Над Парижем я летел, как фанера,
Диким голосом кричал не по нотам,
Потому что нет в душе моей веры, -
Лишь бескрылая усталость пилота.

А в безверии летать не годится,
Так как риск упасть растёт многократно.
Знать теперича придётся садиться,
Хоть печально это и неприятно.

То-то недруги мои поглумятся:
По земле ходить пилоту негоже!
Чем же мне теперь полезным заняться?..
Нету мыслей... и идей нету тоже.

Соглашательства ж судьбой не приемлю.
Ничего мене другого не треба,
Я люблю родную, славную землю,
Но милее нету синего неба.

Что ж займусь теперь я чистой наукой,
Чтоб земную вновь покинуть обитель.
Сила знания мне будет порукой,
И Жуковский станет первый учитель.

И придёт пора воспрянуть надежде,
Я всевластье притяженья нарушу,
Обрету в небесных высях, как и прежде,
Светлой верой окрылённую душу.