Аннотация: Настя приехала... вернее, её привезла к себе из деревни моя не столь давняя соседка Наталья, и ей, её матери, уже восемьдесят семь, и живёт она одна там, в её поредевшей деревне и старой хате, а когда дочь начинает упрашивать её переехать к ней, то слышит: "Нет-нет! И не говори мне этого! Старые деревья не пересаживають." А знаю эту фразу от Натальи потому, что, навестив мать, она каждый раз повторяет её. Но теперь и я воочию вижу эту непокорную старушку. Такие лица мне всегда напоминают... как не странно, мочёное яблоко, - ничего, что всё исполосовано морщинками, но под ними непременно укрыто то, отчего испытаешь некую утолённость. И глаза... Она сидит на кровати, укрыв плечи одеялом, смотрит на меня с улыбкой и в её, утративших голубизну глазах... словно извинение. Ну, что ответить на этот взгляд? Ведь вижу-то её впервые. Но чтобы начать разговор, отталкиваюсь от тех самых её слов, которые стали для дочери и меня чем-то вроде "стоячей фразы". - И как Вам здесь? Не беспокоит ли шум снующих машин, уютно ли? Настя смотрит молча, и мне начинает казаться, что слова до неё не дошли, - лишь рассматривает меня?.. еще раз спросить то же, но переиначив? И тут слышу: - Да нет... И машин ваших не слыхать, и уютно. Только вот... - Замолкает, тянется к лучу, который, перечеркнув подлокотник кресла, пролёг на кровать: - Только вот я же всю жисть привыкла выйти за порог и сразу - на земельку, на зелёночку. - Прикрыла луч рукой, отчего солнце высветило пигментные пятнышки, тёмные жилки на тыльной стороне руки: - А тут что? Стены да мёртвость одна. Ни травки тебе, ни деревьев...
|