Проблема в том, что решиться на самоубийство слишком для меня сложно. Ведь очевидно, что риск безконечно велик: возможно среди моего серого мещанского будущего случится момент, ради которого стоило жить всю оставшуюся неприятную жизнь. И самоубийством я променяю этот момент на ничто. То есть уменьшу полученную если не полезность, то какую-то иную стоимость жизни в бесконечно много раз - с чего-то положительного до нуля.
А потому самоубийсво моё должно быть пассивным. Я не должен принимать каких-либо слишком активных для него действий - на них я просто не решусь. Самоубийство должно быть эмоциональным. Должно быть аффективным.
А у меня - никаких чувств.
От скуки и жалости к себе очень сложно кончить с собой.
Я могу остановиться на дороге, переходя на красный. Но это и выглядит нелепо, и не работает ничуть: машина успеет затормозить и водитель спросит, чёй-то я тут встал у него на пути, перебегал бы дальше. А так, чтоб не успела затормозить - нужно импульсивно бросаться под машину, а это уже не пассивное самоубийство, а активное, а потому не выйдет.
Я: Почему ты не убьёшься? Ведь у тебя нет будущего и вся твоя жизнь - страдание, - спросил я у какого-то одноглазого бомжа.
Бомж: Это у меня-то жизнь страдание? Ха, наивный. Это у тебя жизнь страдание, а я каждой рюмке радуюсь, как ребёнок. Зиму пережил - и праздник. Как у древних.
Хм, оказывается, бомжи гедонисты. Прямо как золотая молодёжь.
Бомж: Да и смертью ничего не решишь же. Ведь смерти нет.
Я: Всё, иди, - попытался я от него отстать, но я должен был стоять в очереди, иначе умру от голода, а он не собирался меня покидать. Сейчас будет нести религиозную муть. Меня заранее тошнит.
Бомж: Не, я не из этих. Ну, там рай, ад, не. Смерть есть, конечно. Но смерть других. А твоя собственная смерть не существует. Нет такого момента, когда ты понимаешь: "всё, умер". Есть момент "ну вот, щас умру." А это другая песня совсем. Ведь и этот момент жутко интересная песня. Понимаешь, смерть - это не спасение потому, что ты уже не будешь ничего чувствовать. Это не решение проблемы. Предположим, что тебе очень-очень трудно и больно. Но смерть тебе не поможет. Ты до конца жизни будешь чувствовать боль, и глупо считать, что если ты проведёшь на три дня больше, это хуже. Понимаешь, три дня боли, как и три дня счастья равноценны одному мигу боли или одному мигу счастья. Потому что ни прошлого, ни будущего нет. Есть только сейчас. Продолжительная боль хуже одномоментной только тем, что на неё налагается моральная усталость от прошлого ощущения этой боли и невесёлый прогноз на будущее. Однако, если тебе изменить память, будто ты всю свою жизнь обречён докасаться до раскалённого чайника, иначе тебе отрубит голову злой король, и ты единожды докоснёшься до чайника, это будет то же самое, если б ты и вправду этим занимался. А потому смерть есть лишь устранение момента "сейчас". Смерть есть вечное забытье, вечный сон, да. Только после сна ты просыпаешься, а после смерти - нет. Сон, однако, ощущается продолжительным по времени, во время сна снятся сны. Однако бывает, что ты лёг спать и тут же проснулся, а прошло 9 часов. Вот смерть - это такой сон. Ты бежишь от проблемы, а потом просыпаешься, и проблема остаётся. Только ты не просыпаешься.
Я: Ладно, чувак...
Бомж: Да что ж я так коряво говорю. Короче смотри: жизнь - это только сейчас, только текущий момент. А потому для тебя твоей смерти не существует, как не существует торсионных полей и Зевса, ты в смерть просто веришь, но никогда с ней не встретишься. А потому смерть не может быть спасеньем, поскольку для тебя лично ты вечно живой.
Во, вот так: на самом деле, когда ты хочешь умереть - ну там боли у тебя страшные или просто дурак - ты хочешь вовсе не конца неприятных ощущений, а ощущения конца неприятных ощущений: потому прекращение бытия бессмысленно, поскольку этого ощущения не приносит, а если и приносит, то ненадолго.1
Слыхал теорию квантового бессмертия?
Я: Ты академиком был, что ли?
Бомж: Твоё сознание существует во всех мирах, в которых оно ещё живо. Но как только ты умираешь в нескольких ветвях миров, твоё сознание остаётся здравствовать в тех ветвях, в которых ты не умер. И так - бесконечно долго, пока самая последняя ветвь, где ты жив, не прервётся твоей смертью лет в 112.
Я: Это не бессмертие.
Бомж: Так называется теория. И да, по-моему это бред, что сознание существует сразу во всех реальностях, где ты жив. Среда формирует сознание, а значит, в других мирах твоё сознание другое, ты не можешь просто в него перейти. И вообще ты никогда не переходишь в сознание. Ты умираешь каждый раз, когда засыпаешь, поскольку очищается твоя оперативная память, а сознание - это лишь программа, исполняемая в оперативке. И с утра грузится уже новое сознание, которое уже зависит от того, что во сне из оперативки загрузилось в память долговременную. Так что, каждый раз, когда ты засыпаешь, ты умираешь.
Короче, чувак, смерть не решение, я вот к чему.
Я: Но блин, смерть - моя последняя надежда.
Бомж: Именно. Смерть - последнее, чью осмысленность ты не смог оспорить. Однако я это уже сделал. Да, лень довела меня до того, что ты видишь сейчас, но разве это плохо? Разве плохо быть счастливым каждый момент и наслаждаться жизнью? Кто вообще выбрал критерии хорошей жизни, разве не счастьем определяется, кто на коне, а кто так - менеджер среднего звена? Ладно, чувак, разговорился я, ещё подумаешь, что бомжи - философствующие ребята. Бомжи обычно опускаются до того, что не говорят вовсе, только издают малопонятные звуки. И думают весьма примитивно, как животные. А потому куда счастливее вас, размышляющих. Но есть и ребята вроде меня, познавшие дзен. Но нас не существует, в Москве я такой один, максимум.
Я: Значит, счастье - не то, к чему следует стремиться. Мир всеобщего счастья описан в "О дивном новом мире". Такой мир - не то, к чему хотелось бы стремиться.
Бомж: О милый мой, а к чему ж ещё стремиться? Ведь субъективно всё, что ты делаешь "во благо человечества" или что-то ещё всего лишь приносит тебе счатье. А объективно - чувак, объективно, наша планета находится далеко не в центре нашей Галактики, а в каком-то забытом рукаве. Да и Галактика наша - тоже не самая клёвая. Всё, что ты делаешь "на благо человечества" обычно не приводит ни к какому ощутимому эффекту. Ты можешь спасти от лап фашистов тонны евреев и тебе поставят памятник - и чего? А что, если б ты их не спас, что-то б изменилось? Да даже если ты умудрился вытащить эту страну из этого самого, поднять её с этих, ну ты понял, то чего? Что ты сделал? Зачем? Через двести лет этой страны, может, не будет уже. Ну сделал ты счастливыми пару моментов пары человек, и чего? Зачем? Это мог сделать кто-то другой. А мог и не сделать. Это впрямь имеет значение, сделать счастливыми именно эту пару человек, а не другую из семи миллиардов? Не смеши меня, объективность есть самая нелепая абсурдность и смыслы в ней искать - как одинаковые зёрна овсянки в каше.
Ладно, покеда, мужик. Спасибо, что вытерпел мой монолог. Люблю я монологи. Все говорят, они меня погубят. Люблю я монологи... Ладно, всё, всё...
Я: Да не, мужик, мне было интересно.
Бомж: А, ну я тогда ща вернусь, погоди.
Он скрылся куда-то за угол. Я постоял минут пять в этой нескончаемой очереди, кажется, я не сильно и продвинулся вперёд. Тётка, стоявшая впереди, как-то странновато на меня косилась - видимо ей не больно нравятся бомжи, даже если они немного нереалистичные.
***
Из-за другого угла с другой стороны другого всего вывернул Шут и подошёл ко мне.
Я(пересказав Шуту разговор): Что значил весь этот сумбурный бред?
Шут: С точки зрения субъективного материалистического утилитаризма, смерть не является благом, так как не воспринимается индивидом.
Я: Я понял. Не учёный. Не учитель. Ты аспирант философской кафедры.
Шут: Вуз?
Я: Опа! Ну-у... Ну МГУ.
Шут: Нет. И с кафедрой ты не угадал.
Я: ...
Шут: И с должностью. И вообще я никак не связан с образованием.
***
Шут:А куда стоишь-то?
Я: В ларёк, вон. За едой.
Шут: Да, времена пошли дефицитные.
Бомж(вернувшись): Так ребятки, ща объясню вам по хардкору, что к чему.
Шут: О, одноглазый вернулся. Привет. Ты клёвый.
Я: Итак, проблема в том, что я потерял интерес к жизни. У Шута неинтересная проблема, он влюбился.
Шут: Эй, с чего ты взял?
Бомж: Интерес к жизни. Как ты сам трактуешь причины сего явления?
Я: Чёртово взросление.
Бомж: Тебе на вид уже 23. Какое взросление?
Я: Моральное.
Шут: Эй, если станешь Взрослым, я тебя кину.
Бомж: Интерес в жизни теряется от безделья.
Я: Вовсе наоборот! Я ничего не делаю, потому что скучно и неинтересно.
Бомж: Нет. Ты ничего не делаешь, так как у тебя в жизни нет целей.
Я: Да. Потому что любые мои цели были бы бессмысленны.
Бомж: Вовсе нет. Смысл твоих целей прост: ты не чувствуешь себя отвратительно, жизнь полна и иногда прекрасна. Ты путаешь причинность: цели ты себе ставишь, чтоб хорошо себя чувствовать, а не должен хорошо себя чувствовать, чтоб ставить цели.
Я: Логично. Но как я должен ставить цель, если жизнь потеряла интерес?
Бомж не спешил с ответом, потому Шут вставил ремарочку.
Шут: Очевидно же. Захотелось погулять по ночному Воробазу - пошёл погулял. И сразу легче стало.
Я: Мгм, захотелось стать нейробиологом - сел, почитал. Прошло пару недель - уже не хочется становиться нейробиологом, т.к. это сложно, долго и поднадоело. Вот было бы здорово не становиться нейробиологом, а сразу быть нейробиологом.
Шут: Наверно, нужно поставить несколько параллельных целей и пареллельно их добиваться, когда одна наскучила - занялся другой.
Я: Зы пойнт из, я часто пребываю в состоянии, когда перспектива занятия почти чем угодно требует усилий - почитать какую-то сложную книгу, вызубрить новые окситанские слова, убить соседку - вызывает крайне неприятное, резкое нежелание эти усилия прилагать. Состояние именуется - усталость. Дикая, жуткая усталость от жизни. Была б моя воля, я б 24/7 спал. Но не получается, я просыпаюсь. Утро - это маленькая смерть, я просыпаюсь и вынужден заниматься чем-то, на пути наименьшего сопротивления лежит Интернет.
Бомж уже было вот-вот собирался что-то сказать, но слишком долго собирался:
Шут: Тут он тебе даст совет отдохнуть. Попить витаминки. Бегать по утрам. Гениально, блин, по-вашему? Но почему-то помогает лишь первую неделю и то только как плацебо.
Бомж: Устаёшь от жизни ты, когда действия твои не приближают выполнение цели твоей.
Шут: Блин, прямо как Йода! Слушай, а у тебя есть световой меч? Взыу... Взыу...
(принялся махать невидимым мечом)
Я: Например, ежедневное хождение на работу не приближает никакой моей цели.
Шут: ... Взыу...
Бомж: Именно. Будь у тебя цель заработать тонны средств осуществления свободы, ты б хандрил куда меньше.
Я: Авось влился б в корпоративную куйтуру.
Шут: ... Взыу... Что, есть или нет? Признавайся.
Бомж: Есть...
Шут: Ура! Я смог заставить его на меня обратить внимание! Я молодец.
Бомж: ... одна проблема.
Шут: Эй, ты не хочешь же сказать, что я выдал себя с потрохами, не выиграв битвы, и теперь ты точно не клюнешь?
Бомж: Проблема заключается в проваленных целях.
Шут: Да, например, цель - обратить на себя внимание этого одноглазого клошары.
Бомж: Это всегда обидно - проваливать цели. Но это не конец света. Ведь вспомни, что я тебе говорил? Единственный смысл целей - заполнять пространство смыслов. Причём в отличие от маний, цели заполняют пространство смыслов целиком, не оставляя мучительных дыр бессмысленности, кои остаются в моменты трезвости, невлюблённости и окончания чтения очередной книги/фильма/игры ну ты понял. Мании - это когда ты делаешь что-то однообразное, ожидая удовольствия, а удовольствие приходит один раз из ста, а потому не оправдывает эти действия, влекущие больше страдания, чем удовольствия... Так о чём это я? Да, цели существуют не сами по себе, у любой цели есть более общая надцель - заполнить пространство смыслов, чтоб не чувствовать экзистенциальный вакуум, так его.
Шут: Хе, то есть цель цели обратить на себя внимание этого волосатого непризнанного - заполнить пространство смыслов?
Бомж: Если ты потерял свою цель, просто найди другую, нет ничего страшного в том, чтобы не достичь желаемого. Ведь желание - это только средство чувствовать себя хорошо. Это единственное, что важно: как ты себя чувствуешь. Как у тебя дела.
Я: Нуда, ведь попутно с попытками выполнить какую-то цель, я самосовершенствуюсь, знакомлюсь с людьми, красота.
Бомж: Очевидно, у жизни нет высшего смысла, но это не плохо. Это прекрасно, так как ты можешь заполнить свою жизнь, чем бы тебе ни хотелось её заполнить. Например, нет ничего плохого в сидении в Интернете, если тебе это нравится. Если сидя в Интернете, ты чувствуешь себя хорошо.
Шут: И в героине нет ничего плохого. И в герое. В смысле, в любви тоже нет ничего плохого. Пока чувствуешь себя хорошо.
Я: Можно вообразить, что влюбился, и чувствовать себя так же хорошо, как если бы и вправду.
Бомж: Единственное, чем плохо сидение в Интернете - есть вероятность, что ты забудешь, что всё, что приятно - хорошо, и перестанешь радоваться жизни, когда осознаешь, что всю молодость просидел в Интернете, а друзья-соседи уже семью-машину, и тут тебе станет неприятно и плохо. А это уже плохо, когда неприятно. Так что, дабы избежать багета в будущем, тебе достаточно поставить себе такую цель, чтоб этого багета не было.
Я: Но цель "заработать сколько возможно" мне неприятна. Я не хочу достигать такую цель.
Бомж: Да, есть такая проблема, что многие цели неприятны в силу сложившейся воспитанием мнимой самости. Если б тебя воспитали, как амуриканца, тебе б было и хорошо, и приятно идти в тренде. Но нет, тебе нужна духовность и быть не таким, как все. Поставь себе, например, цель разобраться, наконец, во всех философских системах великих умов, и тогда этот твой товарищ перестанет тебе вешать лапшу на уши.
Я: У меня есть такая цель. Но работа мешает мне её достичь.
Бомж: И эта неправильная постановка приоритетов работа > хобби тебе опять же даёт усталость и экзистенциальный вакуум. Не зря европейцы выдерживают в этом здравый баланс: 5 часов - всё, рабочий день кончился, и никаких гвоздей. И живут дольше не потому, что медицина, а потому, что дела у них хорошо.
Я: Я понял. Всемирный заговор спрашивать "как дела?" имел в себе цель напоминать человеку, что главное - это его самочувствие.
Бомж: Да, собственно. Самочувствие это важно. А чтоб чувстовать себя хорошо, нужно не хворать, верно? Иначе будет тебе не очень самочувствоваться. Собсно, это единственная причина заботиться о здоровье.
Я: Здоровье... ненавижу бегать по утрам, подтягиваться и вообще.
Шут: Вот и всё. Это бесполезно, хоть ты как его убеждай, ему просто лень.
Бомж: Тут ещё важный вопрос - что важнее, самочувствие сейчас или самочувствие потом? Ведь ради самочувствия потом тебе нужно будет жертвовать своим самочувствием сейчас. Фишка в том, что жертвуя один миг, ты можешь получить, скажем, тысячу хороших мгновений в будущем. Жертвуя месяц спортивных упражнений, ты получаешь, ну пусть, скажем, пять лет приятной жизни, не непрерывно приятной, конечно, в сумме. Но тут ещё суть в том, что бегая по утрам ты таки заполняешь пространство смыслов, а потому неправильно считать, что всё, что тебе не нравится - это эдакий ад на земле, потому что тебе начинает нравится всё что угодно, если это осмысленно. Однако, вовсе не обязательно куда-то вкладываться, сидеть в Интернете проще, чем качать пресс. Хоть и вполне вероятно, что на самом деле реальная радость от спорта окажется намного выше прогнозируемой (а с Интернетом наоборот), но вполне возможно, что и нет. А потому инвестиции в здоровье таки будут именно инвестициями, а не однозначно положительным явлением.
Так вот, есть вероятность прогореть, как и в любом инвестировании. Тебя может сбить машина, и ты не получишь эти пять лет, т.е. проиграешь на бирже жизни месяц занятий спортом.
Ну и да - если ты будешь брать от жизни всё и, возможно, умрёшь молодым, т.е. не будешь инвестировать в жизнь вообще ни единого неприятного мгновения, то получишь вообще очень мало приятных моментов в будущем, так как будущего не будет, или оно будет крайне неприятным.
Хотя с другой стороны - какая разница, быть счастливым 10 лет или 50, если существует только "сейчас"?
Шут: поэтому ты бомж. Ты решил не инвестировать и умереть пораньше.
Бомж: Нуда. Знаешь, в какой-то момент я понял, что вместо того, чтоб удовлетворять желания, можно просто избавляться от этих желаний. Очень просто избавляться: нужно презирать эти желания. Или всерьёз считать, что удовлетворение желание принесёт вред. То есть если мне очень хочется фордфокус, а я понимаю, что вообще-то он мне не нужен, только ради престижу, чтоб "ВСЁ КАК У ЛЮДЕЙ", то я решаю, что я выше тех, кто не понял, что это всего лишь показное потребление, и презираю желание купить фордфокус. И не покупаю. И сам факт его неимения мне очень приятен. Знаешь, иногда я просто жутко счастлив, что я бомж, а большинство бы умерло от собственной убитой самооценки и обиды на жизнь. А я нет. Я знаю, что быть бомжом - это мой личный выбор. Я могу сейчас пойти работать в какой-нибудь магазин продавцом или что-то подобное. Но я выше всего этого. Я могу избежать этого. Я живу в своё удовольствие. Я не раб вашего общества. Я свободнее, чем все вы, потому что я отрёкся от всех ваших маний.
Шут: Да!!! Я смог!!! Я смог обратить его внимание на себя!!!
Казалось, он готов готов был расцеловать тётку, стоявшую впереди в очереди.
Бомж: Помни: побочный эффект от постановки целей - лютая радость от их достижения. А если ставить реальные цели - вероятность достижения близка к 100%.
Шут: Взы... Взы... Взы! Покажи световой меч, а?
Бомж улыбнулся Шуту:
- Настоящему джедаю не нужен меч.
Шут: Неправда, даже у Йоды был меч. А ты ведь Йода, просто залез в тело какого-то первого попавшегося бомжа. Просто не бывают же такие бомжи.
Бомж: Не бывают.
Развернулся и ушёл за тот же угол.
Я проводил взглядом этого странного диогена и снова уткнулся в своё никуда. Шут уткнулся в книжку.
***
Я: Нет, но даже поставив цель, я часто встречаюсь с тем, что просто физически не могу делать даже интересные вещи. Начинаю жутко интересную книжку - и не могу читать дальше, тяжко.
Шут: Это от усталости. Наш новый знакомый считает, что усталость берётся оттого, что твои действия не приближают цели твоей. Т.е. если ты весь день бездельничаешь, от этого только устаёшь. Равно как если долго делать что-то, что не приближает твоей цели. А если ты увлечён чем-то, то ок.
Я: Понятно. Вся его вот эта фигня была о том, что нужно выбирать цели. Но ведь цели должны быть интересными, он сам это признавал. Но у меня же кризис интересов, жизнь скучна и всё такое! Как тогда действовать?
Шут: Не знаю. Введи себе систему поощрения: написал клиенту три строчки в проект - скушай шоколадку.
Я: Да ну к чёрту. Философствуют тут всякие, пишут тебе всякие мотивационные постеры, а всё впустую. Вот был бы ты Шутихой, предложил бы тебе романтическое самоубийство.
Шут: Заведи себе уже воображаемую девушку и ходи с ней везде. Тебе же девушка нужна, только чтоб компания была, одному тебе как-то неловко.
Я: С воображаемой тоже как-то не очень. Я в неё слишком слабо верю и никак не могу её визуализировать. Не знаю, как надо крышей поехать, чтоб образ наложился на картинку реального мира. Более того, я же не художник, я не могу представить её во всех подробностях. Может, в этом проблема.