Пакканен Сергей Леонидович : другие произведения.

Глава 6 (часть 1)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Глава 6
   Маленькая империя большого амфетамина.
  
   Я, Козлов Пётр Александрович
  
   Как говорил знаменитый Остап Бендер, лёд тронулся.
   Забрезжил свет в конце тоннеля - это я понял, когда взял на вооружение циничную формулу Маккиавелли - "для достижения цели все средства хороши"; и метод "кнута и пряника" - вот, для таких, как этот Рома. Чем его взять на крючок, долго думать не пришлось - то, что было мне якобы о нём известно, практикуют поголовно все наркоманы, а уж "системщики", вроде него - и подавно. Или что - он сможет мне доказать, что я неправ?
   На ловца и зверь бежит - сегодня мне подвернулась редкостная удача. Какой-то молодой и наглый тип, вдобавок не страдающий от переизбытка серого вещества в мозгу, и имевший в своё время претензии к этой честной компании, то бишь к Попову с Феоктистовым - умудрился изливать свой словесный понос прямо здесь, "не отходя от кассы". Я тогда подал знак инспекторам, его сопровождавшим, чтобы те дали бедняге возможность высказаться; и получил призрачные зацепки: Шаман-Оглы и Арлекин. Да и после, события развивались явно в мою пользу - как Попов ему ответил. Во-первых, перебил его. Во-вторых, приказал "заткнуться", при этом уподобив его рот женскому половому органу. Тем самым Попов нанёс ему смертельное оскорбление, непростительное в преступной среде. По их "понятиям", он должен был за такие слова сразу убить Попова. Ну, в стенах этого заведения этот процесс представляется невозможным, и всё-таки... Стало быть, Попов отвечает за свои слова, за свой "базар", и имеет веские основания так заявлять. И если я умело воспользуюсь этой сценой и этими "понятиями", то я узнаю ещё много нового о Попове-Арлекине, применив к тому крикливому субъекту всё тот же метод "кнута и пряника". У меня в голове промелькнула идея - как я заставлю того крикуна всё рассказывать. Ладно, это всё по ходу дела. Сейчас передо мной был сам Попов.
   -Пётр Александрович! - уверенно начал он, сразу как вошёл. - При всём моём к Вам уважении, я больше не отвечу ни на один Ваш вопрос без моего адвоката. Я и сейчас не собираюсь вступать ни в какие переговоры, пока он не приедет.
   Меня это нисколько не удивило - я и так всё это знал.
   -Вы считаете, что нуждаетесь в его услугах? - саркастично подметил я.
   -Я понял Ваш намёк - парировал Попов. - Раз пользуюсь защитой, значит, виновен. Что ж, это Ваше личное мнение, и я не вижу смысла с Вами спорить. На это и есть адвокаты.
   -Вы знаете, по какому поводу я Вас вызвал?
   -Не вижу смысла гадать. Раз вызвали, значит, Вам надо.
   -Хорошо. А если без протокола?
   -Но с диктофоном! Бесплатный сыр только в мышеловке. Зря. Лучше подождём Алексея Николаевича.
   -То, о чём я хочу с Вами поговорить, не входит в компетенцию Третьякова - ответил я. - И даже диктофон мне здесь не нужен, поскольку лично к Вам у меня нет по этому делу претензий. Это чисто по-человечески. Если хотите, мы можем выйти.
   -Если Вы сомневаетесь в компетенции Третьякова, то считайте, что я ему доверяю, как себе - уверил Попов.
   Я не ответил. Открыв дверь, я вышел в коридор, и увлёк за собой Попова.
   -Скажите, Андрей, у Вас есть враги?
   -Врагов, как таковых, нет. С кем мне воевать, и чего ради, спрашивается? Есть, конечно же, завистники, но я не придаю этому особого значения.
   -Ну, чтобы совершить такой поступок, одной зависти мало - рассудил я.
   -Начнём с того, что это был не мой ребёнок - отрезал Попов.
   -Это не столь важно. Позовите сюда Катю.
   Не я же, в конце концов, буду за ними всеми бегать.
   -Катя! - окликнул Попов.
   -Здравствуй, Катя! - с укоризной сказал я, глядя в её стыдливо прячущиеся глаза. - Вот скажи мне - зачем надо было врать? Я же всё равно всё знаю! Иначе стал бы я ехать в Тарту?
   -Я не была уверена, что Вас интересует именно он - испуганным голосом, скороговоркой, оправдывалась девушка. - Зато я уверена, что в "Москвиче" был точно не он.
   -Это мы сами выясним - вздохнул я. - Катя, отец Ванечки - он?
   Катя густо покраснела, и еле слышно прошептала:
   -Нет... не он - и при этом её глаза наполнились слезами.
   -Относительно отцовства экспертиза разберётся. Меня интересует совсем другое. Убийца рядом.
   Попов бросил на меня недоумевающий взгляд, и покосился на стоявшего в стороне Феоктистова. Лицо Кати перекосила гримаса ужаса, и она вопрошающе глазела - то на меня, то на Попова, то оборачивалась в сторону Феоктистова, и тут же, объятая паникой, устремляла взор опять на Попова.
   -Вообще-то я не о Феоктистове говорю - покачал головой я. - Мы имеем дело с человеком, который достаточно близко знает вас обоих, и более того, он в курсе всех ваших взаимоотношений. За исключением, может быть, отдельных деталей. Другими словами, Вас хотят подставить. Вас уже подставили.
   -Катя, ты много знаешь моих знакомых? - кивнул ей Попов.
   -В лицо, может, и знаю - засмущалась Катя, а так...
   -Пётр Александрович! - внезапно окликнул меня чей-то знакомый голос. Я обернулся - это был Третьяков.
   -Пройдёмте в кабинет - сказал я. - Катя, ты пока подожди.
   Мы с Третьяковым поздоровались за руку, и прошли в мой кабинет. За нами проследовал и Попов.
   -В общем, я детально ознакомился с материалами дела - с ходу начал Третьяков. - И считаю, что Ваша, извиняюсь за выражение, суета - подчеркнул он, сделав акцент на этом слове, и выдержав паузу - иначе просто не назвать, вокруг моего клиента, не имеет под собой абсолютно никаких оснований - авторитетным тоном заключил адвокат.
   -Я занимаюсь расследованиями, а не суетой - категорично возразил я в ответ.
   -И в каком качестве мой клиент представляет интерес для Вашего следствия? - напирал Третьяков.
   -На то и следствие, чтобы в этом разобраться. В лучшем случае - свидетель, в худшем - подозреваемый.
   -И в чём же Вы его подозреваете?
   -В сокрытии информации, необходимой следствию. Если он скрывает, значит, ему есть, что скрывать. Вы не находите? - прищурив глаза, я смотрел в упор на Третьякова.
   -Ну, и что же это за информация? - ехидно спросил адвокат.
   -Рано или поздно, я её получу. Только лучше, если из первых рук - я кивнул на Попова - и, по возможности, сразу. Или, может, Вы, как адвокат, предоставите мне эту информацию?
   -Не говорите загадками - отсёк Третьяков. - Ближе к делу.
   -Мы имеем дело с преступной группировкой, которая, как и распространено в преступной среде, использует как бы свой "фирменный знак". Визитку. Наподобие животных, которые метят территорию. Вам это должно быть хорошо знакомо - психология банды. Их клеймом является красный "Москвич" - так они сводят свои счёты. И вместе с тем, чтобы запутать следствие, распространяют всякие слухи о каком-то сумасшедшем маньяке. Возможно, и другие преступники, будучи в курсе событий, копируют этот почерк, с той же целью - запутать следствие.
   -Как в крутом боевике. Конкретнее. Какое отношение ко всему этому имеет мой подзащитный?
   -Ваш подзащитный, так или иначе, связан с этими группировками, хоть и пытается это скрыть.
   -И где же эта связь? - отразил Третьяков. - Группировка, если следовать Вашей же логике, это те, кто грабили магазин, захватывали машины Феоктистова и Лаптева, возможно, на их же счету и иностранец в аэропорту. Лаптев, как я понимаю, был лишний свидетель, затем погиб и один из членов банды - Можаев. Или тот же самый Беспалов - кому и чем он мог перейти дорогу? Часом, не той ли самой группировке, в которую входил Можаев? Только при чём здесь мой подзащитный, я никак не возьму в толк? Какое отношение он мог иметь к Можаеву, к Беспалову, к этому ограблению, наконец? Если это Ваши личные догадки, гипотезы или предположения, основанные на чьих-то ещё домыслах или вздорных сплетнях, то давайте уж, раз и навсегда, расставим точки над "i", и закроем этот вопрос.
   -Ваш подзащитный занимается посредничеством. Организовывает различные сделки и операции, в результате которых, как мне стало известно, формально по закону проходят явные махинации. В самом мягком варианте, это махровое мошенничество. Более того, у меня есть конкретные зацепки, и уже в ближайшие дни мне станет известно, с какими группировками сотрудничает Попов. Для этого мне необходимо только опросить некоторых свидетелей. Там же и выяснится роль Попова в этих преступлениях. Возможно, посредник, если даже не организатор. Потому что месть потерпевших сторон адресована именно Попову. Если инцидент Беспалова с Семёновой ещё можно толковать, как совпадение, то последний эпизод рассеивает все сомнения.
   -И что же у Вас за такие зацепки? - нахмурился Третьяков. - Какие ещё свидетели? О каких махинациях идёт речь? Откуда вся Ваша, позвольте, осведомлённость? Какой-то слабоумный Борисов? Или конченый наркоман Тимофеев? Или несовершеннолетняя девочка, которая вдобавок ещё и не в себе? Или те же самые пайдеские уголовники, которым не важно, на кого списать собственные деяния? Так давайте рассудим с точки зрения здравого смысла - можно ли опираться на эти, если можно так назвать - показания?
   -Этими Вами перечисленными лицами - хладнокровно ответил я - список не исчерпывается. А что до свидетельских показаний, то я убеждён, что на них как раз и можно опираться. Это заинтересованные лица лгут, а свидетели всегда говорят правду. Так вот, Попов. К Вам у меня вопросы касательно последнего эпизода. В каких отношениях Вы находились с Екатериной Колесниковой?
   -Скажем так - в дружеских. Мы с ней встречались. Весной познакомились, осенью расстались. Пожалуй, всё.
   -Вы знали о её беременности?
   -Знал. О том, что она оставила ребёнка и о том, что с ним случилось, я узнал только сегодня.
   -Кто отец ребёнка? - спросил я, чем привёл в замешательство не только Попова, но даже и Третьякова.
   -Откуда я знаю? - опешил Попов. - Во всяком случае, не я. Вы же специально - он усмехнулся - за мной шпионили, выведывали подробности моей интимной жизни. Как я обращаюсь с женщинами - вы и так отлично знаете. Катя, извиняюсь за выражение, гульнула. Только дело не в этом. Она стала мне врать. Доверие прошло, и мы расстались. Хотя я не понимаю смысл вопроса - у Вас же есть на то экспертиза!
   -Дело не в этом. Каково на то было мнение окружающих?
   -Я свою личную жизнь не афиширую, и о Кате я ни с кем не говорил. А что до Катиной матери и до её подруг, то Вам целесообразнее об этом спросить у них самих.
   -С ними я как-нибудь сам разберусь - ответил я. - Речь не о её, а именно о Вашем окружении. Вот Вы мне только что сказали, что Катя Вам врала, и поэтому утратила Ваше доверие. А как я могу верить Вам, когда Вы мне сами постоянно врёте?
   -Протестую! - заявил Третьяков. - Это Ваши личные домыслы, и отношения к делу они не имеют.
   -Меня интересует, кто был в курсе отношений этих двух молодых людей - спокойно возразил я. - Среди них убийца. Ваш подзащитный только что, в Вашем же присутствии, подтвердил, что из его знакомых таких посвящённых нет. А мне известно, что таких посвящённых как минимум двое: во-первых, это Феоктистов, а во-вторых, некий преступник по прозвищу Фишер (именно под таким прозвищем я знал его со слов Ромы Тимофеева), принудивший супругов Тимофеевых выплатить ему 75 тысяч крон. После чего семья лишилась квартиры, муж впоследствии умер от сердечного приступа, а сын стал наркоманом. И одним из соучастников этого грязного дела, является Ваш подзащитный, Андрей Попов, использовавший для этого Катю и её конфликт с её подругой, Ириной Звягинцевой, проживающей в том же самом подъезде. Кстати, это дело можно трактовать двояко: в более выгодном для Вашего подзащитного случае здесь имело место мошенничество. Но его можно представить и как вымогательство, если принять во внимание некоторые детали.
   Третьяков хмыкнул.
   -Где заявление? - выпалил он. - Вы вменяете моему подзащитному преступление, о котором Вам поведал какой-то юный наркоша. Только, если действительно имело место что-либо подобное, то почему же по истечении целого года, сама Наталья Тимофеева до сих пор не заявила в полицию? И где доказательства того, что так оно и было на самом деле? Какой такой Фишер? И, кроме этого, я подам рапорт о необходимости проведения психиатрической экспертизы для всех Ваших, с позволения сказать, свидетелей. Все эти истории выеденного яйца не стоят.
   -Факт тот, что я располагаю этой информацией. Если нужны доказательства, то они будут. Просто скоро наступит такой момент, когда отпираться будет уже поздно. И тогда я и отвечу на вопросы - почему нет заявления, и почему те, кто должен был говорить, молчали. Но и молчание это - всего лишь до поры, до времени.
   -Пётр Александрович! - заявил Третьяков. - Мы здесь, я полагаю, собрались для того, чтобы разобрать наши разногласия, расставить точки над "i", и прийти к какому-то общему знаменателю. Вы же вместо этого, только воду в ступе толчёте, и сами же себя запутываете. Поэтому я просто не понимаю - зачем вы нас сюда вызвали? Разберитесь сначала сами в достоверности Ваших сведений, и в дееспособности Ваших информаторов, которых Вы называете свидетелями. После этого и приглашайте. А так я не считаю дальше нужным продолжать беседу. Что слухами земля полнится - мы и так об этом знаем. В цивилизованной стране мы тут же подали бы встречный иск за клевету. Но здесь это пустая трата времени, поэтому мы отреагируем на это чисто по-русски: пошли они все!
   -Спасибо - сухо ответил я. - Ваше мнение я выслушал, теперь позвольте продолжить? Попов, у Вас есть на этот счёт подозрения?
   -Меня и самого этот вопрос интересует. Если я что-нибудь узнаю, я Вам об этом сообщу - спокойно ответил Попов. Он вообще держался на удивление расковано, не нервничал, не выказывал ни смущения, ни волнения. Как будто это дело касалось вовсе не его, а Третьякова.
   -А что Вы можете сказать о Феоктистове? - спросил я, и этим вновь поверг обоих оппонентов в удивление, переходящее в замешательство.
   -О Феоктистове? - недоуменно переспросил Попов. - А что Вас, собственно, интересует?
   -Меня всё интересует. Что Вы можете о нём сказать?
   -Что сказать... - вздохнул Попов. - Да парень как парень. Немножко меланхолик - не как Гоголь, конечно...
   -А Вы лично знакомы с Гоголем - вставил я.
   -Вы сами понимаете, к чему я клоню. Работящий, совестливый, отзывчивый. Но слегка неуравновешенный. То есть, психически нестабилен, и в своих силах зачастую не уверен. Внутренняя самооценка колеблется в сторону явного занижения. Отсюда и все его неудачи. Когда он найдёт своё место в жизни, тогда его мытарства и прекратятся. Пока же ему никак не определиться.
   Я вспомнил свои первые впечатления от встречи с Феоктистовым, разговоры с Валей Михайловой...
   -Что Вам известно об инциденте в Кейла-Йоа?
   -Вы про ограбление? Мишка был в шоке. Подавлен.
   -Как Вы считаете - могло это быть кем-то спланировано заранее? Может, его к этому вынудили? Запугали, или купили?
   -Что его купили - я исключаю. Он не пошёл бы на это хотя бы уже из боязни провала, и что в таком случае он останется, как говорится, крайним. А если бы его запугивали, вынуждали заранее... Он бы обратился ко мне.
   -Вы хотите сказать, что решаете его проблемы?
   -Проблемы - а, смотря, что под этим подразумевать. Вы вообще как понимаете этот термин? - оживился Попов.
   -Не будем углубляться в философские дискуссии, тем более что этим мы отнимаем время у Алексея Николаевича - парировал я. - Вам ясна суть вопроса?
   -Я помогал ему улаживать некоторые инциденты, которые случались у него на работе - ответил Попов. - Сами знаете, наша служба и опасна и трудна, и к таксистам это относится не меньше, чем к вашей братии. Я, как Вы уже знаете, член правления фирмы, и обладаю некоторыми полномочиями.
   -Выходит, Феоктистов Вам чем-то обязан.
   -Чем? Ничем - развёл руками Попов.
   -Мне кажется, он испытывает к Вам определённую привязанность.
   -Просто давно дружим. Хотя каждый живёт своей жизнью.
   Я хотел было что-то ещё спросить, видя, что при разговоре о Феоктистове Попов начал испытывать лёгкое внутреннее напряжение, но Третьяков меня тут же перебил:
   -Пётр Александрович, моё время - деньги! Если Вас интересует Феоктистов, то вызывайте его и спрашивайте, о чём хотите. Мы уже Вам сообщили, что никаких конкретных подозрений ни на чей счёт у нас нет, и вообще. Я не собираюсь повторяться - думаю, одного раза Вам будет достаточно, чтобы Вы поняли то, что я пытаюсь Вам объяснить всё это время. Вы сами у себя отнимаете время. Ищите убийц! Ищите группировки, о которых Вы говорите! - раздражённо проворчал Третьяков.
   -Тогда, дорогой Андрей Андреевич - резко осклабился я, демонстративно игнорируя Третьякова с его выпадами - я даю Вам последний шанс указать на тех, кто занимается этими грязными делами. При этом у Вас ещё есть возможность остаться свидетелем. Но я уже сегодня-завтра узнаю, что это за сообщество, и в ближайшее время они, один за другим, окажутся здесь. И, когда они мне сами укажут на Вас и Вашу роль, в тех или иных эпизодах, думаю, говорить мы с Вами будем уже совсем по-другому. Чем это для Вас обернётся - Вы и так знаете. Или пусть Ваш адвокат Вам расскажет.
   -У Вас всё? - процедил адвокат. - Вот когда они укажут, тогда и посмотрим, как фабрикуются доказательства. Пока что все убийцы и грабители, захватившие Феоктистова и Лаптева, до сих пор гуляют на свободе. Не считая разве что Можаева.
   -Вы превышаете свои полномочия, Алексей Николаевич - подметил я. - Не в Вашей компетенции проверять мою работу. А насчёт фабрикации доказательств я готов с Вами поспорить.
   -Во всяком случае, ни одно Ваше подозрение ничем не обосновано. Сплетни сплетнями, а факты фактами - не унимался Третьяков.
   -Когда будут факты, тогда беседы прекратятся, и я уже приму меры пресечения. А теперь до свидания.
   -Вот когда будут факты, тогда и поставите меня в известность. А Андрея оставьте в покое - беззастенчиво, с повелительными интонациями в голосе, заключил адвокат.
   -Я сказал: до свидания! - повысил голос я. Многословие и, на мой взгляд, форменная наглость и явная бесцеремонность Третьякова, меня уже откровенно раздражали. Ещё не хватало - будет мне тут условия ставить и диктовать, как работать.
   После чего я сразу пригласил Феоктистова.
   Феоктистов был странно возбуждён, его глаза блестели, лицо лоснилось от пота, и вообще, было заметно, что ему стоило немалых усилий, чтобы держать себя в руках. Как и в тот раз, он сел на краешек стула.
   -Вы не должны бояться меня, Михаил. Моя цель вовсе не в том, чтобы упрятать Вас за решётку, а в том, чтобы добиться правды. Найти виновников. В том числе тех, кто захватил Вас и Вашу машину.
   -Чем я могу быть Вам полезен? - вяло, даже отрешённо спросил Феоктистов.
   -На Вашей машине были обнаружены новые фары и самодельный съёмный "кенгурятник". Отсюда возникла необходимость вновь проверить Вашу машину на причастность к аварии. Я проверил Ваше местонахождение на момент происшествия в субботу, 10 июля. Вы незадолго до этого момента были в гараже.
   -И чего же Вы от меня хотите? - с нетерпением, и даже с мольбой в голосе (или это мне так показалось?), спросил Михаил.
   Я резко посмотрел ему в глаза.
   -Чего я хочу? - переспросил я, и вдруг меня осенила догадка: он "под наркотой", наверное, это амфетамин, а может быть, даже и кокаин. Тем не менее, сквозь нездоровый блеск, вызванный ядовитым зельем (а может, и просто нервным перенапряжением, хотя, скорее всего, и тем и другим), в его глазах читались отчаяние и ужас.
   -Я хочу откровенного разговора с Вами, Михаил Порфирьевич - как можно более мягким и дружелюбным голосом сказал я. - Вы запутались. Вас втянули в грязную игру, и теперь Вы боитесь. Боитесь тех, кто втянул Вас в эту игру, и этот страх сильнее, чем перед законом и перед наказанием по закону. Поэтому Вы отпираетесь. Но Ваша ложь запутывает Вас ещё больше. Сейчас Вы пытаетесь собраться с мыслями, успокоить нервы, но у Вас, как ни странно, это не получается. Вы посмотрите на себя - за этот месяц Вы, незаметно сами для себя - осунулись и похудели. У Вас взгляд затравленного зверя, обессиленного и ожесточившегося. Поймите меня правильно... Я знаю - Вы человек по натуре застенчивый, дружелюбный, и легко ранимый. Возможно, Вы пережили в жизни трагедию, или жестокое разочарование. Теперь Вас используют. Поверьте мне, я хочу Вас от этого освободить.
   -Как? - выпалил Феоктистов. - Как Вы меня освободите? От чего? О чём вообще речь, никак не пойму?
   -Ваше состояние само за себя говорит - спокойно ответил я. - Расскажите мне, в чём дело. Что Вас так угнетает, тревожит? Чего Вы боитесь? Ваше неприятие и глухая защита - это только страх. Или Вас настолько загнали в угол, что Вы сами не знаете, чего Вы боитесь?
   -У меня уже столько раз было такое - сдавленно процедил Феоктистов. - Как где чего, так я - крайний! Какие-то фанатики орудуют на красных "Москвичах" - и у меня, как назло, "Москвич", да ещё и красный! То мне пистолетом угрожали, теперь ещё и подозревают неизвестно в чём! Как будто это я всё подстроил...
   -Это действительно было подстроено - вздохнул я - что в непосредственной близости от места преступления оказались именно Вы и Ваш "Москвич". Так, может быть, Вы расскажете мне, почему Вы на самом деле там оказались? Кто сказал Вам остановиться именно в том месте?
   -Я уже дал свои показания, и не собираюсь в них ничего менять - тяжело вздохнул Феоктистов.
   -Не выгораживайте этих людей. Они Вам не друзья. Это люди, которые навязывают Вам свои правила, и тем самым лишают Вас достойной человеческой жизни. Оттуда у Вас нервное истощение, из-за этого Вы принимаете амфетамин...
   При упоминании об амфетамине Феоктистов непроизвольно вздрогнул всем телом. Значит, я попал в самую точку...
   -Оттого Вы и бежите от себя - куда угодно, на что угодно, и ищете поддержки у своего приятеля Андрея. Но он перешагнёт через Вас, как он поступает со всеми.
   -Андрей здесь вообще ни при чём - побледнел тот.
   -Миша, Вы верите в дружбу, верите в идеалы - продолжал я. - Хотите верить. Вы способный, мыслящий человек. Так неужели разум Вам ничего не подсказывает? Неужели Вы не видите, не замечаете этого лицемерия? Неужели Вы так легко позволяете кому-то обращаться с Вами, как с наивным, ребячливым дурачком?
   -Я не понимаю, о чём Вы говорите - сдавленно произнёс тот.
   -Я хочу понять Вас. Хочу помочь Вам. Вы ведь прекрасно понимаете, как Вы оказались в этой игре. Только если Вы расскажете мне всю правду, Вы сможете из неё выйти с минимальными потерями. Иначе Вас ждёт участь Лаптева.
   Назвав эту фамилию, я внимательно следил за реакцией Феоктистова - но его выражение лица не менялось.
   -Вы знаете, что он погиб? - добавил я.
   -Я больше ничего не знаю - пробормотал Михаил. - Я устал от всех этих подозрений!
   -Правда всё равно всплывёт - сказал я. - Кто этот человек, который кричал на Вас в коридоре?
   -Какой-то вор. Требовал от меня идти с ним на дело. Я отказался - я ж водила, моё дело - баранку крутить... Возникли споры, я с Андреем связался...
   -Я только что говорил об этом с Андреем. И он утверждает, что всё было совсем не так.
   -Согласен на очную ставку! - выпалил Феоктистов.
   -Знаешь что, Миша? - урезонил его я. - Я пока что Вас отпущу, но всё равно скоро вызову. Я дал Вам возможность поговорить по душам, открыться, рассказать правду и тем самым остаться невредимым. Теперь я буду вынужден прижать Вас Вашей же ложью, и применить самые жёсткие меры пресечения. Вы не хотите прекращать свою игру - значит, её остановлю я.
   -О какой игре идёт речь? - с нотками отчаяния в голосе вопросил Феоктистов.
   "Боится" - подумал я. - "И косит под дурака. Хочет показать: мол, что к бедному мальчику пристали, он и так на всё согласен, да только взять с него нечего. Знаю я его методу: прибедняться. Ничего большего, видать, не умеет. Ну, да и чёрт с ним. Сам себе приговор выносит".
   -Свободен, Феоктистов. Я всё сказал. На сегодня.
   -То есть... - замялся тот - я могу идти?
   -Иди - кивнул я.
   Я тут же поймал себя на мысли, что обратился к Феоктистову на "ты" - но в тот момент он показался мне таким же жалким, беспомощным, сопливым мальчишкой, как тот же самый Мурат Борисов. Совершенно не приспособленный к жизни, не умеющий за себя постоять, и потерявший всякую ориентацию в окружающем мире. Таких людей жалко: по возрасту им пора бы уже быть взрослыми; твёрдо, или более-менее, стоять на ногах, и, на первый взгляд, они могут создавать такую видимость. До первого мало-мальски затруднительного положения. Там они уже теряются, и оказываются в плену у собственных страхов и комплексов, и этим напоминают потерявшихся детей. Потому как не в состоянии переступить через свои детские болезни, и проявляют инфантильные реакции, за полной неспособностью к каким-либо другим. Но, хоть психологически они ещё и дети, несмотря на возраст, спрос-то с них уже "взрослый" - не ремнём по попе шлёпать, судить будут! Ладно, этот Борисов - отсталый человек, затормозившийся в развитии где-то на отметке "12", но что же Феоктистов тогда дурака валяет? Уж он-то не дурак! Нервы не в порядке - да. Очевидно. Трус? Это ещё как рассудить... Не владеет собой - ну, хоть пытается. Но под дурачка он явно косит, и его попытки выдать себя за бедного мальчика, которому всё время не везёт... Наверняка он перед женщинами такой, они его таким, очевидно, и воспринимают, и не принимают всерьёз: бедный, несчастный мальчик; подрастёт - поумнеет. Да только здесь это не пройдёт!
   Феоктистов поспешно удалился, и вслед за ним вошла Катя.
   -Вы меня вызывали? - тихо и застенчиво произнесла она.
   -Мы ведь уже встречались, Катя - с укоризной сказал я. - Так ты ничего не хочешь добавить? Может быть, скажешь мне чего нового?
   -Вы и так уже всё знаете, я не знаю, что мне ещё добавить... Значит, это был кто-нибудь из знакомых Андрея?
   -Вполне возможно - осторожно ответил я. - А если не принимать во внимание внешность убийцы - вдруг спросил я - мог ли Феоктистов решиться на такое?
   -Феоктистов? - пожала плечами Катя. - Какой Феоктистов?
   -Миша - пояснил я.
   -Миша? - переспросила она. После чего девушка недолго поколебалась, а затем неожиданно ответила: - Думаю, мог.
   -Ну-ка, поясни - сказал я. Такой оборот не мог не пробудить профессионального интереса, заодно и своеобразный тест на знание психологии...
   -Он бывает каким-то ненормальным - ответила девушка, и по её лицу я тут же определил, что она жалеет о только что сказанном, и даже боится: что же теперь будет?
   -Ты его хорошо знаешь? - я начал издалека.
   -Да нет, я бы не сказала... - уклончиво ответила Катя. - Привет, пока, так, чисто через Андрея. У меня этот Миша не вызывает никакого интереса.
   -И всё-таки, ты знаешь его достаточно хорошо - подвёл черту я.
   -Да что я его знаю - отмахнулась Катя - так, видела с Андреем. Мне с ним детей не крестить!
   -О незнакомых людях так не говорят - пояснил я. - У тебя же ярко выражена неприязнь к этому человеку. Вдобавок, ты наблюдала за его поведением, из чего сделала вывод, что он бывает не в себе, и в таком состоянии даже способен на убийство. Поэтому я хотел бы знать, на чём эти выводы основаны.
   -Была одна история - вздохнула Катя. - Однажды в прошлом году мы с Андреем были в компании, ну, на вечеринке, можно сказать. Среди прочих, там был и этот Миша. И, в общем, так получилось, все были парами, кроме него. Ну, то есть, парень с девушкой...
   Я согласно кивнул.
   -А Миша был, что-то вроде как на побегушках - продолжала Катя. - Съезди туда, слетай в магазин, отвези там кого-нибудь, кто уже до кондиции догнался... Сначала всё было нормально, потом вдруг Миша взбесился, выпил целый стакан водки, и у него началась настоящая истерика: он заявил, что больше за руль не сядет, и стал накачиваться всем подряд. Намешал себе такого коктейля, что я просто удивилась - как он не упал и не вырубился! А он буянил пуще прежнего, хрипел во всю глотку, про какую-то несправедливость. Почему, мол, всем всё можно, а ему одному ничего нельзя? Потом он выпил ещё чего-то, и направился в туалет. Мы все думали - блевать, ну что, он такой гремучей смеси намешал! Водки, вина, коньяка, "Вана Таллинна", вермута - да от такого кишмиша у слона все внутренности наружу полезут, не то что у этого Миши! А кончилось всё тем, что ребята ломали дверь в сортире. Этот придурок там закрылся, разбил себе морду, а потом повесился. Его спасло то, что верёвка слабая оказалась. Порвалась. Еле откачали. Я вообще была в шоке. А мне сказали: ничего, у него такое бывает. Ну, у всех бывает, да не у всех проходит; и у него, видимо, тоже.
   -Значит, Феоктистов ненормальный - заключил я.
   -Ненормальный - подтвердила Катя.
   -И этот убийца - тоже ненормальный - развивал я.
   -Ненормальный-то он явно, но это не Миша.
   -А может, Миша изменил внешность, загримировался, и решил таким образом свести счёты с Поповым.
   -Какие счёты? - не поняла Катя.
   -Какие такие! - парировал я. - Какие права он качал на той вечеринке?
   -Из-за этого не убивают - с сомнением в голосе застенчиво произнесла Катя.
   -Интересно, из-за чего - из-за этого? - вопросил я. - Что же он доказывал Попову? В чём были их разногласия? И почему Феоктистов решился на самоубийство, при этом не где-нибудь в укромном уголке, от глаз людских подальше, а прямо там, в присутствии Андрея? Затем Феоктистов протрезвел, решил, что самоубийство - глупый шаг, но мысль о смерти ему понравилась, и он стал ждать удобного момента. Решил, что лучший способ воздействия на Попова - это убийство его сына.
   -Да зачем ему воздействовать на Попова? - воскликнула девушка. - Андрей там был вообще ни при чём!
   -Не говори загадками - поправил её я. - "Там" - это где, "там"?
   -Ну, на этой... как сказать... На "тусовке", что ли. Мишка бесился оттого, что он один без девушки, а у всех есть; и я так поняла, что у него вообще ничего никогда и не было. Да это и неудивительно. Ну вот, его и задело, что его из-за этого как бы притесняют, дискриминируют, считают каким-то неполноценным, или недоразвитым. Вот он и взбесился.
   -А ты говоришь - из-за этого не убивают! Да из-за этого как раз больше всего и убивают! Люди, лишённые возможности нормальной, полноценной интимной жизни, те, кто не могут любить и быть любимыми, и наслаждаться тем, что предписано самой природой - как раз и озлобляются на весь мир, и компенсируют свою несостоятельность путём насилия и разрушения. И примеров тому - великое множество, от Чикатило и до Адольфа Гитлера. Большинство, конечно, не прославляется так, как эти двое - их карьера по этой стезе ограничивается менее шумными историями. Но не менее трагичными, потому что результат в конечном итоге - смерть. Его самого или кого-то из окружающих. Так что этим, казалось, незначительным эпизодом - я многозначительно заглянул девушке в глаза.
   -Я имею в виду ту вечеринку - добавил я, не отводя глаз, и утвердительно кивнул - ты мне многое прояснила. А теперь ты можешь идти. Да, кстати. Где ты здесь остановилась?
   -Нигде. Я сегодня же уезжаю.
   -Тебе пришлют направление на экспертизу. Относительно того, являлся ли погибший сыном Попова. Я понимаю, это больно. Но необходимо, так что никуда от этого не деться. Мы имеем дело с убийством.
   На этой драматической ноте я и расстался с девушкой. Что ж, в конце концов, я не доктор из Армии Спасения или Кризисного центра; я - мент поганый, следак, опер, гебист и ещё Бог знает кто, и моя работа - выявлять и наказывать Зло. То есть, это делаю не я, а Закон, ибо тот, кто творит Зло, тот преступает Закон, а я всего лишь Закону служу, и Закону подчиняюсь. Боже мой, сколько раз я успокаивал себя этой мыслью, когда мне приходилось идти на сделку со своей совестью. Вот и сейчас - я разбередил душу несчастной юной девушке, у которой и так трагедия, незаживающая рана на всю жизнь...
   А вот сейчас я испорчу жизнь ещё одному молодому человеку, который не уважает и не соблюдает Закон. Я опять должен переступить через себя, но иначе нельзя. В этом деле пора ставить точку, и я уже увидел свет в конце тоннеля, и эта мысль не покидала меня всё то время, пока я беседовал - со спесивым Третьяковым, пребывающим в счастливом неведении, с Феоктистовым, вконец запутавшимся и погружённым в депрессию, с этой несчастной Катей... Просто несчастной.
   И поэтому то, что я сейчас сделаю - я, во имя Закона, покараю двух его противников. Того, кому я сейчас испорчу жизнь, и самого убийцу. Потому что через первого я выйду на второго, а связующим звеном в этой цепи будет всё тот же вездесущий Попов. С Феоктистовым на пару.
   Я набрал внутренний номер одного коллеги. Вот угораздило же - не один, выходит, я пропадаю тут в неурочное время...
   -Вадим? Меня интересует твой клиент, которого увели от тебя час назад.
   -Ты извини, Петя, не лезь не в своё дело. Ещё и я по шее получу.
   -Он мне необходим, как важный свидетель по "Красному "Москвичу". Много знает, быстро скажет.
   -Ладно, зайди...
   Я зашёл к Вадиму в кабинет. Он сидел за столом, его вид был усталым и измученным; а сам кабинет был весь сизый от табачного дыма. Когда я вошёл, Вадим поспешно затушил окурок в пепельнице, распахнул настежь окно - зная, что я не курю.
   -Да можешь курить, если хочешь. Мне всё равно. Что это за тип? Чем занимается, за что его к нам?
   -На, посмотри. - Вадим протянул мне папку.
   Я сел на стул и начал изучать дело. Этот наглый "бык" был очень даже наглым, и взят был с поличным, на типичном "бычьем" деле - вымогательство. Арестован на квартире у женщины, хозяйки небольшого магазина, у которой он требовал деньги. Методы более чем банальны - наручники, батарея, плойка, утюг... Ничего толком в ход он пустить не успел - менты нагрянули, помешали. Теперь же всё отрицает, заявляет, что ничего подобного не было, что потерпевшая - его любовница, к которой он пришёл совершенно с другими намерениями, а все эти утюги и наручники он видит впервые в жизни, и что всё это - ментовская провокация. Я невольно рассмеялся, вспомнив далёкий 82-й год и Аркашу Скворцова: любовь, провокация... Тут просто разница между мной и Вадимом: он не работал в КГБ, а я работал.
   -Слушай, Вадим - сказал я, оторвавшись от чтения. - Дай-ка мне его на денёк.
   Тот вопросительно уставился на меня, в упор не соображая, к чему я клоню.
   -Вадим, ну, кому это надо? - вздохнул я. - Ну, будет этот жлоб здесь торчать, на всех зыркать, и кричать: провокация-проституция; в камере ему - как рыбе в воде, он горластый да кулакастый, и испортишь ты себе с ним все нервы. А дай, я с ним разок поговорю, так он тебе сам во всём признается, всё подпишет, ещё и извинится за излишнюю дерзость. Просто я знаю, чем его прижать, этим я его и прижму. И пусть попробует, докажет, что это не так. Прокурору он не пожалуется, а братки его сами в порошок сотрут. Я найду, за что.
   -Что же ты хочешь сделать - с чисто ментовским любопытством, спросил Вадим.
   -Поговорить с ним. Сразу по обоим делам. Это раскрытие будет на тебе, а я с ним поговорю за "Москвич". Мне нужно только - вот эта папка, фотоматериал на этого подонка, и один день времени. Завтра, я думаю, можешь это дело смело закрывать.
   -Ладно, чем чёрт не шутит - махнул рукой явно заинтригованный Вадим. - Папка - вот она, фото всё там, ещё у Лены есть. Посмотрим, что ты мне завтра скажешь.
   -Он сам тебе всё скажет.
   Получив необходимые реквизиты, я вернулся к себе в кабинет. Ещё раз бегло пролистал папку. Иванцов Максим Витальевич, 1976 года рождения. Если пользоваться излюбленной терминологией Попова - зелёный, как три рубля! Сработает...
   Я взял из своего сейфа снимки и слайды Попова, после чего собрался и поехал к себе домой. Благо дело, фотографией я увлекался с юности, и у меня дома была целая фотолаборатория - пусть не профессиональная, но всё же довольно приличная; аппаратура не самая худшая, что позволит сделать грамотный фотомонтаж.
   На работу я вернулся уже с цветной фотографией, изображающей пикантную сцену: в некоем неопределённом месте, где-то на природе, на глазах у безликой бритоголовой "братвы", среди изобилия выпивки, на коленях стоит этот самый наглый бычок Иванцов, и делает Попову миньет! Причём лица "братвы" настолько неопределённы, что за них смог бы сойти кто угодно, лишь бы макушку побрить, а что до главных героев, то тут видно отчётливо, что это именно Иванцов и Попов. Уж ни с кем не спутаешь!
   Было около полуночи, когда я снял трубку внутреннего телефона, и сказал:
   -Иванцова ко мне! Из 22-й камеры! - добавил я, чтобы там, в арестантском доме, не особо тратили время на поиски этого скота.
   Через несколько минут его привели. Заспанное, опухшее лицо, изрядная "фара" под глазом...
   -Идти не хотел - пояснил сопровождавший Иванцова инспектор. Сам Иванцов стоял, потупя взор. - Наручники оставить или снять?
   -Он мне совершенно не опасен - ответил я.
   -Тогда пусть будет в наручниках. Мне лень их снимать.
   -Какого хрена вам ночью надо? Я спать хочу - подал голос Иванцов, и я понял: первый шаг удался. Первый шаг - то, что я не стал ждать до завтра, но разбудил, поднял его с нар. В его голосе уже не чувствовалось той бравады, самодовольства и уверенности, с которой он орал тут, в коридоре.
   -Может, ты ещё и потрахаться хочешь? Изволь, одно моё слово - и тебя переведут в другую камеру. Там и удовлетворят по полной программе - я начал психическую атаку на этого Иванцова, и это воздействие уже приносило первые плоды - он был растерян, потому как такого явно не ожидал.
   -В общем, так! - продолжал я. - Нам с тобой шутки шутить надоело. Ты по-хорошему не понимаешь, думаешь, что в ясли попал. Короче, я буду тебя спрашивать, ты будешь отвечать. Свою борзость можешь засунуть себе в задницу - тебе же дешевле обойдётся. Ты - я обратился к инспектору, который его привёл - пока свободен. А ты, Иванцов, хватит мне дурачком прикидываться.
   -Ты знаешь, зачем твой кореш Арлекин здесь был? - прошипел я прямо над ухом Иванцова, едва закрылась дверь за инспектором. - Чего молчишь? Отвечай!
   -Я таких корешей в гробу имел! - вызывающе, на повышенных тонах процедил Иванцов.
   -Это кто ещё кого имел - я от души расхохотался. - Ты там, в коридоре, кудахтал, а он тебе как сказал, так ты сразу всё понял, заткнулся... Между прочим, мне он тоже презентовал экземплярчик. Весьма занятно. На, смотри. Узнаёшь здесь кого-нибудь?
   Было даже интересно наблюдать, как Иванцов переменялся в лице. Сначала - багряно-красный, со вздутыми на лбу венами, и вылезшими из орбит глазами. Затем - синий, словно замёрзший где-нибудь во льдах Антарктики; и, наконец - мертвенно-бледный, парализованный шоком.
   -Это... это... - пытался он что-то выговорить, напоминая при этом утопающего, глотающего воздух. - Это всё Арлекин... но...
   -Вижу, что Арлекин - ответил ему я, иронически улыбаясь.
   -Не было такого! - с бессильной яростью в голосе прокричал Иванцов, на что в ответ я снова рассмеялся.
   -Чего это не было? - я смеялся прямо ему в лицо.
   -Вот этого всего! - Иванцов был на грани истерики.
   -А может, ещё и меня здесь нет? Ты дома спишь, и это тебе такой сон снится!
   -Это... это провокация! - кричал Иванцов. - Арлекин всё подстроил, это это... как его...
   Иванцов не держал себя в руках, суетился, и со стороны на него смотреть было действительно смешно. Потом он вообще номер отколол, воскликнув:
   -Фотоминьет!
   -Фотоминьет - это что, миньет специально для фото? Ты хоть бы тогда надпись дарственную на фотографии бы сделал, что ли...
   Я продолжал морально давить на Иванцова, и, как мне показалось, до него дошло. Дошло то, чем всё это может быть чревато. Он сидел с застывшим выражением лица, и сам был весь в полном оцепенении.
   -Это фотомонтаж - наконец, нашёлся он, и было очевидно, что для того, чтобы вспомнить это слово, ему пришлось собрать все свои последние силы. Теперь же он был, словно громом поражённый.
   -Фотомонтаж? - переспросил его я. - Хм... Вполне возможно. В одном случае из тысячи. Только это ты можешь рассказывать своей бабушке. Может, она и поверит.
   Иванцов молчал. Он был уже окончательно сломлен.
   -В общем, так, Иванцов. Мы тебя тут пожалели, поместили в такую, в нейтральную камеру, где всем всё до балды, и на тебя все ноль внимания. Ты же тут устраиваешь балаганы, горланишь, какой ты крутой, и думаешь, что можешь продолжать в том же духе, и все будут дальше с тобой играться. А дальше будет вот что. Для начала тебя переведут в другую камеру, где сидит пара знакомых твоего Арлекина, и один из них - вот, здесь, на фотографии. Естественно, в той камере такая фотография тоже будет, а по дальнейшему твоему пути следования уже послано, и не по одному экземпляру. Эти экземпляры смотрят вместо комиксов на Батарейной, а в Румму уже предвкушают радость встречи. Ждут тебя с распростёртыми объятиями, прямо, как ты его - я ткнул в изображение Попова на фотографии. - Там их давно вот так - теперь я ткнул уже в изображение Иванцова на фотографии - не баловали. И все твои разговоры про фотомонтаж - это просто детский лепет. Тебе свои слова ничем не доказать, а фото в комментариях не нуждается.
   -Но не было, клянусь, не было ничего подобного! И быть не могло! - тараторил насмерть перепуганный Иванцов.
   -Слушай, это, в конце концов, твоё личное дело, с кем ты там сексом занимаешься, и как. Я тебе сказал, что тебя дальше ждёт - начиная от 16-й камеры, и кончая КПЗ, а там и зоной, а ты уж думай сам. Дело у тебя, в принципе, пустяковое, ты тут - всего лишь мелкая сошка, тебя послали "трясти" - и куда ты денешься. Не пойдёшь дело делать - самого сделают... Короче, так. Ты можешь просто провести ещё денёк-другой в своей 22-й камере, только сидеть ты там будешь тише воды, ниже травы. А то и туда ненароком попадёт такой же снимок. А потом выпишут тебе штраф по хулиганке, и вали ты на все четыре стороны. Или другой путь - 16-я камера, Батарея, Румму. С визитной карточкой. Вот с этой - я указал на фотографию.
   Иванцов сидел, не меняя позы. Как будто я его тут гипнотизирую...
   -И по какому пути тебя отправят - зависит от нашего с тобой разговора. Ты взят с поличным, с тобой всё ясно, и этот эпизод, с которым тебя взяли, в конечном итоге пустяки. Об этом мы сегодня говорить не будем. Но завтра, в девять часов утра, ты всё расскажешь, как было - что ты там делал, зачем туда пришёл, кто тебя туда послал и что это вообще за канитель. А заодно назовёшь нам всех своих сообщников, с которыми ты ходишь делать свои грязные делишки. Имена, фамилии, адреса, телефоны - и кто на чём специализируется. Тебе же самому лучше, если их закроют.
   -А что со мной будет? Меня ж грохнут! - испуганно прошептал Иванцов.
   -Кому ты нужен - из-за тебя на мокруху идти! Рожу если только начистят - так ты же, сам говорил, боксёр! Короче, так. Завтра в девять утра ты рассказываешь всё Вадиму Юрьевичу. Я тоже буду присутствовать при допросе. Расскажешь всё, как надо - оформим тебе явку с повинной, штраф нарисуем - и катись отсюда. Не бойся, дружки твои ничего не узнают. Уж мы найдём, кого и на чём подловить. А будешь опять тут горланить - хватит, я уже достаточно подробно всё сказал, и повторять по десять раз не собираюсь - я в упор смотрел ему прямо в глаза, тот постоянно вилял, не выдерживая моего взгляда. - Так, да или нет?
   -Да - еле слышно прошептал Иванцов.
   -То есть, ты рассказываешь всё, ничего не скрываешь, и называешь всё то, что я тебе только что сказал?
   -Да всё расскажу, хоть сегодня, что мне делать остаётся... - промямлил Иванцов.
   -Сегодня нету Вадима Юрьевича. Этот разговор будет завтра. Заодно и извинишься перед ним за свои выходки. Он тоже таких выкриков уйму наслышан. Для него это, как шум бачка в туалете. Иначе бы давно тебе морду набил. И не надо тут кулаки сжимать. Здесь драться все умеют. Ещё спасибо скажи, что калекой не сделали за такие фокусы.
   -Какие ещё фокусы? - прогундосил Иванцов, напоминая при этом школьника, выслушивающего мораль на педсовете или в кабинете директора.
   -Знаешь, какие. То, что ты тут втирал. Насчёт провокаций. А не знаешь - сейчас войдёт инспектор, и отведёт тебя в 16-ю камеру. Там объяснят.
   -Да всё я скажу завтра, базаров нет...
   -Хватит тут мямлить! Мычит, как телёнок! Говорить будешь чётко, спокойно и без матерных выражений. С чувством, с толком, с расстановкой! В общем, с завтрашним днём всё ясно. И смотри, чтобы сначала извинился, а потом уже рассказывал. Тогда больше шансов на спасение будет.
   -Понял - механически произнёс тот.
   -Теперь перейдём к следующему этапу. От этого также зависит вся твоя дальнейшая судьба. Меня интересует всё, что ты знаешь вот об этом человеке - я указал на изображение Попова на той же фотографии.
   -Я же говорю - это фотомонтаж! - плачущим голосом произнёс Иванцов.
   -Вот и попробуй мне это доказать. Что это фотомонтаж или что - меня интересует вот он. Всё, что ты о нём знаешь.
   -Ну что - Арлекин... - начал Иванцов. - Знаю, что таксист, разные афёры крутит, связей у него немерено... Посредник он. Сам вроде ни к одной бригаде не относится, но на сходняках бывает, через него на разных людей выходят.
   -Всё, что ты мне тут сейчас городишь - это пустой трёп. Разные люди, разные связи, разные афёры. Ничего конкретного. Я и так знаю, что разные. И потом, почему Арлекин?
   -Арлекин - ну, как сказать... - перебил меня Иванцов. - Ну, у него талант артиста, что ли. Умеет перед всеми себя показать тем, кем ему надо, и почему-то все ему верят. Вон, как разборка какая-то или спор, так этот Арлекин всё так разложит, что никто ни до чего не докопается: всё верно, всё правильно, всё по понятиям. Однажды пацаны на одного чувака наехали. Там и расписка была, и счётчик включен, и родителей все данные. Уже и предков стали обрабатывать, ещё чуть-чуть - и уже квартиру бы забрали. А тут Арлекин нарисовался, за чувака за этого встрял, сказал: расписка написана под принуждением, его били, угрожали, что его семье что-то сделают, вот он и написал; а раз так, то и цена этой расписке - как газете прошлогодней, а кто тряс, тех ещё и прихватили за беспредел. С чуваком тем разобрались, расписку Арлекин сам и спалил при всех. Ну, и таких случаев уйма. Любого может уболтать. Да и подставить тоже...
   Теперь его распирал словесный понос - но несколько иного рода: он готов был рассказать всё, что знал и чего не знал, "вломить" кого угодно, лишь бы только избежать той участи, которую я ему посулил с его "визитной карточкой".
   -Что значит - подставить? - с недоверием вопросил я.
   -Ну, что... Кто-нибудь что-нибудь сделает; там, кинет кого-нибудь или ещё что-нибудь замутит - а Арлекин обтяпает всё так, что свалят вообще на другого, вообще чёрт знает на кого. Ещё и свидетелей куча появится, и доказательств море - а тот вообще ни ухом, ни рылом.
   -Так что, Арлекин твой - вор в законе, что ли? Обтяпать, подставить, уболтать... На разборки ходит, судить-рядить, кто прав, кто виноват. И вообще, арлекины бывают в цирке. А мы говорим о Попове. Так он что - большой авторитет? А чего ж он тогда в такси работает?
   -Да нет, сам Ар... то есть, Попов не то, чтоб автор. Но за ним стоят. Он умеет... ну, входить в доверие, что ли. Говорят, он, ну... как сказать... Вроде гипнозом владеет.
   -Так, может, это не фотомонтаж - сориентировался я. - Может, он тебя загипнотизировал, а ты уже ничего и не помнишь.
   -Да не было этого! - взвыл Иванцов.
   -Что ты всё тараторишь, как попугай - было, не было... Зачем-то твоему Попову понадобилось, чтобы это было. Уничтожить тебя хочет! А зачем?
   -Не знаю. У него надо спросить.
   -У него я это спрошу, когда сочту нужным. А вот ты мне тут опять лапшу на уши вешаешь - какой он крутой, как ему все верят, да он гипнотизёр, прямо Дэвид Копперфильд! Что он за человек - я сам прекрасно знаю. Меня интересуют конкретные факты. Какие дела у тебя были с Поповым, с Феоктистовым, и какого дьявола ты тут горлопанил в коридоре. Всё, во всех подробностях - что, где, когда и как. И, кстати, кто такой Шаман, и что он за Попова должен был сказать. И говори конкретно, а не сказки про каких-то абстрактных пацанов и арлекинов.
   -Да это так, одна старая история - скучно ответил Иванцов. - Там Арлекин встрял как раз за этого козла, а он был сто процентов неправ. Ну, я и сказал ему, что в тюрьме это припомнят.
   -Знаешь что, Максимка? Сейчас пойдёшь ты в 16-ю камеру, и подумаешь, как правильно рассказать мне эту историю. Что было, как было, когда и где. И никаких козлов, здесь тебе не зоопарк. Ну что? - прикрикнул я. - Сколько тебе времени на раздумья?
   -Да сейчас вспомню, давно же было - простонал Иванцов. - В общем, года два назад...
   -А поточнее? Год, месяц, число, хотя бы примерно...
   -В 97-м, весной. Может, в марте, а может, и в апреле. Я точно не помню. Короче, я тогда работал с одной бригадой. Ездили, дань брали, долги вышибали...
   -С какой бригадой? Имена, фамилии - сколько можно тебя учить? В школе отвечать не научили?
   -Ну, что за бригада - я же простым пацаном был... - простодушно ответил Иванцов. - Со мной ездили - Олег Дьяченко, Владик Кравчук, Сергей Шеховцов... Старшим у нас был Руслан, это его погонялово, а фамилия его Русаков. Как зовут, не помню. На "В" как-то. Сам он уже Медведю подчинялся. Но нами всё Руслан командовал...
   -Мне свои понятия можешь не объяснять. Я тоже в этой структуре немножко разбираюсь. Чья машина была?
   -Чья, чья... Общая! Ну, рулил Олег, а записана была вообще на бабу какую-то - бойко отрапортовал тот. - Но я уже давно с ними не работаю - ни к селу, ни к городу, добавил Иванцов, словно ища себе оправдания.
   -А адреса их, телефоны? Что из тебя, каждое слово вытягивать?
   -Что адреса - засуетился Иванцов. - Они все то тут, то там; то по бабам, то снимают... А телефоны... Меня ж, когда повязали, забрали же мой мобильник. Вот, в нём они должны быть.
   -Ну, уж Руслана мобильный ты наизусть помнишь. Не надо проверять моё терпение.
   -Ну, старый номер помню - вильнул Иванцов. - А сейчас какой - не знаю.
   -Ладно, дело сейчас не в этом - отрубил я. - Продолжай. И ближе к делу. Мне не важно, куда ты ездил, говори суть дела.
   -А суть дела вот такая - с готовностью подхватил Иванцов. - Мы вчетвером приехали на этом джипе на заправку. Там у нас "стрелка" была, ну, в общем, за деньгами. Там заправка, возле 43-й автобазы, как она сейчас называется, не знаю...
   -А с чего ты взял, что она вообще 43-я? А не 77-я, и не 110-я?
   -Да уж знаю. У кореша там отец работал, я там ещё малым был... Классе в третьем тогда учились.
   -Ты лучше скажи, где она находится. Так будет проще.
   -Ну... - Иванцов замялся. - Там магазин рядом. Большой. Как называется - не помню. Ещё туда автобус ходит, шестнадцатый. Ну, визуально я знаю, где это...
   -И что же на заправке произошло? - я задал наводящий вопрос, а то Иванцов и так отклонился от темы, понесло его на историю с географией...
   -Что, что... - он опять замялся. - Мы сидим, ждём, что сейчас мужик на заправку приедет, привезёт деньги. Они там уже в курсах были, что мы за деньгами... А у ворот этой базы стоял "Москвич", сколько раз мы там были - он всё время стоял...
   "Столько лишних слов, и хоть бы что по существу..." - подумал я.
   -Какого цвета "Москвич"?
   -Жёлтого! - воскликнул Иванцов. - Ну вот, и в тот день мы приехали, видим - там деваха одна молодая вокруг "Москвича" этого бегает, бесится, железякой его бьёт: стёкла все разбила, фары, бока покоцала... Мы ещё сидим, стебёмся...
   -Это что ещё за лексикон? - рассердился я.
   -Ну, смеёмся - заискивающе пояснил Иванцов.
   Меня тем временем осенила молниеносная догадка: уж больно это поведение "молодой девахи", в неистовой ярости уродующей машину, смахивало на Марину Романову!
   -Что за девушка? - спросил я.
   -Я не помню, как её зовут - поскучнел тот.
   -В лицо опознаешь? - я открыл ему фотоальбом.
   -Эта - он сразу ткнул пальцем в Романову.
   -Так и что: она била машину, вы сидели, смеялись. И дальше что?
   -А тут вдруг вышел из ворот базы вот этот мудила...
   -Последний раз предупреждаю: подобный лексикон здесь не воспринимается. Ещё раз так выразишься - и разговор окончен. Так кто вышел из ворот базы?
   -Ну этот... как его там... Не Попов, а другой. Который с ним тут был.
   -Феоктистов? - спросил я, прищурившись.
   -Ну да, Феоктистов - пробормотал Иванцов. - Это его "Москвич" оказался. Девка эта что-то там орала, они ругаться стали. Потом она ему на нашу тачку показала, а он её на нас и толкнул, и она на стекло джипа налетела.
   -Как - налетела? - не отступал я.
   -Ну, как... - Иванцов захлопал глазами, пытаясь найти нужные слова, и в этом он чем-то смахивал уже на Мурата, или Тампошу. - Наверное, по инерции. А в руках у неё была вот эта самая железяка, вот стекло и разбилось.
   -Ну, и дальше-то что?
   -Что дальше... Ни фига себе, шуточки! Взяли мы их обоих, отвезли сразу в лес. Что, ребятки, допрыгались? Они в отказку пошли, как маленькие дети: он на неё всё валит, она на него. Но это всё лажа, пусть сами между собой разбираются. Он её на наш джип толкнул, а теперь, как чмо последнее, всё на неё валит. Пацан на бабу стрелки переводит, тем более на молодую! - с видимым негодованием воскликнул Иванцов. - Что, разве не чмо? Её мы поэтому трогать не стали, обратно в город привезли...
   -С неё натурой брали - заключил я.
   -Ну да - легко согласился тот - а что, она сама предложила. А его мы побили хорошенько, и расписку с него взяли на три штуки баксов. Срок дали - две недели.
   -Значит, вымогательством занимаетесь? Ну, и чудненько. Имена ты уже назвал, теперь позовём сюда Феоктистова вместе с Романовой, и будем оформлять - с ехидным сарказмом изрёк я, глядя в испуганные глаза Иванцова.
   -Вы же обещали... - залепетал тот. - Какое вымогательство? Он нам стекло разбил! Вы знаете, сколько оно стоит?
   -Это я в магазине узнать могу - отрезал я. - Ты давай, по делу говори, а не воздух гоняй, время идёт!
   -Ну, что... - замялся Иванцов. - Потом разборки были. Нас Руслан построил, типа по беспределу на нас предъява. За этого... как его... Феоктистова - Попов за него встрял. Он с Медведем встречался, с ним за нас и потёр. Медведь на Руслана взъелся, а тот - уже на нас, со своим раскладом. Повелись, короче, все на Попова. Как он разложил - все и проглотили. Вообще без базара. Слова поперёк никто не сказал.
   Я вопросительно смотрел на Иванцова.
   -Ну, и что за такой волшебный расклад у твоего Попова, что никто поперёк него идти не осмелился? Интересно получается - усмехнулся я.
   -А расклад нам выдали такой. Приехал этот... Феоктистов в эту самую базу, к мужику какому-то. То ли подработать, то ли этот хлам свой ремонтировать. Ну, значит, выходит он с ворот, видит - а там эта, как её...
   -Романова - подсказал я. - Марина Романова.
   -Да, да, Марина. А она его матом послала, ещё на понт его взяла - типа, мы её "крыша". А он её тогда на нас и толкнул - чтоб за базаром своим следила. Она тогда спецом железяку подставила, чтобы стекло разбить, и чтобы этого, как его... Феоктистова впарить. И к нам с претензиями: что ни черта не разобрались, девка виновата, а мы её отпустили, ещё и натурой взяли, и всё на пацана списали, хоть она спецом стекло разбила. Короче, выставили нам счёт за лечение этого бедолаги, а мы его попинали прилично. Попов и себе на лапу поимел неслабо: сказал, платите, тогда и замнём ваш косяк. Ещё и заявил вдогонку: а моральный ущерб кто компенсирует? Человек пострадал ни за что! А там Медведь уже сам подписался, сказал - дадим ему новую машину, взамен той, которую эта малолетка ему побила. Дедок с соседней дачи помер, машина стоит уже чёрт знает сколько. А тачка аккуратная, после первого хозяина.
   -И что это за машина?
   -Да тоже "Москвич", только красный - отмахнулся Иванцов. - Что, станет Медведь для какого-то лоха нормальную тачку покупать?
   "Да, интересно выходит" - подумал я, и спросил:
   -И на каких таких основаниях авторитет Медведь так буквально воспринял претензии Попова? Что даже не пытался оправдать вас, и решил вопрос полностью в его пользу? Выходит, Попов сильнее его? Так кто же такой Попов?
   -На встречу с Медведем Попов приезжал не один. С ним были люди... Для поддержания порядка. От Шамана, в общем. Ну, так его меж собой кроют.
   -Кого кроют? Кто такой Шаман?
   -Ну, называют так. Чтоб лишний раз не... А то мало ли что...
   -Ты не мути тут. Кто этот человек, которого среди вас называют Шаманом?
   -Это... - Иванцов побледнел, как мел, затем еле слышно прошептал: - Это Ферзь. Зыкин.
   Тут уже и я пришёл в изумление. Вот так, от какого-то жалкого прощелыги, подвизавшегося на последних ролях то в одной кодле, то в другой, я сегодня получил столько информации, что тут и до раскрытия недалеко. А всё глупый, длинный бескостный язык Иванцова. Не хрипел бы он тут в коридоре, ничего бы и не было. Зато теперь он ещё многое чего скажет.
   Зыкин. Это имя у меня уже успело увязнуть в печёнках за те восемь лет, что я здесь работаю. Как Каспаров для Карпова. Я внутренне радовался: наконец-то появилась возможность за что-то прихватить этого монстра. Правда, то, что его Шаманом кличут, я впервые слышу. Что его между собой уголовники называют Графом и как-то в этом роде, я знал, но самое известное прозвище у него всё-таки Ферзь, с этой "погонялой" он и был "коронован", как вор в законе.
   Что я знал о Зыкине... Бывший спортсмен, не то борец, не то боксёр, КМС или даже мастер. Сидел за драку по малолетке. В 79-м призвался в армию, воевал в Афгане. Дослужился до старшего сержанта и комвзвода, имел награды. По отзывам сотоварищей, был отличным солдатом и командиром, незаменимым фронтовым товарищем; с ним - хоть в атаку, хоть в разведку, хоть куда. Этим сотоварищам, очевидно, было невдомёк, что Зыкин уже тогда отправлял вагонами оружие и наркотики из "горячей точки" на родную советскую землю, где сей товар служил на благо отечественным авторитетам. Поэтому воры и простили Зыкину сей грешок - службу в армии. Ведь по воровскому уставу, это считается "в западло", как и работать. После развала Союза Зыкин здесь, в Эстонии, рьяно встал на сторону тех, кто считал, что заправлять здесь должны местные, а не заезжие российские гастролёры; и оказывал всяческую поддержку местным бизнесменам, бравшим в свои руки ту или иную сферу бизнеса. Поначалу в организации Зыкина была лишь силовая структура, состоящая почти полностью из тех, кто прошёл Афган, Карабах - короче, знал о боевых действиях не понаслышке, и был, в случае чего, к таковым подготовлен. В организации царили военный порядок и военная дисциплина - и посему отряды, ходившие под Ферзём, являли вполне реальную силу, своего рода теневую полицию или армию. К соблюдению "понятий" Ферзь относился со всей строгостью, и вмешивался во все дела тех, кто, по его мнению, их нарушал. Благодаря его подразделениям, многие заезжие группировки, вовсю практиковавшие беспредел, прекратили в Эстонии свою деятельность, а то и вовсе существование; ну, а что до местных "фирмачей", то среди них стало престижным пользоваться "крышей" от Ферзя: хоть и дорого, зато практически стопроцентная гарантия безопасности. Тот же Прохоров-Чингисхан, взявший в руки весь интимный бизнес, тоже был клиентом "охранной фирмы" Ферзя, потом, правда, подключил и ещё одну, не менее эффективную крышу - полицейскую, правда, при этом и с Ферзём не терял дружбы. Одно другому не мешало.
   Да только Чингисхан умер ещё в 94-м, а что до Ферзя, то и тот решил, помимо силовой своей структуры, (к тому времени уже легализовавшейся - охранные, инкассо-фирмы) - заняться бизнесом. Его бизнесом стал автомобильный: экспорт-импорт, грузоперевозки, такси, торговля... Во всех фирмах, занимавшихся чем-либо подобным, в правление входили люди Зыкина, и фактически все решения принимали они, а не формальные руководители. А что до силовой машины, то те теперь охотно принимали под своё "крыло" всех желающих - лишь бы деньги были, защитим ото всех!
   И, значит, выходит, что за Поповым стоит именно он, Ферзь, в миру - Александр Викторович Зыкин!
   Ограбление магазина и финского туриста в аэропорту - сделано довольно профессионально, чувствуется рука опытного вора-умельца. Если это люди Зыкина... Хотя, зачем Зыкину всё это? Да затем, чтобы отбить у конкурентов клиента - фирмы, содержащие все эти магазины и торговые точки вдоль побережья, приносящие летом огромную прибыль. Ну, а Попов, стало быть, организовывал техническую сторону дела - чтоб делянка прошла без сучка и задоринки, чтоб фирма отвернулась от бывшей "крыши" и обратилась к Ферзю...
   Только какое тогда отношение может иметь Зыкин к убийству Марины Романовой и Шувалова? Тем более - к убийству ребёнка, при его-то отношении к понятиям? Это уж явно не он...
   -Ну, а какие у Попова могут быть дела с Зыкиным? Уж он-то ни в одну бригаду не вхож, ты сам говорил! - я не ослаблял хватки, видя, что Иванцов знает много, и не выйдет из моего кабинета, пока не выложит всё, во всех подробностях.
   -Сотрудничают... - Иванцов робко отвёл глаза. - Зыкин Попова защищает. Попов Зыкину посредничает. Людей находит, делишки мутит...
   -Ты опять за своё? - оборвал я. - Какие конкретные факты тебе известны?
   -Да, никаких - вяло ответил тот. - Попов же этим живёт. Что посредничает.
   -Выходит, Попов и Зыкин - друзья-товарищи? - я сверлил Иванцова недоверчивым взглядом.
   -Были - поправил тот. - А теперь Зыкин ему не доверяет.
   -Это я и сам знаю - вздохнул я. - А то с чего тебе говорить, что Шаман за Попова и слова не скажет? Ты вот что скажи: почему Зыкин не доверяет Попову?
   Я вновь впился взглядом прямо в его глаза, ожидая бегающего взгляда и трусливого ответа, типа "не знаю". Но тут Иванцов, к моему удивлению, ответил:
   -Потому что Попов его кинул.
   -То есть как - кинул? - хмыкнул я, стараясь не выдавать удивления. - Ограбил он его, что ли?
   -Да нет, не ограбил. Людей у него увёл, дело основал втихую... Люди должны были на Шамана работать - а работали на Попова.
   -Я же сказал: конкретнее! Во-первых: откуда у тебя такая информация?
   -Я это знаю только со слов Жака. Жак - это Жмерин Стас, я его давно знаю, вместе боксом занимались. Теперь он, ну, в смысле, Жмерин - в бригаде работает, а бригада эта под Зыкиным ходит. Жака туда старший брат пристроил, Юрка. Мерин погоняло. Который умер.
   Замечательно. Ещё новые имена - некие братья Жмерины. Юрий, он же Мерин, и Стас, он же Жак. Один из них вроде как умер...
   -Ну, так и что тебе рассказывал Жмерин?
   -В общем, были два брата. Химики они, делали фен.
   -Фен - это прибор для сушки волос? Его электрики должны делать, а не химики.
   -Не, фен - это наркота такая. Витамин, или как его там...
   -Амфетамин - поправил я. Меня раздражала непробиваемая тупость этого Иванцова, но восхищало то усердие, с которым он закладывал всех и вся.
   -Да, да, ам-фи-та-мин! - с трудом, по слогам повторил тот. - Ну, и подзалетели они. Засветились в мусарне...
   -Чего? - резким окриком перебил я. - Где-где? В 16-й камере? - я издевательским тоном его передёрнул. А то будет мне ещё тут походя заявлять такие вещи...
   -Узнала полиция. Ну, и с бандитами тоже были у них трудности.
   -Как зовут этих братьев, когда это было?
   -Как зовут - не знаю, а было... Где-то года два назад. И, в общем, Шаман их вытащил. И в полиции дело замяли, и с бандюками поговорили. Попов, кстати, тоже там был. И, в общем, эти орлы должны были работать под Шаманом. Для него фен делать, то есть... ам-фи-тамин!
   -А что - я изобразил удивление. - Зыкин ещё и наркотиками занимается?
   -Да сам - навряд ли - пожал плечами Иванцов. - Только конторы, ну, фабрики держит. "ЛавХ" с них стрижёт...
   -И это всё тебе Жмерин рассказывал? - на скептических нотках переспросил я.
   -Всё Жмерин... - охотно согласился Иванцов. - И, в общем, только эту проблему замяли - эти братья пропали. Их искали все. Долго искали - нигде не нашли. Кто-то кинул такой слушок - что их вроде грохнули. Ну, у конце концов, все про них и забыли. И вдруг выясняется - что где-то под Пайде, в лесу стоит фабрика, они там работают, делают дурь, а держит это всё хозяйство Попов, и плевать ему на всех! Они, ну - химики эти - одеты, как лорды, пьют-едят, как короли, им-то какая разница, на кого шустрить, лишь бы кормили! А Попов, прямо оттуда, то ли за границу товар гнал, то ли здесь кто-то реализовывал...
   -А ты что, видел, что ли, этих химиков в королевских нарядах? Или может, Жмерин их видел? С чего это вдруг стало известно?
   -Стас говорил - быстро ответил Иванцов, прячась теперь за своего этого Стаса. - Кто-то из местных, там, в Пайде, засёк, и Шаману стукнул. Тогда Шаман послал туда бригаду, а этому пайдескому велел дорогу показывать. Ну, чтобы людей привёл туда, к лаборатории.
   "Пайдеский..." - промелькнуло у меня в голове. - "Уж не Беспалов ли часом?"
   -Ну и что, показал?
   -Стас тоже был среди них - похоронным голосом ответил Иванцов. - Всего двенадцать человек их было. Среди них Юрка Мерин, Стаса брат. Как Стас рассказывал, тот чувак... ну, пайдеский. Привёл он их, в общем, в этот лес, показал им бункер, и удрал. Они пошли бункер шмонать, а там какие-то бомжи с винтовками обитали. И, в общем, всех замочили. Один Стас чудом выжил. И то ранен. Только вот недавно с больницы...
   -Что ещё рассказывал Жмерин?
   -Что ещё... - тот опять замялся. - Сам Шаман с ним ездил это место смотреть. Хотели что-то там проверить - было ли там что, или подстава всё это. В общем, оказалось, что там был бомжатник. Никакой аппаратуры, оборудования никакого. В общем, бомжатник натуральный - тараторил Иванцов. - Только там уже никого не было, и бункер был весь сгоревший. А эти бомжи - может, зеки беглые, Жмерин сказал...
   "Ну, и дурак же твой Жмерин!" - подумал я. - "Если они смогли походя прикончить дюжину зыкинских боевиков, среди которых Жмерин был всего лишь "сын полка", стало быть, у них выучка ещё та, а что они были одеты в лохмотья, и являли собой вид так называемых бомжей, так это маскировка. То была охрана, и охранять им было что. Когда к ним заявились непрошеные гости, они их, не долго думая, отправили к праотцам; а после этого, раз их объект уже обнаружен, только и осталось, что уйти и замести следы. Что и было сделано, и довольно грамотно. Да, Попов умеет подбирать нужных людей. А вот Беспалов, похоже, раскрыл его тайну, за что и поплатился жизнью. Но кто же тогда с ним разделался - Попов или Зыкин? Мотивы-то у обоих веские..."
   Да этот дурак Иванцов - просто кладезь информации! Вот вам, пожалуйста - мотивы убийства и Романовой, и Беспалова, и ответ на вопрос: что за группировка стоит за ограблением магазина и убийствами. С магазином-то всё ясно: сделано было для Зыкина, я уверен, что теперь-то там "крыша" точно его. Но вот исполнители - оттуда же, или Попов их нашёл где-то на стороне? Но самое парадоксальное - произошло хладнокровное убийство, расстрел средь бела дня сразу одиннадцати, не считая Жмерина, членов мощнейшей в стране преступной организации, и никто ничего до сих пор об этом не знает! И не узнал бы, если бы не длинный язык этого жалкого горлопана Иванцова. Если ещё, конечно, эта история - не плод его воспалённой фантазии.
   -Что тебе ещё известно об этой истории? - задал я наводящий вопрос.
   -Больше Стас ничего не говорил. Я с ним после этого больше не виделся. Он вообще теперь ни с кем не общается - брата ж грохнули...
   -Что тебе ещё известно о Попове, о Феоктистове?
   -Да ничего больше - Иванцов скорчил удивлённую гримасу. - Феоктистова я вообще больше ни разу не видел. А Попов - я и так всё про него рассказал.
   -Ещё посмотрим, всё ли ты сказал. Ты лучше адрес Жмерина мне скажи.
   -Он дома не живёт - отрезал тот.
   -Ну, где он прописан - я и сам взглянуть могу. Ты, где он живёт, скажи.
   -У Лариски - неохотно пробубнил тот. - Девчонка его. На Маяка, там, в переулке, ещё трамвайная остановка там...
   -Какая остановка? Палласти? Сикупилли?
   -Нет, нет - замотал головой тот. - В самом конце там... За клубом "Маяк".
   -У спортклуба? Или дальше, в сторону Ласнамяе?
   -Не, не - суетливо возразил Иванцов. - Через дорогу, вторая пятиэтажка, третий подъезд от дороги, второй этаж, прямо слева.
   Уже когда я отпустил Иванцова спать в 22-ю камеру, я выяснил, что искомая Лариска оказалась вовсе даже не Ларисой, а Кларой, отзывающейся также на сокращённое имя Лара, и сей "переулок" оказался не чем иным, как Ленинградским шоссе. Выяснилось, что Жмерин уже задерживался полицией именно на этой квартире, и на завтрашний день я планировал повторить то же самое. То есть - арестовать этого Жмерина, по подозрению в убийстве Виталия Беспалова. Чтобы этот Жмерин прокатился туда, в пайдеские леса, да только уже не с Зыкиным, а с нами. А там пусть эксперты разбираются - была ли лаборатория. Заодно насчёт трупов, гильз и всего остального. А если Жмерин начнёт отпираться, пусть послушает кассетку с откровениями своего приятеля Максимки Иванцова. Что, молчишь, гад? Значит, ты и есть убийца!
   И что мне ещё не могло не запомниться - так это прощание с Иванцовым. Пообещав завтра "быть умненьким, благоразумненьким" (ну, прямо, как Буратино, благо дело, у обоих мозги деревянные), и рассказать всё Вадиму, (а я уже и не сомневался, что он всё выложит), этот Буратино вдруг спросил:
   -Простите... а Вас как зовут?
   -Пётр Александрович.
   -Скажите, Пётр Александрович... Вы сами хоть верите, что это фотомонтаж?
   -Навряд ли. Скорее, Попов тебя и вправду запрограммировал.
   Его выражение лица при этом было, ну, просто комичным. Ни дать ни взять - Немая сцена из "Ревизора". Ещё и в наручниках. Его увели, а я устроился спать прямо у себя в кабинете, поскольку следующий день ожидался весьма хлопотным.
   А начался он с того, что ко мне пришли два человека, приставленные мной вчера вечером наблюдать за дальнейшими действиями всей тёплой компании во главе с Поповым. Уйдя от меня, Попов и Катя сразу направились в бар "Киви" - прямо здесь неподалёку, что называется, "не отходя от кассы". Феоктистов же раскатывал на "Москвиче" по городу. В девять часов он подъехал к кинотеатру "Космос", припарковал машину во дворе - в аккурат под моими окнами - и отправился в телефонную будку, откуда позвонил Попову. После чего зашёл в "стекляшку", что в соседнем дворе, по другую сторону кинотеатра, выпил два стакана виноградного сока, и направился к подземному переходу. Около пяти минут он простоял там, словно поджидая кого-то, после чего вернулся в свой "Москвич", и поехал на автовокзал. На автовокзале он встретил, прямо с автобуса, Ольгу Семёнову из Пайде, и вместе с ней направился в тот же бар. Вся компания веселилась в баре до полуночи, затем разъехались. Попов вместе с Катей отправился к себе домой, Феоктистов с Ольгой поехали сперва в Пяэскюла, свернули на дорогу, ведущую к озеру, но затем "Москвич" резко развернулся, и поехал вдоль железнодорожной колеи, по направлению к центру города. Семёнову он высадил на Вястрику, возле дома её отца, сам затем свернул на Тонди, и заехал в какой-то двор. Дальше его след потерялся - Феоктистова просто упустили.
   В баре ни о чём существенном не говорили - просто, что называется, гоняли воздух. Феоктистов - тот больше молчал, если и открывал рот, то лишь чтобы сказать "да" или "нет", и держался вообще странно. Для стороннего наблюдателя. Значит, моя догадка вновь подтвердилась - он не в себе, ещё и амфетамин жрёт потихоньку. Но что и в самом деле странно - куда это "его след потерялся"? Уж не на новый ли "ратный подвиг" благословил его Попов? Но при чём здесь тогда Катя? И как в этой компании оказалась Ольга - ведь в прошлый раз она мне чуть ли не клялась, что никакого Попова не знает, и в глаза не видела! Что ж, пока приглашать её ещё рановато, но понаблюдать за ней не помешает. Она знакома с Феоктистовым, хоть и утаивает это, а красный "Москвич" сбил изнасиловавшего её Беспалова. Это уже может кое-что значить.
   Но я предпочёл всё же не теряться в догадках, и поручил агенту Феликсу - пусть найдёт Феоктистова. Да, далеко ему до Железного Феликса. Провалил свою задачу. Влад, его напарник, что "пас" Попова - тот справился; а вот Феликс не справился - упустил. А вообще лучший шпик за все времена у меня был Витька-таксист. Тот самый, что засёк мою супругу с юным Вертером, да это были семечки для него, он и не такие орешки грыз. Я с ним сотрудничал больше десяти лет, и надо сказать, детектив из него куда более ценный, чем даже из многих современных полицейских.
   После Влада с Феликсом, ко мне зашёл Володя Субботин.
   -Доброе утро, Петя! - жизнерадостно, с оптимизмом, приветствовал он.
   -Доброе, Володь. Ну, как там, с прессой?
   -Да, сущий детский сад... - махнул рукой Володя. - В одной газетке - там вообще туфта полная: обозреватель криминальной хроники прошёлся по заголовкам, да и сложил из кубиков сенсацию. А данные обо всех авариях с журнала списал, и в ту же кучу.
   -Интересно, кто его туда пустил - поморщился я.
   -Ну, у нас же теперь гласность! Все всё должны знать! СМИ везде вне очереди - усмехнулся Володя.
   -Средства массового идиотизма - скептически подметил я. Я в чём-то даже завидовал Володе - мне не хватало его оптимизма.
   -Ну, а что до Фредди Крюгера - продолжал он. - Автор статьи - восходящая звезда мировой журналистики, некий Денис Ковалёв, студент журфака одного из наших частных университетов. Название вылетело из головы. Репортёр-разоблачитель, все горячие точки - его... Прямо чейзовский герой. Журналист-правдоискатель и борец за справедливость. Энергии не занимать, так и рвётся на публику. Хочет стать знаменитым. Знакомо - вздохнул Володя с улыбкой. - Сам таким был. Сюда, вот, пришёл - мечтал стать комиссаром Каттани.
   -Ну, и что этот местный Чейз, который Ковалёв? Пообщался с ним?
   -Пообщался, а то как же... Подольстил ему маленько, сказал - написано хорошо, читается прямо на одном дыхании, аж дух захватывает. Как там лиса Алиса с котом Базилио пели? Ему немного подпоёшь, покажешь грош и делай с ним, что хошь! Вот я ему и предложил - возьми-ка ты, Денис, у меня интервью, я ведь как раз в этой группе работаю, которая этим делом занимается! Так он уже чуть ли не до потолка прыгал. А дальше - всё, как в той же песне: ему с три короба наврёшь. Пересказывать не стану - ты и так представляешь, что за информацию к размышлению я ему подкинул. По типу "чёрной кошки". Что нечего разводить ажиотаж, и что мирные жители могут спать спокойно и не бояться никакого маньяка на "Москвиче". И что следствие уже выяснило, что за группировка причастна к этим преступлениям, но предавать эти сведения огласке не в интересах следствия.
   -Об этих чёрных кошках я втолковывал уже всем, кому не лень - кивнул я. - Вчера с Третьяковым об этом беседовал. Кстати, группировка и впрямь установлена, и некоторые мотивы известны.
   -Действительно, братва, или так, сборище отморозков? Уж больно дело-то - Володя сморщился, хмыкнул - с гнильцой.
   -Братва, куда уж круче... Круче только яйца бывают. Ферзь! Ну, как тебе? - я многозначительно смотрел на опешившего Володю.
   -Ферзь? - с удивлением переспросил он. - Уж ему-то какой резон во всей этой грязи копаться?
   -Резон один: деньги! - пояснил я. - Ещё не до конца известно, что за шкурные делишки были у Зыкина с этим Поповым, но, судя по последним данным, Попов и его умудрился околпачить. А об этом как-то пронюхал Беспалов - вот, его и не стало.
   -Ладно, ещё Беспалов, ну, а первые? Вообще дети, да ещё и слегка того. Они - и Ферзь? Уж как-то не вяжется...
   -У таких, как эта фигурка, руки по локоть в крови, и ноги по колено в дерьме, и нечего из него героя делать. Преступник - он и есть преступник, каким бы он не был.
   -Да уж. Озадачил - вздохнул Субботин.
   -Не бери в голову. Паны дерутся - у холопьев чубы трещат. Поповы афёры затевают, Беспаловы с Можаевыми друг друга убивают. "Москвич" всю округу на иголках держит. А Зыкин знай, в карман себе денежки кладёт. Ты лучше вот чего скажи: откуда этот газетчик материала такого набрался? Или не догадался спросить?
   -Обижаешь, Петь... Попили мы с этим Денисом пивка для рывка, вот под эту лавочку он и рассказал мне кое-чего интересного. Учится с ним такой Костя Новиков. На третьем курсе, только на юрфаке. Новиков Константин, по батюшке Евгеньевич. Вот он и снабдил нашего репортёра информацией к размышлению. Но только своей.
   -Новиков, Евгеньевич... - задумался я. - Женя Новиков - это же адвокат!
   -Адвокат - согласился Володя. - И сын по отцовским стопам пошёл. Даже практику у отца на работе проходит.
   -Но ведь Новиков - член Московской коллегии адвокатов! - возразил я.
   -Вот здесь ты, Петя, дал маху. Эта информация безнадёжно устарела. Зачем ему Москва - он и здесь пристроился очень даже неплохо. И знаешь, где?
   -Можешь дальше не загадывать - у Третьякова, где же ещё. Ладно, Володя. Спасибо, мне пора.
   Всё ясно. Несолидно, конечно, со стороны Третьякова и Новикова, да и попросту глупо. Ладно, дети-студенты дурака валяют, но что отцы в ту же гущу лезут? Сами, что ли, до сих пор не настрадались? А скажешь что - они, конечно, ни при чём. За детей спрячутся - это они в пинкертонов играют.
   Мы с Володей вышли из кабинета, после чего направились в разные стороны: он - к выходу, а я - к Вадиму.
   -Вызывай своего Иванцова - сказал ему я.
   -Прямо сейчас? - удивился Вадим.
   -Да, прямо сейчас. Сейчас сколько - девять? В полдесятого, максимум - в десять, сдашь это дело в архив. Выпишешь пацанёнку штраф, пускай платит. Нечего его казёнными харчами кормить.
   -Да ты чего, Петя? Какой штраф? Да у него статья годков на пять потянет! - с удивлением и недоверием возразил Вадим.
   -Да нет, Вадик, здесь ты ошибаешься - вздохнул я. - Иванцов как раз и есть хулиган. Даже на мелкую рыбёшку не потянет - малёк он. А вот имена, которые ты от него услышишь - тех и будем копать по статьям. А то так и будет - щенки, вроде Иванцова твоего, сидеть будут, а кто их клешнями жар гребёт, да их натравливает - фас на того! Фас на этого! - тем что-то всё с рук сходит.
   -Ты что, хочешь сказать, что Иванцов нам сдаст всю свою группировку?
   -А куда он денется? На себя ему, что ли, всё брать? Не веришь - убедишься. Давай, вызывай его. Хватит резину тянуть.
   Вадиму ничего не оставалось делать, как подчиниться велению обстоятельств, и поднять трубку.
   Через пять минут привели Иванцова. Тот вошёл в кабинет с видом юного пионера, и подобострастно отчеканил:
   -Вадим Юрьевич, я должен, во-первых, попросить у Вас прощения за своё бесцеремонное поведение, и за дерзкие выпады в адрес Вас и полиции - по поводу провокаций и всего такого...
   Я заметил, что Вадим еле держит себя в руках, чтобы не показать своего крайнего удивления, переходящего чуть ли не в шок. Поэтому я всё же счёл нужным остаться у Вадима, и присутствовать на всём допросе. Хоть я и не слушал, что там рассказывал Иванцов - я думал о своём. О Жмерине. О Зыкине. Пытался соединить все эти многочисленные урывки-обрывки, в мало-мальски приемлемую логическую цепочку.
   Окончив беседу с Иванцовым - допросом это было уже не назвать, потому что Вадиму не пришлось задавать ни одного вопроса - Вадим меня спросил:
   -Петь, если не секрет, чем ты его припугнул? - его так и распирало любопытство.
   -Угрызениями совести. Как видишь, подействовало. Вот теперь и лови его дружков - хоть одной кодлой в городе меньше станет.
   На этой ноте я и распрощался с Вадимом, после чего быстро собрался, и отправился за Жмериным.
   Когда я постучался в обитую вагонкой стальную дверь квартиры на Ленинградском шоссе, капризный женский голос за дверью произнёс:
   -Кто там?
   -Полиция, открывай! - ответил я таким тоном, словно бываю там каждый день.
   Я услышал, что Клара недовольно пробормотала себе под нос, что-то вроде "кого ещё это чёрт принёс", однако, покопошившись, дверь всё же открыла.
   Она была высокая, стройная, даже худощавая шатенка с внешностью типичной манекенщицы, из тех, что рекламируют модную одежду на "Фэйшн-ТВ". Честно говоря, я её представлял себе совсем другой - с роскошными формами - и теперь поймал себя на мысли, что Жмерин ведь не Попов, а я что-то сужу именно по поповским вкусам...
   -Лисицкая Клара? - спросил я, и отметил, что эта фамилия ей удивительно подходит; было в её манерах что-то именно лисье. Я показал удостоверение. - Зовут меня Пётр Александрович, и я вообще-то к Стасику.
   -А Стасик здесь не живёт - опрометчиво ответила она, выражая нетерпение. Скорее бы я ушёл. Как будто я удовлетворюсь сим ответом, и соизволю откланяться. Но этим ответом она и загнала себя в западню!
   -Стасик здесь не прописан, это я знаю - подхватил я. - Но, тем не менее, он неоднократно задерживался полицией именно в этой квартире. А вместе с ним - и другие члены преступных группировок, среди них лица, находящиеся в розыске. Может, потрудитесь мне рассказать, что они все здесь делали? А то это наводит на нехорошие мысли, что у тебя, Ларочка, притон.
   -Думайте, что хотите - раздражённо ответила она, и я заметил, как капризно подёрнулись её губы. "Избалованная девчонка" - подумал я, оглядывая, по меркам простого смертного, шикарную обстановку квартиры.
   -Да нет, милая девушка, притон - это такое дело, что тут не до раздумий; тут за решётку, и с конфискацией. Статья, конечно, не расстрельная, но пару лет тебе дадут. Как раз на раздумья. Будешь фуфайки шить в Харку.
   -А на каком таком основании? - изменилась в лице Клара. - Здесь не блатхата! - выкрикнула она. - Жмерин - мой муж, мы не расписаны, но всё равно уже столько лет вместе...
   -Очень хорошо, я так и предполагал. И где же Ваш муж? - с деланной галантностью, ехидно вопросил я.
   -Уехал по делам. Бизнесмен он, понимаете? И меня в свои дела не посвящает. Да я и не особо в это лезу.
   -Предпочитаете играть роль домохозяйки. Хватит мне тут изображать невинность! Ты прекрасно знаешь, что твой Стасик - бандит.
   Я прислушался - за прикрытой дверью в комнате играл магнитофон. Когда я только вошёл в квартиру, группа "Нэнси" пела "Чёрный кадиллак": "Встать, суд идёт! Приговорён к расстрелу! Скажи, любимая, ты этого хотела?" - нервным, прокуренным речитативом вопрошал один. "А я не плачу, поверь..." - заливался в ответ другой. Теперь же песня пришлась совсем кстати: "Расцвела опять калина красная, а профессия его опасная. Твой мальчишка рекетёр, и рискует головой - ой!".
   -Вот так, интересно... - задумчиво усмехнулся я. - Школьники слушают "Учат в школе", моряки слушают "За тех, кто в море" - язвительно подметил я, глядя на растерявшуюся девушку.
   -Не надо цепляться к мелочам, это магнитофон, и ничего ещё не значит - Клара открыла дверь комнаты, прошла туда и раздражённо щёлкнула кнопкой. "Нэнси" замолчали, а вместо них молодой мужской голос бойко глаголил: "Платная линия частных объявлений на Скай-Радио...". Как все рекламные агенты: "Вы не хотите сделать себе подарок? Купите у нас...".
   -Значит, Ларочка, значит. У тебя есть телефон - вот возьми, и позвони своему Стасику, и спроси, как мне с ним встретиться.
   Она посмотрела на меня, как на злейшего врага - как будто я предлагаю ей заманить жениха в западню.
   -Твой Стасик - бандит - повторил я, но она резко, на повышенных тонах, меня перебила:
   -А что ему делать? Идти, по биржам шляться, работу искать? А жить на что? Я, между прочим, на третьем месяце беременности! А ребёнка содержать - тоже удовольствие не из дешёвых.
   -Хватит мне тут оправдываться! - посерьёзнел я. - Надоела мне эта дискуссия. В общем, влип твой Стасик в историю. На бойне побывал. Или неужели не дошло, почему именно я к вам пожаловал, а не районный констебль? Так что хватит вокруг да около, я не шутки шутить пришёл. Тебе про его брата Юрия что-нибудь известно?
   -Ничего не известно - с вызовом ответила она. - Тоже бизнесмен. Вроде даже работают вместе. Здесь он не бывает. Стас не говорит со мной о делах, вы это можете понять?
   С одной стороны, умно - уж от таких-то дел, с такой спецификой, как у Жмерина, женщин надо держать подальше. Но с другой стороны, даже жена - и та не знает подробностей, которые известны Иванцову. Что, Жмерин такой женоненавистник? Что даже тупому, как пробка, приятелю, доверяет больше, чем жене? Или это Клара так искусно притворяется?
   -Они работали вместе - поправил я. - А теперь Юрий погиб, и не он один. И твой Стас был единственный, кто выжил. И если он сам, честно и без утайки, расскажет всё мне, то у него есть шанс остаться на свободе. А если нет - пойдёт, согласно официальной версии. Вот ордер на арест. За убийство сразу всех, и Юрия в том числе. А так как народу там, не много, не мало - дюжина наберётся, и даже то, что все они бандиты, нисколько не смягчит обстоятельства. Если, конечно, Стас сам не расскажет. Например, что он решил своими силами бороться с организованной преступностью в Эстонии. А так - его ждёт пожизненный срок, не меньше. Может, по амнистии и выпустят, лет через тридцать. Ну, и конфискация, само собой - добавил я. Похоже, это был единственный аргумент, который действовал на Клару безотказно.
   Клара вновь изменилась в лице. Знала ли она о смерти Юрия? О бойне в лесу, на которой побывал Стас? Или это всё - бредни Иванцова, или же самого Жмерина, с чего это, спрашивается, он должен рассказывать Иванцову всю правду? В больнице Жмерин и вправду был, с огнестрельными ранениями и черепно-мозговой травмой, насчёт этого я справки навёл. В полиции, какие бы то ни было показания давать отказался. Был пьяный, ничего не помню - вот и все его ответы. Ничего, я ему быстро память освежу! Но что Клара? Или она теперь боится своего Стаса - что он сделает свои выводы: мол, это от неё мне стали известны такие подробности? Тут ей бояться нечего - её он не тронет. Не успеет. Далеко тянуться придётся.
   -Кто Вам это сказал? - побледнела Клара.
   -На работе сказали - оборвал я. - Давай, звони.
   -Алло, Стас? - Клара взяла со стола мобильный телефон "Нокия 8810" - шикарная серебристая игрушка, размером со спичечный коробок, и ценой не меньше тысячи "зелёных". - Ты где? Дома когда будешь? Тут тебя человек спрашивает. Хочет с тобой поговорить. Это... Он спрашивает, кто - это было обращено уже мне.
   -Пётр Александрович - ответил я.
   -Какой-то Пётр Александрович. Не знаю. Первый раз его вижу. Нате, говорите - она протянула мне телефон.
   -Я бы предпочёл встретиться с тобой лично. Там и обсудим. Не по телефону.
   -Ты откуда? - спесиво, недоверчиво процедил тот.
   -Тренер твой рекомендовал. Говорит, поможешь. А то с товарищем беда, сам понимаешь...
   -Ну, давай, через час подъезжай к бане. Сейчас я занят. Салют! - и в трубке раздались короткие гудки.
   Баня эта оказалась на улице Катузепапи - Рубероидной, что в двух шагах не только от квартиры его любовницы Клары, но и от моей работы. Поэтому подъехать туда через час, да ещё и не одному, не составило труда. Жмерин опоздал на десять минут, и как только он вышел из машины "Хундай - Соната", я подошёл к нему с наручниками.
   -Станислав Жмерин? У меня есть ордер на Ваш арест по подозрению в убийстве Виталия Беспалова. А, вместе с ним, и ещё одиннадцати человек, чьи личности не установлены, но, думаю, я их имена узнаю уже сегодня.
   Сопротивления Жмерин не оказывал - как и все бандиты, "косящие" под законопослушных граждан. Из белого "Опеля - Омеги", похожего на такси, вышли два дюжих инспектора, и усадили его на заднее сидение.
  
   -Значит, так, Жмерин - заявил я ему уже в моём кабинете, в упор глядя ему в глаза. - Мы живём при капитализме, моё время стоит денег, и не таких уж малых. Поэтому я не собираюсь вдаваться во всякие условности, формальности и лирические отступления. "Ничего не знаю", "позовите адвоката", и вся твоя игра в молчанку приведёт к тому, что я дам ход официальной версии, и ты окажешься роковой фигурой в ходе операции "Миттельшпиль". Ты в шахматы играешь?
   -Абсурд какой-то - лениво процедил Жмерин.
   -Да нет, Стасик, не абсурд. Ты, кстати, нам здорово помог - взял, да и уложил целый десяток подручных Ферзя. И даже на то не посмотрел, что с одним из них тебя связывали родственные узы. Правильно, классовое чутьё сильнее. Чему нас учит подвиг Павлика Морозова? Вот и молодец. А операция как раз и состоит в ликвидации преступного сообщества, руководимого Ферзём. Одной бригадой у него теперь меньше. Только мы планировали ликвидацию вовсе не физическую - думаю, понимаешь, о чём я говорю?
   -Я никого не убивал.
   В отличие от Иванцова, Жмерин сохранял самообладание. Впрочем, интересно было бы на него посмотреть, как бы он среагировал на такую фотографию. Если бы там на переднем плане вместо Иванцова был бы сам Жмерин. Наверное, он стал бы более сговорчивым, особенно касательно перспективы послать его "визитку" Ферзю по почте. Да только злоупотреблять такими "визитками" не стоит, а то грош цена им будет. Иванцов-то теперь рот раскрыть побоится, да ему бы и не поверил никто. А вот Жмерину мы нарисуем другую перспективу, не менее заманчивую.
   -Сам, может, и не убивал, только помогал.
   -Бред какой-то, кому я помогал - Жмерин, казалось, вот-вот уснёт. Подобные беседы были для него уже совершенно обыденным явлением, в отличие от Иванцова, "залетевшего" впервые.
   -Вот и скажи мне - кому ты помогал - по-ментовски подхватил я.
   -Начальник, не бери меня на пушку. У тебя всё равно на меня ничего нет. Кто-то что-то сбредил - а ты теперь сидишь, и меня паришь.
   -Да нет, Жмерин, мы с тобой не в бане, так что о парилке и не мечтай. И до пушки ещё далеко, хотя твою пушку мы тоже на всякий случай проверим. А кто что сбредил - да ты сам сбредил. Что твой босс - не непосредственный, конечно, а повыше - Александр Викторович Зыкин, который Ферзь. И к этому самому Ферзю, каким-то образом обратился уголовник из Пайде, некий Виталий Беспалов, и сообщил интересные новости. Что он знает, где скрываются его должнички, братья Востриковы.
   Ведь ляпнул же мне этот дебил Иванцов, что это именно братья, и что именно два года назад у них имелись нелады с полицией. А вычислить, кто такие, уже особого труда не составило.
   -Те самые братья - продолжал я - которых пару лет назад Саша избавил от неприятностей не только с властями, но и с вашими же коллегами по нелёгкой бандитской профессии. За что теперь они, можно сказать, жизнью ему обязаны! Да только вместо этого, эти неблагодарные поросята скрываются от своего спасителя в пайдеских лесах, и в наглую устроили там фабрику по производству наркотиков. Чем они должны были заниматься на благо твоего патрона. А они устроили предприятие сами по себе, не считаясь с человеком, который спас им жизнь. И что курирует весь этот бизнес некое третье лицо, с которым у Беспалова имеются ещё и личные счёты, да и сам Александр Викторович должен быть с ним знаком. И тогда уважаемый Александр Викторович, внимательно выслушав доводы Беспалова, распорядился - как и подобает главе предприятия - чтобы на место съездила ремонтная бригада, в которой как раз работал ты и твой брат; и чтобы, так сказать, устранили неполадки в системе. Разобрались, короче. Факт, что изо всех "рабочих" вашей бригады, в живых остался только ты один. Ну, а спустя несколько дней произошло громкое убийство Виталия Беспалова, причём свидетели указывают на тебя.
   Жмерин молчал, сжав бескровные губы, напряжённо размышляя - откуда утечка? Кто его "подставил"? Я же, слегка прищурив глаз, наклонился к нему, и громко сказал:
   -Так что теперь, Жмерин, будешь мне тут артачиться, как старая кляча, пойдёшь, согласно официальной версии - за убийство всех. Только посадим тебя не в обычную тюрьму, а в ментовскую - в порядке исключения. Целую бригаду Ферзя прикончил! Да даже при Андропове тебе бы за это Героя дали! Ну, а после этого, повяжем мы и твоего Ферзя, предъявим ему уже организацию всей этой бойни, припомним заодно и братьев Востриковых, с некоторым пристрастием - почему, спрашивается, от Шурика эти братики скрываются? И чем это таким Шурик занимается, что ему вдруг эти братики понадобились? А Шурик и подумает: откуда ветер дует? Кто это снабдил нас такими сведениями о нём? И тут как раз наш Исполнительный Департамент осознает свою ошибку, и тебя, Жмерин, из тюрьмы ментовской переведут в обычную. К Ферзю поближе, и с буквой "С" на личном деле. Дальше продолжать?
   -Ты что, начальник? Козла мне решил повесить? Стукача? - рассвирепел Жмерин.
   -А ты и так стукач. Иначе откуда у меня вся эта информация? Ты же сам мне это только что сказал. Так знаешь, я скажу тебе одну простую истину. Никогда не жалей о том, что сделал. Сожалеть - вторая глупость.
   -Я никого не убивал! - яростно прохрипел Жмерин.
   -В общем, так - урезонил его я. - Даю тебе две минуты на размышления. Или ты рассказываешь всё, как было, дальше собираемся, едем, показываешь место, а там уже и разберёмся - кто и кого убивал. Или я поднимаю трубку, и тебя под конвоем отправят в Пярну, в ментовскую тюрьму, и все дальнейшие разговоры с тобой будут вестись уже там. А я твоим Шуриком займусь, не отходя от кассы.
   -Ну что ж - было такое - обречённо вздохнул Жмерин. - Нас было двенадцать человек. Бригадиром был Олег Щербаков - Шериф. Бес нам только бункер показал, а сам слинял тут же. Мы ближе подошли - и тут палить начали. Дальше ни черта не помню. Видел - какие-то бомжи с "калашами" в руках мелькнули. Я так понял - зеки беглые прятались, гасились ото всех... Я очнулся - на хуторе каком-то. Ни пушки, ни ксивы.
   -На месте покажешь, кто есть кто. Оружие было?
   -Обижаешь, начальник. У всех стволы и разрешения. А что до места... Боюсь, там вы уже ничего не найдёте.
   -Это ещё почему - возмутился я.
   -Ферзя люди там подмели.
   -Ну конечно - ты ведь ездил показывать этот бункер Зыкину. Значит, дорогу помнишь. Сейчас ты поедешь с нами, покажешь нам это место. А мы уже и разберёмся - была там фабрика, или беспредельщики там прятались.
  
   ...Хоть и показал нам Жмерин место - но толку от этого было чуть. Всё, что открылось нашему взору - обширное кострище, посреди которого торчал сгоревший бункер. Ни трупов, ни гильз обнаружено не было - видать, здесь команда Зыкина провела своё "независимое расследование", а что до бункера, то его спалили сами "бомжи". Нам оставалось лишь довольствоваться остатками былой роскоши.
   При осмотре бункера было обнаружено, что он состоял из наземной части и подземной. Выглядело всё так, как будто наземная часть служила обиталищем бомжей, а подземная - попросту выгребной ямой, ибо последняя была вся завалена нечистотами. Я же это понял так, что под землёй-то как раз и находилась лаборатория, а наверху размещалась охрана. Ещё и наблюдательные посты имелись на деревьях. Заметив приближение непрошеных гостей, "бомжи" быстренько заняли боевые позиции, обезвредили своих "визитёров", затем тотчас забрали всё необходимое, и поспешно ретировались, сам бункер подожгли, а то, что осталось от фабрики, завалили навозом с какого-нибудь близлежащего хутора. А что до трупов, гильз и всего прочего, то могли и сами от них избавиться, могли и так бросить, решив, что это не их дело. Пусть полиция ищет, да выясняет, что там была за "мафиозная разборка". Но если насчёт бойни можно ещё воссоздать картину - хотя бы по следам крови на земле - то как доказать, что в это проклятом бункере вообще что-то было? Кто это видел? Один Беспалов - и тот за это поплатился жизнью.
   Но ведь есть ещё Попов и сами братья Востриковы.
   Предоставив на этом пепелище работу экспертам, я вновь вернулся на работу, где меня уже ожидал новый сюрприз. В Таллинне, в районе Копли, сбита насмерть пенсионерка. Водитель пытался скрыться, но далеко не уехал - тут же врезался в дерево, и был задержан. Им оказался местный житель, некий Семён Корниенко, 1971 г.р., ранее судимый, да к тому же ещё и мертвецки пьяный. Сейчас он находился в участке на Эрика, куда его доставили для отрезвления. Сюрприз же заключался в том, что сбил он эту бабушку на красном "Москвиче", сороковой модели, с номером 687SHT, в момент выхода из машины был взят с поличным. Мне же теперь предстояло выяснить - как он вообще там оказался.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"