Все, что случилось с дядюшкой Константином лет эдак тридцать с гаком назад, так сказать, в советские времена, когда еще и в магазинах Чукотки можно было купить литр молока за 15 - 20 копеек, а в селе имелось колхозное стадо буренушек, к тому же коров держали многие сельчане, и порой простоквашей поили поросят, а из сыворотки изготавливали даже бражку - чистая правда.
Дядюшку Константина в те времена, когда как в Билибино, так и в поселках золотодобытчиков и в национальных селах как грибы росли частные дома, знали во всем нашем районе. А то и дальше бери. Порой приглашали и в Певек, и в Черский. Он - печник. Три печи сложит за полторы недели, а четвертую, как всегда, не может осилить. Выведет трубу на крышу - дым не туда идет. Не раз бывало и такое, что по невнимательности своей бутылку пустую вместо вьюшки вмонтирует - вот и мечется дым, не знает, куда ему напирать.
Но не это главное. Был в то время у дядюшки Константина закадычный дружок по прозвищу Матрос. Как работа заканчивается - он тут как тут. И для затравки посудину с мутной жидкостью из-под пазухи вынимает...
Однажды случилось, у дяди Константина голова уж больно болит после вчерашнего. Прям, невмоготу. Дело-то было перед Новым годом. А в декабре на Чукотке, сами понимаете, темнеет уж очень рано. Да что тут говорить, на дворе - полярная ночь.
И вот они с дружком-то пришли тогда к тете Матрене, у которой завсегда можно браги купить. Оказалось, тетка как раз в это время в бане мылась. Друзья крадучись зашли в предбанник.
- Матрена! Это я... - через дверь говорит Матрос. - Ты тут вот моешься, а милиция из райцентра по селу ездит, по дворам идет с облавой. Брагу да самогонку ищут. Смотри, наше дело - сторона... Но штрафу-то тебе дадут - это точно, а могут и посадить, как пить дать...
- Ой-ой! Матрос, родной! Беги быстрее, в чулане бидон стоит в ларе. Спрячь подальше... Засунь в поленницу, что ли... Аль еще куда.
- Я бы спрятал, да в дверях замок висит.
- На, бери ключи! - тетя Матрена выкинула их в предбанник. - Не мешкай, беги!
- В поленницу, ага... - приговаривал Матрос, вытаскивая наполненный до краев бидон из чулана. - Как бы не так...
Еле друзья доволокли сорокалитровый бидон до дома дядюшки Константина. Осторожно открыли крышку. Бывает, что когда играет брага, бьет уж очень больно этой крышкой. Матросу однажды два передних зуба выбило таким способом.
Матрос с вожделением зачерпнул из бидона ковшом и подал дядюшке Константину.
- Побольше черпай, - пожадничал дядюшка Константин. - Не жмись. Вечно жмешься... Оленина вот на закусь.
Сам Матрос тоже тем временем еле сдерживал набегавшую слюну.
Дядюшка Константин нетерпеливо взял ковш и одним махом хотел осушить его, но не дошел и до половины, как в дверях избы появилась жена Глафира.
- Чем это вы угощаетесь? - спросила она, с любопытством заглянув в ковшик. - А-а, сыворотка... Ну-ну, давайте, пейте-пейте, она полезная для здоровья.
- Как сыворотка? - взревел Матрос.
- Не может быть... - не поверил и дядюшка Константин. - Дрожжами-то вон как пахнет.
- Закисла, видно, - сказала тетя Глафира и уточнила. - Сыворотка-то для поросят была.
- А ты откуда знаешь? - поинтересовался дядюшка.
- Сейчас только Матрена прибегала. Говорит, пока мылась в бане, Матрос вместо браги бидон сыворотки унес. Теперь, говорит, поросят кормить нечем... Бидон хоть бабе верните...
От напряжения и несбывшихся надежд дядюшка Константин чуть не заплакал. Не выдержал, начал волноваться и Матрос:
- Думал, мол, под Новый год!.. Угощенье нам... За наши труды...
- В сыворотке тоже градусы есть. Матрена порой барды в нее подмешивает, - подтрунивает тетя Глафира.
"Все, - сидя за столом, вслух начал размышлять дядюшка. - Сейчас помоюсь в бане, оденусь, побреюсь... Ладно уж, так и быть, в последний раз справлю Новый год с тобой, Глаша, если, конечно, выставишь на стол бутылку "Пшеничного". А нет - так пойду вот к Матросу. После праздника, решено, в Билибино подамся, к брату. Там невест мно-ого! Не поздно еще..."
***
...И вот сидит дядюшка Константин в городе Билибино, в квартире любимого брата. Говорит прямо, что надоело ему и село, и жена, и все, все... Нельзя ли поудачнее жениться, начать, так сказать, новую жизнь?
Брат, конечно, долго не соглашался, чтобы Константин в сорок-то лет женился на другой, но дядюшка уломал его. Стали действовать через знакомых, через знакомых у знакомых... И вот где-то через неделю активного поиска объекта женитьбы для дядюшки Константина, к указанному месту встречи пришла первая, довольно-таки полная дама с какой-то, явно, породистой собакой. Дворняжку-то, понятно дело, в квартире не станут держать. Она говорила медленно, но дядюшка Константин абсолютно ничего не понимал. Женщина говорила о каких-то субстанциях, инстанциях... Нет, это точно, интеллигентка хренова, не та, какая ему нужна. Да и ее собака все время недвусмысленно показывала зубы.
Вторая пришла на свидание прямо с утра и стала интересоваться условиями. Так и спросила:
-Какие ваши будут условия?
А кто его знает, какие должны быть условия в семейной-то жизни? Так вроде баба ничего. Вежливая. Спокойная. Видать, работящая. Но было ей, по всей видимости, за шестьдесят.
Потом, уже вечером, когда дядюшка пришел к ней в гости с вином да с намерениями остаться на ночь, выяснилось, что женщина думала, что дядюшке Константину нужна домработница...
И снова они с братом стали искать подходящую, так сказать, невесту. Была блондинка, затем была еще одна стройная, молодая, красивая... Но нет, все не то. Потом была женщина под сорок с трехкомнатной, прекрасно обставленной квартирой. Казалось бы, самое то, что нужно дядюшке. Но ей, оказалось, не нужен печник, а подавай атомщика...
Тут до дядюшки и его брата дошла молва, что женщина средних лет, спокойная, рассудительная, легко прощающая все мужские слабости, ищет спутника жизни, с характером, умеющего мастерить и класть печи.
-Это для меня! Дерзай Константин Иваныч, покоряй вершины, - подбадривал себя дядюшка.
И каково же было его удивление, когда на свидание пришла... его собственная жена Глафира.
-Вот ты где, муженек, - спокойно сказала она. - Хватит дурачиться, поехали домой. Дети ждут!..
Приехав в родное село, дядюшка Константин и тетя Глафира снова начали жить как в прошлые годы. Они снова молодожены.