Вот уже второй час генерал милиции Майкл Абдурахманович Де Пиночет-Задунайский играл на однострунной балалайке изобретенный специально для него опус для барабана с оркестром. Напоминающие сосиски пальцы исполина контрразведки проворно бегали по ладам инструмента, и адъютанты в приемной слышали утробный припев:

"Бала-ла! Бала-ла! Балалайка - зараза!!! ",издаваемый луженой глоткой певца. Неожиданно треньканье и дикие крики прервал страшный грохот. Дверь рухнула и перед подчиненными предстала изумленная физиономия Де Пиночета в дымящемся фраке с горящими обломками балалайки в руках. Изо рта гения торчал гриф.

-Слушаемся!!- взвыли адъютанты и бурей помчались в кабинет Ивана Перепетуевича Пронина, где детектив вот уже месяц допрашивал пойманного с поличным некоего Телефона Зуммеровича Матрасова. Телефон Зуммерович висел на портативной дыбе и молчал, как в рот воды набрал. Может, это явилось следствием того, что Пронин в первый же день пыток вырвал тому язык раскаленными щипцами, а может быть и нет. У Пронина, как известно, на допросах разговаривали даже неодушевленные предметы, как то: камни, пистолеты, овчинные тулупы и тому подобное. Как бы то ни было, но Пронин, обливаясь потом, исступленно стегал Матрасова плеткой -семихвосткой и ничего вокруг себя не замечал. Телефон Зуммерович только многозначительно квакал, словно давая понять, что знает он много, но молчать будет конкретно. Ворвавшиеся в кабинет прихвостни повалились Пронину в ноги и дрожа от ужаса выкрикнули: "Там!! САМ!!"

Иван Перепетуевич молниеносно все понял и, схватив потрепанный доклад со скоростью звука ворвался в разрушенный кабинет Де Пиночета. Генерал ошеломленно продолжал сидеть с грифом во рту, выпучив крохотные поросячьи глазки. Неожиданно он вскочил и с ревом набросился на Ивана Перепетуевича. едва не проломив тому голову остатками балалайки.

-Как выглядишь, мерзавец!' -гремел Майкл Абдурахманович. -Где политес?!

Политесом он называл резиновую соплю под носом, которую Пронин в спешке забыл пристегнуть. От страшного крика генерала Пронин немедленно наложил в штаны и, не растерявшись доложил: "Новая форма, Ваше мужество!! Сопли отменены секретным указом!!", после чего доступно, при помощи сквернословия, объяснил Де Пиночету, что в знак уважения к генералу согласно последней инструкции маршала милиции Теодора Пупкина, на доклад положено являться с полными штанами, как бы символизируя свое ничтожество.( именно с тех самых пор, с легкой руки Ивана Перепетуевича, кабинет генерала Де Пиночета стал напоминать конюшню и свинарник одновременно). А так как Де Пиночет с утра до вечера слушал доклады подчиненных, то вскоре он вынужден был принимать мерзавцев в противогазе со специальные встроенным громкоговорителем. Впрочем, это ему отчасти и понравилось .поскольку мегафон еще более усиливал чудовищный рев Майкла Абдурахмановича, а выглядел он в противогазе еще страшнее. Однако, к делу..

По-кинконговски бия себя в грудь громадными кулаками ,Де Пиночет в двух словах ( естественно, нецензурных) поведал Пронину, что проклятую балалайку он лично купил на толкучем, а слова серенады подслушал в Большом театре, сидя в суфлерской будке и заглядывая под юбки кордебалету. Причем, якобы, продавец музыкального инструмента не внушал никаких опасений, поскольку Майкл Абдурахманович после покупки лично источил мерзавца та точильном круге и выстрелил получившимся порошком из артиллерийского орудия в сторону Папуа Новой Гвинеи.

Однако, когда Пронин услышал ответ на свой вопрос: "Каковы есть особые приметы мерзавца?", он похолодел. Торговец, как две капли воды напоминал висящего сейчас в кабинете Ивана Перепетуевича Телефона Зуммеровича Матрасова!

-Не был ли подбит правый глаз инсургента? - надеясь на лучшее, спросил Иван Перепетуевич.

Изумленный Де Пиночет подтвердил.

-Не пахло ли изо рта оборотня смесью кокосового масла с керосином?!

Генерал отметил и эту деталь.

- Не украшала ли ягодицы мерзавца татуировка, изображающая статуи острова Пасхи, причем, при малейшем телодвижении, статуи начинали передвигаться по заднице при этом мерзко ругаясь по-английски??!!

Генерал Де Пиночет не знал, что и думать.

- Не был ли негодяй облачен в детскую распашонку и не носил ли упырь туфли на высоком каблуке???!!

Майкл Абдурахманович, поняв, что Пронин что-то знает, заревел :"Кто!!??" - и два детектива, стреляя из револьверов загремели вниз по лестнице в пытошные подвалы. Каково же было их негодование, когда в кабинете майора Пронина они увидели бездыханные тела адъювантов, а на столе Ивана Перепетуевича дымилась огромная куча помета, причем мерзавец подтерся ни чем иным, как секретной инструкцией самого генерала Де Пиночета! Стены. были изрисованы безобразными карикатурами, изображавшими генерала Де Пиночета в объятиях Пронина с неслыханными подробностями!! Пронин получил такой пинок под зад, что на нем с оглушительным грохотом топнули пуленепробиваемые портки из кевлара, а беснующийся Де Пиночет сломал железный сапог и вывихнул ногу в четырех местах. Хромая и ковыляя, два контрразведчика с проклятьями выползли из подвала и, издавая утробные звуки направились в депиночетовский кабинет...

Гл.1 " Безумный гармонист "

На островах Квазимодо царило ликованье. Еще бы!! Вот уже в десятый раз Телефон Зуммерович рассказывал, как он наложил кучу на стол самого майора Пронина и, глумясь, обезобразил стены пытошного подвала. Публика хохотала как сумасшедшая! Отметим, что эти острова являлись последним оплотом, я бы даже сказал, заповедником шпионства после того, как Иван Перепетуевич стер с лица земли город Шпиономанск. Самые махровые мерзавцы отдыхали от своих гнусных дел в тот момент на островах, почему и уцелели, к нашему великому изумлению....И вот теперь наглецы потешались над нашими героями, как над какими-то клоунами! И громче всех паясничал некий бывший учитель сольфеджио, а ныне машинист локомотива, в недалеком прошлом- гармонист их деревни Крокодилово Иван Аккордеонов по кличке "Ванька Холуй", как известно, скандально прославившийся тем, что обожал за три копейки показывать сами знаете что,...одним словом, за копейку он показывал свой зад, при этом играя на скрипке ораторию Баха с вариациями. И именно Ванька, обладавший незаурядным талантом, являлся автором всех без исключения матерных частушек и припевок. Какую рифмованную мерзость не возьми - все Ванькины уши торчат из-за кулис. Какое-то время Аккордеонов подвязался сочинять тексты для небезызвестных актеров погорелого театра Корчика и Клауса, но эти личности настолько себя скомпрометировали, что и бессовестный гармонист держался от них подальше. К счастью оба лицедея были заспиртованы Де Пиночетом в предыдущем рассказе и в настоящий момент находились в коллекции генерала, радуя его глаз. Вот и сейчас в мозгу кадавра что-то щелкнуло, Холуй выхватил из-за пазухи гармошку и заревел нечеловеческим голосом новую потешку- экспромт:

" Пиночет! Пиночет! ..... на резинке!

.... мать! ... в корзинке!!"

Разумеется, автор, щадя чувства читателя, напечатал только произносимые слова, все остальное -явная нецензурщина. Поднялся безумный хохот. А мерзавец продолжал:

" На заборе сидит Пронин В...... твою... .штанах!

А кому какое дело -

Может, Пронин .......?!!"

...Около сверх чуткого подслушивающего прибора ,изрыгающего матерщину, изумленно сидели Пронин и Де Пиночет и покрывались холодным потом. Сколько трудов было потрачено на то, чтобы под видом идиотской гармошки послать на Квазимодские острова подслушивающей прибор, и после этого сидеть и слушать брань в свой адрес?! Судьба Аккордеонова и иже с ним была решена.

-Значит, так, Пронин!! -прогрохотал Де Пиночет. -Если через сутки мерзавцы не появятся в коллекции -твоя песенка спета!

"Пиночет .... баран?

... всех на ... барабан!!" - подтвердил подслушивающий аппарат и чудо науки с грохотом разбилось на голове Ивана Перепетуевича не без личного участия генерала Де Пиночета

Гл.2 " Что случилось в Большом театре

Приложив к огромной шишке на голове сотенную купюру, Иван Перепетуевич сидел у себя дома и никак не мог сообразить, с чего начать дело по поимке Матрасова и Аккордеонова. Из досье ему было только известное то, что два шпиона были полными противоположностями: если Матрасов был библиофилом и страстно собирал шпионские рукописи, то Ванька Холуй, библиофаг по натуре, не использовал манускрипты иначе как в туалете, и если Телефон Зуммерович никогда не пил до начала рабочего дня, то Аккордеонов никогда раньше и не заканчивал. .И если первый обожал лысых блондинок, то второй, наоборот, был без ума от лысых брюнеток. И хотя оба они были наркоманами, однако Матрасов пил ковшиком опиум, а Аккордеонов ничего не признавал кроме чудовищной смеси из психотропных и слабительных средств, вводимых внутримышечно в правую ягодицу.

- А впрочем.. - неожиданно вспомнил Иван Перепетуевич .-Это же театралы!!

Так и оказалось - единственное, в чем шпионы были не разлей вода, так это в посещении нашумевшего мюзик-холла братьев Кокошкиных, совершавших турне со своими "герлз" по нашей планете, сея разумное, доброе, вечное. И хотя псевдоним "Кокошкины" мало что говорит нашему читателю, он, конечно же, уже догадался, что под маской служителей Терпсихоры скрывались уже известные Корчик и Клаус, на некоторое время оживленные автором только для развития сюжета. Условно будем считать, что мерзавцы во время спиртования перебили охрану и совершили дерзкий побег из коллекции генерала Де Пиночета. Такое уже случалось. В целях конспирации автор ничего не сообщил об этом событии нашему обманутому вот уже в который раз читателю. Да и вообще -дело читателя -читать, а не ловить автора на несуразностях повествования!

Продолжаю!

Труппа братьев Кокошкиных состояла из самых омерзительных и спившихся созданий, которые только можно отыскать на вокзалах и помойках нашей Родины. Средний возраст трупов был где-то около семидесяти лет и все вместе они тянули лет на тысячу. Корчик и Клаус всегда лично объявляли номера и сцену в мгновение оке покрывала безобразная масса пьяных старух, дышащих на зрителей перегаром и поливающих ценителей потоками нецензурной брани. При этом чудовища отвратительно кривлялись. Братья же Кокошкины, все одеяния которых заключались в чарличаплиновских ботинках и тросточках, со слащавыми мордами сотрясали сцену перед своими "воробушками" оглушительной чечеткой, к концу представления просто проламывая пол и со страшными матами исчезая с глаз долой. Последнее нашумевшее представление мюзик-холла Кокошкиных происходило на палубе авианосца "Нимитц", где американские моряки, исстрадавшиеся по женскому обществу, ждали фольклорный танец под циничным названием "Русская красавица". Громом рукоплесканий встретили вояки Корчика и Клауса, прокричавших дурными голосами и с шаловливыми улыбками: "Любимицы публики! Лауреатки конкурсов красоты "Мисс Солнечная Система! Пожалуйте!!" С дикими криками. моряки разбежались в разные стороны и попрыгали за борт -на палубу высыпала толпа гиббонообразных бичевок, наряженных русскими красавицами. Кокошкины, не замечая, что зрителей как ветром сдуло, гуняво запели "Калинку" и принялись бить свою пресловутую чечетку. Через полчаса они провалились под палубу и авианосец угрожающе накренясь скрылся в пучине моря. Так погибло последнее слово американской технологии. Дядюшка Сэм рвал на себе волосы, но, как говорится -снявши голову -по волосам не плачут!

На поверхности океана плавали только вмиг протрезвевшие мерзавки и их духовные отцы. После скандала на авианосце братья Кокошкины всплыли в борделях Рио-де-Жанейро, где тяжким трудом заработав деньги на авиабилеты ,нарисовались в Париже. Тут-то и встретились Матрасов и Аккордеонов с братьями Кокошкиными: когда Телефон Зуммерович и Ванька Холуй прятались от Жана Поля Бельмондо на Эйфелевой башне, они услышали страшные крики и брань с Елисейских полей, где в это самое время бесновался мюзик-холл Корчика и Клауса и которых били смертным боем возмущенные парижане. Как бы то ни было, но с этих самых пор шпионы влюбились в Кокошкиных и их экипаж. Впоследствии Кокошкины перебрались в Москву и просочились в Большой театр ,начисто вытеснив малокультурных плясунов-конкурентов - Плисецкую со товарищи. Мрак безумия опустился на подмостки Большого...

Итак, Иван Перепетуевич Пронин уже знал, что единственное место, где шпионов можно было встретить одновременно и в расслабленном состоянии, был Большой театр. Сверившись с программой, он выяснил, что ближайшее представление мюзик-холла Кокошкиных имеет быть вечером. Называлось оно так: "Опера Верди "Пучина"с вариациями на тему русских народных галлюцинаций" .Будто бы уже был полный аншлаг и билетов достать невозможно. Пронин тут же доложил генералу Де Пиночету о своих подозрениях.

-Мюзик, говоришь, холл? - промямлил Майкл Абдурахманович, в душе тоже бывший страшным поклонником Кокошкинских пляшущих бабок. Именно им он и заглядывал под юбки из суфлерской будки. Де Пиночет насупился.

-Ваша театральство!! -проревел Пронин, уловив перемену настроения начальника. -Заговор!! - и он под страшным секретом сообщил Майклу Абдурахмановичу о том, что так любимый генералом мюзик-холл постоянно исполнял про Де Пиночета хулительные частушки и потешки, подрывая тем самым авторитет гиганта. Де Пиночет решил принять личное участие в поимке мерзавцев и спиртовании их в своей коллекции.

...Вечером того же дня Большой театр буквально ломился от нетерпеливо гудящей публики. И какой только швали там не было! И аккредитованные атташе-кейсы всех посольств и консульств, и президент нашей Отчизны, и псевдонаучная интеллигенция. Особняком стояла базарные торговцы и доморощенные мафиози, презрительно сморкающиеся на пол. В бронированном автомобиле прибыло мертвецки пьяное туловище Солженицина, работающего в данный момент над очередным очернительским романом "Архипелаг Дурак". Одним словом собрался весь цвет и вся соль земли.

Иван Перепетуевич и генерал Де Пиночет в целях конспирации спрыгнули на крышу Большого на парашютах и вскрыв рубероид консервным ножом пробирались по замусоренному чердаку, путаясь в декорациях.

Публика заняла свои места и свет медленно стал гаснуть...Оркестр заиграл тревожную музыку. На сцену выбежал нарумяненный конферансье и заорал так, что у присутствующих раскрошились бинокли: ОПЕРА ВЕРДИ "ПУЧИНА"!!!!! "СОЛИСТЫ - БРАТЬЯ КОКОШКИНЫ!!!"

Оглушенные зрители ответили громом рукоплесканий.

На сцену выскочил преступный тандем братьев Кокошкиных с помятыми лицами и в таких же костюмах. Пытаясь изобразить на мордах нечто возвышенное, хотя стороннему наблюдателю казалось, будто братья страдают от изжоги, мерзавцы принялись лихо отплясывать па-де-де из балета "Иоланта". А в это время наверху, сидя на трапециях, Иван Перепетуевич и генерал Де Пиночет, затаившись как два кота, наблюдали действо. Коварные, как средневековые китайские купцы, детективы ждали момента, когда дуэт провалится под сцену. А бракованные питомцы, танцевальных классов имени Видоплясова продолжали бить оглушительную чечетку, .перемежая танец нецензурными выкриками.

К тому же была сделана попытка нездорового юмора со стороны обреченных: мерзавцы сорвали с себя лицемерные костюмы и, повернувшись к публике задом, утробно захохотали. Автор уже хотел выругаться, как интеллектуалы нижних конечностей с грохотом провалились под землю.

Де Пиночет многозначительно посмотрел на Ивана Перепетуевича и сладко пригорюнился: на сцену вот-вот должен был выскочить его любимый мюзик-холл. С напускной строгостью Майкл Абдурахманович прошептал Пронину, что если его беспочвенные подозрения по поводу Кокошкиных и иже с ними не оправдаются, сидеть майору в банке со спиртом. Иван Перепетуевич механически кивнул головой. Загремели фанфары и на подмостки с проклятьями выскочил мюзик-холл Кокошкиных. Де Пиночет завыл от ужаса и полумертвый закачался на трапеции - он-то привык наблюдать за "герлами" из суфлерской будки и ничего, кроме кривых ножонок не видел, а тут мерзавки фигурировали в полной красе: покрытые лишаями и коростой, дурнопахнущие, спившиеся красотки вызвали у генерала приступ рвоты и медвежьей болезни. Отбомбившись на головы ничего не заметивших хавроний, Де Пиночет про себя заметил, что только за один внешний вид этих ведьм необходимо расстреливать по пять раз на дню.

" И это знаменитые Лили ,Мими и Сиси?! -отчаянно думал Майкл Абдурахманович, лихорадочно вытирая холодный пот ,- и вот это их-то я и любил?!".

- Да хватит ли банок в коллекции ?!-закралась в голову генерала мысль.

-Хватит! -заявил майор Пронин, имея в виду, что хватит любоваться кордебалетом, пора брать, и показал стволом револьвера на конферансье, опять выползшего на сцену.

А теперь! -взревела набриолиненная голова конферансье. -Дуэт братьев Кокошкиных исполнит арию микроорганизмов на стихи Ивана Аккордеонова!! За роялем - автор!!

Восторженные аплодисменты были ему ответом. Иван Перепетуевич с жалостью посмотрел на Де Пиночета, понимая, что сейчас грянут частушки Ваньки Холуя.

-Более того!- замогильными криками прервал овацию конферансье, -Игра в четыре руки!!

На сцену на гусеницах выехал исполинский рояль в форме слоновьих гениталий, за которым на привинченных табуретках восседали Иван Аккордеонов и Телефон Зуммерович Матрасов, туловища которых были затянуты во фраки с огромными фалдами. На головах пианистов покоились шелковые цилиндры, покрытые неприличными надписями. Мерзавцы .дергая за рычаги и нажимая на педали инструмента, выехали на середину, испуская зловонный мазутный дым из выхлопной трубы. Сухо раскланявшись, подлецы подмигнули публике и исступленно принялись колотить по клавишам гениталий. Ужасные, не похожие ни на что звуки полились из рояля. Пронина стошнило прямо на висевшего несколько ниже Де Пиночета. Почти не слышный в грохоте рояля хор пьяных бичевок заблеял звуковое сопровождение, которое по своей отвратительности едва ли не было хуже самой музыки. А на сцене бесновались абсолютно голые и успевшие где-то мертвецки напиться Корчик и Клаус с бубнами, ложками и трещотками в руках. Они пьяно затянули:

" Я тебя ...не буду,

Ольга Николаевна!

Из твоей ... собака

На меня залаяла!!!"

Де Пиночет чуть не повалился от хохота с трапеции и с ужасной амплитудой закачался на ней, как горилла.

К слову отметить -это была самая приличная песня, исполненная Кокошкиными за все время их существования, как артистов.

"Пронин- .... птица

И морозов не,...,боится-

Целый день сидит гнезде,

И копается... в ....!!!" - взревели Кокошкины и Иван Перепетуевич вытаращил глаза. Де Пиночет, давясь от смеха, аплодируя качался как взбесившийся маятник

"Пиночет,себя страхуя

Отломил себе пол...!! Только вышла ерунда!-Вместо ... там ...!!!"

Трапеция с туловищем хохочущего Де Пиночета остановилась в высшей точке траектории..

Думая, что ослышался, Майкл Абдурахманович заорал: "Как?!"

Снизу прогремело новое четверостишье о генерале, в котором фигурировали такие слова, как "понос", "порос", "прямо в нос" и все без .исключения глаголы, описывающие процесс воспроизводства человеческих существ. Причем, хор старух оглушительными голосами после каждого куплета сладострастно исполнял припев:

"Ой .беда, беда!

В огороде лебляда!

Черемуха белая -

что любовь наделала!!"

...С дикими криками скандализированные и опозоренные Пронин и Де Пиночет коршунами рухнули со своих трапеций прямо на мюзик-холл. Пьяные шалашовки в панике рассеялись по залу, где сея педикулез и чесотку, пытались скрыться среди благородной публики. А Корчик с Клаусом, ужасными голосами затянув :"Пиночет и Пронин -двое пиде..." окончательно подписали себе смертный приговор - два контрразведчика подскочили к мерзавцам и дали тем дуплетом таких подзатыльников, что безжизненные тела Кокошкиных с грохотом покатились по сцене и упали в оркестровую яму. Ошалевшие от неожиданности Матрасов и Аккордеонов механически продолжали наяривать на рояле шлягер " Русская водка, что ты натворила !", в глубине души понимая, что Кокошкиных пьяные выходки уже довели до цугундера. Продолжая делать руками игрательные движения, шпионы выскочили из-за музыкального инструмента и начали носиться по сцене, уворачиваясь от озверевших детективов. Пронин и Де Пиночет нечего не замечали: ни рев обезумевшей от появления в зале пьяных старух публики, ни того, что из оркестровой ямы как тараканы стали разбегаться подозрительные фигуры в черных очках и железных пальто с барабанами в руках, ни того, что очернитель Солженкцын снимает скандал на видеокамеру, мечтая изувечить мерзкими кадрами одну из глав своего опуса "Миф о балете Большого театра", ни многое другое. Пронин и Де Пиночет хотели заушить мерзких упырей. А перевертыши бросилась к своему гусеничному роялю и попытались с безумной скоростью скрыться в неизвестном направлении. Наивные! Сам Майкл Абдурахманович Де Пиночет-Задунайский стоял на их пути и размахивал мельхиоровым кистенем! Сo звуком землетрясения соприкоснулся кистень с поверхностью рояля. Инструмент канул в небытие...А Матрасов и Ванька Холуй, как пробки врезались в декорации, изображавшие город Вавилон и превратили их в руины.

-Что, мерзавцы!! -радостно ревел Де Пиночет, по- вертолетному вертя над головой смертоносным орудием. -Пронин!! Этого, как его, конфетиста -сюда!! Мигом!!

А "конфетист", то бишь- конферансье, с истошными воплями, цепляясь зубами, полз по кулисам вверх как нетопырь. Иван Перепетуевич зловеще хохоча поджег материю и через мгновение горящее тело рухнуло вниз. Генерал поймал мерзавца на свой валенок и с криком: "Пенальти!! "произвел пушечный удар, достойный и Марадонны. С басовитым гудением нетопырь закончил свое жалкое существование в бельэтаже. Балконы посыпались вниз вместе со зрителями.

-Пронин! -рявкнул Майкл Абдурахманович. - Мерзавцев -на кукан!! Иван Перепетуевич усмехнулся особой усмешкой под названием "усмешка посвященного в кругу недоумевающих" и пинками погнал бессознательные тела шпионов в угол. Оттуда грянули крики, и через минуту майор Пронин выволок несчастных за веревку, продетую мерзавцам сквозь ноздри.

- Песенки поем??!!-орал Де Пиночет, .работая кулаками. -В коллекцию захотели!?! А шпионам в свете происходящего ужаса уже и на самом деле страшно хотелось хоть даже и в коллекцию. Беспорядочно блея и издавая утробные коровья вздохи, мерзавцы изъявляли свое почтение, чуть ли даже не кланяясь Де Пиночету в валенки.

- Не переигрывать!! - бушевал Майкл Абдурахманович, поскольку, хотя поклоны ему и понравились, но артисты, привыкшие с рождения к глумлениям разного рода, кланялись аллегорически, как бы намекая на что-то неприличное, особенно Корчик и Клаус. Как бы ошибшись, перевертыши несколько раз назвали Де Пиночета " ваше маршальство", что понравилось генералу еще больше, и, даже может быть судьба шпионов и не была бы столь ужасна, но Корчик с Клаусом все испортили: Корчик Кокошкин, отвратительно рисуясь и куксясь проговорил Де Пиночету изнеженным голосом: "Что будем делать вечером, противный ?",а мерзкий лилипут Клаус при этом сладострастно потер свои кривые ручки. Лицо генерала вытянулось до колен.

- Это.. Да как же это.. .-.Майкл Абдурахманович просто потерялся от такой неслыханности и пролепетал, -Пронин! Ты слышал?!

Иван Перепетуевич скорбно кивнул железной фуражкой и ответил: "Никак нет, Ваше целомудрие!!" .отлично понимая, что стоит ему только дать малейший намек генералу о том, что его уши осмелились услышать эту гнусность - висеть этим ушам на гвозде в кабинете у Де Пиночета, a ему самому -на дыбе!

-Так ведь это же Корчик, известный любострастник!!- доложил Пронин.

А Корчик, уже окончательно оторвался от действительности. Манерничая и делая двусмысленные книксены, мерзавец, чуть ли не хозяйским шагом приближался к Де Пиночету, вытянув губы трубочкой, с явным намерением обесчестить Майкла Абдурахмановича поцелуем.

Ох и врезал же ему по трубочкам рассвирепевший Де Пиночет!! 3атем наклонился и вперил поросячьи глазки в задравшего головенку Клауса:

-А ты-то что ликуешь?! -и свирепо изломал тому ручонки. Лилипут тут же наложил полные штаны....

-Гут! -заключил генерал Де Пиночет, и еще раз обвел взором разгромленный театр, -Пронин!! Домой!

...Бронеавтомобиль с детективами, за которым на веревке волочилась тела шпионов, умчался на Лубянку....

Смертельно напившиеся генерал Де Пиночет и майор Пронин лежали на полу кабинета среди груды пустых бутылок из-под водки и в унисон ревели русские народные, а точнее- инородные песни. Вот уже вторые сутки продолжалось веселье по поводу поимки Матрасова, Ваньки Холуя и братьев Кокошкиных. Оргию прервал телефонный звонок :

- Докладывает агент Червяков! -прокричала трубка сквозь грохот и пистолетные выстрелы, -Попал в засаду!!

Пьяные Пронин и Де Пиночет воззрились друг на друга.

- Какой Червяков? .'"-проговорил Де Пиночет. -Твой что ли агент?"

-По кличке "Червяк"! Ик! Ик!- продолжил мысль генерала Иван Перепетуевич, -Работает в холерных бараках больным!

Трубка телефона продолжала надрываться: "Бунт врачей! Кончаются патроны!! В случае провала самоликвидируюсь, покончив жизнь главврача самоубийством!"

Де Пиночет ошеломленно пытался разобраться в логике последней фразы.

-Пронин! План! -зацепился за последнюю возможность Де Пиночет...

...Тут-то и началась история, вошедшая потом в сокровищницу антишпионской мысли под кодовым названием "Дело врачей-вредителей"

.Но об этом после.....