Корея стояла первой в моем личном списке путешествий. Живя в Японии в окружении друзей-корейцев, и проехав Китай с севера на юг, я чувствовала, что в моем впечатлении об Азии не хватает очень важного промежуточного звена - Кореи. Постиндустриальная Япония с адаптированными западными ценностями и коммунистический Китай (даже с британизированным Гонконгом) явили резкий контраст. Переходная ступень между ними - жертва этих двух азиатских монстров в течении столетий и последний осколок Холодной войны, разделенный на две части и испытывающий до сих пор глубокий психологический шок от противостояния двух систем и двух других супердержав, - была необходима в достраивании моего образа Юго-Восточной Азии.
Страна-мегаполис
В день прилета в Сеул страна утренней свежести просыпалась в осеннем тумане на холмах. С отливом ушло море вокруг аэропорта, и наш автобус несся по автостраде сквозь унылый пейзаж красной морской травы, вяло ожидающей вечернего прилива. Вскоре холмы стали закрываться панельными домами, а через полчаса мы въехали в Сеул и увидели знакомый по Токио индустриальный пейзаж. Он был бесконечен, и в отличие от Токио более хаотичен. Холмы, холмы, панельные дома, небоскребы, опять дома, мосты, устье реки, переходящей в море. Бесконечный мегаполис Сеул и есть, в принципе, Южная Корея, соразмерная по форме и площади с Англией, но с населением в 47 миллионов человек, 40 процентов которого проживает в столице. И состояния, и карьеры делаются здесь. А значит, вся жизнь южнокорейского общества сосредоточена в Сеуле.
Самая веселая улица столицы - Итаевон, где мы поселились, была заполнена иностранцами и американскими солдатами. После равнодушного Токио приветливость молодых корейцев сразу настроила на времяпровождение в клубах западного стиля, а встреча с друзьями и отсутствие языковой проблемы (либо по-японски, либо по-английски здесь говорят все: сказалась вековая история колонизации) просто превратили этот город в родной. Правда, через некоторое время все же захотелось экзотики...
Корейские дворцы показались сиротскими после красок жилищ китайских императоров. Впрочем, как пояснил гид, лучшее было разрушено во время последней оккупации японцев. Единственное, что осталось, - язык, который вопреки китайскому и японскому влиянию, остался уникальным. Наверное, его своеобразие до сих подсознательно настраивает эту маленькую нацию на идею выживания и собственной уникальности в окружении супер-соседей. С ними Корее явно не везло: Китаю было всегда наплевать на проблемы маленького царства, Россия пыталась иногда поддерживать его, чтобы как-то закрепиться в этом регионе (может поэтому сейчас Корея в основном христианская страна), а Япония с целью влияния просто вырезала царскую династию и ввела японский язык как государственный как раз накануне российской революции 17-го года. Проблема самоопределения и национальной идентификации не была решена Кореей и после второй мировой войны. На этот раз ее поделили Советский Союз и США. И до сих пор корейцы остаются единственной нацией мира, живущей по законам Холодной войны.
"Холодная война еще не закончилась"
- об этом твердят все в Южной Корее. Глубокая мечта и одновременно тревога южных корейцев - воссоздание единой Кореи. Осколок Холодной войны - демилитаризованная зона (ДМЗ): шириной в два километра участок земли между двумя странами с одним языком и одной культурой, но разными идеологиями разделяет Корейский полуостров ровно по 38 параллели северной широты. Обсерватория Дора на горе Дорасан, откуда видны вся зона как на ладони и самые красивые в Азии горы, находящиеся сейчас на территории Северной Кореи, а потому редко посещаемые туристами, запрещена для посещения гражданским населением Южной Кореи, но открыта для посещения иностранцами. Впрочем, любителей опасной экзотики - посетить границу с Северной Кореей, не так уж много. Поэтому неудивительно, что среди нашей спонтанно собравшейся в турбюро группе оказались представители тех стран, котрые в той или иной степени причастны к трагедии Кореи: русские, американцы и японцы. Мы перекидывались всю дорогу грустными шутками о том, что "преступников всегда тянет на место преступления" и "дело рук своих без присмотра не оставишь".
В разрушении азиатской "Берлинской" стены Россия уже не сыграет ту роль, как некогда в Европе, хотя к ее мнению Северная Корея все же прислушивается. Мы все-таки не объявляли ее исчадием зла, как американцы, а потому российский паспорт дает шанс совершить тур в Пхеньян. Мы даже подумали, а не съездить ли на пару дней в прошлое - этак в 50-е годы Советского Союза. Но после посещения музея Антикоммунизма (!), последней информации о похищенных Северной Кореей 20 лет назад японцах с целью использования их в качестве шпионов и откровенного шантажа Запада ядерным оружием с целью получения гуманитарной помощи, поездка в Пхеньян показалась просто ненужным и опасным приключением. Сдержал наш пыл и тот факт, что ни одно туристическое агентство, занимающееся поездками в Северную Корею, вообще не страхует своих клиентов и предупреждает об этом заранее.
Демилитаризованная зона уже 50 лет находится под эгидой войск ООН, что в принципе, не мешало Северной Корее убивать американских солдат за рубку деревьев на совместно контролируемой территории и строить 100-километровые тоннели, выводящие к Сеулу. Тоннели - это северокорейский вклад в тактику ведения современной войны. История повторяется и в самом деле как фарс. В Германии тоннели под Берлинской стеной строили для того, чтобы перебежать в западную зону, в "мир демократии". На востоке тоннели строили для того, чтобы захватить Сеул, быстро перебросив войска поближе к городу, и тем самым присоединить город к лагерю социалистической демократии. Таковы были планы Северной Кореи, и подтверждение им три найденных и открытых для посещения иностранными туристами тоннеля. А сколько еще не найдено!
"Третий тоннель" длиной в 44 километров, в часе езды на машине от Сеула. На 73-метровой глубине в сплошном граните северные корейцы годами тихо пробивали тоннель к врагам - собственным семьям (если вспомнишь, что в 50-миллионной Корее всего около 300 фамилий, то неожиданно понимаешь, что они все - сплошные родственники, в самом деле одна семья, один клан). И как-то не по себе становится от дикости этой ситуации сейчас, через 13 лет после окончания Холодной войны.
Странные чувства испытываешь, находясь в ДМЗ и смотря на границу, слыша голоса из пропагандистской деревни на той стороне и вспоминая нашумевший в прошлом году в Азии фильм "JSA". Joint Security Area - зона взаимного патрулирования войск ООН и Северной Кореи, так называется участок границы, на котором происходит какое-никакое общение между ними. Фильм о нечаянной дружбе и гибели из-за этой дружбы северо- и южно-корейских солдат лишь показал еще раз, что болевая точка в южнокорейском обществе - процесс воссоединения. И все, что с ним связано: воссоединение семей, оставшихся по разные стороны границы, осознание себя как одной нации без идеологических различий, а потому и помощь северо-корейской экономике, а значит, ухудшение жизни в Южной Корее. Но тоталитарный политический и экономический режим Ким Чон Ира абсолютно не вписывается в демократическую систему Южной Кореи (по некоторым оценкам, демократия на юге в сравнении с остальными азиатскими странами максимально напоминает западную) и тем более в постиндустриальную экономику, в чем-то обгоняющую даже Японию (например, в области промышленного использования нано-технологий Южная Корея стала мировым лидером). Неужели они серьезно верят в возможность воссоединения?
Как ни странно, подобные вопросы вызывают эмоциональные ответы "да" даже со стороны тинейджеров, свободно говорящих по-английски и общающихся с компьютером на "ты". 2000 год стал началом процесса воссоединения, за что лидер Южной Кореи Ким Де Джун даже получил Нобелевскую премию мира. Сейчас открыта единственная железнодорожная ветка, по которой ездят в гости друг к другу разлученные семьи. Но все же даже самые ярые оптимисты говорят о нескольких десятилетиях.
Кстати, у России есть свой маленький экономический интерес в этом воссоединении. Транспортный путь из Азии в Европу через Россию невозможен без участия Северной Кореи. Может, все-таки мы сможем помочь разрушить и эту стену-зону времен Холодной войны, построенную не без нашего участия? Пусть даже по чисто прагматическим причинам.
Побыть буддистским монахом может любой
В Сеул мы летели с группой японских домохозяек. Оказывается, три вещи в Южной Корее привлекают имеющих лишние деньги и время молодых японок: массаж и сауна в корейском стиле, дешевый шопинг и корейская еда. То, что интересовало нас, - посещение демилитаризованной зоны на границе с Северной Кореей и буддистские храмы - вызвали у них искреннее недоумение: "а-а, эти странные иностранцы". Впрочем, мы поддались общему настроению, и первую же ночь провели в корейском салоне красоты, под жесткими пальцами масажисток мануальной терапии су-джок.
Что примечательного в Корее для фланирующего туриста? Конечно же, шопинг. Правда, корейские рынки сразу объяснили нам откуда поставляется товар на российские. А российские "челноки" просто мелькали перед глазами на каждом углу. Поэтому после часа хождения по лабиринту китайско-корейско-российского ширпотреба, мы убежали на улицы бутиков, где цены оказались на порядок ниже японских, и лавок ремесленников. Сначала увлекли голубая керамика, украшения из уникальных видов аметиста и топаза, которые добываются только в Корее. Потом пошла азиатская экзотика: предсказатели будущего, врачи, проводящие акупунктуру на ладони, домашние хозяйки, профессионально обучающие приготовлению самого популярного и самого известного корейского блюда - кимчи. Несомненно, (внимание, парни!) завлекли тэквондисты. Как известно, теквондо пришло именно из Кореи. Причем, как оказалось, это не только олимпийский вид спорта, но и красивое шоу. А как отказать себе в удовольствии пройти однодневный практический тур с инструктором по теквандо. Или с учителем ци-энергии...
Но на мой взгляд, самым необычным и интересным для туристов в Южной Корее является программа проживания ("хоум-стей") в буддистских храмах. Кстати, российский писатель Виктор Пелевин, который довольно часто приезжает на медитиции в Южную Корею, останавливается в рамках именно этой программы. Но и не столь именитым это доступно. Около 30 храмов участвуют в этой программе. Проживающие в храме практикуют аскетизм жизни, знакомятся с буддистскими практиками, даже если они неверующие. Обычная программа включает молитвы три раза в день (причем утренняя начинается в 4 утра), буддистский прием пищи и медитации. Кроме того, можно поучаствовать в буддистской чайной церемонии и церемонии верчения ступы будды. И, наконец, пик программы - хождение в соседний буддистский храм. Учитывая красоту корейских гор, уникальность храмов и статуй будд (так в городе Джионгджу находится одна из самых красивых статуй Будд в Азии), пилигримство может запомниться на всю жизнь. А может даже и переменить ее. Кстати, некоторые храмы предлагают и специальные программы буддистских единоборств.
Проживание в буддистских храмах было суперпопулярно в течение нынешнего чемпионата мира по футболу среди иностранных туристов. Кстати, в интернете сайт этой программы - www.templestaykorea.net. Могу сказать, что в сравнении с Японией и Китаем, подобная программа поставлена в Корее на очень серьезную основу.
Корейские деликатесы: собачье мясо, кимчи и женьшень
Всей Азии присущ культ еды. Причем в каждой из стран вы встретите не только специфическое блюдо, но и особую культуру потребления пищи. Находясь между двух столь специфичных культур еды - китайской кухней, в которой искусство повара заключается в том, чтобы избавить еду от натурального вкуса, и японской, где максимально сохраняется натуральный вкус, - корейской кухне удалось найти свое место. С помощью двух ингридиентов - женьшеня и красного перца. Кстати, перец пришел в Корею всего несколько веков назад и сразу стал тем, что и картофель для 17-вековой России - основным источником питания. В это трудно поверить, но корейцы едят красный перец больше и чаще, чем любой латиноамериканец. Когда мои корейские друзья пригласили меня в ресторан национальной кухни (впрочем, они практически все национальные, даже в "Макдональдсе" обнаружился гамбургер с кимчи) и расставили тарелочки с разными видами кимчи (кусочки овощей в перце), меня не хватило и на половину. Огромный чан с холодный водой, стоящий рядом, постоянно заливался официанткой. Что было потом с моим желудком и печенью, лучше не вспоминать.
Но женьшеневый куриный суп - ханджонгсик и бибимба - особые овощные лепешки показались удивительно вкусными. Деликатесное собачье мясо не ела, не смогла преодолеть себя даже ради любопытства и приобретения вкусового опыта. Кстати, в предверии чемпионата мира у Кореи были большие проблемы с "зелеными" всего мира из-за своего традиционного пристрастия к собачьему мясу.
.......................................
...И все-таки Южная Корея оставила много вопросов. Не столько как связующее звено между китайской и японской культурами, сколько из-за собственной уникальной судьбы. Как-то в новом свете предстали ее достижения в экономике, мягкость в дружеских отношениях и упорность в достижении целей ее представителей. Как-то поблекли самодовольство Китая и успехи сытой Японии на фоне молчаливой трагедии простых корейцев, живущих до сих пор в эпоху Холодной войны, но пытающихся не отстать (и не без успеха!) от темпов сегодняшнего времени. По-моему, надо перенимать не опыт экономического чуда Южной Кореи, а опыт самообладания и настойчивости, опыт психологического чуда сохранения надежды и раскрытия национальной души в условиях многовекового тотального прессинга.