Билл вернулся из деревни довольный: его мышеловки раскупались хорошо, селяне платили продуктами и старыми медными деньгами. Если б в деревне имелся трактир, было бы вообще замечательно, но ни трактира, ни корчмы не оказалось, а ночевать в избах с тараканами Билл отказался наотрез, поэтому они с братом соорудили за околицей шалаш.
К шалашу Билл и направлялся.
Ожидавший увидеть костерчик и котелок горячей похлебки Билл не увидел ни того, ни другого и почувствовал, как начинает злиться.
- Что опять не так? - гаркнул он на подходе.
Том, пытавшийся раздуть огонь, подскочил.
- Понимаешь, - начал он оправдываться, - тока костер разгорелся, я за водой сходил, прихожу - огня нет и пепел холодный.
- А в глаз? - сурово спросил голодный младший брат.
- Я-то при чем? - завыл Том и сунул Биллу огниво. - На, попробуй!
Билл попробовал. Костер разгорелся.
- Ну-у-у? - Билл демонстративно почесал кулак.
- Ну не знаю! - Том пристроил над огнем котелок. - Между прочим, я сам жрать хочу.
- Тогда следи за костром, - Билл удалился в шалаш.
Вытащив проволоку и сумку с инструментами, он хотел заняться своими мышеловками, когда его позвал старший брат.
- Супа не будет, - грустно сообщил Том.
Костер погас, обугленный хворост не дымился. Удивившись, Билл осторожно потрогал рукой золу - она оказалась холодной.
- Чудеса, - произнес он.
- А ты на меня бочку катил, - проговорил Том и вдруг толкнул брата. - Глянь!
Из-под невесомых чешуек золы выбралась черно-золотистая ящерица, изящно изогнулась и скользнула в траву. Братья переглянулись.
- Интересненько... - почесав в затылке, Билл снова разжег костер.
Нетрудно было догадаться, что он, разгоревшись, моментально потух, остыл, а из золы выбрались уже две ящерицы. Попытка поймать их провалилась: ловко избежав хватающих рук, ящерицы исчезли в траве.
- Как они попадают в огонь? - озадачился Билл.
- Может, с дровами? - предположил Том. - Ты поспрашивай завтра в деревне, вдруг там знают про ящериц.
Поужинав хлебом и сыром, Билл сделал несколько мышеловок и утром понес их продавать. Расхваливая товар, он попутно спросил, что за странные ящерицы обитают в округе.
- То ж саламандры, - махнул рукой первый же покупатель. - Их туточки полно, все время в печь лезут, огонь гасят, бабы замаялись их метлами гонять. Теперича с мышеловками дело пойдет, - он любовно погладил проволочную конструкцию. - В избе поставим и горячих углей кинем. Ежели ящерицы в горнице есть - сразу словим.
- Зачем они в огонь лезут? - удивился Билл, подумав, не поймать ли парочку.
- Та... рожают они там, - пояснил селянин и щедро насыпал Биллу пшена - плату за добротную мышеловку.
Вернувшись к шалашу, Билл поделился с братом полученными знаниями. К предложению изловить пару саламандр Том отнесся скептически, приведя веский аргумент "на кой они нам?"
- На ярмарках показывать, - сказал Билл.
Том, у которого светлой мечтой было поймать неведомую тварь, показывать ее за деньги и не работать, задумался. Пока он размышлял, Билл построил большую клетку без дна и скомандовал разводить костер. Том подчинился неизбежному.
Когда костер разгорелся, братья заметили шуструю ящерицу, скользнувшую в огонь, и накрыли костер клеткой. Пламя погасло; красивая саламандра рубинового цвета заметалась в ловушке. Не поднимая клетку, Билл вставил в пазы дно из толстой жести и задвинул его на место, как ящик стола.
Ящерицу назвали Сюзанной.
Том подкармливал ее горячими углями, Сюзанна ела и росла. Пока братья шли мимо деревень, по пустоши, переправлялись через озеро, саламандра обленилась и днями дремала в клетке.
- Давай ее отпустим, - одним вечером сказал Том.
- Почему? - удивился Билл.
- А что мы на ярмарке покажем? - спросил старший брат. - Вытряхнем Сюзанну в костер, она его погасит и смоется.
- Сразу об этом не мог подумать? - рассердился Билл. Сердился он в том числе и на себя - сам-то почему не догадася?
Том пожал плечами, извлек из клетки сонную саламандру, погладил ее по спинке и бережно опустил на землю. Сюзанна не спеша прошествовала в огонь, который вспыхнул оттенками рубина и пустил в небо ворох искр, затем ожидаемо потух.
Поутру в клетке обнаружилось три саламандры - Сюзанна и две маленькие безымянные.
- Вот! - подытожил Билл, указывая на ящериц. - Вот прелести тихой спокойной жизни! Даже этих дурынд тянет домой.
- Темно-красную я назову Агата, а синяя будет Виола, - сказал Том.
Билл сплюнул:
- И будет у нас приют для саламандр.
- Я всегда мечтал о питомце! - вякнул Том.
- Теперь у тебя их три, - кивнул младший брат. - Кормить не забывай.
Том не забывал о подопечных, раскормив саламандр до неприличия.
Когда братья шли через перевал, Сюзанна ухитрилась выбраться из плохо закрытой клетки, побывать в огне и привести домой еще одну ящерку. Так в семье саламандр появилась Джейн.
Поход через горы закончился сильной простудой Тома. Он надрывно кашлял, жаловался на озноб и жар, поэтому в первом же городе Билл осведомился насчет лекаря. Лекарь оказался мужиком знающим; осмотрев Тома, присвистнул, велел лежать и стал готовить лекарства.
- Носит вас в горы, дураков, - ворчал лекарь. - Нате вот, - он сунул Биллу банку с микстурой. - По две ложки три раза в день, жить будете у меня.
Денег он не взял, зато Билл переколол ему дрова, вымыл окна и полы в доме, отремонтировал крышу сарая и скосил бурьян на просторном дворе. Том выздоравливал. Саламандры, кроме основательно растолстевшего матриарха Сюзанны, веселились в клетке, которую Биллу пришлось расширить. Несмотря на размеры, Сюзанна снова сбежала и вернулась в компании очередного потомка. Том назвал ее Грейс.
- Вы своих зверюшек в городе не светите, - предупредил лекарь: - церковники свирепствуют.
Понаблюдав и поспрашивав, братья убедились в правоте лекаря. Буквально на днях пытками до смерти замучили женщину, обвиненную в колдовстве.
- Отсюда надо валить, - сказал Том.
- Когда поправишься, - проговорил Билл.
Они перебрались в трактир у городских стен, сняли там комнату. Билл нашел работу неподалеку, Том блаженствовал. Его любимые ящерки научились гонять по клетке куски угля, так что старший брат не скучал. От любопытных глаз саламандры были спрятаны надежно, однако Билл все равно беспокоился.
- На, - придя с работы, Билл протянул брату большой кусок ткани. - Прикроешь своих любимиц, завтра мы уходим из города.
Том не спорил: на днях инквизиция арестовала еще троих, оставаться тут не стоило. Мало ли что!
Выкинуть саламандр рука не поднималась, к тому же они упорно возвращались в клетку.
Уходить решили утром, и на рассвете братья покинули трактир. Окраинные улицы Билл знал плохо, потому рискнул пойти к городским воротам напрямик, через центральную площадь, где братья и застали подготовку к казни.
На грубо сколоченном деревянном помосте стоял привязанный к столбу человек, и его братья узнали мигом - лекарь, вылечивший Тома.
- Вот же... - зашептал Билл, но в это мгновение сильные руки схватили его и Тома за плечи.
- Куда торопимся, голубчики?
Билла рывком развернули, причем он едва не впечатался лицом в кольчугу высоченного солдата.
- А чего... - по привычке заныл рядом Том. - Сами мы не местные, домой пробираемся... - Том неподдельно всхлипнул.
- Не местные? Отлично! - солдат толкнул братьев к стоящим на площади телегам. - Поработайте на благо города. Разгружайте дрова и тащите на помост, бродяжки.
Не глядя друг на друга, братья принялись носить охапки хвороста и дров, складывая их так, как приказывал подручный палача. Осужденный молчал, но смотрел презрительно.
- Мужик, извини, - быстро проговорил Билл, - мы люди подневольные.
За свои слова он заработал хорошую затрещину и окрик:
- Не разговаривать!
- Во мрази, - прошипел Том.
Между тем к площади из боковых улиц опасливо сходились люди. Желающих поглазеть на казнь нашлось немного, в основном, пришли хорошо одетые женщины со служанками. Большинство из них словно напоказ перебирали четки и шептали молитвы. "Старые ханжи", - со злостью подумал Билл, прислонившись к опустевшей телеге.
Подошли солдаты, оцепили место казни, оставив проход на площадь с одной из главных улиц.
Кого-то ждали.
Наконец, когда солнце поднялось над крышами домов, показалась ожидаемая процессия священников. С пением псалмов они медленно прошествовали по площади и окружили помост. Братья на всякий случай спрятались за телегу.
В провинции церемонии не затягивали.
Инквизитор напомнил, что на основании королевского указа лекарь обвиняется в колдовстве, кивнул палачу, тот взял факел.
- Я не колдун, - отозвался осужденный. Говорить он старался твердо, но было видно, как ему страшно. - Лечил я с божьей помощью...
- Если ты лечил с божьей помощью, - возразил инквизитор, - пусть создатель не откажет тебе в милости и погасит пламя. Молись.
И палач поджег дрова.
Потом сунул факел в дрова еще раз.
Хворост был суше прошлогоднего сена, погода стояла жаркая, но костер горел очень избирательно - лишь в том месте, которого касался факел, и едва факел убирали, огонь гас. Палач заметался, священники оборвали пение и недоуменно уставились друг на друга. Инквизитор невольно протер глаза. Огонь вспыхнул и снова потух.
- Это знамение! - выдохнул кто-то с той стороны, где стояли телеги.
Люди начали опускаться на колени.
- Чудо! - громко сказали уже в толпе. - Чудо!
Билл посмотрел на брата.
Том стоял на коленях, молитвенно сложив руки, Билл поспешил последовать его примеру.
Опустив голову, он шепнул:
- Ты клетку в дрова сунул?
- Ага. Вишь, как оно сработало, - Том отбил поклон, чтобы скрыть ухмылку. - Для хорошего человека саламандры не жалко.
- Лишь бы на пользу, - Билл размашисто перекрестился, видя, как лекаря с почтением отвязывают от столба.