- Нет, извините, просто задумался. Спасибо, - ответил мужчина и, не спеша, пошёл дальше.
В своей комнате, в общежитии Климовска, молодая женщина вдруг замерла, отставив утюг в сторону. Потом подошла к окну и приложила ладонь к стеклу.
- Где ты, милый?
Встреча
Получив направление в Климовск, Катя Старикова ехала на электричке к месту своей будущей работы. Почти пустой вагон, лишь какой-то парень, сидящий к ней спиной, и больше никого. Потом парень, видимо, уснул, примостившись на сиденье. Мысли переметнулись к будущей работе. Комнату в семейном общежитии ей предложили сразу, а работать, пока, она будет в районном Доме Культуры, преподавать игру на фортепиано для детей от 8 лет. Она, особенно, и не переживала из-за места распределения - не так далеко от дома, всего-то три часа на электричке, считай, повезло. Её однокурсница и соседка по комнате, Валька Антипенко, за Урал поехала, в далёкий город, с таким красивым названием - Париж! Совсем не тот Париж, конечно, но как звучит: место работы - город Париж! Легко окончив педагогический университет по специальности - педагог по музыке, Катя ехала в новую жизнь, имея впереди вечность и множество планов, как сделать её счастливой! Невысокая, стройная, длинные волосы, большие зелёные глаза, курносый носик и чувственные губы - в свои 20 лет, она была красавицей, за которой бегала половина мальчишек института. Были встречи, лёгкие романы, но того самого, при виде которого ёкнуло бы сердечко, так и не повстречала. Ничего, впереди вся жизнь, ещё встретится суженый. Достав из сумки книжку, Катя погрузилась в мир любви и страданий. Электричка сбавила ход, приближаясь к очередной станции, и плавно остановилась. Впустив пассажиров, двери закрылись, и электричка, набирая скорость, понеслась дальше.
Васька Хлыщ и Борька Мамонт шли по вагонам от начала состава. Здоровенный бугай Мамонт, и худющий, как жердь Хлыщ, составляли комичную пару. Но бездушные глаза и опухшие, от трёхдневной пьянки, лица отбивали охоту смеяться. Деньги быстро закончились, а с ними и разгульная жизнь в компании двух симпатичных подруг-Берты и Геры. Проснувшись, в каматозе отходняка, Хлыщ с Мамонтом решили прошвырнуться на вокзал, дабы раздобыть так нужные им, на опохмел, деньги. Да и девкам не мешало бы налить. На вокзале было много ментов, и они сели в отходившую электричку, что бы методом изъятия наличности из кармана лохов, путём угроз и избиения, улучшить своё материальное положение. В первом вагоне никого не было, лишь в тамбуре стоял старик. Ткнув кулаком в морду пенсионера, они выгребли мелочь из его карманов, и пошли дальше. Как назло, и во втором вагоне не было народа, какая-то бабка, да дитё малое. Войдя в третий вагон, Хлыщ присвистнул. Две тётки, в хорошем прикиде, золотые серёжки и браслеты на руках, да и сумки не пустые, явно. Скинуть рыжьё - раз плюнуть, местный барыга - Пухлый, принимал всё и не спрашивал паспорта. Осклабившись, Мамонт с Хлыщом, присели к женщинам.
- Здорово, лахудры! Рыжьё и деньги на бочку - прогнусавил Хлыщ, доставая нож.
- Мальчики, ну что вы, мальчики? - еле шевеля губами, от страха, произнесли женщины.
- Да вы, мля, тупые твари! Не всасываете? Мамонт - помоги!
Недолго думая, Мамонт сорвал серёжку из уха ближайшей женщины, затем вторую. Из мочек брызнула кровь, и женщина потеряла сознание. Её соседка быстренько сняла серёжки и браслет, и отдала Мамонту, Хлыщ обыскал сумки и забрал деньги.
- В следующий раз, швабры, будете умнее - промычал Мамонт и они, с Хлыщом, пошли в четвёртый вагон.
Катя дочитывала очередную главу, когда два отморозка вошли в вагон.
- Смотри, Хлыщ, клёвая тёлка - сказал Мамонт, подходя к девушке - готов поспорить - классная минетчица.
Катя оторвала глаза от книжки и обомлела. Два выродка уселись рядом. Хлыщ забрал сумочку, а Мамонт притянул к себе девушку. От страха и вони, идущей от него, девушка чуть не потеряла сознание. Достав нож, Мамонт приставил лезвие к шее Кати, другой рукой расстегнул ширинку.
- Давай, Машка, работай.
Катя впала в ступор, ей казалось, что это сон, что это происходит не с ней, сейчас она проснётся и этот кошмар кончится. Но она не просыпалась, а Мамонт уже наклонял её голову.
- Эй, уроды, оставьте девушку в покое - раздалось сбоку. Проснувшийся, от криков, попутчик, стоял возле них. Мамонт c Хлыщом повернули головы. Высокий, худощавый парень не представлял угрозы, к тому же, он был один и с пустыми руками.
- Ещё одна Машка пришла, сейчас и тебя оприходуем - отпустив девушку, Мамонт, перекинул нож в другую руку и ринулся на парня. Но не успел даже подняться - ударом костяшек пальцев в кадык парень вырубил Мамонта надолго, если не навсегда. Захрипев и схватившись за горло, Мамонт сполз на пол и затих. Плохо соображающий Хлыщ, кинулся на парня, но удар в промежность, сложил его пополам, а ещё одним ударом, снизу в переносицу, парень отправил Хлыща в глубокий нокаут. Всё случилось в считанные секунды, были Хлыщ с Мамонтом, и нет их!
Стук колёс электрички грохотом ворвался в звенящую тишину. Объявили очередную станцию и электричка начала замедлять ход. Катя продолжала сидеть и смотрела на него.
- Нам нельзя здесь оставаться- с этими словами, парень взял Катю за руку и, подхватив её сумку, повёл её к выходу. Электричка остановилась и они сошли. Закрылись двери, и электричка унеслась дальше, увозя с собой двух отморозков, так и не успевших опохмелиться.
Станция Рощино. Одинокое строение остановки посередине поля. Усадив Катю на скамейку, парень и сам уселся рядом. Постепенно Катя приходила в себя.
- Спасибо, я хотела сказать - большое спасибо, вы мне так помогли! - с этими словами слёзы хлынули из её глаз. Накинув на её плечи свою куртку, он прижал её к себе. Гладил по голове, успокаивая, совсем как мама в детстве. Постепенно Катя перестала плакать, всхлипы затихли, и она уснула. Положив её голову к себе на колени, он стал ждать, когда она проснётся.
Катя проснулась через час, чуть приоткрыла глаза и рассматривала своего спасителя, сквозь ресницы. Короткая стрижка, худощавое лицо, острый нос и серые глаза - он был симпатичный и мужественный, совсем как в романе. Поднявшись, Катя сказала:
- Большое спасибо, что вы заступились! Но я даже не знаю, как вас зовут... меня - Катя!
- Артём, очень приятно! Давай на ты? Как себя чувствуешь?
- Уже лучше, но мне надо ехать.
- Я провожу, можно?
- Я была бы рада, честно говоря, я очень боюсь ехать одна.
Подхватив сумку, они пошли смотреть расписание. До ближайшей электрички, на Климовск, было ещё час ожидания. Опять усевшись на скамейку, они разговорились. Катя, неожиданно для самой себя, рассказала Артёму всю свою недолгую жизнь. Родилась в соседнем городке - Павловске, мать с отцом работали инженерами на заводе, там же пошла в садик, затем в школу. Родители очень любили и баловали Катю, жили не бедно, но не могли себе позволить лишнего. В школе за ней бегали мальчишки, дёргали за косички. А в восьмом классе она впервые влюбилась в старшеклассника Гену, из десятого "Б". Но он не обращал на неё никакого внимания, и Катина подушка промокала от слёз, особенно тогда, когда рядом с ним шла другая девчонка. Потом она уехала на летние каникулы в деревню, а когда приехала, Гена уже поступил в училище, в соседнем городе, и уехал туда. Потом институт, подружки, дискотеки, учёба, диплом и вот, едет она в Климовск, обучать детей игре на фортепиано.
- И, если бы не ты, даже и не знаю, что бы со мною стало - закончила Катя свой рассказ - А ты? Куда ты едешь?
- Тоже в Климовск, к сестре.
Родители Артёма рано умерли, и старшая сестра взяла все заботы на себя. Она любила брата и заботилась о нём. Окончив школу, Артём поступил в военное училище и уехал в Ленинград. Потом он, по распределению, попал в Белоруссию. Сейчас двадцатитрёхлетний старший лейтенант Карпов Артём Сергеевич, едет в отпуск в Климовск, к своей сестре. Неожиданно, Катя словила себя на мысли, что не сводит с Артёма глаз. Ей нравились его глаза, улыбка, нравилось, как он разговаривает. Когда подошла электричка, Кате уже казалось, что Артёма она знает всю жизнь. Время, в разговорах, пролетело незаметно, и вот электричка остановилась на перроне Климовска. Артём помог Кате доехать до общежития. Настало время прощаться, но Кате так не хотелось расставаться с Артёмом, что на глаза навернулись слёзы.
- Катя, можно я приду вечером, может, сходим в кино?
- Конечно, мой лейтенант, я буду ждать!
Привстав на цыпочки, Катя поцеловала Артёма в щеку и, подхватив сумку, убежала в общежитие.
Весь отпуск Артём провёл вместе с Катей. Он встречал её с работы, провожал до общежития. Потом приходил вечером, и они гуляли по парку, ходили в кино, целовались на скамейке. Через две недели Катя уже не могла представить себя без Артёма. Работа нравилась, рядом находился любимый человек- Катя была счастлива!
"Сегодня, после работы Артём зайдет за мной, и мы пойдём в кино" - думала Катя. Но, когда она вышла из Дома Культуры, на уже привычном месте - возле клёна, Артёма не было. Подождав десять минут, Катя, неспеша, пошла в сторону общежития. Но и возле общежития его не было. Расстроенная Катя вошла в свою комнату и обомлела! На столе, кровати, шкафу и полочках лежали розы, а на всё окно висел плакат с надписью: "С Днём рождения, Катя!" Тёплые руки прикрыли глаза и, целуя в шею, Артём произнёс:
- Я люблю тебя, котёнок! С Днём рождения!
Оказывается, она была настолько увлечена, что забыла про свой День рождения! Катя прижалась к Артёму и ответила на поцелуй. Подняв её на руки, Артём целовал её губы, глаза, шею. Опустив её на кровать, он продолжал целовать. Катя отвечала на ласки Артёма, отвечала на поцелуи, уже снятая блузка лежала на полу. Они срывали остатки одежды с себя, как будто боялись не успеть, опоздать. И когда он вошёл в неё, она застонала, и отдалась ему со всей страстью, как будто ждала его всю жизнь, лишь одного его. Волна наслаждения накрыла её, Катя шептала, кричала слова любви, помогая любимому и двигаясь навстречу ему, всё быстрее и быстрей. А потом весь мир взорвался на осколки. Пропала комната, исчезли звуки - лишь тысячи разлетающихся осколков!
Изнеможенные и счастливые, они лежали рядом. Вернулись звуки, да и комната оказалась на том же самом месте. По коридору общежития носились дети, на улице зачихал двигатель машины. Но им не было дела до всего остального, лишь они двое были во всём мире. Артём опять начал целовать её руки, затем покрывая поцелуями грудь, животик, бёдра. Катя снова задрожала от нахлынувших чувств, прильнула к нему и они повторили всё снова, и снова...
Сегодня Катя всё утро проплакала. Закончился отпуск и Артём уезжает на службу. Вчерашняя ночь была потрясающей, они практически совсем не спали. Занимались любовью и строили планы на будущее. А сегодня он уезжает! Лишь только сейчас она начала осознавать, что скоро останется одна, без любимого Артёма, без встреч и прогулок, без поцелуев и безумных ночей! На глаза накатили слёзы, и она, не сдерживаясь, опять разрыдалась. Артём зашёл за ней в два часа, и они пошли к вокзалу. На душе было тяжело, и Катя еле сдерживалась, что бы ни заплакать у всех на виду. Вот и вокзал, и до прощания остаются минуты. Артём был подавлен, видно было, что тоже еле сдерживает себя.
- Я приеду к тебе скоро, будешь ждать?
- Конечно, очень-очень!
- Я люблю тебя, Катя!
- И я тебя, больше жизни, Артём!
Артём поцеловал её, и Катя заплакала навзрыд, сотрясаясь всем телом. Он прижал её к себе и, как тогда, гладил по голове, успокаивая. Катя перестала плакать, и они пошли к перрону. Проходя мимо витрины привокзального магазинчика, Артём, вдруг остановился, и, приложив ладонь к стеклу, сказал:
- Если захочешь позвать меня - прижми ладошку к стеклу, неважно к какому, и где бы я ни был, я тоже почувствую тебя, хорошо?
- Хорошо - сказала она, в ответ, и прижала ладошку к стеклу.
Объявили посадку и пассажиры потянулись в поезд, а Катя с Артёмом не могли оторваться друг от друга. Целуясь, они пытались отогнать расставание. Проводники начали закрывать двери, и Артём еле успел запрыгнуть в свой вагон. Состав тронулся и Артём, прижав ладошку к окну вагона, крикнул:
- Дотронься до стекла, милая!
Опустел перрон, а у вокзального киоска, прижав ладошку к стеклу, стояла одинокая девушка и смотрела вдаль уходящему поезду.
Хлыщ
Очнулся Хлыщ на полу электрички, прибывшей на конечную станцию. В паху болело и горело огнём, нос кровоточил, а голова гудела колокольным набатом. Кое-как поднявшись на четвереньки, он уткнулся взглядом в Мамонта. Тот так и остался лежать в скрюченной позе, только стеклянные зрачки смотрели на кеды Хлыща, словно удивляясь расцветке. Вспомнился фраер, который, на раз-два, уделал обоих, только вот Мамонту не повезло - окочурился Мамонт.
"Надо сваливать, сейчас менты могут нагрянуть- подумал Хлыщ,- ещё прихватят на мертвяке". Схватил сумку, обыскал карманы Мамонта и, охая, спустился на перрон. Подволакивая ногу, побрёл подальше от вокзала.
" Мля, лох завалил Мамонта, встречу - не жить козлу! - думал Хлыщ. - Но, пока надо скинуть рыжьё и валить домой, а с фраером потом разберёмся, при встрече". Вспомнив, что где-то рядом жил Васька-хромой, он двинулся на поиски.
Через две недели разгульной жизни, Хлыщ нёс на хату, очередную, сумку бухла, когда на другой стороне дороги, увидел своего обидчика. Артём возвращался домой после свидания с Катей, думая о завтрашнем свидании, он не заметил остановившегося Хлыща. Прячась за прохожими, Хлыщ проследил Артёма до самого дома. Возвращаясь на хату, он строил планы мести, один страшнее другого, а в пьяном бреду, наполненный злобой, Хлыщ расписывал Гере, как он расправится с фраером и, даже, вонзил заточку в стол. Проснувшись утром от дикого головняка, он пнул ногой, лежавшую рядом, Геру.
- Принеси бухло, разлеглась, коза...
Что-то промычав нечленораздельное, Гера, попыталась встать. Грязный свитер прикрывал только грудь, обнажённые ноги и бёдра, отсвечивали бледной белизной. Вчерашняя оргия, с участием трёх кавказцев и Хлыща, отзывалась болью в промежности. Кое-как доковыляв до стола, она, трясущимися руками, открыла бутылку пива и начала судорожно глотать. Потом принесла бутылку Хлыщу. Через полчаса, подлечившийся Хлыщ, вспомнил об Артёме. Взяв заточку, он пошёл к Артёму, надеясь застать того дома. Уже подходя к его дому, он увидел выходящего Артёма. На плече у него висела дорожная сумка и он, быстрым шагом, направился в сторону вокзала. Следовавший за ним, Хлыщ, увидел встречу с Катей, проследил их до вокзала. И, когда они прощались на перроне, купил билет и, незамеченный ими, сел в вагон. Когда почти стемнело, фраер взял полотенце и пошёл в сторону туалета, но там было занято, и он вышел в тамбур. Крепко зажав в руке заточку, Хлыщ открыл двери тамбура.
Артём
Поезд всё дальше и дальше уносил меня от Кати, на сердце было тяжело. Хотелось дёрнуть стоп-кран, спрыгнуть и вернуться к ней. Вернуться к тем коротким, но счастливым дням, вернуться и остаться навсегда. Возвращение на службу совсем не радовало меня. В моей жизни были девчонки, но не было любви. Увидев её в вагоне электрички, зажатой между урками, такую хрупкую, испуганную, я понял сразу, что это она. Разобраться с подонками было не трудно, отрабатывая нестандартные ситуации в рукопашном бою, мы проходили и такие моменты. А потом я пропал, влюбился по самые уши! Я проводил дни и ночи с самой красивой девушкой на свете! Моя жизнь изменилась с того самого момента, как я встретил Катю. Мысли о свадьбе, Кате и нашем будущем ребёнке, стали привычными, хотя до отпуска я и не думал об этом. Так я и не знал Катю! Нежная, ласковая, немножко наивная, с большими зелёными глазами, она вошла в мою жизнь и заняла всё место в ней. Ещё пару часов назад, мы целовались, она плакала, крепко прижавшись ко мне. Я и сам еле сдержался...Моя любимая Катя! Приеду в часть, напишу рапорт о переводе в Климовск и мы будем вместе. Всё же надо ложиться спать, поезд прибывает рано. Я взял полотенце и пошёл в туалет, но там было занято, и я вышел в тамбур. Подошёл к двери вагона и приложил руку к стеклу: "Привет, милая! Я уже скучаю по тебе!"
- Это тебе за Мамонта, сука!- раздался голос сзади, и что-то острое вошло под лопатку. Резкая боль пронзила грудь и перехватило дыхание, а тело налилось тяжестью. Я повернулся и увидел подонка, который приставал к Кате в электричке, а тот уже открывал дверь вагона. Моё тело сковала боль, тамбур вместе с Хлыщом, завертелись перед моими глазами и я начал оседать. Но Хлыщ не дал мне упасть, он подхватил меня под руки и подтащил к дверям. Развернув спиной к дверям, и ногой вытолкнул меня. Последнее, что я увидел, это звёзды на чёрном небе. Потом удар. Пустота.
Мне все говорят, что врачи сделали невозможное - вытащили с того света, мне говорят, что меня нашли на насыпи, недалеко от железнодорожного моста. Сказали, что никто не знает моего имени, документов при мне не было. Мне говорят, что я был в коме 16 месяцев, и только неделю назад я очнулся. Санитар, нечаянно, разбил стекло в палате, и я открыл глаза, словно от звона разбитого стекла. Мне говорят, что, наверное, у меня есть родственники и что они меня ищут. Я не знаю. Я не помню. Меня не существовало до этой недели. Попытки что-то вспомнить приводили к головной боли. Мне говорят, что это пройдёт, со временем, и я вспомню. Или не пройдёт. Есть я, есть врачи, есть больничная палата, из которой меня скоро выпишут, есть какой- то город, Нежинск, кажется. Это всё что у меня есть. Да, ещё у меня есть имя - Иванов Иван Иванович, фантазии врачей можно только позавидовать.
Моросил октябрьский дождь, мелкий, с порывами ветра, когда я вышел из больницы. Меня выписали с диагнозом "ретроградная амнезия", дали кучу бумажек с какими-то рецептами, направлениями и, наверное, пожеланиями, и широко открыли перед мною двери. Иди. Куда?
БОМЖ! Сердобольная санитарка дала адрес своего брата Арсена, который обещал помочь с работой и с жильём. Помог. Я работаю на рынке - гружу ящики с персиками, апельсинами-мандаринами, помидорами, разгружаю капусту, картошку и всё, что привозит Арсен на рынок, для торговли. Мне выделили комнату в пристройке и сносно кормят. Раз в неделю Арсен выдаёт мне зарплату, конечно, с вычетом всего. Но мне много и не надо. Я прикупил кое-какую одёжку, по холодам, и выправил справку в милиции, заменяющую паспорт. Жизнь входит, в какое-то русло, обретает очертания. С шести утра и до восьми вечера я занят на рынке, вечерами лежу и смотрю в потолок, пока не усну. Иногда мне снится красивая девушка, она зовёт меня. Я иду ей навстречу, но она убегает, и я никак не могу её догнать. Почему-то её лицо мне кажется знакомым. Две вещи не дают мне покоя. Я никак не могу хоть что-то вспомнить, стена из плотного тумана поделила моё сознание на две части. В одной - я, в другой - туман. Иногда мне кажется, что туман редеет и что-то пробивается оттуда. Какие-то неясные голоса, движения. Я пытаюсь догнать их, но туман становится плотным и вязким, и я возвращаюсь обратно, в поделенное, напополам, сознание. И второе... Стёкла! Каждый раз, проходя мимо витрин магазинов, ларьков, окон домов или витража вокзала, меня притягивают стёкла. Я, по началу, не обращал внимания, но, каждый день, ловил себя на мысли, что надо подойти к стеклу. И я подошёл. Сначала просто стоял, а потом дотронулся. Я приложил руку к стеклу и, что-то, произошло со мной. Мне стало лучше, тревога ушла, появилось настроение. С тех пор я каждый день дотрагиваюсь до стекла, словно ритуал исполняю. Мне кажется, что в моём поделенном мире, мне стало больше места - туман отступает. Знакомые грузчики и продавщицы покачивают головой, когда видят, что я дотрагиваюсь до витрин.
Прошло уже полгода после выписки, я, по-прежнему, не мог ничего вспомнить, но однажды... Я с утра пришёл на рынок, как обычно разгрузил ящики и пил чай, когда в подсобку зашла... она.
Катя
Поезд давно скрылся из вида, а я всё стояла и смотрела вслед. Мой Артём уехал и мне остаётся только ждать. Как тоскливо на душе! Сейчас нужно возвращаться в одинокую комнату общежития, такую пустую. Без него. А завтра идти на работу. Но я знаю, что это ненадолго. Артём скоро переведётся в Климовск, и мы поженимся, и у нас будет самая красивая свадьба. С этими мыслями я вернулась в общежитие. Я долго не могла уснуть, а потом, вдруг, так сердце защемило, что я встала и подошла к окну.
-Привет, милый! Мне плохо без тебя,- я дотронулась до стекла, и от жалости к себе навернулись слёзы. Тревога не отпускала, и я уснула только под самое утро, надеясь на то, что Артём позвонит, когда доберётся. Невыспанная, с подавленным настроением я еле дождалась окончания работы и побежала в общежитие. Вахтёрша сказала, что мне никто не звонил. Весь вечер я не находила себе места, каждые полчаса спускалась на вахту, но, по-прежнему, мне никто не звонил. И эту ночь я провела без сна. На следующее утро я побежала на почту и заказала разговор с частью, в которой служил Артём. Дежурный офицер, таким будничным голосом произнёс:
- Старший лейтенант Карпов в расположение части не прибыл.
Я попросила проверить, может он уже на месте. Но, когда я перезвонила через полчаса, мне ответил другой офицер и стал расспрашивать меня о том, когда и где я видела Артёма в последний раз, сказал, что начаты поиски. Я вернулась в общежитие, закрылась и проплакала всю ночь, думая о том, что могло случиться с Артёмом. Воображение рисовало картинки, одну страшнее другой: его убили, он попал под машину, или поезд разбился и он, там, лежит покалеченный! Я дотрагивалась до стекла и звала его. С опухшими от слёз глазами, невыспанная, потащилась на работу. Я не понимала, как провожу уроки, да и не помню, все мысли были только об Артёме. Вечером я опять помчалась на вахту, а потом на почту. Офицер ответил, что ведутся поиски и что бы я звонила. Я передвинула свою кровать поближе к окну, что бы могла дотрагиваться до стекла. Заснула я вся в слезах и, всю ночь, снились какие-то кошмары. А утром я поняла самое главное - что Артём жив! Ведь я чувствую, что он жив!
С тех пор в моей жизни появилась цель - найти Артёма. Я обзвонила все морги, больницы, отделы милиции до самого конечного пункта. Будничные, лишённые эмоций, ответы:
-Таких не поступало!
Я изучила маршрут движения поезда до самой мелочи, вплоть до того - сколько минут он стоит на той или иной станции. Разговаривала со всеми проводниками этого злосчастного поезда. Никто, ничего. Утром на работу, после работы и в выходные я обзванивала больницы, отделы милиции, воинскую часть, а по ночам рыдала в подушку. Я дотрагивалась до стекла и звала Артёма, надеясь на чудо. Мне не хотелось есть, я мало спала. Через два месяца я заболела, утром не смогла встать, меня рвало и кружилась голова. Приехавшая "Скорая", отвезла меня в больницу. После сдачи всех анализов, ко мне в палату зашёл доктор и сказал, что у меня нервное истощение и ещё, что я - беременна! У нас с Артёмом будет ребёнок! Мы хотели девочку! Я пролежала на сохранении две недели и меня выписали, с наказом беречь себя. Я вернулась на работу и продолжила поиски. Только теперь я была не одна, вместе со мной, своего папу искала дочка. Я дала объявление о поиске в областную газету и продолжала обзванивать милицию и воинскую часть. Когда становилась совсем плохо, я дотрагивалась до стекла и разговаривала с Артёмом. Рассказывала о том, что УЗИ показало - у нас будет дочка, о том какая она красивая, как себя ведёт. Как мы скучаем, любим и ждём его. Весной, 7 марта, ночью, я родила дочь. Роды прошли легко, как будто дочь хотела быстрее появиться на свет. Когда мне положили её на грудь, я увидела копию Артёма. Защемило сердце, и я заплакала, а дочка, своими маленькими губками, уже сосала грудь. Я назвала её - Ангелина, это наш, с Артёмом, маленький ангелочек!
Из роддома меня забрали родители, мать с отцом сразу влюбились в Ангелину, и не отходили от неё ни на шаг. В родительском доме появились игрушки, распашонки и пелёнки, а на лице папы постоянно сияла добродушная улыбка, словно он вновь стал отцом. На семейном совете мы решили, что будем продолжать поиски Артёма, только теперь объявления подадим во все местные газеты, по пути следования поезда. Я так же звонила в милицию и воинскую часть. Дежурный офицер переключил меня на командующего частью. Полковник коротко и буднично сообщил, что поиски прекращены, и Артём признан пропавшим без вести. Я положила трубку. Они прекратили, а я - нет! Мы будем искать.
Ангелина агукала, улыбалась и смотрела на мир широко открытыми зелёными глазками. С каждым днём она становилась, всё больше и больше, похожа на Артёма. И теперь уже две ладошки дотрагивались до стекла и разговаривали с Артёмом. Правда, Ангелина - по-своему!
По нашим объявлениям звонков было много. Многие хотели помочь, даже видели в нашем городе похожего человека. Мы были рады каждому звонку, ездили по всем указанным местам, но это был не Артём.
Когда Ангелине исполнилось уже семь месяцев, вечером зазвонил телефон. Звонила женщина из Нежинска, это недалеко от границы с Белоруссией, сказала она. Она работала санитаркой, и у них в больнице полтора года лежал парень в коме, уже полгода как выписали его. Он очень похож на фотографию в объявлении. Сейчас он на местном рынке работает, только не помнит он ничего, совсем ничего. Приезжайте, она встретит. Я быстро собралась, поцеловала Ангелину и поехала на вокзал. Всю дорогу до Нежинска я молила Бога только о том, что бы это был Артём. Пусть не помнит, пусть больной, но только пусть это будет он!
На перроне меня встретила пожилая женщина. Её звали Гаяна, и она, очень хорошо, помнит парня. Я достала фотографию Артёма и дрожащими руками протянула ей. Боже, пусть это будет Артём! Гаяна посмотрела на фотографию и сказала:
- Да, это он.
Всю дорогу до рынка я торопила Гаяну, но пожилая женщина не могла быстро ходить. Хорошо, что рынок оказался недалеко от вокзала и, когда мы пришли, Гаяна показала на пристройку к магазину:
- Он там.
На ватных ногах я подошла к дверям, взялась за ручку и открыла дверь. Напротив двери, сидя за столом, пил чай...
- Артёёёёёёёёёёём!
Я бросилась к нему, начала целовать его глаза, губы.
-Слава Богу - живой!
На меня смотрел, не узнавая, мой Артём. Он оцепенел и побледнел, глаза смотрели на меня, словно сквозь. Я заплакала и прижалась к нему. И его руки начали гладить меня, по волосам, словно успокаивая.
- Артём, это же я...
- Катя! - не дал закончить мне Артём.
Ангелина
Мне уже семь лет и я сегодня пошла в первый класс. Целых два дня мы с папой и мамой собирались в школу. Мама гладила школьное платье и фартук, мой папа учился заплетать мне косички и завязывать банты, а дедушка с бабушкой собирали портфель. И сегодня я, такая красивая, пришла в школу на торжественную линейку. Потом мы, вместе с родителями и учителями, пошли фотографироваться. Папа надел красивый костюм, а мама - нарядное платье. Они у меня такие красивые! Папа называет меня Ангелочком, а маму - Стёклышко! Так смешно! Не знаю почему, но когда папа уезжает в свои командировки, мама часто дотрагивается до стекла. Может поэтому?
P.S: Из милицейского протокола: "Сегодня, 26 октября 1991 года, в 19.10 нарядом ДПС по Московскому району г. Климовска был обнаружен труп мужчины. При нём обнаружен паспорт на имя Хлыщёва Василия Артамоновича,1968г.р., предположительная причина смерти - перебит щитовидный хрящ (кадык)"