Аннотация: НЕ ДУМАЙТЕ, ЧТО ТРУС СЛАБ!
ОН ПРОСТО БОИТСЯ ПРИЧИНИТЬ ЗЛО...
- Доброе утро, сынок, ты уже встал? Извини, не слышала, как ты пришел, вчера плохо себя чувствовала, легла раньше, не разогрела ужин, ты же не обиделся?
- Не, мам...
- Давай завтракать.
- Угу...
- Поднимайся лежебока... Жуть, что ночью случилось около промтоварного! Как хорошо, что ты у меня не бродишь по ночам!
- А, что стряслось, мам?
- Говорят, нашли тех двух придурков. Ну, тех, что разыскивали за изнасилования в нашем районе... Порезанных на куски, ужас! Конечно, страшно, но им поделом. Бог всё видит, и на них негодяй нашёлся! Степановна видела утром, как по кускам собирали, что осталось... Милиции тьма... Ну, ты встаёшь, или как?
...очень темно. Темнее чем обычно. Жуть как темно. И надо же было так задержаться.
А Васька, тоже крендель:
- Ничего, дойдешь! Или трусишь опять?
Конечно, трушу, только, кто же в этом признается! Ему, Ваське хорошо, он живет в двух шагах, а я блин, как ежик в тумане, должен шарахаться по темным переулкам. И ведь никому не скажешь, засмеют, скажут:
- ЛОБ ЗДОРОВЫЙ, ОЧКО ЗАИГРАЛО?
На остановке никого, что попрятались или повымирали? Ни ментов, ни бандюков, ни обывателей, только одинокий, задрипанный кот с потертым ухом важно вылез из мусорки и направился к темному подъезду дожевывая хвост от селедки. Единственная, мигающая лампочка нервно освещала улицу, заставляя кривые тени плясать. Из окон многоэтажки сыпалась брань. Женщина неровным тенором, отчаянно пилила мужа, и тот изредка огрызался, но как-то неуверенно и по ниспадающей. И даже "Запорожец" отслуживший хозяину больше, чем тот прожил, грустно смотрел на переулок выбитыми фарами. Пройти предстояло несколько подобных кварталов. И деваться некуда, идти надо. С самого раннего детства боялся тусоваться в одиночку по темным переулкам. Еще когда было лет десять, один придурок, так отметелил на заднем дворе школы, что даже во дворе дома поздно сидеть и то было страшновато. Это был здоровый бугай на две головы выше и старше года на четыре. Идиотский на самом деле случай. Сказал, что если встретит на улице еще раз, надает по морде. Днем-то на улице люди, не очень-то и помахаешься. Вечером же и ночью другое дело. Страшно. Правда другие ребята иногда говорили, что выглядит он достаточно внушительно, но что они знают? После того мордобоя прошло семь лет, но страх остался. Где то внутри, в тесном коконе, свитом из боли и обиды, жил страх. За последние годы бывали случаи, когда надо было постоять за себя, а он уходил, поджав хвост. Так и было, и может быть так будет. Один квартал остался позади, все в порядке, никаких проблем. Только показалось, что услышал тихий разговор из арки, что рядом с магазином, сквозь которую надо пройти. А пройти придется, иначе домой не попадешь. Сам факт того, что там кто-то есть, заставил тело задрожать. Вообще он ненавидел свое тело за подобное предательство, в тот самый момент когда необходимо сосредоточиться и превратиться в сталь, оно предпочитало образ дрожащего холодца. Зрение напряглось и ему показалось, что даже в полной темноте стали видны мрачные фигуры.
Арка у "Хозтоваров", впереди, зияла черным прямоугольником. Малевич с этим квадратом рядом не валялся. Чернее черного, как пропасть которая засасывает и поглощает целиком, с потрохами, не оставляя даже воспоминаний. Ноги стали ватными, и мелкая дрожь, напрочь лишала устойчивости. Он замер. Голоса действительно слышались из арки. О чем разговор и кто говорит было не ясно. Но тон говорящего был угрожающим и явно принадлежал мужчине.
- НАДО СВАЛИВАТЬ, - пронеслось в голове, - ПУСТЬ МУЖИКИ РЕШАЮТ СВОИ ДЕЛА.
Тело, казалось само, повернулось на сто восемьдесят градусов и слегка пригнувшись, крадучись начало отступление. Неожиданно в арке что то изменилось, послышался звук похожий на пощечину. Потом вскрик и топот каблучков. Пришлось прыгнуть в кусты. Топот усилился. Послышались всхлипывания и грубый громкий шепот:
- СТОЙ СУКА... КУДА?
Каблучки простучали рядом с ним, захлестнув волной сладких духов. В следующую секунду девушка поскользнулась, и упала, издав слабый стон.
Из чёрной пропасти-арки, вынырнуло два мужских силуэта, девушка застонала, и он увидел её глаза ...
Жутко болела голова. Он встал, но резкая боль свела шею.
- Потянул мышцы, мелькнуло в голове, но когда? Следом заныло колено, - Вот черт! От резкой боли и жжения плюхнулся обратно на кровать. - Да что же такое, мысли путались, и никак не выстраивались в общую картинку. На коленке чернела засохшей кровью большая ссадина. Он, с широко распахнутыми глазами, полными недоумения, смотрел в точку чуть выше колена, пытаясь вспомнить, что же было вчера, когда из прихожей раздался голос мамы:
- Да кстати, совсем забыла сказать, - тебе звонила девочка, такой приятный голос. Просила передать благодарность, сказала, ты знаешь за что!
... Глаза девушки, две миндалины, отражающие ночь, смотрели на него, внутрь его. Она была испугана. На щеке, замерли капельки крови от разбитой губы.
Её глаза кричали ПОМОГИ!!!