Условия конкурса: рассказ объемом не более 10 тыс. знаков. В тексте должна присутствовать фраза: "Технология не подвела его и на этот раз. Положение стало безвыходным". (Личное местоимение может быть изменено).
Три рассказа, опубликованные в СИ, не вошедшие в первую десятку.
Сюжет - компьютерная игра с летальным исходом. Понравился стиль повествования: рубленые, короткие фразы хорошо передают ритмику происходящего.
Очевидная ошибка: сообщать читателю в начале произведения о том, что будет в конце. Либретто нужно для оперы, но не для рассказа. Да и рекламная статья - лишнее, и без нее все ясно, а прием избитый.
" ...Как они успели подтащить пушки? Не знаю. Знаю только, что рядом со скачущим во весь опор конем внезапно взметнулась земля. Я упал и больно ударился боком о землю. Сразу вскочил. Конь сучил ногами и с мольбой смотрел на меня. Ему уже не подняться...."
Зависимость может быть разной: от наркотиков - или от чужих эмоций... Автор зацепил актуальную тему, но реализация получилась несколько искусственная: "непреодолимые" препядствия кое-где притянуты за уши.
" ... "Нарков" лечат уменьшением дозировки,- вспомнил Толик и попытался привести мысли в порядок.
Наверняка возможно постепенно снижать воздействие "сеансов". Для этого нужно только взломать собственную защиту от помех. Кое-что подкрутить, кое-где перепаять, немного изменить программу - и готово!
"Написать фантастический рассказ от первого лица, при этом не использовать местоимение "Я" при описании действий главного героя и в его репликах. Сюжет - старый, но достаточно широкий - петля времени, при этом в одном из промежутков должны быть задействованы персонажи из трех временных потоков. Объем - от 8 до 12 килобайт." (Хокан)
Рассказы, не вошедшие в первую тройку.
Встретить на пересечении времен своего собственного двойника - пожалуй, наиболее избитый прием, когда речь заходит о хроно-петлях. Но для трети конкурсантов он почему-то оказался самым привлекательным. Приятно, видимо, в столь необычных, психотравмирующих условиях увидеть родное лицо.
Основное условие конкурса - петля времени и персонажи трех временных потоков - выполнено безукоризненно. Но кроме этого в рассказе, к сожалению, ничего нет. Больше похоже на отчет о ходе эксперимента, чем на живое повествование.
"...Память услужливо напоминает в деталях, как на первой попытке, конечно же, ничего не вышло, потому что остальные двое, Второй и Третий, не давали ничего делать. Они рвали приборы из рук и кричали, что лучше знают, потому что они, дескать, уже разобрались и сами все сделают. Как, спрашивается, они могли разобраться при таком дурдоме?.."
"Один день" Ольга Бакк и "Хмурое утро" Михаил Сенин - сравнительный анализ.
Один и тот же сюжет в женском исполнении и в мужском. Триединая героиня и триединый герой.
Попытки разобраться в происходящем с кухонно-комнатных позиций, в обоих случаях совершенно безуспешные. Мужикам было проще: у них водка оказалась, она, родимая, настроила их на здоровый экзистенциальный лад и морально примирила с происходящим. Дамам пришлось труднее: у них ничего такого не было, а может, было (общий день рождения все-таки, вместе справляли, и неоднократно), но дамы - они ж не злоупотребляют, а посему несчастным пришлось довольно долго продолжать бесплодный, кишащий банальностями поиск истины... Остальное - как водится - за жизнь: дамы, естесссно, про мужей и про кулинарию (хорошо хоть, не про шмотки), мужики - про политику и про бабки (спасибо, что не про футбол). В первом случае, как положено, слезы с переживаниями, во втором - тосты с дежурными простецкими выражениями...
Вопрос (риторический, естественно): дамы-господа-авторы, вам фантастика в процессе сочинения не сильно мешала?
"...Чай пили молча, поглядывая друг на друга. Торт был вкусный, даже ей понравился. Интересно, если бы не эта встреча, кто научил бы нас печь торт?
Постепенно разговорились, выяснили, что мы не любовницы, а как ни странно жены. Хотя, по идее - если муж, то не любовник? Но мне пришлось фотографии первого мужа предъявить для доказательства. Огорчило ее, что придется второй раз замуж идти. Свадьба у них только вчера была. Этот факт как-то вылетел у меня из головы. Точно, и у меня вчера мог бы быть юбилей первой свадьбы..."
"...- Да пошёл ты. - Подпол усаживается на свободную табуретку. Тоже привычно так садится, как у себя дома. - Нужна мне твоя квартира. Да садись ты где сидел, чудо в перьях. Не мафия мы. Ты не мафия? - смотрит на меня. Отрицательно мотаю головой. - Вот видишь, не мафия. Лучше скажите мужики, что вы обо всём этом думаете?
- О чём? - спрашиваю.
- О встрече нашей, мать твою керзоном по самый кобзон коромыслом через семь гробов да с присвистом в центр мирового равновесия! - с этой руладой подпол с размахом бьёт в стол кулаком. - Фантастику читали когда-нибудь? Петли времени и прочая хренотень?..."
Производственная морализаторская драма. Это, наверно, очень удобно, когда будущее "я" предостерегает настоящее "я" от некрасивых поступков. Можно не захламлять перегруженные работой мозги размышлениями об этике. А мозги читателя, соответственно - излишками авторской фантазии.
"...Ускакала - аж стены завибрировали! А мне вонь тут свою оставила! Не понятно: то ли она таким парфюмом пользуется, то ли сама так воняет, непосредственно? Мы с Валентиной как-то спорили об этом - остановились все-таки на втором варианте.
У-ух, как мне она ненавистна, эта Таиска! Ненавижу, ненавижу! Ни о ком за свои двадцать пять лет так искренне еще подумать не смогла! А о ней вот - могу! Причем - без напряга.
Завтра ведь выставит опять себя перед начальством героиней! Все она, все на ней... Нет, точно надо Валькин отчет запоганить! Чтоб места живого не осталось!.. "
По моему скромному мнению, в романе "Конец вечности"Азимов полностью исчерпал тему хронослужбы-вне-времени. Планка высока: чтобы превзойти мастера, нужно предложить что-то совсем уж "эдакое". Автору этого показалось мало: он заодно решил исправить оплошность Брэдбери, убрав хрононарушителя подальше от сакраментальной бабочки. Совершенно обезоруживающим способом: растяпу задавили дистанционным гипнозом прежде чем он успел совершить роковой поступок.
"...На первых порах все шло как по маслу. И три года, то бишь три десятка столетий, путешествий во времени пролетели для меня, как один увлекательный миг.
Более того, все мои, навеянные хронотренингами, "страхи"так ни разу и не реализовались на практике.
Меня не съели, не сожгли, не заразили неизлечимой болезнью... И, даже, ни разу не провозгласили ни "мессией", ни "богом"?
Последнее, разумеется, слегка задело мое самолюбие. Но, вместе с тем, избавило от "роковых" для людей моей профессии соблазнов..."
Судя по всему, автора загрызла ностальгия по ушедшему детству золотому.
"Всем известно, буква Я -
В азбуке последняя.
А известно ли кому
Отчего и почему?.. "
Сколько всего сразу приходит на память: "Пропавшая буква", "Аля, Кляксич и буква А"...
"... Многие из нас помнят, как поднялся вдруг Алфавит, разлепил почти сросшиеся страницы и показал нам язык: "М-м-м". Так, вместе с буквой М на свет появился Язык. Только потом мы поняли, что Алфавит вовсе не об этом думал, когда показал язык, он всего лишь показывал нам, какие мы все недотепы. Что тут началось, одни за другим мы вскакивали с криками, рождая очередные буквы! "Пэ, А, - кричали мы, - О, Тэ, Зэ... "
Кто-то крикнул "Рэ", и нам так понравилась сия буква, что мы попросили произнесшего ее крикнуть на бис... "
Временная петля без всяких авторских "
добавок". Рассказ не то чтобы оригинальный, но, по крайней мере, не раздражает избытком банальностей. Написано достаточно живо. Поделка, но поделка неплохая.
" ...Представьте себе, что ночь превращается в день, а побег рябины вымахивает до жутких размеров за неприлично короткий промежуток времени. Представили? А теперь попробуйте-ка заставить себя обернуться на лагерь... Страшно? А вдруг его там нет? Вот-вот... Его там и не было.... Всё было.... И лес сосновый, правда слегка заросший, и даже весьма приятное на вид озеро... Только вот лагеря нет... "
Достаточно стандартный ход - попытка ученых перебросить в настоящее человека из прошлого - обретает в рассказе совершенно неожиданное развитие.
Написано живо, эмоционально.
В порядке замечания: слишком схематично. Автор дал "скелет" рассказа, не соизволив прописать целый ряд деталей. Агрессия Пациента так и не получила психологического обоснования. Поведение персонала невозможно объяснить с позиций здравого смысла. Да и сама гениальная догадка Совета об истинном значении ЧП совершенно непонятна: они ж "Пациента" не читали, откуда им знать, что там случилось в вулканическом прошлом Земли.
" ...Говорят, перед гибелью видишь калейдоскоп жизни. Картинки из юности, молодость. Моменты радости, печали. Неправда. Нет ничего, кроме боли. Он это теперь знал точно. Нет ничего кроме боли? Есть. Ужас. Попытался закрыть глаза. Не сумел опустить веки. Ни застонать, ни заплакать тоже не удалось. Вдали забрезжил свет. Сознание равнодушно приняло это. Но в душе затеплилась надежда: все. Смерть в конце концов тоже может быть облегчением... "
Самое загадочное и спорное произведение конкурса. Философия рассказа представляет собой своеобразный компилят христианских апокрифов, колеса Сансары и неомистики.
Замечания: ключевая метафора - на совести автора рассказа (аналогия с ульем и пчелками - образ по меньшей мере неточный). "Игровые" крестьянские сцены безжалостно обрезаны, их можно было бы прописать и поподробнее.
Наиболее яркое место в рассказе - сцена в будущем:
" ... - Эй, парень, ты жив? - голос со странным акцентом, словно у внезапно выздоровевшего немого, заново учащегося говорить.
Ондрей опасливо зашевелился, приподнял одну руку, увидев выбирающегося из нутра чудища мужчину. Мужчина сделал три кисельных шага и присел над Ондреем, облокотившись о блестящие усы красного зверя. Его лицо прямо на глазах начало приобретать обеспокоенное выражение: нахмурились брови, сузились глаза и поджались губы.
Со всех сторон огромной улицы словно вурдалаки медленно приближались точно такие же кошмарные кисельные люди... "
Все произведения, представленные на конкурс Предгорье, с линками, в таблице результатов, можно посмотреть здесь.