Аннотация: Эпилог, прода от 18 января, следующей не будет долго. Само собой, мы будем править текст.
Эпилог
В станице Мечётинской произошло событие или даже СОБЫТИЕ. По масштабам оно было бы впору даже уездному городу.
В дом весьма уважаемого старого казака Андропа Неболтая пришло с почтальоном громадное письмо - точнее сказать, это был громадный конверт. Разумеется, служивому поднесли рюмочку.
Вскрыл конверт с помощью старого турецкого кинжала лично хозяин дома. В нем были, как и ожидалось, БУМАГИ.
Сбежалось все население дома, в первую голову внуки от среднего сына, но от них не остали и сноха Глафира, и жена Андропа Анфиса. Сам же средний сын Трифон чуть поотстал, будучи занят работой в сарае, но величина опоздания не помешала ему занять почетное место у отца. С небольшим отставанием заявилась семья старшего сына: сам Андрей Андропович, его Дарья и сыновья с дочкой.
- Батюшки! - не сдержавшись, ахнула младшая сноха, разглядевши отдельный лист с картиной, - да то ж Тихон!
- Истинный крест, он самый.
- А рядом, надо быть, женка его, да дети...
- Знать, карандашиком рисовано, и работа тонкая.
- А вот от него письмо, мыслю.
- А ну, цыть мне тут! - рявкнул хозяин дома командирским голосом. - Иван! Глаза у тебя молодые, зачитай-ка письмо вслух. А то мне очки искать долго.
Андроп Анисимович сильно отклонился от истины: не отсутствие очков мешало ему, а недостаточная грамотность, не позволявшая читать быстро.
Старший внук исполнился важности. Правда, по уровню образованности он не сравнялся с высокоученым дядюшкой, но отстал совсем немного; обычно мальчишку хвалили в примерно таких выражениях: 'Ну, ты считаешь хорошо, почти как дядя Тихон.'
Малец поправил чуб, который упорно не дорастал до надлежащей длины, прокашлялся и начал:
- Здравствуйте, мои дорогие родители, отец и матушка! Пишу я вам из далеких краев, куда закинула меня судьбина на учебу и на житье с моей разлюбезнейшей Марьюшкой...
- Эка он о своей-то выражается кудряво, - поджала губы заранее критично настроенная к невестке Анфиса.
- Тихо, мать! Дай Ваньке сказать.
- ...и спешу радостию поделиться: родила она во благополучии близнят, казачонка и девку, кои здоровеньки растут трудами Маши...
- Ай да сношенька! Сразу двумя внуками озаботилась.
- Что здоровеньки, это на картине видно, эвон какие улыбчатые, - осмелилась вставить слово Дарья.
- Читай дальше, Ваня, - на этот раз в голосе Андропа Анисимовича слышалось скорее любопытство, чем суровость.
- Кхм. Правда, болели они чуток, и я тоже кашлял, но Маша нас всех на поправку вывела совсем скоро, трех дней на это хватило. Назвали мальца Михайлой, а дочку Натой, Натальей то есть. Крестить же деток негде, ибо церквы тут не имеется, однако желаю в Севастополь с ними приехать и окрестить как должно в Михайловской церкви у благочинного Александра, того самого, что Машу крестил...
- Непорядок это, что божию церковь не поставили, - осуждающе отметил Андрей Неболтай. - Что там дальше?
- Андрюха, кто тебя учил поперед старшего лезть? - сверкнул глазами отец. - Ванятка, читай.
- Кхем... а потом с божьей помощью и к вам наведаемся, но только если студенческого отпуска хватит...
- А отпуск велик ли? - не выдержал сам Андроп Анисимович.
- Тут не написано, деда... Сама же супружница моя ездила на поклон к наставнице, каковой встречи очень опасалась, ибо сия наставница своей суровостью всегда славилась среди учениц...
- Так что ж, выходит, у нее одни девки в учебе? - вслух удивилась Анфиса.
- Да чтоб тебя! Ваня, ты не ленись.
- ...однако ж госпожа Моана обошлась с Машей ласково, хвалила премного за труды ея в Севастопольском госпитале, а особенно за излечение адмирала Нахимова, и посулила скорое повышение в чине с магистра медицины до доктора медицины же. И совсем недавно, тому четырех седьмиц не минуло, пришла бумага, каковая моей женушки чин докторский высокий подписями и печатями утверждает. С того самого момента разрешено ей пользовать болящих самостоятельно, а не под приглядом старших...
- А вспомнить если: она в Севастополе чуть не смертельно ранетых аж с того света вынала. Тихон-то писал! - не выдержал средний сын.
- Тогда ей разрешалось. Наставницы-ат рядом не было, - авторитетно пояснил старший брат и, не дожидаясь грозного отцовского взгляда, добавил, - ты, Ваняша, читай-ко дале.
- Кхм-кхм. И теперь Маша дом для покупки присматривает, ибо в здешних краях никак не можно доктору не иметь своего дома. Меня представили здешнему воеводе в полковничьем чине, и он расспрашивал долго, да проверял, каково из винтовки стреляю и пистолета тож, а еще мы с ним на пробу рубились, он ножнами от ихнего палаша, навроде драгунского, но малость подлиннее, а я ножнами от шашки. Сей полковник ловок с палашом изрядно, однако ж я не уступил ему, и тамошние офицеры дружно решили, что вничью рубка прошла...
Эти слова вызвали горделивые улыбки всех присутствовавших казаков.
- ...мне же полковник сказал, что с радостию сей же час дал бы место, по-нашему сказать, вахмистра-наставника, но по окончании учебы вполне возможно получить офицерский чин сразу же. Посему поступил я в здешний университет и учусь наукам разным и умениям хитрым, которые в бою тут применяют. Войны здесь нет, однако ж разбойники пошаливают, с моря приходят, на берег высаживаются, людей хватают, да в рабы к себе на острова утаскивают. Правда, то бывает не в тутошних краях, а подалее.
- Выходит, как татары-людоловы, ишь ты, - заметил старейшина среди Неболтаев, который сам, правда, с таким противником не сталкивался, но слыхал многое. - Давай, Ванятка, читай дале, грамотей.
- Значит, так... А с божией помощью через три года стану я ба-ка-лав-ром, - чтец остановился, проглядел еще раз письмо и продолжил извиняющимся тоном, - тут так написано.
- Ништо, продолжай, - снисходительно ободрил отец семейства, явно не желая вдаваться в скользкую тему семантики.
- ...это здесь так именуется тот, кто университет закончил и должные экзаменации сдал...
- Ну да, ну да, - небрежно молвил Андроп Анисимович, давая понять, что уж он-то прекрасно знает, кто такие бакалавры.
- ...и уж тогда на службу поступлю. Но учеба нелегко дается. Бывалоча, прихожу домой и валюсь с копыт, как конь загнанный, только жена и спасает растиркой головы, что легкость мыслям придает и усталость снимает. Сил не хватает даже в питейное заглянуть. Студенты же тамошние после занятий частенько в трактир захаживают и в напитках себе не отказывают. Пиво здешнее вполне хорошее, и вино виноградное ничем нашему не уступит, хлебное же вино, хоть и чище нашего выделано, но дорого весьма, а потому почитается за барскую выпивку. За стопку невеликую тут просят два рубля серебром на наши деньги.
Все общество, за исключением младшего поколения, дружно ахнуло. Цена показалась невообразимой.
- ...вино красное идет по пяти тутошних копеек медью за кувшин и то в трактире, а на базаре можно и за копеечку купить.
Мужская часть аудитории завистливо крякнула.
- По-нашему здесь мало кто говорит, токмо Маша, да еще наставница, да муж ея, человек высокоученый и потому уважаемый, да те, кто в наших краях бывал, да еще, говорят, живет тут за морем одна купчиха, которая по-русски хорошо знает. Покупает она наши сказки, также повести, иные книги тож, да переводит их, потом печатает и денежку изрядную на том имеет, но с нею я пока не знаком. Дома мы говорим день на нашенском, день на местном языке, а с детьми супружница лишь на местном говорит, я же на русском. И будут они, значит, гутарить на двух языках.
- Вот это правильно, - поддержал средний брат, - языки вреда не приносят. Ляшский я знаю, так ведь как пригодилось!
- Дай же читать! Ты, внучок, без останову того... продолжай.
- Вот тут еще... Привезли мы из Севастополя двух котят, а таких зверей тут не знают. Тифор Ахмедычу, у которого кошечка, Машины подружки заране предложили по два целковых с полтиною за котеночка, когда появится. Наш Кир вырос большой да пушистый, к детям ласковый, и еду не ворует.
- Нам бы такого... - это прозвучало шепотом от младшей внучки, которая, хоть и пользовалась дедовым расположением, но не настолько, чтобы полностью утратить осторожность.
- Вот каб добраться до мест, где котята по пяти рублёв пара идут... Но ты читай дале.
- Тут мало осталось... Мне письмо написать можно, только отсылать надо через его высокоблагородие капитана первого ранга Льва Андреевича Ергомышева в Севастополе, а тот знает. Засим остаюсь почтительным сыном вашим Тихоном Неболтаем. Фу-у-у-х! Вот все, что написано было. Ан нет, тут отдельный листик. Кх-х-х-м. Картину же, что посылаю с письмом вместе, нарисовал не человек, но механизм хитрый, здешними умельцами придуманный, обошлась же она на наши деньги в три рубля. Я же потом еще такие картинки пришлю. Тихон. Теперь точно все.
К моменту, когда юный чтец закончил, новость о письме Андропу Неболтаю уже облетела станицу. Но потом в доме понадобилась вода, средняя невестка пошла к колодцу и уж тут дала волю языку. Рассказ в письме младшего сына Андропа Анисимовича, обильно приукрашенный в пересказах, сделался всеобщим достоянием. Даже внуки и внучки - и те купались в восторженном внимании сверстников.
Никто из обитателей станицы Мечётинской не предполагал, что история государства российского должна была пойти по другому пути, когда бы не воздействие пришельцев из другого мира вкупе с усилиями матросов и офицеров Российского флота, а заодно и казаков, в первую очередь Тихона Неболтая.
Зато наиболее проницательные из казаков предположили, что чужедальние страны окажутся под влиянием, пусть небольшим, пришельца.
- Уж не верю я, Андроп Анисимыч, что твой Тихон совсем ничему не может научить техних, из далеких краев.
- То верно, - соглашался старый казак. - Тихон, он хоть в книжки много заглядывает, но науку казацкую я в него вдолбил накрепко. Чужакам есть чему поучиться.
Мы охотно согласимся с казацкими умозаключениями. И даже больше скажем: при том, что пришельцы из Маэры всеми силами старались блюсти нейтралитет, они невольно изменили настоящее.
Историю многие полагают наукой, описывающей прошлое. Но измененный ход событий создает вероятность изменения будущего для всех: и для участников, и для свидетелей. И на Земле, и на Маэре.