Аннотация: Когда тебе слишком везет, стоит задуматься
Василиус Теодорус Джонсон- Крылов-младший стоял, привязанный к лиловому дереву, и проклинал судьбу. Отсюда он видел свой космолет, припаркованный на излучине реки. С таким же успехом корабль мог находиться в другой галактике. Добраться до него не представлялось возможным. Дикари лишили его всех вещей: универсальной аптечки, венерианского ножа с электронным лезвием и даже мобильной межпланетной переговорки. Последнюю было больше всего жаль. Встроенная функция перевода пригодилась бы Василиусу в создавшейся ситуации. Теперь только надоедливо трещал в ухе встроенный динамик автоматического гида.
- Планета Затойя,- вещал он,- расположена в секторе 18Ц. Открыта в 3077 году исследователями с Центавры. Сто процентов известных науке растений и животных ядовиты. По легенде, первооткрывателей встретили неприветливо. На корабль смог вернуться только один. Четверо его коллег были съедены аборигенами во время церемонии поклонения богу Затойи. Местные называли ее церемонией второго прозрения. В настоящее время планета исследована менее, чем на один процент.
Три луны Затойи возвышались над горизонтом и освещали окрестности. Ветер разносил вой цикад. Дикари прыгали вокруг костра и распевали во все горло свои дикарские песни.
Когда первая Луна скрылась за верхушками гигантских папоротников, пение смолкло. От танцующих отделился разукрашенный во все цвета местной радуги дикарь и подошел к Василиусу.
- Арг! Арг! Арг! - произнес он и сплюнул себе под ноги.
Василиус склонил голову и поприветствовал аборигена. Вежливость - штука такая. Проявить ее не сложно, а шансы, что им не станут пировать всегда есть.
- Арг! Арг! - повторил дикарь и мелко затрясся. Толпа загукала, и когда раскрашенный переговорщик, все также конвульсивно дергаясь, рухнул в синюю влажную траву, гул перерос в душераздирающий вопль. Василиус сжал зубы. Еще чуть-чуть и барабанные перепонки лопнут. Крик смолк внезапно. Зашелестели в ночном небе крылья, и на поляну в паре метров от пленника приземлилась птица.
- Восьмикрылый клювоглаз,- прошептал Крылов. Полумифическое создание, ради которого на планету Затойя, внесенную в красный "закрытый" список межзвездного конгресса, пытались прорваться биологи всей разумной вселенной, предстало перед Василиусом в полной красе. Расправив крылья - четыре передних значительно длиннее хвостовых - клювоглаз наклонил шею вперед, и пленника обжег горячий пар, вырывавшийся из носовых отверстий твари.
-Арг! - закричала птица.
-Арг! Арг! - вторили дикари.
Крылов вжался в дерево. О повадках клювоглаза никаких достоверных сведений не было. Сказки и небылицы, рассказанные "встречавшимися" с ней учеными- серьезно в эти россказни никто не верил. Выклевывает печень? Да, бросьте. Питается человеческими мозгами, день за днем высасывая их маленькими дозами из черепа живого человека, на протяжении месяца? Совсем бред. Так считало научное сообщество и сам Василиус. Вплоть до этой секунды. Сейчас он не сомневался в правдивости баек.
Клювоглаз оглядел пленника, словно оценивал с чего начать, потом резко ударил. Крылов закрыл глаза, но ничего не случилось. Острый клюв перебил веревки, они упали к ногам Василиуса и медленно всосались в почву.
Василиус пытался пошевелить затекшими руками и ногами. Осторожно, чтобы не напугать крылатую бестию.
Дикари наблюдали молча. В отблесках костра клювоглаз напоминал дракона. Он наклонил голову и сделал прыжок к Василиусу. Если бы биолог протянул руку, он бы коснулся костяного гребня на голове твари.
- Арг! - тихо-тихо протянул клювоглаз. И Джонсон-Крылов решился. Медленно, словно доставая соринку из глаза младенца, он дотронулся пальцами до клюва чудовища, на ощупь теплого и мягкого. Затем Василиус поднял вторую руку и положил ладонь на шею птицы.
Клювоглаз присел.
- Арг! - Затянула толпа. Негромко, даже мелодично. - Уарг!
Василиус расслабился. Похоже, никто не будет его пожирать. В ту же секунду птица рванула вперед. Громадный клюв сомкнулся на туловище человека и все восемь крыльев пришли в движение. Птица взмыла в небо планеты Затойя. Василиус пытался кричать, но в груди не было воздуха - тварь сжала его до хруста в костях. Когда человек стал задыхаться, он сделал то, что еще мог - сжал кулак, собрал остатки сил и ударил туда, где на самом конце клюва птицы выступал огромный глаз.
- Арг! - завопил от боли клювоглаз и выпустил жертву.
Василиус упал. Ломая под собой ветки многовековых папоротников, он стремительно несся к земле. Чавкнуло болото, принимая в себя незадачливого биолога. Через несколько минут исчезли круги на воде.
Клювоглаз аргкнул еще пару раз, покружил над местом падения добычи и улетел.
-... Но полностью карьеру профессора Белоглазова...шшш...разрушило второе его безумное предположение, о том, что планета Затойя каким-то образом благоволит отдельным особям в процессе эволюции...
Голос автоматического гида ворвался в сознание Василиуса вместе с треском помех и шипением. Он открыл глаза и ничего не увидел. Ощупав себя, биолог порадовался, тому, что цел. И, в первую очередь, жив.
По ноге кто-то полз. Василиус махнул рукой. Существо выгнулось, приняло защитную стойку, и вспыхнуло ярким светом, так, что резануло глаза. Крылов огляделся. Пылающая многоножка юркнула в сторону.
Темнота пугала. Крылов лег на землю и дождался, когда очередная многоножка проявит любопытство. С живым светильником исследование пещерки пошло быстрее ниша метров пять в длину, десять в ширину. Ни входа, ни выхода. Василиус наощупь исследовал свое узилище. Земляная яма. Он поднял руку вверх и потрогал потолок - мягкий. Стоило ковырнуть его, и потолок с громким хлюпаньем проломился, и на землю полилась вонючая жидкость. Хватило секунды, чтобы понять, что это такое. Серный запах болотной жижи Василиус ни с чем бы не перепутал. Хватило - наглотался.
Мох срастался очень быстро, образовывая непроходимую преграду для жижи. Ковырять стены бесполезно - слишком твердые. Воздуху совсем немного. Вариантов не было. Путь к спасению один. Наверх.
Через три часа и восемь многоножек, измазанный в грязи биолог мог быть доволен своими трудами. Горка земли выросла почти до самого потолка. Оставалось самое трудное.
Василиус рванул мох, задержал дыхание и тут же оттолкнулся как можно сильнее. Слетел ботинок, тело облепили водоросли. Холодная вода начала выдавливать воздух из легких. Что есть мочи, работая руками и ногами, Василиус греб к поверхности. Кружилась голова от недостатка кислорода. Холод пробирал до самых костей. Взмах. Еще.
Когда вконец обессиленный Крылов выполз на берег, он успел вознести молитву всем богам, которых знал.
-...Фауна...шшш...шшш...Укус безносых комаров смертелен для человека...шшшшш...Особо опасен полорогий червь. Взрослые особи...шшш... пятнадцати метров в длину...
Автогид шипел. Купания не шли ему на пользу. Потрескивание в ухе раздражало Крылова. Он подполз к болоту и залил в левое ухо воду, пытаясь вырубить железку. Автогид мужественно сопротивлялся. Шипение только становилось громче.
Когда сзади треснули ветки, Василиус осознал, что шипит не автогид. Он повернулся на звук и застыл.
Сломанные ветки, дорожка слизи и кучи переваренной еды - вот и все что оставлял за собой ползущий на Василиуса червь.
- Матерь божья, - простонал биолог.
Червь приподнял свою безглазую голову над землей и втянул воздух в ротовую полость между жвал:
- Ушшшшшш.
Вместе с потоком воздуха биолога потащило к пасти чудовища. Жамкнули жвалы, и последний ботинок слетел с ноги Джонсона-Крылова младшего.
Вместе с потоками воды Василиус летел по пищеводу. Одежду разъело пищеварительными ферментами червя. Глаза заливал пот. Кожу жгло. Вылетев из клоаки на синюю траву, биолог приземлился на четвереньки.. Повезло - громадина хотела лишь пить. А человека всосала за компанию - как букашку, не разглядев. Иначе переваривался бы сейчас любопытный биолог в коричневом пузе.
С ног до головы Джонсон-Крылов младший был облеплен слизью, которая быстро твердела. Ни палкой, ни острым камнем счистить ее не удалось. Куда делся червь, Крылов предпочитал не думать.
Над просторами Затойи занимался рассвет.
Василиус шел вперед. Урчало в желудке, голова раскалывалась от боли. Затвердевшая слизь мешала облегчиться. Василиус понимал, долго ему не выжить. Кто знает, куда он идет? Один шанс на миллион, что он разыщет корабль на этой жуткой планете. Еще меньше шансов, что он добредет живым.
Утренние тени, длинные и холодные, скрывали его от солнца. Светило Затойи за десять минут изжарит его до золотистой корочки. Василиус знал об этом. Только вот где скрыться?
Одна из теней вдруг резко переместилась. Крылов не заметил этого. Обернулся он, когда почувствовал мощный удар в спину. Василиус грохнулся на траву. Прямо над ними зависли два комара. Размером с кулак взрослого человека, вместо хоботков челюсти.
Крылов не собирался сражаться. Он закрыл глаза и перекрестился. Комары пошли в атаку.
Нестерпимо хотелось в туалет. Только это заставило биолога открыть глаз. Он был еще жив. На покрытой отрыжкой червя груди восседал безносый комар. Тварь методично рвала своими челюстями затвердевшую слизь, минут двадцать и он сможет вонзить свои клыки в голую грудь Джонсона-Крылова младшего. Василиус вздрогнул от отвращения и шлепнул ладонью по комару. Тот отлетел в сторону и следил за своей жертвой из кустов. Глаза громадного насекомого медленно-медленно крутились в серых глазницах.
- Пошел вон,- произнес Василиус и погрозил комару кулаком.
Василиус поднялся на ноги, и сделал шаг. Ноги не слушались.
Солнце жгло. Цветы сворачивали свои бутоны и прятались в землю. Мелкая живность разбежалась по норам. Комар, нырнул в гущу папоротников и исчез из вида. Стало еще хуже. Казалось, что враг просто затаился. А под слоем слизи Василиус даже начал немного мерзнуть.
- Меня так просто не возьмешь, планетишка,- кричал он, пошатываясь.
- Что ты там говорил про особь, к которой благоволит планета? Повтори, - постучал он по уху, словно динамик в должен был ему ответить.
Автоматический гид молчал. Стандартный трюк техники- работает только, когда это не нужно, в случае необходимости - прекращает. Известный закон.
Василиус с десяток раз глубоко вздохнул, пока не закружилась голова от перенасыщения кислородом.
- Я поверю тебе,- прошептал он и двинулся к низкому раскидистому дереву, усыпанному красивыми изумрудно-зелеными плодами. Он сорвал один и надкусил. От горького вкуса сморщился. Заставил себя доесть до конца. Сорвал второй. Может показалось, но вкус второго плода стал приятнее. Появилась легкая кислинка и сладость, горечь стала терпимой. Третий плод уже был просто восхитительным - сочным и необычайно тонизирующим.
- Не может быть,- произнес Василиус, сжимая в руке оставшуюся от третьего плода косточку. - Ядовита на сто процентов?
Голова перестала кружиться. По телу разлилась приятная нега. Мозг заработал на полную мощность.
Усталость и голод прошли, как ни бывало. Василиус шагал вперед. Глаза его светились азартом исследователя. Теперь он не сомневался: цепь случайностей не случайна. Планета бережет его. Планета сделала его главной пешкой эволюции. Она ведет его на восьмую линию. Продвигает в ферзи.
Крылов словно прозрел. Под его ладонями ломались ветки, преграждавшие путь, расползались страшные на вид насекомые. Когда на него напали бурые животные Василиус не придумал ничего лучше, как набрать полный рот слюней, и плюнуть в них. Животные сбежали в панике. А нос Крылова еще долго щекотал запах паленой шерсти.
Теперь он не боялся. Нырял в озера, шел напрямую через болота, не страшился ночевать под открытым небом. Он обгладывал ветки деревьев, пил воду из мутных луж, попробовал на вкус мохноногую гусеницу. На исходе третьих суток он увидел свой корабль.
Шлюз распахнулся, когда компьютер просканировал и распознал стоящего перед кораблем человека.
Если бы вы знали, как вкусен чай после долгой прогулки по чужой планете. Сделать его покрепче, не переборщить с сахаром. И пить маленькими глотками. С пылу с жару. А потом можно и в душ залезть.Именно, в таком порядке.
Василиус, развалившись в кресле, прихлебывал эрл грей. По экрану монитора бежали цифры - передатчик настраивался на свободную волну.
- Джонсон, ты? Живой? - прохрипел голос в динамиках.
- Угу, Барри, не поверишь, если я тебе расскажу. Меня хранила сама планета. Наверное, это самая дружелюбная планета из всех, что я посетил. Представляешь...
Монитор мигнул и высветил надпись: "Связь прервана".
- Черт, Барри, алле!
Василиус постучал по экрану коммуникатора, понимая бесполезность действия. Надпись пропала. Но соединение установить не получилось.
Крылов поднялся с кресла и налил себе еще одну кружку крепкого черного чая.
- Корабль, подготовиться к взлету.
- Слушаюсь, капитан, - ответил приятный женский голос. - До старта две минуты. Просьба экипажу занять свои места и пристегнуть ремни безопасности.
Взвыли движки. По монитору побежала строка отсчета времени до старта.
- Стартуем.
Гул двигателей достиг максимума, космолет плавно оторвался от поверхности, но тут же накренился на левый борт. Кружка упала на пол, горячий чай ошпарил ногу.
- Черт! Что случилось? Включить наружные камеры.
- Да, капитан.
Компьютер спроецировал картинку на стенку отсека. Василиус присвистнул. Одно из гравишасси было сплошь обмотано синими лианами. Картинка с других камер внушала не меньше опасений. Ползучее растение медленно обвивало оставшиеся опоры. Корабль тряхнуло.
- Полную мощь в стартовые двигатели. Отключить маневровые.
- Да, капитан.
Дюза выбросила сноп искр, пламя выжгло лиану и корабль, так и не выровняв крен, рванул вперед. Василиуса вдавило в кресло.
- Сбросить газ до ноль пяти. Включить маневровые движки. Взлетаем.
По обшивке что-то ударило. Крылов бросил взгляд на проекцию.
Прежде чем наружная камера отключилась, он заметил клюв с большим глазом на самом кончике.
- По правому борту многочисленное движение,- произнес компьютер.
Василиус как завороженный смотрел на тучу восьмикрылых бестий, облепившую космолет, пока три оставшиеся камеры не перестали работать.
- Нарушена герметичность обшивки. Утечка кислорода. Прекращена подача топлива по трассе номер два.
- Не может быть! - закричал Василиус. Он отстегнул ремень безопасности и метнулся к топливному отсеку. Космолет дернулся, Василиус всем телом налетел на переборку. Хрустнули шейные позвонки.
Чихнулаа дюза. Космолет начал заваливаться. А затем рухнул на поверхность.
Василиус Теодорус Джонсон- Крылов младший стоял, привязанный к дереву и проклинал судьбу. Отсюда он видел обломки космолета, лежавшие посреди поляны. И снова у него ничего с собой не было: ни универсальной аптечки, ни венерианского ножа с электронным лезвием, ни даже мобильной межпланетной переговорки. Да теперь и не нужно было. Если не считать онемелости в руках от крепко стянувших запястья веревок, его самочувствие было отличным. Он понимал речь дикарей. Этот факт его не удивлял. Планета дала ему все. Он стал венцом - сильным, умным, здоровым, удачливым, он способен регенерировать. Он бессмертен - он почти бог. Так почему бы не разорвать веревки? Легко, вот только тело почему-то не слушалось хозяина.
Один из дикарей, разукрашенных во все цвета местной радуги, остановился подле него:
- Человек, добро пожаловать. Тебе уготована великая честь. Ты будешь участвовать в церемонии второго прозрения.
Дикарь опустился перед Василиусом на колени и склонил голову до земли.
- Но я не знаю ничего о прозрении. Ни о первом, ни о втором.
- Планета любит своих детей, человек. Она заботится о них. Дает нам силы жить. Дает нам силы развиваться. Планета выбрала тебя, человек. Ты стал венцом эволюции - и ты это понял. Таково первое прозрение.
- Ну, а второе,- голос Василиуса скатился до шепота. - Не было второго.
- Так и костер еще не запылал до небес. У тебя осталось время прозреть, человек.
Василиус висел на веревках. До него медленно доходил смысл слов дикаря - венца этой природы, дитя этой дружелюбной планеты - вот о ком заботится Затойя, планета, на которой все виды животных и растений ядовиты для гуманоидов. Планета, на которой этой горстке дикарей просто не выжить по всей логике жизни.
Ни одна мать не заставит своих детей умирать от голода и болезней в родных стенах. Она сделает для них все. Решит проблему. Пусть даже это будет самое невероятное и жестокое решение. Планета умеет быстро эволюционировать. Она вынуждена не тратить время попусту: пробовать и пробовать. Беречь своих детей. Искать для них способы жить. И развиваться. Если для этого надо дать бессмертие чужаку... чтож!
Когда три луны Затойи взошли над планетой, и пламя костра устремилось высоко-высоко, чуть-чуть не доставая звезд, Василиус Теодорус Джонсон-Крылов младший увидел свое будущее: возрождаясь, словно феникс из пепла, давать этим людям пропитание, защиту от болезней и веру в свою мать-планету. Быть их живой кормушкой, пока планета не приготовит новую порцию ужина.
Не он первый, не он последний.
Второе прозрение пришло к Василиусу со всей своей беспощадной ясностью. Он закричал бы. Только голос застрял где-то там у неистово колотившегося сердца. Тело изогнулось от ужаса. И вот тогда дикари сняли его и подхватили под руки. Мирно распевали пирующие. Радовались детеныши. Голодными глазами смотрели старики, а матери плакали от счастья. Зеленое пламя костра протянуло к Василиусу языки огня.