- Жила-была одна женщина, и очень хотела она иметь ребенка, девочку...
- Бабушка, а почему - не мальчика?! С мальчиками веселей!- Обиделся пятилетний черноглазый мальчуган .
Пожилая женщина с затянутыми "в пучок" седыми волосами, уставшая уже от этих многочисленных "почему", на которые нельзя было найти ответа, так как, похоже, до ее внука никто подобными вопросами не задавался, растерялась:
- Ну, не знаю, Олежек...Так захотелось ей, наверное...- И видя, как насупился внук, постаралась отвлечь его:
- Ты, давай, сказку дальше слушай, не перебивай, а то я так тебе ее до утра рассказывать буду!
- Так вот, хотела эта женщина, что бы у нее появилась девочка, дочка...
- А разве могла она появиться у нее, - тут же снова перебил не по годам разумный Олежек, - Там же не сказано, что у нее муж был? Мне мама вчера читала эту книжку! Ничего там про мужа не было!- Показав подробное знание текста и тонкое понимание ситуации, заявил маленький Олежек
- Не сказано, - снова растерялась, повергнутая в тупик детской логикой, бабушка. Потом нашлась:
- Ну, вот, потому у нее и не получалось. - И быстро, пока любознательный внук еще что-нибудь не спросил, продолжила:
-В общем, пошла она к гадалке, и та ей подсказала: "Сходи, говорит, в соседний лес, там есть полянка, на полянке растет дивный цветок. Сорви его и принеси домой. Посмотришь, что будет". Так женщина и поступила: нашла ту полянку, сорвала цветок и дома поставила в вазу. А наутро, смотрит, лепестки раскрылись, а между лепестками - прелестная девочка! Такая маленькая-маленькая, хорошенькая-хорошенькая! Обрадовалась женщина, что у нее теперь дочка есть, и назвала ее Дюймовочкой, потому как рост ее был - всего... с дюйм, - осеклась бабушка, ожидая, что сейчас последует вопрос о том, что же такое "дюйм"?
И вопрос последовал, только на другую тему:
- Бабуля, а там только один такой цветок был? - Непредсказуемо поинтересовался малыш, до этого слушавший, затаив дыхание.
- Не знаю, - развела руками бабушка.- Может, и не один. Даже наверняка, не один: не одна же такая женщина, которая ребеночка хочет, - вздохнув, добавила старушка (вспомнила, как сама долго ждала дочку) и дофантазировала:
- Многим женщинам та гадалка советовала найти волшебный цветок.
- А в цветках тех, что, только девчонки были? - Пересел на свой любимый "конек" Олежек.
- А как звали бы такого мальчика? - Поинтересовался успокоенный малыш, - Дюймовочик, что ли?
- Может, и Дюймовочик, может, Дюймик, какой-нибудь... Ты давай-ка, укладывайся, завтра просыпаться рано - в садик идти, - укрывая внука теплым пушистым пледом, сказала бабушка.
-Спи, Олежек, "утро вечера мудренее", - закончила она, и , поцеловав мальчика в лоб, погасила свет.
Малыш, повозившись немного, устраиваясь поудобнее, перевернулся на другой бочок и зажмурил глазки.
И приснился ему сказочный сон: роскошный цветочный луг с огромными цветами необыкновенной красоты, в серединке которых сидели маленькие мальчики и девочки...
Все еще жаркое предвечернее солнце плескалось в бледно-голубом, будто выцветшем, небе, посылая на землю последнее горячечное тепло, "накачивая" им все, что обнаруживало: траву, цветы, деревья, людей - впрок, до следующего утра. Освобождающийся от жгучего солнечного тепла - этой всепоглощающей материнской энергии, в предвкушении грядущей относительной прохлады, вечерний цветочно-травяной мир "запылал" пряными, горьковато-сладкими ароматами, призывая и приветствуя наступающую ночь .
Мы, наконец, поднялись на этот, довольно высокий, холм, снизу казавшийся одетым в мохнатую сине-зеленую шапку развесистых деревьев .
- Все, больше не могу!- Пропыхтел, отдуваясь, дружище Эдик. - Ну, надо же, уговорили девчонки пожертвовать здоровым туристским отдыхом ! Сейчас лежал бы себе на матрасике, рядом - пивко в баночке, орешки в пакетике. А тут на тебе, лезь в гору! За-чем?! Кто тут меня ждал?! Так и знайте, девчонки, я принес себя в жертву вашим садистским желаниям!
- Да ладно, тебе, Эдик, строить из себя! Скажи спасибо, что хоть один лишний килограмм потерял за время отдыха, - беззлобно подшучивая над моим приятелем его подружка Вика, легонько ущипнула того в бок:
- Вон сколько еще! Не жадничай!
- Все мое - у меня! Хорошего человека должно всем хватать!- Отдышавшись, "хороший и большой человек" Эдик схватил в охапку завизжавшую Вику и закружил, вальсируя с неожиданной для его комплекции грацией.
- Эдик, поставь на место!- Смеясь, кричала Вика, тем не менее, уцепившись двумя руками за шею дружка.
Мы с Олей, несколько смущенно, как будто подсмотрели что-то интимное, не для общего обозрения, переглянулись и начали выкладывать на траву покрывало и принесенную снедь: "пивко в баночке" и "орешки в пакетиках". "Вот бы нам так с Ольгой!"- Подумалось. " А то мы в последнее время, как-то, погасли... "Приелись", что ли, друг к другу? Все-таки, два года вместе. А ведь, когда-то также горели, смеялись по поводу и без повода, чтобы ни делая, норовили дотронуться друг до друга... Куда все девается?"
Наверное, Оля тоже подумала что-то подобное, бросив украдкой взгляд на меня.
Да нет, все у нас нормально: конфликтов особых не было, интересы общие сформировались... Вот, даже пожениться решили: все-таки два года встречаемся! Пора и семью создавать, детишек заводить... Может так и надо: трезвые устойчивые отношения, близость взглядов. А "горение глаз" - ну, так - не показатель! Вон, у Эдика была прошлая подружка: ну так любила-горела! А потом от другого "залетела": Эдик неделю в беспробудном пьянстве провалялся, все не мог поверить, что она так поступила! "Так, что, лучше - тише, да - лучше"- Закончил я мысленную тираду и открыл баночку с веселой яркой этикеткой.
- Олег, помоги мне, - протянула Ольга край покрывала. Мы его дружно встряхнули и расстелили прямо под раскинувшим широкие ветви деревом.
"Да и симпатичная девчонка, Ольга! Куда симпатичнее, скажем, Эдиковой Вики: длинноногая шатенка со стройной фигурой! Всегда следящая за собой, стильная. Знает, чего хочет в жизни, и готовит неплохо". - Я поймал на мысли, что, как будто уговариваю себя же.
- Да, надо подкрепиться перед обратной дорогой, - не заставил себя уговаривать Эдик.
- Ну нет, уж, мы еще побудем здесь, раз уж дошли, - тут же возмутилась Вика .
- А что тут делать-то? Сейчас перекусим, отдохнем - и спускаться будем. Отметились же, сходили на "священную" гору (У часто отдыхавшей здесь Вики был придуманный ею ритуал : хотя бы раз во время отпуска подниматься на этот холм).
- Нет-нет-и нет! Вы еще букет нам из горных цветов должны нарвать! Каждой!
- Из орхидей, что ли?- Хмыкнул Эдик.
- Да откуда тут орхидеи-то, - рассмеялся я. - Что это, настоящие горы?
- Горы - не горы, а цветов тут- море! Вот, немножечко еще поднимемся, к краю лесистой зоны...
Услышав про новый подъем, Эдик чуть не поперхнулся орешком:
- Не-е, я - пас! Я дальше вверх не пойду. Если хотите, девчонки, сами себе цветы собирайте и букеты составляйте.
- Даже для меня не сделаешь? - Кокетливо улыбнулась Вика.
- Нет, солнышко, и не проси! Ты смерти моей хочешь? - Попытался подластиться к ней Эдик.
Вика, надув губки, отодвинулась:
- Вот они, мужики, как что-то сделать надо для "дамы сердца"- они в кусты!
Назревал маленький полусемейный скандальчик .
А вечер был такой мягкий, ветерок здесь, наверху - такой свежий... Солнце уже не жгло, а, как будто, медленно "поглаживало" большими теплыми ладонями, баюкая вечерними ароматами, прощаясь до следующего утра. Скандала ( никакого: ни своего, ни чужого) совсем не хотелось!
И потом, Ольга посмотрела так укоризненно - и не на не желающего сдвинуться с места Эдика, а на меня, что, казалось, проникла мысленно в мои недавние "внутренние" рассуждения. Мне стало немного стыдно и захотелось сделать для нее что-нибудь приятное...за цветами этими, что ли, сходить?
- Ну, и где та лужайка с цветочками? - Спросил я , поднимаясь с покрывала.
- Вот, - тут же вскинулась Вика. - Хоть один настоящий мужчина нашелся!
Мне, конечно, стать "настоящим" Викиным мужчиной совсем не "улыбалось". Опять же, "мужская солидарность": Эдик взглянул на меня еще укоризненней, чем Ольга Но...раз назвался... Мне, правда, надо было порадовать Олю!
- Последний раз спрашиваю тебя: пойдешь за цветами ? - Насела на приятеля Вика.
Эдик, кряхтя, поднялся, еще раз бросил красноречивый взгляд на меня, и произнес с легким сарказмом:
- Чего не сделаешь ради любимой женщины!
- Где там твои цветы? Подавай их сюда!
Обрадовавшаяся Вика начала показывать:
- Подниметесь вон до того выступа, там еще немного, и вы увидите кусты с большими яркими цветами, похожими на магнолии. По крайней мере, они всегда там были.
- Так, еще неизвестно, есть ли они там сейчас? - Протянул Эдик. Обернулся:
- А вы, что же, с нами не пойдете?
Усаживаясь на краешек сизого пня, служившего до этого нам импровизированным столом, Вика заявила с растяжкой:
- Мы лучше здесь останемся, подождем, правда, Оль? - Повернулась она к Ольге.- Как королевны, ждущие своих принцев!
-С цветами!- Строго добавила, взглянув на Эдика.- Кстати, цветы, сколько я себя помню, там были всегда!
- Будем надеяться...- Бросив тоскливый взгляд на валун, до которого нам предстояло добраться, Эдик махнул мне и двинулся вперед, бубня вполголоса: "Королевны... Надо же! Уже даже не принцессы!"
- Олег, может не надо...- вдруг остановила меня Ольга, когда я повернулся идти вслед за ним.
- Ты чего, Оль? Пусть немного поухаживают за нами! Не "рассыпятся" !
" Все-таки стервозина эта Вика! И где ее Эдик нашел?"
Я улыбнулся Оле и, продекламировав:
- Жди меня, и я вернусь !- бросился догонять Эдика
До валуна мы добрались , совсем взмокшие : это только показалось, что он близко.
Красный, как рак, Эдик плюхнулся с размаху на него:
-Вот она, любовь-злодейка! Что делает с людьми!- И оглядевшись, затем:
- Где куст-то?
Я тоже посмотрел по сторонам:
- Смотри, вон, слева, какие-то с цветами... А еще верху - целые заросли! И просто цветы в траве, и на кустарниках! Я даже таких не видел раньше! Что это за вид, интересно?
- Ты как хочешь, а я больше вверх не полезу. Надеру ей "веник" вон с того куста, ближайшего, пусть радуется!
Слушая вполуха Эдичку, я направился дальше вверх по склону: ноги сами "понесли".
Аромат невиданных цветов становился гуще, "просачивался" в каждую клеточку, наполняя ее странной эйфорией. От него уже кружилась голова, проснулась жажда, ноги подкашивались от слабости, от дрожи в коленках, но - остановиться не было никакой возможности.
Краем сознания я понимал, что что-то не то: "Может, это наркотик здесь растет?"- Прошелестела почти на "задворках" сознания мысль, и - растаяла.
Краем уха я слышал, как что-то кричал Эдик, но - разобрать не мог совершенно, да и желания не было.
Безумно красивый пурпурный цветок, растущий одиноко (остальные как-то "сбились" в кучки, составляя маленькие цветочные лужайки под кустами с благоухающими бутонами и недалеко от них) притягивал мой взор магнитом. Роскошный, с подрагивающими лепестками, на которых зеркальными капельками застыла роса. Весь его и каждый лепесток в отдельности, каждую росяную капельку, я видел так отчетливо, несмотря на то, что мне еще надо было к нему подойти: я находился на расстоянии 10-15 метров.
Это мое тело находилось, мои ноги шли, а взгляд, словно, "прилип" к цветку, словно я смотрел на него через увеличительный бинокль: уже хорошо вижу, но еще иду.
Вдруг, зацепившись за невесть откуда взявшуюся корягу, я упал - как шел: головой вперед, вытянувшись во весь рост. Больно ударился подбородком об острый кварцитный камушек. Почувствовал саднящую боль, густую соленую влагу на губах... Поднял голову - и вдруг, прямо перед собой, увидел вожделенный цветок!
Вблизи он был еще прекрасней: мерцающий пурпурный цвет, плавное, почти ритмичное, колыхание лепестков, создавали впечатление живого, танцующего под неслышимую музыку... существа?
Забыв, что меня сюда привело, затаив дыхание, я следил за странным "танцем" цветка, переполняясь восхитительным, ни с чем не сравнимым ароматом.
Это действительно походило на танец: лепестки вздыхали и трепетали попарно, то приоткрывая сердцевину цветка, то превращая его в полубутон. Гармония и странное томление наполнило мое сердце и тело. Стало так грустно, что захотелось плакать (хотя вот в сентиментальности меня никто не обвинял до этого!). Потом - дико весело, так, что я захохотал! Потом...я почувствовал , как заклокотала энергия в паху.
Я испугался: так резко и остро! Взглянул на цветок: он был раскрыт!
В самом сердце цветка (все еще лежа на траве, я лихорадочно поморгал глазами: не привиделось ли это мне?), утопая в пушистой желтизне, сидела ... восхитительная юная девушка.
- Я так давно тебя ждала!- Она улыбнулась очаровательно и протянула ко мне руки: я почувствовал нежное и трогательное прикосновение, хотя, конечно, дотронуться до меня она не могла.
- Я так давно тебя ждала!- Ее изумительный музыкальный голос хрустальным колокольчиком, весенней капелью, нежной трелью невиданно прекрасной птицы всколыхнул мою природную данность, заставил сжаться в пружину тело, замереть от несказанного восторга...
Сначала она мне показалась совсем маленькой, но теперь я уже мог рассмотреть ее глубокие синие-синие, как море, глаза, ее шикарные, отливающие красным золотом волосы , ее тонкие черты: не кукольные, а - ангельские, лучше не скажешь! Ее персиковая, бархатная даже на вид, кожа, ямочки на щечках, изумленно-восхищенный взор делали ее такой живой, такой настоящей, что казалось, все, кто был до нее - лишь иллюзия, мираж. Майя... И только вот она - можно дотронуться - истинная реальность!
- Я так давно тебя ждала!- Синева наполнилась бездонной печалью, легкая серебристая слезинка покатилась по щеке. Я, повинуясь внезапному импульсу, протянув руку, смахнул ее. "Я же могу дотронуться до нее!". Незаметно, она, оказывается. "выросла"?
Фантастическая девушка стояла рядом со мной, близко-близко, положив руки на мои плечи. Я замер, боясь выдохнуть.
Ее теплые, немного соленые, губы легко прикоснулись к моим губам...
И мир завертелся сверкающим калейдоскопом! Голова стала легкой-легкой: ни одной мысли: один полет и буйство красок! Тело , стремительно разжавшейся пружиной кинуло меня в невозможный мир необыкновенных ощущений... В паху кипело...Взорвалось!
Мы - целое, мы слились! И она стала мной, а я - ею! Она влилась в меня буйной энергией, растворилась во мне и ...- отодвинувшись внезапно, удовлетворенно сказала:
- Я так давно тебя ждала.
Опустошенный и блаженный, утопая в чем-то пахучем и пушистом, я лежал, боясь открыть глаза: вдруг исчезнет, растворится и канет в небытие это непревзойденное состояние невозможного удовольствия!
Пошарив рукой (Она была рядом!), я почему-то, никого не обнаружил. Тогда, с трудом вытягивая себя из уже проявившейся ностальгии о только что испытанном блаженстве, я приоткрыл глаза.
На меня смотрело неправдоподобно огромное, странное и страшное лицо: тяжелые хлопающие веки, подернутые белесой дымкой, мутные синеватые глаза с уродливо расширенными зрачками, пыхтящий нос (я чуть не задохнулся от смрада, быстро отодвинувшись). Глубокие морщины и жирные черные точки на щеках довершали ужасную картину невиданного уродства.
- Что, не нравится? - Громоподобный булькающий голос, отдающийся многократным эхом в ушах, заставил меня вздрогнуть и сжаться от страха, хотя я всегда был не робкого десятка.
- А ты думал, что выглядел лучше, когда я была на твоем месте?- Опять бульканье (я с запозданием понял, что это, вероятно, смех?)
- Ладно, не буду тебя мучить, объясню тебе все сразу. Я-то сама, бедная, доходила, своим умом: меня просто кинули в цветке, и скрылись. Точнее, скрыл-ся, гад, сбежал, как последний негодяй. В общем, смотри!
Все еще под влиянием шокирующего перехода от сверхблаженства к набирающему витки безотчетному пока страху, я с изумлением увидел, как уродливое лицо стало отодвигаться...
Далеко впереди меня стояла та самая красавица, "Дюймовочка", обнаруженная мною в цветке. Та самая, с которой я только что занимался любовью, с которой только что испытал неземное блаженство. Она была огромная!
Она постояла, потом покружилась, крича:
- Боже мой, сколько блаженства в движении! В том, что можно идти, бежать! Исчезнуть из этого гиблого места!- И столько ликования было в ее голосе!
( У меня заложило уши.)
Потом, видно вспомнив обо мне, в недоумении наблюдавшем ее ( совершенно не пластичный, кстати!) полу-танец и странную метаморфозу, происходящую с одеянием: оно на глазах ветшало, как-то "серело" и, наконец, вместо струящегося золотистого платья я увидел клетчатую, в складку, юбку и белую "глухую" блузку с круглым воротничком в духе семидесятых .( Мама моя на фото была в похожей)
Заметила, видно, это и бывшая "Дюймовочка". Оглядела себя:
- Что ж, за все надо платить...- вопрос в цене...
Я увидел, как она приближается, и вжался в пахучий золотистый пух.
Прямо передо мной зашевелилась ткань в огромную клетку. Потом я снова увидел "лицо". Кажется, что оно стало еще больше! Я уже не мог охватить его взглядом, приходилось то и дело крутить головой вверх-вниз, вправо-влево. Потом уставился в мутновато-синее, выпуклое, какое-то влажное ... зеркало. "Глаз!"- догадался я, похолодев.
Глаз мигнул ( кожаная короста на минуту "накрыла" его ) и ..- я отшатнулся! Почти рядом со мной, потревожив раскинутые вокруг какие-то фиолетовые заросли, упал огромный водный пузырь, "вывалившись" из глаза . "Слеза!" - опять догадался я через мгновение, поежившись.
- Мне жаль! Прости меня! У меня не было выхода! Ты не представляешь, как тяжело в одиночестве, когда твоим "жизненным пространством" становится замкнутый круг пять на пять метров... - Громоподобный голос заставил колыхаться фиолетовые заросли и мои, дыбом вставшие, волосы.
- Только надежда, только ожидание меня спасало! А ведь (я слышала их предсмертные песни из соседних цветов) некоторые не выдерживали... Особенно ночью, когда слышны все шорохи и писки. Мы никогда не разговаривали друг с другом, а ведь, у каждого была своя "история"! Но все боялись, что это будет не его цветок - соседний, боялись упустить свой шанс. Те, кто мог еще бояться. Что мы только не делали, услышав (почувствовав!), что идет Человек! Пели, колыхали лепестки для усиления ароматов, звенели бубенчиками на своих шапочках: как у тебя сейчас!
Я автоматически схватился за голову: мелодично зазвенела, правда, оказавшаяся у меня на голове вместо моей извечной кепки козырьком назад, мягкая шапочка...
И тут, взглянув на собственную руку, я оцепенел: она была затянута в точно такого же золотисто-мерцающего цвета рукав, как не давно на "Дюймовочке" платье. Я лихорадочно стал осматривать себя: моя одежда (мятые защитные шорты и футболка) на глазах превращалась в тонкое золотистое одеяние! Я попытался его стянуть, сорвать с себя, но, похоже, оно "прирастало" намертво, как вторая кожа...
- Ты уже превращаешься...- Еще один водяной пузырь чуть не окатил меня с головы до ног.
- Еще не понял? Оглянись! Как думаешь, где ты?
Дрожащими руками, только что пытавшимися сорвать новую одежду, я ощупал пространство вокруг: там, где я сидел. Это не было ковром, как я подумал в начале! Холодея от ужаса, я бросился к фиолетовым зарослям вокруг желтого овала, в котором находился: ноги вязли, "тонули" в желтом пушистом "песке", при этом веером поднимались маленькие блестящие тягучие капельки и взметались "пылинки"! Повинуясь интуиции, я вдруг зачерпнул горсть этих "пылинок-капелек" - они оказались сладкими и нежными на вкус!
- Да-а, от голода ты не умрешь... Хотя.. приторно слишком, надоедает. Потом привыкаешь . Ко всему можно привыкнуть...Даже есть определенные преимущества: не болеешь, не стареешь, не голодаешь, не замерзаешь. И вообще, чувствуешь себя прекрасно! - Лицо снова придвинулось, заставив меня отшатнуться: - Некоторым даже нравится, я слышала: у них радостные, веселые песни. Это те, которых дома не ждали...
Мой разум еще искал логическое объяснение, пытаясь зацепиться за какое-нибудь оправдание происходящего. Но все отчетливее я понимал: это не сон! Не временное "помутнение", не наркотические фантазии!
Я находился в цветке вместо бывшей "Дюймовочки". А она стояла там, где только что был я!
Когда я это осознал, то впал в "ступор". Из временного оцепенения меня вывел почти "будничный" вопрос:
- Кстати, а какой сегодня год?
И тут я взорвался:
- Нет !Не надо! Я хочу вернуться к ...- я не находил слов,- своему прежнему состоянию! Я не могу! Меня ждут! Меня искать будут!
- А ты думаешь, меня не ждали? И искали, наверное... Я, может, замуж собралась тогда! А сейчас, что мне делать, куда идти?
- Не бросай меня, - еле слышно, одними губами прошептал я.
- Будем надеяться, что тебе не придется долго сидеть здесь...- Жестокая "Дюймовочка" повернулась, чтобы уйти. Потом обернулась:
- Только смотри, не упусти Свою ... Я вот двух упустила, прежде чем научилась завлекать...Тебе же хорошо со мной было, правда? - И она громко захохотала, обнажив безобразно большие зубы.
Потом снова повернулась, и стала быстро удаляться.
- Нет! Остановись! - Набрав побольше воздуха, что есть сил, кричал я, вцепившись побелевшими руками в раскачивающиеся "заросли" - это оказались лепестки обнаруженного мной цветка. Она уходила, как будто не слышала. Может, и правда, уже не слышала...
Когда она почти скрылась, я увидел, как лепестки начинают медленно подниматься, сжимаясь, закрывая меня со всех сторон, так, что, через несколько минут я оказался внутри бутона.
Я упал на сердцевинку цветка и попытался завыть. Мой голос издал только звонкие мелодичные трели!
В припрыжку, пританцовывая на месте и, время от времени кружась, миловидная девчушка в легкой цветастой летней "разлетайке", больше оголяющей, чем скрывающей, юное тело, собирала букет из "рассыпанных" кругом (в траве, на кустарниках) пахучих красочных цветов. Впрочем, похоже, она больше любовалась ими, подбегая, чуть ли не к каждому; вдыхала аромат и - бежала дальше.
Как хорошо, как радостно жить в пятнадцать лет!
Сама как свежий прекрасный бутон, ликуя от избытка чувств, напевая веселую зажигательную мелодию, она подбежала к самому большому из увиденных, махровому, фиолетово-красному цветку - и не смогла сдержать эмоций:
- О-о-о! Этот - самый великолепный из когда-либо виденных мной живых земных цветов!
Наклонилась к нему...
Внезапно, ее образ задрожал, стал почти прозрачным, "расплылся" и ... "втянулся" в распахнутый цветок...
Загорелый парень в мятых защитных шортах и выцветшей голубой футболке, оказавшийся вдруг на месте юной особы, встрепенулся, как только что вылезший из воды пес, испуганно-воровато огляделся и ... отбежал от цветка.
Пробежав несколько шагов, он вдруг остановился, обернулся, на секунду замер, как бы раздумывая, что делать: возвратиться или нет?