Она стояла на перроне вокзала большого города. Она никого не встречала и, тем более, не провожала. Она наблюдала. Наблюдала за тем, как живут другие: как радуются встрече, как ревут, провожая любимых и не очень, родных и чужих. Без всего этого она не существовала: она словно наполнялась красками, оказываясь каждое утро на вокзале. Из невидимки превращалась во что-то настоящее: живое и существующее. Для нее это было лекарством от нередкого в наше время заболевания - одиночества.
Она не помнила своего детства и своих родителей. Дни её начинались и заканчивались одинаково, но она этого не помнила. Или не запоминала. Она проживала каждый новый день, будто одну маленькую новую жизнь.
Ей нравилась своя внешность, и хоть зеркала не было, она знала, что выглядит прекрасно. И в ней действительно всё было прекрасно: тонкий стан, изящные руки, длинные роскошные локоны. Она любила ветер: его порывы развевали её волосы, ей нравилось балансировать, пытаясь удержаться на земле.
Но что-то вчера случилось не так: к её любимому месту наблюдения приехали люди со страшной громкой техникой, друг на друга ругались, проводили какие-то измерения. Какие, она так и не поняла: они были далеко, чтобы подсмотреть в их бумажки. А сегодня они вообще устроились рядом с ней и принесли непонятные металлические инструменты. И вдруг ей стало нестерпимо больно. Она хотела закричать, но не смогла и звука проронить. Она чувствовала, как из раны хлещет кровь, кончаются силы и уходит жизнь.
Новому директору вокзала не нравились березы: в детстве на него напала змея, когда он пытался поджечь её дом, спрятанный в дереве у самой земли. Да и вообще он не любил деревья и всё живое. Тем более в городе возникла острая нехватка парковочных мест, и лучшим решением ему показалась вырубка берёзовой аллеи.