Аннотация: Иногда зависть - не только двигатель прогресса...
День рождения лучшей подруги
Какая же все-таки прекрасная вещь - дни рождения! Особенно, если это день рождения ближайшей подруги. Вся эта необходимая и слегка утомительная мишура подготовки, расставление приборов и блюд, минуты самолюбования у зеркала - лишь предвкушение замечательного праздника, который начнется. Знакомство с пришедшими гостями, короткий обмен приветствиями, предварительные поздравилки, запах цветов и конфет, и твоя лучшая подруга, сияющая, нарядная королева этого бала. Все это так трогательно!..
Лучшая подруга - роль совершенно особая. Ведь именно она зачастую знает о тебе гораздо больше, чем родители, родственники, парни, больше, чем кто бы то ни было. Она посоветует, как поступить в сложной ситуации, поделится личным опытом, подскажет верное решение. С ней ты иногда можешь быть откровенней, чем с самой собой. Секреты уходят, все преграды рушатся. Приятно, что ни говори, иметь рядом плечо лучшей подруги, на которое можно опереться, а в случае чего и поплакаться туда, избавляясь от лишней доли стрессов и неврозов, зная, что ты можешь довериться своей единомышленнице и почти бескорыстной союзнице. Жаль, однако, что идиллия эта может быть порой весьма недолговечной - ввиду появления некоего лица мужского пола, беззастенчиво тянущего одеяло заботы и внимания исключительно на свою важную персону.
Легкая тень досады промелькнула на лице Светы при этой мысли. Одной рукой она поправила прическу, как бы стирая неприятные эмоции, а затем, уже другой рукой, пригубила прохладный "Спрайт" из своего стакана, заполненного на две трети.
По совести говоря, ее досада была не очень-то справедлива по отношению к Вере. Ведь та являла собою тот редкий тип подруги, для которого не слишком платонические взаимоотношения с лицами противоположного пола вовсе не означали периодического забвения своих дружеских обязанностей к ней, Светке, катастрофически увеличивающиеся во времени. Нет, отнюдь нет. Хоть у Веры с недавних пор и появился одаренный встречной благосклонностью поклонник по имени Дима, Вера по-прежнему много времени проводила со Светой, была так же приветлива, отзывчива, внимательна. Почти ничего не изменилось, разве что... Легкая забывчивость, легкая уклончивость, мелкие незаметные трещинки. Вера иногда была теперь "занята", когда Свете было скучно одной и хотелось куда-то пойти, а еще выражение Вериного лица, когда она заговаривала об интимных отношениях и планах на будущее. Раньше они строили их вместе, делясь самым сокровенным, у них были общие фантазии, идеи, понятные только им двоим. Теперь... все было почти так же... и все же немного по-другому.
Дело осложнялось еще и тем, что Свете тоже нравился Дима.
Так бывает, повторяла она себе не раз, спокойно увещевала она свое самолюбие. Вера красивая, сильная, уверенная в себе, общительная, остроумная. Почему бы ей не найти себе достойного кавалера, под стать?
Он и Вера познакомились на дискотеке четыре месяца назад, на которую Светка не пошла - заболела. Подхватила простуду, должно быть во время прогулки, пока они с Верой лакомились конфетами и катались на карусели, крича до боли в горле от охватывающего их лихорадочного, счастливого возбуждения. Потом, когда Вера представила ей Диму, она сильно корила себя. Почему она заболела так невовремя? Но так получилось, ничего исправить уже нельзя. И потом, если Вера счастлива, то она имеет на это право.
Света всегда держалась высокого мнения о достоинствах своей ближайшей подруги. Ее восхищало умение Веры заводить знакомство с парнями, Верина контактность и легкость в общении. Замечательно иметь такую классную подругу, которая ведет за собой, и с которой не бывает скучно. Но иногда Свете начинало казаться, что Вера, пусть непредумышленно, заслоняет ее, подавляет собой. Это было неправильное, глупое чувство. Вера никогда не задирала нос перед ней и не пускала шпильки в спину, как это бывает между девчонками. Она не пыталась подчинить ее себе, не срывала злость, не подкладывала румяных похрюкивающих свинок, одним словом, Вера была почти БЕЗУКОРИЗНЕННОЙ подругой. И все же Светка не могла полностью избавиться от этого липкого, неприятного чувства... которое, да, можно было назвать обычной завистью.
Гордая, амбициозная Света еще со школы была "круглой" отличницей. С детства привыкла она считать себя тем "лакомым кусочком", настоящим неотшлифованным бриллиантом на фоне обычных поделок из бирюзы и серебра. Света часто мечтала о своем будущем, богатом, щедром, знаменитом, в котором у нее есть все, что необходимо женщине: муж-бизнесмен, тонированный "Мерседес", дача на берегу моря и собственная студия звукозаписи. Поэтому, признавая некоторое Верино визуальное превосходство над собой в плане общения, Света не могла отказать себе в заманчивой возможности втихую считать свою подругу чуточку вульгарной и капельку бестолковой. Женская дружба - всегда скрытое соперничество, не говорите, что этого не знали.
Раздался всплеск дружного смеха. Света посмотрела через стол, туда, где эпицентром всеобщего веселья являлся Дима, сидящий по левую руку от Веры, необычайно радостной и оживленной, с проступающим румянцем. Сейчас он демонстрировал гостям, сгрудившимся за его и Вериной спинами какие-то фотки, сопровождая это ироничными комментариями. Света наверняка их уже все видела, Вера показывала, поэтому она вяло перевела взгляд в сторону, сначала на играющий "Самсунг", магнитофон, а потом на окно, подернутое пепельно-серыми шторами. Там, на улице, уже начинало темнеть.
"Кэн ю фил ит бэйбе?.." - настойчиво интересовался рэппер из "Реал 2 Риил", одной из любимых Диминых групп. И ее, Светки, кстати, тоже.
Дима во всех отношениях был парень весьма оригинальный. Чудак, так обычно называют таких. Достаточно широкий в плечах, грузноватый, склонный к полноте, он тем не менее отличался редкой для своих пропорций подвижностью. Язык у него был подвешен даже чересчур свободно, шутки и приколы сыпались из Димы, словно из рога изобилия. Вкупе с рэпперскими замашками это делало его душой любой компании, хотя нередко он перегибал со своими остротами, вызывая явное недовольство со стороны вышучиваемых. А очки, сидящие на крупном мясистом носу, придавали ему тот самый чудаковатый, но в то же время симпатичный, стильный вид. Возможно, именно благодаря этим очкам друзья дали ему прозвище "Глазок". Своему весу он был также обязан частым дружеским предложениям "потрясти сиськами", кои Дима стоически игнорировал.
Кроме репутации "большого приколиста", за мощной Диминой спиной был стаж двухлетней работы ди-джеем на одной из местных радиостанций. И это в его-то двадцать лет! У Димы, несомненно, просматривались определенные виды на будущее, так что Вера может быть довольна во всех отношениях, подумала Света, ощутив новый тупой укол зависти в сердце. Вера выглядела такой счастливой сейчас, когда они с Димой сидели почти рядом, их взгляды, устремленные друг на друга, были красноречивее всяких слов, а его правая рука под столом наверняка лежала на Вериной коленке... Света ощутила сухость во рту, ей почему-то очень захотелось встать из-за стола и куда-то исчезнуть, выплакаться... хотя плакать было не о чем. У них с Димой не было ничего. Только музыка, общие вкусы, возможно, объединяли их. И, она сильно надеялась, какая-то легкая маленькая симпатия к ней. Ей так хотелось этого...
(... однако, заглянув хоть на мгновение в мысли Димы, она бы не нашла там упоминаний о себе. Дима попросту не замечал Свету, она растворялась для него в широкой тени Веры, своей девушки, которую он любил. Если бы его спросили, как он находит Свету, он бы, вероятно, пожал плечами. Света? Маленькая, щуплая, какая-то вертлявая, делающая из себя бог весть что. Курносая чудачка. Любит модную музыку, ну да, кто же ее не любит? Он бы сильно удивился, узнав, что вызывает у Светы какие-то чувства. С какой стати? Он не давал ей повода.
К несчастью, или к счастью, заглянуть в мысли иного человека бывает порой совсем непросто...)
"... ты не хочешь потанцевать?..." - неловко поднявшись, спросил ее Славик, один из Диминых знакомых. Он был невысокий, коротко постриженный парень с бледными сухими губами, как-то выделяющимися на его лице на фоне остального. На нем был темный свитер и светло-коричневые туфли.
Честно говоря, Света бы с удовольствием потанцевала. Развеялась. Но только не со Славиком. Его короткая худая шея, словно у задрипанного цыпленка, вызывала у нее чуть ли не отвращение. И вообще в нем нет ничего хорошего, не то, что в Диме. "Нет, извини, я устала", - отрывисто ответила она, даже не посмотрев ему в лицо, переминающемуся возле ее стула. Славик растерянно моргнул и сделал горлом движение, точно проталкивая в себя сразу ставший душным воздух, чувствуя, как краска заливает его лицо. "А, ну ладно, извини", - тихо сказал он, повернувшись кругом, как на шарнирах, он торопливо зашагал в сторону, к креслу возле окна, сутуло наклонив плечи. Витя и Жора задыхались от смеха, ожидая приближения неудачника, своего друга. Жора еще несколькими минутами ранее сказал, что "эта цапля никуда не пойдет, даже не пытайся". Вот и говори после этого, что нет пророка в своем отечестве.
Света сделала каменное лицо - на всякий случай, вдруг кто-то видел. Это не их дело. Чего она должна танцевать с уродами, только чтобы сделать им приятное? Об ее самочувствии, кажется, никто не заботится. Она сделала еще глоток.
В конце концов, она могла бы пригласить сюда Сашу, ее старого поклонника. Вера не была бы против, ей всегда кажется, что чем больше гостей, тем лучше. Но не пригласила. Не пригласила же! Потому что хотя Саша тоже веселый, хороший парень, но он и в подметки не годится Диме. Зачем ей смотреть на них обоих, сравнивать, приходя к неутешительному выводу? Хотя, возможно, ей было бы не так скучно, и от мысли об этом ей стало еще досаднее. Здесь кругом друзья Веры, Димы, но не ее друзья.
"И кто же виноват?" - тихонько спросил ее внутренний голос. Света всегда была замкнутой. Точнее, замкнутой и общительной одновременно, своеобразная раздвоенность. Она стремилась к общению, но если уровень собеседника казался ей неподходящим, тут же обрывала его и замыкала душевные створки. А с теми людьми, которые казались ей интересными, обычно происходила обратная история: они не находили привлекательной ее и как-то сторонились. Словно какой-то рок. Только Вера, ее верная подруга, она всегда была с ней.
Внезапно Света ощутила потребность выговориться. Не кому-нибудь, а именно Вере. Рассказать ей, может, с ней что-то не так, рассказать про Диму, про то, что ее гложет. Вера поймет, она может понять. Света ухватилась за эту идею, как за спасительную соломинку. Как раз сегодня, в день рождения. Ей необходимо облегчить душу.
Она с надеждой посмотрела на Веру. Та сидела, подложив локоть под щеку. Дима тихо ей что-то рассказывал, поглаживая ее вторую, свободную руку. Глаза Веры были очень внимательными, далекими, целиком ушедшими в то, о чем ей говорил Дмитрий. Света не могла расслышать этого. Гости разбрелись по комнате: несколько пар танцевало под Джорджа Майкла; три девчонки и парень, под странным именем Воля, вероятно, производным от Владимира, сидели на диване; несколько парней ушли на балкон, покурить; некоторые другие из них решили, что самое время налечь на стол и, само собой, на выпивку. Так что Вера и Дима каким-то образом оказались почти в одиночестве, если не считать Светы, сидящей по другую сторону стола. Но оба они, судя по всему, на время забыли об ее существовании.
"Вера" , - позвала Света, машинально теребя скатерть, - можно тебя на минутку?"
Вера не услышала. Ей подсказал Дима, мягко коснувшись ее плеча и указав пальцем на Свету. "Что... что, Свет?" - оторвавшись от своих грез, спросила Вера. Она выглядела такой спокойной, такой убаюканной Диминым рассказом, что у Светы почему-то защемило сердце. "Ты не хочешь выйти немного проветриться?" - спросила она, пребывая в полной уверенности, что Вера ей не откажет. - "Дима, ты не против, я украду ее на пару минуточек?"
"Нет, Света, не сейчас. Я занята." "Мы заняты", - поправилась она, любовно взглянув на Диму. Дима улыбнулся Вере в ответ, затем повернул голову к Свете и, пожав плечами, сделал дурацкую гримасу. "Я тут не причем, я пленник в руках этой девушки, и сладостен этот плен", - в переводе на человеческий язык означала она. Затем Дима отвернулся, и они оба снова забыли о ней, Светке.
Возможно, все было бы еще ничего, но эта гримаса... Она пронзила ее сердце огненной стрелой. Стрелой боли, ревности. Неожиданно острой стрелой ненависти - к своей лучшей подруге, только к ней. Света почувствовала, что ее обделили, обманули, на нее наплевали. Вера отказала ей в помощи, когда это было так необходимо. Импульсивная, болезненно самолюбивая Светка вспыхнула, словно сухая бочка с порохом, занявшаяся от неосторожной спички.
Она ощутила резкое, невыносимо жгучее желание отомстить своей лучшей подруге. Ее зрачки судорожно сокращались, в них перемешались обида и злость.
В этот момент Дима наклонился и бережно поцеловал Веру в губы. Это стало последней каплей. Гроза достигла апогея, и внезапно Света обрела хладнокровие. Неестественное, убийственное хладнокровие женщины, до предела оскорбленной в своих чувствах и надеждах. И теперь решившейся на нечто чрезвычайно опасное.
Прежде всего Света оглянулась по сторонам, убедившись, что за ней никто не наблюдает. А затем поднялась со стула и тихо, по-кошачьему незаметно, выскользнула из центральной комнаты, где проходил праздник.
В комнате Веры, разумеется, никого не было. Нетронутая кровать, белоснежное покрывало. Приоткрытая форточка, несущая прохладную свежесть затухающего дня. Висящая на стене картина Айвазовского, маленький коричневый шкафчик для белья... и вот он, знакомый журнальный столик, на котором сбоку лежит небольшая прямоугольная картонная коробочка. Это оно. Света на цыпочках подошла к столику, чувствуя себя при этом натянутой струной, и дрожащей рукой взяла их. Верины таблетки со снотворным.
Иногда Вере трудно было заснуть, и она пользовалась ими, а как-то угостила Свету, когда они решили побалдеть и поваляться в кровати под медленную романтичную музыку, чтобы сверить, что им приснится. Крошечные беленькие кругляшки - без цвета, вкуса и запаха, почти как день рождения без "Юпи". И действовали безотказно.
Тревожный, полутемный коридор, ведущий в кухню. Голоса гостей, доносящиеся издали, из главной комнаты. "Света, остановись! Не делай этого!" Нет, это уже ее собственный, внутренний голос, звучащий громко и требовательно.
Дверь на кухню приоткрыта. Возможно, там кто-то есть? Света находит в себе силы принять естественный вид, хотя горящие щеки могут выдать ее, заходит внутрь. Она одна. В умывальнике - куча грязных тарелок. На столике вдоль буфета стоит серебряный поднос с дымящимися чашками чая. Вот она, любимая Верина чашка, с фиолетовым цветком. Кто должен следить за кухней? Конечно же, девочки. Но они сейчас сидят на диване и болтают, вместо того, чтобы подать на стол закипевший чай, который скоро остынет.
Света подходит прямо к подносу. Открывает белую коробочку. Ее лицо напряжено, оно выражает сложную гамму чувств. Сделает она это или нет? Сделает - что? Ей не хочется признаваться в этом самой себе. Две таблеточки, и Вера крепко уснет сегодня вечером, вероятно, дольше, чем обычно. Три таблеточки... она не знает наверняка, но может предположить... Рука колеблется. Значит, четыре. Четыре таблеточки. Спокойный Верин сон. "Зачем тебе это, Света?" Глупый вопрос.
Ей это совсем не надо. Ей не хочется этого. Ей вообще ничего не хочется сейчас. Возможно, она бы с удовольствием вернулась бы сейчас в главную комнату, ко всем, и скушала мягкий, рассыпчатый бисквит, приготовленный Вериной мамой. Но вся проблема в том, что ей больно, невыносимо больно даже думать о том, как она возвращается, заходит... и снова видит Диму и Веру. Вместе. Довольных. Счастливых. Обнимающихся. Эта легко представляемая сцена алмазом режет тонкое, чувствительное стекло ее души. Страшно думать о том, что она сейчас делает. Страшно представить то, к чему это приведет. Но куда ужаснее ничего не делать... вернуться к столу и быть чужой на этом празднике. Дима никогда не полюбит ее, а Вера... Вера подлая тварь!..
Она разжала руку и четыре маленькие "пуговки" упали в Верину чашку, мгновенно растаяв в горячем чае. Вот и все. Действие принесло ей облегчение. Теперь она вернет таблетки в комнату Веры, вернется к столу, так. А вечером Вера уснет, и больше не проснется. Потом обнаружат недостачу таблеток. Отчего девушка вдруг кончает с собой в день своего рождения? Кто знает. "Подростки склонны к суициду", - так писали в газетах. Возможно, Дима примет решение Веры на свой адрес. Свете было приятно подумать об этом. Как он будет корить себя, мучаться. А все отчего? Оттого, что не надо ошибаться при выборе своих подруг. Взбалмошная, неуравновешенная Верка вдруг обиделась на него и решила безболезненно покончить сразу со всем. Ужасно. Но нежная, понимающая Светлана, потерявшая свою лучшую подругу, сможет утешить несчастного парня.
Размешав ложечкой содержимое Вериной чашки, Света перевела дух. И тут прямо над ее ухом раздался звучный голос Димы:
- А что это ты здесь делаешь, Светка?..
Черт дернул Диму выйти в туалет именно в эту минуту. Черт направил его после сделанного дела прямо в кухню, черт подтащил его к двери и вынудил осторожно просунуть туда голову. После этого черт не успокоился. Неугомонный, непоседливый бес внушил Диме дурацкую мысль подкрасться к Свете сзади и напугать ее. Дима не видел таблеток и ничего не заподозрил. Он был лениво расслаблен и не ждал сюрпризов от этого прекрасного вечера. Но так получилось, по странному стечению обстоятельств, наверняка подсказанных тем самым жестоким чертом-забавником, что он сам привел себя на гостеприимный порог собственной могилы.
("Так проходит слава земная" - "сик транзит глориа мунди"...)
До предела натянутые Светкины нервы не выдержали такого непосильного испытания. Будто ошпаренная кипятком, она развернулась и чисто инстинктивным движением, со скоростью биоробота, правой рукой схватила лежащий на буфете, рядом с другими помытыми приборами, нож. А затем с силой, которую трудно было ожидать от такой маленькой и щуплой девушки, в том же паническом безумном порыве, по рукоятку вонзила его в Димин упитанный живот.
Сначала он даже не ощутил боли. Только безмерное удивление...
Впрочем, и в этих трагических обстоятельствах, Дима не упустил шанса показать себя "большим приколистом". Издав громкий судорожный вопль на таких высоких нотах, что у Светы заложило в ушах, он вслед за тем, как подрубленный, рухнул перед нею на колени, враз ослабевшими руками обхватив ее тоненькие ножки. Клонясь вниз, дрожа всем телом от полученного шока, он все-таки не падал, цепляясь за Светкины колени. Перед глазами Димы поплыл легкий туман, во рту появился медный привкус.
На несколько секунд после дикого крика воцарилась мертвая, глухая тишина.
Как только Света опомнилась, она тут же рванулась в сторону, отпихивая Диму ногами. Но выпутаться из его рук было нелегко, на это ушло несколько лишних секунд. Вырвавшись и стороной оббежав его тело, под которым уже начинала расплываться небольшая алая лужица, она бросилась к спасительной двери.
Но первой ее, дверь, открыла Вера. За Вериной спиной стояли испуганные гости: Таня, Володя, Жора, Витя, Виола, Славик, Толян. Увидев то, что происходит на кухне, окровавленного Диму, скорчившегося на полу со смертельно бледным лицом, Вера тихо сказала:
- Ах ты, сука...
Ее взгляд, устремленный на Свету, был полон свирепой ненависти. Казалось, еще мгновение, и она бросилась бы на Светку с выпущенными когтями, но в этот момент Дима поднял голову и прохрипел голосом, в котором преобладала обалделая изумленность:
- Она уда-рила меня, ребя... та... У-ууу...
"Ударила" он произнес как "утарила". Из уголков его рта медленно скатывались по лицу ярко-красные струйки. Ему было очень больно в живот, перед глазами мутилось, но Дима до сих пор не мог поверить, что это с ним происходит наяву. Слишком уж все сталось неожиданно.
Воспользовавшись этой секундой, когда внимание отвлеклось от нее к раненному Дмитрию, Света кинулась ко входной двери. К счастью для нее, та оказалась закрытой на один легкий замок. В спину ей, сбегающей по лестнице, полетел выкрик Веры:
- Остановите ее!.. И вызовите скорую, ради бога!!!
Догонять Свету бросились Витя с Жорой.
* * *
В этот день Саша как обычно ехал с Сергеем, в его старенькой синей "легковушке". Сергей обладал мастерским талантом выжимать из своего потрепанного ВАЗа все, на что тот был способен, демонстрируя настоящие "чудеса скорости на виражах". Такова была его странная манера езды - с диким визгом, напрямую, не сбавляя на поворотах. Даже в гараж он заезжал на приличной скорости, не обращая внимания на сжавшиеся лица и желудки невольных пассажиров. Впрочем, Саша уже привык к Серегиным чудачествам. Водилой, при всем том, он был классным, практически никогда не попадавшим в ДТП. Так что, хотя сейчас был уже вечер, синий ВАЗ стрелой летел по полупустынной улице, обгоняя попадающихся "тихоходов".
Они как раз проезжали по площади, недалеко возле которой обитала лучшая Светина подруга - Вера, у которой сегодня был День Рождения. На который Света так и не пригласила его, Сашу. Хотя и хотела вначале. Саша не слишком этому огорчился. Он ухаживал за Светой скорее ради развлечения, чем оттого, что она ему действительно нравилась. Таким уж он был парнем, веселым и легкомысленным. А Диму "Глазка" он хорошо знал, они были "друзьями детства". Но потом разошлись.
...Саша первым успел заметить впереди, в сумерках, бегущую навстречу человеческую фигуру, словно вынырнувшую из тумана, и закричал Сергею изо всех сил. Тот ударил по тормозам, но было уже поздно...
... Света неслась вперед, не разбирая дороги, не замечая ничего вокруг. Все смешалось в ее голове. Все, произошедшее столь быстро и стремительно. Лишь одна четкая, яркая картина неотступно стояла перед ее глазами, терзая воображение раскаленными иголками страха и стыда: Дима, стоящий перед ней на коленях, обнявший руками ее ноги, с ножом, торчащим из живота, и смотрящий на нее каким-то укоризненным взглядом. Это было невыносимо.
Кажется, кто-то гнался за ней по пятам, но страх придавал ей силы. Она летела в темноте, одинокая и потерянная. Света даже не заметила, что она уже бежит по автомобильной колее, а навстречу ей, на сумасшедшей скорости, мчится синий ВАЗ.
...она не ощутила момента удара, лишь почувствовала вдруг внутри какую-то странную пустоту, а затем все ушло, потухли звуки и цвета. И почему-то сразу стало легче.
... Саша вышел из машины и в отчаянии схватился за голову. Сергей сидел за рулем, как окаменелый, опустив руки. На его лице застыл один немой вопрос: КАК такое могло произойти?..
... Вера подошла к столу и дрожащими руками ухватила чашку с уже остывшим чаем. Ей нужно как-то успокоиться. Диму только что увезла скорая. Он был жив, и даже пытался разговаривать, несмотря на нож. Врачи сказали, что его нельзя вынимать. Они-то знают. Все будет в порядке, нужно только успокоиться. И ждать. Господи, почему это произошло???.. Несколькими большими глотками Вера почти до дна осушила чашку. Потом резко отодвинула ее от себя и, обхватив лицо руками, горько заплакала...
... Этот день тихо заканчивался далеко за смоляно-серым безучастным небом, где звезды плещутся, как крошечные раскрывшиеся раковины с жемчугом посреди бездонного океана. Там, где есть ответы, и нет вопросов, где имеет значение только миг, тающий в вечности. "Людские судьбы малы", - говорят эти холодные угольки света, а серповидная луна печально кивает, удивляясь собственному одиночеству.