Осиновский Александр Дмитриевич : другие произведения.

Пятница, тринадцатое

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Паша был уверен в своей победе и что суд признает "Автотранс" банкротом. О об ином исходе он даже думать боялся. Но все в этот день шло наперекосяк...

   Пятница, тринадцатое
  
   Александр Осиновский
   директор по проектам консалтинговой группы "Квалитет", Санкт-Петербург
  
  

Все персонажи этой истории придуманы автором.

  
  
  
   - Сегодня пятница, тринадцатое…, -- произнес механический голос. Звук раздавался из многофункционального телефонного аппарата, стоявшего на столике у изголовья широкой кровати.
   Паша протянул руку, выключил режим будильника и голос замолчал, не закончив начатой фразы.
  
   Он продолжил лежать с закрытыми глазами. Паша любил подремать после сигнала будильника еще минут пятнадцать--двадцать, однако этим утром чувство тревоги не позволило ему вернуться в ускользающий сон.
   Паша в первый момент пробуждения не понял, откуда вдруг возникло у него это чувство внутреннего дискомфорта и обеспокоенности. От сегодняшнего дня он не ожидал ничего такого, что могло бы представлять опасность, нарушить его планы или причинить какие-либо неприятности. Размышляя об этом, Паша решил, что все дело в совпадении тринадцатого числа с пятницей. К тому же на этот день в астрологическом ежедневнике был напечатан неутешительный прогноз, а прогнозам Паша привык доверять и регулярно их читал, что было всегда поводом для шуток, отпускаемых женой в его адрес.
   Придя к этим выводам, Паша успокоился, и чувство тревоги улеглось. Ему предстоял тяжелый день, но, с другой стороны, достаточно обыденный, каких было уже достаточно. Главное событие этой пятницы -- назначенное на двенадцать часов судебное заседание по делу о банкротстве "Автотранса".
   Павел Павлович не первый год занимался банкротной темой -- бизнесом не простым и не дешевым, требующим знания, опыта и, самое главное, связей.
   Все это у него имелось в наличии: степень кандидата юридических наук, членство в экспертном совете при ФСФО (Федеральная служба России по финансовому оздоровлению), близкие знакомства с нужными людьми, своя консалтинговая фирма со звучным названием "Фрактор", студенты, пара аспирантов (Паша читал свой курс на юрфаке университета), а, кроме того, недавно купленная просторная квартира, почти новый "Мерседес", любимая жена и пятилетний сын.
   Паша лежал в постели и мысленно выстраивал сценарий сегодняшнего судебного заседания.
   Банкротство "Автотранса" было заказным.
   Заказчиком был сам Михаил Григорьевич, что гарантировало после успешного завершения арбитражного спора получение Пашей второй половины солидного вознаграждения.
   Конечно, в схеме банкротства, выстроенной Пашей, имелись слабые стороны, но Пашин опыт говорил о том, что все получится как надо, а связи и, самое главное, проделанная им подготовительная работа должны были обеспечить достижение нужного результата.
   В основе заявленного им требования о признании "Автотранса" несостоятельным лежал договор на оказание консультационных услуг, стоимостью в полтора миллиона рублей, из которого собственно и возникала задолженность "Автотранса" перед "Фрактором".
   По Пашиному замыслу такой договор якобы был заключен еще в июле позапрошлого года, когда был жив бывший генеральный директор "Автотранса". Поскольку под текстом договора, составленного задним числом, тот уже не мог расписаться, то от имени "Автотранса", якобы по доверенности, договор подписал Игорь Смирнов, основной претендент на освободившееся директорское кресло, а при жизни бывшего генерального -- его финансовый директор.
   Для большей достоверности на акте выполненных "Фрактором" работ решили изобразить подпись бывшего генерального директора и датировать ее апрелем прошлого года, когда генеральный был еще жив. Банкротчикам подпись на акте сдачи-приемки выполненных работ удалось изобразить настолько похожей, что даже графологическая экспертиза вряд ли сможет с гарантией сказать, что незамысловатые закорючки покойного генерального директора принадлежат чужой руке.
   Собственно, со смерти генерального директора и начались нынешние беды "Автотранса".
   Тот баланс интересов, который существовал между крупными акционерами, моментально рухнул, когда пятидесятилетний генеральный директор внезапно умер от сердечного приступа. А уже через две недели после похорон, Игорь Смирнов, ставший исполняющим обязанности генерального директора, группой акционеров был отстранен от управления предприятием.
   Поскольку у Смирнова не было ни денег, ни команды, которая могла бы обеспечить ему победу в нарастающем корпоративном конфликте, то, оказавшись в ноябре прошлого года за воротами предприятия, Смирнов сразу же обратился за помощью к Михаилу Григорьевичу -- "Папе", у которого когда-то начинал сам Павел Павлович.
   Михаил Григорьевич согласился помочь и, действительно, дал денег, подключил кое-кого из своих юристов, рассчитывая, посадив Смирнова в кресло генерального, присоединить "Автотранс" к своей "империи".
   Затем в течение трех месяцев Папа в деятельность Смирнова практически не вмешивался и тот вел тему почти самостоятельно. Неудача Смирнова могла обернуться для Михаила Григорьевича большой удачей: претендент в генеральные обрастал долгами и расписывался в собственном бессилии, после чего на сцене появлялся сам Папа "весь в белом". Самое главное в такой ситуации -- не упустить момент. И в начале марта такой момент настал.
  
   Паша открыл глаза и посмотрел на часы у изголовья. Времени лежать в постели больше не оставалось. Стараясь не шуметь, он встал, прошел на кухню и взглянул на наружный термометр: тот показывал плюс один. День начался.
  
   Стоя в ванной под струей теплой воды из душа, Паша опять мысленно вернулся к делу "Автотранса".
   После "липового" ноябрьского собрания, которое отстранило Игоря Смирнова от управления предприятием, в декабре тот провел свое заочное собрание акционеров, избравшее его, Смирнова, генеральным директором "Автотранса".
   Смирнов по наивности полагал, что как только он напишет заявление в правоохранительные органы, то все сразу кинуться помогать ему возвратиться в "Автотранс". Опытный Павел Павлович считал иначе и сразу сказал Смирнову, что ему надо было тогда немедленно идти в суд, получать определение, а, еще лучше, решение суда, брать пристава, милицию, менять охрану, издавать свои приказы.
   Смирнов кивал, соглашался, но, поскольку этот разговор происходил уже в начале марта, разводил руками, и Паша понимал, что Михаил Григорьевич был прав -- наступил наилучший момент для захвата им "Автотранса" путем введения на предприятии арбитражного управления.
  
   Паша пил кофе и вспоминал как тогда, в кабинете с плотно закрытыми ставнями, после краткого рассказа Смирнова о положении дел на предприятии, об акциях, о возбужденном по его заявлению уголовном деле, Михаил Григорьевич испытующе посмотрел на Павла и спросил:
  -- Возьмешься за это дело?
  -- А кто будет оплачивать нашу работу?
   Паша заранее знал ответ, но тянул время, обдумывал ситуацию. Работа сулила хорошие деньги и нельзя было продешевить. Михаил Григорьевич громко хмыкнул и провел рукой по наголо обритой голове:
  -- Конечно я, кто же еще.
   Он поднялся из глубокого кресла и стал ходить по большому ковру, занимающему середину кабинета, обставленного тяжелой старинной мебелью.
   Паша посмотрел на Смирнова, тот, не поднимая, глаз водил ложкой по краю блюдца. Они были в кабинете Михаила Григорьевича уже сорок минут.
   Паша повернулся в сторону хозяина кабинета и сказал:
   - Для того чтобы изготовить все необходимые для банкротства документы надо, чтобы Смирнов, неважно по какому основанию, но исполнял должность генерального директора. Хотя бы неделю--две. Тогда мы сможем сделать необходимые документы и изобразить досудебную процедуру урегулирования спора сторон, подписать акт сверки расчетов, признать задолженность. Без этого акта придется обращаться в арбитражный суд, чтобы иметь судебное решение. А это - месяца четыре, а то и все шесть.
   - Я думаю, что этот вопрос мы решим, -- ответил Михаил Григорьевич. Все это будет стоить новых денег, -- он выразительно посмотрел на понурого Смирнова, -- но мы и так уже вбухали в это дело немерено бабок и останавливаться не можем. А о твоем гонораре, -- он взглянул на Пашу, -- мы сейчас вдвоем потолкуем.
  
   Закончив завтрак, Паша, как всегда, надел выглаженную с вечера белую в неяркую полоску рубашку, перебрал галстуки, висящие на двух специальных вешалках, выбрал галстук с неярким, но выразительным рисунком и завязал его небольшим симметричным узлом. Потом застегнул на левом запястье кожаный ремешок костюмных TISSOT, взял из кабинета портфель и вышел из квартиры.
   Первое, что увидел Павел Павлович при выезде со двора на улицу, была сломанная липа и перед ней бежевая "восьмерка с полностью развороченным передком. "Гололед, -- машинально отметил Паша, -- к тому же пятница, тринадцатое". Чувство тревоги опять начало заполнять его, но Паша, мысленно пообещав себе быть сегодня предельно внимательным, вновь справился с этим беспокойством.
  
   Игорь Смирнов, как они и запланировали тогда, у Михаила Григорьевича, через три недели с помощью перекупленной Папой охраны предприятия уже сидел в кресле генерального директора. В течение одного дня Смирнов подписал все необходимые документы, подготовленные "Фрактором", после чего заявление о банкротстве "Автотранса" было сдано в канцелярию арбитражного суда.
   Но, как это порой бывает, если довериться своим сотрудникам, а потом в спешке не успеть все самому проверить, в поданных документах были неточности, потеряли неделю, дело назначили к рассмотрению только на тринадцатое, а из тех трех недель, которые разделяли день вхождения Смирнова на предприятие и день судебного заседания по иску "Фрактора", Смирнов сумел пробыть генеральным только две и в прошлую пятницу теперь уже его выгнали из "Автотранса".
   Собственно на две недели пребывания Смирнова у власти Паша и рассчитывал. Как он и предполагал, полторы недели у противника ушло на получение в суде мер по обеспечению иска, а еще через три дня они вошли на предприятие вместе с судебным приставом-исполнителем. Игорь Смирнов, напротив, надеялся, что все обойдется и до судебного заседания по банкротству он досидит в кресле генерального.
   "Синдром беременной девушки, -- с раздражением подумал про Смирнова Паша и тотчас же ощутил приступ изжоги, -- думал, небось, что само рассосется. Но ничего, и не такие дела выигрывали".
  
   Пошел мокрый снег и Паша включил дворники. Вдруг машина впереди резко затормозила, Паша до упора нажал педаль тормоза, его машина заскользила на мокром, со снегом покрытии, включился ABS, но машина продолжала двигаться. Волна страха прошла от макушки до пяток, однако все обошлось, передняя машина прибавила газ и движение продолжалось.
   "А ну ее к бесу, эту пятницу, -- выругался Паша, -- видимо сегодня не мой день".
  
   "Если бы Смирнов досидел в "Автотрансе" до сегодняшнего дня, то в суде все было бы совсем без проблем. Я от имени кредитора требую введения наблюдения, он от имени должника признает долг, временный управляющий предъявляет свою лицензию, суд выносит определение о введении наблюдения, а потом управляющий обращается в суд с заявлением и суд всех генеральных директоров одним определением отстраняет. И на полтора--два года "Автотранс" управляется моим человеком", -- опять вернулся к своим размышлениям Паша.
   "Но, в конце концов, наплевать, кто будет представлять в суде "Автотранс", от них ничего не зависит, поскольку договор ими не оспорен.
   А что они могут сделать? Попробуют возражать по договору, может быть, потребуют экспертизу подписи генерального директора. Но, -- Паша был в этом уверен, - суд на проведение экспертизы не согласится и с договором разбираться не станет.
   Что еще? Может быть, попросят отложить заседание, чтобы попробовать возбудить уголовное дело.
   Денег на оплату долга у них нет, банк пока никого не допускает к расчетному счету "Автотранса".
   Вот, похоже и все варианты, -- подвел итог Паша, -- через какой-то час все встанет на свои места".
  
   У самого входа в здание суда как раз освобождалось место для парковки и Паша оценил это как хорошую примету.
   Смирнов и его рыжая юристка стояли на ступеньках суда и курили.
   Паша подошел к ним, поздоровался.
  -- Они уже здесь, пять человек, только что прошли в гардероб, -- сказал Смирнов, пожимая Паше руку.
  -- Не волнуйтесь, мы с Вами семерых стоим, не так ли? -- сказал Паша и подмигнул спутнице Смирнова.
  
   В коридоре у зала заседания, как всегда, свободных кресел не было.
   Команда противника стояла, собравшись в круг, тихо что-то обсуждала, но до Паши долетали только обрывки слов.
   Ждать пришлось минут пятнадцать, пока судья в мантии не выглянула в коридор и не произнесла:
  -- Общество с ограниченной ответственностью "Фрактор" и открытое акционерное общество "Автотранс" -- пройдите в зал заседания.
   В зале заседания противники расположились напротив друг друга за столом, стоящим перпендикулярно к судейскому. Смирнов сел подальше от Паши, поскольку тот предупредил, что в суде между ними общения быть не должно.
   Судебное заседание началось.
  
   Суд начался с установления полномочий представителей "Автотранса".
   Представитель противоборствующей стороны опередил Смирнова и первым начал излагать свою позицию. Он говорил о правомочности их собрания и о неправомочности собрания, которое избрало Смирнова, далее -- о захвате Смирновым предприятия и об определении, вынесенном судом, запрещающем Смирнову исполнять должность генерального директора, о том самом определении, благодаря которому они выдворили Смирнова из "Автотранса" неделю назад.
   - Вы что, хотите, чтобы мы сейчас проверили правомочность собрания акционеров, на котором Смирнов был избран генеральным директором? -- спросила одна из "боковых" судей.
   - Да, Ваша честь, мы имеем доказательства, что на собрании в декабре не было кворума, в заочном голосовании участвовали девять покойников, пять свидетельств о смерти я сейчас предъявляю суду.
   - Мы не можем заниматься рассмотрением спора, выходящего за рамки заявленного требования, -- сказала председатель.
   Паша удовлетворенно кивнул, в подобном ответе суда он не сомневался. Пока все шло по его плану.
   Председатель судебного состава продолжила:
   - Ваша позиция суду понятна, Вы считаете, что собрание акционеров было неправомочным и Смирнов генеральным директором не является, так?
   - Так.
   - Садитесь, пожалуйста.
   - Прошу Вас, -- судья повернула голову в сторону Смирнова.
   Тот встал со стула, рыжая юристка осталась сидеть. Смирнов сравнительно неплохо разбирался в отдельных вопросах права, но, Паша в этом многократно убеждался, как бы хорошо директор (а этим обычно грешат директора) не знал номера статей, пунктов или целые цитаты из постановлений пленумов суда, рано или поздно директорский дилетантизм вылезает на поверхность.
   Смирнов закончил выступление. Как они заранее условились, он нажимал на то, что его собрание не признано недействительным, поэтому результаты собрания, в том числе и избрание его, Смирнова, генеральным директором имеют законную силу.
   Паша вполуха слушал его пространное выступление, заседание продолжалось уже час, не происходило ничего такого, что не было бы предусмотрено и заранее проговорено.
   Паша предполагал, что, наиболее вероятно, суд допустит в дело и ту, и другую сторону, но договор между "Автотрансом" и "Фрактором" разбирать не будет, как не стал уже суд вникать в правомочность декабрьского собрания.
  -- Пожалуйста, вопросы к представителю стороны, -- сказала судья.
   Спор о полномочиях шел неторопливо, и постороннему человеку могло показаться, что идет простое будничное обсуждение обычных вопросов, но все присутствующие понимали, насколько высока цена этих вопросов.
   Дискуссия о полномочиях представителей сторон завершилась, и председатель судебного состава попросила всех выйти из зала заседания, чтобы суд мог принять решение по обсуждаемому вопросу. Все вышли, захватив с собой портфели и сумки, на столе остались лежать только документы.
  
   Перерыв в заседании затягивался, совещание судей шло уже почти час.
   Смирнов несколько раз выходил курить, Паша оставался в коридоре. Он включил свой "мобильник", который тут же запиликал, но приятный женский голос по телефону предупредил Пашу о нехватке денег на его счете у оператора сотовой связи. Паша чертыхнулся и выключил телефон.
  
   Прошел целый час до момента, когда всех опять пригласили в зал заседания.
   Они вошли в зал, судьи подождали, когда все устроятся на своих местах, после чего председатель состава произнесла:
   - Оглашается определение суда по вопросу проверки полномочий лиц, представляющих должника.
   И далее ровным и спокойным голосом судья огласила позицию суда, из которой следовало, что сегодня в судебном заседании нет полномочных представителей должника, иначе говоря, суд никого из представителей "Автотранса" в дело не допускает.
   На лицах представителей противника, сидящих напротив, мелькнула тень растерянности. Паша тоже не ожидал именно такого поворота событий, но обрадовался неожиданному везению. "Значит они уже не смогут возражать по существу заявленных требований, таким образом дальнейшее рассмотрение дела превращается в простую формальность", - радостно подумал он.
   - Вы все можете остаться на своих местах, но права участвовать далее в судебном заседании у вас нет, -- пояснила судья, обращаясь сразу ко всем представителям "Автотранса".
   Смирнов вопросительно посмотрел на Пашу, пытаясь понять хорошо это или нет. Паша изобразил на лице одобрительную гримасу и Смирнов удовлетворенно кивнул головой.
   Наконец-то очередь выступать в этом заседании дошла до Павла Павловича. Кратко, с достоинством и уверенностью он обосновал свои требования по признанию акционерного общества "Автотранс" несостоятельным, просил ввести наблюдение и назначить временного управляющего. Вопросов не было, возражать было некому и Паша, удовлетворенный проделанным, сел на свое место и горделиво посмотрел на судей.
   Но судьи почему-то, как показалось Паше, не торопились разделить с ним его чувства и как будто невнимательно слушали его, по очереди заглядывая в папку, лежащую перед председателем судебного состава.
   Внутри вновь возникло неясное пока чувство тревоги.
   Выждав паузу, и, как показалось Павлу Павловичу, с удовольствием, председатель судебного состава взяла в руку листок бумаги из папки, лежащей перед ней.
   Не спеша и наблюдая за выражением лица Паши, судья сказала:
   - Суду должником представлено платежное поручение, датированное сегодняшним числом, по которому кредитору полностью перечислена заявленная им сумма долга в размере 1500000 рублей.
   Чувство тревоги, до предела заполнившее Пашу с того самого момента, когда судья взяла в руку платежное поручение, сразу исчезло, наступила ясность и, казалось Паше, внутри его образовалась пустота, в которую устремились все его планы, надежды, его уверенность вместе с деньгами, полученными от Папы. И деньги теперь придется занимать, чтобы рассчитаться по взятым обязательствам. А его имя, его репутация?
   - Каким образом? -- вырвалось у Паши восклицание.
   Судья снисходительно, не обращая внимание на явное нарушение Пашей процедуры судебного разбирательства, пояснила:
   - Документы поступили до начала судебного заседания, через канцелярию суда.
  -- Я могу посмотреть? -- у Паши учащенно билось сердце, ему еще хотелось надеяться, что в "платежке" он увидит какую-либо ошибку.
  -- Пожалуйста, -- судья протянула Паше оригинал платежного поручения, Паша схватил его и попытался сосредоточиться на содержимом документа, но от волнения ему это никак не удавалось.
   "Надо проверить номера счетов, ведь не может быть, чтобы они вот так вот просто взяли и заплатили нам полтора "лимона", -- думал Паши, доставая из своей папки копию договора "Автотранса" с "Фрактором". Воротничок рубашки стал ему тесен, Паша расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и ослабил узел галстука.
   Левая рука, в которой Паша держал "платежку", заметно дрожала, выдавая его волнение, в правой он держал свой шариковый "Паркер", пытаясь сосредоточиться и не ошибиться, сверяя номера расчетного и корреспондентского счетов с данными, указанными в договоре.
   "Наверняка где-то в номере специально заложена ошибка, чтобы деньги не дошли до получателя", -- надеялся Паша, но его догадка не подтверждалась и цифры всех счетов совпадали.
   С момента начала судебного заседания прошло уже больше трех часов. Председатель судебного состава, испытывая потребность ненадолго выйти из зала заседания, объявила: "Перерыв", и выскочила за дверь.
   Представитель противника, сидящий напротив Паши, ехидно улыбался.
   - Ну что же Вы так волнуетесь, -- с улыбкой спросил он, наклоняясь к Паше, -- или никак своему счастью поверить не можете?
   Судьи, оставшиеся за судейским столом, сдержанно хохотнули.
   Паша ничего не ответил, он лихорадочно пытался что-нибудь придумать.
   Судья вернулась в зал.
   - Ваша честь, я прошу отложить рассмотрение дела с целью проверки правильности указания банковских реквизитов и факта отправки кредитору денежных средств, -- сказал Паша, вставая со стула.
   - Других заявлений нет?
  -- Нет.
  -- Прошу всех выйти для вынесения определения.
   На этот раз суд совещался не больше минуты.
   - Заявленное кредитором ходатайство об отложении рассмотрения дела удовлетворению не подлежит. Поскольку заявленные требования кредитора полностью удовлетворены должником, суд определил производство по делу о банкротстве ОАО "Автотранс" прекратить.
   Смирнов выскочил из зала первым, Паша, стараясь не выдать свои чувства и изобразить удовлетворение от того, что требуемая сумма ему уплачена, с достоинством вышел следом, вежливо попрощавшись с судьями. Команда противника, радостно улыбаясь, вышла последней.
  
   Из суда Паша поехал к Михаилу Григорьевичу.
   Домой он вернулся необычно рано. Не обнаружив в квартире никого из своих близких, он обрадовался представившейся возможности ни с кем не говорить, налил в фужер коньяка, в два глотка его выпил, закусил коньяк ломтиком лимона с сахаром, после чего лег на диван и укрылся пледом. Через десять минут Паша уже спал.
  
   О том, что деньги поступили на счет "Фрактора" и о том, что они уже арестованы судебным приставом, Павел Павлович узнал на следующий день.
   Но жизнь чередует удачи и неудачи. Прошел еще месяц, Михаил Григорьевич достиг договоренности с противоборствующей стороной, конфликт на "Автотрансе" перешел в стадию прекращения, деньги со счета "Фрактора" разрешили снять и Папа забрал их себе все до копейки.
   Оставшуюся часть долга Михаил Григорьевич Паше простил.
  
  
  
  
  
   6

6

  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"