Наступившей зловещей ночью Джузеппе Мачитозо тихо, чтобы никто не услыхал, собрал вещи и хотел было дать деру из деревни. На крыльце он послюнявил палец и вонзил его в небо: "Да, сдается мне, сейчас разразится торнадо", - подумал он и нахлобучил сомбреро поглубже. Выходя из калитки, Джузеппе увидел мертвого предводителя Хуана-Педро, без головы и в пончо, накинутым на безголовые плечи, посередине которых стоял треугольный колпак. Колпак тяжело вздохнул и сказал: - Джузеппе, сними с меня колпак, освободи меня! Мне душно, меня мучат видения обезьянитов! - Джузеппе не торопился помочь безголовому Хуану-Педро, он спросил: - А ты не задушишь меня, Хуан-Педро? - бывший предводитель еще более тяжело вздохнул и сказал тихо, но внятно: - Конечно, нет, Джузеппе, ты же мой друг, - и Джузеппе, конечно, снял колпак с мертвеца. А тот и спрашивает: - Скажи, Джузеппе, что ты хотел увидеть под колпаком? - после чего бросился на Джузеппе и стал его душить, приговаривая неизвестно чем: "Нельзя верить существу без головы, нельзя верить существу без головы" - так и задушил его насмерть.
Герман бывал в разных городах, и разных странах, летал самолётом, ходил пароходом, дремал в поездах дальнего следования, наматывал километры на колёса автомобиля, видел многое, но пристально не всматривался и поэтому был бодр, весел, счастлив, свободен. Ехал он в город Пермь по важному, но необременительному делу, всего на один день.
Виталик пообещал и понуро побрёл вдоль вечернего пыльного шоссе, а мимо него летели торопливые вечерние машины. Однако с другой стороны, в метре от трассы, широко раскинулось огромное кладбище, залитое светом битых фонарей. Низкий бетонный забор не скрывал жуткий, ощетинившийся иглами крестов и звёзд городок мёртвых. Виталику было грустно от степенной ночной прогулки рядом с мертвецами.