Стервозность у кобылы Зарины раскачана до максимума. Собственно, это главная черта ее характера, что в очередной раз и подтвердилось во время плановой прогулки лошадей в леваде.
Что делала эта гадюка: набирала полный рот сена и уходила хрумкать в кусты, но если кто-то из коней подходил к сенным россыпям, Зарина на него выскакивала из засады с оскаленной пастью, вызывая ужас и панику. Последней жертвой Зарьки стал мирный конь Шарик, от испуга чуть не снесший загородку.
Так и представляю: Зарина: "БУ!!", Шарик: "МАМА!"
Монолог в деннике
- Заринка у нас морду чистить не любит? Вай, какая нехорошая кобыла! Как так можно - выйти на улицу с нечищеной мордой, что люди скажут? Люди скажут... Куда тебя понесло?.. Люди скажут: "Фи, какая грязная морда!" - и Заре будет стыдно. (хруст сухаря) Какие у Заринки красивые реснички... Все в смоле... Опять о дерево терлась, халява! Не крутись, не крутись, дай со лба опилки стряхну. Слышь, лошадь! Даже лоб в навозе. Порося, а не кобыла. Повернись. Прими! Стой. Во, молодец! (хруст сухаря) Ну, поверни морду-то. Давай дочистим, немного осталось... Какого лешего в карман полезла, там ничего нет!! (хрум-хрум) Все-таки нашла сухарь. Завязывай лопать, поверни морду. Щас мягкой щеткой пройдемся. Массаж физиономии. Ну вот, теперь совсем хорошо. Уздечку надевать будем? Будем? Хорошо, тока морду из кармана вынь. Так... Ну какого черта ты ремень зажевала, чудовище непарнокопытное? Так... Вроде всё. (хруст сухаря) Теперь пошли на развязки.
Уши
Зарина думает ушами. Правда-правда, зуб даю на холодец. Если идет, развесив уши, значит, кобыла релаксирует, познавая вопрос жизни, Вселенной и всего остального. Если уши лениво шевелятся, значит, мадам просто прислушивается. Иногда после этого уходит в релаксацию, иногда уши начинают шевелиться интенсивнее, а вот тут всаднику надо быстро собраться, потому что как только уши резко встали торчком - жди подвоха.
Либо вбок шарахнется, либо испугается пенька, мимо которого накануне сто раз мимо прошла, либо еще что-нибудь придумает.
Если всадник опытный, то успевает предотвратить Заринкины закидоны.
Тогда уши поворачиваются на всадника, как радары, затем, насколько позволяет повод, поворачивается морда и косит задумчивый глаз.
Не иначе, соображает, на чем она спалилась.
За черникой
Пошли мы с псом Григорием за черникой, в это же время Зарину гулять выпустили, и старая ленивая Зарька пошла гулять с нами. ПО КУСТАМ ЧЕРНИКИ! Такого надругательства над ягодной плантацией я пережить не могла.
Я ее с руганью гоняла, Гришка ее с лаем гонял - нет, старая плесень лезет за нами, доламывая засохшие ветки и скользя по мокрой траве.
Предчувствуя опустошение в черничнике, я с трудом выпинала кобылу за сеновал. Вроде она там устроилась, травку жует, мы вздохнули с облегчением и принялись за чернику.
Через пять минут поднимаю голову - в паре метров светлая морда задумчиво нюхает ягоды и явно думает, что люди с собаками странные: где-то ползают, что-то жрут...
Плюнули, перешли в малинник, туда она за нами не полезла.
Грязнуля
Как в республике во Карелии
На помойке кобылу нашли,
Чисто вымыли, сухо вытерли
И опять на помойку снесли.
Это был эпиграф, рассказ будет сейчас.
Сотни раз наблюдала за светлыми лошадьми и пришла к выводу, что они упорно мимикрируют под темных, то есть валяются в грязи, в навозе и других местах, куда темные лошади заглядывать и не думают. У серой поняхи вообще есть пунктик изваляться в земле, а Обгон Горнистович не брезговал залезть по уши в навозосборник, чтобы потом его чистили, обливаясь слезами. Про главную свинью конюшни, Наказа, я промолчу.
Заринка тоже серая, но по-настоящему помоечная лошадь, которая всегда найдет возможность приобрести нежный навозный колорит, что при регулярной уборке денников странно и порой мистически необъяснимо.
Тут надо было Зарину собрать.
А в деннике лампочка тусклая, но хорошо видны свежие опилки и одна (!) скромная кучка навоза в углу. Нацепив на кобылу недоуздок, вывожу в коридор, на развязки. Кобыла включает четыре тормоза и упирается: мол, не пойду! на плохое дело ведешь меня и вообще, побойся бога, женщина!
Ах ты, деревенская упрямая мымра.
- Бегемотина мохнатая, - говорю с упреком, - вконец обнаглела?
Даю ей понюхать сухарь, выманиваю ее на свет и поворачиваюсь, чтобы закрыть денник.
Лучше бы я не оборачивалась.
Потому как разглядев кобылу, я обалдела: пузо в сенной трухе, круп в коричневых пятнах, причем симметричных, как будто она в кучу навоза села (а может, так и было), ноги... не, ноги ничего так, хвост в опилках, харя не поди пойми в чём.
Стыдно кобыле было на свет выходить!
В хомуте
Зарьку покупали для хомута. Решили - раз кобыла из деревни, значит, будет упряжная. Поначалу события пошли по плану: кобыла успешно проборонила манеж, как будто всю жизнь таскала борону, и народ, обрадовавшись, счел, что пора! Рога трубят! Пора запрягать кобылу в экипаж.
Зарине эта перспектива не понравилась, и ее лень взбунтовалась.
Восстание мирной деревенской лошади ознаменовалось тем, что она шарахнулась от хомута, сделав огромные глаза и испуганную морду. Потом она устроила в оглоблях данс макабр.
Ой, а что потом началось...
Заря прет только прямо, поворачивают ее втроем, вожжей не слушается, норовит удрать в лес, коротко говоря, устроила кобыла форменный бунт. Все орут, ругаются, уворачиваются от бешеной запряжки. Заринка молча пыхтит и сопротивляется.
В итоге она изловчилась и раздолбала экипажу передок. Восстание удалось, кобылу вынули из хомута, назвали старой деревенской клячей (незаслуженно!) и отправили на занятие под седлом.
Под седлом же она практически ангел.
Посопев от злости и поскрипев зубами, начальство определило хитрую тварь под верх, а в хомут поставили Орхидею.
Поскольку оная кобыла не кочевряжилась, а практически сразу повезла куда надо и в нужном темпе, все устало выдохнули. Орхидея, правда, так и не поняла, как она влипла, ведь кто везет, того и запрягают.
Халтура
На Зарине новичок ездил. Первое самостоятельное занятие в манеже со всеми вытекающими.
- Пятки вниз! Руки вниз! Не зажимай повод! Сиди прямо! Шенкель! Сильней!
Зарина ушлепала к дальней стенке манежа и встала. Ее высылают, она стоит, ее высылают, она стоит. Похоже, начинает дремать.
Я:
- ЗАРРРИНА! Тварь!!
Кобыла поворачивает ко мне простую деревенскую морду:
- Чаво? Мы академиев не кончали, - и продолжает стоять.
Иду к ней. Зарина сразу пошла, не дожидаясь санкций.
Новичок:
- Я высылаю, она не идет.
Объясняю снова, прошу не дергать поводом. Поворачиваюсь спиной - Заря снова включает дуру и замирает у дальней стенки, при этом настороженно глядя на меня - не лень ли будет мне подойти.