Пирус Анна Сергеевна : другие произведения.

Записки о брате - 12

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ...Виктор сидит у стола, напротив печатной машинки, и я, улыбаясь, смотрю на него: нет, совсем не такой мой брат, каким привыкла видеть, - не нашел даже сил хоть раз ответно улыбнуться. И спешу разговорить его, расшевелить, а он... А он жалуется на одиночество. А он жалуется на сына, который приезжает не к нему, а к своим приятелям. А он кивает на стопку отпечатанных листков своего романа и говорит: - Всю жизнь на него положил! И мамкину, и твою в какой-то мере, а роман этот... Вот, лежит и никому не нужен. А ведь выпадал ему шанс, когда редактором "Нового мира" был Александр Твардовский (1958-1970 годы). И уже часть гонорара ему тогда выплатили, и редактора назначили, но мой упрямый братец не согласился с правками, бросил своё детище в чемодан, сбитый им же из фанеры, уехал домой. И с тех пор даже не делает попыток издать его, а только правит, правит и вписывает всё новые главы. И вот сейчас: что ответить ему, чем успокоить?..
  2012-й Июнь.
  Позвонила братцу, предупредила: приеду, мол, с дочкой и внуком Платошкой, но вдруг услышала:
  - Нет, пока не приезжа-ай, - протянул треснувшим голоском, - я тут приболел...
  - Значит, тем более приедем.
  - Нет. Не приезжайте, - вдруг окреп его голос. - Вот поправлюсь, тогда и...
  И началось противостояние. Звоню: приедем, мол, а он, хоть и пищит еле-еле, но - против.
  И все ж сдался.
  Опираясь на костыль, сидит возле ступенек в коридор... Перекосились-то как, вот-вот рухнут!.. Вокруг него - лопухи, крапива... Вымахала ж какая, выше головы!.. Рядом весело и озорно скачет, пытаясь сорваться с цепи, Кейт... Какой большущий вырос! Ведь совсем недавно щенком привезла его Натали, что б охранял братца, когда подрастёт...
  А Виктор уже смотрит на медленно продвигающегося к нам испуганного Платошку:
  - Какой парень большой! - улыбается, - Сколько ж ему?
  - Два годика нам, дедушка Витя, - отвечает Галя, слегка подталкивая внука ко мне и успокаивая интонацией.
  Платошка взбирается на колени и приклеивается глазами к Виктору.
  - Какой взгляд у него внимательный! - видит его впервые. - Испугался... Всё здесь для него другое, незнакомое, думает, наверное: и куда я попал?
  Я тоже смотрю на брата: похудел, побледнел.
  - Вить, ну давай мы к врачу тебя отвезем! Я ведь ни-ичего не могу тебе посоветовать с твоей воспалившейся и опухшей ногой...
  - Да ну их черту, врачей этих! - сразу крепнет его голос. - Всадят какой-либо укол и околею, а мне роман еще надо дописывать.
  - Ну, почему околеешь? Лечат же других...
  Нет, нет и нет. Никуда он не поедет! И слышать об этом не хочет, и даже говорить!
  Вот так и поговорим: я - настаивая на 'врачах', он, перебивая меня, - о мировых бесах, которые снова строят против него козни, как и в прошлый раз, когда закончил седьмую часть, - так же свалили с ног! И взглянул на кошку, которая пригрелась на солнышке:
  - Да вот, пристала, зараза, еще и котенка своего притащила, а их кормить надо. И поспать днем не дают: выкину в коридор, войду в хату, а они опять на кровати калачиком лежат. Выкину, а они опять...
  - Вить, - улыбнусь, - но у тебя столько дыр в полу! Вот и не мудрено, что просачиваются через них.
  Нет, уверен: это какие-то мистические силы им помогают, да и сама кошка:
  - Ты только посмотри, посмотри на неё!
  Смотрю, улыбаюсь:
  - Кошка как кошка... глаза красивые.
  - Вот-вот, - подхватывает, - глаза её и выдают! Она же - не от мира сего!
  Как не от мира сего и все героини твоего романа, - подхвачу про себя.
  Да нет, брат мой - нормальный и умный, но скучно ему в 'земной юдоли' и поэтому всю жизнь куда-то рвется из реальности.
  И этим мы похожи, ой, как похожи! Только я не спасаюсь в мистике, как он... да и жить не смогла бы вот в такой берлоге, какой стала моя родная хата: коридор завален и заставлен чёрт-те чем!.. в доме - то же, и только протоптаны тропки к печке, столу, печатной машинке и кровати. И такое, - знаю! - больше не от бессилья, а от нежелания поддерживать хотя бы какой-то порядок... А впрочем, для него это - порядок, и если что-то убрать или переложить - скандал! И такое с ним - всю жизнь.
   Недели две назад ездила с ночёвкой Натали в Карачев и звонила мне оттуда:
  - Аж двенадцать мешков мусора нагребла в хате вашего братца, - смеялась: - И сегодня Тёма (внук Виктора) с приятелем попытались оттащить их на помойку, а Виктор только три мешка и разрешил, а девять... 'Нет!' и всё, только, мол, через его труп. Так ребята посмеялись, посмеялись и отнесли их в его сарай, который вот-вот развалится.
  - Бедняга, - рассмеялась тогда и я, - и как он всё это пережил! Ведь вы вверх дном перевернули его 'порядок'!
  - А так, - рассмеивалась и Натали, - вначале сопротивлялся, а потом, когда я нависла над ним, сдался, наконец, и всё время со скорбной миной просидел возле дома под крапивой, опираясь на костыль.
  - Ну что ж, хоть на двенадцать мешков мусора в хате стало свободней! Спасибо тебе, Натали, мужественная ты женщина, а вот я бы уже не смогла с ним сладить.
  - А коридор уже не осилю, - снова рассмеялась Наташа, - даже восемь старых телевизоров из хаты вынести туда не разрешил. Но тропинку в коридоре, что ведет к двери в хату, попытаюсь расширить, а то каждый раз удивляюсь: и как он по такой узкой пробирается?
  Когда соберёмся с Галей уезжать, то опять же, по тропинке меж крапивой и лопухами, пройдем к покосившейся калитке, выйдем на улицу, сядем в машину, а Виктор, натягивая на калитку цепь и вешая на неё замок, будет стоять, опираясь на лыжную палку и молча крестить нас 'на дорожку'.
  Приехав домой, найду в Интернете описание его болезни: 'рожа', и лечить её надо только антибиотиками. Позвоню Натали, расскажу, накупит она таблеток, отвезет, а он... Нет, так и не сможет упросить его принимать их: видите ли, у него от них сердце болит! Съезжу и я, а потом буду и звонить несколько раз, просить, убеждать... Нет, так и не сдастся, - рожа, мол, сама пройдет. А когда спрошу: может, щей сварить и привезти?.. котлеток?.. из продуктов что-либо? Закричит в трубку:
  - Нет, не надо! Жарища под сорок, а ты будешь ездить? Сиди дома. У меня есть всё, да и Николай-хирург с соседом покупают, что нужно.
  Через неделю поехала к нему снова и не предупредила по мобильнику, что приеду, мол, думалось: ну, куда он уйдет-то со больными-то ногами? А он и ушёл... Сидела на ступеньках, ждала, но вскорости услышала:
  - Ну, что ж ты не позвонила-то? А я в церковь ходил... - протискивается в калитку, опираясь на костыль.
  Церковь от дома - за квартал, но раз в месяц он обязательно добирается до нее и сидит в уголке, - даже место для него там есть, - и почти каждый раз приносит оттуда книгу о каком-либо святом или о монастыре, отдавая за неё весомую часть своей пенсии.
  - Да я их покупаю не столько для себя, сколько для вас, для детей, внуков, - смотрит, словно оправдываясь.
  А чего оправдываться-то? Еще с детства помню, как приезжал с экзаменов из Ленинграда чуть живой потому, что деньги тратил не на еду, а на книги, - двухтомник философа Гегеля как-то привёз, толстый зеленый том критика прошлого века Виссариона Белинского... Да и всю жизнь отдавал 'лишние' на книги по истории, богословию, а вот недавно купил двухтомник генерала Деникина и его исторические факты, переосмысливая по своему, вставляет в свою эпопею.
  
  2012-й Сентябрь.
  Виктор сидит у стола, напротив печатной машинки, и я, улыбаясь, смотрю на него: нет, совсем не такой мой брат, каким привыкла видеть, - не нашел даже сил хоть раз ответно улыбнуться. И спешу разговорить его, расшевелить, а он...
  А он жалуется на одиночество. А он жалуется на сына, который приезжает не к нему, а к своим приятелям. А он кивает на стопку отпечатанных листков своего романа и говорит:
  - Всю жизнь на него положил! И мамкину, и твою в какой-то мере, а роман этот... Вот, лежит и никому не нужен.
  А ведь выпадал ему шанс, когда редактором 'Нового мира' был Александр Твардовский (1958-1970 годы). И уже часть гонорара ему тогда выплатили, и редактора назначили, но мой упрямый братец не согласился с правками, бросил своё детище в чемодан, сбитый им же из фанеры, уехал домой. И с тех пор даже не делает попыток издать его, а только правит, правит и вписывает всё новые главы.
  И вот сейчас: что ответить ему, чем успокоить?
  - Но был же процесс, так сказать? - улыбаюсь, что б и он... - Тебе ж интересно было писать его, жить в нём? - Да, был процесс, да, было интересно. - Вот и довольствуйся этим, а что издать не за что, так, может, дети...
  - Да не нужен он и детям, - отворачивается к засиженному мухами окну.
  И уже смотрит на буйствующую крапиву, которую срезает и сушит, срезает и сушит, и кроме которой в его огороде почти ничего не растет, - нет ни сил, ни времени сажать что-либо.
   Окончание следует. Дорогой читатель! Приглашаю Вас на свой сайт, где кроме текстов, есть много моих фото пейзажей. Веб-адрес для поисковых систем - - http://galinasafonova-pirus.ru
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"