Омарова Оливия Владимировна : другие произведения.

22 мелодии

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    это все музыка.. каждую мелодию рекомендуется читать именно под то произведение, которое указано.


  
   Посвящается Шанте, Насте, Гремлину, Нюте, Юки, Хикару - тем людям, для которых я пела.
  
   Первая мелодия.
   Я глядел за окно автобуса, ухватившись за поручень, но на улице еще было темно и перед глазами мелькали только размытые огни фонарей. Салон был пуст, как и положено самому раннему рейсу. Однако, сидеть у меня желания не было вовсе- сидения были просто ледяными. Автобус притормозил и остановился, дверь с отвратительнейшим звуком, прекрасно сочетающимся с моим настроением, отъехала, и по ступенькам взбежала девчонка в сером пальто. Покосилась на свободные места, но видимо, пришла к тем же выводам, что и я. Никак умудренная печальным жизненным опытом, она не спешила присесть. Из-за плеч ее выглядывал чехол для гитары, а руки были заняты целой охапкой каких-то листов. Держаться за поручни девчонке, похоже, было нечем. Эту проблему решил водитель, резко тронувшийся с места. Девчонка пошатнулась, издала тихое "ой!" и начала медленно падать. Из пальцев, ищущих опору, выскользнули листки, разлетевшиеся по всему салону. При ближайшем рассмотрении они оказались нотными, но я уже подхватывал ее. Помог прислониться к стенке, подобрал бумаги и вручил владелице. На меня уставилась пара темных глазищ, обрамленных черными пушистыми ресницами.
   -Спасибо, - поблагодарила она меня хрипловатым голосов и оттянула стягивающий горло шарф, чтоб глотнуть воздуха. При этом она обнажила шею с темнеющим по кругу шрамом.
   -Словно бы сначала отрезали, а потом пришили на место,- озвучила она мою мысль, заметив, обращенный на шрам взгляд.
   Я подумал было отнекиваться, но она уже словно бы и забыла об этом.
   -Я могу вас как-то отблагодарить?- спросила она, заглядывая мне в глаза.
   -Что ты, девочка?- ее слова вызвали улыбку,- во-первых, я не так стар, чтоб мне можно было "выкать", а во-вторых, это бы сделал любой.
   -Ну, тогда давайте я вам сыграю?- предложила она, скидывая с плеч лямки чехла.
   -Как хочешь,- к этой идее я отнесся достаточно равнодушно. Ну, действительно, что она там может наиграть-то?
   Девчонка водрузила стопку всевозможных листиков на сидении, перекинула через плечо ремень, прилаженный к гитаре, и подышала на озябшие пальцы.
   -Холодно, пожаловалась она и начала перебирать струны, оставляя в морозном воздухе стальные звуки. Сначала мне показалось, что я все еще сплю - от мелодии на губах оставался металлический привкус, пахло прибитой дождем пылью, кровью и, почему-то, цветущей липой. Серебряные звуки то, словно капельки ртути, скатывались по пальцам, то, вдруг, птицею взмывали ввысь.
  
   Налей еще вина, мой венценосный брат,
   Смотри - восходит полная луна;
   В бокале плещет влага хмельного серебра,
   Один глоток - и нам пора
   Умчаться в вихре по Дороге Сна...
  
   По Дороге Сна - пришпорь коня; здесь трава сверкнула сталью,
   Кровью - алый цвет на конце клинка.
   Это для тебя и для меня - два клинка для тех, что стали
   Призраками ветра на века.
  
   Так выпьем же еще - есть время до утра,
   А впереди дорога так длинна;
   Ты мой бессмертный брат, а я тебе сестра,
   И ветер свеж, и ночь темна,
   И нами выбран путь - Дорога Сна...
  
   По Дороге Сна - тихий звон подков, лег плащом туман на плечи,
   Стал короной иней на челе.
   Острием дождя, тенью облаков - стали мы с тобою легче,
   Чем перо у сокола в крыле.
  
   Так выпьем же еще, мой молодой король,
   Лихая доля нам отведена;
   Не счастье, не любовь, не жалость и не боль -
   Одна луна, метель одна,
   И вьется впереди Дорога Сна...
  
   По Дороге Сна - мимо мира людей; что нам до Адама и Евы,
   Что нам до того, как живет земля?
   Только никогда, мой брат-чародей, ты не найдешь себе королеву,
   А я не найду себе короля.
  
   И чтоб забыть, что кровь моя здесь холоднее льда,
   Прошу тебя - налей еще вина;
   Смотри - на дне мерцает прощальная звезда;
   Я осушу бокал до дна...
   И с легким сердцем - по Дороге Сна...
  
   Когда я, наконец, очнулся, в салоне набралось уже около дюжины человек, а в ладони был зажат маленький бумажный обрывок, на котором косым почерком была назначена дата следующего свидания. Но я все стоял, не замечая, что пропустил свою остановку и глядел на морозные узоры на стекле.
   Музыка ведь может быть осязаемой.
   (с) Мельница- Дорога сна
  
   Вторая мелодия.
   Я прогуливался на набережной в ожидании непонятно чего уже двадцать минут, однако она не появлялась. Вокруг было пустынно - слишком холодно для прогулок, слишком много снега для того, чтоб вообще встречаться. Но все же почему-то я, утопая в сугробах, все равно пришел сюда к назначенному времени.
   -Все-таки пришел?- неожиданно раздался голос прямо у меня над ухом. Резко обернувшись, я ровным счетом никого не обнаружил. Над ухом раздался тихий смех и легкое посвистывание:
   -Не угадал, не там,- шорох, на который я раньше не обращал особого внимания, повторился, и прямо передо мной непонятно откуда взялась девчонка в легких кожаных сапожках и кожаной курточке не по погоде. Как только подошва ее обуви коснулась снега, она выпустила из пальцев гибкие ивовые ветви и подарила мне широкую улыбку:
   -Привет,- просто поприветствовала она, словно бы и не падала только что прямо с неба, ты все-таки пришел?
   Дождавшись моего задумчивого кивка, она заложила руки за спину и вздернула острый подбородок, глядя на меня снизу вверх.
   -Думаешь, наверное, что ты тут делаешь?
   Мне оставалось только кивнуть еще раз.
   -Идем!
   Снег под ее ногами едва проминался, словно она была легкой, как пушинка. Впрочем, та колея, которую оставлял за собой я, компенсировала этот непорядок. Девчонка вновь пропала из моего поля зрение, но, когда я начал оглядываться в поисках спутницы, ее головка высунулась из-за ближайшего куста.
   -Идем, идем! Пока тут еще никто не был!
   Кое-как проковыляв за ней, я невольно остановился. Признаю, я давно уже не бывал на набережной, но и подумать не мог, что за столь краткий срок может вырасти целый лес.
   -Где ты там пропал? Смотри, не потеряйся,- насмешливо прищурилась девчонка,- а вот здесь нас никто не увидит и не услышит. Ты ведь хотел, чтоб я еще раз сыграла, так?
   -Да,- едва выдавил я. Да что же это такое, чтоб мне было тяжело выразить свои мысли? Да еще чтоб в такое состояние меня вогнала какая-то девчонка?!
   Она, казалось, слышала все мои размышления, и молчала, давая собраться с мыслями.
   -Почему ты позвала меня сюда?
   -Но тебе ведь понравилось, как я играю!
   -Да, но...
   -А разве это не может быть причиной?- искренне удивилась она.
   -Почему?
   Она прислонилась к стволу высокой сосны и закусила губу.
   -Как же тебе объяснить-то... Ты видел музыку, ты ее чувствовал, как мало кто может. А мне надоело петь песни только для себя. Но если хочешь, я уйду!- она оттолкнулась, собираясь уходить.
   -Стой,- тихие слова прозвучали неожиданно звонко,- не уходи. Пожалуйста. Сыграй.
   Она улыбнулась победной улыбкой и неизвестно откуда извлекла гитару- отвлекшись буквально на мгновение, я увидел инструмент в ее руках.
  
   Кострами и битвами, ветрами, молитвами
   Ведет человечий род, свой горький поход.
   И в почве и воздухе осколки и отзвуки,
   Нездешних седых времен,
   И кровь тех племен.
  
Роса рассветная светлее светлого,
   А в ней живет поверье диких трав.
   На зверя страшного у века каждого,
   Найдется свой однажды Волкодав.
   Свой волкодав свой на зверя волкодав.
  

Любовью и грозами стихами и прозою,
   Земля обрела настрой сегодняшний свой,
   Но в каждом движении, за каждым рождением,
   Скрывается даль веков
   И холод клыков.
  
Роса рассветная светлее светлого,
   А в ней живет поверье диких трав.
   На зверя страшного у века каждого,
   Найдется свой однажды волкодав.
   Свой волкодав свой на зверя волкодав.
  
Глаза наши ясные и взоры прекрасные,
   Но там, в глубине души, свои миражи
   Святые и варвары неправдой и правдою,
   Творит человеческий род,
   Свой нынешний свод.
  
Роса рассветная светлее светлого
   А в ней живет поверье диких трав
   На зверя страшного у века каждого
   Найдется свой однажды волкодав.
   Свой волкодав свой на зверя волкодав.
  
   Шумела река, на раскрытую ладонь опадали крупные белые хлопья. Я втянул в себя воздух и выдохнул в мороз облачко пара. Ее рядом уже не было, но я все еще ощущал ее присутствие. Будто бы темные глаза следили за мной и все смеялись-смеялись-смеялись. Только смех этот был совсем невеселый. Он был сродни сведенным судорогой скулам и комку в горле. Да, она смеялась.. но песня-то плакала.
   Музыка ведь может обратиться в снег.
   (с) Волкодав
  
  
   Третья мелодия.
   О том, что она появится, я и подумать не мог. Просто мы с друзьями собрались в поход, какие бывают у веселой компании, желающей проникнуться романтикой дороги. Это был первый месяц весны - на удивление сухой и свежей, словно природа просила прощения за холодную зиму. Она была с нами не с самого начала - просто двигаясь по кромке свежевспаханного поля мы приметили невысокую тонкую фигурку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся девчонкой в кожаных сапожках и такой же куртке. И она как-то легко и просто влилась в нашу компанию. У нее не было ни дорожного рюкзака, ни обмундирования туриста, но она говорила, что путешествует уже долгое время. Единственное, что у нее было- чехол с гитарой, к которому она никому не позволяла прикоснуться. Она шагала с нами наравне весь день, со смехом воспринимая наши подшучивания- в конце концов она была единственной девушкой среди нас.
   Уже после привала, прячась от неожиданного дождя, она тихонько пробралась ко мне в палатку и, широко улыбнувшись, поприветствовала в привычной манере:
   -Тебя тяжело было найти,- пожаловалась она.
   -Тебя тоже,- отозвался я. В этот раз вместо оторопи ко мне пришло ощущение правильности. Все так и должно было быть- и дождь, и палатка, и неожиданная встреча.
   -Пойдем?- она поднялась на ноги и протянула мне ладонь.
   -Ну идем,- я принял приглашение с легкой душой. Так и должно было быть. Она вытянула меня из палатки, закинула на плечо лямку чехла, и, оглянувшись, скрылась за завесой дождя, укрываясь под сенью деревьев. Мне оставалось только последовать за ней, по колено утопая в грязи. Дойдя до линии деревьев, я огляделся, однако девчонка исчезла, словно наваждение. С листьев падали тугие капли, их перестукивание сливалось с тихим смехом, туманом обволакивающим все вокруг, лишая возможности ощущать реальность. Она была рядом- незримая, но осязаемая.
   -Ты... сыграешь?- я с трудом нарушил молчание.
   Она не ответила, только вдруг с шумом дождя начали сливаться жалобные и смеющиеся одновременно звуки.
  
   Ми посланцi хмарно§ весни,
   Палкi, сумнi.
   Не буде, я сподiваюсь, нi
   Ще гiрш менi.
  
   Весна теж вмiє похмурою бути,
   Слютна, брудна.
   Вона в сво§й журбi розкута,
   Обмежень нема.
  
   Шаленi мокрi птахи
   Спiвають на проводах.
   I божевiльнi такi
   Стукоче ритми вода.
   Навколо все оживає,
   I повертаються сни.
   Я свою душу звiльняю
   Серед хмурно§ весни.
  
   Ти вже не гострий,
   такий собi, вчорашнiй бiль.
   В повiтрi танеш серед слабких,
   Повiльних хвиль.
  
   Шепоче радiоприймач
   Тихенько менi.
   Невдовзi прийдуть приємнi й гарячi
   Сонячнi днi.
  
   Шаленi мокрi птахи
   Спiвають на проводах.
   I божевiльнi такi
   Стукоче ритми вода.
   Навколо все оживає,
   I повертаються сни.
   Я свою душу звiльняю
   Серед хмурно§ весни.
  
   Весна похмура такого болю
   Менi завдала
   Тепер я вдячна за кожен промiнь,
   За краплi тепла.
  
   Не забруднила душi,
   не зрадила серце своє.
   I не втiкла i не соромилась
   того, ким я є.
   Шаленi мокрi птахи
   Спiвають на проводах.
   I божевiльнi такi
   Стукоче ритми вода.
  
   Навколо все оживає,
   I повертаються сни.
   Я свою душу звiльняю
   Серед хмурно§ весни.
  
   -А где...- подошел ко мне друг,- ты ее не видел?
   Его слова вывели меня из состояния задумчивости.
   -Она?- глупо переспросил я,- улетела мокрая птичка... Ушла она, снова ушла...
   -Снова?- удивился друг, но решил не расспрашивать.
   Я поднял глаза к небу, виднеющемуся сквозь еще не покрывшиеся листвой ветви.
   Музыка ведь может оживить мир вокруг.
   (с) Флер- Похмура весна
  
   Четвертая мелодия.
   Безумное синее небо. Оно таким бывает только в мае.
   Запрокинув голову, я шел через луг, вдыхая ароматы цветущих трав всей грудью. Нога наступила на что-то мягкое и резко ускользнувшее, раздалось тихое "ой!", по которому я сразу же понял - она.
   Девчонка лежала, скрытая от посторонних глаз высокими колосками ковыля, широко раскинув руки и устремив взор в небо. На меня она обратила не больше внимания, чем на жука, пролетающего в нескольких дюймах от лица.
   -Ты,- коротко отметила она.
   -Я,- согласившись, я присел рядом, по-турецки скрестив ноги. Она еще некоторое время лежала рядом, а потом неловко села, обняв колени. Во всем ее виде было столько тепла, что я, не удержавшись, опустил ей ладонь на плечо. Она вздрогнула, но сбрасывать ее не спешила. Под холмом расположились яркие шатры, суетились люди, которых издалека невозможно было разглядеть. Свободный ветер игрался с ее кудрями, а она молчала, устремив взгляд на этих людей. Неожиданно она ответила на вопрос, который я боялся задать:
   -Это цыгане, они приезжают сюда каждый май. Расставляют шатры, разжигают костры. Женщины собирают травы, а дети весь день играют в лугах. У них есть поверье, что на этом холме живет дух песни. Это девушка, которая вложила в песню все свои чувства и душу, когда ее милый ушел. Говорят даже, что звездной ночью можно услышать как она поет. Тот, кто услышал это пение, становится словно зачарованным и долго еще не слышит ничьих слов, а человеческие песни после этого ему не любы.
   Она заложила прядку за ухо и замолчала. Мне невольно подумалось, что я, слыша ее игру тоже становлюсь зачарованным.
   -А ты веришь в это поверье?- на небе уже угасал закат, когда я решился спросить.
   -В какое?- не поняла она,- ах, в это? Сам-то как думаешь?
   И вновь замолчала. Потом мягко поднялась, бросила на меня взгляд темных глаз и ушла, не сказав ни слова. Да слова и не нужны были- просто где-то вдалеке, между мной и шатрами вдруг заиграла скрипка, затанцевали на кончиках колосков звуки, а звезды замерцали как-то волшебно. Шум около огоньков табора затих, только чей-то голос разносился по лугу, отражаясь от небес и летя наперегонки с ветром. Бледным светом озаряла все луна, а дыхание вдруг перехватило.
  
   Зазвенели золотые стремена,
   Покатилась златоглавая луна,
   И разнесся по-над степью скрип подпруг -
   Уезжаешь, не сказавшись, верный друг.
   Уезжаешь, не предав и не виня...
   Ночь черна, чернее гривы у коня.
   Звезды в гриву бубенцами вплетены
   Всем возлюбленным разлуки суждены
  
   Ты пройдешь меж засыпающих шатров
   Ты пройдешь меж потухающих костров.
   Мне захочется обнять и не дыша.
   Напоить тебя из звездного ковша,
   Степь колышет серебристую траву,
   Я тебя неслышно милым назову.
   На прощанье южный ветер закляну,
   Обещания твои сполна верну.
  
   Проснулся я от того, что солнце нещадно жарило сквозь ткань рубашки. Под холмом все так же суетились люди, гомон голосов доносился и сюда. Я в гордом одиночестве лежал на травяном покрывале. Она снова ушла, словно никогда и не являлась. Только примятая трава подле говорила о, том, что она здесь была.
   Музыка ведь может зачаровывать.
   (с) Канцлер Ги- Цыганская
  
   Пятая мелодия.
   Самая обычная многоэтажка. Самый обычный подъезд. Ну ладно, не самый обычный - до невозможного изгаженный, стены покрыты наскальной росписью, а углы заплеваны. Как только двери лифта закрылись, скрывая меня от чьих-либо любопытных глаз, все чувства вырвались на свободу. Сомнения и волнение заставили меня нервно и суетливо извлечь из кармана деревянную дощечку размером с фалангу моего пальца. На ней аккуратно были вырезаны адрес и время без подписи, однако я сразу же догадался, чье это было приглашение.
   Однако на этаже такой квартиры не было. Ее вообще не должно было быть в этом доме. "Выше, выше!"- шепнул кто-то мне прямо на ухо. Зашелестел чей-то смех. В спину меня словно подталкивал легкий ветерок.
   Дверь была приоткрыта, изнутри не доносилось ни звука. Для вежливости постучав, я скользнул внутрь, подталкиваемый порывами ветра. Сумрачная комната, в которую я попал, не была прихожей - это была и походная кухня, и спальня, и читальный зал. На полу вперемешку валялись книги, одежда и множество вещичек непонятного предназначения. На диване - почетном, самом незахламленном месте лежали воистину примечательные предметы, сразу привлекшие мое внимание. Сваленные грудой на оббитых дешевой тканью подушках лежали лук с украшенным бусинами колчаном и клинок, больше походивший на короткий меч, чем на кинжал.
   -Я уже заждалась,- хрипловатый голос заставил меня вздрогнуть, словно вора, и отдернуть руку от лука. Девчонку позабавила такая реакция, я спиной ощущал, что она насмешливо улыбается. Обернувшись, я увидел ее фигуру, прислонившуюся к косяку дверного проема, который я раньше не заметил. В солнечных лучах невозможно было увидеть выражение ее лица - скрестив руки на груди, она запрокинула голову назад и констатировала факт:
   -Пришел.
   -Пришел,- согласился я , поднимаясь с колен и делая шаг к ней. Девчонка глянула на меня снизу вверх и уже в голос рассмеялась.
   -И как тебе моя скромная обитель?
   -Скромно,- честно ответил я.
   Прикрыв глаза, она потянулась, словно кошка и подарила мне еще одну насмешливую улыбку.
   -Музыку слушать пришел?
   -Нет,- едва заметно качнув головой, я дождался, пока она приоткроет хотя бы один глаз,- уж очень интересно было узнать, как живет такое сказочное создание.
   -Разочаровала,- хрипотца в голосе приобрела ироничные нотки,- и разочарую еще больше, если скажу, что сказочным существом меня не назовешь.
   -А вот это уже позволь мне решать.
   Темные глаза с любопытством что-то искали на моем лице, потом она с некоторой неохотой оттолкнулась от косяка и сделала приглашающий жест:
   -Прошу,- и словно бы растворилась в солнечных лучах, заставивших меня прищуриться. Когда глаза немного пообвыкли, я сумел рассмотреть место, куда я попал. Это был маленький зал, где вместо сплошных стен все было застеклено. Посреди стоял огромный белый рояль - и больше ничего, только рояль и много света.
   -Когда-то здесь жил талантливый пианист - он мог бы стать всемирно известным, если бы не одно "но" - он был беден и болен. А я живу тут уже некоторое время. Знаешь, иногда мне кажется, что ночью он играет на своем рояле, а в другой раз в этого белого красавца будто бы вселяется дух молодого мечтательного парня- и тогда звуки становятся легкими, мечтательными и немного печальными.
   Она усмехнулась чему-то, мне непонятному и повернулась на табурете к инструменту. Я не успел вдохнуть, как меня захватили чужие, не мои эмоции.
  
   Know this will not remain forever
   However it's beautiful
   Your eyes, hands and your warm smile
   They're my treasure
   It's hard to forget
   I wish there was a solution
   Don't spend your time in confusion
   I'll turn back now and spread
  
   My broken wings still strong enough to cross the ocean with
   My broken wings How far should I go drifting in the wind
   Higher and higher in the light
   My broken wings still strong enough to cross the ocean with
   My broken wings How far should I go drifting in the wind
   Across the sky, just keep on flying
  
   The pain that cannot be measured, the flow of time that cannot be measured
   Even if that may fill up everything
   I can still feel
   What falls from the sky is not the rain. . .
  
   Did I ever chain you down to my heart
   'Cause I was afraid of you?
   No, I couldn't hold any longer
   Love is not a toy
   Let go of me now
   The time we spent is perpetual
   Our future is not real
   I'll leap into the air
  
   My broken wings still strong enough to cross the ocean with
   My broken wings How far should I go drifting in the wind
   Higher and higher in the light
   My broken wings still strong enough to cross the ocean with
   My broken wings How far should I go drifting in the wind
   Across the sky, just keep on flying
  
   What falls from the sky is not the rain. .
  
  
   Я еще долго стоял у подъезда и, задрав голову, пытался разглядеть, что же там, за стеклянной стеной самого верхнего этажа. В душе еще отдавалась мелодия, перед глазами стояли картины, достойные сна безумца. Мы летали, нам были не страшны границы.
   Музыка ведь может подарить крыло.
   (c) OST Trinity Blood- Broken wings
  
   Шестая мелодия.
   -Эй, а поаккуратнее нельзя?!- какой-то мальчишка проскользнул мимо, быстро сбегая по ступенькам эскалатора. Спешит жеж... Его место заняла девушка. Хватило одного ее слова, чтоб я понял, кто держит меня за руку.
   -Торопишься?- тихий голос с хрипотцой заставил кожу покрыться пупырышками. Охх, девочка, что ж ты за создание такое? Все никак не могу понять, бояться мне тебя или боготворить. Чересчур необычная, чересчур неожиданная, чересчур нереальная.
   -Тороплюсь,- неожиданно для самого себя солгал я.
   Она чуть крепче сжала мою ладонь и сшагнула с эскалатора. Затем повернулась ко мне, заставляя сгорать под насмешливым взглядом темных глаз.
   -Врешь,- констатировала она.
   -А зачем тогда спрашивать?
   Но она не ответила, полностью проигнорировав мой выпад:
   -Ну, тогда поехали,- и замолчала, лавируя в толпе. Мы едва успели проскочить между закрывающимися дверями поезда, она пригладила растрепавшиеся кудри и неожиданно расхохоталась. Заметив мое недоумение, она сделала глубокий вдох и объяснила, прерывая слова веселыми смешками:
   -Ты бы видел свое лицо. Будто бы не знал, то ли бежать за мной, то ли от меня. Неужто я такая страшная? Не волнуйся, я не съем, честно-честно! Или, быть может,- смех мгновенно прекратился,- ты не хочешь меня видеть?- она облизала губы.
   -И с чего ты это взяла?- огроменная тетка протискивалась сквозь толпу к выходу, и девчонку прижали вплотную ко мне, поэтому общаться нам приходилось необычным образом- она запрокинула голову назад, а я наклонил подбородок и говорил, почти прикасаясь своими губами к ее. Впрочем собеседницу это ничуть не смущало.
   -Так куда мы едем?- задал я животрепещущий вопрос. Она улыбнулась настолько загадочно, насколько ей позволяла поза, и не ответила.
  
   Мы подошли к зданию, освещенному тусклыми фонарями. Это бы театр, двери его были закрыты и опечатаны, однако девчонку это не смущало. Подковырнув пальцем бумажку, она опасливо огляделась, однако лишних свидетелей в это время почему-то не было, а улица словно вымерла. Тогда она тихонько приоткрыла дверь, сделав мне знак двигаться за ней, и проскользнула внутрь. Я следовал за ней в неком отдалении. Сцена была освещена, гигантский зал пустовал. Мягкая алая ковровая дорожка приглушала гулкие шаги. Девчонка повернулась ко мне лицом, заложила руки за спину и стала непринужденно шагать спиной вперед, не отрывая от меня глаз.
   -Хочешь, расскажу сказку?- неожиданно предложила она и, не дожидаясь согласия, начала,- жил был один мальчик, немаленький. И были у него мама и сестра. Папы у него, увы, не было, но, не смотря ни на что, тряпкой мальчик не вырос. Выучился, стал зарабатывать деньги, кормить семью. Вот только незадача - однажды мама и сестра попали в аварию, вылечить их было сложно, но вполне реально. И тогда мальчик взмолился и пообещал небу самое дорогое, что у него есть, лишь бы его родные перестали страдать. Небо - жестокая штука, заключая с ним договор, надо оговаривать пункты, быть искусным адвокатом... Потому что муки дорогих ему людей облегчались весьма специфичным образом. Однажды в больнице повредилась электропроводка или что-то подобное, я не знаю. Но, как ты понимаешь, техника в реанимации перестала работать. Бац!- и нет никого у мальчика. И не мучается никто. Не стало у мальчика проблем и еще кое-чего, что забрало небо - его таланта. Знакомая история?
   Черт побери, девочка, откуда ты все это знаешь?! Откуда ты знаешь о том, что я уже давно забыл?!
   Она вскарабкалась на бортик оркестровой ямы, раскинула руки и в этот миг заиграла свирель, а девчонка запела.
  
   Silhouette envahissante
   Oiseau, le noir du ciel clair
   Tu observes sans un geste
   Le touchИ de tes plumes sur mon visage
   Tes paroles percent mon coeur Ю coups vifs
   Dans l'effroi de la nuit
  
   Silhouette envahissante
   Oiseau, le noir du ciel clair
   Tu observes sans un geste
   Le touchИ de tes plumes sur mon visage
   Tes paroles percent mon coeur Ю coups vifs
   Dans l'effroi de la nuit.
  
   Она падала назад - медленно, словно в замедленной съемке, а фортепиано все играло, звенела гитара.
  
   Sous l'eau s'il neige
   Une blessure, une Loveless..
   Seul, le mot perd tout son? sens en un instant
  
   Plusieurs apparences du rИel
   Des coeurs en plain air, solitaires
   Des lys te glissent entre les doigts
   A la dИrobИe du NИant
   Dans l'adversitИ de l'hiver
   Les voir s'Иpanouir en beautИ
   Un Иclat filant d'inconscience
   Quoi qu'on ait nommИ: est-ce l'amour?
  
   Серое утро освещало здание в форме амфитеатра, мимо сновали вечно занятые люди. Холодные капли стекали по лицу, безжалостно жаля кожу.
   Музыка ведь может сыграть с человеком злую шутку.
   (с) OST Loveless- Semei
  
  
   Седьмая мелодия.
  
   Сегодня мы встречались в непонятно каких трущобах, достаточно далеко и от ее жилища, чтоб просто устроить прогулку до дома, и от моей квартиры, чтоб иметь шанс выпить чаю. Она стояла, прислонившись к дереву и надвинув капюшон по самый нос, что-то достаточно громко напевая. Песня была на мелодичном, незнакомом мне языке. Неизвестно как догадавшись, что подошел именно я, она открыла глаза и одарила меня долгим задумчивым взглядом. Потом молча ухватила меня за запястье и двинулась в сторону узкого переулка. Хоть она вела себя достаточно спокойно, у меня создалось впечатление, что мы куда-то спешим и непомерно опаздываем. Наконец, она нашла какой-то подъезд и взбежала по ступенькам, не давая возможность осмотреться. Лестничные пролеты мелькали, обшарпанные стены сливались в одну картину, покрытую сетью загадочных знаков. Затем, так же быстро протащила меня в прихожую какой-то квартирки, захлопнула дверь и прижалась к ней. Выдохнула и только потом, наконец, заговорила:
   -Не замерз?
   И, не дожидаясь моих слов, сама ответила:
   -Действительно, холодно, надо бы согреться быстро. Проходи, только смотри, не наткнись на что-нибудь.
   Вовремя предупредила - я едва успел подхватить нечто внушительное, слетевшее с высокого книжного шкафа... стоявшего прямо посреди и так совсем узкого коридора. Протиснувшись между ним и стеной, я понял, что она была действительно циркачкой- в темноте пробраться через целую полосу препятствий представлялось мне делом не самым легким.
   Узенький язычок пламени осветил проход:
   -Где ты там застрял?
   К тому моменту, как я наконец-то добрался до конца испытания, оказалось, что она не сидела, сложа руки. В конце комнаты пылал огонь в камине. она устроилась перед ним, закутавшись в плед. Не оглядываясь, она указала мне на второй плед и скорее приказала, чем предложила:
   -Садись.
Когда я приблизился, то обнаружил, что на коленях она держала прямоугольный  бархатный футляр, из которого была извлечена флейта. Ловкими пальцами инструмент был приведен в надлежащий вид, и она снова замерла, не отрывая взгляда от пламени, танцующего за каминной решеткой. В ее темных глазах отражались искры и миниатюрный пожар.
   -В этом доме жила большая семья, они все очень любили осень. В одну осень они все не вернулись обратно, а дом опустел. Видишь, здесь повсюду кленовые листья.
Я огляделся в поисках листьев, но на полу был лишь толстый слой пыли. Пока я пытался найти хотя бы один листик, она как-то незаметно заиграла, пальцы забегали по клапанам.
А эта мелодия пахла прелой хвоей и палым листом, слышался шелест и чьи-то шаги. Неожиданно на каминной решетке я заметил очертания кленового листа. Нота взлетела в высоту, и на карнизе вырисовался целый золотистый хоровод. Задрожали звуки и в гигантском темном зеркале отразился пейзаж- осенняя кленовая аллея. Эта комната и правда была полна осени- она была здесь во всем. А флейта уже просто плакала по тем, кому не вернуться. И в отблесках огня вдруг стало видно, что на теле флейты тоже выгравирован небольшой пятиконечный листик.
   Флейта скорбела, флейта взывала, флейта не смирилась с осенью, не простила ее жестокость.
   Музыка ведь тоже может пахнуть осенью.
  
   Восьмая мелодия. (для Насти)
   Он поймал меня уже около самого дома, закрутил в вихре палых листьев, поигрался с длинными ворсинками меха на воротнике, выхватил из рук листы рукописи и стремглав бросился вверх, словно призывая "догони, догони!" Я успел увидеть только, как чья-то тонкая ручка схватила бумагу, отнимая ее у ветра, и скрылась за ограждением крыши. Уже догадываясь, кто стал обладателем моего труда, я бросился вверх по лестнице, проклиная ветер и не работающий лифт.
   Она сидела на парапете крыши, обвив рукой столбик и болтая ногами над пропастью. На мое появление она обратила внимание только тогда, кода я приблизился и выхватил из ее рук уже изрядно помятый лист.
   -Отдай,- она дернулась, лишь чудом не упав, так как моментально отпустила столбик,- верни немедленно!
   -Угу, уже,- согласился я, запихивая злосчастную бумажку за пазуху,- ты бы слезла от греха подальше.
   -Угу, уже,- процитировала она меня.
   Я оперся на невысокую ограду и бросил вниз небольшой камушек.
   -Не страшно сидеть так?
   Она лишь пожала плечами, однако спустя еще некоторое время удосужилась сообщить:
   -Я привыкла постоянно находиться на высоте, мне нравится здесь.
   -Что же в этом такого...?- я не закончил фразу, но она меня поняла и, что не маловажно, ответила:
   -Свобода. Такие места словно сотканы из ветра и свободы. Никто не держит и не толкает. Я чувствую себя, как птицы - вон, видишь, устроились на антеннах? Когда захотят, тогда и вспорхнут.
   Я с сомнением глянул вниз и поежился:
   -И часто хочется... вспорхнуть?
   -Никогда,- она легко перекинула ноги и соскочила на крышу,- мне и на этом свете нравится.
  
   When I left you, I flew
   Did you fly too?
   And nakedness befell my way
   Only seen in light of day
  
   I only want what I can't have
   I only need what I don't want
   I only want what I can't have
   I only need what I don't want
  
   And creativity, it haunts my soul
   I asked not to be alone
   You don't have to ask me for my hand
   I already know where I stand
  
   I only want what I can't have
   I only need what I don't want
   I only want what I can't have
   I only need what I don't want
  
   And consequences in the future
   And feel it as now
   I now I can't feel the future
   But I can be there for you now
  
   I only want what I can't have
   I only need what I don't want
   I only want what I can't have
   I only need what I don't want
  
  
   И откуда в этом городе мог взяться пересмешник? Но вот он, сидит на парапете и следит за мной глазами-бусинками. Давно уже смотрит, не двигаясь, а я гляжу на него. А в голове крутится лишь одно.
   Музыка ведь может дарить свободу.
   (с) тату - craving
  
   Девятая мелодия.
   -Скучно,- пожаловался я неизвестно кому. Шла вторая неделя отпуска и второй месяц лета, солнце жарило во всю, а снизу добавлял еще и раскаленный песок.
   -Скучно,- согласился кто-то, заслоняя меня от солнца,- приходи сюда ночью, пожалуешься.
   Вздрогнув, я проснулся. А приснилось ли?
  
   Она вынырнула в нескольких метрах от меня, откинула назад тяжелые от воды волосы и замерла. "Словно русалка"- подумалось мне. Вода слегка фосфоресцировала, в темных глазах отражалась луна. Легкий шум волн и плеск воды будоражили кровь. Она засмеялась- громко, не таясь, словно по швам разрывая ночную тишину. Потом вдруг замолкла, подплыла близко-близко, обвила руками мою шею, давая ощутить легкий аромат фиалки, исходящий от ее влажной кожи.
   -Лови,- хрипловатый шепот, легкое прикосновение губ к мочке уха и она уходит с головой под воду, выныривая уже вдалеке.
   А холодная луна все так же серебрит рябь на воде...
  
   Она устало растянулась на песке, волны лизал ее ступни, черный силуэт казался выточенным из эбонита.
   -Знаешь, а я когда-то безумно боялась плавать,- задумчиво глядя на звезды, поделилась она,- не потому, что утонуть страшно, нет. Просто, уж слишком много силы у моря, и слишком мало ее у меня. А потом я его полюбила за то, что оно может побеждать раз за разом
   Она перевернулась не бок, уперлась локтем о песок, подставив ладонь под щеку, и глянула на меня.
   -Считай, и ты меня в этот раз победил...
  
   Мы снисхожденья друг от друга не ждем -
   Вино полночное приправлено виной,
   Но я не стану сожалеть ни о чем:
   Мой бой проигран - но проигран все ж не мной!
   Карты скинуты и выверен итог:
   Вам - победу, а мне - считать потери;
   Память горькая нажала на курок,
   Ветер зимний захлопнул в осень двери...
  
   Мне исправить невозможно ничего -
   Мир разбит, и морю отданы осколки;
   Я - ваш пленник, ну да, в общем, что с того -
   В сожаленьях до смешного мало толку.
  
   Чем дальше дни, подобно чайкам, летят,
   Тем удивительнее этот странный плен:
   Я потерял, что только мог потерять -
   Но обретаю много лучшее взамен!
   С Вами странно и мучительно-легко -
   Разум тёмен, а сердце в вихре ветра
   Закружилось и разбило лёд оков;
   Я не знаю, как быть - и нет ответа...
  
   Кровь моя смеётся долгу вопреки,
   Дух мой птицей в клетке мечется тревожно:
   Знали мы, что Юг и Север не свести -
   Но Излом не знает слов "нельзя" и "можно".
  
   И я надеюсь, веру в сердце храня,
   В один из длинных и стеклянно-звонких дней
   Прийти туда, где Вы дождетесь меня,
   Мой враг, что лучше самых преданных друзей!
   Мне так дорог злой огонь безумных глаз;
   Срок придет - и мы все своё получим,
   Только помните - я счастлив встретить Вас,
   Враг мой бешеный, друг мой неразлучный...
  
   Что ж, зажженному положено гореть -
   Мы не знаем, что судьба подбросит вскоре:
   Даст она кому-то жизнь, кому-то - смерть,
   Ну, а с вами нас всегда рассудит море...
  
   Музыка ведь может нахлынуть волной.
   (с) Канцлер Ги - Романс Олафа Кальдмеера
  
   Десятая мелодия.
   -Здравствуй,- она сидела на полу перед огромным окном, поджав под себя ноги. Мне не было видно ее лица, но почему-то показалось, что она улыбнулась свей мягкой, теплой и невозможно редкой улыбкой. На рояль, стоявший посреди комнаты, была накинута ткань, скрывавшая его от моих глаз, сквозь стеклянную стену в комнату проникали лучи белого зимнего солнца. Подойдя поближе, я увидел, что в руках она держит длинный узкий клинок и белый лист бумаги, которым она водила вдоль лезвия. Движения рук были точными, четкими и скупыми, ощущались умение и привычка. Стальная полоса казалась смертоносной даже здесь, лежа на коленях у девчонки.
   -Это...- я замер, не решаясь спросить.
   -Катана,- отозвалась она, сосредоточенно проводя подушечкой пальца по острию,- а я занимаюсь святотатством.
   Ее слова вызвали у меня интерес.
   -С чего бы это?
   -Девушка, работающая с катаной,- фыркнула девчонка, слизывая набухшую капельку крови,- страшный нонсенс. И тем более, девушка, ухаживающая за катаной.
   -Но это ведь талант,- улыбнулся и, присаживаясь на пол рядом. Девчонка отложила в сторону использованный лист тонкой бумаги и взяла следующий, хорошенько помяв его и обмакнув в меловый порошок.
   -Это заработок,- поделилась она,- все же в этом мире забесплатно не проживешь, да и кушать тоже иногда хочется, а жилище мое не самое дешевое. Вот и подзарабатываю на чем могу. Иногда сижу с чьими-то детьми, иногда раздаю листовки... а иногда работаю с оружием. Они ведь живые, эти клинки. Им адски скучно висеть на стенах месяцами до тех пор, пока мастер не возьмет в руки очередной экспонат своей коллекции. Вот эта катана- Кьоко, что означает зеркало. Она была создана для того, чтоб отразить зло, обращенное к руке, что держит ее. А заканчивает свои дни на подставке. Ну ладно еще катаны. Жалко настоящие мечи, а не изнеженные клинки аристократии. Помнится, попался мне один клинок... знаешь, мне сначала показалось, что его раньше носил бог войны...
   Она усмехнулась и отложила клинок в сторону, а из-под пледа достала странный инструмент, напоминающий каплю с грифом, размером с гитару, а то и больше.
   -Это бандура,- со смехом пояснила она,- украинский инструмент, если меня не обманывает память.
   Скрестив ноги, она устроила инструмент и, посмеиваясь, заиграла.
  
   Грохочет гром в кузнеце Бога,
   Вои стоят - космы до плеч.
   И руки Сварога седого -
   Куют Арею мощный меч.
  
   И вот, оружие готово,
   Клинка на небе виден блеск
   Меч окропила Мать Покрова
   А Род нарёк его Черкес.
  
   На обзор Перунова Полка
   Подымает Меч Ариева рука!
   На могучий дух, в защиту нам,
   На погибель подколодным, злым врагам!
  
   Небо загремит - дрожит Земля,
   Русь с неволи вызволит Меч Ария!
   На отчизне пусть исчезнет враг,
   Меч Арея возвратит Родный наш Стяг!
  
   На отчизне пусть исчезнет враг,
   Меч Арея возвратит Родный наш Стяг!
  
   Черкес - Волшебный меч Ария:
   Держали Туръ и Светославъ.
   Не раз Аратту и Борею
   И Русь он смело защищал!
  
   Держал гатило Богом Данный:
   Держала десница Князей,
   Держали славные Гетьманы,
   И он теперь в руке твоей!
  
   На обзор Перунова Полка
   Подымает Меч Ариева рука!
   На могучий дух, в защиту нам,
   На погибель подколодным, злым врагам!
  
   Небо загремит - дрожит Земля,
   Русь с неволи вызволит Меч Ария!
   На отчизне пусть исчезнет враг,
   Меч Арея возвратит Родный наш Стяг!
  
   На отчизне пусть исчезнет враг,
   Меч Арея возвратит Родный наш Стяг!
  
   На обзор Перунова Полка
   Подымает Меч Ариева рука!
   На могучий дух, в защиту нам,
   На погибель подколодным, злым врагам!
  
   Небо загремит - дрожит Земля,
   Русь с неволи вызволит Меч Ария!
   На отчизне пусть исчезнет враг,
   Меч Арея возвратит Родный наш Стяг!
  
   На обзор Перунова Полка
   Подымает Меч Ариева рука!!!!!!!!
  
   Она отложила инструмент и задумчиво проследила за упавшей камнем вниз птицей.
   -А ведь у каждого меча своя душа, ты так не думаешь?
   Музыка ведь может стать отражением души...
   (с) Живосил Лютый - меч Арея
  
  
   Одиннадцатая мелодия.
   -Я люблю поля, а ты?- она шла по кромке поля на цыпочках, оставляя на влажной земле маленькие следы,- поля и крыши, крыши и поля!
   Она оступилась, и я едва успел схватить ее за руку. На несколько мгновений мы так и застыли - я сжимаю ее пальцы, а она нависает над золотыми колосьями. Девчонка оглянулась на меня, блеснула темными глазищами, неторопливо сорвала колосок и только потом встала на полную подошву. Словно лань, она отскочила на несколько шагов, фыркнула, оббежала меня и хлестнула колоском по носу.
   -Люблю потому, что обручена с ветром,- словно из ниоткуда появилась она рядом, зашагала - спокойная и неожиданно взрослая, словно бы и не мелькала перед глазами смеющимся вихрем несколько мгновений назад. Только колосок, зажатый в кулачке, и выдавал.
   -И где твой жених?- в полушуточно спросил я,- не ревнует, что со мной гуляешь?
   Смешок, шелест высоких колосьев, темные глаза смотрят на меня с вечной насмешкой- не высокомерной, а, напротив, теплой и уютной.
   -Зачем ему такая жена?- улыбнулась она,- он - ветер, а я..
   -А я бы взял себе такую,- невероятным удовольствием было видеть, как широко раскрылись глазища, обрамленные черными пушистыми ресницами,- но оставлю ветру.
   Она рассмеялась и, не отрывая взора от луны, запела. По полю проходили волны, ветер колыхал колосья, а ее голос словно бы отражался от небес и гас в хлебах.
  
   Как ко мне посватался ветер,
   Бился в окна, в резные ставни.
   Поднималась я на рассвете, мама,
   Нареченною ветру стала.
  
   Ну, а с ветром кто будет спорить,
   Решится ветру перечить?
   Вышивай жасмин и левкои,
   С женихом ожидая встречи.
  
   Отпусти меня в поле, мама,
   Зелены витражи в часовне,
   Чтоб с востока в душистых травах
   Мой жених пришел невесомый.
   Мой жених под луною зеленою
   Сердце возьмет в ладони,
   Бубенцы рассыплются звоном
   В семи широких подолах.
  
   Где же ветер мой? Пусто в поле.
   Или предал меня мой милый?
   Для чего мне краса и воля?
   Он крылат, только я бескрыла!
   Для чего такому жена --
   Он играет шелковой плетью;
   Где-то всадник, привстав в стременах,
   Летит в погоне за смертью.
   Ой, да на что, на что сдалась я ему,
   Словно нож, он остер и резок;
   Вышивают небесную тьму
   Пальцы тонких ветреных лезвий.
  
   Распускает тугие косы
   Под масличной юной луною.
   В тишине танцует, смеется,
   Будто впрямь и стала женою.
   Поздно зовете, друзья,
   Я сама себе незнакома,
   Ведь я -- я уже не я, мама,
   И дом мой -- уже не дом мой.
  
   Музыка ведь может обручить.
   (с) Мельница- Ветер
  
   Двенадцатая мелодия. (Для Гремлина)
   Снега за ночь навалило - страх.
   Впрочем, понял я об этом не сразу. Первым же, что я увидел ранним зимним утром, была мордашка девчонки, стягивающей с меня одеяло. Заметив, что я уже продрал глаза, она покачала головой, сдула прядку, щекотавшую ей нос, и широко улыбнулась:
   -Утро доброе!
   -Утро добрым не бывает,- проворчал я, придумывая, как бы спровадить эту нахалку.
   -Значит, будет!- уверенно заявила она и, схватив меня за лодыжку, начала стаскивать меня прямо вместе с простыней, за которую я малодушно схватился. Похоже, она догадывалась о моем желании зарыться под подушку и поспать подольше.
   - Не буде-е-е-ет!- эта фраза сопровождалась громким плюхом - ей таки удалось согнать меня с постели.
   - Пошли на санках кататься!- я сидел на полу у подножия кровати и смотрел на нее снизу вверх. Девчонка уперла руки в боки и ждала.
   -Ну пошли,- обреченно согласился я. Она расплылась в широкой победной улыбке и протянула руку, помогая встать. Я поплелся в ванну, в то время, как она по-хозяйски расположилась на отвоеванной постели.
   В последнее время она часто появлялась у меня дома, непонятно как проскальзывая мимо консьержки и проникая сквозь запертую дверь. На вопрос, как ей это удается, она со смехом посоветовала закрывать форточку. И, что еще я заметил, она не пела. Никогда не пела...Мельком глянув на окно, я отметил, что форточка действительно открыта. Может и правда закрывать? Да ну все это, мародерка маленькая!
  
   -Эй, я здесь!- донесся сверху хрипловатый голос,- идем?
   Она легко соскользнула с обледеневший ветки и легко приземлилась на снег, который почти не проминался под ее ногами. Она подошла и достала из кармана широкий платок.
   -Я завяжу тебе глаза,- объяснила она не терпящим возражений голосом,- когда дойдем - разрешу снять.
   Она сжала мои пальцы и куда-то повела.
   Сани... не детские санки, а настоящие сани, запряженные в них лошади - и никого на милю вокруг! А она уже устраивалась на облучке, примерялась к вожжам и ласково разговаривала с красавцами-меринами.
   -Ну что?- обернулась она,- готов к приключениям?
  
   На чужих берегах
   -Переплетение Стали и Неба.
   В чьих-то глазах -
   Переплетение Боли и Гнева.
   Эй-ох! Взрезаны вихри узорами крылий.
   В вое ветров мы слышали песни последних Валькирий!
  
   Вспорото небо,
   И врезаны волны драконьею пастью...
   Светом и Ветром
   Ныне пронзает звенящие снасти!
   И Луна -
   Я ее ждал и любил как невесту.
   Нам не до сна,
   Мы дети Богов - наша участь известна!
  
   В наших зрачках -
   Острые грани вечного льда.
   А на клыках
   Свежею кровью пахнет вода!
   Видишь мерцание
   Лезвий средь стонов разодранной ночи?
   Слово прощания
   С жизнью, что стала мгновенья короче...
  
   Вечна погоня,
   Вечно над морем лететь нашей вере.
   Бледные норды шепчут:
   "На Север, вы в сером, вы - звери!"
   Но когда солнца первый луч
   Заскользит над холодной водой,
   Встречайте нас, верные,
   Мы вернулись домой!
   Мы вернулись домой...
   Мы вернулись домой!
   Встречай своих воинов,
   Мы вернулись домой.
   Но на тех берегах -
   Переплетение Стали и Неба.
   А у мертвых в глазах -
   Переплетение Боли и Гнева!
   Стали и Неба... Боли и Гнева...
   Светом и ветром...
   На Север, вы в сером, вы - звери, на Север...
  
   Девчонка раскраснелась, темные глаза блестели восторгом, какой может дать только скорость. Копыта вздымали снежную метель, ветер трепал ее кудри, а она все не замедляла скачки.
   Музыка ведь может мчаться наравне с лошадью.
   (с) Мельница- На Север
  
   Тринадцатая мелодия.
   -Ты... Жалеешь о чем-то?- девчонка стояла, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Она не глядела на меня, но мне казалось, что она ждет ответа, следит за выражением моего лица.
   -Почему ты спрашиваешь?
   Она оттолкнулась от стены, сгребла в горсть снега и стала наблюдать, как он медленно тает в озябшей ладони.
   -Хочу понять, почему ты слышишь мои песни.
   -Хмм?- недоуменно протянул я, но она ничего не ответила. В темных глазах отражались звезды, и это отражение было подобно смеху, что всегда был с ней. Воцарилось молчание.
   -Я ни о чем не жалею,- она вздрогнула, когда я подошел и прикоснулся кончиками пальцев к ее кудрям,- иди сюда, совсем уже замерзла.
   Она недоверчиво глянула на меня, но прильнула, запустила руки под пальто, впитывая тепло всем телом. Вьющиеся волоски щекотали мне шею, а ее теплое дыхание лишало возможности мыслить рассудительно.
   -А ты жалеешь о чем-то?- она запрокинула голову, чтоб видеть мое лицо.
   -Я?- удивленно протянула она,- а о чем мне жалеть? Разве что о том, что я не птица. Да и то относительно... Вечно неприкаянная, вечно непостоянная. Знаешь, мне не нужно другой жизни, скучной, как у тебя, или опасной, как у некоторых.
   Но что-то в ее глазах говорило обратное. Жалеет, еще как жалеет,- понял я. А о чем жалеет - и непонятно.
   Она не отстраняясь повернулась спиной, прижалась и замерла. От нее пахло фиалкой и сливочным маслом, она была маленькой и уютной.
   "Я такая маленькая, а мир такой большой"- вспомнились мне ее слова.
   -Я сумею тебя защитить,- прошептал я. Она усмехнулась:
   -Не стоит меня защищать,- хрипловатый голос был выкован из стали,- я уже привыкла, могу и сама постоять за себя.
   -Да ну?- я потрепал ее по кудрям. Она отстранилась и, не поворачиваясь ко мне лицом, запела, глядя на ночной город с высоты птичьего полета.
  
   Я пел о богах, и пел о героях, о звоне клинков, и кровавых битвах;
   Покуда сокол мой был со мною, мне клекот его заменял молитвы.
   Но вот уже год, как он улетел - его унесла колдовская метель,
   Милого друга похитила вьюга, пришедшая из далеких земель.
   И сам не свой я с этих пор, и плачут, плачут в небе чайки;
   В тумане различит мой взор лишь очи цвета горечавки;
   Ах, видеть бы мне глазами сокола, и в воздух бы мне на крыльях сокола,
   В той чужой соколиной стране, да не во сне, а где-то около:
  
   Стань моей душою, птица, дай на время ветер в крылья,
   Каждую ночь полет мне снится - холодные фьорды, миля за милей;
   Шелком - твои рукава, королевна, белым вереском - вышиты горы,
   Знаю, что там никогда я не был, а если и был, то себе на горе;
   Если б вспомнить, что случилось не с тобой и не со мною,
   Я мечусь, как палый лист, и нет моей душе покоя;
   Ты платишь за песню полной луною, как иные платят звонкой монетой;
   В дальней стране, укрытой зимою, ты краше весны и пьянее лета:
  
   Просыпайся, королевна, надевай-ка оперенье,
   Полетим с тобой в ненастье - тонок лед твоих запястий;
   Шелком - твои рукава, королевна, яcным золотом вышиты перья;
   Я смеюсь и взмываю в небо, я и сам в себя не верю:
  
   Подойди ко мне поближе, дай коснуться оперенья,
   Каждую ночь я горы вижу, каждое утро теряю зренье;
   Шелком - твои рукава, королевна, ясным месяцем - вышито небо,
   Унеси и меня, ветер северный, в те края, где боль и небыль;
   Как больно знать, что все случилось не с тобой и не со мною,
   Время не остановилось, чтоб взглянуть в окно резное;
   О тебе, моя радость, я мечтал ночами, но ты печали плащом одета,
   Я, конечно, еще спою на прощанье, но покину твой дом - с лучом рассвета.
  
   Где-то бродят твои сны, королевна;
   Далеко ли до весны травам древним...
   Только повторять осталось - пара слов, какая малость -
   Просыпайся, королевна, надевай-ка оперенье...
  
   Мне ль не знать, что все случилось не с тобой и не со мною,
   Больно ранит твоя милость, как стрела над тетивою;
   Ты платишь - за песню луною, как иные платят монетой,
   Я отдал бы все, чтобы быть с тобою, но, может, тебя и на свете нету...
   Ты платишь - за песню луною, как иные - монетой,
   Я отдал бы все, чтобы быть с тобою, но, может, тебя и на свете нету...
  
   Она отложила в сторону гитару, которая в какой-то момент появилась в ее руках, и слабо улыбнулась.
   Музыка ведь может о чем-то сожалеть.
   (с) Мельница- Королевна
   Четырнадцатая мелодия.
   Крупные капли барабанили по стеклу. Она сидела в привычной позе перед стеклянной стеной и точила очередной клинок, разговаривая с ним. Иногда мне казалось, что клинок отвечает ей. Девчонка подняла на меня глаза и улыбнулась. Влажные волосы рассыпались по обнаженным плечам и полотенцу, в которое она завернулась, выйдя из душа.
   -Ого!- рассмеялась она, увидев, что я держу на коленях гитару,- неужто научился играть?
   -Нет,- я едва заметно качнул головой,- это подарок тебе.
   Она изогнула бровь, отложила тяжелый двуручный меч в сторону и приняла инструмент из моих рук.
   -Красивая, безумно красивая,- она нежно погладила гитару по деке,- и где ты ее раздобыл?
   -А вот это секрет,- я насмешливо улыбнулся. Эту красавицу великолепной работы я раскопал на чердаке старого дома, в который меня занесло волею судеб. Заменив струны, я решил, что это будет прекрасным подарком для той, кого я не мог представить без музыки.
   -Ну пожа-а-а-алуйста,- она глядела на меня с детской мольбой в глазах. Ну уж нет, голубушка, я так просто продавать военную тайну не намерен.
   -Хорошо, я скажу,- она захлопала в ладоши от радости,- но сначала ты мне скажешь, как тебя зовут.
   Она замерла и задумалась, водя пальцем по запотевшему стеклу.
   -Как зовут меня.. если я тебе честно скажу, ты все равно не поверишь...
   -Почему же это?- насмешливо поинтересовался я, уже догадываясь, что мой секрет начинает обесцениваться.
   -Потому что я не помню своего имени,- буркнула она.
   -Да ну?- я недоверчиво приподнял брови,- и как же тебя величать?
   -Никак,- надулась она,- уже сколько времени не знаешь моего имени, но не мучаешься же...
   -Ладно, значит не расскажу, где добыл гитару,- с деланным равнодушием пожал плечами я.
   Она вздохнула, однако все же ответила:
   -Меня зовут по-разному, каждый как захочет. Но последним моим именем было... как же...- словно лампочка над головой загорелась, ей-богу!- о, вспомнила! Сайно, если меня не обманывает память.
   Я вздохнул - похоже, понять, кто же она, мне не удастся никогда. А нужно ли?
   -Ну ладно, вот тебе твой секрет...
  
   Капли прочерчивали на стекле извилистые дорожки, она, не отрывая от них взгляда, гладила гитару, словно какое-то животное, пригревшееся у нее на коленях. Потом глянула на меня и улыбнулась
   - Непогода нынче в моде, не правда ли?
  
   Изменения в природе
   Происходят год от года.
   Непогода нынче в моде,
   Непогода, непогода.
  
   Словно из водопровода
   Льет на нас с небес вода.
   Полгода плохая погода.
   Полгода - совсем никуда.
   Полгода плохая погода.
   Полгода - совсем никуда.
  
   Никуда, никуда нельзя укрыться нам,
   Но откладывать жизнь никак нельзя.
   Никуда, никуда, но знай, что где-то там
   Кто-то ищет тебя среди дождя.
  
   Грома грозные раскаты
   От восхода до заката.
   За грехи людские наши
   Непогода, непогода.
  
   Не ангина, не простуда,
   Посерьезнее беда,
   Полгода плохая погода.
   Полгода - совсем никуда.
  
   Никуда, никуда нельзя укрыться нам,
   Но откладывать жизнь никак нельзя.
   Никуда, никуда, но знай, что где-то там
   Кто-то ищет тебя среди дождя.
  
   Музыка ведь может быть благодарной.
   (с) Непогода нынче в моде
  
   Пятнадцатая мелодия.
   От нее уже давно не были вестей, когда однажды в почтовом ящике я обнаружил пухлое письмо от двоюродной сестры. Сзади к нему большой канцелярской скрепкой была прикреплена коротенькая записка, написанная косым наклонным почерком, напоминающим скачки кардиограммы. "Поздравляю с рождением племянника!"- гласила она,- "заглянешь по указанному адресу сегодня вечером, увидишь его". На оборотной стороне был написан адрес и время.
   Спустя несколько часов я стоял перед металлической дверью с английским замком, за какими любили прятаться разжившиеся рабочие. Не найдя ничего, и близко напоминающего звонок, я постучал. Железная дверь загудела, заглушая громкий детский смех, доносившийся из-за нее.
   На пороге стояла она и держала на руках младенца нескольких дней отроду. Через прихожую пронесся маленький смеющийся и топающий тайфун в лице, а точнее в лицах мальчишки и девочки годиков четырех. Она ловко поймала мальчика за шиворот и притянула к себе. Девочка поднялась с коленок и отряхнула подол платьица.
   -Поздоровайтесь с дядей,- скомандовала девчонка.
   Мальчишка кивнул и, как только она разжала пальцы, исчез со скоростью света, прихватив с собой едва успевшую поздороваться девочку. Из соседней комнаты раздался взрыв детского смеха. Миловидные личика мне были смутно знакомы, однако я никак не мог вспомнить, где я их видел.
   - И что значила это записка?
   Она пожала плечами, показывая, что она значила ровно то, что в ней было сказано. Одарив меня презрительным взглядом, девчонка прошла вглубь квартиры, где опустила туго спеленатый сверток в детскую кроватку.
   -Ты редко видишься со своей семьей,- припечатала она,- ты даже не знаешь, как выглядят твои племянники.
   Я бы, наверное, огрызнулся, скажи мне это кто-то другой, но от нее это звучало не жестокой критикой, а досадным укором. Я наклонился над кроваткой и откинул угол одеяльца. Ребенок был довольно страшненький, но та нежность, с которой на него глядела она, превращала младенца в самого прекрасного на свете.
   Я не спрашивал, почему она сидела с детьми- любой заработок был важен для девочки, которая жила самостоятельно.
   Я сидел на диване, а она устроилась у моих ног, откинула голову на мои колени и улыбалась. Темные глаза казались бездонными, и я уже в который раз осознавал, что не могу определить, сколько же ей лет.
   Это была тихая колыбельная, полет над облаками, шелест волн, плачь о чем-то, мне непонятном. Звуки гитары усыпляли, темные глаза вели меня через волны и водовороты незримого мира, который могла видеть только она.
  
   Солнце, мне кажется, ты устало светить
   Солнце, мне кажется, ты просто устало
   Ляг скорей в облака, отдохни
   Я поправлю тебе одеяло
   Солнце, забудь обо всем
   Я отменю все метеосводки
   Хочешь, я буду беречь твой сон -
   Самый сладкий и самый короткий
   Сон...
  
   Белые лилии спят на темной воде
   Спят лунные кратеры, космоса черные дыры
   И ты плывешь сквозь них в темноте
   К берегам совершенного мира
   Прячет в ладони лицо
   Юный месяц - печальный и кроткий
   Он ведь знает о том, что твой сон -
   Самый сладкий и самый короткий
   Сон...
  
   Дышит покоем ночной простор
   Залиты лунным светом равнины
   Спят зеркальные глади озер
   В мягком тумане исчезли вершины
   Там, гдe горы сомкнулись в кольцо
   Месяц качает в серебряной лодке
   Ту Любовь, что похожа на сон -
   Самый сладкий и самый короткий
   Сон...
  
   Солнце, мне кажется, ты устало светить
   Устало быть справедливым и мудрым
   Я гляжу на твой негатив
   И твержу монотонные сутры
   Стихнет шепот песочных часов,
   Выскользнут в море алмазные четки
   Ты - мой самый несбыточный сон
   Самый сладкий и самый короткий
   Сон...
  
   Ее пальчики сжали мою ладонь, заставляя вернуться в реальность. Оглядевшись. Я увидел, что здесь же спали не только младенец, но и старшие дети...
   Музыка ведь может создать сон наяву.
   (с)Флер- Колыбельная для солнца
  
   Шестнадцатая мелодия.
   Сегодня она встретила меня необычно тихо. Медленно подняла взгляд и едва заметно пошевелила пальцами в знак приветствия.
   -Ты в порядке?- я постарался изобразить равнодушие, но ее почти черные глаза все равно заметили тревогу.
   -Не волнуйся, жить буду. Проходи.
   Она пропустила меня в квартиру. на этот раз здесь было уже не так светло... И не так уж тепло.
   -Чай будешь?- голос ее звучал как-то безжизненно.
   -Нет, спасибо, я у метро выпил кофе.
   Молча она прошла за мной в комнату и  опустила пальцы на черно-белые клавиши рояля - единственного обитателя огромной комнаты. Ее бледные руки смотрелись невозможно тонкими, а на щеках алел болезненный румянец.
   -Слушай.
   На этот раз мелодия пахла солью океана, бегством и отчаянием. И все же она была все так же нереальна, как и все иные мелодии, сколько я их уже переслушал в этой самой комнате.
  
   Ame ni nureta hoho wa
   namida no nioi ga shita
   yasashii manazashi no
   tabibito
   Shizuka ni hibiiteru
   natsukashii ongaku
   omoidasenai kioku
   samayou
  
   Yume wa tobitatsu no chiisa na tsubasa de
   omoi no kienai basho made
   futari de
   tooi umi wo sora wo koete
  
   Kurai yoru no naka de
   watashi wo terashiteru
   yasashii manazashi no
   anata ni
   aitai...
  
   Сказка оборвалась, сменившись какофонией болезненного кашля и жалобным всхлипом клавиш инструмента, на которые она в изнеможении упала. Ее хватило еще на то, чтоб бросить на меня виноватый взгляд, а потом силы оставили девчонку...
   Она лежала на диване, укрытая моей курткой и молчала, прижав к груди кулачки. И это тоже было неестественно, как и сегодняшняя мелодия. Не так я представлял ее болеющей. Я вообще не мог представить ее ослабевшей. Да и не была она слабой, иначе бы не молчала сейчас. Но вынести этого жалобного взгляда я не мог.
   -У тебя есть кто-то, кто мог бы о тебе позаботиться?
   -Не приедет никто,- отозвалась она и снова закашлялась,- одна живу.
   -Ну, вот и лежи тогда, а я поработаю сиделкой. И как только умудрилась заболеть?
   Она хотела что-то ответить, но тихий голос рояля оборвал ее. Он говорил о том, что не сумела окончить она - о том, как больно может быть человеку физически и о том, как хорошо ему может быть, когда человек рядом счастлив.
   Мы были больны музыкой.
   (с) Makino Yui  - If You are My love
  
   Семнадцатая мелодия.
   Влажная земля под ее босыми ногами не проминалась, она казалась дриадой, вышедшей из какой-то сказки, дочерью этого леса. Заправив подол длиной юбки за пояс, девчонка собирала цветы в корзину. На голове ее красовался венок из одуванчиков, заставлявший лицо светиться каким-то сказочным светом. Но вот она приблизилась к краю поляны и поставила корзину на землю. Запрокинула голову и, щурясь от солнца, стала наблюдать за пушистыми белыми облаками. Потом вдруг засмеялась над чем-то, оттолкнулась от земли одной ногой, оставив отпечаток в грязи, ухватилась за ветку, другую ногу уже ставя на выступающий сук. Словно белка карабкаясь по дереву, она забралась на самую верхушку, вцепилась в обвивающий ствол плющ и огляделась.
   -Жизнь прекрасна!- громко закричала она, и согласное эхо вторило ей. Чирикающий пересмешник спланировал к ней, устроился на подставленном пальце-жердочке и замер в ожидании. Она достала из-за пазухи горбушку хлеба, отщипнула мякиша и предложила нахальной птичке. Пересмешник молниеносно выхватил еду у нее из пальцев и скрылся в кронах деревьев. Девчонка засмеялась ему вслед и разжала руки, отдаваясь во власть гравитации. Уже над самой землей он ухватилась за гибкие ветки и мягко приземлилась на ноги.
   -Забавный,- поделилась она,- и благодарный, и словно бы грубый, мол "спасибо, но я полетел.. дела-дела-дела"
   -Прям как некоторые.- пробормотал я под нос,- а ты в какую птицу хотела обратиться?
   Но она ответила несерьезно, словно бы и не задумывалась над этим:
   -В синюю. Хочу приносить людям счастье! Вот только... заслуживают ли они его?
   Я потрепал ее по голове, растрепав гладко уложенные волосы.
   -Не все, наверное. Но многие,- немного подумав, ответил я.
   Она легкомысленно пожала плечами и, скрестив ноги, села. Вот только песня была совсем нелегкомысленной...
  
   Из-за ревности неустанной,
   Из-за ревности злой и глухой,
   Я мог превратить тебя в камень
   Своею волшебной рукой.
   Я мог превратить тебя в дерево,
   Я мог превратить тебя в зарево,
   Но я превратил тебя в птицу,
   Навеки расставшись с тобой.
  
   Уж если навек не вместе мы,
   Так пусть же в жизни хоть раз,
   Крылатым будет возмездие,
   За ложь обнаженных фраз.
   Ты была - сиреной,
   Я теперь нелюдим,
   Я бы простил измену,
   Если бы не любил.
  
   Приезжают ко мне капитаны,
   Говорят, что летать ты устала,
   Что хочешь стать снова прежней,
   И хочешь вернуться ко мне.
   Вернуться ко мне русокосою,
   Вернуться ко мне синеокою,
   Но я! Ведь не верю словам твоим
   Навеки расставшись с тобой.
  
   Уж если навек не вместе мы
   Так пусть же в жизни хоть раз
   Крылатым будет возмездие
   За ложь обнаженных фраз.
   Ты была - сиреной,
   Я теперь нелюдим.
   Я бы простил измену,
   Если бы не любил.
  
   Промчались печальные годы,
   И однажды ко мне на рассвете
   Вернулись друзья с охоты
   И бросили птицу на стол.
   Не здешнюю птицу, и странную.
   С глубокой кровавою раною,
   С глазами такими знакомыми
   И с перебитым крылом.
  
   Вот, наконец, и вместе мы,
   Так что я так грустно пою.
   Над убитой крылатой невестою
   Я - на коленях стою.
   Ты была сиреной,
   Я пел, твои песни звеня,
   Тебя не хотел простить я,
   А кто же простит меня.
   Пересмешник вспорхнул с ее плеча, оставив на ладони маленькую земляничку, словно кровавую капельку в плату за хлеб.
   Музыка ведь может ревновать.
   (с) Песняры- Крик птицы
  
   Восемнадцатая мелодия. (для Шанты)
   -Сударь, приглашаю вас на концерт сегодня вечером,- она примостилась на краешке постели и взъерошила мне волосы. Я зарылся поглубже под одеяло, заставив ее рассмеяться. Когда до меня дошло, что она сказала, пришлось вылезти на свет божий.
   -Какой концерт?- о да, мой каркающий голос просто великолепен.
   Она фыркнула в сжатый кулак и повторила:
   -Ребята, что давали мне мечи-самоделки на заточку, позвали. Увидели, что у меня в комнате рояль и гитара, которую ты мне подарил, и пригласили в роли менестреля.
   Меня неприятно удивило то, что в той квартире бывает еще кто-то кроме меня. Стоп! Это что, собственничество?
   Она соскочила с кровати и оправила платье, демонстрируя мне:
   -Смотри, какое красивое!
   Платье и правда было красивым - длинное, из изумрудного бархата, отороченное золотой тесьмой, оно превращало девчонку в средневековую странницу. Плащ только дополнял образ.
   -Хороша, хороша,- похвалил я, вновь накрываясь с головой. И как она только попадает квартиру?
   -Так придешь?- она откинула угол одеяла.
   -Приду, приду,- обреченно простонал я,- только дай поспать.
   Она победно оскалилась, поправила мне подушку и оставила в покое.
  
   Странные люди, эти ролевики. И концерт у них, не как у людей, и на меня они косились по меньшей мере подозрительно. Огромный павильон был замаскирован под лесную поляну, а все, кто был в нем- под разнообразных сказочных персонажей. Лично я насчитал около пятнадцати эльфов... Интересно, а пьют они как люди?- подумалось мне, когда я заметил в дальнем конце "поляны" столы с всевозможными яствами.
   Она подхватила меня под локоть и отвела в сторону:
   -Я сейчас буду петь... Первый раз перед столькими людьми, честно-честно... сядь передо мной, пожалуйста!- она была растрепанной и взъерошенной, на лице отражалось все волнение.
   -Тихо, менестрель, успокойся,- я притянул ее к себе и пригладил непослушные кудри, все будет хорошо. Ты ведь лучшая...
   Она слабо улыбнулась и унеслась куда-то, оставив меня в гордом одиночестве в толпе людей - нелюдей.
   "Менестрели"- разнесся шепоток по павильону,- "петь будут".
   Она устроилась прямо на земле, обняв одной рукой гриф гитары, а другой нервно теребя шнур на платье. Увидев, наконец, меня, она вздрогнула, выпрямилась и гордо вздернула подбородок:
   -Я же лучшая!- говорил весь ее вид.
   Она сделала глубокий вдох, усмехнулась, и в глазах ее заблестел тот самый смех, который вечно преследовал меня.
   -Чужое,- предупредила она слушателей.
  
   Мы летали и летаем,
   Нас за крылья не хватают.
   Да попробуй-ка, схвати таких крылатых нас-то!
   Выходи в окно напротив,
   Чтоб соседской тете-моте
   Впечатлениев хватило аккурат лет на сто.
  
   Девочки и мальчики, все мы заодно,
   В нас любовь к беспечности еще не умерла.
   Ветер треплет волосы, распахнуто окно.
   Пора в полет!
   Такие вот дела.
   Что задумал ты, затейник:
   Без прописки и без денег
   Заселить своей душой небесное пространство.
   Если скажут, если спросят,
   Что за бес тебя там носит,
   Расскажи им - этот бес зовется ветром странствий.
  
   Мы летали и летаем,
   Хоть и скажут: не бывает.
   Жмут ученые мужи плечами: "Невозможно!"
   Пусть над колбами вспотеют
   Сорок тысяч академий, -
   Ради их заумных формул крыльев мы не сложим.
  
   Вы уж, други, извините:
   Словно маленький магнитик,
   Вас земное притяженье к дому присосало.
   Мы не сварим с вами чаю,
   Лишь помашем ручкой: чао!
   В четырех стенах для крыльев места слишком мало.
  
   Музыка ведь может быть легкой, как смех.
   (с) Мартиэль- мы летали и летаем.
  
   Девятнадцатая мелодия.
   Тренер приветственно помахал издалека. Девчонка махнула ему в ответ и повернула в сторону конюшен.
   -Это мы так на речку собрались, да?- пробурчал я.
   -Не ной,- отрезала она,- верхом ездить умеешь?
   -Было дело,- признал я,- занимался конным спортом.
   -Вот и чудненько,- улыбнулась она,- тогда, думаю, на речку мы все-таки доедем. Она подцепила уздечку, висевшую на крюке и проскользнула в денник.
   -Тихо, моя хорошая, тихо, красавица,- проговаривала она, отточенными движениям смахивая щеткой паль с лоснящейся шкуры гигантского - под туаз в холке - животного. Взнуздав первую лошадь, она перешла в следующий денник и повторила процедуру. Потом указала на гнедого мерина и сообщила:
   -Это - Варлен, он достаточно мирный для того, кто давно не ездил верхом.
   Она открыла дверь денника, помогла мне сесть в седло и критически оглядела получившееся.
   -Жить будем,- озвучила вывод она. Заметив тень гордости на моем лице, она не сдержалась и ехидно добавила,- но недолго. Иди прошагайся перед конюшней, приноровись.
   И исчезла в темноте конюшни, откуда доносились громкий стук.
   - Злоба, а ну прекрати!- раздался вопль девчонки. Она вывела лошадь, подтянула повод и легко вскочила в седло. Однако, как только она наклонилась, чтоб подтянуть стремена, кобыла решила, что хорошего хватит и начала пятиться.
   -Стой-а-ать!- В голосе наездницы прорезались стальные нотки. Кобыла переступила в задумчивости и остановилась. Девчонка выпрямилась и оглянулась на меня:
   -Ну что, поехали?
  
   Холодный ветер задувал за воротник, пуская рябь по воде лошади неспешно шагали, вытянув шеи. Девчонка с любопытством оглядывалась вокруг, наконец, нашла то, что искала, и направила Злобу к поваленному стволу, где соскочила и накинула повод на ветку.
   -Молодец, девочка,- поощрительно похлопала она кобылу по холке, до которой едва дотянулась.
   Улыбнулась и подошла к самой кромке воды, оставив меня сползать по конскому боку.
   -Сколько лет, сколько зим,- тихонько пробормотала она,- здесь все изменилось. И вижу я все это по-другому. Видно, конец уже подходит истории...
   Затем встрепенулась и оглянулась на меня.
   -Знаешь, однажды мы тут гуляли с мальчишкой, у которого был голос бога... он мне спел всего одну песню, но я полюбила ее на всю свою жизнь.
  
  
   Принеси мне в ладонях снег
   Пусть он станет талой водой
   Пусть подарит нам лютня смех
   Ты уходишь с рассветом в бой
   Я иду за тобой
   Лютней, но не мечом
   Имя звёздным лучом
   Я иду за тобой...
  
   Подари мне бездонный взгляд
   Знак на память через века
   Не найти дороги назад -
   Нить серебряная тонка
   На раскрытых руках
   Льдинкой сердце моё
   Флейта ветра поёт
   Миру в зрячих руках
  
   Дай мне силы снова взлететь
   Страх умрёт в объятьях костра
   Одолевшему в битве смерть
   Жизнь заплатит ядом утрат
   Горький вкус серебра
   Бесконечная тьма
   Дань заплатит зима
   Павшим в День Серебра...
  
   Память станет бликом свечи
   На замёрзшей книге окна
   В такт безумью сердце стучит
   На пороге снова война
   И хмельная весна
   Отнимает покой
   Узкой лёгкой рукой
   Разорвав цепи сна...
  
   Я иду за тобой
   На раскрытых руках
   Ломкий блеск серебра
   бесконечная тьма
   я иду за тобой...
  
   -А что стало с тем мальчиком,- на обратном пути спросил я, вдруг вспомнив.
   Она глянула на меня темными насмешливыми глазами:
   -Он кончил жизнь самоубийством через неделю после этого,- и выслала лошадь галопом, со злостью ударив пятками по лоснящимся бокам.
   Музыка ведь может хранить, словно память.
   (с) Тэм Гринхилл- я иду за тобой
  
  
   Двадцатая мелодия.
   -Ты куда-то торопишься?- я следил за суетливыми движениями девчонки, метавшейся по маленькой комнатушке.
   -Угу,- отозвалась она,- а ты что тут делаешь-то? Тебя никто не звал! Иди домой,- и вытолкала меня из квартиры. Столь ненормальное и необычное поведение заставило меня насторожиться. Нет ничего удивительного в том, что когда она ночью выскользнула из подъезда и куда-то торопливо зашагала, я последовал за ней...
  
   Она вся была огненной и ночной, то почти скрытая тенью, то танцующая почти в языках пламени. На ней была цветастая юбка и венок, сплетенный из цветущих трав - и ничего боле. Обнаженный ладный стан мелькал в безумном танце вокруг огромного костра высотой с человека, разведенного посреди поляны. Подкравшись ко мне, она сжала запястье, впившись ногтями в кожу.
   -Что ты здесь делаешь?- прошипела она.
   -Тот же вопрос хотел задать тебе!- наши пальцы переплелись и я выдернул ее в круг света.
   -Идиот!- рыкнула она, прижимаясь ко мне,- если кто-то поймет, что ты не наш, я за тебя отвечать не собираюсь!
   -Не волнуйся,- я крутанул ее, заставляя длинную юбку стать колоколом, а она потянула меня за собой в круговерть хоровода.
   В темных глазах плясали черти, мы были не одни в этом безумстве, некоторые пары приходили к огню, другие наоборот, исчезали в тени деревьев, чтоб предаться сладострастной неге. Это было время безумств, веселья, прыжков через костер, танцев с огнем, время любви. Она опаляла прикосновениями обжигающей кожи, на которой играли блики, и смехом, в котором жили искры. Отталкивалась босой ногой от утоптанной земли- и в этот же миг ее смех слышался уже за стеной огня. Кудри были заплетены в тугую толстую косу вместе с ночными цветами и гроздьями ягод.
   Сегодня все мы были обнажены - лишены и одежды, и страха, мы смеялись, купались в реке за деревьями и любили друг друга. Это была ночь огня- и тех, кто ему подобен.
   Наконец, она позволила себя поймать в объятия, и устало опустила голову на мое плечо, ничуть не стесняясь своей наготы. Потом выпрямилась, и в ее глазах отразился огонь.
   -А теперь отойди,- она оттолкнула меня, заставляя выйти за пределы круга, - здесь не место мужчине. Около огня остались только шесть девушек с кастаньетами, свирелью и скрипкой. Около каждой из них возвышался посох, у каждой был венок из диких трав. Она тоже стояла там, рядом с ореховым посохом, навершие которого венчала виноградная гроздь. А потом она запела - неожиданно сильным, не детским голосом, лишенным привычной хрипотцы. Это был голос женщины, голос той, которой должно было танцевать ночью в лесу...
   Повинуясь незаметному сигналу, девушки начали играть - и одновременно танцевать, не подчиняясь законам разума. Босые ступни отстукивали ритм, расплетенные кудри взвивались и опадали, сливаясь с языками огня.
  
   Ночь за плечом, вор у ворот,
   Прялки жужжанье спать не дает
   Тебе - я снова здесь.
   Кто прядет лен, кто прядет шерсть,
   Кто прядет страсть, а кто прядет месть,
   А я спряду твою смерть.
   Колесо - гонит по жилам кровь,
   Колесо - в губы вливает яд,
   Колесо, вертись - это я...
   Эй, пряха, работай живей,
   Жги огонь, поджидай гостей,
   Лей вино и стели постель!..
  
   Серп луны прорезал путь на ладони -
   Не забудь о погоне -
   Он не идет по пятам.
   Кровь - железу, крылья - рукам,
   Сердцу - хмель и горечь - губам,
   Ты посмел обернуться сам.
   Ой, колесо, вертись на стальных шипах,
   Страх сгорел на семи кострах,
   Но смерть твоя - не здесь и не там;
   А я жду-пожду ночью и днем,
   Сквозь тебя пройду огнем да мечом,
   К сердцу - осиновым колом!
  
   Вижу, знаю - ты на пути,
   Огненны колеса на небеси,
   Плавится нить и близок срок;
   Ты вне закона - выдь из окна,
   Преступленье - любви цена,
   Так переступи, переступи порог.
   Превращенье жизни в нежизнь
   Во вращенье рдеющих спиц,
   Раскаленный блеск из-под ресниц;
   Ты разлейся в смерть кипящей смолой,
   Разлетись сотней пепла лепестков,
   В руки мне упали звездой,
   Ты мой, теперь ты мой вовеки веков!..
  
   -Ты - мужчина ведьмы?- раздался за левым плечом грудной женский голос. Черноволосая женщина, завернувшаяся в тяжелый плащ, плотоядно смотрела на меня.
   -Я мужчина волшебницы,- отозвался я.
   -... и чудовища,- закончила она.
   Музыка ведь может приворожить.
   (с) Мельница - Прялка
  
   Двадцать первая мелодия.
   Сегодня она сидела, обвив арфу руками, и отрешенно смотрела за окно. Она не обратила внимания на то, что я вошел, и взглянула на меня только тогда, когда я присел рядом. В глазах ее пылали насмешливые огоньки.
   -Хочешь что-то сказать?- хрипловатый, привычный голос разорвал тишину.
   -Ты - ведьма.
   -Я - ведьма,- повторила она, не глядя на меня, но я знал, что эти глаза, преследовавшие меня ночами, смеются. Она всегда смеялась, что бы не происходило, улыбка жила в ее взгляде. Даже когда ей было больно. Даже когда она уставала. Она просыпалась - а улыбка в ее темных очах и не засыпала. Вот только, над кем смеялись эти глаза?
   -Я - ведьма, ты так думаешь?- она усмехнулась,- ну что ж, я уйду, я догадывалась о таком исходе. Мне было хорошо, спасибо за эти.. песни. Негоже быть ведьме рядом со смертным,- она прикусила губу,- обещаю уйти, только позволь мне один раз, единственный раз сыграть...
   -Не уходи...
   Но она уже играла - не та, которая сидела рядом со мной, а та, что отражалась в темном стекле. Пальцы задевали струны, рождая песню, наполненную болью.
  
   Жил однажды на свете Дьявол.
   По морям-океанам плавал.
   А меня никогда не видел,
   О тебе никогда не слышал.
  
   Он украл с неба ясный месяц
   И спустил ладьею на волны;
   Он приходит с ночным приливом,
   У него весло из оливы.
  
   Ты меня ждала на причале,
   Не смыкала очей ночами,
   Он увидел тебя, голубка,
   И забыл о вечности Дьявол.
  
   Принял Дьявол мое обличье,
   Не найдешь и пяти отличий,
   Он упал пред тобой на колени,
   Целовал холодные руки.
  
   Я покинул тебя, голубка,
   Обещавши вернуться скоро.
   Перепутал я небо с водою,
   Я уплыл за своей бедою.
  
   Не найдешь тех широт на картах,
   Где пропал я с верной командой.
   Где мне взять имя ветра, который
   Возвращает странников к дому?
  
   Я поставил бы светлый парус,
   Я б примчался домой с рассветом,
   Отвязал бы луну от причала,
   Чтобы тоже домой возвращалась!
  
   Только стоит ли, право, вернуться,
   Только стоит ли мне воскреснуть,
   Если вместо меня живет Дьявол,
   Мои песни поет тебе Дьявол?
  
   Той, что несколько минут сидела рядом, уже не было. Та, что жила в отражении, поднялась и провела ладонью по изгибу арфы, потом усмехнулась и стала медленно растворяться в ночи. Только глаза уже не смеялись. Она ушла...
   Музыкавждье может сказать больше чем прощание.
   (с) Мельница- Сказка о дьяволе.
  
   Двадцать вторая мелодия.
   С тех пор пошло уже много времени. В квартиру со стеклянными стенами никто не заселился, она пустует. Иногда утром, когда сон превращается в сладкое марево, мне кажется, что вот-вот она появится, стянет с меня одеяло и вновь куда-то потащит сквозь метель или изнуряющую жару в мир, полный сказок. Иногда я вдруг начинаю слышать ее хрипловатый голос - или, глядя на свое отражение ночью в окне, вижу, что она стоит рядом, за моей спиной и смеется. Я уже не помню, как она выглядела, какие слова говорила, не могу забыть только одно - эти темные глаза не отпускают меня до сих пор. Я часто прихожу к ней домой, бываю в лесу или на крыше, и мне кажется, что она уходит оттуда всего на несколько мгновений раньше - все вокруг источает ее аромат, любой звук напоминает о ее присутствии. Иногда играю на рояле - но до сих пор душа парня, что по ее словам жила в инструменте, не выходит. Я написал много песен, много слов и нот ради того, чтоб она вернулась. Я понимаю, что ее срок подходил к концу. Что нельзя превращать чудо в обыденность, но ее голос до сих пор заполняет каждую минуту молчания.
  
   Ima kimi ga iikaketa kotoba ga
   Yubisaki ni sotto oritakita
   Nanimo iwanakute ii yo
   Tsunaida yubi wo gyutto atatamete
   Kotoba wa kotoba dakara kokoro hanbun mo tsutanenai kara
   Setsunakute modokashikute yuuyake ga futari wo tsutsundeyuku
   Komiageru mune no omoi kokoro ga itai yo
   Moshi kimi ga tabibito ni nattara
   Dore gurai kimi wo matteru darou
   Kisetsu ga kawaru sono tabi ni
   Kioku ga usuragu koto ga attemo
   Dareka wo konna fuu ni kokoro ippai de aisenai kara
   Mamorirai taisetsu na kimi
   Itsu datte futari wa hitori ja nai
   Kono mune ga kowaresou de
   Furete hoshii yo
   Setsunakute modokashikute kaerenai kono mama aruiteitai
   Yubisaki ni kanjiteiru kokoro no kotoba wo...
  
   -Хочешь, я спою тебе?- хрипловатый голос, темные глаза,- ты пойдешь со мной в сказку?
   Музыка ведь может все.
  
   (с) OST Bokura Ga Ita - Kotoba
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"