Весь мир затаил дыхание в трепетном ожидании грандиозного и, можно сказать, эпохального события - первого в истории человечества полёта на далёкую планету Марс. К этому событию готовились почти тридцать лет. По масштабности и сложности этой экспедиции, полёты на Луну представляются как лёгкая прогулка или разминка перед дальней дорогой. После этого полёта можно будет смело летать и на другие планеты.
Зовут меня Телятин Антон Иванович и мне 36 лет. В Космическом центре я обучаюсь и тренируюсь уже семь лет. Позади остались годы напряжённой учёбы, изнурительных тренировок, суровых испытаний и всевозможных тестов. И мне несказанно повезло, что среди многочисленных кандидатур именно меня выбрали участником предстоящего марсианского полёта.
И вот, когда до старта осталось всего три дня мне предоставили кратковременный отпуск на два дня для прощания с родными и друзьями. Такой отпуск должен зарядить и наполнить меня положительными эмоциями, и я собрался использовать его на всю катушку.
То, что я лечу на Марс, известно только ограниченному числу лиц, чтобы не создавать преждевременного ажиотажа вокруг моего имени и не усложнять мою предполётную жизнь. Кстати, мне предложили сменить фамилию на какую-нибудь более благозвучную, чем Телятин, но я не согласился. Что касается моей жены, то её фамилия Телятина звучит как-то двусмысленно, хотя она также молода, свежа, нежна и приятна, как и подразумеваемый продукт.
У меня есть сын Кирилл, которому недавно исполнилось 12 лет. Он также как и я хочет стать космонавтом, хотя это в наше время и не престижно.
В отличие от того мужа, что не знает своего дублёра, я своего знаю. Это мой коллега Гриша Гусев. С ним я дружу все семь лет пребывания в Центре, и часто мы подшучивали друг над другом на тему, кто из нас полетит первым. И вот, теперь фортуна улыбнулась мне к великому огорчению Гриши, хотя он и не подавал виду. В отличие от других космонавтов Григорий периодически надолго исчезает из Центра, а потом появляется отдохнувшим и загоревшим.
Экипаж космического корабля на Марс будет состоять из четырёх человек. Сюда входят русский, то есть я, американец и китаец, соответственно - космонавт, астронавт и тэйкунавт. Кроме упомянутых членом экипажа будет единственная женщина - израильтянка. Как космонавтка называется на иврите, я не знаю. Чтобы хорошо притереться друг к другу, будущий экипаж две недели совместно тренировался на мысе Канаверал. Нам предстояло провести вместе долгих два с половиной года.
Хотя я мог бы ездить на своей "Тойоте", во избежание непредвиденных обстоятельств мне выделили для поездок служебную "Мицубиси" с профессиональным водителем.
Первыми, к кому я направился, стали мои родители. Они живут в небольшом селе. Здесь моя малая родина, поскольку здесь я родился и вырос. Мои родители - пенсионеры и скромно ведут своё хозяйство. К ним мы нагрянули всей семьёй.
В тот день мои старики сажали картошку. Я быстро облачился в отцовскую одежду, обув его сапоги и нахлобучив на голову соломенную шляпу, а чтобы не повредить руки, надел белые перчатки. Жена Тоня захотела сфотографировать меня в таком необычном наряде, однако я этому воспротивился, так как если такая фотка попадёт случайно в Интернет, то моему имиджу будет нанесён непоправимый урон.
Затем я взял в руки лопату и не выпускал её до тех пор, пока не засадил половину огорода. Я бы продолжил и дальше, потому что истосковался по крестьянскому труду, но родственникам очень захотелось есть, и они умолили меня остановиться.
Маманя накрыла стол и уставила его обычной домашней снедью, что живо пробудила во мне детские воспоминания. Здесь громоздились и хрустящие солёные огурчики, и сочная квашеная капуста, и скользкие маринованные грибки, которые сами просились в рот. А отец выставил бутыль самогона из своих неисчерпаемых запасов и уже собрался разлить его по стаканам.
- Отец, я глубоко уважаю твои гастрономические вкусы, - учтиво начал я. - Но мы не так часто встречаемся, чтобы отказаться от такого благородного напитка как коньяк.
Я достал из саквояжа бутылку коньяка, и мы с отцом её опустошили. Я пил врастяжку, стараясь получить наибольшее удовольствие и хорошо запомнить вкус напитка. В течение долгого времени я буду вынужден вести абсолютно трезвый образ жизни.
Я прошёлся по селу, иногда встречаясь со своими знакомыми и перебрасываясь с ними несколькими словами. Если бы они знали, с каким будущим героем они разговаривают! О том, что скоро я лечу на Марс, по соображениям секретности я никому не сказал, даже своим родителям.
В бывшей моей комнате мы с супругой провели чудесную ночь любви. В ту ночь в этой области я установил личный рекорд, намного превысив те рекомендации, которые мне дали медики. А как же могло быть иначе, если впереди нас ждало длительное расставание и мучительное воздержание? Я шептал ей на ушко ласковые слова, одновременно стараясь как можно лучше сохранить в памяти параметры её чудесной фигуры. Только сознание моей высокой миссии и ответственность перед всем человечеством могли оторвать меня от моей Тонечки.
Когда мы расставались, я обратился к родителям со словами:
- Мои дорогие, я скоро уезжаю в длительную командировку. Пожелайте мне удачи.
Маманя обеспокоено посмотрела на меня, а потом подошла и обняла.
- Сынуля, мы всегда желаем тебе удачи, как и ты, Кирюше, но самое главное, здоровья. Береги себя и поможет тебе Бог.
Утром я задумался над тем, что по случаю моего отъезда в дальнюю дорогу надо будет дать банкет для своих друзей. Настоящих друзей никогда много не бывает. Самые близкие мои друзья - это Сергей и, как ни странно, Инга. Оба они постоянно живут в нашем доме.
Серёжа ещё в детстве увлекался техникой, когда ломал игрушки исключительно для того, чтобы посмотреть, что там внутри, и как они устроены. Со временем он превратился в первоклассного специалиста в своей отрасли. Для фирмы, где он трудится, Серёжа такой ценный работник, что его зарплата выше, чем у директора. Он весёлый и компанейский парень и неподражаемый рассказчик. Мой друг знает бесконечное число анекдотов, и вся его жизнь похожа на анекдот.
С Ингой я дружу с детства, в школе мы учились в одном классе и даже сидели за одной партой. Однажды, когда нам было по 17 лет, мы пошли в турпоход и оказались в одной палатке. Пение песен под гитару, костёр и комары навеяли нам невероятный романтизм. В ту ночь мы оба потеряли девственность. Мы думали, что у нас любовь, а оказалось всего лишь увлечение. Мы отошли друг от друга, оставаясь при этом друзьями. В нашу чистую дружбу, можно сказать платоническую, мало кто верит, особенно моя жена и её муж. Но это на самом деле так.
На банкет я решил пригласить только этих двух друзей. Для остальных и в том числе тех, кто так себя называет, я устрою большой и шумный банкет по возвращении.
Я выбрал ресторан "Звёздный" по понятным причинам. Он отличается высококультурным обслуживанием, изысканной кухней и астрономическими ценами.
Банкет удался на славу, хотя и особой радости я не испытывал. Вначале я пил водку с Серёжей, а потом вино с Тоней и Ингой, естественно, для того, чтобы запомнить их вкусовые качества. Но хмель меня не брал, и я много танцевал с Антониной в то время, как Серёжа танцевал с Ингой. Чтобы не опьянеть, я принял таблетку. Небритый певец три раза подряд исполнил в сопровождении оркестрика космическую песню "Трава у дома", то ли из-за скудности репертуара, то ли потому, что исполнители сплошь были наркоманами. Серёжа слегка перебрал и подпевал припев "Звезда в иллюминаторе...", заменяя первое слово на похожее.
Водитель служебной машины развёз нас по домам, и я отпустил его.
Всю ночь мы с Тоней не сомкнули глаз, находя время и для разговоров.
Утром я простился с Тоней и Кирюшей дома. Расставание было довольно печальным. Я не люблю прощаний на вокзале или аэропорту, а тем более на рабочем месте, которым для меня станет космодром. Я не переношу женских слёз и рыданий, особенно когда тушь с ресниц растекается по лицу любимой женщины.
На прощание Тоня подарила мне маленькую фигурку медведя из яшмы, чтобы она постоянно напоминала мне о том, что я член партии "Единая Россия". А Кирилл подарил мне рисунок акварелью, на котором изображена усадьба моего родового поместья. Эти две вещи постоянно будут со мной во время далёкого путешествия. На дорогу мне Тоня испекла свои знаменитые пироги с творогом.
За мной заехал служебный автобус. Я расположился у окна, с любопытством рассматривая оживлённый городской пейзаж. Когда я снова увижу его?
На одной из остановок в автобус вошёл необычный и, я бы даже сказал, странный мужчина. Он прошёл по салону и сел рядом со мной. Я стал хорошо рассматривать чудака боковым зрением. Он был одет в серебристый костюм и такие же ботинки. На голове у незнакомца была надета шляпа сферической формы. Его лицо и руки были неестественного розового цвета, а глаза красные, как у кролика.
На всякий случай я протёр глаза, но от этого вид сидящего рядом нисколько не изменился. Тогда я, как бы случайно, коснулся рукой его одежды. Ткань костюма была гладкой и мягкой.
Было похоже, что только я один обратил внимание на чудака, поскольку остальные пассажиры даже не посмотрели в его сторону, словно таких типов видели каждый день. А может быть это какой-то розыгрыш? Но это маловероятно, что ради меня кто-либо стал бы устраивать такой маскарад.
- Прошу прощения, вы Антон Телятин? - обратился ко мне чудак с металлом в голосе.
- Да. Мы с вами знакомы? А как вас зовут?
- Пока нет, а как меня зовут, не имеет значения.
- Тогда хотя бы скажите, откуда вы.
- И этого я не могу сказать.
- Странный у нас получается разговор. Если вы с Марса, то несколько опередили события, так как я к вам и направляюсь. Вам что-нибудь от меня нужно?
- Напрасно вы иронизируете, молодой человек. Скорее вам надо кое-что узнать от меня.
Эта беседа заинтриговала меня, в то же время стала раздражать.
- Что же вы хотите сообщить мне? - спросил я сдержанно.
- Вам не следует лететь на Марс, если вам дорога жизнь. Обратно на Землю вы не вернётесь. Это я вам говорю точно.
В первый момент мне стало не по себе, однако я быстро овладел собой и ответил довольно сдержанно, хотя был готов послать его куда следует.
- Почему я вам должен верить? Пока человек жив, он рискует потерять жизнь даже при самых безобидных обстоятельствах. Я знаю, что полет будет опасным, но верю в благополучный исход.
Чудак хотел ещё что-то сказать, но в этот момент автобус остановился перед Центром. У главного входа стояла небольшая кучка народа, очевидно, для встречи меня. Среди них выделялся академик Уколов, председатель Государственной комиссии, в белом халате и белой шапочке. Мне дружно зааплодировали как народному артисту.
- Уважаемый Антон Иванович! - обратился ко мне академик. - Простите нас за последнее испытание, которому мы подвергли вас. Вы его мужественно и спокойно выдержали, и теперь нет никаких препятствий для вашего полёта на Марс. До последнего момента мы сомневались, кому доверить такую ответственную миссию - вам или Григорию Гусеву, поскольку уровень подготовки у вас примерно одинаковый. На последнем испытании Гусев запаниковал, поэтому комиссия утвердила вашу кандидатуру. С этим и поздравляем вас.
Опять все начали громко хлопать в ладошки вперемежку со звонким смехом. Мне начали крепко пожимать руки, в том числе и мнимый марсианин. Я тоже начал смеяться, на этот раз над нелепым нарядом председателя. В своём белоснежном накрахмаленном халате и такой же шапочке он напоминал главного врача клиники для очень важных персон.
В это время ко мне тихо и незаметно подкрались санитары. В нашем доме это серьёзные, сильные и страшно наглые мужики. Привычным движением они скрутили мне руки за спиной, и повели меня по коридору. Все жильцы, включая моих ближайших друзей Серёжу и Ингу, спокойно взирали на эту процедуру. Медсестра уже держала наготове большой шприц. В нашем доме уколы всегда делают строго по расписанию с точностью до минуты и каждый раз в задницу.