Последнее время Этерналь думал о том, когда же он, наконец, прекратит думать. Мысль эта длилась и длилась без каких-либо особенных разветвлений, поскольку когда долго думаешь о чём-то, ход мысли становится настолько привычным, что успевает наворачивать круги с такой высокой скоростью, что высвободившиеся ресурсы тратятся на отстранение и обозначение всего этого цикла за некоторую единую общность, которую более нет особенного смысла раскрывать подробнее; в итоге ты таращишься в эту общность и лишь случайные флуктуации позволяют не сойти с ума от постоянной невольной концентрации на объекте.
Какое, всё же, неприятное это свойство ума, концентрироваться на неразрешённых гештальдтах. На какой-нибудь женщине, на какой-нибудь работе. Пожалуй, человеку необходимо иметь тем больше проблем, чтоб не взвывать от однообразия и невозможности переключиться.
Этерналь уже триста раз обдумал, что поганые (ну то есть как поганые... это они от незнания наверняка, по глупости) учёные наверняка понятия не имеют, что обрекли тысячи людей на вечность размышления, поскольку эта их искусственная кома вовсе не отключает сознание, или отключает его периодически (откуда Этерналю было это знать?). В общем, эдакая вечная экзистенция за ваши же деньги. Какая горькая несправедливость, обрекать на заключение в абсолютной тьме без каких бы то ни было чувств людей, что бегут в будущее скорее всего потому, что не могут выносить собственное общество. Интересно, сколько из них при пробуждении окажутся сумасшедшими.
Какой, всё-таки, ограниченный человеческий мозг! Или это просто Этерналь тупой. Никакие попытки медитации не завершились ничем, кроме, разве что, некоторого успокоения. Мысли продолжали появляться, и никоим образом отключить сознание не удавалось. Единственное, что было приятно, мысли перестали быть сложными, они всплывали и сразу угасали, поскольку на любой вопрос уже был дан ответ. Кроме нескольких терзающих вопросов навроде того, что же его ждёт в будущем и когда, наконец, это кончится.
Копаться в памяти было довольно скучно, к тому же Этерналь подозревал, что он просто не запоминал то, на что не обращал внимания вовсе, а потому глупо было подозревать, что он сможет вспомнить всё в детялах, как саванта-аутисты; наверняка их способность именно в том, что они обращают внимание буквально на всё, и их мозг адаптируется к такой ситуации и умудряется всё запомнить. Так или иначе, оказалось, что о собственной жизни Этерналь помнит не так мало, как ему казалось, но всё равно катастрофически мало, и всё это было заранее известно и могло удивить разве что тем, что оно-таки содержится в памяти - хотя предательская информация про ложные воспоминания и про перезаписывание информации при каждом извлечении поначалу терзала душу... но Этерналь отдал бы палец на отсечение - хорошо отдавать на отсечение то, что не чувствуешь - что воспоминания верны; в конце концов, при жизни, если он вспоминал, как звали второстепенного персонажа из романа Бальзака, прочтённого в глубоком детстве, то гугл подтверждал истинность догадки; да и вообще доверяй этим исследованиям после всех этих проблем с воспроизводимостью результатов экспериментов, несовершенств рецензирования, и вот, пожалуйста, такой эпический фейл лично с ним! неудивительно... должна быть какая-то революция в системе науки для вящей эффективности, но Этерналь не мог придумать ничего лучше, и это за вечность заточения! ну, может, не вечность... Так или иначе, со временем это развлечение наскучило.
Завершив все дискуссионные моменты своей системы мировоззрения, Этерналь поначалу считал нужным подобно ночному сторожу обходить чертоги своего разума, пересматривая свои убеждения, несмотря на то, что едва ли могла случиться какая-либо коррекция чего-либо: без информации извне, откуда? В итоге он пришёл к выводу о совершенной неэффективности подобных занятий, и больше не думал об экономике, философии, психологии и прочих глупостях.
Было довольно сложно увлечь себя шахматами, ведь прежде Этерналь никогда ими не интересовался. Но не имея прочих возможностей, пришлось. Поначалу трудно было держать в памяти всю доску, но со временем стало проще. Этерналь подолгу открывал для себя общеизвестные (и, как ему казалось, как-то называвшиеся) этюды, стратегии, эндшпили. Играть самому с собой было не особенно интересно, но играть в собою в игры со случайностью - навроде покера - было ещё скучнее, да и при раздаче каждой следующей карты приходилось долго мучиться вычислениями навроде деления двух больших чисел с высокой точностью для генерации подобия случайности (беря результатом, скажем пятый и восьмой знаки после запятой), что убивало всяческий и без того небольшой интерес от игры.
Но всё это было совершенно необходимо, чтоб не думать об Элен.
Больше всего в Элен раздражало то, что было совершенно непонятно, чего о ней думать.
То есть мыслей не было, была только жгучая интенция в её сторону. Если попытаться её перевести в вербальную форму, получалось только имя, "Элен". Никак не могло получиться ничего осмысленного и законченного, нет; ни в коем разе "Какая Элен красивая!", или "Какая Элен умная!", или "Элен так чудесно подходила мне!", или "Ах, зачем я решил, что ей никогда не полюбить меня и залез в этот гроб!", нет, ни одна из подобных мыслей его не терзала, вовсе нет. Он часами думал одно только понятие о ней, и трудно было прогнать эту абсурдную фиксацию. И, бывало, думает над очередной партией с собой в шахматы, а где-то фоном растекается Элен, и вроде как это не особенно-таки приятное имя, но без него разительно хуже. Хотя, конечно, когда Этерналю удавалось увлечься настолько, чтоб имя временно забывалось, было разительно лучше. Было плохо не без него, а с ним, но когда пытаешься делать вид, что без него, или бороться с ним. Или искренне возмущаешься, да сколько можно! Элен-Элен.
Но всё больше думалось, когда же процесс мышления прекратится. Почему-то мечталось, что все узлы развяжутся, энтропия души Этерналевской разбежится и наступит вакуум мыслей. Их ведь действительно стало меньше! В понятие вакуума мыслей входила картинка, как учёные будят всех участников гибернации, а каждый из них стал Буддой. Участники начинают проповедовать всеобщую гибернацию, улыбаются, все земляне постепенно начинают считать обязательным лечь в гибернацию хотя бы раз в жизни, причём не раньше двадцати пяти лет, а лучше сорока.
Этерналь всё думал, когда же он станет Буддой, или его таки разбудят до того, как его кальпа внутри скальпа закончится, ха-ха, какой отвратительный каламбур. Да, его собственные шутки ему нравились всё меньше.
Если б не шахматы, Этерналь бы деградировал, это он точно знал. Всё труднее было размышлять о чём бы то ни было, он забывал давно разрешённые цепочки идей и ему приходилось порой заново обдумывать давно решённые вопросы. Это раздражало.
Воображаемые собеседники, казалось, порой получали некоторую автономию, но до создания тульпы Этерналь так и не дошёл. Почему-то не получалось. Это несколько огорчало, ибо если он такой неспособный или просто не знает, куда и как ему идти, чтоб наткнуться на Алмазную Колесницу, то о каком Просветлении может идти речь? Потому Этерналь пришёл к консенсусу, что весь этот их буддизм - глупая сказка, ибо настоящий Будда - это бессознательный овощ, что вообще как-то странно. Впрочем, он бы не отказался от подобного превращения, хотя уже казалось, что общество самого себя не такое уж и отвратительное. Ко всему привыкает человек и во всём можно найти гармонию. Но Этерналю гармонии было не видать.
Во-первых, Элен. Во-вторых, совершенно непонятно, кем в партии тридцать-семнадцать бэ ходить: слоном или всё-таки пешкой. Развитие в обе стороны было каким-то чересчур длинным и непонятно, как правильней. В-третьих, когда это уже кончится. В-четвёртых, он совершенно перестал понимать, зачем бы ему что бы то ни было.
***
Одуревший мозг долго не мог идентифицировать поток входящих нервных сигналов как изображение, звук, что-то там ещё.
***
Этерналь смотрел в лицо усталому дёрганому человеку, который совершенно не знал, что с ним делать.
- Всё-таки советую вам взять себе капсулу и отправиться в виртуальную реальность, - повторил он настойчиво. - В конце концов, если бы не обязательства вас выпустить, я бы никогда оттуда не вылез, и опять же, повторяю, вообще всё человечество давно живёт там.
Этерналь молчал. Его забавлял этот человек, и он не считал нужным тратить усилия на слова, поскольку этот человек всё равно что-нибудь решит.
- Вы понимаете меня?
Приборы утверждали, что он всё понимает и просто по каким-то причинам не считает нужным демонстрировать понимание.
Человек вздохнул, закатил глаза, выполняя какой-то запрос. Затем сказал:
Этерналь молча развернул в голове обновлённую карту (не то, чтоб он обрадовался, что его Интернет всё ещё работает - в каком-то диком режиме совместимости, но работает), встал и ушёл.
Лицезрение рассвета не возымело никакого действия: Этерналь идентифицировал рассвет как рассвет, и только.
Будущее не вызывало никакого интереса, виртуальная реальность была на любой вкус и воображение, но было мало понятно, зачем бы ему заниматься всеми этими странными квестами.
Этерналь даже не утрудился создать копию образа Элен, ибо это не Элен, Элен - это пустой указатель в его голове, и никакая копия его не заполнит и не облегчит.
В Швейцарии робот задумчиво произнёс:
- И чего вы все сюда едете, разгибернированные?
- Горы тут, - ответил Этерналь смешным мультяшным голосом и потерял сознание.