Аннотация: если прочитал, оставь комментарий! осчастливь автора!
Глава 4
Больше поджигать было нечего. День почти закончился. Факел в руке Анны быстро прогорал, он был сделан из синтетических футболок, которые больше плавились, чем горели. Люди отступали вперёд спинами, боясь выпустить крыс из поля видимости.
- Бросай тележку, она только мешает.
Анне пришлось напрячься, чтобы заставить пальцы разжаться. Ташев забрал у неё факел, позволяя набить консервами карманы бушлата.
Крысы толпились у порога торгового центра. Их носы ходили ходуном, втягивая воздух. Некоторые вставали на задние лапы, и тогда их рост достигал полуметра. Лапы с острыми когтями подрагивали, словно прощупывали воздух.
Люди отступали всё дальше под пристальными взглядами грызунов. 'Когда факел догорит, мы останемся в темноте на их территории' - с ужасом думала Анна, не отрываясь глядя на крупную крысы, выделяющуюся среди прочих подранным ухом и наполовину отгрызенным хвостом. Это определённо был вожак. Именно его стоило опасаться в самую первую очередь.
Факел погас.
Крысы ещё какое-то время стояли в дверях. Ташев и Анна переглянулись. Солнце наполовину ушло за горизонт, и наползала непроглядная ночь. У крыс появилось огромное преимущество - они выросли во тьме. Люди же становились совершенно беспомощными. Они превращались в лёгкую добычу. Десятки голодных пастей готовились разорвать их на куски.
- Бежим! - выкрикнула Анна, хватая Артёма Михайловича за руку.
Они развернулись и рванули со всех ног от страшного места. Бежали, не разбирая дороги. Впрочем, в опустевшем, разрушенном городе было сложно ориентироваться, даже если большая часть жизни прошла на этих улицах.
Крысиный вожак повёл подвижным носом, сосредоточенно вынюхивая воздух. А потом смело выбежал наружу. За ним устремились остальные. Серая лавина выплеснулась на улицу, укрытую чёрным снегом. Добыча уходила.
'Это конец', - пронеслось в голове Анны, когда стало совсем темно. В темноте она налетела на остановившегося Ташева, копавшегося в кармане. Они пробежали совсем немного, но силы быстро уходили. Артём Михайлович наконец справился с трясущимися руками и включил фонарь. Луч заставил преследователей остановиться.
- Куда дальше? - спросила Анна, опасливо смотря, как некоторые особи обходят их вокруг.
- Нужно найти хоть какое-то помещение с целыми дверями. Нам до сторожки не успеть, - последние слова Артём Михайлович буквально выдавил из себя вместе с кашлем.
Анна забрала у Ташева фонарик, старый майор благодарно кивнул и сплюнул густую кровавую слюну. Девушка резко повела фонарём из стороны в сторону, отпугивая слишком наглых крыс, успевших подойти с тёмной стороны.
- Давайте, подойдём к стене, так эти твари не смогут подкрасться сзади.
Стараясь не провоцировать животных на агрессию, люди перешли улицу и уткнулись в кованную решётку забора.
- Там больница, - сказал Ташев. - Идём.
Но чтобы дойти до калитки, нужно пройти ещё около двухсот метров. А фонарик начинал тускнеть. Отчаяние и желание спастись вытеснили все другие чувства. Инстинкт выживания полностью завладел двумя людьми, затерянными среди нового, неуютного и очень опасного мира.
Они не сразу заметили перемену в поведении крыс. Всё внимание Анны и Ташева было сосредоточено на гаснущем фонарике и приближающейся калитке. Вожак стаи остановился. Шерсть на его спине вздыбилась, он чувствовал что-то в воздухе. Добыча перестала заботить его. Из дома на другой стороне улицы приближалась чужая стая.
- Смотрите! - Анна выхватила лучом света бегущих вприпрыжку крыс из здания на противоположной стороне улицы, некогда называвшейся Парковой. - Они нас окружили!
- Нет. Это другие, - Артём Михайлович делал между предложениями паузы. - Смотри!
Одна крысиная стая с разбега врезалась в другую, преследующую людей. Началась грызня. Клоки шерсти летели во все стороны. Крысы подняли писк. Они вертелись, подпрыгивали, стараясь вцепиться в противника, рвали поверженного когтями, вгрызались в глотки.
'Это шанс' - мелькнуло в голове Анны. Не сговариваясь, они с Ташевым ускорили шаг, почти не оглядываясь назад, где слышалась возня, хрипы и взвизгивания.
По аллее, окантованной погибшими клёнами. Мимо четырёхэтажного здания поликлиники. У центрального крыльца лежал на боку микроавтобус 'Скорой помощи'. Ещё две машины, столкнувшиеся нос к носу, перегораживали аллею. Люди свернули за здание и выбежали к одноэтажному домику.
- Туда, - Ташев вытер тыльной стороной ладони выступившую на губах кровавую пену, бег выматывал, но он не мог остановиться.
Дверь в здание была сорвана с петель и лежала на ступенях. Зато окна оказались узкими и зарешёченными. Фонарик светил так тускло, что видимость упала до одного метра. Анна забежала вперёд, чтобы удостовериться, что в помещении нет крыс.
- Здесь есть двери, можно закрыть! Сюда! - девушка потянула Ташева за собой.
Они вбежали в маленький кабинетик. Анна тут же захлопнула дверь и привалилась к ней. Дыхание было сбито напрочь. Ташев же вообще растянулся на холодном полу и пытался дышать хоть как-то. Его лёгкие горели огнём, во рту чувствовался противный металлический привкус крови. Сердце колотилось где-то в глотке.
Фонарик окончательно погас. Анна сунула бесполезный предмет в карман. Бросить его на пол не смогла. Она тихо сползла по двери на пол. Холода пока не чувствовалось. Дрожали колени и руки. Так страшно ей было лишь в тот последний день. Сквозь хриплое дыхание своё и Ташева Анна прислушивалась к тому, что происходит за дверью. Там было тихо. 'Но разве они не найдут нас по запаху? Придут и загрызут. Или будут ждать, пока мы здесь не умрём с голода? Или замёрзнем?' - спрашивала сама себя Анна и не находила ответов.
Прошло около получаса, прежде чем они хоть как-то пришли в себя. Ташев подполз к двери, уперевшись в неё всем весом.
- Поищи, чем можно забаррикадироваться, - сказал он.
Анна, передвигаясь на четвереньках, поползла вдоль стены и довольно быстро наткнулась на угол массивного стола. Если бы не толстая шапка-ушанка, её череп не выдержал бы такого столкновения. Чтобы придвинуть стол к двери, пришлось что было сил толкаться ногами. Но когда стол был придвинут, пришло спокойствие - теперь крысы не смогут ворваться через дверь. Осталось только переждать ночь и осмотреться, что к чему.
Когда волнение немного улеглось, и уровень адреналина в крови упал, стало холодно. Если бы было чуть светлее, стало бы возможным увидеть, как от дыхания поднимаются к полотку облачка пара. Сидеть на полу становилось невозможно, но зажигать костёр означало привлечь внимание крыс.
Анна решилась чиркнуть спичкой, чтобы при свете отыскать хоть что-то, что помогло бы им пережить эту ночь. В углу она заметила узкий высокий шкаф, больше похожий на широкий гроб. Девушка подошла к нему и распахнула дверку.
- Здесь халаты, можно подстелить их под себя, - предложила она.
- Боюсь, этого будет мало. Помоги, - Артём Михайлович потянул шкаф на себя.
Анна задула спичку. Вдвоём им удалось перевернуть шкаф дверкой вверх.
- Нам придётся спать в этом ящике. Никогда бы не подумал.
- Точно, зато мы не замёрзнем!
В шкафу было тесно. Халаты Анна аккуратно разложила на задней стенке, ставшей дном, а бушлатами они укрылись. Чтобы сохранить тепло, приходилось прижиматься друг к другу и закрыть дверку. Скоро воздух в шкафу стал более тёплым.
'Как странно лежать в деревянном ящике, - подумала Анна, почти засыпая. - Как будто лежишь в гробу, готовом опуститься в могилу'. От приступа клаустрофобии её спасало присутствие Ташева. Артёма Михайловича мучили судороги. Он никак не мог согреться, но вскоре забылся беспокойным сном.
Анна покрепче сжала висящий на шее плеер, вцепившись в него, как верующий цепляется за крестик в момент молитвы или сильного переживания. Эта вещь всегда была с ней. В этой металлической коробочке хранилась, недоступная сейчас, музыка из того, живого мира.
***
- Поздравляю тебя, - сказал Артём Михайлович утром, - мы спали в городском морге.
- Что? - Анна была увлечена вскрытием консервов, желудок настойчиво требовал еды.
- Вот, - Артём Михайлович показал ей извлечённый из ящика стола журнал, - тут расписано, какой покойник когда поступил и причина смерти.
- То есть там, - девушка указала ножом, испачканном в рыбе, на дверь, - в холодильниках лежат мёртвые люди?
- Да, - Ташев зашёлся кашлем и не сразу смог взять открытую банку.
- Хорошо бы там крыс не было.
Сидеть в запертом кабинете после скорого завтрака стало совсем невыносимо. Сквозь мутное стекло пробивался ещё более мутный свет. Наступило ещё одно утро. Как ни прислушивались живые к тишине морга, она ничем не нарушалась, и они решились на вылазку.
- Только оружием обзаведёмся, - прохрипел Ташев. - Отломай ножки у того стула.
Анна подчинилась. Она старалась не обращать внимания на отвратительные пятна на коже бывшего майора, пузырьки на которых налились беловатым гноем. Ташев слабел с каждым днём.
Перехватив поудобнее ножку стула, Анна высунулась в коридор. Девушка ожидала увидеть там полчища крыс, только и ждущих подходящего момента, чтобы накинуться на любого, кто покажется из-за двери. Но на грязном полу кроме отпечатков военных ботинок ничего не было. За Анной вышел Ташев.
В коридор выходили ещё четыре двери. За одной располагался зал для вскрытий. Анна поняла это по секционным столам и каталкам.
- Здесь инструменты есть, - Ташев распахнул стеклянную дверцу медицинского шкафчика. - Лучше бы были лекарства.
- Думаете, у них не истёк срок годности?
- Это было бы лучше, чем ничего. Кажется, я умру здесь.
- Зачем вы так говорите? Может быть, у вас аллергия?
- Аня, глупо надеяться, - Ташев присел на стул и перевёл дыхание. - Это действие радиации.
- Но ведь на меня она не подействовала! - Анна стояла перед ним, крепко сжимая ножку-дубинку.
Ей не хотелось оставаться совершенно одной в городе, где всё отдано крысам. И было жаль Ташева. Но она ничем не могла ему помочь. 'Будьте вы прокляты!' - подумала девушка о Батманове и остальных, бросивших их на поверхности. Анна была уверенная, что в Бункере Артёму Михайловичу смогли бы помочь.
- Этого, мы пока не знаем. У тебя молодой организм. Ладно, тут нечем поживиться. Идём дальше.
В зал, где находились только холодильные камеры, они заходить не стали. Что там может быть, кроме так и не похороненных покойников?
За третьей дверью им несказанно повезло.
- Генератор! - Анна даже наощупь узнала бы эту машину. - Не может быть! У нас будет свет!
Девушка, отложив импровизированное оружие, обошла вокруг машины. Она внимательно осмотрела генератор, чуть ли не пробуя его на зуб.
- Вы понимаете, Артём Михайлович, что это значит? Когда мы его запустим, то тут можно будет жить! Крысы никогда не нападут, если у нас будет освещение.
- Не радуйся раньше времени. Он может быть сломан. Разморожен.
Но даже справедливое замечание Ташева не испортило Анне настроения. Для неё впереди забрезжил свет в прямом и переносном смысле этого слова. Она всё говорила и говорила о том, как можно будет устроить жизнь в морге при работающем генераторе:
- Артём Михайлович, мы хорошо устроимся. Починим дверь, натаскаем сюда продуктов, дрова. Найдём для вас лекарства - и всё пройдёт. Здесь же можно жить лучше, чем в Бункере!
- Аня, - позвал Артём Михайлович.
Но девушка была слишком возбуждена, она строила планы на будущее.
- Аня, - Ташев позвал громче. - Здесь перегрызены все провода. И наверняка нет горючего.
Кашель Ташева оборвал радужные мечты Анны. До того, как запустить генератор, нужно было позаботиться о том, как не замёрзнуть следующей ночью и чем набить живот. В тот торговый центр соваться было страшно, там крысиная территория. А потом Анна вспомнила и о другой стае, которая вчера нечаянно спасла от верной смерти их с Артёмом Михайловичем.
***
И всё же морг оказался идеальным местом. В нём не было чем поживиться и крысам здесь делать было нечего. Выйдя на улицу, Анна и Ташев, опасливо оглядываясь, отправились на разведку ближайшей территории.
В основном здании больницы царил бедлам. Заходить вглубь они не рискнули, удовлетворившись обследованием ближайших к выходу помещений. В ординаторской нашлись диваны со съёмными подушками и разбросанные по полу пледы.
Анна сложила полезные находки на каталку с подвёрнутым правым передним колесом. Ташев помог ей разломать пару стульев и стол, чтобы их можно было использовать для костра.
- По крайней мере, сегодня мы не замёрзнем, - Артём Михайлович слабо улыбнулся.
Из лекарств, найдены в ординаторской, они рискнули взять только йод, зелёнку, нераспечатанную упаковку ваты и бинты.
- Ой, - вскрикнула Анна, когда они сунулись в соседний кабинет.
Ташев заглянул внутрь поверх её плеча. На крюке для люстры болталась верёвка с застрявшим в петле черепом. Остальной скелет был разбросан по полу. Даже такой дилетант в анатомии, как Анна, мог бы сразу увидеть, что кости далеко не все. А на тех, что остались лежать, видны следы зубов. Крысы добрались до повесившегося и объели мясо.
Анна не стала спорить, ей самой хотелось поскорее вернуться в морг и запереться там. Мрачные мысли настойчиво лезли в голову. Анна представила себе, как человек в отчаянье, в безнадёге, без возможности спастись, встаёт на табуретку, мастерит петлю и одним движением кончает свои муки. И ему уже ничего не страшно, ему не о чем заботиться, ему всё равно. А потом появляются прожорливые твари и объедают мёртвое тело до костей. Не удивительно, что крысам удалось выжить и неплохо утроиться в этом новом мире. Они стали новыми царями природы, сменив на этом сомнительном посту человека.
***
Вдвоём они кое-как протащили каталку по снегу к почти обжитому моргу. Ташев тут же принялся устраивать очаг. Скальпелем он вырезал кусок линолеума, добираясь до цементного пола. Жестяной лоток, куда раньше складывали грязное бельё, стал отличной жаровней. Пока Артём Михайлович возился с костром, Анна разгружала каталку.
- Нам придётся выйти отсюда ещё раз - из еды только три консервы. Нужно вернуться к торговому центру или поискать еду в больнице.
- Хорошо, - согласился Ташев, - Но там тоже могут быть крысы.
В больничной столовой все окна были разбиты. Ветер трепал единственную оставшуюся висеть прорванную занавеску, превратившуюся из тюля в нечто серо-чёрное. С потолка свисали круглые плафоны. Столы больше напоминали баррикады, они перегораживали середину столовой, деля её на две неравные части.
- Кто-то пытался от чего-то спрятаться, - предположил Ташев, разглядывая шаткие заграждения.
- Или от кого-то. Здесь же было много еды. Наверное, оставшиеся после взрывов в живых искали, чем бы поживится.
Анна оказалась права. Они расчистили себе дорогу и прошли во внутренние помещения кухни. На металлических дверях кладовой красовались глубокие царапины, вмятины и следы копоти. Десять лет назад обезумившие от голода люди, пытались вскрыть кладовую как могли.
- Смотрите, дверь подперта, изнутри её не открыть, - Анна с огромным трудом оттащила перевёрнутый холодильник, который одним концом упирался в дверь кладовой, а второй почти касался противоположной стороны узкого коридора.
- Думаю, тот, кто это сделал, отомстил тому, кто заперся в кладовой. Это была борьба за продовольствие.
- И в ней тоже никто не победил, - девушка набрала побольше воздуха, как перед прыжком в воду, и открыла кладовую.
Ей на ноги выпал мумифицированный скелет мужчины во врачебной одежде. Анна отскочила. Ташев, напротив, присел и внимательно осмотрел тело.
- У него все пальцы содраны. Наверное, хотел выйти оттуда, - заключил Артём Михайлович и жутко закашлялся.
Все консервы в кладовой были вскрыты, валялись пустые мешки и банки. В одном её углу виднелась куча человеческих экскрементов.
- Похоже, он сидел здесь, пока не закончилась жидкость. Так ему и надо, жадная скотина! - Анна с презрением посмотрела на труп, который спустя столько лет наконец вырвался из тюрьмы, куда сам себя упрятал.
- Ты понимаешь, что за ад здесь творился, когда всё произошло? - Ташев влез на пустой ящик и обыскивал верхнюю полку.
- Да, но ведь...
- Хочешь сказать, - перебил Артём Михайлович, - что нужно оставаться человеком в любой ситуации?
- Именно. Как можно было продолжать убивать после того, как это случилось со всем миром? Неужели нельзя было сплотиться? Постараться пережить радиационные бури мирно? - Анна стояла посреди кладовой, в которой десять лет пролежал мёртвый человек, и никак не могла понять снисходительный тон Ташева.
- Ты выросла, можно сказать, в тепличных условиях. Люди в момент опасности редко руководствуются здравым смыслом, - Артём Михайлович спустился и уселся на ящик, чтобы перевести дыхание. - Они здесь, оставшись в темноте, в страхе, в почти замкнутом пространстве, выживали только благодаря животным инстинктом. Боюсь, что дело дошло до каннибализма. Вряд ли кто-то, поголодав неделю, остановится перед тем, чтобы отобрать у более слабого еду.
- Это чудовищно. Значит, нам несказанно повезло, что мы пересидели это время в Бункере, - Анну поразила мысль о том, какую жертву принесли её родители, отдав единственный пропуск, чтобы уберечь своего ребёнка от кошмара.
Чтобы не разреветься, девушка отвернулась от Ташева и принялась обыскивать полку, рядом с которой сидела. Тем временем Артём Михайлович закашлялся особенно сильно, с надрывом и хрипами. Анна отшвырнула пустую банку и бросилась к нему.
- Артём Михайлович! - но чем она могла помочь старому майору, кроме дружеского участия.
Лицо Ташева приобрело синюшный оттенок, он не мог нормально вдохнуть из-за душащего кашля. Слабо оттолкнув Анну, Артём Михайлович отвернулся, и его вырвало кровавыми сгустками. После рвоты кашель утих. Привалившись затылком к нижней полке, Ташев пытался восстановить дыхание.
- Продолжай искать, - прохрипел он. - Мы не можем вернуться с пустыми руками.
- Да, хорошо. Я сейчас.
Анна ускорила поиски, понимая, что в холоде Ташеву не может стать лучше и нужно как можно скорее возвращаться в морг. К их счастью, закрывшийся в кладовой доктор не успел добраться до всей провизии. Девушка без разбора набивала банками наволочку, захваченную из ординаторской ещё во время первой вылазки.
- Помоги встать, - Ташев протянул ей руку.
Анна потянула мужчину вверх. Он показался очень тяжёлым. Идти Артёму Михайловичу было трудно, поэтому Анна подставила своё плечо.
- Ничего, ничего, - бормотала она. - Сейчас мы дойдём, разожжём огонь, вы согреетесь. И станет гораздо лучше. Вот увидите. Вы поправитесь.
Тащить наволочку с едой и Ташева становилось почти невозможно. Однако ей и в голову не приходило бросить всё. День клонился к концу, а ночь Анна хотела встретить в надёжно запертом, тёплом кабинете, где они оказались бы в безопасности.
От основного здания до морга было всего около шестидесяти метров. На улице они остановились. Артём Михайлович почувствовал себя в состоянии идти самостоятельно, и Анна смогла отпустить его.
- Крысы, - прошептал Ташев, когда они прошли большую часть пути.
- Где?
- Чуть правее. Их всего две. Они не должны напасть.
Но крысы напали. Вздыбив шерсть на загривках, животные длинными прыжками стали приближаться к людям. В открытых пастях виднелись крупные желтоватые зубы. Анна почти почувствовала, как эти зубы хватают её за ногу. В этот момент в ней что-то надломилось. Никогда прежде она не причиняла никому боли, если не считать пары синяков поставленных в детском саду в спорах за игрушку.
Сейчас же, едва первая крыса приблизилась к ним, готовая прыгнуть и укусить, Анна с размаху встретила её наволочкой с консервами. Удар получился сильный и пришёлся точно в голову. Что-то противно хрустнуло. Завершила прыжок уже мёртвая крыса. Шея её своротилась на бок, из пробитого черепа на чёрный снег вытекала красная кровь.
Вторая крыса атаковала Ташева. Тот встретил её пинком. Но не убил, а только отбросил от себя в сторону. Крыса взвизгнула, приземлилась на четыре лапы, развернулась и снова пошла в атаку. Но тут подоспела Анна. Она опустила на животное тяжёлый мешок-наволочку. Крыса осела, но продолжала сучить лапами, стараясь зацепить человека. Анна, впав в какое-то безумие, принялась колотить издыхающую тварь, пока Ташев её не остановил.
- Довольно, ты её прикончила, - Артём Михайлович подобрал первую крысу и поспешил к моргу.
Анна пошла за ним. Её мутило. Сегодня она совершила своё первое убийство и чувствовала себя отвратительно.
***
Входную дверь они кое-как приставили к косяку и подпёрли парой каталок. Двери в кабинет, где провели прошлую ночь, тоже закрыли и придвинули к ней стол. Появился даже намёк на уют: в углу горел костёр, в другом - высилась горка дров, ближе к огню Анна устроила постели.
- Между прочим, её можно есть, - Артём Михайлович жарил крысу, убитую Анной. В тепле он действительно почувствовал себя почти хорошо.
- Нет, я не смогу. Это ведь крыса.
- Это мясо. Попробуй.
Запах был специфический, но приятный. Анна уже и не помнила, когда в последний раз ела вдосталь жареного мяса.
- Немного жестковато и нет соли, - прокомментировала она, прожевав кусок.
- Зато теперь мы на равных. Завтра можем притащить сюда ещё дров и попробовать поохотиться.
- Как вы себя чувствуете?
- Давит в груди, - признался Артём Михайлович. - Мне просто нужно хорошо выспаться.