Петров Александр Владимирович. Отец и сын

"Отец и Сын"

"...лишь на страницах маленького тома еще метаться будет жизнь моя" В. Гаврилин.

Над ним распростерлось абсолютно черное небо, его цвет был настолько насыщенным, что в нем растворился отблеск далеких звезд, оно было столь темным, что на мгновение он вспомнил войд Волопаса. Даже когда во время своего долгого путешествия он миновал этого монстра, его бесконечная пустота продолжала манить его, в своих снах он слышал настойчивый шелест квазаров: "Останься с нами - обрети покой". Но он не хотел этого. "Не ищи покоя -- такого зверя нет на свете" - так часто в детстве говаривал отец, цитируя любимого фантаста, и потому он продолжал свой путь, разменяв второй десяток парсеков. Это был его первый и последний рейс на челноке в программе терраморфирования - Миссури.

Название было дано планете американцами, как первооткрывателями, вся поверхность этого небесного тела была испещрена полноводными мутными реками и была 23 кандидатом на превращение в новую колыбель человечества. Со временем ее очередь сдвинулась до первой позиции, а 96 операторов программы взяли билет в один конец и выдвинулись навстречу неизвестности. Земля, к этому времени, уже была достаточно истощена и догорала как свеча. Первые десятки пилигримов отчетливо понимали, что даже не ступят на поверхность планеты, их участь была печальна, управлять за процессами изменения климата, состава атмосферы с орбиты. Когда процесс превращения агрессивной среды в комфортную для жизни был завершен, операторы выпустили контейнеры с живыми культурами, которые должны были населить новый дивный мир. Но случилось непредвиденное, как только популяция живых существ вырастала на два порядка, происходило их массовое вымирание. Складывалось ощущение, что Миссури отторгала принесенную жизнь извне как чужеродные орган. Отчаявшиеся переселенцы, собирали отчеты и слали их в центр, в котором и трудился отец Генри. Последний был талантливым инженером и гениальным изобретателем, он смог найти решение. Его идея была такова: если мы не можем переселить жизнь - мы создадим ее заново.

Разработанные им наноботы - микроскопические роботы, способные перерабатывать неживую природу и создавать из нее свои копии, а также сохраняя свою собственную автономность подчиняться единому алгоритму создания органических соединений из первичного бульона, созданного на Миссури, а затем постепенного усложнения цепочек эволюции вплоть до воссоздания человека и всего многообразия живых существ Земли. Разумеется, столь значительный массив данных эти малютки в себе хранить не могли.

И потому вторая волна операторов трудилась над созданием гигантских сооружений-ретрансляторов, замаскированных под естественный рельеф местности, которые должны были передавать наноботам программу действий и выступать хранилищем человеческой культуры. Источником энергии этих колоссальных объектов первоначально был термоядерный синтез, а после сама планета. Выпущенные наноботы должны были не только синтезировать жизнь, но и контролировать ее развитие, мутации, сохранять чистоту генов, а после регулировать численность популяций наиболее гуманным способом - незаметно влияя на плодовитость особей. Их прообразами на Земле были вирусы, чья природа оставалась долгое время неразгаданной и по-прежнему доставляла немало проблем.

Челнок Генри вез 19 контейнеров ценного груза, даже половины хватило бы для выполнения задачи. То была самоотверженная и благородная миссия, обеспечить бессмертие, принеся всех живущих в жертву времени.

Выходя на орбиту Миссури Генри вспоминал отца в их последнюю встречу. Здоровье у старика стало сдавать, лицо осунулось, но фанатично твердый блеск в глазах выдавал в нем несгибаемую волю. Они прощались навсегда и то последнее рукопожатие врезалось в память, вместе с ним сжалось его сердце. Отец впервые не мог подобрать слов и просто протянул ему томик своих стихов. "Я верю в тебя сын". Эти слова дорогого стоили.

На подлете к орбите сильная геомагнитная аномалия сбила навигационную метку и вынудила перевести систему расчетов в ручное управление, потребовалось без малого полтора часа, чтобы закончить работу по стабилизации курса. Работать приходилось в одиночку, второй пилот Джеймс не мог отойти от двойного прыжка через червоточину и пребывал на восстановлении в камере. У Генри не было права на ошибку, к тому времени, когда челнок достиг цели на Земле минуло столетие, это не укладывалось в воображении, но это надо было принять как данность. Второй попытки быть не могло.

Задачей было не просто сесть на любой ровной поверхности, а приземлиться на идеально ровном плато, примыкающим к грандиозному пику Сальери, чьи рваные контуры, предательски возникшие из тумана, стоили жизни 9 членам экипажа второй волны операторов. Но именно в нем был смонтирован центральный ретранслятор и хранилище с массивом данных. На первых порах было важным, чтобы наноботы попали в зону действия его полей, в противном случае они бы так и остались неактивированной грудой пыли.

Навигационная система показывала, что место посадки стремительно приближалось, но Генри не мог понять, что происходит - под ним распростерся ураган. Времени на маневр уже не осталось, топлива бы не хватило на рывок, оставалось только одно решение - сесть в самый глаз бури, а после молиться, что судно выдержит удар стихии.

И ему почти удалось. Угол снижения челнока, вытянутого подобно стреле и напоминающего неуклюжий океанский танкер, был слишком крут. В результате они зацепили внутреннюю кромку бычьего глаза. Судно тряхнуло так, что показалось, что оно переломится. На приборной панели высветилась гирлянда из предупреждающих лампочек о пределе допущенных перегрузок. Генри принял нетривиальное решение, врубив задние ускорители, он словно протолкнул корабль сквозь мясорубку и смог проскочить в игольное ушко. Но система не унималась, внезапно из-за превышения допустимой скорости снижения управление перешло в автопилот, поймав наконец навигационную метку стали периодически включаться боковые и нижние ускорители, которые стали превращать падение в контролируемое. Перегрузки возросли и в глазах потемнело, металлический голос прозвучал: "Угроза жизни экипажа, приготовиться к катапультированию, активировать протокол 6".

- Нет, нет, глупая машина!!! Ты нас прикончишь! - успел прокричать Генри, но автоматика была непреклонна, на его груди сомкнулись ремни, шлем дважды заев, смог защелкнуться и произошел отстрел его кресла в бесконечную черноту чужого неба.

Он видел, как трепетал купол белый с оранжевыми кругами, как рвались стропы одна за одной, как стал расползаться шов и как стремительно набегала земля. Потом наступила вспышка, обернувшаяся тьмой.

Тяжелый вдох, грудная клетка, кажется, вот-вот разорвется от боли. Легкие отказываются принимать в себя холодный ночной воздух, пропитанный дождем, может быть последним дождем, который я застану на этой проклятой планете. Но я переворачиваюсь, медленно, стиснув зубы, начинаю ползти на четвереньках, по грязи, суглинку, сплошь усыпанному пеплом. Вокруг каменистое плато и ни одной травинки, изредка торчат из земли обломки отгнивших стволов деревьев. Кто же присвоил этой планете 23 место, она мертва как могильный камень. От усиливающегося дождя стекло скафандра запотело и я ни черта не вижу. Отстегиваю его и вижу как струи воды смывают пыль и несут в водовороте темных пустых ложбинок. Поднимаюсь, но резки спазм заставляет сжаться от боли, кровь пульсирующей струйкой пробивается сквозь зажатую рану в боку. "Дойти, просто дойти. Миссия не закончена". Каждый шаг дается с боем, ноги не слушаются и предательский человечек внутри уже не умоляет, а приказывает остановиться и ждать помощи. "Ишь ты, прорезался у тебя голос". Помощи не будет и я это понимаю, внезапно взгляд упирается в неживое лицо друга, в его остекленевший безучастный взгляд. Странно, его шрам на правой щеке скрыт тьмой и грязью и о выглядит так, как при первой встречи в Академии. "Прости, Джеймс, я облажался. Твоя жертва не будет напрасной, я обещаю дойти". А дойти придется долго, постепенно уклон повышается, но я вижу челнок у самого подножья исполина, отсюда не менее километра. Дождь усиливается, как и ветер, если я не сделаю финт ушами - ураган прибьет меня к земле и все будет кончено. "Помоги мне, отец!". Я набираю несложный пароль и скафандр вкалывает мне тримеперидин, боль отступает и я потихоньку прибавляю шаг. Теперь у меня нет будущего, у меня есть немного времени и задача, которую еще надо выполнить.

Флэшбеком перед глазами встал тренер: "Скажите в чем разница между Мужеством, Отвагой и Героизмом?.. Никак не сообразите? Хорошо, тогда я Вам скажу, как я это понимаю. Мужество - возникает тогда, когда человек идет навстречу трудностям, преодолевает их несмотря на свои слабости и ограниченные способности, переступает через себя. Отвага посещает человека в тот миг, когда дело требует от него решительности перешагнуть через страх. И наконец героизм... это исполнение своего долга до конца, глядя смерти в глаза, не смотря ни на что. Вот так я понимаю разницу в этих словах".

"Ну что, ты готов стать героем, Генри? Безымянным, всеми забытым героем". Но я шел не за славой, я заканчивал дело отца, дело всей его жизни.

Челнок на высоте ста метров словно кинжал проткнул гору, но то была иллюзия, в действительности это был хитро спрятанный шлюз и ювелирная стыковка. Из центра корабля в землю ударил луч. Я направился к нему, кровотечение давало о себе знать, стали отниматься ноги, в сапогах что-то хлюпало. Я знал что, но не мог остановиться. Каждый шаг вперед - это шанс все изменить... Еще и еще к пульсирующему источнику света, пронзающему атмосферу и вбирающему казалось небеса. Без тени сомнения вхожу в него. Вспышка света... Время замедляется, а невидимые звезды становятся с каждой секундой все ближе... чувства покидают тело.

Генри пришел себя в коридоре на пути к капитанскому мостику, в крыше которого зияла дыра - результат отстрела катапульты спасения. Приложив ладонь к дисплею, встроенный в кожу чип был мгновенно считан системой, переведя ее в процесс активации, он нажал пуск и замер в восхищении. Наноботов невозможно было увидеть невооруженным взглядом в обычных условиях, но сейчас их предельная концентрация на выходе из контейнеров была такова, что вокруг него роились миллиарды сверкавших в отблесках молний частиц серебра, подхватываемые ветром они разлетались по округе, оседали в почву, возносились потоками к облакам, пройдет месяц и наноботы будут повсюду.

В этот миг из центральной консоли мерцая возникла голограмма отца в полный рост. Он был значительно моложе и улыбался.

- Здравствуй, Генри, мой мальчик. Не сочти за слабость мою попытку вернуть себе молодость, я просто захотел напомнить тебе, каким я был. Прослушай эту запись до конца. Ты прилетел как раз вовремя, по моим расчетам в это время года у пика Сальери бушуют грозы и ураганы. Наноботам будет проще воспарить ввысь и распространиться во всех средах планеты. У тебя накопилось много вопросов, и первый из них, что будет с тобой. Ты не умрешь. Никогда не умрешь, Генри, если конечно, сам этого не захочешь. Дело в том, что ты не совсем человек, ты мое дитя, мое лучшее изобретение. Ты ангел и творец нового мира. Я бы мог назвать тебя киборгом, но это было бы примитивным упрощением твой природы, ты больший Человек, чем многие из тех, кто когда-либо жили на нашей родной планете. По крайней мере тот факт, что ты стоишь здесь, доказательство того, что ты не испугался самопожертвования во имя великой цели. Наноботы излечат твои раны и будут поддерживать тебя. Иллюзии чувств боли, голода, усталости - ты можешь отныне отключить. Но я бы не советовал отрекаться от чувств, ты должен ощущать этот мир, ты не должен терять связи с реальностью. Внутри пика для тебя оборудована цитадель, ты имеешь доступ к знаниям всего человечества. Перед тобой стоит чрезвычайно сложная миссия, под твоим контролем должна зародиться жизнь на этой планете. Твои предшественники много сделали для того, чтобы создать достойную среду, процесс этот еще не завершен, но ты уже можешь начать экспериментировать с органикой.

Генри стоял в шоке от услышанного, но не поверить отцу он не мог.

- Теперь возможно все, мы вместе это сделали. Генри, если моя математическая модель верна, мы сможем пройти миллионы лет эволюции за какую-то тысячу лет. Ты представляешь себе, что на новой земле расцветут сады, земля, воздух и воды наполнятся жизнью, виды ушедшие навсегда вернуться, а в конце придет человек - новый Человек, который будет способен преодолеть антагонизмы нашего общества. И ты станешь тем, кто обучит его, тихо, тайно передашь ему лучшее, все то, что мы выстрадали за тысячи лет.

Тем временем рой наноботов облепил рану Генри и он отчетливо видел, как она затягивается на глазах.

- У нас есть лишь пятнадцать минут. Ты запустил часовой механизм, но ему нужен механник. Созданные нами технологии способны воспроизвести жизнь, поиграть в генетику, но мы не сможем контролировать жизнь людей, их творчество, их свободу воли. На этих принципах ты должен оставаться всегда. Ты же послужишь для них проводником в знание, когда наступит пора, распахни им двери в нашу ушедшую культуру, пусть вновь зазвучит Шопен, напечатают романы Ремарка и Хемингуэя, в музеях возникнут репродукции полотен эпохи Возрождения, а на сцене будет метаться голограмма Фредди Меркьюри! Передай им наши технологии, но следи, чтобы их использовали во благо. Пусть они узнают в нас самих себя. Удачи тебе мой, Сын, не держи на меня зла. У меня никогда не было цели спасти человечество, я хотел сохранить Человека - как идею. И личная просьба, я передал тебе томик стихов, почитай на досуге, начни с последнего.

Генри на негнущихся ногах проследовал в свою каюту, взял потрепанный томик стихов и побрел вглубь гигантского ретранслятора, за ним захлопнулся шлюз и было слышно как челнок превратился в некое подобие огромной пушки, выстреливающей порции наноботов в атмосферу планеты.

Его разрывало от эмоций, от пережитого, сознание не могло справиться со сказанным. "Как я могу быть не человеком? Немыслимо". Надо успокоиться и все осознать, чтение всегда его выручало в минуты смуты. Прислонившись к холодной стене, он открыл книгу на последних страницах и начал медленно читать в слух, очень важно было слышать собственный голос:

Мне нравится скользить на шарике во тьме
И ощущать себя пылинкой во вселенной
Мне нравится, но кто поверит мне?
Ведь я себе давным давно не верю.

Мне говорят, что человек пустяк,
Все наши горести, величие и ссоры
Лишь тень на солнечных потрепанных часах.
Пройдут века и отразятся снова
В других уже привычные черты,
И замкнутые в клетку мирозданья
Мы вновь разрушим старые мосты.

Все так.. и пыль скользит по комнате моей,
Ее лучи подталкивают к цели, и ветерок
Качает в колыбели деревьев сонные черты.
А человек под гнетом всех стихий идет
Тем временем к неведомым пределам,
Минуя страх забвенья пустоты,
Но хочет всюду быть как прежде первым,
И не считаясь с силами - вперед, наперекор
Бессилию, но с верой, шагает в макромире
Тот, кого считают лишь условной мерой.

"Неважно, как я был рожден и что я такое "есть" по форме, главное то, что я делаю. Спасибо за последний урок, папа". Генри захлопнул томик, крепко сжал его в руках и уверенно пошел по направлению к свету.

Продолжение следует...

Оставить комментарий © Copyright Петров Александр Владимирович (procurator73@yandex.ru) Размещен: 18/04/2020, изменен: 19/04/2020. 20k. Статистика. Рассказ: Фантастика Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Он взял билет в один конец, выполнить волю отца - терраморфировать чужую планету. Но все обернулось иначе.

Петров Александр Владимирович : другие произведения.

Отец и сын