На сцене качели. Вполоборота к зрителю в разных концах качелей сидят черт и ангел. У ангела в руках лира. У черта - бутылка. В уши вставлены проводки от плеера. Громко песня "Я свободен...". Ангел перебирает струны лиры. Его не слышно. Черт размахивает в такт музыке бутылкой пива "Доктор Дизель". Ангел кричит, широко разевая рот. Черт не обращает внимания. Ангел толкает черта. Тот вытаскивает проводки из ушей. Музыка обрывается.
Черт - А? Че надо?
Ангел - Выключи свой дебильник. Пространство морщится.
Черт - У тебя мания величия. Это твоя постная физиономия морщится, а не пространство
Ангел дергает струны лиры.
Черт - Во-во. А от твоей музыки мухи дохнут. Так что, прости, братан.
Черт вставляет проводки в уши. На полную мощность включается "Я свободен...". Ангел вскакивает и заносит лиру над головой для удара. Черт проворно выдергивает проводки из ушей. Музыка обрывается. Черт мирно предлагает ангелу.
Черт - Пива хочешь?
Ангел оторопело опускает лиру, но тут же спохватывается, выпрямляет спину и с видом оскорбленного достоинства шествует к дальнему концу качелей. Садится.
Ангел - Я на службе.
Черт - Так и я не в самоволке. В самоволку знаешь куда бегают? Хочешь, тебя с собой возьму?
Ангел - (возмущенно) Не смей! Не смей предлагать! Не смей даже думать. Как тебе не стыдно!
Черт - А что тут такого? Мы с тобой службу вместе несем. Стало быть - боевые товарищи.
Ангел - Тамбовский волк тебе товарищ.
Черт - А у меня вообще много друзей. И среди своих и среди чужих. С тобой поближе познакомимся, глядишь тоже дружить начнем (черт двигает руку по скамье в сторону ангела, голос становится вкрадчивым. - Познакомимся, пообщаемся, туда-сюда - время быстрее пройдет.
Черт всем корпусом подается в сторону ангела. Рука касается ангельского бедра. Вспышка. Тьма. Грохот. Зажигается свет. Черт, трясущимися руками, лихорадочно засовывает проводки в уши. Ангел победно бьет по струнам. Но звук струн перебивает рев динамиков: "Я свободен..." Ангел широко разевает рот - кричит - но его опять не слышно. Он соскакивает со своего места. Черт вытаскивает проводки из ушей.
Черт - Ась? Чевось? Не слышу!
Ангел - Прекрати свою музыку, иначе хуже будет.
Черт - Хуже, чем сейчас? Ну, это ты хватил! Если хочешь знать, хуже, чем с тобой, только с твоим напарником дежурить.
Ангел - (озадаченно) Он-то тебе, чем не угодил?
Черт - Тормозной. Чего не спросишь, молчит и смотрит.
Ангел - Все правильно. Он слепоглухонемой.
Черт - Ну вы, блин, даете! Кто же его такого на дежурство определил?
Ангел тыкает пальцем в потолок.
Черт - Шо, Сам?!
Ангел - Нет. Архангел.
Черт - И за что, интересно узнать, твой начальник на убогого взъелся?
Ангел - Нихре... (спохватывается) Тьфу на тебя! Тьфу! Тьфу! Тьфу! С тобой и ангел согрешит.
Черт - (довольно) Я такой.
Ангел - Ты меня специально запутал. Не буду с тобой разговаривать.
Черт - Будешь, будешь.
Ангел - Отцепись!
Черт - Сам посуди, больше-то все равно не с кем.
Ангел - Чем тебя слушать, я лучше петь буду. Сам себе про Рай.
Черт - Ну-ну. Послушаем.
Ангел перебирает струны лиры и душевно, тихо начинает:
"Под небом голубым есть город золотой
С прекрасными озерами и чистою водой.
А в городе том сад. Деревья да цветы.
Гуляют там животные невиданной красы".
Черт - А песенка-то - того - насквозь ворованная.
Ангел - И все ты врешь! Почему ворованная?
Черт - Музыка из пятнадцатого века, стихи из двадцатого. А Гребенщиков их себе присвоил.
Ангел - Ничего он не присваивал. Это случайно вышло. Да и вообще, так ли оно важно? Главное - красиво получилось.
Черт - Я разве спорил. И поешь ты классно.
Ангел - (с гордостью) Два века в ангельском хоре.
Черт - Рехнуться можно.
Ангел - Нет. Там благостно.
Черт - Напарник твой слепоглухонемой, поди, у вас солистом выступал?
Ангел - Он дирижировал.
Черт - Охренеть!
Ангел - Зря насмехаешься. Ты не понимаешь. Он, конечно, не видит и не слышит, зато он флюиды ловит.
Черт - Эт - точно. Не понимаю. Как кайф ловить понимаю. А как флюиды - нет. Но, опять же, получается, если его сюда турнули, значит, чего-то он там не доловил.
Ангел - Какой же ты тупой. Дежурство - это же повышение!
Черт - А как тогда у вас наказывают?
Ангел - А у вас?
Черт - Известно: к сковороде поставят, вилы в руки, и ворочай. Жарко, мухи. Народец, опять же, поганый. Грешники так и норовят со сковороды соскочить. Чуть зазевался, они как тараканы в разные стороны. Только успевай, лови.
Ангел - А у нас в Рай отправляют.
Черт - Кусты подстригать?
Ангел - С праведниками в шашки играть.
Черт, присвистнув, отхлебывает из бутылки.
Черт - Ну прости, брат. Недопонял, так сказать, всей глубины. Оно - да... Оно - конечно - с ума сойти! Пива хочешь?
Ангел - (уныло) Я на службе.
Черт - Я бы тоже при таких перспективах сто раз подумал, прежде чем устав нарушать. Согласен. Однако...
Ангел - Что?
Черт - Нас же тут никто не видит. Земля далеко. Справа Райские Врата.
Апостол Петр, известно, мемуары на пятый раз переписывает. Не до нас ему. Слева - наш подвальчик. У Цербера хоть и три головы, да только одна зрячая. И та с большими плюсами.
Ангел - Почему?
Черт - Старческое. Столько тысяч лет в темноту таращиться - все зенки проглядишь. Ему Вельзевул на зрячую голову контактные линзы заказал, чтобы грешники при входе в Адские Врата со смеху не падали, как собаку в очках увидят.
Ангел - Бедненький.
Черт - Ага, бедненький! Иди, погладь собачку, только смотри, чтобы он тебе руку по самые тапочки не отхватил. И вообще, ну их всех. Давай лучше выпьем.
Ангел - И думать не смей! А запах?
Черт - Ты в шашки-то хорошо играешь?
Ангел - Плохо.
Черт - Значит отпадает. Однако можно еще кой-чем развлечься.
Ангел - Чем?
Черт - (тянет) Ну... есть варианты...
Ангел - Какие?
Черт - И запаха никакого. И вообще. Если по обоюдному согласию...
Ангел - (подозрительно) Ты это о чем!?
Черт - Любая баба должна сразу догадаться.
Ангел - (возмущенно) Я не баба!
Черт - Ну, женщина.
Ангел - Я не женщина!
Черт - Это несколько меняет дело. Однако...
Ангел - Я вообще не женского рода!
Черт - Хо! И тут масса вариантов. Я ж разве против!
Ангел - Да что ты себе позволяешь! Собака рогатая!
Черт - Я - собака?! Сам - гермафродит в перьях, голубь генетически измененный!
Ангел - А ты... А ты... (вскакивает, заносит над головой лиру) А ты... Ой!
Оба прыгают в разные концы скамейки. Ангел принимается лихорадочно бренчать на лире. Черт выхватывает из-под качелей стакан и наливает пива. Из кулисы к ним бежит мужик в больничной пижаме. Останавливается, смотрит то на одного, то на другого. Ангел ни с того, ни с сего заводит: "Я свободен..." Черт протягивает мужику стакан. Тот берет, подносит ко рту, но оглядывается на шум в кулисе. Оттуда глухие возгласы: "Адреналин. Непрямой массаж. Давай дефибриллятор". Мужик, не пригубив, отдает стакан черту и убегает в кулису. Черт с ангелом молча смотрят друг на друга, пожимая плечами.
Черт - Ну, будем. (выпивает). Вообще-то нетипично. Я в том смысле, что раненько сегодня. Чего это ему белым днем умирать приспичило? Дерганый мужик попался. Помер, так веди себя как человек.
Ангел - Какой ты нечуткий. Злой. Он не дерганный. Он всей душой стремится обратно. Его, наверное, дома любимая девушка ждет, или неоконченное дело всей жизни, или дорога...
Черт - Реанимация его ждет.
Ангел - Какой ты приземленный!
Черт - Я подземленный. Ладно, погодим маленько, вдруг еще вернется (встает, прислушивается к кулисе). Нет, все тихо.
Ангел - (тяжело вздыхает) О-хо-хонюшки.
Черт - Что закручинился, пацан?
Ангел - Я не пацан.
Черт - Ну, ни хрена не понимаю. Так кто ты есть -то?
Ангел - (всхлипывает) Не знаю-ю-ю.
Черт - (вкрадчиво) Давай проверим.
Ангел - Бессовестный! (замахивается лирой).
Черт - Слово ему не скажи. Сразу - драться!
Вставляет в уши проводки. Орет музыка: "Я свободен..." Ангел плачет. Вздрагивают плечи. Черт вытаскивает проводки. Музыка обрывается.
Черт - Ну что ты разревелось-то? Вот ей Богу не знаю, что с тобой делать. Пить не хочешь, любить не хочешь. Слышь, а давай, на Землю сгоняем. Туда, сюда - один миг. Никто ничего не заметит.
Ангел - Ага, а потом двести лет в шашки играть!
Черт - А ты скажи, типа, меня с пути сбило. Заставило, типа. Тебе срок и скостят.
Ангел - Это тебе скостят, за то, что меня искусил. Лет пятьдесят вилами помашешь...
Черт - И еще сто пятьдесят конуру Церберу чистить. У нас, знаешь ли, тоже дисциплина. Могут вообще в мелкие бесы турнуть.
Ангел - Тогда, я не знаю.
Черт - О, уже лучше. Чего не знаешь, надо изучать. И мотивировочка для отмазки будет. Скажешь, типа, набиралось опыта. Вот смотри, сидим мы на боевом посту, на распределителе: тем - налево, этим - направо. Я еще туда-сюда - грешника от праведника как-нибудь отличу. А ты? Ты ж ни разу на Земле не было. Жизни не знаешь.
Ангел - Погоди... извини... погоди.
Черт - Гадю. В том смысле: жду.
Ангел - Ты не мог бы обращаться ко мне как-нибудь иначе. А то говоришь, будто я кресло или окно какое-то.
Черт - А ты окно и есть. Одна видимость. А откроешь - вообще ничерта - сквозняк. Кто только тебя такое на боевой пост определил?
Ангел - (робко) Мафусаил. С испытательным сроком.
Черт - Не понял, кто срок мотает ты или архангел?
Ангел - Я бы попросило!
Черт - Ладно, ладно. Не заводись. У меня, если хочешь знать, начальство тоже не сахар. Ну что, полетели?
Ангел - (встает) Полетели. Если потом накажут, хоть в шашки играть научусь.
Черт с ангелом встают. Берутся за руки и отступают от зрителей. Свет гаснет. По залу несутся огни стробоскопа. Слышно уханье, повизгивание, обрывки мелодии: "Я свободен..."
СЦЕНА 2
Под потолком плакат: две физиономии. Одна с рогами, другая - кудрявая. За спиной крылья. На сцене купе. В купе входит упитанный бритый мужчина лет 35. На пальце кольцо, на шее цепь. За ним - проводник.
Пассажир - Я, типа, тебе уже сказал: ко мне никого не подсаживать!
Проводник - (меланхолично) Места занимают, согласно купленным билетам.
Пассажир - Ну, ты, в натуре, тормоз!
Проводник - Места занимают, согласно купленным билетам.
Пассажир - Я тебе, как бы, в последний раз говорю.
Проводник - Места занимают...
В купе входит элегантная красивая дама. Проводник замолкает. Пассажир замирает, не убрав распальцовки.
Дама - Тринадцатое место здесь?
Проводник - Тут.
Дама проходит, садится. Посередине остается ее чемодан.
Дама - Поставьте, пожалуйста, мой багаж наверх.
Проводник делает тупое лицо и выставляет руку ковшиком. Пассажир вытирает распальцовку о штаны и отворачивается.
Дама - (с улыбкой, не замечая протянутой руки проводника) Будьте так любезны. Мне самой его не поднять.
Проводник - (убирает руку и зло бросает) Освобожусь, тогда подниму.
Дама - Спасибо.
Проводник уходит. Дама раскрывает журнал. Читает. Пассажир усаживается напротив, широко расставив ноги и раскинув в стороны руки. Слышится шум отправления поезда, затем стук колес.
Пассажир - Тронулись.
Дама - (поднимая голову от журнала) А? Да, действительно.
Пассажир - В отпуск?
Дама - Нет.
Пассажир - По делам?
Дама - Можно и так сказать.
Пассажир - А я в Москву, на монетный двор.
Дама - (осторожно) Так гостиница называется?
Пассажир - (со значением) Так завод называется, где деньги печатают.
Дама - (откладывая журнал) И что вы там будете делать?
Пассажир - Груз получать.
Дама - Деньгами?
Пассажир - Типа, да.
Дама - С ума сойти!
Пассажир - А - чепуха. Груз получу, пацаны машину подгонят, коробки покидаем. Обратно - своим ходом.
Дама - С охраной?
Пассажир - Я, типа, сам себе охрана.
Дама - А оружие?
Пассажир - (запнувшись) Там выдадут.
Дама некоторое время смотрит на соседа. Потом берет в руки, отложенный журнал.
Дама - Вам, наверное, отдохнуть надо? Спите. Я не буду вам мешать.
Пассажир - А я, как бы, выспался. Братва говорит: спи, Вован, дело трудное катит.
Дама, тем ни менее, открывает журнал и углубляется в чтение. Пассажир ерзает на месте, хлопает по полке, якобы убивая комара. Она не обращает внимания.
Пассажир - Вы на Бали бывали?
Дама - Где? На Бали? Нет, не приходилось.
Пассажир - Рекомендую. Я прошлым летом всей семьей поехал. Моя привыкла в Турции отдыхать. Хватит, говорю. Валим на острова.
Дама - И как там?
Пассажир - Миногами отравился. Там, типа, одни морепродукты. Только поймали, тут же на берегу жарят. Так я прямо с пляжа под капельницу попал. На десять дней.
Дама - Досадно.
Пассажир - А, чепуха! Мы прямо оттуда в Голландию рванули.
Дама - Надо же.
Пассажир - Ага. Бывали в Голландии?
Дама - Нет.
Пассажир - Рекомендую. Рыбы завались. Вдоль улицы стоят столы и прямо тут жарят. Ловят и сразу на сковородку.
Дама - Надеюсь, все обошлось?
Пассажир - Ага. Только, когда на пароме в Италию шли, заказал в ресторане арбуз со льдом...
Дама - И?
Пассажир - Отравился.
Дама - Потрясающе!
Пассажир - В Риме неделю в частной клинике провалялся. Оттуда - прямо в Китай.
Дама - (в ужасе) Но там тоже кухня...
Пассажир - Лечиться полетел. Типа, к китайцу. Меня без очереди провели с переводчиком. Китаец мне руки на живот положил, подержал. Все, говорит, иди. Вышел здоровым.
Дама - Чудеса!
Пассажир - А я что говорю. Щас за бабками сгоняю и двину в Америку. В Америке бывать приходилось?
Дама неопределенно кивает и разводит руками.
Пассажир - Рекомендую.
Дама - Какая интересная у вас жизнь. Мне кажется, вам все-таки стоит отдохнуть, а я пойду, прогуляюсь.
Выходит из купе. В кармане Вована звонит мобильник. Он нехотя достает трубку.
Пассажир - Ну?
Голос - Лапти гну!
Пассажир вскакивает.
Пассажир - Типа, слушаю.
Голос - Документы не потерял?
Пассажир - Нет. При мне (гулко хлопает себя по животу).
Голос - За бумаги отвечаешь. Приедешь на место, папку передашь, отзвонишься.
Пассажир - Так точно.
Голос - Машина где?
Пассажир - Я ее, типа, у пацанов помыть оставил. Вам ее пригонят.
Голос - Еще раз машину бросишь, пойдешь на угол побираться.
Пассажир - Виноват. Не повторится.
Голос - Теперь слушай. Там с тобой в одном вагоне едет женщина. Место тринадцатое. Понял?
Вован наклоняется и рассматривает номер над диваном соседки.
Голос - Ну?
Пассажир - П-понял.
Голос - Присмотри, чтобы никто не приставал. Помоги, там, то-се. Меня очень серьезный человек попросил. Ее в Москве встретят. Вещи донесешь до машины. В общем, проводи. Она дальше в Италию улетает. У них там вилла.
Пассажир - П-п-понял.
Голос - И не нажрись опять какой-нибудь гадости! Все. Отбой.
Пассажир хватается за голову. Дама стоит за переборкой в проходе вагона. В кармане звонит мобильник.