В отличие от Сумарокова, Тредиаковский и Ломоносов были людьми незнатного происхождения. И остаётся только предполагать, сколько трудностей им пришлось пережить, прежде чем достичь академических высот. Люди, "сделавшие себя сами" - так, в целом, можно обозначить их жизненный путь.
Времена не выбирают. Василия Кирилловича догадал чёрт быть современником эпохи Анны Иоанновны.
Тогда в сознании большинства царило стойкое убеждение о несерьёзности писательского труда - "живое слово истины и изящного не считалось за службу отечеству" (1). Писатель (поэт) нужен был лишь в качестве складно говорящего приложения к праздникам и фейерверкам, что ставило его в один ряд с придворными шутами и скоморохами. Чтобы ситуация изменилась хоть сколь-нибудь, писатель "должен был завоевать право гражданства своему званию" (2). Намечалась длительная и серьёзная борьба. И Тредиаковский стал первой жертвой такой борьбы.
Рассказывают, например, что при поднесении императрице Анне Иоанновне своих од Тредиаковский должен был от самых дверей зала до трона ползти на коленях, а ведь Василий Кириллович был не кто-нибудь, а один из наиболее образованных людей тогдашнего русского общества (во Франции он "учился в университете математическим и философским наукам, слушал богословие, принимал участие в публичных диспутах{...}, приобрёл обширные сведения в области теории словесности и классических литератур" (3).
4 февраля 1740 года кабинет-министр Волынский избил беззащитного писателя, получившего приказание сочинить вирши для шутовской свадьбы в Ледяном доме.
Вот как "увидел" эту сцену писатель Ю.Нагибин ("Остров любви"):
- Где вирши? - спросил Волынский, едва Тредиаковский переступил порог кабинета.
- Нету, - упавшим голосом сказал поэт.
- Как это "нету"? Завтра свадьба.
- Негоже пииту скоморошествовать, - довольно твёрдо произнёс Тредиаковский{...}
...Волынский прикрыл глаза, будто что-то соображая, его тонкие веки чуть трепетали, сверкнул очистившимся, светлой ярости взглядом и что было силы ударил Тредиаковского в зубы.
Голова Тредиаковского дёрнулась, хрустнул шейный позвонок. Он попятился, и новый страшный удар расквасил ему нос. Хлынула кровь - и залила перед кафтана{...}
- За что?.. - проговорил он гнусаво сквозь кровь, забившую нос, и слёзы налили ему уголки глаз. - Да как вы можете так?..
***
Только после падения Волынского просьба Тредиаковского "о вознаграждении за бесчестье и увечье" (4) была услышана: писателю выдали из конфискованных средств обидчика триста шестьдесят рублей.
___________________________________
Примечания:
(1) В. Стоюнин "А. П. Сумароков" (1856) - электронный источник РГБ
(2) Там же.
(3) Е. А. Ляцкий "Тредиаковский" (1911) - электронный источник РГБ
![[]](/img/o/omezhina_i/doc-22e2/walerij-iwanowich-jakobi--shuty-pri-dwore-imperatricy-anny-ioannowny-3.jpg)