Бывают в жизни моменты, когда все сферы жизни, словно сбесившись, начинают подкидывать испытания. Одно за другим. Словно в небесной канцелярии вдруг обнаружили чудовищную сумму неосвоенных несчастий на конец отчетного периода, и потому экстренно начали скидывать их на одну ни в чём не повинную голову.
К подобным вывертам судьбы Ирина оказалась совершенно не готова. Неделю назад её бросил жених, такой родной и близкий Костик.
- Не хочу тебя обманывать, - говорил он, сжав тонкие девичьи пальцы в своих больших и тёплых ладонях. - Я полюбил другую. Никогда прежде такого не испытывал.
Костя со спокойной улыбкой счастливого человека заглядывал Ире в глаза.
- А ты ещё обязательно встретишь кого-то лучше, чем я. Точно тебе говорю, - добил он и без того оглушённую девушку.
Несостоявшийся жених постоял с виновато поджатыми губами. Весь его вид словно говорил: "Ну, как-то так получилось". А потом пробормотал: "Прости". И ушёл.
Ира смотрела ему вслед из-за занавеси слёз и молчала. Возможно, нужно было догнать, попросить объяснений. Всё же три года встречались. И главное, были же звоночки, были. Его отстранённость, постоянные дела. Да и вместе жить он не предлагал, якобы до свадьбы родители не одобрят. Что за Средневековье? Но Ира ничего не сделала, всё упустила. Дурёха? Не то слово.
А сегодня она написала заявление об увольнении по собственному желанию. Уходить с работы, которой отдала четыре года своей жизни, она совсем не хотела, да и некуда. Но начальство настоятельно рекомендовало "пожелать". Фирма, в которой Ирина работала экономистом, видимо, решила "кинуть" подрядчиков. Начальник отдела решил львиную долю вины скинуть на неё, Ирину. Подумаешь, молодая сотрудница напутала в составлении документов, неправильно поняла указания начальства.
Но Ира ошибалась крайне редко, всегда дотошно за собой проверяла, пересчитывала, уточняла сомнительные сведения. А тут такое. Нет, Ира своей вины не признала, но заявление об увольнении написала. Побоялась, что уволить могут по статье, куда она после этого устроится? Начальник заявление подписал, да ещё и отпустил без положенных двух недель отработки. Понимает, подлец, что в его интересах побыстрее от проблемы избавиться. А с уволенного сотрудника какой спрос? Никакого.
Странно, но единственное, что почувствовала Ира, когда вышла на улицу с пакетом личных вещей - облегчение, как от вскрытого нарыва. Новоиспечённая безработная шла по серым улицам, заваленным золотыми листьями, смотрела на низкие тяжёлые тучи, и все прошлые проблемы казались такими несерьёзными. Подумаешь, Костя ушёл, подумаешь, с мамой жить стало почти невозможно - всё это были просто нормальные житейские будни. Серьёзные перемены начались именно сейчас. И от этого было волнительно и страшно.
Дома уже ждала мама, видимо взяла тетради на проверку домой. С кухни доносился запах жареных котлет. Пришлось начать рассказывать всё прямо с порога - и про начальника, и про ситуацию с подрядчиками, и про увольнение. Мама всё выслушала молча, не отрываясь от приготовления ужина. Ира же села за стол в ожидании вердикта, боялась поднять от скатерти глаза.
- Ирочка, какая ты неприспособленная к жизни. Нужно же бороться, - начала экзекуцию мама. Светлана Викторовна боролась всю жизнь. Сначала боролась в школе за отличные оценки, потом в институте за красный диплом. Она, пусть с потерями, но всё же выиграла битву за Ириного отца, которого увела у своей же подруги. Затем воевала за то, чтобы муж не ушёл. Результатом этой войны стало рождение единственной дочери. Когда брак распался, предметом борьбы стало успешное будущее Ирочки.
- Нужно было сходить к самому главному, объяснить ситуацию. Причём сделать это сразу, слышишь?
Ира слышала, кивала головой, но понимала, что даже если повернуть время вспять, результат остался бы прежним.
Между тем, маму словно прорвало: "растяпа", "неудачница", "рохля". И в этот момент Ира первый раз за всю жизнь всерьёз психанула: встала из-за стола, с грохотом уронив стул, ни слова не говоря ушла в комнату, громко хлопнув дверью.
Ночь она провела в круговерти собственных невеселых мыслей, зато к утру всё для себя решила. Вперёд в новую жизнь. Как прежде жить уже невозможно. Собрала вещи, сложила в сумку все свои дипломы, документы, накопления и, не смущаясь создаваемого грохота, покатила чемодан к выходу из квартиры. Мама вышла из комнаты и провожала дочь негодующим взглядом и вздёрнутой бровью. Видимо, Ирина должна была устыдиться, но бессонная ночь и события прошедшей недели напрочь выжгли непомерно развитую совесть.
Первое время было решено пожить у Маши. Бывшая однокурсница снимала квартиру и давно звала Иру разделить с ней бремя непомерных трат. Что ж, хоть кто-то выиграет от сложившейся ситуации.
Ирине досталась маленькая комнатка с продавленным диваном и советским "шифоньером", именно так называла хозяйка громадный обшарпанный шкаф, занимавший едва ли не половину комнаты. Арендную плату Маша предложила делить поровну, хотя её комната была значительно больше. Спорить с новообретённой соседкой не хотелось, а на то, чтобы снимать отдельную квартиру, денег всё равно не хватило бы. Да и задерживаться надолго в этой тёмной и неуютной квартире она не планировала.
Сбережений должно хватить в лучшем случае на четыре месяца скромной жизни, поэтому в первый же день на новом месте пришлось озаботиться поиском работы. Ира проштудировала все вакансии экономиста и бухгалтера, расположенные на известных сайтах по поиску работы. Предложений вроде бы было много. Попадались даже с вполне приличной зарплатой. Однако, снова попасть в это болото с нескончаемыми цифрами, отчётами, да и сидеть безвылазно целый день в четырёх стенах с исходящими желчью коллегами совсем не хотелось. В её видение новой жизни старая работа не входила.
Ира ещё со школы хотела стать журналистом или писателем. И чтобы не просто репортажи писать о прошедшем конкурсе детских поделок, а серьёзные проблемные статьи. Она была редактором школьной стенгазеты, затем участвовала в создании студенческой газеты. Но журналистика была несбыточной мечтой. Да и Светлана Викторовна, видя чрезмерное увлечение дочери, постоянно твердила о несерьёзности этой профессии. Журналисты в её представлении все как один были нищими, наглыми, бессовестными неудачниками, которые не желают заниматься серьёзными, нужными обществу делами. Для своей дочери она подобной участи, конечно же, не хотела.
Но сердце Ирочки упрямо замирало, когда она ещё только предвкушала, как сядет за компьютер и начнёт писать. Она по-чёрному завидовала журналистам, порой недоумевала, почему лучшие из них даже на официальных мероприятиях выглядят какими-то потрёпанными в одежде невзрачных цветов и мешковатого кроя. Но в то же время восхищалась ими, их смелостью, непосредственностью, умением находить сенсации. О себе Ира знала достаточно, чтобы понимать - с её стеснительностью в этой профессии делать нечего. Но что она теряла именно сейчас? Вакансий журналистов было совсем мало, да ещё и со смешной оплатой. Но ведь нужно с чего-то начать. Если уж не получится, вернуться в сферу бухгалтерии можно и через год.
Утром Ира написала резюме, к которому приложила несколько своих студенческих статей в качестве презентации и отправила по указанным на сайте адресам. Следующую неделю она провела в ожидании звонка от работодателя. Должен же хоть кто-то заинтересоваться. Но нет, звонила только мама. С ней пришлось помириться, но о переезде обратно не могло быть и речи.
Всё это время Ирина много гуляла, наблюдала за людьми на улице, встречалась с друзьями, которых не видела уже несколько лет, размышляла о жизни и отношениях. Вечером она приходила домой, ужинала, беседовала с соскучившейся по компании Машкой и уходила в свою комнатку. И уже там, за закрытой дверью, она заново переживала всё случившееся и записывала свои мысли. Вскоре она заметила, что её "письма про жизнь" приобрели законченность и продуманность статей, сдобренных иронией и неизвестно откуда взявшимся юмором.
Частью новой жизни Ирина решила сделать и смену имиджа - коротко остриглась и высветлила пряди волос. Теперь в зеркале отражалась интересная, яркая блондинка с горящими глазами. От прежней Иры Михеевой осталась лишь основа.
В один из одиноких осенних вечеров девушка оформила некоторые из своих записок в полноценные статьи. В конце каждой подписала - "Рина Светлая". Результат показался ей вполне неплохим. Псевдоним обещал счастливое будущее, ведь "как корабль назовёшь, так он и поплывёт". Остаток ночи она провела за просмотром женских интернет-изданий, которые могли бы заинтересоваться её статьями, выписала адреса некоторых из них.
Утром следующего дня Ирина проснулась поздно, быстро собралась, чтобы не успеть передумать, и поехала знакомиться с потенциальными работодателями. Отправлять статьи по электронной почте не стала, побоялась, что на письма просто не обратят внимания. Всё же ничто не заменит живого общения.
В первых трёх журналах секретари внимательно выслушали и даже обещали передать портфолио руководству, но по их приторно-вежливым улыбкам Ира поняла - ничего там не светит. Зато в четвёртом повезло. Строгая и мрачная главный редактор, брюнетка с идеально чёткими линиями стрижки каре, сразу же принялась читать статьи. По завершении оценивающе посмотрела на напряжённую посетительницу и заявила: "Формат интересный, мы Вам позвоним". Возвращение на съёмную квартиру проходило под аккомпанемент самобичевания и тяжёлые думы о безрадостном будущем.
Удивительно, но вечером позвонила, как и обещала, та строгая редактор и предложила написать несколько статей для колонки, вроде той, которую вела героиня Сары Джессики Паркер в известном американском сериале.
Ирина, вернее теперь, конечно же, Рина, готова была скакать от радости. Она поняла, что благодарна до слёз и предателю Костику, и подлому начальнику, и жёсткой маме. Именно последние неудачи привели её к любимому делу, за право заниматься которым хотелось сражаться со всем миром.