Меня снова жутко мутило и тянуло в сон. Я посмотрела в сторону водителя - его место было отделено от салона глухой перегородкой со звёздным рисунком. И раз уж он меня не видит, я решила не сопротивляться желаниям организма и удобно разлеглась на диванчике, расположенном вдоль окон, пристроив под голову сумочку. Перед этим настроила будильник на побудку через 40 минут. За это время мы точно доберёмся до отеля.
Было странно путешествовать, таким образом, в изысканном лимузине, игнорируя его шикарность и престиж. Все это было не важно по сравнению с моим удобством и самочувствием. "Если мне очень захочется я теперь смогу покататься на такой машине в любое удобное для меня время. Только вряд ли я захочу этого..."
Мысли беспорядочно роились в голове. Я лёжа смотрела на бар расположенный напротив. Он был красиво оформлен, с множеством бокалов хитро закреплённых в специальных держателях, ведёрком с шампанским и подносом с нарезанными фруктами. Я лишь смотрела на это великолепие. Желания выпить шампанского и отметить приезд на свою новую "родину" совершенно не было. Болела голова, мутило, хотелось спать и скорее оказаться в номере отеля, чтобы за его дверью скрыться от всех. Под тихое дзыньканье бокалов я уснула.
Будильник в новом телефончике оказался зверским. Он вначале закукарекал, затем что-то по-корейски залопотал - я спросонья не разобрала, а потом выдал барабанную дробь. От этих звуков я подскочила над сиденьем почти на полметра и больно ударилась головой о крышу автомобиля. Блин, больно же! Потирая ушибленное место, присмотрелась к виду за окном. Вокруг были лишь высотные здания. Мы проезжали центр города. Похоже, уже скоро прибудем в отель. Я быстро привела себя в порядок и стала разглядывать улицы, проплывающие за окном лимузина.
Улицы Сеула были по-праздничному украшены большими сверкающими шарами, огоньками, которые слабо поблёскивали при свете дня. Перед магазинами часто встречались различные новогодние скульптуры. На высотных домах мелькали рекламой большие экраны, пестрели вывески и экраны с бегущей строкой. Многочисленные прохожие были одеты в тёплые куртки, пальто и закутаны в шарфы. При этом шапки почти никто не носил.
Лимузин остановился напротив помпезного высотного здания из стекла и стали. Водитель открыл дверку и подал мне руку. Выбравшись из салона, я осмотрелась. Я стояла под прозрачной крышей у входа в отель. Судя по оформлению самого, что ни на есть фешенебельного и стопроцентно пятизвёздочного. Имелись в наличии большие стеклянные двери с позолоченными ручками, швейцары в количестве двух штук и консьержи. Их считать я не стала.
Мой багаж был аккуратно уложен на тележку, рядом с которой стоял один из служащих отеля готовый к немедленному началу движения в сторону входа в отель. Вообще все находящиеся у дверей служащие выжидательно смотрели на меня, пытаясь интуитивно определить тот момент, когда же начнётся игра "Радушная встреча гостьи на пороге отеля". Я шагнула и действо началось. Швейцары гостеприимно распахнули двери и замерли в полупоклоне. Консьерж с моим багажом плавно покатил тележку, держась в паре шагов от меня.
Оформление моего прибытия в отель на ресепшене заняло каких-то пару минут и заключалось в росчерке на бланке и блокировки энной суммы на моей банковской карте. Меня это только порадовало, так как лёгкость образовавшееся после непродолжительного сна снова начала меня покидать. Очень хотелось быстрее оказаться где-нибудь в одиночестве на мягкой постели.
С достоинством пережив поездку в лифте на нужный этаж, аккуратное шествие до двери номера и выдачу чаевых, я, наконец, без сил рухнула на кровать. Пару минут бессмысленно созерцала потолок цвета слоновой кости с затейливой лепниной. Затем же стало так плохо, что кроме боли в моем сознании больше ничего не осталось. Оно, впрочем, тоже надолго задержаться не сумело.
Иногда я возвращалась в сознание и при этом чувствовала себя ужасно. В один из таких проблесков я на карачках добралась до входной двери, поднялась, хватаясь за косяк, открыла её и повесила табличку "Не беспокоить". Ползком вернулась на кровать и, забравшись под одеяло, подумала, нужно вызвать доктора. Однако решила, что русские так просто не дохнут. Да и внимания к своей персоне привлекать совсем не хотелось.
В следующий такой проблеск, я дотянулась до сотового телефона и посмотрела на часы. Прошли почти сутки с моего заселения. Не удивительно, что мне есть хотелось просто не по человечески. Я позвонила на ресепшен, попросила сменить простыни и заказала ужин. Стянула одежду, превратившуюся в нечто непрезентабельное. Превозмогая жуткую слабость, боль в мышцах и молясь о том чтобы в очередной раз не потерять сознание, закуталась в гостиничный халат. К приходу горничной выглядела я вполне вменяемо. Впустив горничную, ретировалась, сказав, что пока она убирается и накрывает на стол я приму ванную.
Доковыляв до ванной, постаралась особо не шуметь, хотя мне ужасно хотелось выть от боли, возникавшей в теле при малейшем движении. Стиснув зубы и глотая слезы, я худо-бедно помылась и даже просушила волосы феном. Когда я вышла из ванной, горничной в номере уже не было, стол был накрыт, а мои чемоданы распакованы. Я порадовалась данному факту, с облегчением опустилась на колени и привычно на четвереньках направилась к двери, чтобы её запереть. Сил передвигаться в вертикальном положении совсем не осталось. Таким же манером я добралась до стола. Аккуратно вытерев руки салфеткой, принялась за завтрак, обед и ужин в одном флаконе. Есть было так же больно, как и ходить. Но, как известно, голод не тётка, а вполне жестокий дядька, который так скрутит, что мама не горюй!
Вскоре я пожалела о том, что поела. Организм почему-то решил, что еда это нечто ему совсем не нужное и даже вредное. Выворачивало меня сильно.
Оклемалась я через пару дней, когда в дверь номера стал настойчиво стучать обеспокоенный менеджер по этажу. Не знаю, сколько времени он провёл под дверью, но ему удалось вернуть меня к реальности. Я сползла с кровати, совершила до двери марш бросок по-пластунски, села, оперлась спиной о косяк, и переведя дух хриплым голосом уверила его, что просто отсыпалась перед интенсивной неделей. В итоге он все же ушёл.
У двери я просидела несколько часов, глядя на голубое небо за окном и радуясь тому, что все же выжила. За эти дни адской боли я осознала, насколько сильно хочу жить и должна жить полной жизнью, воплощая свои мечты. Я плакала от пережитого страха и радости, ощущая, как силы постепенно возвращаются ко мне. Потом на четвереньках добралась до ванны, ополоснулась, одела халат и, придерживаясь за стеночку, вышла в гостиную, где все ещё стоял не убранный стол. Перекусила фруктами, вызвала горничную и заказала лёгкий обед.
Спустя пять минут горничная и менеджер пожаловали в мой номер. Пришлось извиниться, сославшись на сильное снотворное. Скорее всего, мне не поверили. Но обойтись вовсе без объяснений было бы некорректно. В этот раз, пообедав и дождавшись, когда уберут номер, я закрыла дверь и уже вполне устойчиво дошла до постели. Сил все ещё было мало, поэтому снова легла спать.
Проснувшись, я почувствовала себя вполне здоровой. Было приятно лежать на постели и ощущать силу и лёгкость. Единственно меня мучил вопрос, почему же меня так сильно крутило. Отравилась или это была такая жёсткая форма акклиматизации? Так ничего и, не решив, я взяла Венину шкатулку, которую заботливая горничная поставила на прикроватный столик. Повертела, прислушиваясь, как внутри тихо шуршит специальный шарик, повернула под нужным углом и в моих руках шкатулка распалась на две половинки. Внутри оказалась ещё одна такая же шкатулка, но меньшего размера и листок бумаги, исписанный Вениным почерком.
Я стала читать и по мере этого мои глаза становились все больше и больше. Оказывается, моя таинственная болезнь была спровоцирована той самой таблеточкой, которую Веня так услужливо мне подсунул по приезду в Москву! Красненькая таблеточка являлась той самой умопомрачительной разработкой, из-за которой погибли мой муж и сын! Приём этой таблеточки, будь она не ладна, позволял ни много ни мало, полностью омолодить организм на 7 тире 15 лет. Эффект зависел от условий в которых проживал омолаживаемый в течение последних 5 лет. Если он обитал в относительно экологически чистом районе, то эффект получался максимальным!
Я со стоном уронила руки с листочком и откинулась на подушку. Похоже, мне как всегда досталось по максимуму. Выпутавшись из одеяла, побрела к шкафу, чтобы в большом зеркале оценить масштабы бедствия. Встав, развязала и скинула халат, повертелась, осматривая себя со всех сторон. Похудела я существенно, аж до состояния, когда в кармане пятачок носить нужно, чтобы ветром не сдуло. Грудь тоже на размер стала меньше. Фигура приобрела подростковую угловатость. Накинув халат, стала пристально разглядывать своё лицо. Не считая синяков под глазами, выглядела я значительно моложе. Припомнив свои фотографии, поняла, мне снова 15 лет. Я в ужасе приземлилась на пятую точку. Что мне теперь делать? Фактически мне сейчас должно было быть 30 лет, физически, судя по всему - 15, а по документам 21 год. Офигеть не встать! Я истерически захохотала, пробормотав: "Ну, ты Лана и встряла!"
Пережив несколько минут прострации, пошла, просматривать оставшиеся бумаги. Среди них обнаружила контракт на участие Ким Лин Мей в фотосессии весенней коллекции одежды торгового центра "Лорис". Сумма оплаты по контракту была очень большой. Но ещё более внушительной была величина неустойки. Сама же фотосъёмка должна проходить с 13 по 18 января 2012 года.
"Кошмар! Это же через 2 дня! Как я смогу это сделать?! Какая из меня фотомодель!? Прибью Веню! Вот как только разберусь со всем, так сразу поеду в Москву и прибью!" - метались мои мысли, оценивая условия новой реальности.
"Так! Отставить панику! Справишься, и не с таким в жизни сталкивалась. А ну марш в ванную, приводить себя в человеческий вид", - скомандовала я себе и потопала принимать водные процедуры.
Огромная ванная комната в номере была изысканно отделана белым мрамором. На противоположенной от ванны стене висело огромное зеркало, в котором отражались сама ванна и орнамент из красно-жёлтых листьев клёна на стене за ней.
Я набрала тёплой воды и забралась в ванну, с непривычки чуть не булькнув под воду. Эта четырёхместная ванна была явно последним изобретением техники, с кнопками управления на правом бортике. Разбираться с ними я не стала. Сейчас было важнее обдумать случившееся и дальнейший план действий. Лёжа в ванной хорошо думалось...
"На попятную мне нельзя... Загремлю в тюрьму, причём за нарушение законодательства сразу двух стран. Да, и Веню подставлять плохо. Так, что нужно становиться Ким Лин Мэй - новой гражданкой Южной Кореи, фотомоделью и хозяйкой ресторана. Вот только, хочу ли я быть фотомоделью? Если подумать, то не особо... В принципе с моими деньжищами..."
"Когда это они стали твоими?!" - пристыдил ворчливо внутренний критик. Я лишь отмахнулась и стала думать дальше.
"С такими средствами я могу стать кем захочу... Стану актрисой. Ведь когда-то я мечтала об этом. Снова отучусь в университете и буду играть в дорамах, как Кан Сан Ху... Ой, снова о нем вспомнила..."
Меня смущало лишь то, что я должна буду лгать окружающим меня людям, выдавая себя за другую. С детства не люблю врать. Если обстоятельства вынуждали скрыть правду, то я предпочитала умалчивать или недоговаривать, но не лгать. Сейчас же мне придётся притворяться и делать это сознательно. Я не страшусь, что мою ложь раскроют, более того, уверена, этого никогда не произойдёт. Но, тем не менее, что-то во мне протестует против этого вынужденного обмана.
Глубоко вздохнув, я погрузилась в тёплую воду, расслабилась и от этого нервное напряжение и сомнения покинули меня. Решила, когда вынырну из воды, буду новым человеком - Лин Мэй. Теперь ни при каких обстоятельствах я не стану рассказывать о своей прежней жизни.
Выйдя из ванной и накинув на плече белое махровое полотенце, я встала перед зеркалом и снова принялась рассматривать себя. В очередной раз, восхитившись волшебным преображением, случившимся со мной. Моё лицо, моё тело, даже мой голос снова стали молодыми. В зеркале передо мной стояла молодая девушка с высокой грудью, тонкой талией, длинными стройными ногами. Пропали все признаки того, что я когда-то носила ребёнка и рожала, даже пресловутые сеточки капилляров на ногах, появившиеся после беременности исчезли. Помню, как я огорчилась, впервые заметив их на своей коже. Это было вдвойне обидно, так как я никогда не обладала избыточным весом и во время беременности тщательно ухаживала за своей кожей. Теперь, я, как и раньше обладала идеальной белой кожей. Удовлетворённая результатами осмотра, я тщательно вытерлась, привычно замотала волосы полотенцем, накинула халатик и пошла готовиться к выходу в свет так сказать. В этот раз я собиралась покушать в ресторане отеля.
Высушив волосы, уложила их ракушкой. Делать что-то более сложное с волосами, сил и желания не было. Заглянув в шкаф, я выбрала платье футляр сиреневого цвета и приталенный жакет фиолетового цвета. Подобрала соответствующие стилю аксессуары, оделась и расстроено глянула в зеркало. Несоответствие стиля одежды и возраста было слишком заметно. Пришлось нанести броский макияж, чтобы это сгладить. Завершив с внешним видом, надела сапожки и устремилась на поиски ресторана.
В фойе этажа я встретила горничных и попросила их упаковать мой багаж, заодно выяснила, где находится ресторан. Оказалось в этом отеле восемь ресторанов, и самый большой из них располагается на первом этаже. Именно в него я и направилась, рассудив, что там, среди многочисленных посетителей буду меньше привлекать внимание.
Ресторан поразил меня своим великолепием и монументальностью. Зал ресторана занимал огромное пространство. Он был оформлен в тёплых шоколадно-песочных тонах, с высоким потолком в три этажа отеля и регулируемым освещением для дня и ночи. Одна из стен имела форму полукруга и по ней от центра с галереи второго этажа спускались в зал две большие лестницы. В зале имелось множество столиков, окружённых удобными бежевыми креслами или диванчиками. В нем при помощи растений в вазах и перегородок было выделено несколько зон. Пол зала был золотистым с плавными белыми линиями.
К моему разочарованию, посетителей в ресторане оказалось совсем немного: две парочки и пятеро молодых людей. Когда я вошла, все они как один уставились на меня, не скрывая заинтересованных взглядов. Парни с неприкрытым интересом следили, к какому же столику я пойду. Я решила сесть поближе к одной из парочек.
Ко мне сразу же подошёл официант, поздоровался, поклонился и протянул мне меню. Оно было на двух языках - корейском и английском. Я живо сориентировалась в английских названиях, сделала заказ, и официант удалился.
Вскоре моё внимание привлёк довольно громкий возглас девушки, которая сидела за моей спиной. Поддавшись искушению любопытством, я незаметно вытащила из сумочки зеркальце и стала наблюдать за событиями, почувствовав себя любопытной школьницей. Впрочем, там было на что посмотреть. Такого количества ужимок, детских жестов я ещё никогда не видела у взрослых девушек. В начале, она смотрела на парня взглядом "А ля милый котик из Шрека". Затем сжала свои ручки в кулачки, поднесла их подбородку, совершая ими какие-то совсем странные жесты. При этом по лицу парня было понятно, что взирает он на это с явным удовольствием.
В это время что-то произошло за столиком у другой пары. Я направила зеркальце в другую сторону и посмотрела, увидев только как с лица и волос парня стекает вода, а перед ним на столике стоит пустой стакан. Девушка же чеканя шаг, шла к выходу из зала.
Я испытала культурный шок от всего увиденного. Может быть, я и дальше бы находилась в этом состоянии, если бы перед моим столиком не возник парень. Взглянув на его лицо, я покраснела. Это был пассажир, пострадавший от моего падения в самолёте . Заметив мою реакцию, он широко улыбнулся.
- Добрый день! Можно я сяду за ваш столик? - спросил он разрешения на великолепном английском.
- Добрый день! Присаживайтесь. - После случившегося в самолёте отказать ему в этой просьбе я просто не могла.
- Меня зовут Хан Ён Ун, - он, улыбаясь, сел в кресло напротив.
- Приятно познакомится, Ким Лин Мэй.
Услышав моё имя, он явно был удивлён, поэтому я уточнила:
- Мы с вами уже встречались раньше?
- Нет, - на его лице вновь засияла открытая мягкая улыбка, вмиг преобразив его.
К столику снова подошёл официант. Он поставил передо мной высокий стакан с безалкогольным коктейлем и с поклоном подал меню Хан Ён Уну. Пока парень изучал меню, я незаметно его рассматривала. Высокий, с безупречной осанкой и мощным телосложением он излучал уверенность в себе. На нем был надет дорогой однобортный костюм темно синего цвета и светло-серая рубашка. Темно каштановые крашеные волосы были идеально уложены. Красивое округлое лицо: с прямым носом с горбинкой вверх и немного пухлыми губами. Единственным недостатком были небольшие узкие глаза. Но и он исчезал, как только парень начинал улыбаться.
Хан Ён Ун сделал заказ и снова приступил к расспросам:
- Вы впервые в Сеуле?
Я уже хотела искренне ляпнуть, что впервые, но вовремя вспомнила про свою легенду:
- Я здесь уже бывала раньше. А вы сами впервые посетили Москву?
- Да, это была моя первая командировка в Россию. Я искренне удивился тому насколько Москва красивый современный город. Я ходил на Красную площадь, посетил Третьяковскую галерею и Большой театр. Гулял по Арбату и даже сделал надпись на стене Виктора Цоя.
Дальше наш разговор шёл о его поездке в Россию. Хан Ён Ун отметил, что очень замерзал во время командировки. Рассказывал мне о своих впечатлениях от русского балета и оперы. Делился воспоминаниями о посещении выставок и музеев.
В завершении беседы я поинтересовалась у Ён Уна почему он оказался в ресторане отеля. Он мне подмигнул и честно признался, что пришёл сюда на свидание вслепую. Но, увидев меня, решил более интересно провести время, чем выслушивать монолог очередной кандидатки в невесты. Я не совсем его поняла, но уточнять не стала, не хотела выглядеть дикаркой. Затем он дал мне визитку и попросил позвонить, когда будет время. Я лишь улыбнулась в ответ. Все же парень был существенно моложе меня. И вообще я не хочу сейчас начинать отношения.
Вернувшись в номер, я снова ненадолго уснула. Вечером поужинала и наконец покинула отель.
