цвета, сейчас погнушалось бы примерить даже уважающее себя пугало. В целом картина была весьма неприглядная, но тем не менее трогательная.
Вспышка. Звезды. Снова вспышка. Утро у Алекса начиналось примерно так же, как окончилась ночь. Разница была в том, что тгда сознание уходило на блаженный покой, а теперь снова воцарялось в разоренном своем храме.