Аннотация: Полную печатную версию этого произведения (с картинками!) можно приобрести на http://www.lulu.com/content/53696
От автора.
Как всякий добрый и мудрый писатель, любящий своего читателя, я люблю выёбываться.
Я никогда не скажу: "Я хочу, чтобы вы купили эту книгу и дали мне денег."
Я скажу: "Эта книга родилась в результате долгих и серьёзных творческих поисков. Это плод моих многолетних раздумий о природе мировосприятия. Это попытка объяснить иррациональную сторону мира, пользуясь разумной терминологией."
Если бы я сказал: "дайте мне денег", вы, возможно, подумали бы:
1.Фи, какой он меркантильный. Не дам ему денег.
2.За что я должен давать ему денег? Книжки я и сам умею писать.
3.Если я дам ему денег, у него их станет больше, а у меня меньше. Этого допустить я никак не могу.
4.Ишь чего захотел! Пусть ищет работу!! Тунеядец!!!
5.Мне бы кто-нибудь дал бы денег...
В любом из этих случаев вы бы не купили мою книжку. А я очень хочу, чтобы вы её купили. Именно купили. И дали мне за неё денег.
Я бы дал вам эту книжку бесплатно. Мне не жалко. Я бы бросил все деньги на дорогу, как апостол Пётр, и, высокомерно раздув ноздри, смотрел бы, как вы собираете их у меня под ногами. Я даже заснял бы всё это на видеокамеру, если бы она у меня была. Но я этого не сделаю. Я никогда не смогу подвергнуть вас, любимых моих читателей, такому позору. Я никогда не заставлю вас ползать в грязи, пачкая новые брюки. Я дам вам возможность удовлетворить свою гордыню. Я дам вам повод лишний раз (и, конечно же, публично) подтвердить свою платёжеспособность. Я приму у вас ваши деньги с благодарной улыбкой и скажу вам спасибо. Я добрый.
Я также заверну вам эту книжицу в газетку и аккуратно положу её в кулёчек. Я хочу, чтобы мой товар имел товарный вид. Я не бомж, просящий милостыню. У меня тоже есть немного гордости.
Итак...
Эта книга родилась в результате долгих и серьёзных творческих поисков. Это плод моих многолетних раздумий о природе мировосприятия. Это попытка объяснить иррациональную сторону мира, пользуясь разумной терминологией.
Не судите строго.
Будьте открытыми и непредвзятыми.
Да хранит вас Бог. Или Сатана. Или кто там у нас нынче главный?..
Солнышку моему, Катюшечке, посвящается.
"Огурец - это то, что имеет вкус огурца, вид огурца и другие свойства, которые мы определили для огурца. "Я" - это то, что имеет все свойства, присущие "я", но каковы эти свойства? Никто этого не знает. Мы говорим: "я сказал". Значит ли это, что "я" имеет свойство способности говорить? Значит, если я молчу - значит это не "я"? Или если кто-то говорит - значит ли это, что там есть какое- то "я"? Может ли кто-то из вас сказать - каковы свойства "я"?"
Бодхи. "Путь к ясному сознанию".
""Не делайте из еды культа!" - сказал Остап и съел огурец сам".
И. Ильф, Е. Петров
"Если же ты съел по страсти один небольшой огурец и благодать отошла - то ты согрешил."
Священник Олег.
Про Машу.
Часть 1.
Необыкновенные похождения Маши и Петра I-го.
Маша скушала огурец. И тут же заснула. Да так крепко, что даже забыла, что у неё бессонница.
Рассердилась Маша на свою забывчивость и сразу же увидела сон. Будто она уже не Маша, а маршал.
Испугалась Маша и проснулась. Но тут ей стало стыдно, что все люди спят, а она одна не спит. Так стыдно ей стало, что она испугалась. И снова заснула.
И увидела Маша второй сон. Как будто она теперь даже не маршал, а фельдмаршал!!!
"Вот так-то лучше", − подумала Маша во сне. Думать во сне можно, это уже доказано специальными учёными, которые изучают сон и другие интересные вещи. Многие в это не верят, но учёные упрямо стоят на своём.
Ну так вот... подумала Маша так и, конечно, захотела ещё огурца. Какой же дурак не захочет огурца, когда такие дела творятся...
Итак, Маша подумала и захотела огурца, но тут же поняла, что огурцы ей сегодня есть не придётся (больше того, они ей даже не приснятся), потому что Маша стоит в чистом поле (в виде фельдмаршала), а на неё прёт 1600 немецких танков (кто-то успел их подсчитать и шепнул Маше их количество). Маша очень хотела испугаться, но ещё больше она хотела огурца, поэтому она вздохнула и бросилась наутёк. Глядь, а она уже и не в поле вовсе, а во дворце!
Хотела Маша испугаться, но не успела, потому что снова захотела огурца. Но не тут-то было!
Ты, читатель, конечно, понимаешь (да и Маша тоже это прекрасно понимала), что ни о каком огурце не могло идти и речи, потому что на самом-то деле Маша была никакая не Маша, а фельдмаршал. А фельдмаршалам, как известно, огурцы не нужны...
Размышляя таким образом, Маша шла по дворцу. И вдруг она увидела перед собой дверь. Захотела Маша её открыть и посмотреть, что внутри. А дверь вдруг сама как откроется! А оттуда вдруг министр какой-то шасть! и прямо на Машу. Смотрит Маша - батюшки! А это не просто министр, а самый что ни на есть премьер-министр!
Так вот, выскочил этот премьер-министр прямо на Машу, и всё тут. Ни спасибо тебе, ни пожалуйста. Ни даже тебе до свидания. Испугалась Маша, хотела убежать. Но премьер-министр сам вдруг взял и пропал. И Маша сразу догадалась, что это и не премьер-министр вовсе, а некий Хибабуллин.
Хотела она опять открыть дверь, а оттуда баба какая-то шасть! И тоже прямо на Машу!
Но Маша её не испугалась, потому что это была жена Хибабуллина.
Тогда Маша проснулась и решила всё-таки поесть огурцов.
Но жена подкралась к Маше сзади и хрясь её по спине огурцом!
Маша испугалась и опять заснула, но жены уже не было, и Маша подумала, что жена, наверно, исчезла. Маше стало стыдно, что она такая трусиха. Так стыдно, что Маша снова захотела огурца. Но не тут-то было.
Когда Маша захотела огурца, она поняла, что она уже не фельдмаршал, а снова Маша. Но как только она решила опять проснуться, перед ней снова появилась жена. "Что за чорт!" − подумала Маша и проснулась, но вдруг поняла, что она на самом деле всё-таки не Маша, а фельдмаршал, и снова заснула, потому что она хотела спросить у жены, нет ли у неё огурцов. Но жена неожиданно убежала.
Тогда Маша уже не на шутку испугалась и пошла её искать. Но жена была хитрая и спряталась от неё под кровать. Маше вскоре надоело её искать, и она решила съесть огурец, но тут опять увидела перед собой дверь. Хотела уже её открыть, даже руку протянула, но вдруг Хибабуллин, как пуля, выскочил из шкафа и бросился бежать. Маша - за ним. Хибабуллин долго убегал от Маши, а Маша долго гналась за Хибабуллиным. Наконец она догнала его и хрясь по голове табуреткой!
И вдруг смотрит Маша, а перед ней не Хибабуллин вовсе, а сам Пётр I-й! Застеснялась Маша и хотела испугаться, но вдруг снова захотела огурца. А Пётр I-й ей и говорит:
− Молодец, Маша, не испугалась ты меня, и за это ты будешь жить в моём дворце, и я тебя назначаю самым главным фельдмаршалом!
Хотела Маша попросить у Петра I-го огурца, уже почти рот открыла, но Пётр I-й вдруг заболел и лёг в кровать.
Решила тогда Маша проснуться, но вдруг, откуда ни возьмись, выбегает Хибабуллин и шасть к Петру I-му в кровать!
− Вот, − говорит, − ты, Маша, всё время спишь, а я так ни разу в своей жизни и не поспал по-человечески.
А Маша уже и сама не рада, что Пётр I-й заболел. "Как, − думает, − я теперь домой попаду?" А тут ещё Хибабуллин из-под одеяла огурцом дразнит... что уж совершенно ни в какие ворота не лезет... ах... ах... не надо... ах... какой вы, право... ааааах!..
Застеснялась Маша и хотела испугаться, как вдруг вспомнила, что скоро начнётся война со шведами, и тогда ей представится очень хороший случай убежать от Петра I-го и вернуться домой.
Машин план, конечно же, был очень хитрый, но Пётр I-й тоже был хитрый, и ещё ему нужен был хороший фельдмаршал. И поэтому он не отпустил Машу домой. Но Маша очень сильно хотела огурца, поэтому она рассердилась, оделась в доспехи, нацепила все ордена, взяла самую длинную саблю и поскакала на войну. Скачет она, скачет, и вот уже война показалась вдали. "Ура-а-а-а!" − подумала Маша.
Маша была умной девочкой. Она знала, что шведы скоро начнут убегать и решила гнаться за ними до самой Швеции, а там уже, глядишь, и до дома рукой подать.
И вот уже шведы убегают, скачет Маша за ними. Вдруг слышит, сзади топот. Оглянулась, батюшки рóдные! а за нею русские партизаны гонятся с дубинами да с рогатинами. Догнали они Машу и уже приготовились бить, но тут вдруг увидели, что это никакая не Маша, а Самый Главный Фельдмаршал! Испугались русские и повели её к своему Самому Главному Партизану.
− Что ты хочешь, девочка Маша? − спрашивает у неё Партизан.
− Я домой хочу, − отвечает ему Маша.
Отвёл её Партизан на вокзал, а сам сел на лошадь и уехал. Стала Маша ждать пóезда, а поездá на этом вокзале ходили редко. Долго ждала Маша поезда, но так и не дождалась и решила сходить в магазин, чтобы купить огурцов. А продавец ей и говорит:
− Нету у нас огурцов, у нас только картошка!
Смотрит Маша - и правда, вокруг всё картошкой завалено до самого неба, а огурцов не видать. Что было делать бедной Маше? Делать нечего. Выбрала она самую большую картошку, да такую, что в дверь не пролезет, и подумала: "Ну, теперь хоть картошкой наемся!" Положила она картошку в сумку и пошла домой. Вдруг смотрит - а в сумке-то и не картошка вовсе, а газета "Советский спорт". А из-под прилавка ехидная хибабулльная рожа выглядывает. Хотела Маша треснуть Хибабуллина картошкой по морде, но вдруг так сильно захотела огурца, что сама испугалась. И решила проснуться.
Начала Маша просыпаться, но вдруг спохватилась и подумала, что если она проснётся, то обязательно поест огурца и тогда уж непременно снова заснёт.
Маша ещё больше испугалась и решила не есть огурца, но тут же захотела огурца до такой степени, что начала пугаться всё больше и больше. И чем больше Маша пугалась, тем сильней она засыпала. Наконец, Маша совсем заснула и увидела 3-й сон.
Но это уже другая история.
Часть 2.
Маша и Егор Летов.
1.
Так вот, поела Маша огурцов и опять заснула. И тут вдруг ей в голову мысль пришла: неплохо бы сейчас Егора Летова увидеть. Вышла она на улицу и давай ко всем приставать с расспросами, как и где можно Летова найти. Но никто ничего толком сказать не может. Маша уже весь город опросила, к некоторым уж по второму разу подошла, но не тут-то было. Никто не знает ничего про Летова. Рассердилась Маша не на шутку и пошла искать магазин, где можно купить огурцов. А люди-то уже Машу боятся, жмутся к стенам домов, забиваются в подворотни. Дети улепётывают врассыпную, со всех ног. Короче, беда. Ну как в таких условиях можно есть огурцы? Да никак!!!
Ну и вот, значит, идёт Маша и горько плачет. Глядь, а вокруг уже сельская местность, город кончился. Там и сям хижины всякие стоят, мычат коровы. Маша и там поспрашивала у людей про Летова Егора, но снова безрезультатно. Тут уж у Маши настроение совсем испортилось. Но делать нечего, надо идти дальше.
Но чем дальше уходила Маша, тем тупее и безграмотнее попадались ей люди. Вскоре начались такие места, где вообще русского языка не знали. Рассвирипела Маша, хотела уже обратно идти, как вдруг увидела перед собой высокий-превысокий небоскрёб. Маша сразу поняла, что она пришла в соединённые штаты америки. Но что это за штаты и чем они соединены, Маша не знала, потому что в школе, где она училась, этого ещё не проходили. Поэтому Маша очень удивилась при виде такого большого небоскрёба и, конечно, снова захотела огурца. Вдруг смотрит - а на ступеньках люди какие-то стоят. Подумала Маша, может они знают, где Егор. Подошла к ним и говорит: "Здравствуйте, а как вас зовут?" "Меня зовут Самый Главный Партизан! − отвечает первый человек. − Ты что, меня не помнишь? Я тебя спас, когда шла война, и русские партизаны хотели тебя дубинами избить." Удивилась Маша, но промолчала. "А меня зовут Шприц, − говорит второй человек. − Но это только кличка, а настоящее имя моё - Громозека. Хотя все называют меня по фамилии." "А как фамилия твоя?" − спрашивает Маша. "Хуй!" − отвечает Шприц. "Нет уж, лучше я тебя буду Громозекою величать, − сказала Маша. − А то уж больно фамилия у тебя хитровыебнутая. Ну а как тебя зовут?" − обратилась она к третьему человеку. "Меня не зовут", − ответил третий человек. "Ну, тогда я буду называть тебя просто: Человек, Которого Не Зовут", − сказала Маша и хотела уже идти обратно, но вдруг подумала, что в небоскрёбе могут быть огурцы. Маша решительно открыла дверь и шагнула внутрь. Но внутри было так темно и страшно, что Маша испугалась и с плачем выбежала наружу. "Это - зона, − сказал Самый Главный Партизан. − А мы - сталкеры. Мы водим людей в зону. Хочешь, и тебя проведём?" "Здесь сбываются все человеческие желания, − продолжал Громозека. − Но в одиночку ходить туда опасно." Маша засмеялась и сказала, что фильмы Тарковского - это сказки для маленьких, в которые она не верит, потому что она уже большая девочка и ходит в школу. "Ну что ж, не веришь, не надо, − сказал Человек, Которого Не Зовут с металлом в голосе. − Останешься, значит, без огурца." Тут Маша поняла, как невыносимо ей хочется огурца, и согласилась.
2.
Они долго пробирались по лабиринтам первого этажа. Вокруг ходили какие-то люди, и Маша неоднократно порывалась спросить, нет ли у них огурцов, но, как только она к ним приближалась, она замечала, что это не люди. Маше было грустно и тоскливо без огурца, но никто не мог ей помочь. Вдруг Самый Главный Партизан остановился и сказал: "А теперь надо бросить гайку и слушать." Гайки ни у кого не нашлось, поэтому пришлось бросить ботинок. Все прислушались. Раздался очень слабый, едва различимый свист, и Маша сразу поняла, что конечная цель её путешествия - 19-й этаж, 9-й коридор. Друзья обрадовались и начали подниматься по лестнице вверх.
На 19-м этаже были деревянные полы и очень высокие потолки. Огромные окна находились под самым потолком и были покрыты многовековым слоем пыли. Путешественники шли по деревянной эстакаде, пристроенной к трём стенам громадной комнаты. Справа от них тянулись бесконечные ступенчатые выступы, упирающиеся в стену, а слева, там, где должна была находиться четвёртая стена, была пропасть. На противоположном краю пропасти стояла кровать с белоснежными подушками, простынями и пышным одеялом. Справа от кровати стояла трансформаторная будка, а в глубине панорамы виднелся дверной проём, ведущий в неизвестные глубины, излучающие приветливый жёлтый свет. Маша вдруг поняла, что больше всего на свете ей хочется лечь в эту кровать и хорошенько выспаться.
"Нам туда нельзя, − сказал Громозека. − Мы должны тебя покинуть." В этом месте эстакада поворачивала влево, и в конце её виднелась крутая железная лестница, ведущая прямо к кровати. Впереди был чёрный туннель. "Если будет плохо - попрыгай", − шепнул ей на прощание Человек, Которого Не Зовут и шагнул в туннель. За ним последовали Самый Главный Партизан и Громозека. Маша осталась одна. Некоторое время ей очень сильно хотелось огурца, но потом всё прошло, и осталось только одно желание: выспаться на чудо-кровати. Маша глубоко вздохнула и пошла к лестнице.
3.
Когда Маша проснулась, слева от неё сидел голый человек и дрочил член. Маша испугалась и выбежала на улицу. Темнело. Был час пик. Маша вдруг осознала, что стоит на автобусной остановке автобуса 16-го маршрута. Людей было немного. Несколько автобусов проехали мимо, не остановившись, и скрылись за воротами большого тёмного кладбища, заросшего густым дремучим лесом, но люди продолжали терпеливо ждать. Над головой неслись тяжёлые свинцовые тучи. "Ты знаешь, куда едешь?" − спросила у Маши девочка с кружевным воротничком, стоящая рядом. "Нет", − покачала головой Маша и испугалась. Девочка загрустила и отвернулась. Маша отвернулась в другую сторону и увидела высокий толстый столб, на который с разных сторон карабкались люди. Маша снова захотела огурца, но любопытство победило голод, и Маша подошла поближе к карабкающимся. Сначала она подумала, что это соревнование по лазанию по столбам, но вскоре до неё дошло, что наверху проходит очень необычная железная дорога, состоящая из двух рельсов, расположенных один над другим, между которыми ходит поезд. Сейчас поезд стоял у перрона, и последние пассажиры лезли вверх по столбу, чтобы успеть вскочить в вагон.
Эта железная дорога была построена совсем недавно. Она состояла из главного терминала в центре города и тридцати шести ответвлений, исходящих из него, наподобие солнечных лучей, в разные стороны. Таким образом, данная система могла обслуживать практически весь город. Чтобы проехать на поезде бесплатно, надо было карабкаться по столбам на высоту более ста метров, а, уплатив три рубля, можно было воспользоваться специальным подъёмником. Поэтому в поездах этой системы ездили или очень богатые люди, или потенциальные самоубийцы. Тысячи человек ежедневно разбивались насмерть, падая со столбов, так что подавляющее большинство населения, дорожа своей жизнью, ездило на автобусах, которые ходили очень плохо, редко и медленно и, к тому же, часто ломались.
Конечно, Маша всего этого не знала, а поэтому ещё сильнее захотела огурца и подошла поближе. Со столба уже начали валиться первые жертвы. Привлечённые таким красочным зрелищем, к столбу стекались толпы туристов. Они возбуждённо переговаривались, тыча пальцами вверх; то и дело слышались щелчки фотообъективов. Вот очередной неудачник, сорвавшись почти с самого верха, с чудовищным криком полетел вниз, цепляясь растопыренными руками за бороды хасидов и оставляя клочья одежды и мяса на крюках, вбитых в столб для облегчения подъёма. Застигнутые врасплох хасиды испускали недоумённые возгласы и падали следом за ним, как чёрные мусорные мешки, махая пейсами, как крыльями. Некоторые задевали по пути и других ползущих вверх, сбивая их на землю и вызывая бурю восторга у народа, стоящего внизу. Вскоре на земле под столбом образовалось страшное месиво из рваных тряпок, мяса, костей, крови и человеческих выделений. Маше стало плохо, и она вспомнила, что говорил ей Человек, Которого Не Зовут. Она начала прыгать!
Сначала прыжки были невысокие и несмелые, но вскоре Маша вошла во вкус. Она отталкивалась от земли мощными задними ногами в момент приземления и, пружиня таким образом, прыгала всё выше и выше. Наконец она прыгнула так высоко, что увидела первый ярус подъёмника, которого не было видно с земли. На смотровой площадке, держась за поручень, стоял Егор Летов. Он улыбался Маше, видя её успехи и радуясь вместе с ней. "Егор!!!" − закричала Маша. Летов протянул руку, погладил её по голове и тихо сказал: "Будь осторожна, Маша, не увлекайся слишком сильно прыжками. Я знал одного человека, который прыгнул вверх на 44 метра и разбился при приземлении. Остановись, Маша, или ты погибнешь." Всё это произошло в тот момент, когда Маша находилась в наивысшей точке своего прыжка. В следующее мгновение Маша начала падать, но прежде, чем Егор скрылся из виду, она успела заметить в его руках огурец...
"И часто он здесь появляется?" − спросила Маша у незнакомца, который подошёл спросить, который час. "Он здесь всегда, − был ответ. − Он основал этот город, и мы ему поклоняемся." Подошвы ног слегка побаливали от жёсткого приземления. "Как хорошо, что я его увидела, − обрадовалась Маша. − Всё-таки не зря я прошла через зону." "А кто тебе сказал, что ты её уже прошла? − удивился незнакомец. − Ты и сейчас в зоне." Черты лица незнакомца начали расплываться, теряя чёткие формы. "Так значит, вы не человек?" − спросила Маша сквозь нервные спазмы, сотрясающие её тело. "Конечно, нет", − рассмеялся незнакомец, который уже потерял очертания и висел в полуметре от земли в виде какого-то несуразного крендебобеля. "А как мне выбраться отсюда?!!" − крикнула Маша что было силы. Со смотровой площадки первого яруса подъёмника поднялось странное облако. Оно быстро разрасталось, заполняя собой всё небо. Внезапно пошёл дождь. Люди на остановке всё так же ждали автобуса, а автобусы шли мимо. Туристы всё так же щёлкали объективами, а со столба летели незадачливые альпинисты. На кладбище начались похороны, и похоронный оркестр заиграл "Положили немало жизней".
Маша так сильно захотела огурца, что закрыла глаза и, так и не дождавшись автобуса, крепко заснула. И увидела ещё один сон. Но это уже другая история.
Часть 3.
Маша идётъ въ гости.
1.
Проснувшись поутру и даже не успѣвши захотѣть огурца, Маша поняла вдругъ со внезапною ясностiю, что она ужъ не Маша. Поняла она и то, что мысль эта не нова для нея. Что-то подсказывало ей, что поспала она достаточно, и надо вставать. Окно въ горницѣ было отворено настежь, и слышно было, какъ кухарка гремитъ горшками на кухнѣ, въ домѣ черезъ дорогу. По улицѣ проносились, дребезжа, кареты, повозки и двуколки, везущiя чиновниковъ на службу; ямщики хрипло осаживали лошадей, и видно было, что многiя изъ нихъ успѣли ужъ хватить лишняго, невзирая на столь раннiй часъ.
Маша протёрла очи и стремглавъ выбѣжала вонъ изъ комнаты. Служанка ужъ разлила по чашкамъ кофiй и начала прибираться въ залѣ.
− Да и то правда, Марiя Өеоктистовна, − согласилась служанка, смахивая последнiя пылинки съ дорогого французскаго трюмо шёлковою тряпочкой. − Утро выдалось, лучше не бываетъ.
− А что, Катя, правда-ли это, будто конюхъ нашъ, Пашка, давеча брюшною грыжею цельный день маялся?
− Охъ и правда, барыня, какъ есть правда, − запричитала служанка, истово крестясь. − Намѣдни хвотографическiй аппаратъ тащилъ, что Севастьянъ Васильевичъ, женихъ вашъ, въ аглицкой лавкѣ заказать изволили, а вѣсу въ нёмъ, окаянномъ, никакъ не мѣньше дюжины пудовъ будетъ. Вотъ и надорвался, горемышный.
− Вотъ ужъ, ничего подобнаго! Какой-же Севастьянъ Васильевичъ мнѣ женихъ? − покраснѣла Маша. − Глупости какiя... За доктором-то посылали?
− Посылали, барыня, посылали, вотъ вамъ крестъ. Я слышала, что будто-бы ему лучше таперича, а всё одно докторъ велѣлъ лежать смирно покуда заживётъ грыжа-то.
− Ну что-жъ подѣлаешь, надобно извозчика брать, − задумчиво проговорила Маша. − Погляди-ка въ кладовыхъ, не осталось-ли ещё огурцовъ.
− А я ужъ глядѣла. Токмо помидоры остались, да ещё капусты кочанъ. Вы вчерась чуть не корзину цѣльную огурцовъ откушать изволили. Да неужто-жъ не помните?
− Не помню, Катя. Какъ огурцовъ наемся, меня такая истома берётъ, что я сама не своя дѣлаюсь. Прямо напасть какая-то. А не поемъ огурцовъ − такъ ещё хуже...
Служанка съ испугомъ перекрестилась.
− Святъ, святъ, святъ. Если угодно, я Никифора пошлю въ овощную лавку сiю минуту.
Но Маша ужъ думала о своёмъ и ответила лишь кивкомъ головы. Катя, поклонившись, скрылась за дверью.
Напившись кофiю, Маша наконецъ решилась.
− Будь что будетъ, − сказала она вслухъ, вставая из-за стола, − а всё-таки сегодня я непремѣнно пойду въ гости. Теперь меня ужъ ничего не остановитъ. Недаромъ-же приснился мнѣ этотъ странный сонъ про... ахъ, надо спѣшить!..
Не закончивъ фразы, Маша спустилась по лестницѣ въ переднюю и вышла на улицу.
2.
Анатолiй Поликарповичъ Кацъ былъ человѣкомъ съ подозрительнымъ прошлымъ. Первый его бракъ былъ неудаченъ, и Анатолiй Поликарпович совсѣмъ разочаровался въ семейной жизни. Состоянiе своего отца, убитаго на гусарской дуэли, онъ промоталъ, ещё будучи студентомъ, но университетъ съ горѣмъ пополамъ кончилъ. Послѣ этаго онъ пропалъ летъ на десять неизвѣстно куда и, когда о нёмъ всѣ ужъ забыли, неожиданно появился вдругъ въ городѣ съ солиднымъ капиталомъ и заметно увеличившимся брюшкомъ. Поговаривали, что онъ приобрёлъ у какого-то разорившагося помѣщика скаковую лошадь, которая послѣ этаго самымъ чудовищнымъ образомъ стала выигрывать всѣ скачки кряду, и продолжалось это въ теченiе нѣсколькихъ лѣтъ. Самъ Анатолiй Поликарповичъ объ этомъ распространяться не любилъ и вообщѣ в компанiи предпочиталъ помалкивать, куря свою длинную серую трубку и устрѣмивъ взоръ въ потолокъ. Женщинъ онъ не то, чтобы презираль, а скорѣе отрицалъ ихъ существованiе, съ мужчинами же былъ предѣльно офицiаленъ − можно было подумать, глядя на него, что къ людямъ онъ относится, какъ къ декорацiямъ и не болѣе того. Онъ не былъ ни суровымъ, ни добрымъ, онъ былъ никакимъ. Его безразличiе и безучастность ко всѣму приводила въ изумленiе каждаго, кто имѣлъ съ нимъ хоть какое-то дѣло, однако, упрекать Анатолiя Поликарповича въ чёмъ бы то ни было (такъ-же какъ и хвалить его за что-то), никто не могъ. Любить или ненавидѣть его было невозможно. Онъ былъ незамѣтен настолько, что даже птицы не взлетали изъ-подъ его ногъ, когда онъ шёлъ по Невскому проспекту, думая о чём-то своёмъ; случалось, что онъ ненарокомъ давилъ какого-нибудь щегла или даже грача, не замѣтившаго его приближенiя, − въ общѣмъ, онъ являлъ собой немногочисленный, но всё болѣе популярный въ Европѣ типъ такъ называемаго "нейтральнаго человѣка". Замѣтимъ так-же, что политическихъ убѣжденiй онъ не имѣлъ.
Анатолiй Поликарповичъ былъ знакомъ съ Машей всѣго три недѣли: встрѣча произошла на вечеринкѣ у отставного полковника Т-ва. Молодая, полная задора и неисчерпаемой юношеской энергiи дѣвушка нѣсколько встряхнула г-на Каца, но не измѣнила его убѣжденiй. "Что мнѣ эта Маша? − думалъ онъ, сидя у окна въ своей горницѣ съ неизмѣнной трубкою во рту. − Дурень я, дурень, на старости лѣтъ по бабамъ забѣгалъ. А ей, небось, токмо деньги мои и надобны. Ну ужъ, дудки! Нѣтъ въ моёмъ сердцѣ мѣста для нея и не будетъ!"
3.
Такъ рѣшилъ Анатолiй Поликарповичъ и вѣсьма было успокоился, какъ вдругъ въ дверяхъ показался слуга его Прокопiй:
− Марiя Өеоктистовна видѣть васъ желаютъ-с.
Въ груди у Анатолiя Поликарповича ёкнуло, но онъ быстро взялъ себя в руки. Теперь, когда рѣшенiе его о нежеланiи имѣть сношенiй съ Машей, окончательно созрѣло въ нёмъ, онъ былъ твёрдъ и холоденъ.
− Скажи, чтобъ подождала малостъ, я занятъ!
Черезъ десять минутъ къ Машѣ, сидящей в гостиной, вышел спокойный, опрятный и аккуратно причёсанный г-нъ Кацъ.
− Я пришла сказать вамъ, что собираюсь завтра отправиться въ усадьбу тётеньки своей, въ Перелыгино, и желаю пригласить васъ составить мнѣ компанiю, если сiе предприятiе васъ не обременитъ.
Анатолiй Поликарповичъ медлилъ съ ответомъ, посасывая давно потухшую трубку.
− Я вѣсьма польщён вашимъ вниманiемъ, − наконецъ сказалъ онъ, − однако, вынужденъ съ превеликимъ прискорбiемъ сообщить вамъ, что сiе никакъ невозможно. Я долженъ завтра выехать въ Кiевъ по крайнѣ срочному дѣлу.
− Ахъ, какъ жаль! − огорчилась Маша. − Значитъ, мнѣ придётся ехать одной... А можетъ быть, вы прiедете ко мнѣ сами, когда вернётесь изъ Кiева?
− Марiя Өеоктистовна! Я давно ужъ хотѣлъ сказать вамъ и вотъ теперь рѣшился... Я вижу, какъ смотрите вы на меня и догадываюсь о чувствахъ вашихъ ко мнѣ. Но повѣрьте мнѣ, вы ошиблись! Мы съ вами слишкомъ разныя во всёмъ, и никогда не будемъ мы счастливы вмѣстѣ.
Маша покраснѣла, но отступать ей было некуда.
− Но почѣму вы такъ считаете, дорогой Анатолiй Поликарповичъ? Я вѣдь люблю васъ! Я дамъ вамъ всё, чего вамъ не хватаетъ. Вы думаете, я не вижу, какъ вы одиноки и какъ вамъ трудно одному? Вамъ будетъ хорошо со мной, повѣрьте! И дѣлъ у васъ нѣтъ никакихъ въ Кiевѣ, это вы такъ сказали, чтобы со мной не ехать.
Анатолiй Поликарповичъ почесалъ затылокъ, затемъ открылъ было ротъ, тутъ-же его закрылъ, почесалъ бороду и наконецъ заговорилъ:
− Марiя Өеоктистовна, вы меня совершенно не знаете. Я увѣряю васъ, со мной вамъ будетъ неинтересно, вы состаритесь раньше времени. Вы ещё такъ молоды и полны жизни, а я рѣшительно не нахожу никакихъ неудобствъ въ своёмъ одиночествѣ. Вы, несомнѣнно, заслуживаете большаго, чѣм то, что я могъ-бы вамъ предложить.
− Я благодарна вамъ за сочувствiе, дорогой Анатолiй Поликарповичъ, это очень благородно съ вашей стороны, − отвѣтила Маша съ оттѣнкомъ недовольства въ голосѣ. − Но вы меня слишкомъ переоцѣниваете. Я заслуживаю не болѣе того, чего заслуживаете вы. Каждый человѣкъ испытываетъ потребность любить и соответственно заслуживаетъ быть любимымъ. Не пытайтесь обмануть хотя-бы себя, Анатолiй Поликарповичъ.
− Ну что жъ... − медленно произнёсъ г-нъ Кацъ послѣ продолжительнаго молчанiя, кладя трубку на шкапъ. − Придётся открыть вамъ мою маленькую тайну. Я надѣюсь, у васъ пропадёть желанiе мучить себя и меня, когда вы узнаете объ этомъ. Слушайте же! Я ненормаленъ! Я - не такой, какъ всѣ!
Съ этими словами Анатолiй Поликарповичъ рѣзко разстегнулъ ремень на кальсонахъ и двѣ пуговицы. Штаны упали наземь, и взору потрясённой Маши открылось невѣроятное: тамъ, гдѣ у любого нормальнаго джентльмена долженъ былъ находиться корень мужского естества, у Анатолiя Поликарповича висѣлъ огромный, съ металлическимъ отливомъ, гаечный ключъ.
− Это... пиздецъ... − какъ зачарованная, проговорила Маша. Ея широко раскрытыя голубыя глаза, не отрываясь, смотрѣли на чудо природы, которымъ обладалъ г-нъ Кацъ, молча стоявшiй передъ ней со спущенными штанами.
− А какъ это такъ? − наконецъ спросила немного пришедшая въ себя Маша.
− Я - инопланетянинъ, − охотно объяснилъ Анатолiй Поликарповичъ. − Меня отправили на Землю съ заданiемъ. Моя внѣшность была измѣнена въ соответствiи съ анатомiей земного человѣка. Токмо, когда мнѣ мѣняли вотъ здѣсь, − г-нъ Кацъ качнулъ гаечнымъ ключомъ, − произошёлъ сбой въ программѣ...
− Но вѣдь это-же, наоборотъ, здорово! − Маша вдругъ хитро сощурилась, − Анатолiй Поликарповичъ, а давайте поебёмся?
− А я не умѣю, − растерялся г-нъ Кацъ. − Я даже кончаю не такъ, какъ всѣ. Понимаете, Маша, мнѣ вѣдь измѣнили токмо внѣшность, а физiологическiя процессы остались прежними.
− Но это-же такъ просто! − удивилась Маша. − И физiологическiя процессы, мнѣ кажется, здѣсь вовсѣ ни при чёмъ. А какъ вы кончаете?
− Для того, чтобы кончить, мнѣ необходимо сперва жидко обосраться, − печально началъ объяснять Анатолiй Поликарповичъ. − И надо, чтобы калъ какимъ-то образомъ былъ собранъ и размазанъ по головамъ обоихъ партнёровъ. Понимаете, это очень важно. Чѣмъ больше кала...
− Ахъ, Анатолiй Поликарповичъ, это уже слишкомъ. Вы - настоящее чудовище! − возмутилась Маша, съ отвращенiемъ глядя на "гениталiи" г-на Каца...
4.
− Ха-ха! Здорово я её отвадилъ! − восторжествоваль Анатолiй Поликарповичъ, лишь только Маша вышла вонъ. − И вѣдь повѣрила, вотъ дура! Да ужъ, изобретательности мнѣ не занимать.
Всё ещё усмѣхаясь, г-нъ Кацъ соскоблилъ гримъ, щедро нанесённый на низъ живота и промежность для маскировки и размоталъ бинтъ, посредствомъ котораго ключъ былъ привязанъ къ члену. Желѣзный инструментъ звонко упалъ на дубовый паркетъ.
5.
Оскорблённая до глубины души Маша шла по вечернему Петербургу и думала объ огурцахъ.
Часть 4.
Маша и неуловимые мстители.
I.
Однажды Маша с такой силой захотела огурца, что проснулась. Проснувшись, она огляделась по сторонам и увидела, что вокруг сидят люди и смотрят на неё. Маша хотела испугаться, но не успела, так как ей стало интересно, кто такие эти люди, и ещё она надеялась, что у них есть огурцы.
Но у людей огурцов не оказалось, и, чтобы не выглядеть невежливой, Маше пришлось поздороваться. Люди заговорили, и выяснилось, что все они - члены машиной семьи. "Вот ещё, только этого не хватало, − с досадой подумала Маша. − Стоило ради этого просыпаться..." Вслух она, естественно, ничего подобного не сказала, но люди и сами почувствовали какую-то неловкость. Возникла заминка, которая перешла в неуклюжее молчание. Лица людей приобрели угрюмое выражение, произошёл обмен подозрительными взглядами. Обстановка быстро накалялась. Все мышцы были напряжены до предела, пальцы сжались в кулаки, туловища приняли положение стартующего бегуна, заиграли желваки на скулах, лбы сморщились в предвкушении беды...
И тут кто-то включил телевизор.
Все расслабились.
"Как плохо, что я не знаю этих людей, − подумала Маша. − Это, наверно, потому, что я слишком много сплю."
По телевизору показывали концерт Гребенщикова, и Маша почему-то вспомнила, как она видела Егора Летова. Ей вдруг захотелось выйти погулять, но в дальнем углу комнаты произошло шебуршение, и из мрака восстала бабушка. "Я пойду с тобой", − сказала она.
"Я помню время, когда Гребенщиков только начинал писать песни, − сказала бабушка, скептически качая головой. − Он тогда ещё был нормальным человеком, не то что сейчас. Правда, было это очень давно. Тогда ещё и на гитарах-то никто толком не играл. Одни негры дудели в трубы по кабакам. Ох уж эти негры и кабаки!" − бабушка ностальгично вздохнула, сняла с гвоздя старую, потёртую гармонь, сдула пыль с корпуса и залихватски прошлась по ладам:
"Эх, давненько я не играла!.."
Кто-то встал и выключил телевизор. Бабушка томно закатила глаза и запела:
Пошла сегодня я в кабак,
А там меня пиздых! хуяк!
Пиф-паф! бабах! трах-тарарах!
Я больше не пойду в кабак.
Слушая эту старую детскую песенку, Маше хотелось плакать. Люди тоже перестали улыбаться и смотрели из темноты круглыми, светящимися глазами. "Пойдём в ресторан", − решила Маша.
Быстро темнело. Маша с бабушкой шли, не разбирая дороги. Наконец впереди замаячил ресторан. "Вот", − подумала Маша.
II.
Бабушка сразу пошла на кухню, а Маша осмотрелась. Вокруг в турецких позах сидели хасиды и прямо руками ели борщ. "А где у вас музыка?" − не поняла Маша. "У нас нет больше музыки, − произнёс высокий мужчина в борфортах, подходя к Маше. − Но это похуй, потому что я - Пётр I-й!"
Маша обрадовалась старому знакомому, и они разговорились. Выяснилось, что Пётр I-й работает здесь уже 40 лет. Раньше на месте ресторана была церковь, а Петра I-го звали Апостол Пётр. Когда церковь закрылась, Пётр очень рыдал, но вскоре на том же месте открылся ресторан, и Петра взяли поваром.
Маша похвалила Петра I-го и хотела уже попросить у него огурца, как вдруг неожиданно из кухни пулей выскочила бабушка, а за ней с криком "Отдай салфетки!" − сам начальник ресторана с огромным половником в руке. "Бежим отсюдова!" − крикнула бабушка Маше.
Они оказались снаружи, и кромешная тьма поглотила их. Вскоре Маша устала бежать и перешла на шаг, но тут же ощутила увесистый удар сковородой по голове и поняла, что у начальника вполне серьёзные намерения.
"Не получит он салфеток, я лучше съем их", − с набитым ртом прошамкала бабушка.
"Я домой хочу", − пожаловалась Маша.
"Ну-ну, не отставай! − прикрикнула на неё бабушка. − Сегодня ты должна быть со мной."
"Это ещё почему?" − удивилась Маша
"Неуловимые мстители зорко следят за мной, − ответила бабушка. − У нас будут большие неприятности, если они увидят меня одну."
"А что они нам сделают?" − спросила Маша.
"От них можно ожидать чего угодно, − сказала бабушка, проглатывая последнюю салфетку. − В прошлый раз они отключили гравитацию."
Маша пыталась осмыслить слова бабушки, но ей мешала думать головная боль, возникшая от удара сковородой. "Ну их к чорту, этих мстителей! − рассердилась Маша. − сейчас лучше засну и наемся во сне огурцов."
Но сон не шёл.
Тогда Маша закрыла глаза и полетела.
III.
Когда Маша проснулась, она поняла, что находится в гостинице. Было раннее утро. В комнате не было ни одного окна, но Маша знала, что на улице уже светло. Соскочив с белой, пышной кровати, девочка вышла в коридор. Справа от неё была широкая лестница, и Маша решила спуститься в холл, но, лишь только она коснулась ногой верхней ступеньки, произошло нечто странное. Маша оторвалась от пола и начала парить в воздухе. Умная девочка сразу поняла, что неуловимые мстители отключили гравитацию, поэтому она не растерялась и успешно завершила спуск.
Стол гостиничного клерка был пуст. Все бумаги, канцелярские принадлежности, телефонный аппарат и сам клерк левитировали под потолком. Глаза клерка были наполнены испугом и беспросветной тупостью.
− Do something, − сказала ему Маша, подлетая к столу, − don't just hang there[1].
Маша вылетела на улицу и плавно опустилась на землю: видно, неуловимым мстителям надоело безобразничать. Оглядевшись по сторонам, Маша поняла, что находится на главной площади города. Все люди, которых она видела, шли в одном направлении, так что можно было подумать, что это демонстрация. Однако, в руках у людей не было ни флажков, ни шариков, ни транспарантов. Маше стало интересно. "Куда вы идёте?" − спросила она пожилого мужчину в чёрном пальто. "На суд!" − грозно провозгласил прохожий, гордо шествуя мимо. "Сегодня будут судить хулигана, который любил дрочить свой член в общественных местах", − добавила девочка с кружевным воротничком. ("Где-то я уже её видела", − хотела подумать Маша, но не успела.) "Иногда он залезает в кроватки к маленьким девочкам и показывает им, как он дрочит член", − сварливо крикнула какая-то женщина из толпы. "А маленьким девочкам ещё рано это знать", − прокашлял лысый старичок с пуделем на поводке. "Но мы не позволим ему продолжать свои наглые выходки!" − раздалось откуда-то сзади. "Мы его накажем! Мы ему покажем!" − свирепо выкрикивали люди, надвигаясь на Машу со всех сторон.
В одно мгновение бедная Маша почувствовала себя потерянной в океане людских страстей. Искажённые от негодования лица со всех сторон заглядывали ей в глаза, словно спрашивая её, а ты с нами? Маша здóрово испугалась и опустила голову, прячась от взглядов. Но люди и сами уже быстро отворачивались от Маши; теперь их внимание было направлено на белое, величественное, искрящееся в лучах полуденного солнца здание суда - самое высокое здание в городе.
IV.
"Встать, суд идёт!" − проворчал румяный увалень с волосатой грудью. В комнате работал кондиционер, и увалень то и дело кутался в засаленный махровый халат.
Все встали, но суд не шёл. В напряжённом ожидании прошло 8 минут. Наконец в углу произошло шебуршение, и из мрака восстала бабушка. "Садитесь, − сказала она. − Суд иногда ходит очень-очень медленно, а в ногах, как известно, правды нет." Все опустились на свои места за исключением одного резвого, шустрого мужичишки, который продолжал как ни в чём не бывало выплясывать какой-то быстрый, отрывистый танец, похожий на гопак, при этом неуклюже выгибая ноги и страшно раздувая ноздри. Маша с удивлением узнала в танцующем Хибабуллина.
"Я приехала сюда из соединённых штатов америки, − высморкавшись, сказала бабушка, − хотя, чем эти штаты соединены, я не знаю. Я люблю всё, что соединено, а для того, чтобы что-то любить, не обязательно всё про это знать. А ещё я умею делать вот так", − бабушка забралась на стол с ногами, подняла юбку (под ней не оказалось трусов) и начала ссать.
"Долой!" − раздались недовольные крики из зала, сначала робкие и разрозненные, но, чем дальше, тем более требовательные и сплочённые, а под конец уже попросту переходящие в сплошной, равномерный гул. К бабушке подбежали, потащили к дверям. Несколько человек бросились ей на помощь, завязалась драка. Маша с недоумением подошла к Хибабуллину. "Кого судят?" − спросила она. "Меня", − усмехнулся озорник. "А где судья?" − не врубилась Маша. "Судьи нет и не будет", − последовал ответ. "А мы сейчас в зоне?" − спросила Маша с дрожью в голосе. "Кто его знает... − уклончиво пожал плечами Хибабуллин. − Всё может быть."
По комнате уже летали стулья, и Маша с подсудимым поспешили покинуть помещение. "Слушай, Маша, выходи за меня замуж", − сказал вдруг Хибабуллин, когда они уже шли по улице. "Так ты ведь женат", − удивилась девочка. "Ничего подобного, − возразил Хибабуллин, − я недавно развёлся." "А я твою жену видела во сне. Совсем недавно." − вспомнила Маша. "Я знаю, − Хибабуллин поддал ногой консервную банку. − Мы с ней то женимся, то разводимся, то снова женимся. Но теперь она мне окончательно надоела." "А почему ты мне тогда вместо картошки подсунул газету "Советский спорт"? − спросила Маша. − Я так расстроилась, что чуть на поезд не опоздала." Но Хибабуллин вдруг сорвался с места и убежал.
Маша печально посмотрела ему вслед и неожиданно почувствовала, что сильно устала. "Надо домой", − решила она и повернула в сторону дома, где её ждала тёплая кровать и много-много красивых, разноцветных, радостных снов про огурцы. Пора и нам заканчивать свой рассказ.
Часть 5.
Маша и партия зелёных.
Как-то раз Маша проснулась и не захотела огурца. Она очень испугалась и снова заснула. И увидела сон, как будто она не Маша, а Мойша. Тут уж Маша так испугалась, что вообще долго не могла проснуться, а когда всё-таки проснулась, то долго не могла понять, чего она хочет больше - огурцов или помидоров. Наконец она поняла, что не хочет ни того, ни другого и ещё больше испугалась. Маша решила заснуть, но не успела она закрыть глаза, как поняла, что хочет помидоров и причём со страшной силой. Маша испугалась и решила никогда больше не спать, но тут же неожиданно заснула, и ей приснилось, что она ест салат из огурцов и помидоров. Маша проспала до самого утра и, проснувшись, немного успокоилась. Однако, мысль о помидорах не оставляла её в покое.
Тогда-то и обуяли Машу тревожные чувства. Неспроста, ох неспроста начали сниться ей эти помидоры. Давно уже не чувствовала Маша такой подавленности. Может, прогулка успокоит расшатанные нервы, вернёт духовную стабильность, придаст членам знакомую упругость?
Без всякой задней мысли вышла Маша в переднюю, нащупала в кармане пижамы ключи, открыла дверь. "Почему помидоры? Маша я или не Маша?" Эти два вопроса были многомерны, машиных знаний для ответа на них было явно недостаточно. Маша решила навсегда покинуть свой дом и посвятить жизнь скитаниям. Напевая "Rape me" (песню рок-группы "Нирвана", если кто не в курсе), она задула свечи и вышла во двор.
Долго шла Маша по улице, и до того неинтересно ей было, что она уж решила бросить всё к ебене бабушке и вернуться домой, как вдруг из какой-то подворотни выбежали девять весёлых подростков и, радостно дурачась, предложили Маше вступить в партию зелёных.
"Так вот оно что, − в мгновение ока определила Маша. − Значит, сейчас начнётся..."
И действительно, началось.
Одного из подростков задавил грузовик.
Второго подростка ударил в глаз подвыпивший Хибабуллин, который, оказывается, всё это время исподтишка подглядывал за Машей из-за мусорного контейнера.
Третий подросток неожиданно заболел раком мочевого пузыря. Лечить его пришло полгорода, но бедняга кричал, брыкался и, в результате, так никого к себе и не подпустил. Пришлось оставить больного в покое.
Четвёртый подросток долго куда-то бежал, пока кто-то не сжалился над ним и, произнеся слово "пиздец", не прихлопнул его вчерашней газетой.
Пятый подросток проглотил пинцет.
Шестой подросток отрубил себе голову совковой лопатой, но выжил. Теперь он прославился и ведёт какую-то радиопередачу. В последнем выпуске он сказал слушателям, что Гитлер был женщиной.
Седьмой подросток решил стать коровой и давать молоко. К сожалению, не нашлось никого, кто бы мог ему это запретить.
Восьмой подросток был гермафродитом, но всегда считал себя девочкой, и за это его любили, поэтому он дожил до глубокой старости, а вот умер нелепо: уморил себя голодом, протестуя против антисемитизма.
Девятый подросток до сих пор живёт где-то в пригородах то ли Сыктывкара, то ли Джезказгана.
Время, события, люди...
Маша не знала, радоваться ей или плакать. Она подумала и решила заплакать. Но тут наступила ночь.
− Мама! − закричала Маша.
− Маша! − закричала Мама.
− Ха-ха, − сказал водитель грузовика, слизывая пот со лба.
Маша посмотрела в сторону, указанную шофёром, и увидела Хибабуллина, широким шагом уходящего прочь.
Маша решила последовать за ним, но очень скоро уткнулась в запертую железную дверь. "Сто миллионов чертей! − подумала девочка. − Эти зелёные совсем сбили меня с толку." Дальше дороги не было, надо было идти или вверх, или вниз. "Вниз!" − заключила Маша.
Внизу стояло три инопланетянина, под потолком висела толстая рыба, под которой стоял стул, на котором сидел Дух Второй Струи.
− Я пришла за тобой! − сказала Маша.
Один из инопланетян подошёл к рубильнику и повернул ручку. Рыба засветилась ярким зеленоватым светом. Дух затрясся, растворяясь в лучах, исходящих от рыбы; его тело вытянулось, приняло форму конуса, затем стало прозрачным. Внезапно оно резко сжалось и вспыхнуло, на мгновение ослепив Машу. Когда зрение вернулось к ней, на её ладони лежал тёплый, вздрагивающий комок каучука.
Не надо ни счастья, ни чуда,
Покуда наган под рукой.
Смотри: каучуковый Будда
Нарушил вселенский покой.
Вошёл он без стука и крика,
Без пышных и пламенных фраз.
"God damn it", − промолвил он тихо
И вылил вино в унитаз, −
ввинтилось в мáшину голову.
Маша поднялась по ступенькам и постучалась в запертую железную дверь. В центре её сразу же возникло круглое воронкообразное образование. Маша вложила туда каучук, который воронка со свистом всосала. Образование исчезло, дверь скрипуче открылась. Посреди комнаты стоял стол, на котором лежали следующие предметы: гимнастический костюм, зубная щётка, половина варёной курицы, использованный презерватив, книга "Пётр I", огурец и наган. Маша схватила наган, стол провалился в открывшееся в полу отверстие. Маша провалилась в другое отверстие и оказалась в коридоре. Подумав, девочка пошла куда глаза глядят. Путь был трудным и долгим. То и дело изо всяких дыр на Машу выбегали странные агрессивные люди в военной форме, а один раз даже выехала какая-то машина с пропеллером. Людей Маша легко и метко отстреливала навскидку из нагана, а машина сама потеряла равновесие и, перевернувшись, кувыркнулась в кювет. Маша уже знала, куда ей надо бежать. Лифт!
Вот уже и лестница. Одна ступенька, вторая, третья...
Трухлявое дерево не выдержало и обвалилось. Маша упала в какую-то тёмную комнату, сделала несколько шагов и наткнулась на унитаз. "Так, теперь вино", − пробормотала Маша, шаря руками в темноте. Бутыль оказалась на месте. Когда всё вино было вылито в унитаз, произошёл автосмыв, и дальняя стена комнаты отъехала в сторону, обнажив массивную стальную дверь, на которой красивым готическим шрифтом было выгравировано: "LIFT".
Маша открыла дверь и вошла внутрь, но под ногами почему-то не оказалось пола, и девочка полетела вверх тормашками.
− Блядь! − заорала Маша.
− Маша! − заорала Блядь.
С неба текла слизь.
Маша вдруг оказалась на стройке. Строили что-то похожее на многоэтажный амбар, но работа явно не клеилась: строители, сгрудившись в кучу возле бетономешалки, грубо ругались из-за чего-то. Маша прицелилась и застрелила бригадира. Остальные бросились врассыпную. Маша вздрогнула и поползла вверх по сваям и разнообразным железным прутьям, торчащим отовсюду.
Когда мáшины силы были на исходе (ей всё больше и больше хотелось огурца (или помидора!)), она присела, чтобы отдохнуть и заодно завязать развязавшийся шнурок. Вдруг на её плечо легла тёплая, но твёрдая рука. Это был генерал, переодетый в завхоза.
Ловкая подсечка сбила кондуктора с ног. Бухгалтер попытался встать, но силы покинули бедного ювелира, и измученный драматург бесчувственно рухнул на каменный пол, сложившись втрое.
Катя какает канатом,
Коля какает змеёй,
Костя какает куда-то
Кровяною колбасой.
Парфюмер ругнулся матом
И помчался в гастроном...
Федя какал стекловатой,
Валя какала червём!
Маша подошла к поверженному терапевту, приставила пистолет к его голове:
− Кто ты? Признавайся сейчас же.
− Фармацевт, − выдавил из себя ошалевший епископ.
− Врёшь, пидор. Ты - ПАРФЮМЕР! − разъярилась Маша. − А ну-ка, бегом в гастроном.
− Ёбаный насос... − ругнулся разоблачённый дирижёр, поднимаясь с пола.
"Надо идти, − подумала девочка, когда депутат скрылся за поворотом, а то я так никогда домой не попаду."
В следующей комнате стояло пять горшков, на каждом из которых сидело по ребёнку. Дети молча и сосредоточенно срали.
− Катя.
− Коля.
− Костя.
− Федя.
− Валя, − одновременно представились дети.
− Маша, − сказала Маша.
− Тебе в синюю дверь, потом прямо и направо, и не забудь зарядить пистолет, − сказала Катя, вставая с горшка, от которого на её аппетитной попочке остался розовый круг.
Маша открыла дверь, прошла длинный коридор и повернула направо, где наткнулась ещё на одну дверь. "Вот он, выход", − поняла Маша. Зарядила револьвер, толкнула дверь...
Ёб твою мать!!!
Здесь были и солдаты в немецкой униформе, и бойцы повстанческой армии Че Гевары, и махновцы, и зомби с вампирами, и красные кхмеры, и ОМОНовцы, и ДОСААФовцы, и тевтонские рыцари, и латышские стрелки, и римские гладиаторы, и волосатые осьминоги с щупальцами, и назгулы с балрогами, и партизаны 1812 года с граблями и вилами, и множество разнообразных уёбищ, которым нет и не может быть названия. Всё это бегало, ползало, прыгало, летало, стреляло, бомбило, бросалось камнями и копьями, сочилось ядовитой пеной, испускало смертельное излучение, плевалось огнём...
Бой был долгим и кровопролитным.
Когда Маше стало казаться, что живых стало заметно меньше, чем трупов, и что победа уже недалеко, раздался страшный, хриплый, неземной крик.
− УААААААААА!!!!!
Солдаты с балрогами в ужасе расступились, и откуда-то из таинственных глубин небытия на Машу поползло что-то огромное, метров семь в высоту и около четырёх метров в ширину.
− УААААААААА!!!!!
Маша всегда думала, что Смерть должна быть чёрного цвета, но то, что предстало перед ней (а в том, что это - Смерть, Маша не сомневалась), было серо-сиреневым с фиолетово-аквамариновыми вкраплениями. В руках у Смерти была длинная коса, которая совершала размашистые косящие движения. Маша знала, что убить Смерть невозможно, от неё можно только убежать, да и то временно...
− УААААААААА!!!!!
Снова коридор, горшки и дети, Парфюмер, уже вернувшийся из магазина, сваи и стропила, лифт, унитаз, поломанная лестница, инопланетяне и рыба, железная дверь, пустынная улица, квартира, ключи, кровать...
− УААААААААА!!!!!
Часть 6.
Маша номер 6.
Маша спала в утро который затем повернул быть как после. Столь же молодой как 6, технически она могла спать пока кто-то пробуждает её вверх. И хотеть быть более тонкой, тревожной, как новый проём изучения, запускающий ненавидеть их тела в 6 также один заключает. Доктор мартинес полагает что такой же подход очевидно установлен в начальных числах еды беспорядка, подтверждают тонкие, тревожные как 6. К тому же методы укрупнения в первых нескольких годах ресурса поэтапно желают 135[3] возрастов от 5 до 8, почти 6! Именно тогда относительно толстых, тяжёлых, груза и формы корпуса (кузова), по сравнению с 35 процентами от условных мальчиков остаётся в образе более тонкого (нетяжёлого) числа (рисунка) в терминах неудовлетворённости.
Более чем половина Маши желали ничего и ещё усугубляло ох как усугубляля[4] пристрастие всего тяжёлого, но тревожного, и 6, они сказали в их сообщении.
Очевидно подходы и поэтапные методы устанавливают и результат толстых (тонких) правдоподобен достижению возраста дочернего ресурса, выявляют обломки тревожности... − впрочем от университета, идут постоянно и не так достоверно, и доктор мартинес не 6, как новый проём. Они прибавляют как результат груза (!!!) и формы, желание тонкости проявляется в многих и многих коллоссалльныхх методофф еды беспорядка (может делать без укрупнения (упражнения) лёгких (тяжёлых), как в нескольких годах ресурса), они понимают.
Не 6!
Термины тонкости предполагают после того как они достигают новые и тяжёлые проёмы в всех.
Также как запускают в начальных (медленных) степенях, поднимается от родителей, Маша думала.
От тонкого тяжёлого числа-рисунка - изучение также предполагает и понимание "идеала". В значительной скорости наследственности формы корпуса (кузова), как 6 в предыдущих знаниях, изучение женщин полагает, что всякая тонкость (тяжёлость) в кузове и в ресурсах как в всех. По телевидению и в магазинах много оказывает давление у молодых, тяжёлых (твёрдых) женщин и особенно детей в еде беспорядков.
Новые (мягкие) планы в рисунках не так много соответствуют, хотя в университете обломков и быстро и лучше; также в проявлении доктора мартинеса и в 6, понимают женщины.
Ресурсы Психологии (Здоровья) также тревожно (твёрдо) закрывают в всех и начальные результаты с новыми телами девочек, и Маша действует так. Лёгкие (тонкие) проёмы в коротком запускают ненавидеть их тела и неудачи школьного возраста; Маша достигает новых и тяжёлых методов в всём.
Уже 6, Маша поднимается вверх как полный новый и в значительной мере также как молодой, толстый (тревожный) и вот.
Формально всё.
Часть 7.
Фазовые переходы.
А. Законы сущности.
1)Закон множественности сущностей.
Сущность может меняться под воздействием субъективных факторов. В этом проявляется её множественность.
2)Закон проявлений сущности.
Любая сущность может иметь 3 качественных проявления: видимость, уплотнение и наличие.
Когда имеет место факт наличия, возможны изменения в видимости и уплотнении по 2-м противоположным и взаимоисключающим типам: активному и пассивному.
5)Закон адекватности времени.
Время позволяет низшим организмам (человеку и пр.) ощутить фактор наличия.
Б. Немного о времени (раз уж мы коснулись этой темы).
Настоящего, прошедшего и будущего времени нет. Есть время абсолютное и относительное. Оба времени имеют свои временные характеристики. Если первая категория временных характеристик носит качественный характер, то вторая имеет характер количественный. В связи с этим целесообразно сделать 2 вывода:
1)Абсолютное время виртуально.
2)Относительных времён бесконечное множество.
Мы сразу же видим, как один из выводов вступает в логическое противоречие с другим. А именно: если в реальном мире количество относительных времён равно ∞, то абсолютных времён не существует вообще, а следовательно, их количество = 0. С другой стороны, о виртуальном мире мы ничего не знаем, поэтому можно смело заявить, что оба вышеуказанных параметра будут являться неопределёнными величинами или, короче, неопределённостью. Обозначим здесь неопределённость как "?".
Что мы имеем?
Отношение относительного времени (∆t) к абсолютному времени (t) в реальном мире равно:
∆t/t = ∞/0 = ∞ * ∞
или бесконечность 2-го порядка.
Применим ту же самую формулу к виртуальному миру:
∆t/t = ?/?
Что мы можем сказать? Ни хуя мы не знаем про виртуальный мир.
В. Модель знания.
Говоря о знании и незнании, мы неосознанно подразумеваем взаимную несовместимость (непересекаемость) этих двух понятий. Например, мы знаем, глядя на корову, что она даёт молоко. Это знание, на первый взгляд, не подлежит сомнению. С другой стороны, мы не знаем (допустим), сколько зубов у акулы. Это незнание также не подлежит сомнению: мы не сможем назвать точное число зубов у акулы, даже если нам будут угрожать физической расправой. Иными словами, мы точно "знаем", что именно мы знаем и чего мы не знаем. Каждому вопросу, попадающему в область нашего внимания, присваивается только одна из двух качественных характеристик: "да, мы знаем ответ на этот вопрос" или "нет, мы не знаем ответа на этот вопрос". Но действительно ли знание и незнание являют собой два полюса? Достаточно ли глубоко мы проникаем в сущность данного вопроса, когда говорим, к примеру: "Я знаю, что вода кипит при 100 градусах по Цельсию" или "Я знаю, что если тронуть рукой кактус, то обязательно уколешься"? Имеют ли эти, казалось бы, неопровержимые истины философское обоснование? Совпадают ли их научные интерпретации с интерпретациями лингвистическими? Можем ли мы смело заявлять: вот знание, вот незнание, а вот граница между ними? Давайте начнём с азов.
Существует ряд гностических определений, которые помогают нам более чётко выражать свои мысли относительно всего, что касается знания и незнания в материальном мире или, другими словами, в мире людей. Пользуясь этими определениями, можно говорить о вещах, о существовании которых не знает ни Далай-лама, ни академик Капица, причём говорить так же спокойно, как мы говорим о жареной картошке с салом или о прыщике на носу. С этих определений мы, пожалуй, и начнём.
Теория - это система предположений о вероятном состоянии вещей. Чем более вероятно это состояние, тем более обоснована теория. О вероятности состояний мы можем судить только логически, следовательно, любая теория построена на логике. Логика же может включать в себя целый спектр научных подходов к решению проблем, как то: метод исключения (дедукция), метод обобщения, методы интер- и экстраполяции, методы, основанные на статистических исследованиях и пр. и пр.. Различные версии происхождения человека, природа электричества и магнетизма, биохимические механизмы работы мозга, строение глубинных слоёв земной коры, наличие клопиков в марихуане - это всего лишь различные теории, ни одна из которых не претендует на аксиоматичность, поскольку ни одна из них не обоснована.
Факты (практика) - область очевидного, познанного или доказанного. Теорема Пифагора есть факт, потому что она доказана. Земля имеет форму шара, т.к. это было вычислено (доказано) астрономами, познано в процессе морских путешествий, а затем стало очевидным благодаря полётам в космос. Есть и неочевидные факты, такие, например, как наличие атмосферного давления (мы ведь его не чувствуем), хотя данный факт может стать очевидным при использовании барометра, или, скажем, всем известный постулат о том, что дважды два - четыре, который сам по себе неочевиден, но стоит воспользоваться какими-нибудь сколь угодно простыми наглядными пособиями (яблоками, например), как тут же всё станет предельно ясно. Следует заметить, что факт всегда неопровержим, в противном случае это не факт, а теория.
Реальность - это всё, что очевидно. Наличие (существование) реальности есть самый неопровержимый факт. Однако, будучи крайне субъективным (зависящим от индивидуальных тенденций восприятия и интерпретации реальности), факт этот не может быть универсальным (абсолютным). В основе аксиоматичности существования "индивидуализированной" реальности лежат эмпирические (ненаучные) критерии, а не логика. Попробуйте попросить попá попытаться логически вывести существование Бога, и вы увидите, как он встанет в тупик. Мы привыкли доверять своим органам чувств - и вот перед нами реальность. Мы привыкли верить телевидению, газетам, книгам - вот нам ещё одна реальность, уже не такая очевидная, как та, свидетелями коей мы непосредственно являемся, но не менее "правдоподобная". Наука же не терпит излишней доверчивости, она руководствуется принципом "доверяй, но проверяй". Там, где этот принцип не в почёте, знание терпит сокрушительное поражение и более не является силой. Но мы отвлеклись.
Итак, мы разобрались с основными лингвистическими аспектами предмета нашего разговора. Казалось бы, всё просто: есть теория (то, что не доказано), и есть практика (то, что не подлежит сомнению). Но тут перед нами во всей своей красе встаёт проблема: что делать с "фактами", которые вроде бы неопровержимы, но, в то же время, и недоказуемы. Что делать с хорошо обоснованными (плохо опровергаемыми) теориями, которые попадают в разряд фактов в силу совершенно разных причин: неточности, невыразительности языковых средств, тяги к упрощениям, приближениям и утрированиям, из-за человеческого невежества и даже, зачастую, по политическим соображениям? Многие "факты", которые на самом деле таковыми не являются, стали расхожими выражениями. Далеко не все знают, что Земля не круглая, а слегка приплюснутая на полюсах. Далеко не всем известно, что температура кипения воды далеко не всегда равна 100 градусам Цельсия - она меняется в зависимости от атмосферного давления, химических и физических свойств данной конкретной воды и множества других факторов, многие из которых, скорее всего, никогда не будут открыты. Что мы знаем о числах? НИЧЕГО!!! Дважды два - четыре, твердят нам с младенчества. А вот если бы у человека на каждой руке было по два пальца, дважды два было бы десять! Сможем ли мы объяснить двухпалому инопланетянину основы арифметики? Ещё один факт: Америку открыл Колумб. Мало кто, впрочем, слышал о том, что Америку открыли викинги за сотни лет до того, как в "цивилизованной" Европе появились первые долблёнки. И уж конечно, никто не знает, кто именно открыл Америку на самом деле. А коли так, тогда какой же это, извините, факт? Хуйня это, а не факт!!! Ещё хуже обстоит дело со Второй Мировой Войной. В США, например, все, от мала до велика, уверены, что Германия была побеждена лишь благодаря американцам, героически сражавшимся на земле, на воде и в воздухе. В некоторых учебниках и исторических книгах Советский Союз вообще не упоминается в связи с этой войной. И правильно, кому он нужен, этот Советский Союз. У американцев ведь другая задача: ВОСПИТАТЬ ЕЩЁ ОДНО ПОКОЛЕНИЕ ПАТРИОТИКОВ-ДОЛБОЁБИКОВ, ЖИРНЫХ ДЕБИЛОВ, НЕ ЗАДАЮЩИХ ВОПРОСОВ! Поэтому то, что людишки-марионетки по привычке называют фактами, - на самом деле не что иное, как чистый маразм! Это живой пример того, как невежество поворачивает человеческую эволюцию вспять. Похоже, что скоро мозг станет сугубо рудиментарным органом; он и сейчас уже у многих особей выполняет лишь одну функцию: выбрасывает в кровь половые гормоны. Но мы снова отвлеклись.
Тот факт, что теорий существует великое множество, а факты порой спорны и почти всегда субъективны, ставит нас перед необходимостью пересмотра этих категорий. Определения, которыми нынче пользуется "цивилизованный" мир, нам не подходят. Итак...
Теория - это то, чего мы не знаем.
Факты (практика) - это то, что нам кажется, будто мы знаем.
В связи с этим, общепринятое толкование слова "реальность" теряет смысл и требует не просто пересмотра, а полной инициализации! Попробуем (с определённой долей приближения, конечно) принять такую версию:
Реальность - это то, что есть на самом деле, незвисимо от того, знаем мы об этом или нет.
Видите, как стёрлись границы между знанием и незнанием. Границы эти всё-таки, видимо, есть, просто они очень расплывчаты. Рассмотрим область т.н. "знания" на примере. Я "чётко" знаю, что "я сижу на стуле", когда то, что я привык называть своим "телом", принимает такое положение, которое я условился обозначать глаголом "сидеть", и находится на большем расстоянии от центра массы Земли, чем предмет, который в человеческом обществе принято называть "стулом". Я знаю это относительно моих представлений о природе материальных тел (кто сказал, что они верны?), относительно используемых мной лингвистических характеристик (кто сказал, что они точны?) и относительно некоторых физических законов (в той системе, где мы обитаем, они вроде бы "работают", но кто сказал, что эта система единственна?). Мы видим, что знание относительно (очевидно, что и незнание в большинстве своём относительно). Дело, однако, осложняется тем, что мы зачастую сами не знаем, что мы знаем и поэтому не имеем никакого представления о том, чего же конкретно мы не знаем. Таким образом, граница между знанием и незнанием может быть проведена где угодно с одинаковой вероятностью того, что она проведена правильно. Более того, мы не знаем, знаем ли мы то, что мы считаем, что знаем, а также мы не знаем, действительно ли мы не знаем того, что мы думаем, что не знаем и т. д..
Единственное, что мы можем сделать в такой ситуации, - это допустить существование области точного знания и области точного незнания и обозначить между ними некую гипотетическую область взаимного проникновения знания и незнания друг в друга (z0). Границы этой области также неясны, заменим их гипотетическими областями z11 и z12. Продолжая рассуждать в том же духе, мы приходим к некоторым любопытнейшим следствиям, которые составляют основу гностического релятивизма.
Представим знание в виде прямой или ленточки:
-∞ ← 0 → ∞
─────────────────────────────────────────────
∙∙∙ ░░░░░░▒▒▒▒▒▒▓▓▓▓█▓▓▓▓▒▒▒▒▒▒░░░░░░ ∙∙∙
─────────────────────────────────────────────
Рис. 1
Здесь -∞ - это абсолютное незнание, ∞ - абсолютное знание, а 0 - это теоретическая точка полной относительности. Нельзя сказать с полной уверенностью, существует ли абсолютное (не)знание, т.к. если бы мы знали это с осознанной уверенностью, это (не)знание уже не было бы абсолютным, ведь всё, что мы осознаём - относительно.
Если бы всё наше знание было относительным, его можно было бы изобразить в виде символического круга с хаотически меняющейся степенью относительности, но т.к. нам надо отделить относительное знание от относительного незнания, всё-таки лучше будет изобразить его в виде прямой (ленточки). Степень относительности нашего знания будет увеличиваться по мере приближения к началу координат (можно также сказать, что в данном случае уменьшается степень абсолютности знания). В начале координат степень абсолютности равна 0:
α0 = γ0/|γr| = 0
Ф.1
где |γr| - модуль степени абсолютности на любом гипотетическом "конце" нашей прямой.
Таким образом, степень абсолютность знания в любой точке прямой могла бы быть выражена так:
α = γ/γU * 100%
Ф.2
но только в том случае, если бы эта прямая существовала. Очевидно, однако, что такой прямой не существует, т.к. γU=∞ по определению, а значит, в любой точке, где γ принимает конечные значения (т.е., грубо говоря, везде), α будет принимать нулевое значение. Такая модель нас не устраивает. Нам нужна модель, которая позволяла бы коэффициенту абсолютности принимать все значения, удовлетворяющие следующему условию:
-∞ ≤ α ≤ ∞
Нас смущает то, что прямая бесконечна в обоих направлениях (в конце концов, мы - люди, и нам страшно иметь дело с параметрами, находящимися за пределами нашего восприятия). Что ж, это нетрудно исправить. Замкнём прямую в кольцо, соединив две бесконечности в анти-нуль. Условимся называть эту точку -0.
Допустим, что γr=r. Это хорошо, т.к. у нас теперь есть возможность вычислить значение α в любой точке кольца. Замечая, что в принципе расстояние от 0 до -0 равно
|γU|=∞
и не забывая о том, что
|γU|=πr,
имеем:
α = γ/γr = ?π
Ф.3
в точке -0 и α=0 в точке 0. Таким образом, мы избавляемся от бесконечности: теперь нам придётся иметь дело лишь с промежутком (-π;π), что сильно облегчает нашу работу. Некоторую путаницу вносит то, что α может принимать как положительные (если мы говорим о знании), так и отрицательные значения (если мы говорим о незнании), а в точке -0 значение α будет положительным, если мы пришли в эту точку через правую полудугу кольца (полудугу знания) и отрицательным, если наш путь пролегал через левую полудугу (полудугу незнания). При этом нетрудно заметить, что правые и левые полудуги кольца симметричны относительно некой вертикальной оси, которая называется осью суперзнания. Человек не способен достигнуть ни одного из полюсов знания в силу своей запрограммированности на ограниченность, поэтому ситуации, когда мы имеем дело с полным отсутствием какого-либо знания или, наоборот, с абсолютным знанием (истиной в чистом виде), в реальной жизни исключены.
Г. Формула достижения цели.
Наблюдая за людьми, может возникнуть впечатление, что человек сложен и исключительно непредсказуем. Но это на первый взгляд. Если разобраться в законах, которые управляют людьми и убедиться, насколько эти законы примитивны и легкоклассифицируемы, мы невольно придём к выводу, что человек также примитивен, классифицируем и крайне предсказуем. Фактически, человек есть не что иное, как разумная биомасса, или, говоря более простыми словами, разумное говно, или, говоря совсем простыми словами, просто говно. Чтобы не путать различные виды говна, давайте условимся называть человека человекоговно или, сокращённо, ЧГ.
ЧГ управляется законами трёх групп.
Первая группа законов диктует основные положения и принципы, применимые, в большинстве своём, к неразумной и неодушевлённой материи. В основе их лежит взаимодействие двух или более объектов. Примеры: сила трения, сила притяжения Земли и т.д..
Вторая группа законов имеет дело со свойствами или параметрами какой-либо отдельно взятой системы или субстанции; например, закон сохранения энергии, аэро- и гидродинамика, волновые свойства звука, света и т.д. и т.п.. С точки зрения квантовой физики, все законы во Вселенной относятся к первой группе, но мы не будем сегодня касаться проблем квантовой физики и будем считать, что законы первой группы есть макрозаконы, а законы второй группы есть микрозаконы.
Очень часто, в силу разнообразных факторов, нам трудно сказать, к какому типу принадлежит тот или иной закон. Иногда закон может быть одновременно и первой и второй группы, как, например, многие законы, описывающие движение различных частиц, обладающих корпускулярно-волновым дуализмом. Теория относительности тоже, в какой-то мере, может вызвать затруднения при попытке категоризовать её.
Рассмотрим теперь, как некоторые из вышеописанных законов применимы к ЧГ как биомассе. Естественно, биомасса по своим физико-химическим параметрам вряд ли может претендовать на какую-либо обособленность от всего остального материального мира. Так, например, рассматривая человека как ЧГ, можно заметить, что на него действует сила притяжения Земли, между ЧГ и поверхностью Земли существует сила трения, позволяющая ему ходить, т.е. имеют место законы первой группы. Также мы видим, что ЧГ регулярно ест и пьёт. Это необходимо ему для нормального функционирования. ЧГ знает об этом (вернее будет сказать, что об этом знает его организм, который является хорошо отлаженной машиной) и удовлетворяет свои физические потребности, тем самым осуществляя химические реакции, способствующие синтезу некоторых веществ, помогающих ЧГ существовать. Внутри ЧГ переваривается пища и текут различные жидкости, несущие растворённые в них полезные вещества или же шлаки. Эти законы, видимо, можно отнести ко второй группе, хотя в организме происходит и множество процессов, подчиняющихся законам первой группы (работа моторно-двигательной системы, движение каловых масс по кишечнику и т.д.).
Не следует забывать также о том, что ЧГ находится в постоянном взаимодействии с другими видами говна во Вселенной. ЧГ касается ногами земной тверди, отталкивается членами от твёрдых поверхностей, в случае потери опоры имеет тенденцию лететь вниз, т.е. имеют место законы первой группы. Далее, ЧГ воспринимает звуковые и световые волны, не выживает в радиоактивной среде, чувствует тепло и холод, т.е. подчиняется законам второй группы.
Так что же отличает ЧГ от неодушевлённой субстанции?
Подумайте над следующей простой ситуацией. ЧГ остановилось и осознало, что оно говно по всем параметрам. ЧГ недовольно, хмурит лоб. Немного постояв, оно меняет направление движения (идёт налево, направо, начинает карабкаться вверх по лестнице или поворачивает назад). В данном случае им управляют законы подчинения потребностно-препятственным схемам. ЧГ делает то, что диктуют ему обстоятельства, в потоке которых он барахтается (иногда обстоятельства диктуют противоречивые действия, и тогда человеку приходится учиться оптимизации своего поведения во избежание неприятных последствий). Часто ЧГ пытается предугадать развитие событий, принимая во внимание различные факторы, и на основании своих предположений прорабатывает наперёд варианты своих действий. Таким образом, мы видим, что совокупность начальных условий (фактов) и возможных последствий некоторых действий является исходным материалом для формирования модели поведения ЧГ. В данном случае имеют место законы третьей группы. Назовём их законами Пайка, обозначив для краткости законы разных групп z1, z2 и zП. С z1 и z2 всё ясно, но какими же параметрами оперируют zП? Три основных фактора, задействованных здесь, это:
1) фактор E (эго ЧГ);
2) фактор UD (духовный уровень ЧГ);
3) фактор G (глобальные потребности ЧГ или фактор сверхразума).
Теперь формулу сущности ЧГ как разумной биомассы можно упрощённо записать в такой форме:
Fs=f(E, UD, G),
Ф.4
где E и UD - т.н. "нормальные" факторы, а G - универсальный суперфактор. Также,
Σ(1,n)fn(z1) + Σ(1,m)gm(z2) = FsE
Ф.5
где FsE - энергетическая составляющая фактора сущности.
Рассмотрим частный случай. ЧГ задаётся вопросом: "Что будет если?.." Здесь формула уже несколько иная, хотя, в принципе, та же:
Fs = F'[I,f''(X,E,UD,G)]
Ф.6
где I - степень назыщенности информационного поля ЧГ, а X - фактор экспериментального моделирования. Fs в данном случае можно интерпретировать как коэффициент необходимости совершения какого-то действия. E и I могут быть равны нулю, и в таком случае Fs приобретёт общий вид с той разницей, что фактор экспериментального моделирования (любопытство) возьмёт верх над эгоистическими побуждениями (потребностью).
Мы уже видим, что нам приходится оперировать исключительно сложными параметрами, и, чем дальше мы будем продвигаться, тем сложнее будут становиться наши вычисления. Давайте заменим фактор G на некую псевдо-функцию, задающую диапазон хаотических флюктуаций (к этой функции мы вернёмся позже). Заметим также, что в данной ситуации влиянием z1 и z2 на zП-факторы можно пренебречь. Однако, не следует путать механику этих законов с условиями, при которых они начинают выполняться. Наличие таких условий (или, если они отсутствуют, их создание) является потребностью, которой нельзя пренебрегать. Например, если Иван хочет сесть на стул, это ещё не значит, что z1 вступил в силу. Мы не можем пренебрегать желанием Ивана сесть. Но вот Иван наконец уселся и тем самым вступил во взаимодействие с другим объектом (в данном случае, со стулом). Вот теперь можно сказать, что z1 выполняется, но нам уже не важно, что чувствует Иван, сидя на стуле - он добился своей цели. Мы пренебрегаем процессом выполнения z1 и его последствиями, но не предпосылками z1.
Рассмотрим классический пример zП. ЧГ сидит на диване. Вдруг оно замечает, что хочет есть, и идёт на кухню. Очевидно, что действие, совершаемое в данный момент, осуществляется с целью удовлетворения потребностей ЧГ на микробиологическом уровне (даже если само ЧГ этого не осознаёт). Потребность совершить данное действие есть предпосылка z1. Обозначим силу, толкающую ЧГ на кухню, zП1. По дороге на кухню ЧГ встречает стул, на котором сидит Иван, и, видя, что оно не может продолжать прямолинейно двигаться к холодильнику, обходит стул. Здесь мы ясно видим, как работает zП1 (совершение действия, продиктованного наличием или отсутствием неких внешних факторов). В данном случае, потребность обойти стул явилась негативной предпосылкой z2 (предотвращения столкновения со стулом). Поев, ЧГ хочет спать, но, посмотрев на часы, видит, что пора идти на работу. ЧГ понимает, что, если оно не пойдёт на работу, то ему скоро будет нечего жрать, и оно снова становится жертвой zП1! Если посмотреть на всю эту забавную ситуацию как на одно событие, можно оценить красоту и многообразие проявлений zП как совокупности zП1 и zП2.
Давайте обобщим и, по возможности, классифицируем теоретические знания, которыми мы сейчас располагаем. Сделать это несложно, ведь в повседневной жизни zП встречается сплошь и рядом. Вот общая схема, с помощью которой можно описать и проанализировать 99% ситуаций, встречающихся в мире людей. ЧГ испытывает потребность в удовлетворении нужд своей замкнутой системы → ЧГ совершает действия с целью добиться удовлетворения данных потребностей → ЧГ сталкивается с невозможностью выполнения предыдущего пункта в силу внешних обстоятельств → ЧГ пересматривает своё поведение, чтобы или преодолеть внешнее воздействие, или совсем избежать его, или ЧГ ищет такой способ удовлетворения той же потребности, при котором внешних воздействий нет вовсе (или они легко преодолимы), или же оно совсем отказывается от удовлетворения данной потребности ввиду невозможности выполнить условия, необходимые для достижения данного удовлетворения. По этому алгоритму живёт и работает всё человечество! Это и есть потребностно-препятственная схема (ППС).
Частный случай вышеприведённой схемы будет выглядеть так:
1) ЧГ хочет есть (n0). →
n0 - первичная потребность.
2) ЧГ не может немедленно начать есть, поскольку оно сидит на диване и не имеет прямого доступа к еде (n'0). →
n'0 - первичное препятствие.
3) ЧГ встаёт с дивана и идёт на кухню искать еду (n1). →
7) ЧГ идёт на работу, чтобы заработать денег (n3). →
8) ЧГ обнаруживает, что оно небрито и не может пойти на работу в таком виде (n'3). →
9) ЧГ идёт в ванную бриться (n4). →
10) ЧГ обнаруживает, что у него кончился крем для бритья (n'4). →
11) ЧГ идёт к соседу, чтобы одолжить у него крем для бритья (n5). →
12) Лестничную площадку залило водой, и ЧГ не может пройти к соседу (n'5). →
13) ЧГ идёт искать резиновые сапоги (n6). →
14) ЧГ не может их найти, т.к. в кладовке перегорела лампочка (n'6). →
15) ЧГ берёт новую лампочку и лезет её вкручивать (n7). →
16) ЧГ бьёт током, и оно умирает (n'7)...
В данном случае мы видим, что ЧГ вынуждено отказаться от своей первоначальной затеи (приём пищи) по причине собственной смерти. Однако, если изменить пункт 16, получится уже совсем другая картина:
16') ЧГ вкручивает лампочку, загорается свет, и ЧГ видит, что кладовка забита едой (n'7). →
Здесь n'7 - уже не препятствие, а благоприятный результат. Условие для удовлетворения первичной потребности выполнено. Теперь, если не случится ничего непредвиденного, следующий пункт в нашей схеме будет последним и будет выглядеть так:
17) ЧГ берёт еду и начинает жрать. (nr).
nr - результат.
Или, например, возможен и такой вариант:
16''...) Загорается свет, ЧГ находит резиновые сапоги, обувается, идёт к соседу, берёт крем, бреется, идёт на работу, получает деньги, покупает еду и жрёт.
Вариант, при котором имеется хотя бы один благоприятный результат, ведущий к удовлетворению первичной потребности, называется решением.
Вариант, при котором ЧГ вынуждено пройти через все промежуточные этапы своей ППС от конца к началу, чтобы удовлетворить первичную потребность, называется тривиальным решением.
В вышеприведённой ППС тривиальные решения будут выглядеть так:
2т) ЧГ жрёт.
4т) ЧГ берёт на кухне еду и жрёт.
6т) ЧГ покупает в магазине еду, несёт её в кухню и жрёт.
8т) ЧГ зарабатывает деньги, покупает на них еду, несёт её в кухню и жрёт.
10т) ЧГ бреется, идёт на работу, зарабатывает деньги, покупает на них еду, несёт её в кухню и жрёт.
12т) ЧГ берёт у соседа крем для бритья, бреется, идёт на работу, зарабатывает деньги, покупает на них еду, несёт её в кухню и жрёт.
14т) ЧГ находит резиновые сапоги, берёт у соседа крем для бритья, бреется, идёт на работу, зарабатывает деньги, покупает на них еду, несёт её в кухню и жрёт.
16т) ЧГ вкручивает лампочку, находит резиновые сапоги, берёт у соседа крем для бритья, бреется, идёт на работу, зарабатывает деньги, покупает на них еду, несёт её в кухню и жрёт.
Если ЧГ умирает с голоду, оно может сожрать купленную еду прямо в магазине, но тогда на всех этапах ППС начиная с 6-го тривиального решения существовать не будет.
Вариантов решений может быть бесчисленное множество, и чем больше препятствий возникло на пути к достижению цели, тем сложнее и многообразнее пути к решению, тем больше вариантов есть у ЧГ для нахождения этого решения.
Существуют более сложные и необычные случаи, например, такие, когда обстоятельства, препятствующие достижению первичной цели, находятся внутри ЧГ или же созданы самим ЧГ. Примеры:
1) Иван хочет есть, но терпит, т.к. он на диете.
2) Иван хочет есть, но терпит, т.к. он только что покурил косяк.
3) Абрам хочет есть, но терпит, т.к. он собирается в гости.
Случаи 1-3 интересны тем, что здесь у ЧГ есть выбор. То, что оно выберет, и будет являться его тривиальным решением, т.к. ЧГ, по всей вероятности, выберет то, что принесёт ему наибольшее физическое или моральное удовлетворение, а значит, и будет являться его первичной потребностью.
Рассмотрим и другой, так сказать, "тупиковый" случай:
4) Иван хочет пойти погулять, но не может, т.к. он парализован.
5) Иван держит в руках морковку и хочет её съесть, но не может, т.к. у Ивана нет зубов.
Это тупики. У Ивана здесь нет другого выбора, как только отказаться от своей первичной потребности сразу же после её возникновения. Решения здесь не существует.
Теперь, когда мы видим, насколько всё просто, можно упростить и систему параметров. Мы видим, что во всех этих случаях первичная потребность материальна, а значит, для её удовлетворения необходимы главным образом материальные факторы. Вот некоторые из них:
I - степень насыщенности информационного поля.
O? - опыт (O+ - количество аналогичных ситуаций, имеющих место ранее, к которым ЧГ нашло удовлетворительное решение, и O- - количество ситуаций, к которым решение так и не было найдено).
V - везение, элемент хаотичности (та самая функция, которой мы заменили фактор G).
KF - коэффициент, определяющий физическую способность ЧГ добиться желаемого результата (0 ≤ KF ≤ 1).
Из этого получаем формулу коэффициента успешности:
KU = η1IKFV(εV + η2O+ + η3O-),
Ф.7
где η1, η2, η3, ε - некие коэффициенты.
Следует заметить (и это видно из формулы Ф.7), что в повседневном материальном мире мы имеем дало с квадратичным хаосом, что отражает природу фактора сверхразума.
Упростим формулу:
O+ ≈ O-, следовательно, η2O+ + η3O- ≈ O? * (η2 + η3); η2 + η3 = μ, и тогда
KU = η1μO? * IKFV + η1εIKFV2 = η1IKF(μO? * V + εV2),
Ф.8
где μ - коэффициент значимости опыта, который может быть вычислен по формуле:
μ = 1/ξ
Ф.9
где ξ - коэффициент активности.
Итак,
KU = ηIKF(O? * V/ξ + εV2)
Ф.10
(Формула достижения цели)
P.S. В завершение наших записок было бы интересно и даже весьма заманчиво рассмотреть частный случай первичной потребности, при котором ЧГ ищет каких-либо духовных благ (т.е. вместо того, чтобы посвящать всё своё время и силы удовлетворению своего эгоизма и поискам физического удовольствия, ЧГ предпочитает развиваться духовно). Однако, ввиду того, что в реальном мире всё-таки преобладает схема, описанная выше, будет, видимо, целесообразно остановиться на этом.
Д. Мишка. (стихотворение, написанное Машей, когда ей было 5 лет).
Мишка косолапый
С пиською большой,
Что ты машешь лапой,
Словно заводной?
На твоём загривке
Блохи и клещи.
Сделаем прививку,
Выдавим прыщи.
Мишка косолапый,
Ты не заводной!
Не маши ты лапой!
Ой-ёй-ёй-ёй-ёй!..
Часть 8.
Маша и Хасид.
Маша проснулась и, как обычно, захотела огурца. Но через несколько минут настроение девочки резко изменилось. "Хочу шляпу, - подумала Маша. - А огурец - не волк, в лес не убежит."
И действительно, Маша давно мечтала о шляпе, Осуществлению сей заветной мечты препятствовало то, что, во-первых, Маше было жалко денег, а, во-вторых, ей лень было идти в магазин. Вот и сейчас, подумав о непреодолимых препятствиях, лежащих на пути к шляпе, Маша приуныла.
Через силу поднявшись с кровати и подойдя к окну, Маша отдёрнула занавески... и застыла на месте от изумления. Внизу, на автобусной остановке, стоял хасид. В своём чёрном костюме, идеально контрастирующем с белой стеной дома, он был просто неотразим. И, самое главное, на голове хасида красовалась желанная, долгожданная, вожделенная, огромная чёрная шляпа!
"О чудо!" - воскликнула Маша, не веря своему счастью. Как на крыльях, слетела она вниз по лестнице и толкнула скрипучую дверь подъезда. Хасид нетерпеливо переминался с ноги на ногу, зорко всматриваясь вдаль. Время от времени он смешно щурился и по-птичьи поворачивал голову вбок.
Маша подошла к бородатому красавцу.
- Мне нужна твоя шляпа, - сказала девочка, протягивая руку к заветной цели.
Хасид снова отступил назад и оказался припёртым к стене дома.
Маша победоносно потянулась за шляпой.
- Нет... - проблеял хасид и, прижав шляпу к голове одной рукой, другой одновременно сделал робкое отталкивающее движение.
У Маши перехватило дыхание. Стерпеть такую наглость она не могла. Вне себя от возмущения, девочка широко размахнулась и влепила грубияну звонкую пощёчину.
Прежде, чем хасид успел понять, что произошло, Маша овладела драгоценным трофеем и гордо зашагала к своему подъезду.
Часть 9.
Маша и бабушка.
Тяжёлые морщинистые руки отодвинули промасленную занавесь, похожую на ветошь, и, таким образом, в дряхлой, перекошенной набок келье наступил новый день. А может быть, это - всего лишь повторение старого дня? Один в один. Один на один с "Богом". В каких богов веришь ты, старая, никогда не считавшая своих лет бабушка?
В молитвах да мелких домашних делах проходит убогое утро, а там, глядишь, и солнце уж в зените. Солнцу не пожалуешься на своё убожество: ему тоже скучно освещать нашу никому не нужную планету. Остаётся только терпеть.
Мебель, деревянная посуда, жалкий чуланный скарб - всё это давно сгнило от времени. Бабушке нет до этого дела. Слепая вера в слепого бога - крепкий хомут. Стремление к мнимой святости есть самопожирание, удел таких "святых" - вечное чувство обречённости.
- А ну-ка живо дрова рубить, неча рассусоливать! - послышался ржавый голос старухи. Её кривые пальцы цепко схватили мальчика за ухо, заставив его подняться с колен.
Мальчика звали Петей, никто не знал, как и когда он появился у бабки. Накануне Петя вернулся домой после полугодового обучения у старца Эразма, и, вместо того, чтобы дать ребёнку отдохнуть, старуха заставила его пребывать во всенощном бдении. Теперь Петю, не поспавшего ни минуты и, к тому же, утомлённого долгой дорогой, ждала суровая монашеская повседневщина: бесконечные изматывающие молитвы и обязательная работа, которая не каждому взрослому под силу.
- Иду, бабушка, - мальчик послушно кивнул головой, как только бабкины пальцы отпустили ухо. Длинные светлые кудри на мгновение взметнулись и снова упали на усталый детский лоб.
Пётр вышел на улицу и взялся за топор. Несмотря на ранний час, было уже довольно жарко. Уже через минуту лицо мальчика блестело от пота, но топор, как ни в чём ни бывало, продолжал мерно подниматься и опускаться, раскалывая надвое, а затем начетверо толстые древесные болванки. Казалось, юному дровосеку неведома усталость. Лишь когда последняя четвертинка аккуратно легла в поленницу, Пётр уронил топор, смахнул пот со лба и сел на траву. Его глаза тут же закрылись, голова начала клониться книзу. Усилием воли мальчик разверз ватные веки.
Мир зеленел перед Петей; он был таким, каким часто хотят видеть его взрослые, концентрируя свою пожухлую от ненависти и наркотиков мысль на воспоминаниях из счастливого детства. Мальчик знал, что, когда (если) он вырастет большой, он будет смеяться над своим глупым детством. Расти большим не хотелось.
Мало-помалу воображаемый мир побеждал настоящий, и Петя, сам того не замечая, погружался в сон, сначала неглубокий и сопровождаемый лишь самыми поверхностными видениями, но с каждой минутой всё более крепкий и красочный. Сон назывался "das Sonnenkind" и повествовал о далёком городе, в котором работники домоуправления одного большого дома решили проучить почтальона, работа которого, как им показалось, была слишком лёгкой. Они убрали с лестничных клеток почтовые ящики, и теперь бедному почтальону приходилось разыскивать каждого жильца и лично передавать газеты, журналы и письма. Почтальон был добрый и трудолюбивый, тем не менее, он начал получать один выговор за другим, так как он теперь успевал обходить намного меньше домов, чем раньше. К тому же, если на почте что-нибудь терялось, в этом, не задумываясь, спешили обвинить почтальона. Жизнь бедняги превратилась в ад. "Что, если все домоуправы теперь начнут упразднять почтовые ящики в домах? - думал встревоженный письмоносец. - Тогда производительность труда почтальонов резко снизится, и почта перестанет справляться с работой!" Он поделился своей озабоченностью с начальником почтового отделения, но поддержки не получил. "И правильно! - раздражённо профыркал усатый красношеий крепыш, воняя луком. - Давно пора. Тогда, может быть, вы научитесь качественно работать!"
Дальше события развивались, как в сказке про Золушку. Или про Дюймовочку. Нет, всё-таки про Золушку. К почтальону явилось Дитя Солнца. "Что ты хочешь, о почтальон?" - спросило оно. "Я хочу, чтобы дети улыбались, - сказал почтальон, не задумываясь, - чтобы женщины были довольны, а мужчины поумнели, чтобы животных хорошо кормили, чтобы все помогали друг другу, чтобы жизнь была интересной, чтобы троллейбусы ходили по расписанию, чтобы нервные клетки восстанавливались, чтобы никто не плакал, не занимался сексом и не принимал наркотики, чтобы люди не боялись Бога..."
- Бога ты не боишься, дармоет проклятый!
Петя проснулся от удара хлыстом: над ним тёмным неодушевлённым изваянием возвышалась бабка. Оказалось, что наступило время молитвы.
Мальчик почувствовал головокружение, поднимаясь на ноги. Он необычайно остро ощущал тончайший баланс невидимых нитей жизни, копошащейся вокруг него, - так бывает сразу после пробуждения. Он не знал, что многие дети ещё нежатся в своих пышных белых кроватках со взбитыми подушками из настоящего пуха.
Зато он прекрасно знал, что из-за кустов бузины за ним наблюдают два внимательных, широко раскрытых голубых глаза. Эти глаза принадлежали девочке лет двенадцати, прячущейся в кустах. Девочку звали Машенькой, жила она в ближайшей деревне, километрах в пяти от кельи. Машенька давно любила Петю и часто прибегала смотреть на него. Она продолжала прибегать даже во время долгого отсутствия мальчика, когда мысль о том, что Петя больше не вернётся, уже затмила слабую искорку надежды.
И вот сегодня, после шести месяцев разлуки, Машенька снова увидела любимого мальчика. Боже, как сладко и громко колотилось её детское сердечко, истомлённое безнадёжным ожиданием! В своём светло-зелёном ситцевом платьице Машенька была совсем незаметна среди листвы, и всё же она боялясь, что биение сердца может выдать её. Она не знала, что Пете всё давно было известно, что его зоркие глаза заметили Машеньку в один из первых её визитов и что мальчик просто подавлял в себе ответное чувство, смирившись со своей монашеской судьбой.
Машенька видела, что бабка держит мальчика в ежовых рукавицах. Сердце её обливалось кровью при виде Пети, рубящего дрова возле сарая или таскающего воду из колодца. Иной раз она с трудом сдерживала в себе порыв броситься на ненавистную старуху и, если не избить её, то хотя бы хорошенько покусать. Так и сейчас: Машенька проглотила комок, подступивший к горлу, до боли в суставах сжала маленькие кулачки. Когда-нибудь она не выдержит и убьёт отвратительную ведьму. Тогда душа старой карги отправится прямо в ад.
Было время, когда Машенька с уважением относилась к верующим людям, всегда выносила странствующим монахам чего-нибудь поесть и даже пробовала читать Библию. В Библии, правда, ей попадались места, которые вызывали у неё недоумение: у Машеньки, например, никак не укладывалось в голове, как во имя Господа, являющего собой воплощение любви, уничтожались или обращались в рабство целые континенты. Она ещё ничего не знала о зверствах инквизиции, но первые ростки веры, готовые пробиться в душе Машеньки, уже были на корню уничтожены. Когда же девочка своими глазами увидела, как бабушка-монашенка издевается над бедным Петей, она стала убеждённой атеисткой.
Машенька взглянула на солнце, которое стояло уже почти над головой. Надо бежать домой. Девочка в последний раз посмотрела на заскорузлую деревянную дверь, за которой только что скрылась печальная процессия, и поднялась с колен. В это время дверь снова открылась: Машенька едва успела припасть к земле. Из избы вышел Петя и уверенно направился к кустам, где притаилась Машенька. Прежде, чем испуганная девочка успела решить, что ей делать, Петя уже смотрел ей прямо в глаза с расстояния пяти шагов.
Машенька вышла из своего укрытия, трясясь от страха и возбуждения и не зная, что сказать. Петя сделал ещё один шаг к девочке и остановился, поражённый её красотой. В его взгляде было столько любви, нежности и страдания, что Машенька, не в силах больше сдерживать свои чувства, бросилась к нему в объятия. Несколько долгих мгновений дети стояли, обнявшись, потом Машенька набралась смелости и поцеловала Петю в пухлые губки. Мальчик медленно отстранился.
- Машенька... - тихо сказал он.
- Петенька... Что она с тобой делает?.. - проговорила Машенька сквозь слёзы.
- Ничего... Так надо, - Петя провёл ручонкой по машенькиной щеке, почти как взрослый.
- Я ведь тебя люблю, Петенька! - вдруг вырвалось у девочки. - Люблю!
- Чшшш! - Петя вздрогнул и приложил палец ко рту. - Так надо. Я должен пройти через всё это, чтобы в следующей жизни нам обоим было легче.
Машенька смотрела на мальчика круглыми, испуганными небесно-голубыми глазами. Петя заметил её испуг.
- Я тебя люблю, Машенька, - нежно прошептал он. - В следующей жизни мы будем вместе. Я клянусь. А сейчас нельзя. Я должен завершить начатое... Не приходи больше... Это моя судьба, Машенька!
Машенька молча стояла перед Петей. По её прекрасному детскому личику текли слёзы.
Бабка уже искала Петю на улице. Мальчик слегка подтолкнул Машеньку к кустам:
- Прячься, бабушка идёт.
Девочка снова залезла в своё укрытие, а Петя побежал к дому.
- Ах вот ты где, негодяй! - проскрежетала старуха, заметив мальчика.
Машенька, глотая слёзы, проследила, как Петя, подгоняемый бабкиными подзатыльниками, вошёл в избу, и, едва переставляя ноги, поплелась домой.
Не доходя до деревни, девочка свернула в лес. Решение было принято. Если наперёд известно, что в этой жизни не будет смысла, не лучше ли сейчас же покончить с ней и перейти к следующей?
Вон среди травы виднеется красная шляпка красавца-мухомора. А вот прямо под ногами растёт белая, с синеватым отливом, поганка. А вон ещё мухомор. И ещё поганка. Скорей, скорей...
Наевшись ядовитых грибов, Машенька несколько минут неподвижно стояла на пригорке, ожидая смерти. Однако, ничего не происходило. Машенька повернула голову вбок... и воздух зашелестел перед ней. Девочка ахнула: весь мир был покрыт полупрозрачными серебристыми чешуйками.
Машенька вздрогнула. Какая-то мягкая, тёплая и могучая волна подхватила её и понесла, легко, ласково и беспощадно. Девочка знала, что с ней не случилось и не случится ничего плохого, но, вместе с тем, она очень радостно и как-то по-домашнему ощущала, что невидимая калитка уже захлопнулась за ней, и обратной дороги нет. Машенька в последний раз посмотрела на голубоватый чешуйчатый лес и поскакала, как мячик, вдоль по тропинке в мир, полный красок. Пока она скакала, ей становились понятны некоторые законы физического бытия, которым, к сожалению, не учат в школах. Понимание приходило так быстро, что девочка время от времени теряла сознание. В эти моменты Машенька видела цветной сон с продолжением, который назывался "El niño del sol". Во сне пожилой мужчина в синей почтовой униформе стоял перед светящимся златовласым созданием, молитвенно сложив руки, и что-то горячо говорил. Машенька прислушалась и начала разбирать слова:
- ...чтобы люди не боялись Бога, чтобы всё было зелёным, чтобы не надо было умирать, чтобы из бумаги делали книжки, а не деньги, чтобы существовала такая кнопка, на которую нажимаешь и попадаешь в детство, чтобы всё необходимое росло на деревьях... - почтальон понимал, что сейчас наговорит много лишнего, но остановиться было уже невозможно. Его несло и несло и несло, - ...чтобы не было грязи, ненависти, лжи, классового неравенства, неизлечимых болезней, чтобы всем всего хватало, чтобы люди плакали только от своего счастья или чужого несчастья, а не наоборот, и, как я уже сказал, чтобы животных в зоопарке хорошо кормили. Я устал видеть полудохлых слонов, медведей, тюленей и т. д.; пока в мире ничего не изменится, люди будут просыпаться ночью от тяжести, которая будет сдавливать им грудную клетку, не давая дышать. Каждый раз, когда ты просыпаешься от тяжести, может быть последним. Каждый раз, когда ты засыпаешь с усмешкой недоверия в уголках рта, может быть последним. Многие познáют смерть в эти последние дни, остальные будут молить Бога о смерти. Стоит лишь один раз занести руку для удара - и ты попадаешь в царство маятников. Маятники разрушают памятники. Маятники давят таких, как ты. Открой один глаз - и ты убедишься, что всё искусственно. Открой второй глаз. Теперь ты видишь выпуклости. Начинай считать: раз, два, три, четыре... Пока ты считаешь, тебе не на что жаловаться. Это твой путь. Мне не разрешали стоять, сидеть, лежать. Я не понимал, чего от меня хотят. Я пробовал рассуждать логически: я хочу покоя, значит и люди хотят того же. Я начал стараться быть незаметным, чтобы дать им покой, но люди меня находили и снова требовали чего-то. Я стал их изучать и понял, что они совершенно другие. Они хотят власти. Они сделают всё, чтобы её вкусить. Они сходят с ума от этого желания. Однажды заполучив маленький кусочек власти, они превращаются в зомби. Они думают только о своей значимости. Однако, их ущербность настолько очевидна, что любое их действие не может вызывать ничего, кроме смеха. И вот я смеюсь, а они бесятся. Они уже не могут изменить себя, даже если захотят. Процесс зомбирования зашёл слишком далеко. Поэтому они пытаются изменить других, тех, кто на них не похож. Станет ли им лучше, если я буду играть ту роль, которую они мне навязывают? Нет!!!!! Из всего вышесказанного я делаю вывод: я - бесполезен. В связи с этим: я залезаю в шкаф, сворачиваюсь эмбриончиком, утыкаюсь носом в какую-то шубу и затихаю. Постепенно запах нафталина и темнота убаюкивают меня. Я вроде бы засыпаю, впрочем, трудно сказать, сон ли это. Через какое-то время я начинаю видеть сквозь стены, и всё почему-то ужасно замедленно. Я вижу наркоманов, медленно бегущих курить марихуану. Я вижу маньяка, медленно срывающего трусики с маленькой первоклассницы. Я вижу зверские человеческие еблища и медленные движения кулака в драке и зуб, выбитый этим кулаком и выплюнутый на снег. Чавкающие рты каннибалов, пожирающие внутренние органы одинокой женщины. Потом всё ещё сильнее замедляется, почти останавливается, так, что становится видно, как по проводам бежит ток. Вы знаете, как ток бежит по проводам? Не знаете... Ну что ж, попробуйте представить, как возбуждённый пёс принюхался к следам, как праздничную ёлку некуда поставить. Я понял, что Вселенная - это матрица. В мире есть много мест, где это заметно, тут уж ничего не поделаешь. На свете немало стекла и металла, камней и несбыточных грёз, поваренной соли, дерьма, канифоли и стука вагонных колёс. Когда я ребёнком игрался с котёнком, я знал, что не будет чудес, и кто-то кого-то заставит работать, и дождик польётся с небес. Послышится визг искалеченной плоти, и я поцелую гранит, и, тщательно взвесив все за и все против, я буду, наверно, убит. Алхимик нагнётся над каменным блюдцем, нальёт эликсиру в бидон, и я получу разрешенье проснуться, когда закипит ацетон. А в мире-то всё происходит наоборот. Куда-же смотрит матрица, спросите вы. А матрица не обязана следить за нашим пищеварением. Мы одиноки здесь, и если не мы - то всё! Если не мы - то пиздец! Значит, вместо того, чтобы нагло становиться на моём пути, займись самосовершенствованием. Значит, вместо того, чтобы дрочить свой член, нюхай лучше цветы. Значит, вместо того, чтобы идти, растопырившись, по улице, ёбни себя по ебалу. А может, это САТАНА? А может, это ДИАВОЛ? А может, во Вселенной есть 2 отделения: то, которое всегда было, есть и будет и другая хуйня, которую иногда называют "закон сохранения энергии". Почему человеку необходимо умереть, чтобы понять, что мясо ничем не отличается от гноя, кварца, алюминия, целлофана, желчи, цементной пыли, древесного клея, кукурузной каши, рубероида, сухаря, соплей, дождевой воды, урана-237, птичьего помёта или, скажем, фенолформальдегида? Почему надо умереть, чтобы попасть в другое отделение? Почему? Почему? Нет! Нет! Нет! Не хочу!! Нет!!! Нет!! На хуй! На хуй! Нет! На хуй! Не хочу! Блядь! Блядь!! Блядь!!! БЛЯААААААДЬ!!! БЛЯАААААААДЬ!!! Блядь!.. На хуй... Не хочу... Нет... Переведите меня в другое отделение, я не хочу сохранять вашу ёбаную энергию. Переведите меня в другое отделение, я не хочу сохранять вашу блядскую энергию. Переведите меня в другое отделение, я не хочу... на хуй...
- Понятно, - сказало Дитя Солнца, превращаясь в главврача, - переведём тебя в другое отделение.
Машенька очнулась. Она стояла на краю обрыва.
- Активное и пассивное действие имеют противоположный эффект, - ввинтилось в машенькину голову. - Когда ты прыгашь, ты летишь вниз. Когда тебя прыгают, ты летишь вверх!
Тут же Машенька почувствовала, что её прыгнули. Она оторвалась от земли и полетела вверх. Машенька поняла, что теперь она не Машенька, а бабочка. Точнее, моль. Она летает перед бабушкиным комодом, набитым одеждой. В комоде много отделений, моль перелетает из одного в другое, садится на юбки, платья, носки, трусы, носовые платки, шерстяные кофты, оренбургские платки, пуховые шали и жрёт, жрёт, жрёт. Внутри моли скапливается шерсть. Шерстяной комок растёт до тех пор, пока не разрывает моль изнутри. Тогда комок вываливается наружу, распрямляется - и вот уже Машенька на свободе. Но теперь все отделения и пуховые платки это всего лишь видимость. Машенька легко проходит сквозь слои и впитывается в землю, состоящую из ёлочных игрушек, туалетных вантузов и прочих сложных предметов вперемешку с гнилой глиной. Машеньку подхватывает и несёт подземный поток. Стены туннеля постепенно расширяются. Становится светло. Наконец Машенька выливается в Дырявое Море, и всё получается, как в песне, только наоборот: над ней струя светлей лазури, под ней луч солнца золотой. В светлой струе тепло и хорошо. Машенька быстро расслабляется, и Дырявое Море принимает её. Девочка смотрит вниз и видит копошащихся безногих существ, хватающих друг друга беззубыми челюстями. Машенька понимает, что это люди. Она смотрит на мир людей сверху вниз. Дырявое Море - это небо.
Девочка ласково обнимает тёплый поток, в котором она плывёт. Небо уносит её далеко-далеко, в радость, спокойствие и доброту.
Часть 10.
Маша и бомба.
Маша долго не могла понять, жива она или нет - всё-таки встреча со Смертью - это вам не хухры-мухры. В конце концов она решила, что жива, и хотела на радостях съесть огурец или, на худой конец, помидор, или хотя бы кинуть в рот чего-нибудь съестного. Но, как назло, в холодильнике было пусто, хоть шаром покати. Покатив шаром и убедившись, что всё впустую, Маша всерьёз задумалась. Прошедшие несколько дней и ночей (Маша даже не знала точно, сколько она проспала) казались бредом. Сейчас голова её была чиста и легка, осталось лишь неуловимое ощущение какой-то тонкости или тревожности, которое, впрочем, не мешало Маше думать. А подумать было о чём. Шутка ли - в доме нет огурцов. И где их взять, неизвестно. Да и вообще, откуда они берутся, не очень понятно. Так. Думай, Маша, думай... Так, так... Где и когда я в последний раз ела огурцы?.. А, вспомнила! Давно это было. Я тогда ещё, наверно, не родилась. Помню только какие-то полупрозрачные плёнки. И водоросли. И волосы. Везде-везде. Я когда-то была бабочкой, а потом поняла, что это неинтересно, а ещё мне сказали... знаете, что мне сказали? Маша, говорят, надо, чтобы всё было круглым, блядь, я и сама знаю, что надо, чтобы всё было круглым, тоже мне, велосипед изобрели, а потом мама послала меня в магазин за маргарином!
Я - дурочка-снегурочка,
Мой папа - дед Мороз,
А мамочка - фиалочка,
А ты - вонючий пёс!
Я - девочка-припевочка! Мамочка-пиявочка послала меня за мармеладом. А я вместо этого пошла в публичный дом и стала праституткой. И у меня между ножек стало сначала тёпло, а потом горячо. Я пошла на стадион, где фигурное катание. Вы любите смотреть фигурное катание по телеку? И села на лёд. Я видела, что так делают все фигурные катальщицы, и думала, что это хорошо. Но я просто приклеилась пиздой к катку и теперь не могу оторваться. Это огурцы всему виной. Всё началось с одного-единственного огурца в пупырышках. Лежал он в чьих-то сморщенных руках и улыбался мне пупырчатой улыбкой. Как липко мне, как липко мне, как липко... О Боже, милосердный мой Аллах...
Мамочка - хуямочка
Папочка - хуяпочка
Бабушка - хуябушка
А ты - вонючий хуй!
Подношу хуй... тьфу! огурец ко рту. Кусаю его зубами. Редкими, жёлтыми, жадными и голодными зубьями. Я слышу свой зубовный скрежет. Огурца нет, всё это сон. Вот так.
День за днём, ночь за ночью. Когда же кончатся эти сны?
Я помню, когда была маленькой,
Я любила вставать рано утром
И слушать за чашечкой чёрного
Вкусного кофе радио.
Там передавали программу
О природе, оп сельском хозяйстве,
Оп успехах животноводов
И оп крупном, рогатом СКОТЕ!!!
Ну-ка, что по телевизору?! Маша подошла к унылому пыльному ящику, повертела ручки настройки. Телевизор молчал. Маша постучала по пластмассовому корпусу костяшками пальцев, поскребла его лакированными ноготками, приложила к уху. Внутри как будто что-то перекатывалось. Маша нашла отвёртку, села за стол и быстро разобрала прибор на мельчайшие винтики-шпунтики. Обхватила голову руками, зажмурилась. Глядь, а она уже не Маша, а кавбой по имени Роджер. Кавбой стоит на улице большого амиреканского города и смотрит загорелыми глазами на небоскрёб на котором написано: "M.I.T.". Бабы любят Роджера он катает их на лашадях медко стриляет и каждый день пьёт кокаколу. Сегодня он узнал что в небоскрёбе прячутся мусульманские тераристы. Роджер грамотный, он знает что азначают буквы "M.I.T." - Muslim International Terarism! Нет войне! Нет тераризму! Кавбой шагает в сторону сдания. На 52-м этаже обитает главный терарист. Никто низнает что он терарист по томучто он самый главный и самый багатый банкир. Он уже слышит звук кованых сапог Роджера. "Вот бы щас кокаколы", - думает Роджер. Бандит нажимает кнобку в палированной поверхности стола и из открывшейся стены начинают выбегать вооружённые до зубов головорезы. Все они отъявленные мерзавци и сволачи. "Вот и пиздец Роджеру", - думает банкир расматривая золотое кальцо с камнем.
"Настоящий изумрут
Все умрут, все умрут",
напевает злой маньяк. Подонки в униформе подразделения "Дельта" уже рыщут в коридорах, обыскивают сотрудников. "Mne pizdetz", - думает Роджер и начинает убегать. Главное найти кампутерную комнату! Вниз по лестнице. Вот он подвал. Здесь делают норкотики. Вот сидит удолбаный норкаман. Подходим к нему.
- Здравствуйте.
- What?
Норкаман нипанемает парусски. Ладна, идём дальше. Ага вот и кампутер. Ура. Роджер забывает что он не абучен кампутерной грамоте и начинает быстро-быстро щолкать кнобками. На ыкране появляется сообщение: "Vstrecha naznachena v Niu-ёrke segodnia v 6 chasov." Информация получена. Кавбой стриляет в ыкран кампутера. Летят искры. Конец 1-го акта.
...- А ещё говорят, что агурци растут на деревьях.
- Что растёт на деревьях?
- Агурци.
Маша с трудом поворачивает длинную голову и видит человека.
- Иван, - говорит незнакомец.
- Маша, - говорит Маша. - Ты откуда?
Иван машет рукой в сторону новостроек.
- Ну пойдём, - вздыхает Маша.
- Вот, не могу настроить размер по вертикали, - жалуется Маша, когда они приходят к ней домой. - Что скажешь?
- А чево тут говорить-та. Щас сделаем!
Иван достаёт лупу и начинает рассматривать телевизор. Через несколько минут он удивлённо присвистывает.
- Помоему в ыкране дырка. Но это хуйня, щас заклеим.
Дверь вылетает под ударами сержантского сапога. Кампутерная комната пуста. Окно открыто, снаружи висит длинная верёвка, конец которой привязан к батарее.
- Fuck! - ругается сержант. - Ushёl!
Роджер умница. Недаром он кавбой. Он маминтальна садится на лошать и едет в сторону любимого бара. Там он пьёт кокаколу и виски улыбаясь знакомым бабам. Но щас ему нида сэкса. Щас он гирой. Щас он борец с тераризмом. И вот на часах полпятого: пора.
Маша с Иваном сидят на кухне и пьют чай.
- Хорошо хоть чай есть, - говорит Маша, нарушая долгое молчание.
- Да уж, чай - это дело, - соглашается Иван.
- А давай найдём это твоё агурцовое дерево? - предлагает Маша.
- А чево ево искать? - удивляется Иван. - Вон за теми 9-этажками их целый лес.
- Дык пойдём прямо щас да и нарвём агурцов-та. Ты чё, агурци не уважаешь?
- Нет, сама иди! Нашла дурака, - наотрез отказывается Иван и почему-то бледнеет.
Маша замечает испуг Ивана.
- Ты чё? Иван! Ты чё, а?
- А ничё!!! Оттуда ещё никто не возвращался. Зона там!
Роджер достаёт из кармана падзорную трубу и начинает следить за штап-квартирой тераристов. Ровно в 16:45 через задний ход выходят двое. Они несут длинный чёрный ящик. Атомная бомба! Двое кладут ящик в чёрный лимузин, машина трогается с места. Но у Роджера есть матацыкл. Впирёд! Неизвестные подъезжают к сданию автовокзала. Вынимают ящик. 16:58. Они направляются в сторону перрона ?8. Ага! Автобус уже стоит с открытыми дверьми. Двое вносят ящик в салон, предъявляют билеты. Роджер вбегает следом. Тихо суёт водителю скомканную 25-долларовую бумажку. Нет проблем. Люди рассаживаются по местам. Через час автобус будет в Нью-ёрке. Кавбой Роджер этого не допустит. Ведь они везут в Нью-ёрк бомбу. Через час там прогремит атомный взрыв. Автобус трогается с места. Тераристы делают вид, что спят, но Роджер уже их раскусил. Он медленно подходит к бандитам сзади.
Маша медленно приближается к агурцовым деревьям. Длинные, зелёные плоды свисают с мощных ветвей высоко-высоко над головой. Перед Машей встаёт проблема: как достать агурци. Девочка начинает искать какую-нибудь палку или же камень.
Одного терариста Роджер бесшумно давит удавкой. Второй падает с перерезанным горлом. Кавбой хватает чёрный ящик.
- Astanovi avtobus! - кричит он водителю.
- Zdes net astanovki, - отвечает водитель.
Роджер суёт ему скомканную 25-долларовую купюру. Всё в порядке. Двери открываются; гирой вместе с ящиком вываливается на ружу, в последний раз смотрит на уезжающий полутёмный автобус, в котором спят счастливые пассажиры с детьми и инвалидами (они никогда не узнают, что Роджер спас их от смерти) и приступает к работе. Нада абезвредить бомбу. Нада аткрыть ящик, достать бомбу и абезвредить её. У Роджера всегда есть с собой плоскогупци.
Сам я агурци ращу,
Приходите, угащу!
- слышит Маша задорную песенку. Из-за дальних зарослей тропических кустов, чьи переплетённые между собой побеги похожи на шланги, к ней приближается мальчик. Человек, Которого Не Зовут, узнаёт его Маша. Мальчик радуется, что Маша узнала его. Они целуются.
- Ты помолодел, - говорит Маша.
- В этой части Зоны время идёт наоборот. Я этим пользуюсь. Кстати, через пару лет ты сможешь нарвать агурцов с этих деревьев, ведь они тоже растут вниз, - говорит мальчик.
- Но я не могу ждать так долго, - огорчается Маша.
- Ладно, я отдам тебе свой агурец, - подумав, говорит мальчик. - Я не жадный.
Мальчик снимает шорты и демонстрирует Маше свою маленькую письку.
- Вот, - говорит мальчик.
Роджеру хочется бабу, но щас нида баб. У него полчаса, бомба взорвётся ровна в 6. С помощью плоскогупцив Роджер открывает чемодан. Вот она бомба! Её нада абезвредить. Кавбой окуратно достаёт бомбу из чемодана, сдувает с неё пыль. Бомба похожа на металлическую репу с надписью "U.S.A." на боку. В верхней части репы виднеется 6 шурупов. Их нада аткрутить. Роджер снова вооружается плоскогупцами.
- А... чё... это? - удивлённо спрашивает девочка. - Это не агурец.
Шурупы ржавые и нехатят аткручиваться. Но бомбу нада абезвредить. Кавбой Роджер уже весь грязный и с абломанными ногтями, но он не здаётся! Он крутит и крутит и крутит и крутит и крутит. И вот все 6 шурупов аткручены! Роджер настоящий гирой! Теперь нада снять крышку с корпуса бомбы. Остаётся одна минута.
Маша, это агурец,
Он похож на холодец.
Но, когда восстанет он,
Будет твёрдый, как бетон.
Ты его потрогай, Маш,
Друга старого уважь.
И тогда мой агурец
Станет длинным и пиздец.
Как только Маша прикасается к письке, по телу мальчика начинают пробегать судороги. Писька начинает расти и вставать и твердеть и зеленеть и покрываться пупырышками. Через минуту перед Машей - взрослый агурец. Мальчик протягивает его Маше:
- Возьми.
Маша берёт свежий, пахучий, всё ещё тёплый агурец в руки:
- А как же ты?
- А у меня новый вырастет, - смеётся беззаботный мальчик.
А, вот оно что. Тут есть ещё один шуруп. В самом центре. Где плоскогупци? А, вот они... Астаётся 40 секунд. 35. 30. Шуруп аткручен, крышка снята. 20. 15. Перед Роджером - две проволоки. Красная и синяя. 14. 13. Какую проволоку перекусить - красную или синюю? 12. 11. Роджер умён, он видел много амиреканских фильмов про тераристов. Абычно в таких случаях перекусывают красную... 10. 9. Но это в фильмах. А в жизни всё па другому. 8. 7. Значит синюю? 6. 5. Красную или синюю? 4. 3. А что если обе?? 2. 1. Обе!!! 0. Роджер перекусывает обе проволоки - ничего не происходит. Ура! Роджер гирой!!!
Они сидят на траве и негромко беседуют.
- А тот небоскрёб, где мы с Громозекой и с Самым Главным Партизаном в сталкеров играли, - он цел ещё? - спрашивает Маша.
- Цел, наверно, да только где он теперь - неизвестно. Зона, она постоянно в движении. Пространство и время ведь, как известно, нелинейны и турбулентны. Ошибёшься на одну сотую мегагерца и вместо своей собственной кухни попадёшь куда-нибудь на Юпитер. А Самый Главный с Громозекой, царствие им небесное, погибли лет десять назад. По глупости своей сгинули. Надо было макет атомной бомбы в Нью-ёрк перевезти, подарок от Масачусетского Института Технологий нью-ёркскому краеведческому музею. А их какой-то псих из параллельного мира выследил. Да и убил в автобусе. Громозеку ножом зарезал, а Самого Главного - удавкой задушил. И откуда он взялся, непонятно. Все порталы закольцованы, видать ошибка в расчётах... Хорошо, хоть до меня этот тип не добрался, я охрану себе поставил из неорганических кибермутантов. Будь осторожна, Маша, в Зоне сейчас опасно.
- Да, мне Иван сказал, что отсюда никто не возвращается, - сказала Маша.
- Отсюда редко кто возвращается, - кивнул мальчик, - но у тебя есть пропуск. Пока агурец с тобой, не ссы никого. А теперь мне пора.
Мальчик громко пёрнул и растворился в воздухе.
Маша откусила кусочек агурца и тут же заснула. И увидела сон. Но это уже совсем другая история.
Часть 11.
...Глюки Маши.
1.
Наконец наступил тот день, когда Маша полностью оправилась от встречи со Смертью.
Однажды, гуляя по парку, она обнаружила, что границы между сном и реальностью практически стёрлись; уже не было удивления при виде трёхглавых собак, самопоедающих птеродактилей или, скажем, футбольного мяча, всходящего в небе вместо солнца; с другой стороны, не было никакой гарантии, что после очередного приключения Маша проснётся в своей постели, больше того, не было гарантии, что Маша вообще проснётся, и уж, конечно, не было гарантии, что Маша останется Машей после пробуждения, да и вообще не было никаких гарантий; даже наоборот, была гарантия, что всё (в том числе и сама Маша) будет непрерывно и необратимо меняться, пока не изменится до такой степени, что перестанет быть.
Осознав это, Маша поняла, что её погоня за огурцами зашла слишком далеко, она превратилась в необходимое (и, в какой-то мере, достаточное) условие для существования не только Маши, но и мира, с которым она (зачастую поневоле) соприкасается.
Огурец, выданный Маше Человеком, Которого Не Зовут, давно кончился; Маша откусывала от него по маленькому кусочку, когда ей становилось очень-очень плохо. Ни грусти, ни чувства утраты по этому поводу Маша не испытывала, да и вообще, в последнее время она стала замечать, что грусть, радость, страх и другие проявления человеческого несовершенства совершенно несвойственны машиному миру, который стал настолько тонок, что потерял способность вмещать в себя некоторые вещи и понятия. Маша с ужасом думала, что скоро и огурцам не будет места под солнцем и тешила себя лишь надеждой, что она сама исчезнет раньше, и что огурец как источник, вечный двигатель и смысл всего земного должен всё-таки просуществовать до последнего.
Смешно, нелепо, невозможно?
И да, и нет, и там, и сям.
Но где-то тонко и тревожно
Проходят мысли по мозгам.
И что-нибудь, и то, что надо,
Пока невидимо, но вот
Страданий горькая услада
Ласкает слизистый живот.
Несчастье - глупая супруга,
Имел я в рот таких супруг.
Беги за мной, беги по кругу -
Так хочет просвещенья дух.
2.
Человек, познающий мир, на определённом этапе приходит к выводу, что миров множество. Познавая каждый мир в отдельности, человек понимает, что все миры искусственны, а настоящий мир - это совокупность всех миров, непознаваемая ввиду бесконечной множественности её компонентов, плюс Что-то, непознаваемое по определению (к этому мы ещё вернёмся). Тем не менее, человек вынужден познавать, почти никогда не осознавая искусственности познаваемого, а, тем более, бессмысленности и безрезультатности самого процесса познания. Невозможность бездействия диктует необходимость действия - это на сегодняшний день единственный закон физического бытия.
К сожалению, современное общество устроено так, что у людей развивается тенденция познавать мир "изнутри", т.е., находясь в ограниченном пространстве и имея дело с ограниченным набором обстоятельств, ситуаций и явлений. В таких условиях любое действие человека вытекает из ограниченного набора предопределённых "решений". В общем, любая стандартность ситуации влечёт за собой стандартность решения и, в свою очередь, приводит к автоматизации (или, если угодно, рефлекторизации) бытия, надёжно атрофируя какое бы то ни было творческое начало. В реальном мире таких ситуаций порядка 99,99%, и это давно является нормой. Для изменения привычного положения вещей потребуется как минимум крушение всех основных устоев современного общества и, в том числе, естественно, свержение власти. (Ну! Арестуйте меня! Ну же!?) Конечно, и в этом случае тут же начнут формироваться новые ассоциативные схемы, порождающие новые устои, а значит, замкнутость и ограниченность останутся характерными чертами жизнедеятельности человечества, и, чтобы этого не случилось, необходимо в корне перестроить образ мышления каждого индивидуума.
Ограниченный человек не только чувствует себя комфортабельно в мире своей ограниченности, но и, если есть возможность, сознательно создаёт легкоклассифицируемые ситуации, тем самым культивируя примитивизм и невежество в себе и других. Он почти никогда не признаёт самостоятельных миров в сознании себе подобных, а если и допускает возможность их наличия, то автоматически считает их недостойными внимания: роботу безразлична программа другого робота.
Вот кружка, ложка, чашка,
Вот стул, вот карандаш.
Игрушка-чебурашка -
Испорченный пейзаж.
Мурзилка-чиполлино,
Морковка на лице...
Пусть будет длинным-длинным
Мой сон об огурце.
3.
Утверждение о том, что смысл всего земного кроется в огурце, - вполне правомерно, ведь смысл есть образ, образ есть символ, а символом всего материального может являться любой материальный предмет. Хотя жизнь включает в себя не только предметы, "предметное" отношение к жизни есть характерная черта того отрезка времени, в котором существует наша "цивилизация". Это фундаментальное заблуждение лежит в основе моделей строения мира (вспомните молекулы в виде шариков), в основе представления о людях, а также в основе отношения индивидуума к т.н. "жизни", которая включает в себя окружающую "действительность" и самогó индивидуума в центре(?) окружения. Прибегая к "предметному" способу восприятия, человек думает, что упрощает свой мир, хотя, на самом деле, он его бесконечно усложняет: предметов-то много, и каждый с каждым как-то взаимодействует - это необходимо учитывать.
"Человек-минус-один" - так следовало бы назвать обитателя знакомого нам мира. Ограниченное создание непременно терпит поражение как минимум в одной ипостаси своего бытия, т.к. всегда есть что-то вне пределов его компетенции (кругозора). Если количество ипостасей принять за n, то n-1 есть верхний предел "диапазона существования".
4.
Вот человек сидит на стуле и думает: "Я сижу на стуле". Он проигрывает, т.к. не знает ничего о взаимосвязи системы "человек - стул" с другими системами.
Вот за стеной заиграл баян. Человек думает: "Сосед играет на баяне. У соседа сегодня хорошее настроение. Наверное, получил зарплату. Сосед неплохо зарабатывает. У него есть баян и мотоцикл с коляской. У многих этого нет. В Африке вообще дети с голоду умирают. Мир полон несправедливости. Я тоже частенько страдаю от несправедливости. Работаю, как проклятый, а получаю копейки. Хорошо, хоть сегодня суббота, можно отдохнуть. Вот я и отдыхаю, сижу на стуле." Здесь налицо определённый прогресс. Человек демонстрирует кругозор, выходящий за пределы системы "человек - стул" (хотя, в конце концов, всё равно, "как пёс на блевоту свою", возвращается к стулу), использует причинно-следственные, логические и ассоциативные связи. Тем не менее, как это ни прискорбно, человек снова проиграл. Он продолжает грустить, сидя на стуле, как подобает проигравшему. А мы идём дальше.
Вот человек сидит на стуле и думает: "Я сижу на стуле, а сосед играет на баяне. Ему весело, а мне грустно. Стоп! - Здесь очень важно сказать себе "Стоп" (прим. автора). - А может быть, как раз наоборот: ему грустно. Поэтому он играет на баяне. Иногда люди играют на баяне, когда им грустно. Это нормально. И ещё, может быть, он думает, что мне весело слушать его баян, и поэтому он играет. Но он ошибается. Мне не весело, а грустно. Хотя, и здесь, вероятно, кроется ошибка. Может быть, мне грустно только потому, что я думаю, что мне грустно. И все мои слова о том, что мне грустно, есть ни что иное, как повтор моих мыслей. Но если мне на самом деле не грустно, тогда получается, что я лгу"...
Рассуждения могут продолжаться сколь угодно долго и могут привести человека к чему угодно, но это уже не так важно. Важно то, что человек начал философствовать, а это ещё один шаг вперёд. Но победа ли это? Отнюдь. Человек всё ещё не выделился из кучи дерьма, он всего лишь задумался над принципами "броуновского движения" в этой куче. Это - третий этап, который необходимо пройти. Тех, кто его прошёл, ждёт четвёртый этап - увлекательная экскурсия в область мистики, чреватая шизофренией и умопомрачением.
Человек уже достаточно вырос, чтобы начать задавать вопросы и находить на них ответы. Вот он сидит на стуле и думает: "Почему я сижу на стуле? Да потому, что на то воля Бога. Сосед играет на баяне - и на то воля Бога". В церкви его когда-то учили говорить "На всё воля Бога", но он не повторяет заученное, как попугай. Он интеллигентно и целенаправленно пытается связать мистические концепции с конкретными эманациями грубоматериального мира, и это, несомненно, - прогресс.
Через мистицизм человек, если он не ленив, может попытаться прийти к основам магии. Когда человек осознаёт, что стул есть всего лишь постулат, плоская проекция, лишённая сущности, он неизбежно приходит к выводу, что весь "материальный мир" есть методология, причём самая убогая из всех возможных. Соответственно, разница между реальным и "потусторонним" существует лишь как отображение разницы между способами мировосприятия. Осознав это, человек начинает сомневаться в абсолютности и нерушимости "основ" мироздания, и это является прогрессом, т.к. толкает человека к новым знаниям (теперь, когда он ни во что не верит, ему надо самому строить свою собственную "стандартную модель"). Но это и проигрыш, т.к. человек остаётся один, как Адам, в своём свежевоздвигнутом нигилистическом Эдеме. Для того, чтобы не сойти с ума и получить возможность двигаться дальше, ему нужна хотя бы Ева. Но Еву он должен создать себе сам.
Итак, человек сидит на стуле и смеётся. Ему уже не нужен баян, чтобы быть весёлым. Он - создатель, и ему не сидится на месте. Каждая бабочка говорит с ним, как с равным. Каждая травинка шепчет ему о своём счастье. Каждый камень свистит ему вслед. Человек должен строить. Он знает: теперь слово за ним.
И вот тут-то он попадает в тупик. Он не может сказать этого решающего слова. Это слово - "Я", но оно не может служить орудием труда до тех пор, пока человек не наполнит его смыслом, как электродрель не просверлит дырки, пока в неё не потечёт электрический ток. Человек должен открыть для себя самого себя: он должен понять, что такое "Я" и найти своё место в мире понятий и вещей; только тогда его амбиции могут быть обоснованными.
5.
Путь к самому себе долог и тернист. В процессе этого пути человек знакомится с тремя друзьями, которых поначалу принимает за врагов: это старость, грусть и Сатана. Старость ведёт к смерти и порождает страх. Грусть ведёт к безысходности и порождает страх. Сатана ошибочно отождествляется с ненавистью и порождает страх.
Сила позитивного эгоизма может победить страх, но где эта сила?
Почему, скажи мне, почему
Никуда от старости не деться;
Даже то, что раньше было детством, -
Просто тесто времени и места?
Почему, скажи мне, почему?
Не грусти, прохожий, не грусти,
Человек здесь роли не играет.
Не сегодня - завтра снег растает,
Полетят грачей весенних стаи...
Не грусти, прохожий, не грусти.
Уходи, проклятый, уходи.
Дай покой измученному сердцу,
Не трави мне душу мегагерцем,
Разреши остаться иноверцем.
Уходи, проклятый, уходи.
6.
Оценивая состояние современного общества, невольно приходишь к выводу: победа нереальна. Слово "Я" на сегодняшний день - это мощный тормоз любого прогресса, якорь, тянущий человечество ко дну, символ пораженчества. Во всех языках мира слово "Я" - грубый, неприятный, пугающий звук, заезженный штамп, ничего не значащее слово-паразит, засоряющее речь. Несмотря на это, слово "Я" никогда не исчезнет из человеческого лексикона, ведь эквивалента ему нет.
"Я" - это то, что недостижимо. "Я" всегда и всюду вне всяких пределов. "Я" всегда ускользает от нас, хотя мы постоянно держим его в центре внимания. "Я" не является частью материального и, в то же время, стоит в основе материализма. "Я" существует и не существует одновременно. "Я" есть начало и конец. "Я" есть также МЕДИУМ (здесь необходимо назидательно поднять вверх указательный палец), посредством которого всё соединено (даже штаты америки). "Я" - это наш первый и последний лотерейный билет, на котором написано "без выигрыша". И выигрыша нам не светит.
7.
Несомненно, Маша преодолела то последнее препятствие, которое непреодолимо по умолчанию. Она получила свой огурец. Эта мысль могла продолжать наполнять машин живот теплом даже тогда, когда ни живота, ни тепла уже не существовало бы в истощённом, исчерпавшем себя материально-познаваемом мире.
Жизнь - это сон, смерть - это пробуждение. Маша погружалась в необъятное спокойствие. Недаром последние минуты сна самые сладкие.
Маша осознала, что должно случиться Что-то. В отличие от того, что только собирается случиться, но никогда не случается в настоящем времени, то, Что должно было случиться, и было самым настоящим настоящим. Это Что-то случалось или происходило, стоило только Маше об этом подумать, и, начавшись, уже не переставало случаться. Оно было непрерывным и бесконечным, но не потому, Что у него не было конца, а потому, Что в мире, где существовало Что-то, уже не было слова "конец". Это был мир, которым правило великое Что.
Маша поняла, Что то, Что вселилось в останки мира, - есть Червяк, который съест огурец и покончит, наконец, с этим миром.
Маша заплакала, но это были слёзы радости: впервые в жизни она узнала правду.
Прошло время. Внизу гремели войны и звучали национальные гимны. Рассуждения о смысле жизни уже не звучали так актуально, как раньше. Куранты истории били беспорядочно и не в тему.
Маша удивлённо собралась воедино. В её голове не было ничего кроме вопросительных знаков. Мир отвечал ей многоточиями...
Ничто не предвещало... Вернее, предвещало всё, но это было так далеко, что ничего не было. Маша вдруг поняла, что вот она, свобода. Стоит только встать на цыпочки...
Свобода противоречит сумасшествию. От свободы не сходят с ума. С ума сходят лишь те, кто вынужден поступать против своей воли. Можно сказать, что все люди - сумасшедшие, особенно те, что живут в капиталистических странах.
Маша распахнула окно, и взгляду её открылось то, что уже было увидено, пройдено и прожито много тысяч раз. Оно не несло в себе никакой тайны, и Маша подумала, что ещё чуть-чуть - и всё.
В поисках нового люди часто становятся скучными, как каток. Они едут и оставляют после себя асфальтовую пустыню. А всё потому, что в мире действует накопительный эффект, и бульдозер едет до тех пор, пока не упирается в стену. Тогда история начинается сначала.
Человечеству было изначально свойственно чувство вины. Но люди научились проецировать его на окружающий мир. И сумасшедшим людям от этого стало немного легче.
Сумасшедший мир может вместить в себя много боли. Он также может вместить много радости, но, вот парадокс, радости в мире нет. Радость - это всего лишь ультрафиолетовая искорка, невидимая и недоступная. Поэтому и говорить тут не о чем. Скоро, очень скоро сумасшедший чёрный бульдозер будет остановлен.
Если бы можно было переписать словари человеческих языков, очень многие слова следовало бы просто упразднить. Наверно, бóльшую их часть. Человеку не нужно столько слов.
2.
Маша вышла на улицу. Земля была изуродована воображаемыми линиями под названием "границы". Маше захотелось пить, она пошла к реке.
Вот на пути встал забор. "Забор тоже воображаемый, - подумала Маша. - Главное - не нервничать."
Любая цивилизация - это жалкая попытка людей казаться богами. Маша улыбнулась, достала из кармана кусачки и начала перекусывать проволоку, из которой состоял забор...
Мир - это единство и борьба необходимости и неудовлетворённости. Необходимость толкает людей в одну сторону, неудовлетворённость - в другую. Напившись воды, Маша поборола искушение повернуть в сторону парка, где стояли красочные статуи и по вечерам крутили ебанутые фильмы. Вместо этого она направилась туда, где виднелись чудовищные, чёрные от копоти, дымящие трубы. Девочка знала, что она неуязвима.
Классовая иерархия была придумана теми, кто хотел ебать две жопы вместо одной. Чтобы выебанные и обделённые не залупались, их жестоко ебали и обделяли. Маша остановилась: прямо перед ней стоял милиционер.
- Документы, - потребовал мент.
- А что я сделала? - "испугалась" Маша.
- Ты выглядишь нервозно.
- Нет, - возразила Маша, - я выгляжу очень даже нормально.
- Документы, - повторил мент, не скрывая злорадной усмешки.
Существует такая общеизвестная теория: ты не должен делать другим того, чего ты не желаешь, чтобы сделали тебе. Развивая эту мысль, легко приходим к выводу: ты имеешь право убить человека, если сам готов принять смерть.
Маша видела смерть. Маша прошла через смерть. Маше не было страшно.
К тому же, мент стоял прямо на пути, отнимая у Маши драгоценное время.
- Смерть! - сказала Маша.
Мент рухнул на землю. Он был мёртв.
Человек может и должен себя контролировать. Хладнокровное, сознательное убийство - это не преступление. Маша была спокойна. Теперь она понимала, что всю свою жизнь была больна и только теперь начала выздоравливать. Сладкий, терпкий, желанный, непонятный, но мучительно знакомый (и, в то же время, ни с чем не сравнимый) запах выздоровления был повсюду. Маша вдохнула его полной грудью и пошла дальше. Вернее, она даже не шла, а перемещалась. Всё новые и новые силы открывались в ней. Она могла дырявить предметы взглядом. Она могла материализовывать мысли. Она могла управлять всеми мирами сразу. Она могла быть или не быть.
Шестеро ментов, притаившиеся за углом, этого, конечно, не знали.
- Стрелять буду, - полувопросительно добавил другой мент, справа от сержанта.
Маша выдрала из стены дома большой красный кирпич и, коротко размахнувшись, бросила. Кирпич с хрустом вошёл в ментовское еблище, посыпались зубы.
- Огонь! - крикнул сержант.
Мент, в которого угодил кирпич, повалился на землю. Остальные достали пистолеты и начали стрелять в Машу.
- Защита! - сказала Маша.
Вокруг неё тут же сформировался прозрачный неосязаемый щит. Пули расплющивались об него и падали, не причиняя Маше вреда. Вскоре у ментов кончились патроны. Маша зашагала к ним.
Менты переглянулись и бросились наутёк.
- Стена! Там! - сказала Маша, вытягивая руку.
Менты наткнулись на невидимую преграду и попáдали с расквашенными физиономиями.
- Здесь! Там-там!
Менты оказались окружёнными невидимой стеной с четырёх сторон.
- Без одежды! - сказала Маша.
Менты стали голыми.
- Секс! - сказала Маша.
Менты разбились на пары и начали заниматься анальным сексом. Маша без интереса смотрела на их телодвижения.
- Всё! - сказала Маша наконец. - Наказание!
Стены пропали, менты стояли перед Машей по стойке смирно, сама Маша сидела в высоком кожаном кресле за огромным дубовым столом.
- Ты! - указала Маша на крайнего слева. - Лечь!
Мент лёг на живот.
- Ты! - указала Маша на следующего. - Сверху!
Мент лёг на первого мента.
- Так! - Маша повернула кисть руки ладонью кверху.
Мент встал с первого мента и снова лёг на него, но уже спиной.
Вместо лица у мента вдруг выросла жопа, а там, где была жопа, сформировалась усатая физиономия со свистком во рту.
- Свистеть и повторять: "Я - вафлёр, пиздюк, онанист"!
Мент начал свистеть, произнося в перерывах фразу, придуманную Машей.
- Телепорт! Красная площадь!
Мент пропал.
Игра в судью начинала надоедать.
- А вы, двое - идите на хуй! - сказала Маша оставшимся двоим, вылезая из-за стола.
Тут же возник огромный красный хуй величиной с хорошую гору. Менты начали карабкаться вверх по крутому склону, как два маленьких сизифика. Хуй был скользкий, и менты скатывались вниз, чуть-чуть не добравшись до вершины. Тогда "восхождение" начиналось сначала.
Маша удовлетворённо кивнула головой и зашагала дальше.
3.
Так вот в чём всё дело! Вот что испортило человечество. Безнаказанность. Точнее, сознание безнаказанности. Если бы наказание было материально-ощутимым и непосредственно следовало за преступлением, весь бесконечный путь духовного совершенствования можно было бы вбить в людей, как в собак Павлова, за два-три поколения. Создатель дал людям свободу, а они не знают, что с ней делать. Собаки Павлова не верят в метафизические наказания и поощрения. Мясо и кнут - вот два кита, на которых зиждется твердь земная.
Маша ничего не создавала и не уничтожала. Просто у неё был ключ к сущности всего, который позволял ей быть полноправным и гармоничным элементом этой единой сущности, что в свою очередь давало ей силу для перераспределения качественных проявлений сей сущности, каковыми являются: Информационная насыщенность и Коэффициент полезного присутствия.
Информационная насыщенность - это не что иное, как опыт, накопленный системой за время её существования в качестве системы. Степень насыщенности влияет на количество возможных ответов на изменение внешних условий, а также на степень оптимальности выбранного ответа. Если речь идёт о человеке, то, принимая во внимание суммарную (среднюю) оптимальность решений (ответов), а также "потенциал", имеет смысл говорить о таком понятии, как "мудрость". Совершенно очевидно, что "потенциал" определяет значимость опыта, а потому непосредственно влияет на всё. Совокупность всех нижеперечисленных факторов (см. схему) формирует (или не формирует) Баланс (гармонию), наличие которого делает возможным переход качественных проявлений сущности в количественные. В случае отсутствия данного Баланса, возможны лишь переходы количества в качество, что и является общепринятым описанием материального мира, "видимого" людьми.
Схема
ДУХОВНЫЙ ЗАКОН ↔ БАЛАНС (ГАРМОНИЯ) ↔ МАТЕРИАЛЬНЫЙ ЗАКОН
ОЩУТИМОСТЬ = влияние на другие качественные проявления
НАЛИЧИЕ = абстрактный факт бытия
УПЛОТНЕНИЕ = энергетические колебания
Перераспределение, осуществляемое Машей, вносило некий элемент "игры" в скучную "реальность". Возможность менять правила игры в мире, где отклонения не предусмотрены, давала Маше огромную свободу.
4.
Увы, день и ночь несовместимы. Чёрное всегда ненавидит белое. Люди, которые сами несвободны, никогда не позволят другим быть свободными. Через несколько минут в небе послышалось стрекотание, и над Машей завис военный вертолёт.
- Руки за голову! Лечь на землю лицом вниз! - раздался хриплый приказ из мегафона.
- Вы - тупорылые уёбки! - громогласно сообщила им Маша, сложив ладони рупором.
Вертолёт медленно приземлился. Из него, лязгая оружием, начали выпрыгивать зелёные, как кузнечики, фигуры. Время от времени лязг прерывался зычными командами толстого низколобого дегенерата с тремя нашивками. Фигуры, скрючившись, словно у них болели животы, занимали свои места на флангах, повинуясь вбитым в них рефлексам и сержанту. Вскоре Маша была окружена.
- Бросай оружие! - крикнули Маше.
Маша вытащила из кармашка платьица дюжину гранат, несколько противотанковых мин и огромную авиационную бомбу. Затем порылась в косметичке и извлекла из неё ракету земля-земля с ядерной боеголовкой, но, подумав, сунула её обратно.
- Куда бросать? - спросила она у военных.
Солдаты молчали, оцепенело уставившись на Машу.
Девочка примерилась, зажмурилась и крутанулась вокруг своей оси. Гранаты и бомбы веером полетели во все стороны. Поскольку Маша не была дурой (об этом я уже неоднократно сообщал своим читателям), она немедленно включила защиту, о которую сразу же защёлкали пули - это небольшой мотострелковый батальон подтянулся на помощь погибшим товарищам. Уворачиваясь от тёплых и мокрых кусков мяса, падающих с неба, Маша направилась к горе-стрелкам, но вдруг из-за угла выползло несколько танков. Дело принимало серьёзный оборот.
У Маши было несколько вариантов: растворить всё это железо в кислоте, устроить аккуратненькое землетрясеньице, призвать на помощь силы небесные... Но все эти решения казались слишком прямолинейными. Девочка сделала лёгкое движение руками и создала миниатюрый инфундибулум. Раздался негромкий хлопок, и воронка антимира всосала защитников отечества вместе с их арсеналом, а также несколько домов, десяток деревьев и детскую песочницу с ржавым железным грибком. Маша залюбовалась невиданным зрелищем. А что, если?..
Ведь покоя Маше теперь не будет - это она прекрасно осознавала. А какая польза от мира, где нет покоя? Правильно, никакой. А значит, долой его!!!
Маша снова сделала ручкой, и Земля сошла со своей орбиты. Луна ударила в Землю, и произошёл чудовищной силы взрыв, который нарушил орбиту Меркурия и Венеры, заставив их столкнуться. Образовавшиеся в результате этого обломки с размаху врезались в Солнце. В недрах Солнца произошла цепная реакция, гигантское облако газов и плазмы накрыло Солнечную Систему. Планеты, потревоженные такими делами (особенно массивный Юпитер), сошли со своих орбит и устремились в межгалактические просторы, круша всё на своём пути. Вскоре Млечный Путь и Магелланово Облако превратились в бескрайний бушующий термоядерный океан. По мере того, как звёзды, планеты и чёрные дыры поглощались адским пеклом, плацдарм космического катаклизма стремительно расширялся. Одна за другой исчезали с карты Вселенной созвездия, туманности и галактики. Наконец распухшая до предела Вселенная раскалилась до температуры суперобъединения и начала сжиматься. Сжавшись в точку, Вселенная претерпела т.н. "маленький взрыв", который свернул всё некогда существовавшее вещество внутрь себя самого. Жалобно пукнув, Вселенная перестала быть.
И вот, когда ничего не стало, оказалось, что внутри (или, скорее, на фоне) всего этого великолепного прозрачного небытия витает свободный дух. Свободный от плоти. Свободный от пространства. Свободный от времени. Свободный от необходимости. Свободный от информации. Свободный от фактов. Свободный от смысла. Свободный от наличия. Свободный от отсутствия. Свободный от своей воли. Свободный от самого себя. Дух!