Посреди одной из мириады линз, связанных между собой нитями переходов, высился город с небольшими стенами и, казалось бы, обычными воротами. Жители его жили своей размеренной повседневностью. Ни отличались они от остальных жителей ожерелья ни умом, ни воинской выправкой, ни умением вести беседы. И лишь одна особенность была в этом небольшом городке: ни один враг не мог преодолоть его стен. Не мог он также ни открыть, ни разрушить врат этого города. Временами город осаждали воинственные соседи с близлежащих линз. Все они уходили ни с чем. Даже тщеславные дети местных богов, горевшие самодовольством и движимые юношеским азартом, не смогли вшестером преодолеть врат этого города. И хоть силы их были велики, так и ушли они ни с чем в верхние слои ожерелья.
Однажды к ним пришли беженцы, ищущие нового дома. Много мест прошли они в поисках, ибо старое их место обитания до тла было разрушено воинственными соседями, напавшими на них. Подойдя к воротам сердца ожерелья, пытались войти в него, и не могли. Обсуждали между собой способы открытия врат, и не находили их. Лишь один путник, неуловимо чем-то отличавшийся от них хранил молчание и с кажущейся безцельностью чертил чёрточки на утоптанной земле, не несущей признаков жизни. Возмутились пришедшие с ним, и сказали ему: "Ты шёл с нами так долго, неужто не жаждешь обрести пищу и кров, пусть хоть на одну ночь, прежде чем пойдём далее?! Неужели не хочешь открыть врат города?". Помолчав, он откинул капюшон с своего лица, подошёл к воротам, постучал в них и тихо произнёс всего три слова. Через несколько секунд жители города сами открыли ворота, и пригласили его войти. Путник, не сдвинувшись с места, задал второй вопрос, на этот раз состоящий из пяти слов. После недолгого раздумья жители города ответили утвердительно, и море прибывших обрело новую родину.