Провести полчаса в кабине лифта - не самая большая проблема. Тратя ежедневно по часу на дорогу только в один конец, Нине Михайловне и больше времени приходилось простаивать в толпе пассажиров метро или троллейбуса. Но одно дело - в толпе незнакомых и случайных пассажиров, а совсем другое дело вдвоем в кабине застрявшего лифта.

Думая об этом теперь, когда до ее встречи с Олегом Львовичем оставалась несколько минут, Нина Михайловна начала нервничать, не очень хорошо представляя, как он поведет себя, оставшись с ней наедине в кабине лифта, и, самое главное, как ей себя вести, чтобы ее спутник ни о чем не догадался?

Она оглядела кабину лифта, в которой спускалась сейчас со своего девятого этажа. Кабина было большой, просторной, рассчитанной на восемь человек, в такой кабине, наверное, не страшно провести и больше времени, нежели какие-то полчаса.

Нина Михайловна вышла из подъезда, пересекла двор, прошла через арку и оказалась на широкой улице, типичной для спальных районов большого города. Около троллейбусной остановки был припаркован бирюзовый Ford-Mondeo, Олег Львович стоял рядом, увидев ее, радостно заулыбался и поспешил навстречу.

- Здравствуйте, Нина Михайловна, - первым поздоровался Олег Львович, - прошу Вас, садитесь! - сказал он и распахнул правую переднюю дверь автомобиля.

Нина Михайловна села, стараясь на сильно оголять свои колени, но все же, как только Олег Львович сел на свое водительское место, поймала на них любопытный мужской взгляд.

Олег Львович, поняв, что его любопытство не осталось незамеченным, поднял глаза и посмотрел прямо на Нину Михайловну. Он смотрел ей в глаза, не отводя взгляда, и она первая, почувствовав неловкость, отвела свой взгляд.

Олег Львович, не заводя машину, взял папку с документами, лежащую на заднем сиденье автомобиля.

- Я, на всякий случай, захватил для Вас копии устава, протоколы собраний и балансы предприятия, - сказал он.

- Мне ничего этого не нужно, - ответила Нина Михайловна, - все, что мне необходимо, написано в определении суда, если что-то мне будет непонятно, я обязана запросить об этом судью, судебный пристав обязан исполнять только то, что указано в судебном документе.

- Понял, - с готовностью ответил Олег Львович, положил папку обратно и повернул ключ зажигания.

Машина легко завелась.

Ехать предстояло через центр города, на другой его конец. Олег Львович, легко управлял автомобилем и принялся рассказывать Нине Михайловне историю конфликта на предприятии, где он проработал последние шесть лет.

Она не перебивала рассказчика, но слушала его невнимательно, исподволь разглядывая Олега Львовича, пытаясь составить свое представление о его вкусах и привычках.

- Излишне суетлив, - решила Нина Михайловна, - но, с другой стороны, люди, которым впервые приходится участвовать в исполнительных действиях судебного пристава, всегда немного нервничают. Она и сама нервничала из-за необычных обстоятельств сегодняшнего дела, но, понимая, что ее взволнованность никто не должен заметить, в первую очередь старалась скрыть это от своего спутника.

Олег Львович, заметив, что Нину Михайловну не очень интересует его рассказ, сменил тему разговора и рассказал ей свежий анекдот про новых русских.

Они вместе посмеялись над анекдотом, после чего Олег Львович, ободренный своим успехом, несколько прибавил в скорости и продолжил непринужденно вести машину, меняя полосы и объезжая более медлительных участников движения.

До предприятия, куда они направлялись, оставалось полкилометра, когда их остановил сотрудник ГИБДД. Олег Львович вышел из машины, оставив распахнутой свою дверь и Нине Михайловне было слышно, о чем они говорят.

Милиционер взял в руки документы и спросил Олега Львовича:

- Вы вчера что-нибудь пили?

- Молодой человек, давайте договоримся о терминах, - менторским тоном начал отвечать Олег Львович, - То количество спиртного, которое Вы имеете в виду, когда говорите выпить, я вообще не употребляю.

- Пройдите, пожалуйста, в машину, - молодому лейтенанту явно не понравился тон строптивого водителя и они сели в стоящую рядом машину ДПС.

- Вот будет номер, если мы не попадем на собрание по его вине, - обрадовалась неожиданному везению Нина Михайловна, - и в лифте торчать не надо, и просьба будет выполнена.

Однако она радовалась рано. Олег Львович вскоре вернулся, сел за руль, незлобно ворча, что его менты никогда раньше в трубку дуть не заставляли, а тут, надо же, сподобился, да еще в присутствии симпатичной женщины, - и он вновь кинул взгляд на ее открытые коленки.

- Действительно, разве не видно, когда человек приличный, а когда пьяница, - поддержала его Нина Михайловна. Олег Львович нечего не успел ответить, его машина въехала на площадку перед пятиэтажным зданием администрации предприятия, куда они и направлялись в это субботнее утро.

На проходной двое мужчин в черной униформе проверяли паспорта у акционеров, прибывающих для участия в собрании. В небольшой очереди стояли три человека, но судебный пристав предъявила свое служебное удостоверение и тут же вместе с Олегом Львовичем была пропущена через вертушку. Два человека, один из которых, по всей видимости, был руководителем службы режима предприятия, стояли в стороне и наблюдали за происходящим. Никто не задавал Нине Михайловне никаких вопросов, не рассматривал ее документы, судя по всему, охрана была заранее проинструктирована и судебного пристава здесь ждали.

Олег Львович, на правах знающего человека, обогнал Нину Михайловну, пересек небольшой вестибюль и, прежде чем подойти к дверям лифта, подергал за ручку двери, ведущей на лестницу. Дверь оказалась заперта.

С заметным разочарованием, отойдя от двери, он нажал кнопку вызова лифта, расположенного рядом с запертой лестницей и через полминуты двери лифта раскрылись. По сравнению с лифтом, установленным в доме Нины Михайловны, этот был маленький, четырехместный, с тусклым освещением и обшарпанными стенами.

Олег Львович сделал рукой приглашающий жест, Нина Михайловна вошла первая. Олег Львович вошел следом за женщиной, нажал на панели управления лифтом кнопку с цифрой пять и тут же повернулся лицом к выходу, из-за чего Нина Михайловна оказалась за его спиной. Двери кабины закрылись, лифт тронулся.

Лифт был старый и индикации номеров этажей внутри кабины не было. Лифт медленно полз вверх и только по изменению освещения, попадающего вовнутрь через щели вокруг двери, можно было понять: находится сейчас лифт между этажами или пересекает очередной этаж.

Нина Михайловна с легким недоумением наблюдала за необычным поведением ее спутника.

-По-видимому, он нервничает из-за предстоящего противостояния собравшимся на собрание людям, не каждый способен выйти перед толпой и спокойно довести свое дело до конца, - думала она, рассматриваю напряженную спину Олега Львовича.

Так, в молчании, они стояли внутри кабины, когда кабина, миновав площадку третьего этажа, дернулась и встала. Свет погас, но тут же зажегся вновь. Кабина лифта была неподвижна.

Олег Львович излишне резко повернулся в сторону панели управления лифтом и начал нажимать на кнопку, которая светилась до момента остановки кабины лифта, но сейчас, увы, никак не реагировала на многократные нажатия.

Не добившись никакого результата, он стал беспорядочно нажимать другие кнопки, в том числе красные с надписями стоп и вызов. Никакой реакции на его действия не последовало. Лифт стоял.

- Надо сообщить дежурному, - сказала Нина Михайловна подготовленную для этого случая фразу, - сказать о том, что мы застряли в лифте. Здесь должна работать связь с дежурным.

Олег Львович покосился на нее, но своих беспорядочных нажатий на кнопки не прекратил:

- Ни хрена здесь не работает, ни лифт, ни связь, ни завод, ни законы, ни ваши суды, - охрипшим голосом выговорил он, как будто не слыша, что она ему только что сказала. Теперь он уже не походил на былого, уверенного в себе сердцееда, облик Олега Львовича изменился, в кабине лифта стоял нервный, взъерошенный человек, от его былой вальяжности не осталось и следа.

- Позвольте мне, - Нина Михайловна придвинулась к панели управления лифтом, Олег Львович слегка потеснился.

Нина Михайловна нажала красную кнопку с надписью вызов и, держа ее нажатой, стала говорить, нагнувшись к прорезям в металлической крышке панели управления:

- Але, дежурный, дежурный. Вы меня слышите? Мы застряли в лифте, мы застряли в лифте, пришлите мастера, мы стоим в лифте.

Панель управления лифтом молчала.

- У Вас ведь есть мобильный телефон? - обрадовалась Нина Михайловна своей неожиданной идее, - позвоните дежурному по заводу, Вы ведь здесь работали, Вы должны помнить номера телефонов.

- Да, есть, - обрадовался Олег Львович, - сейчас позвоню.

Он вытащил небольшой телефонный аппарат из бокового кармана пиджака и, с заметным напряжением вспомнив номер, торопливо начал набирать его на клавиатуре телефона.

Пальцы рук его слегка дрожали, раза два он попал не на ту клавишу, после чего набор приходилось начинать сначала. Он ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, ему явно было не по себе.

Когда наконец-то номер был набран, Олег Львович поднес трубку к уху, но в трубке было тихо.

- Может быть, номер не тот? - предположила Нина Михайловна, когда стало понятно, что соединение с абонентом не проходит.

Олег Львович поднес телефон к лицу, посмотрел на дисплей аппарата и заметно побледнел. Правой рукой он стал гладить область сердца, а левой попытался положить телефон в карман пиджака, но промахнулся. Телефон выскользнул из его руки и с громким стуком упал на пол кабины лифта.

Нина Михайловна охнула.

- Здесь нет связи, кабина лифта экранирована, - ослабевшим голосом сказал Олег Львович.

- Да не волнуйтесь Вы так, - поняв, что дело серьезное, попыталась успокоить его Нина Михайловна, - протокол мы с Вами в любом случае составим, решение собрания можно будет признавать незаконными, судья рассмотрит все в десять дней, - зачем-то присочинила она, желая успокоить взволнованного Олега Львовича.

Тот посмотрел на нее невидящим взором.

- Мне плохо, у меня останавливается сердце, мне никто не поможет, лифт не откроют, пока я не умру. Неужели Вы не боитесь оставаться вот так, без помощи, внутри этой могилы? - мужчина со всколоченными волосами, со сбившимся на бок галстуком приблизил к ней свое лицо с крупными каплями пота на лбу и говорил, брызгая слюной. Его глаза, всего лишь час назад смотревшие на нее зазывно и уверенно, были безумны.

- Господи, да у него клаустрофобия, - вдруг поняла Нина Михайловна, - он боится этого лифта, боится остаться без медицинской помощи, у него может возникнуть удушье, сердечный приступ, вплоть до инфаркта, - она вспоминала все, что когда-то знала о клаустрофобии из курса судебной психиатрии, - его надо отвлечь вселить в него уверенность, тогда мы продержимся полчаса. Главное - самой не психовать и не поддаваться панике.

- Мы сейчас позовем людей на помощь, дайте я постучу по двери, - произнесла Нина Михайловна, оттесняя мужчину от двери.

Она стала стучать кулаком в закрытые двери кабины. Двери грохотали под ее ударами, и шахта лифта отзывалась гулким эхом. Никаких других звуков вокруг пленников лифта не было.

Олег Львович забился в угол кабины, весь сжался, закрыл ладонями уши, было видно, что от этого шума ему становится хуже.

Нина Михайловна, заметив это, остановилась и приблизила свое лицо к бледному лицу мужчины.

- Вы знаете, что с Вами происходит? - стараясь говорить твердо и уверенно, спросила она его.

- Кто, я? - зачем-то переспросил Олег Львович, - да знаю. Я боюсь остаться без помощи, когда мне плохо, - он говорил с заметной одышкой, - а сейчас мне никто не поможет, посмотрите, как оно бьется.

Он взял руку Нины Михайловны и приложил к своей груди. Удары сердца были очень частыми и сильными, что даже рука женщины заметно вздрагивала. Нина Михайловна не на шутку испугалась.

- Не волнуйтесь, до университета я закончила медицинское училище и год работала в больнице, - зачем-то соврала она, - я Вам помогу.

- Вы мне поможете? - недоверчиво спросил он, заглядывая ей в глаза.

- Да, помогу, - твердо ответила женщина, - примите вот это.

Она достала из сумочки упаковку валидола и извлекла одну таблетку.

- Что это, флуоксетин, ксанакс? - мужчина с надеждой ждал утвердительного ответа, его рука потянулась за таблеткой.

- Нет, валидол, но Вам станет лучше.

- От валидола не может стать лучше, - и он швырнул в стенку кабины таблетку, которую успел взять с ладони Нины Михайловны.

- А как Вы раньше пользовались лифтом?

- А никак. Я ходил по лестнице, так для здоровья полезней, и на метро никогда не ездил, у меня всегда был автомобиль.

Может сказать ему правду, чтобы упокоился немного? - подумала Нина Михайловна и взглянула на часы. С момента их заточения прошло немногим менее 20 минут, - Нет, нельзя рисковать, надо его отвлечь, успокоить, осталось совсем немного времени, каких-то десять минут.

- Ослабьте ремень, давайте снимем Ваш пиджак, - Нина Михайловна, насколько позволяло ее воображение, старалась изображать из себя опытную медсестру. Она стянула с него пиджак и своим платком вытерла пот с его лба.

Мужчина не сопротивлялся.

Она взяла его за руку, нащупала пульс. Сердце билось часто, но, как будто бы спокойнее, чем три минуты назад.

- Давайте еще раз попробуем позвонить, - Нина Михайловна подняла с пола мобильник и поднесла его к дверям.

Индикатор наличия сигнала сети сотовой связи показал одно деление. Нина Михайловна обрадовалась, что она на верном пути и, слегка раздвинув створки дверей, загнала антенну в образовавшуюся щель. На дисплее появилось еще одно деление.

- Есть сигнал! Какой номер Вам набрать? Вы можете отсюда поговорить со своим врачом, - сказала она Олегу Львовичу

- Не нужен мне врач, надо звонить в МЧС, чтобы нас отсюда достали, как им позвонить?

- Я не знаю, но можно позвонить в милицию или пожарникам.

- Дайте, я сам, - мужчина протянул руку, схватил трубку и резко потянул ее на себя.

Антенна негромко хрустнула, и ее обломок остался торчать между створками двери лифта. Мужчина растерянно поднес телефонный аппарат к лицу, индикатор показывал отсутствие сигнала станции сотовой связи.

- А-а-а-а, - утробно завыл мужчина, швырнув ненужный теперь телефон в направлении закрытой двери лифта и вдруг, закатив глаза, стал заваливаться влево и одновременно оседать вниз. Его колени подогнулись и он, в неестественной позе, с полузакрытыми глазами, сполз на пол тесной кабины, заняв почти все свободное пространство.

- Это просто обморок, он не умер, не может быть, чтобы умер, - лихорадочно думала Нина Михайловна, пытаясь нащупать пульс на его руке. Ее собственные руки тряслись. Пульс на бесчувственной руке мужчины не находился.

Она попробовала было нагнуться, чтобы приложить ухо к груди и послушать, как бьется его сердце, но теснота в кабине не позволяла ей это сделать.

Она поднесла свою руку к его губам, но не смогла понять: дышит он или нет. Она постаралась взять себя в руки и еще раз попытаться найти пульс на его руке. Пульс по-прежнему не находился.

Нине Михайловне показалось, что она сама сходит с ума, она не знала, что ей делать и ее охватила паника.

Она лихорадочно думала: Статья сто девятая, причинение смерти по неосторожности. До трех лет. Если докажут. Но с работы, наверняка, уволят. Если докажут. Нет, не докажут. А почему лифт встал? Начнут копать - получат показания. Или нет?.

Тут же Нина Михайловна вслух причитала:

Господи, я так боюсь покойников, я так боюсь, когда у нас была криминалистика, я даже в морг не пошла, боялась, Господи, помоги!.

Из глаз у нее хлынули слезы, которые она не вытирала, а размазывала, из-за чего на щеках оставались черные полосы от туши.

Ломая ногти, она попробовала открыть двери лифта, но те не поддавались. Тогда она принялась бить из всех сил по дверям и по стенам кабины, вначале руками, а после и ногами, крича из всех сил:

- Откройте, откройте, здесь покойник, он умер из-за вас, мы все его убили, включите лифт немедленно! Я не хочу быть убийцей, мы не имели права. Откройте, я не пойду на собрание, выпустите меня отсюда! Включите лифт немедленно, я больше не буду в этом участвовать!

На этот раз грохот в лифтовом колодце стоял неимоверный. Прошло не более полминуты, когда кабина лифта вдруг тронулась и стала опускаться вниз.

Нина Михайловна, до тех пор, пока лифт не остановился и его дверь не открылась, продолжала стучать, так и не поняв, что ее избавление уже близко.

Замолчала она только тогда, когда половинки двери разъехались, и заплаканная Нина Михайловна оказалась на площадке первого этажа перед группой людей, столпившихся у лифта.

Двое мужчин подхватили Олега Львовича, подняли, вынесли из лифта и посадили на стул. Он слабо зашевелился, пытаясь поднять голову, и ему тут же поднесли к носу ватку, источающую резкий запах аммиака. Олег Львович дернулся и стал приходить в себя.

Нина Михайловна поднесла ладони к лицу и постояла так несколько секунд. Все молчали, глядя на нее. На ватных и негнущихся ногах она сделала первый шаг, второй и молча пошла к выходу мимо расступающихся перед нею людей. Она миновала вертушку, но у самого выхода ее догнал мужчина, похожий на директора предприятия или его заместителя.

- Ваша честь, - сказал он, не зная, как ему правильно к ней обратиться, осторожно дотрагиваясь до ее локтя, - давайте пройдем ко мне в кабинет, Вы успокоитесь, с Вашим взыскателем все в порядке, он уже пришел в себя.

- Не хочу! - она выдернула локоть из его руки и ускорила шаг, - Оставьте меня в покое, - и Нина Михайловна вышла на улицу.

Теплый весенний ветерок, как бы успокаивая, коснулся ее разгоряченных щек.

Сознание того, что Олег Львович остался жив, что с ним все в порядке, ее ободрило и она, вспомнив это, едва заметно улыбнулась.

Только что прошла гроза, и из-за заводской ограды тянуло свежим запахом сирени. Нина Михайловна два раза глубоко вздохнула, вытерла глаза, постояла, подняв голову вверх и глядя на бегущие по небу облака, после чего медленно пошла вдоль бульвара в направлении ближайшей станции метро.

-6 -

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"