Аннотация: Газета "Северная правда" (Кострома), N 213 (25775), 5 ноября 1997 года
- Александр Александрович, Вы объехали все континенты, видели сотни городов. И всё-таки поэму "Евангелие для Ивана" Вы заканчиваете словами, что "хватило бы нам с лихвой Костромы, Костромы, Костромы". Какой Вы её нашли?
- Если кратко сказать - родной. Здесь всё близкое сердцу, хотя и не моё. Шутки ради могу сказать - у меня есть недвижимость, 800-метровая гора в Чили, которую мне подарил ещё Пиночет и которую я не видел. Только, думаю, никакого трепета не испытал бы, ступив на неё. В родном краю всё иначе.
В Костроме я побывал однажды - в начале шестидесятых. Тогда мы с группой сотрудников НИИ приезжали на экскурсию. Долго блуждали по городу, прежде чем попасть в Ипатий [Свято-Троицкий Ипатьевский мужской монастырь]. В памяти остались старинные дома, архитектура которых мне очень нравится. Теперь, вижу, их в городе осталось мало. Да и в Ипатий быстро добрались по современному мосту. Есть интересные архитектурные решения некоторых микрорайонов.
- Кстати, нынешний визит в Россию совпал с Вашим 75-летием. Изначально Вы рассчитывали побывать у нас?
- Да, Москва была формальным поводом для приезда в Россию, а главной была Кострома.
- Значит, ностальгия, тоска по родине?
- Безусловно. Последний раз в родной деревне Пахтино побывал в 1946 году. Шёл пешком от Антропова через обезлюдевшие деревни, сильно тронутые войной, хотя и не слышавшие пистолетного выстрела. Природа благоухала, тишина, а мне всё напоминало фронт. И нынче вижу деревню, словно вчера там побывал. Вижу лица земляков, тополя, которые посадил отец в честь рождения нашего старшего брата, реку, даже куриц. Но тоски как таковой долго не испытывал даже первые несколько лет жизни за рубежом. Затосковал после прихода к власти Горбачева. С первых его шагов было видно, что он гробит страну и строй, которые любил и люблю. Нынче без России не живу и полгода - обязательно приезжаю.
- За неимением места оставим разговор о "любимом строе", хотя именно этот вопрос для большинства читателей Ваших газетных статей и интервью самый загадочный. Как же, прежде низвергал коммунизм, а теперь его защищает. Мне-то кажется, что так думает тот, кто не читал Ваших основных трудов. В них нет противоречий...
- Вне сомнения. С высоты своих лет нынче с чистой совестью отвечаю тому 16-летнему Сашке Зиновьеву, когда я создавал террористическую группу для убийства Сталина: я остался прежним. Считал и считаю себя романтическим коммунистом. При коммунизме Россия достигла невиданного расцвета в экономике, социальных завоеваниях.
- Вернусь к прерванной теме о "приездах". Не лучше ли раз и навсегда вернуться на Родину?
- Действительно, время назрело. Запад меня уже не интересует. Я его знаю, как свои пять пальцев. А то, что происходит в России, достойно изучения. Но согласитесь, переезд - вещь не простая! Два маленьких переезда равносильны одному пожару. Каково же поменять страну? Надо учитывать многие-многие проблемы...
- Если мне память не изменяет, квартиру Вы купили в рассрочку на 32 года.
- Правильно. Это одна из насущнейших и трудных проблем. Чтобы решить её, если всё пойдёт хорошо, потребуется год. Ведь на Западе как? К примеру, хозяин банка ходит ко мне в гости. Он во всём может помочь, что не касается банковских операций, а в них он - непреклонен. И другое. У меня нет миллионов, чтобы купить в Москве квартиру. Ведь прежнюю у меня отобрали. Но однажды в Россию вернусь точно. В своём завещании написал сжечь мой труп, а пепел развеять над родимым селом.
- Александр Александрович, что Вы о таком грустном? Пусть Ваше желание не сбывается ещё десятки лет. Знаю, в Вашем роду и столетние были. Давайте о вещах житейских. Меня, единственного костромича, побывавшего у Вас в Мюнхене, часто спрашивают о Вашей семье, об условиях жизни.
- Семья несколько необычная. Ольга Мироновна, моя супруга, на год постарше сына от первого брака, а мой правнук на год моложе моей последней дочки Ксюши. Сейчас она учится во втором классе обычной школы и в третьем -музыкальной. Старшая, Полина, которую увезли из России восьми лет, работает художником в издательстве. Обе дочки больше всего любят тверское село, откуда родом их мама. Питаемся в основном по-русски.
- Подтверждаю: Вы меня угощали пельменями и щами.
- Их любит готовить Ольга. Мне здесь понравился омлет, который у меня получается хуже. Надеюсь использовать данный рецепт. Что ещё? Не люблю работать на машинке. Пишу только перьевой ручкой - "контакт" между бумагой и мыслями получается крепче. Много читаю зарубежных и русских источников - газет, журналов, статистических и иных справочников. Лучшими нашими литераторами этого века считаю Маяковского и Шолохова. Критически отношусь к Солженицыну. Все его книги не стоят и шолоховской страницы, а что касается истории, то он просто фальсифицирует факты.
- Кажется, мы подобрались к проблемам культуры. Когда мы были в Ипатии, Вы задавали очень специфические вопросы по иконографии. Не каждый художник-профессионал так разбирается. Вы же считаете себя любителем, хотя выставлялись в разных странах. Не обидел Вас Бог и музыкальным слухом. Держите ли в поле зрения тенденции в мировой культуре?
- Только как любитель. Западнизация, как я называю процесс навязывания Западом всего и вся другим странам и народам, не обошёл стороной проблемы культуры. Это и боевики, и порнография, и поп-музыка, которые навязываются, в частности, русскому народу. Что же касается самих западных стран, то многое там пересматривается. Исследования показали, что половина десятиклассников уже частично потеряла слух. У многих развиваются психические болезни, другие становятся дегенератами. В Германии, к примеру, штрафуют на крупные суммы, если сосед пожалуется на соседа, который злоупотребляет звуком. Исследования показали, что даже коровы лучше воспринимают Моцарта и Чайковского - больше молока дают при исполнении их произведений.
В Костроме, как успел заметить, корни национальной культуры очень глубоки. Есть просто прекрасные художники, достаточно много интересных поэтов. Они должны творить, творить и творить, не оглядываясь на Москву или на какой-либо другой западный центр.
- Вопросов, Александр Александрович, хотелось бы задать уйму, хотя интервьюирую второй раз. Буду надеяться - не в последний. Думаю, не обидятся на меня костромичи, если от их имени пожелаю Вам здоровья и долгих лет жизни. Перебирайтесь поскорее в Москву, а то и в Кострому. Будем рады.
- Спасибо за пожелания.
Е. Зайцев
[Предисловие.]
Вчерашнее сообщение о пребывании А.А. Зиновьева в нашем городе заканчивалось моим вопросом о впечатлении, какое произвели на него Кострома и костромичи.
- Ошеломляюще!- ответил он.
С этого восклицания и началась наша беседа поздней ночью в субботу, которая продолжилась рано утром, когда Александр Александрович уже собирал вещи. Интервью журналистам, кроме беседы на телеканале "Настя", наш земляк не давал. Так что это интервью можно считать эксклюзивным, данным только нашей газете.