Аннотация: Впечатления о ночи, проведенной в плацкарте Феодосия-Луганск.
Возвращение домой с побережья Черного моря в июле 2008г. было таким же, как и другие возвращения после отдыха к трудовым будням. Одним предложением можно выразить так: ехать никуда не хочется, приходится тарахтеть в душном поезде, где нервирует любое неудобство и плюс куча других маленьких минусов. Но, тем не менее, это дорога домой.
Так уж сложилось, но нам с супругой пришлось расположиться на ночлег на верхних полках третьего вагона поезда Феодосия-Луганск. Хорошо хоть нашлись люди, которым хотелось поменяться, а то бы мы с моей ненаглядной могли только перемигиваться лежа на верхних боковых местах через пол-вагона. А так я даже мог при желании потрогать ее и поговорить лежа на своих местах. Ее полка была верхней в общем отделении.
Медленно, но неотвратимо наступило время, когда пришлось укладываться. Я кое-как умостился, мучаясь от того, что не имел возможности лежать на спине. Моя нижняя часть туловища была не при чем, а вот татуировка между лопаток только-только покрылась корочкой, и не хотелось ее сдирать.
Зайка побрызгала меня на сон грядущий, какой-то прикольной хренькой призванной освежать и я с горем пополам попытался уснуть.
Для полноты картины следует описать контингент, который нас окружал. Подо мной возлежала бабуся лет шестидесяти, упоминать о которой в дальнейшем излишне. Под любимой супругой разместилось чудо природы. При жаре в 30 градусов и весе в 90 килограмм женщина имела все шансы на то, чтобы дать ей 50 лет. Удивляло другое - в вагон она села в вязанной кофте, надетой поверх свитера. Немого позже женщина достала из сумки гору флаконов и унылым голосом пояснила, что больна. Ну да бог с ней, так и назовем - дама-болезнь.
Сбоку от жены примостилась ничем не примечательная женщина лет пятидесяти, немногим уступавшая в весе Даме-болезнь, отчего-то грустная и неразговорчивая. Из-за кофточки раскрашенной в поперечные коричнево-белые полосы и грустный взгляд назовем ее Морячкой.
Через стеночку с моим брылянтиком соседствовал парень лет 25. Весу он был за центнер, но нужно отдать должное толстым не был. Эдакий плотненький кабанчик. Путешествовал наш кабаносси с девушкой, которой при встрече на перроне, я дал лет 14. Как понял потом, потому что видел ее сзади. При рассмотрении в фас она оказалась приемлемой на вид, в районе 18-20 годков.
Остальные соседи совершенно не заслуживают сколь бы то ни было пристального внимания.
Так вот, я попытался уснуть и последняя здравая мысль, проскользнувшая в затухающем сознании, была о том, что неужели от меня так пахнет потом. Я без ложной скромности могу сказать, что не отношусь к числу дурно-пахнущих людей, и, кроме того, слежу за состоянием своего тела. Но запах был. Покрутившись туда сюда, обнюхав наиболее вероятные места, которые бы могли поставлять неприятный запах и не найдя таковых я все же уснул.
Снилась мне очень примечательная картина, которую опишу позже еще в одном рассказике, но суть не в том. Не досмотрев до конца, чем же окончится противостояние трех барышень и чёрта, я был вынужден проснуться. Вынудил меня к этому кабаносси.
Парнишка так по-мужски основательно, сильным баритоном храпел, что тонкая грань между сном и явью, на которой я балансировал, порвалась. С неудовольствием повернув голову я подумал о том, как было бы прикольно стукнуть его по голове пластиковой полторалитровой бутылкой, пустой конечно же, чтобы он проснулся и не мог понять причин его разбудивших. Но так как я человек немного воспитанный, да и бутылки у меня не было, то делать этого не стал. Еще возникала опасность, что кабанчик мог подумать на мою благоверную, короче, я с грустью отказался от этой затеи. Понемногу чувствовал, что сон, который еще можно было поймать - ускользал.
Как ни странно, мои мысли были не напрасны, и я услышал отчетливый хлопок. Смачный такой. Хлоп. И тишина. Приоткрыв глаза, увидел, что подруга кабанчика, спавшая на соседней полке, от души влупила бедняге ладошкой по лбу. Удивлению не было предела, подумал: "Хорошо не пяткой!". Парнишка вздохнул разочек и почухав за ухом мирно засопел, не издавая более содрогающих воздух звуков.
Но радовался я не долго. Себя проявил Матрос. Уверенно так, басовито. С академическими паузами. А затем такой артснаряд прилетел, что женщина сама проснулась и отвернулась к стенке. При этом ее рука утвердилась на внушительном бедре, и указательный палец отчего-то стал двусмысленно указывать на середину шва спортивных штанов где-то на 10-15 см пониже резинки. Подумал: "Это что? Указание на счет того, что может стрельнУть?". Улыбнулся, но стало как-то не по себе.
Пребывая в тягостных размышлениях я понял, что нить сна безвозвратно утеряна и переключился на звуки издаваемые гражданами пассажирами. Смеялся уже через пару минут.
И тут отличилась Дама-Болезнь!!! Титаник! Да что Титаник! Словно "Тигр" времен Второй Мировой завелся на нижней полке! Такого раскатистого, уверенного, наглого храпа я не слышал никогда! Мощнейший дизельный двигатель! Колорита добавляло положение Дамы - лежа на спине с согнутыми в коленях ногах. Коленки в такт храпу двигались, то навстречу друг другу, то разъезжаясь в стороны! Это был предел! Смех так и душил меня изнутри! Но издав финальный залп канонады, от которого умолкли всхрапы Моряка, Болезнь проснулась.
Вот тогда-то я понял, что вонял не я и не оставленный на столике сыр. Болезнь уверенно села на полке, и, словно не было несколько секунд назад душераздирающих гортанных звуков, преспокойно сняла сначала одну кофту, затем вторую, оставшись лишь в громадном лифе. НЕ ОСТАВЛЯЙТЕ НА СТОЛЕ СЫР И КОПЧЕНУЮ КОЛБАСУ НА НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ, ТЕМ БОЛЕЕ ПРИ ТЕМПЕРАТУРЕ 30 ГРАДУСОВ ЦЕЛЬСИЯ!!!
Вонь, это слово, наверное, точно отражает то, что наполнило вагон. Я думал, что хуже быть не может. Как же я жестоко ошибался! Болезнь встряхнула мокрой от пота футболкой и развесила ее сушиться на окне!!! Тут я задохнулся и потерял сознание...
Пришел в себя от того, что меня щекотала за ушком любимая супруга и улыбаясь сказала: "Доброе утро, zMEY!". Какая же она у меня умничка! Ведь все-таки дорога домой это здорово!