К концу лета, когда в воздухе начинает пахнуть прелыми листьями, порывы холодного ветра так и норовят сорвать с головы шляпу, а в небе все чаще раздаются протяжные жу-равлиные крики, в нашем доме, нашем милом доме, который мы так любили и своими сердцами согревали во время непогоды, осаждающей его стены, когда, казалось, весь мир был настроен против него, тогда только мы, его верные жильцы, были ему оплотом.
Спокойные дни, непрерывно чередуясь с ночами, составляли нашу размеренную, избав-ленную от потрясений жизнь. Нам все было понятно. Нам все было очевидно. Как вдруг такое происшествие - в нашем доме поселился ящер! Поначалу Фрида, моя жена, воспри-няла это как откровенное предательство. Она вскочила с постели и закричала в пустой коридор как-то ночью:
-Ах ты сволочь, этим ты нам отплатил?! Мы холили тебя, лелеяли, чистили крыльцо, белили снаружи. Внутри мыли-вымывали. А ты, паршивец, посмел приютить тварь хво-статую, холодную, гладкую на ощупь!
Дом содрогнулся, но выстоял.
Фрида искренне захотела, чтобы и я присоединился к ее причитаниям, но это было не по мне. Наоборот, я возжелал познакомиться с чудной тварью поближе, узнать, чем она живёт и о чем думает, словом, подружиться с ней. Я хотел сделать это незаметно, чтобы жена ничего не заподозрила и не бранилась чрезмерно. И вскоре такой случай представился.
Одним поздним вечером я спустился в подвал, где обитал ящер. Я долго светил себе фо-нариком, выхватывая причудливые тени предметов, кашлял от пыли, путался ногами в старье и был уже не рад, что пришёл сюда. Но вот, свет моего фонаря нащупал длинное тело. Это был он. Ящер глянул на меня своим стеклянным глазом и повернул длинную голову в бок, как бы намекая на протяженность своего жизненного опыта.
Я подошёл к нему поближе и увидел в слабом свете всю его великолепную фигуру - об-тянутые прекрасной кожей могучие мышцы, черный длинный хвост и юркий язык, появляющийся на мгновение для того, чтобы снова исчезнуть. Именно этот язык меня за-ворожил. Его раздвоенный кончик, без устали пробующий окружающий мир на вкус, так, словно убеждаясь всякий раз в нереальности происходящего, но не теряющий надежду на лучшее истолкование жизни, говорил со мной. Голос его был с хрипотцой, очень глубокий и мудрый голос.
Я слушал его, тихонько раскачиваясь в легком трансе, пропуская через себя его вибри-рующую мудрость. Это было потрясающе и незабываемо, казалось, так может продолжаться вечно. Я замер своей душой, боясь вспугнуть ощущения, но тут Фрида за-кричала сверху: "Куда ты запропастился, мерзавец, я тут одна в тёмном и страшном доме, с этой жуткой тварью!".
Мне захотелось сказать ей: "Жена, постой, не бранись, лучше спускайся к нам и послу-шай мудрого ящера". Но я ничего не произнес. Вместо этого, я наклонился к живому существу и посмотрел ему в глаза. Его взгляд отразил меня самого, и я понял, как плохо мне было до этого момента, как бесцельно прожил я свою жизнь, на что разменял ее дра-гоценные минуты. "Спасибо", - только и мог горько произнести я шепотом.
Ящер закрыл глаза. И я закрыл свои. Мы молча пребывали в тишине, слушая каждый свою жизнь.
Фрида наверху в своей комнате тоже сомкнула веки. Она спала.
А потом он снова заговорил со мной.