Плох был не тот факт, что Том опустошил грядку с чесноком, набив свой мешок и карманы, - в конце концов, хозяин грядки его не заметил. Плохо было то, что Том ел чеснок вначале с хлебом, а когда хлеб кончился, просто кидал в рот дольки чеснока и самозабвенно жевал. Не переносивший чеснок в таких количествах Билл отошел от брата, поскольку находиться рядом с ним было невозможно. После смачной отрыжки Билл отскочил от ядовитого облака и заметил:
- Тебя надо в осажденный замок запускать, долго там не выдержат.
- Не нюхай, - флегматично ответил брату Том и принялся очищать и делить на дольки новую луковицу.
Сплюнув, Билл пошел по другой обочине узкой дороги, которая вела по северной каменистой пустоши. Солнце садилось за холмы, делая пейзаж гораздо мрачнее, чем в полдень. Неподалеку высился угрюмый курган с вертикальной каменной плитой наверху. С дороги она казалась надгробным памятником, а может, так и было. Смотреть в ту сторону с момента захода солнца стало жутковато. В общем, местность не предназначалась для ночных прогулок, но жилья впереди не намечалось.
- Ненавижу север, - сказал Том. - Больше сюда ни ногой.
Биллу почудилось, что каждое слово брата незримо окутывает чесночный аромат. Он не ответил Тому, потому что дорога раздваивалась - одна тропа уходила к кургану, другая вела к холмам, и Билл задумался.
Куда свернуть обычно решал Билл, но едва Том повернулся к нему и начал открывать рот, чтобы задать вопрос, Билл зажал нос и замахал на брата. Том подумал и свернул к холмам: курган не внушал ему доверия.
Получилось, что они шли точно на запад. Там было светлее: солнце еще не опустилось окончательно и виднелось между холмов. Оно еще успело осветить последними лучами темный дом, расположенный практически у подножия ближайшего холма.
"Из-за этого источника смрада, - подумал Билл, неприязненно покосившись на брата, - переночевать нас не пустят. Хотя можно попроситься куда-нибудь в сарай".
Едва он так подумал, как солнце село, а через несколько минут в доме приветливо засветилось окно. Продолжая есть чеснок и все сильнее отравляя воздух отрыжкой, Том кивнул на жилище. Братья потопали по камням, при этом Билл удивлялся безмолвию - обычно при таких домах паслась пара овец или коз под присмотром собаки или хозяйских детей, но тут никого не оказалось, кроме хозяина, вышедшего на крыльцо с фонарем в руках.
- Доброй ночи, путники, - проговорил он и подошел ближе. - Хотите переночевать?
- Не отказались бы, - Билл первым прошел во двор.
Что-то не так было с освещением, но Билл не мог понять, что именно. Неправильно ложились тени или нечто другое? Хозяин сделал еще пару шагов навстречу, поднял повыше фонарь, и тут произошло страшное: Том отрыгнул чесноком с соответствующим раскатистым звуком. Такой отравленный воздух могла извергнуть, наверное, только адская бездна... ну или парень, целый день жевавший чеснок. Весь залп пришелся на хозяина дома, Билл покраснел, приготовился промямлить извинения, развернуться и уйти, как вдруг хозяин захрипел, выронил фонарь и рухнул, как подкошенный.
- Ой, - пискнул Том.
Фонарь не потух. Билл поднял его и склонился над телом, думая, надо ли привести человека в чувство или оставить все как есть и дать тягу. К его немалому изумлению, хозяин дома не дышал.
- Ч-черт, - сказал Билл, поставил фонарь и попытался нащупать пульс: это он умел.
Потом прижал ухо к груди поверженного. Сердце не билось.
Поначалу Билл не испугался: не мог же этот тип помереть от чесночного смрада! Испугался он, когда брат потряс его за плечо и прошипел:
- Валим отсюда.
- Да погоди, - отмахнулся Билл, но Том продолжал его трясти.
- Валим, говорю, - шипел он, дыша чесноком. - Посмотри: фонарь горит, от нас тени есть, а от этого?
Осознав правоту брата, Билл почувствовал страх. Он вспомнил, что сразу обратил внимание на неправильные тени. Верно: покойный тени не отбрасывал ни тогда, ни теперь. И... помер... едва на него дохнули чесноком? Или он еще до того был мертв? А это значило, что он...
Трясущейся рукой Билл приподнял верхнюю полную и красную губу незнакомца, обнаружил под ней длинные острые клыки и заскулил. Сохранивший присутствие духа Том тоже все понял.
- Билли, ты чего? - пробормотал он. - Не трясись, других нет, иначе бы давно все из дома вышли.
- В-вдруг оживет? - вымолвил Билл.
- Погодь, - сказал Том и торопливо очистил оставшиеся луковицы. - Ну-ка открой ему пасть.
Набив вампиру-неудачнику рот чесноком, братья посовещались и провели ночь в доме, запершись изнутри на все запоры. С первыми лучами солнца они снова отправились в дорогу, предварительно вколотив в грудь вампира кол.
- Лучшее средство от нежити, - провозгласил Том, обнаружив в кармане последнюю луковицу и деловито чистя ее.
- Счастье, что нам не попался оборотень, - Билл протянул руку. - Ладно, дай и мне дольку.