Аннотация: Повесть в семи частях: страсть, смерть, проклятье, вампиры, ведьмы и любовь, способная пройти сквозь время.
Часть 1. Ближний свет.
... Белая сорочка едва прикрывала щиколотки, просторный подол развивался на ветру и путался в коленях, однако женщина продолжала бежать вдоль обочины, не снижая скорость. Волосы промокли от пота, превратившись в плотные жгутики, и каждый раз, когда она оглядывалась, нещадно били по щекам. Босые ступни поранились о камешки, они кровоточили, но боли уже не чувствовалось. Давно перевалило за полночь, и дорога была пуста, а ей так нужно было, чтобы появился хоть один автомобиль, только это могло спасти ее...
* * * * *
Кроме мерного тиканья часов и звука работающего старого холодильника, который доносился с кухни, слух фиксировал неизвестные посторонние звуки, отнимая шанс уснуть. Едва различимый скрежет доносился из-под кровати, словно малюсенькие коготки выстукивали замысловатый ритм. Девочка зажмурила глаза до жжения в них, черно-белые квадратики замельтешили под сжатыми веками, сменившись на рассеивающиеся круги. Набрав в грудь больше воздуха, малышка выкрикнула со всей силы:
- Мама!
Страх в звонком детском голосе оглушил ночь, разбудив мать в соседней комнате. Сонное бормотание и тихие приближающиеся шаги успокоили маленькое сердечко, от облегчения по бледным щекам крохи потекли соленые слезы.
На следующий день Маринка совершила первое в своей жизни преступление. В детском садике она нашла необычную маленькую вещь, и спрятав ее в карман курточки, не призналась в этом. Вся группа вместе с воспитательницей искала старый кулон на облезлой цепочке, чтобы утешить девочку, которая его потеряла. Марина сама не понимала почему, но вернуть вещицу хозяйке не захотела. Вечером она разглядывала неправильной формы собачку, гладила маленькие острые ушки, которые из серебристых стали черными и пестрили множеством мелких царапинок. Маринка улыбалась, когда впервые засыпала с тем, что должно было отныне защитить ее от зла, которое преследовало по ночам. Она видела чудесный сон, где серебристая собачка стала живой, большой и красивой, и чудовище не могло больше приблизиться к ней, лишь недовольно рычало и царапало землю гигантскими когтями.
* * * * *
- Что это? - молодой человек протянул руку и потрогал кулон, который висел на потертой дешевой цепочке.
Краешком пальца он как будто случайно прикоснулся к коже, Маринка смутилась.
- Дружок, - пояснила она, и щеки зарделись.
- У него даже имя имеется? - парень искоса наблюдал за ней, силясь узнать причину, по которой она носила эту уродливую фигурку.
За двадцать лет ей ни один раз приходилось объяснять привязанность к этому кулону.
- Тогда мне стоит с ним подружиться, ведь я тебя так люблю.
Слова прозвучали впервые из его уст, и для нее первый раз от кого-нибудь еще, кроме мамы.
- И я тебя люблю, - скромно, почти шепотом ответила она.
Владик решил не говорить ей сейчас о том, что золотое сердце с рубином на цепочке красивого плетения уже запакованы в бархатную коробочку и ждут своего часа. Он купил это для нее, в доказательство своих чувств, и хотел, чтобы она сменила свою побрякушку на изысканную вещь. Теперь он подумал о том, что Маринка может и не носить его подарок, если не избавится от привязанности к своему кулону, еще хуже, если оденет их вместе. Давить на нее, убеждать, настаивать - он был уверен, что все окажется бесполезным. Она так смотрит на него, не научившись еще скрывать желание близости с мужчиной. Сегодня он придет к ней, чтобы не только душой, но и телом показать силу своей любви. А утром она проснется без своей омерзительной собачонки, но с шикарным ожерельем на груди. Он сам убережет ее от кого бы то ни было, ей не нужно было больше бояться. Где-то зарычала собака, Владик не обратил на это внимания, страстно целуя Марину в летнем лесопарке.
Первая ночь с мужчиной была наполнена очарованием, нежностью и разгорающейся от каждого несмелого прикосновения страстью. Скоро смущение и неуверенность оставили ее. На смену им пришел опыт, смелость, откровение. Весь секрет гармонии человеческих отношений заключается в том, чтобы отдавать на чуточку больше, чем получаешь взамен. Это таинство, подаренное небесами, частичка рая на земле. И если она истинна, то не допустит пошлости, разврата и лжи. Владик любовался спящей девушкой, с упоением разглядывая каждую черточку на ее лице. Всего несколько часов назад эта нимфа подарила ему самые волшебные ощущения и позволила насладиться красотой своего тела.
Его взгляд переместился на старый кулон, уютно устроившийся в ложбинке между ее бархатных холмиков груди. Он снял выцветшую нить, тихонько сломав хрупкий замочек. И с нескрываемым удовольствием застегнул на ее изящной шее новую переливающуюся солнечными бликами цепочку. Он был доволен своей хитростью, сердце в дорогой оправе невероятно шло ей. Бесспорно, эта женщина достойна самых изысканных украшений. Маринка вздрогнула, гримаса страха исказила ее сонное лицо, дыхание стало частым и прерывистым. Крик ужаса сопровождал резкое пробуждение девушки. Владик растерялся и крепко обнял ее руками, прижав к себе. Скоро она успокоилась и даже смутилась, обнаружив, что простынь соскользнула с плеч. Владик помог прикрыть наготу, продолжая покачиваться и убаюкивать Маринку, словно маленькую девочку.
Сожалела ли она о том, что позволила Владику снять кулон и уничтожить оберег, который столько лет не позволял чудовищу причинить ей вред. Любовь ослепила ее и оказалась всего лишь иллюзией, слепой верой в то, что воспоминания пережитого в детстве ужаса не более, чем дурной сон. Владик поступил по-своему и расплатился за это жизнью на следующую же ночь.
Черная тень огромного покрытого черными волосами существа беззвучно прокралась в комнату через открытое окно. Парень хотел бы не видеть этого, позволить сознанию обмануться. Заговоренный древней бабкой кулон в виде кривого пса был безрассудно выброшен на помойку. Разве можно винить человека, если он не верил в то, с чем не сталкивался, и даже убедил ее забыть страшную правду? Комната умылась кровью молодого мужчины из разорванной артерии у нее на глазах. Существо не просто убило его, оно отомстило Владику за то, что посмел дотронуться до женщины, которая была обещана ему еще до своего рождения. Доказательством послужила удовлетворенная улыбка на уродливом лице. Убийца хотел, чтобы Марина видела это. Сплюнув на кровавое месиво, которое осталось от парня, существо стряхнуло с багровых когтей остатки внутренностей и облизало алые капли, стекающие на пол.
- Каждая третья дочь в твоем родовом дереве обещана мне, - прорычало чудовище, превращаясь в мужчину.
- За что? - ненависть помогла Марине не упасть в обморок.
Теперь ей нужны были ответы.
- Хочешь знать? - спросило адское создание человеческим голосом, вернув себе нормальный вид. - Справедливо.
Его лицо было красивым и казалось знакомым.
Марина попятилась. Окно оставалось открытым, это шанс, и она им воспользуется. Надо усыпить бдительность убийцы, и она выдавила из себя улыбку, нащупывая за спиной твердый металлический предмет.
- Я расскажу тебе, дорогая, теперь у нас есть для этого все время мира.
Он приближался с кошачьей грацией хищника.
- Эта собака, даже не знаю, где ты ее взяла, в любом случае, больше не сможет помешать мне, - он развел руки в стороны, словно показывая, что нет ни одной преграды между ними. - Ты моя.
Утюг врезался ему в лицо с неимоверной силой, Марина вложила в этот удар всю себя. К счастью удалось не полететь следом, она устояла на ногах, развернулась так быстро, как смогла, и выпрыгнула в окно.
Спортивные тренировки и участие в соревнованиях по бегу очень помогли. Она слышала за спиной стук когтей по асфальту, зловещее рычание, иногда напоминающее смех. Наконец-то, впереди, показался свет горящих фар автомобиля. Музыка доносилась из открытой форточки, водитель громко подпевал хриплому голосу исполнителя. Тяжелый рок как нельзя, кстати, гармонировал с трагедией на дороге. Человек увлекся пением и не видел мчавшуюся ему навстречу девушку.
Отчаянье переполняло ее, Марина замедлила бег, она кричала и махала руками. Чудовище было уже совсем близко, она даже спиной ощущала, как быстро сокращается расстояние между ними. Охотник и жертва. У нее не было времени подумать, чего он хотел от нее и что намеревался сделать. Минуты стали секундами, паника атаковала мозг, она увидела единственный выход для себя. Обернувшись, Марина победно улыбнулась и успела заметить гримасу удивления на демонической морде полу человека-полу зверя, затем бросилась под колеса автомобиля.
Часть 2. Обещание
Она сильна, ему не следует забывать об этом. Воронов смотрел в окно, слыша, как выравнивается дыхание девушки. Он принес ее в свой дом и совершил обмен кровью, чтобы она излечилась от полученных травм и была накрепко связана с ним. Водитель, который позволил себе разъезжать ночью, не потрудившись даже включить дальний свет, больше не будет орать песни за рулем. Он разодрал ему горло с особой жестокостью, так чтобы умирал медленно, захлебываясь в собственной крови. Наглец оказался пьяным, дешевое вино сделало его кровь зловонной и густой. Воронов никогда не убивал таких, считая их ничем не лучше грязных крыс в подворотне.
Его тонкий слух уловил трепетание ресниц на ее веках, но мужчина не двинулся с места даже, когда услышал хриплый шепот:
- Гори в аду...
- Я так долго живу в нем, что он мне уже почти, что дом родной, - Воронов усмехнулся.
- А ты смелая, - в голосе прозвучало восхищение. - Я знал, что удар автомобиля не убьет тебя, но все-таки успел испугаться.
- Кто ты? Демон? - ненависть, прозвучавшая в ее голосе, не понравилась ему.
- Посмотрим, кем ты станешь, - теперь он повернулся, сверкнув глазами.
Однако злоба в них тут же сменилась радостью. Она заставляла его испытывать эти эмоции еще, будучи маленькой девочкой. Тогда он лишь наблюдал за ней, не в силах держаться дальше, чем и провоцировал ночные кошмары. Потом она нашла этого пса, и он не мог даже увидеть ее, лишь ощущал присутствие и запах. Сколько людей стало жертвами его агонии от того, что не мог изменить ситуацию. Он мстил каждому, кто попадался на пути. Он взбесился так, что почти не обращался в человека. Голод в то время достиг апогея. И это она, глупая девчонка, виновата в этом.
Марина освободила руки из-под пледа, которым он укрыл ее. "Владик", - она автоматически дотронулась до того места, где всего два дня назад висел кулон в виде сердца. Слезы брызнули с глаз так внезапно, что она не успела это остановить. Как такое могло случиться, за что чудовище столь жестоко расправилось с ним? Что ему было нужно от нее? Она хотела умереть вслед за любимым, но он и этого ей не позволил.
Смуглая рука незнакомца протянула ей платок, он молчал, чем еще больше раздражал ее. Марина гордилась своей волей и самообладанием. Она понимала, что киснуть и рыдать - не выход. Глубоко вздохнув, девушка взяла себя в руки, и посмотрела на своего мучителя, даже не пытаясь скрыть отвращения. Высокий. Мускулы рельефно выделялись под черной рубашкой, заправленной в обычные джинсы. Нет, не совсем обычные, явно очень дорогие, из какого-нибудь бутика. Лицо имеет классические черты, подбородок немного выдвинут вперед, нос прямой, губы правильной формы. Глаза... Когда он был зверем, они светились красным, как в самых страшных ужастиках. Теперь они были ярко-зелеными, маленькие зрачки и неестественный блеск гипнотизировали. Марина заставила себя моргнуть, оторваться от них было непросто. Пришлось по буквам напоминать себе, кто она, где она, что произошло. Странным образом мысль о Владике ускользала, воспоминания о нем становились все туманнее, образ расплывался.
- Демон, - вслух сказала она, избегая дальше смотреть на живое воплощение своего кошмара, который выглядел, как самый красивый мужчина с обложки журналов. Даже его черные волосы были аккуратно зачесаны назад и лоснились при свете дня.
Воронов наблюдал за тем, как она разглядывала его и наслаждался. Он знал, как женщины реагировали на его красоту, и хотел вызвать в ней такое же восхищение.
Вспомнит ли она его? Возможно ли, чтобы душа, переродившись, спустя столько веков узнала того, кого прокляла на вечные скитания? Кого любила до безумия и, несмотря на это хладнокровно предала? Скоро он получит ответы на свои вопросы. В том, что это она, он не сомневался еще до того, как попробовал ее кровь после аварии.
Мужчина залюбовался солнечными зайчиками, игравшими в ее кудрях, спутанных после сна. Раскрасневшиеся щеки делали ее лицо невинным и чистым, искусанные губы алым бантиком выделялись на фоне белой кожи. Глаза, все еще влажные от слез, блестели и манили к себе, совсем как тогда...
- Дьяволица, - прорычал он и снова отвернулся.
В шоке от услышанного слова, Марина приподнялась в постели и ахнула, заметив, как сильно разорвана ее одежда. Над правой грудью виднелись две одинаковые отметины от острых клыков. Она потрогала их, не ощутив даже малости боли, и уже совсем другими глазами посмотрела на того, кто все еще стоял у окна.
Что-то знакомое было в его позе, прямая спина, поворот головы, манера двигаться. Смутные образы и странные картинки из прошлой жизни выплыли из подсознания, вернув ее на много веков назад. Запах гари и стоны умирающих в пожаре людей. Пузырящаяся кожа на искаженных в ужасе лицах, беспомощно протянутые в узкие окна сарая, обугленные пальцы. И его лицо, склонившееся над ней, и страшная боль внизу живота. Его руки в крови, он пытается ей помочь. Это же он виноват, его вина... больно, очень больно...
Внезапно ее лицо изменилось, глаза сузились и поменяли цвет, губы вытянулись в тонкую линию.
- Ты, - потрясенно выдохнула она.
- Я, - ответил он.
Молниеносный прыжок и Воронов оказался на ней, накрыв женское тело своим. Его рука сдавила горло. Зверь готов был вырваться наружу, он с трудом сдерживал его, глаза сверкали красными огнями. Сейчас она выглядела, как тогда, и она знала его, ненависть сделала ее серые очи почти бирюзовыми. Всего на миг.
Подсознание снова скрыло слабый проблеск памяти. Под ним была девушка Марина, хрупкая и нежная, он не мог причинить ей вред, он не хотел. Она испуганно пыталась втянуть ртом воздух, он ослабил хватку, загнав зверя обратно.
- Ты хочешь меня убить, - сипло прошептала она.
- Я никогда не сделаю тебе больно. Обещаю.
Он отпустил ее, пораженный чувствами, столь контрастными и одинаково сильно завладевшими им. Зачем он пообещал ей такое? Ведь он уничтожил жизнь этой девушке. Но он не хотел оставаться проклятым, а потому не мог освободить ее, пока не получит то, что хочет, чего ждал так немыслимо долго.
Часть 3. Сладкий плен.
...Его руки проникли под одежду, они грубые и шершавые, жаждущие и нетерпеливые, готовы разорвать плотную ткань и выпустить на свободу налитую истомой грудь. Она тянется, чтобы найти ртом его губы. Поцелуй получается страстный и горячий. Влажный язык совершает интимный танец страсти. Внутренняя поверхность бедер задрожала, требуя заполнить голодную пустоту между ног. Нет времени раздеться, поэтому он приподнимает подол платья и бесцеремонно вторгается в ее лоно. Он понимает, как сильно она хотела его, как долго ждала и ускоряет любовный ритм. Волна экстаза накрывает их одновременно, поцелуи становятся нежнее, он улыбается и шепчет ей самые приятные слова. "Он только мой", - думает она, не в силах разомкнуть объятья...
Воронов отнял пальцы от ее висков и сменил гипнотическое свечение в глазах естественным цветом. Он не знал, что Марина увидела во время сеанса, она не кричала, лишь учащенное дыхание и порозовевшее лицо говорили, что некоторые события все-таки выплыли на поверхность из глубин подсознания. На всякий случай он приготовился к атаке, как моральной, так и физической. Щелчок над ухом вывел ее из транса. Марина открыла глаза, и Воронов ахнул. Только этого ему не хватало. Он хорошо помнил, когда именно она смотрела на него вот так, в паху все отозвалось на одну только мысль об этом. Он поспешно отошел в сторону, желая скрыть не только от нее, но и от самого себя внезапную реакцию.
Она не могла поверить, что вместо ужасной расправы над людьми и ее смерти в далеком прошлом, которые могли помочь ей хоть что-то понять в настоящем, память изрыгнула акт любовного соития. С ним. Воронов избегал смотреть ей в глаза, что его так смущает? Он знает, что она видела. Краска залила лицо от кончика носа до ушей. А чего собственно стыдиться, там была другая она и не одно столетие назад. Если б только восстановленные чувства не были такими реальными. "Я ненавижу его, ненавижу", - твердила себе Марина. - "Он убил Владика, он чудовище". Она сосредоточилась на тех вещах, которые непременно должна была вспомнить, чтобы освободить его от проклятия. По его словам именно она сделала это с ним. Верилось с трудом. Марина внимательно посмотрела на свои вены, вытянув руки вперед, в которых до сих пор текла кровь древнего рода ведьм.
- Пора ехать, - Воронов откашлялся, чтобы скрыть охрипший от возбуждения голос.
- Тогда выйди, мне нужно переодеться, - Марина упрямо продолжала сидеть.
- Прошу прощения, - он картинным жестом развел руки в стороны, губы растянулись в самой наглой усмешке, какую только ей приходилось видеть.
- Иди к черту, - выкрикнула она, запустив ему в спину ботинком.
Дорога предстояла долгая. Если повезет, они доберутся до места, где были сожжены ведьмы, за три-четыре дня. Воронов ждал ее у джипа черного цвета. Марина обошла его по большой дуге, чтобы держаться как можно дальше и демонстративно села на заднее сиденье. Он лишь ухмыльнулся, но настаивать, чтобы она пересела, не стал. Первую половину дня ехали по городу, за окном мелькали улицы и дома, пешеходы и деревья, автомобили и сотни разноцветных вывесок. Несколько раз пришлось простоять в пробках, которым, казалось, не будет конца. К трем часам дня город остался позади, Марина повернулась к заднему стеклу машины и тоскливо наблюдала, как удаляется место, в котором она родилась и прожила двадцать четыре года.
К вечеру они добрались до придорожного отеля, в котором должны были остановиться. Марина вышла из машины размять тело после долгого сидения. Ноги затекли, спина стала деревянной, хотелось поесть и ...
- Вампиры ходят в туалет? - вопрос прозвучал прежде, чем Марина успела прикусить язык.
- Мне нравится, когда ты краснеешь, - вместо ответа поддел ее Воронов.
Он забрал сумки из багажника и возле ресепшена прошептал ей в самое ухо:
- Веди себя хорошо, если хочешь отдохнуть и избежать кровавой бойни.
Марина похолодела.
- Ты монстр, - прошептала она, и улыбнулась парню за стойкой.
- Я знаю, - донесся приглушенный голос, от которого почему-то мурашки побежали по коже.
Один номер на двоих, чего удивляться, собственно? Этого следовало ожидать. Она пленница, мало того, должна выполнить то, зачем вообще появилась на свет. Эх, знала бы мама! Может и хорошо, что не дожила до этого момента, ведь ее сердце не выдержало бы такого. От грустных мыслей Марину отвлек вид массивной старой кровати, которая занимала почти всю комнату. Воронов стоял и смотрел в ту же сторону.
- Располагайся, - просто сказал он. - Увидимся утром. И не вздумай убегать, я хорошо знаю твой запах.
- Не вижу в этом смысла, - Марина выплюнула последние слова, стараясь за злобой скрыть подступивший к горлу ком.
Он собирался охотиться, убивать. Сколько жизней оборвал этот зверь за столь долгое время. Ей страшно было об этом даже подумать. Она не хотела знать, не хотела верить, что это ее вина, в том, что он стал чудовищем. Если она может остановить его черное сердце, она это сделает. Теплая вода расслабила мышцы, согрела кости, глаза стали закрываться, напряжение ушло.
...Утробное многоголосое пение, запах жженых трав и горящего масла. Ей подают чашу, чтобы она выпила колдовское варево. Она делает глоток, женщины запели громче. Она слышит шепот: "Сестра, сестра"... Она чувствует это, она теперь с ними. Сила заплескалась в крови, бирюзой окрасила глаза, добралась до самых кончиков пальцев, и они покалывали от первого ощущения энергии, данной самой природой...
Воронов вышел из дома и направился к лесу, все еще прислушиваясь к тишине. Капли стекали по водопроводной трубе и падали в воду, одна за другой. Он готов был переродиться, когда понял, что не слышит дыхания Марины. Зверь был голоден и требовал насыщения, ногти удлинились, превращаясь в смертоносные бритвы. Он бросился назад, ободрал входную дверь и сорвал с петель ту, что вела в ванную. Голова девушки лежала под водой, ее глаза были открыты и сияли бирюзой, она не дышала, сердце стучало все медленней. Он понял, что они добрались до нее, чертовы мертвые ведьмы, они уводят ее от него прямо сейчас. Воронов вытащил девушку из воды и положил на кровать. Он припал к ее устам и выдохнул в неподвижные легкие большую порцию воздуха. Раз, второй, третий... Марина закашлялась и судорожно вдохнула. Она вцепилась ему в плечи, все еще не понимая, что произошло и где она.
- Тише, милая, все хорошо, - он гладил ее по мокрым волосам и шептал утешения прямо в губы.
- Я была... они хотели... - она пыталась объяснить ему то, чего сама еще толком не понимала.
- Я им не позволю, - его глаза сверкнули красным. - Ты моя.
Марина смотрела, как меняется красивое лицо, нависшее над ней. Она была не в состоянии смутиться от собственной наготы, не хотела думать о том, что только что чуть не утонула. Она чувствовала, как то, что касается ее бедра, наливается и твердеет, как ее тело радуется этому, готовое ответить. Прежде, чем мужчина попробовал отстраниться, она потянулась и поцеловала его.
Воронов застонал, он не хотел больше обманывать самого себя. Как же он все это время скучал по ней! Эта жажда оказалась сильнее звериного голода. Марина, она так напоминала ее, она и была ею, той, что принадлежала только ему, пока ведьмы не получили ее с помощью ритуала. Он понял, что если не возьмет ее сейчас, другой возможности может уже не быть. Он раздвинул ей ноги и погладил внутреннюю сторону бедра, лаская и мучая одновременно. Она выгнулась ему навстречу, неистово целуя, застонала и задвигалась, требуя еще. Он не помнил, как освободился от одежды, должно быть, просто сорвал ее с себя.
Страсть зашкаливала, сердца бились в унисон, мир сузился до сплетенных в экстазе тел. Они не могли насытиться друг другом, не могли остановиться. То, что соединило их однажды, прошло сквозь века и восстало, празднуя свое возрождение.
Часть 4. Шепот на крови.
Новгородские земли, конец 13 века.
Колокольный звон собора зарождался в белоснежных стенах, поднимался к золотым сводам, крепчал и, вырвавшись наружу, заполнял собой пространство, распространяясь на немыслимо большое расстояние. Володар каждый раз закрывал глаза, чувствуя, как эхо настигает его, проникает внутрь к самому сердцу, окутывает и очищает. С детских лет ему хотелось пойти в храм, чтобы колыбель христианской веры приняла его душу, безвозмездно наградив покоем и умиротворением. Однако он вынужден был наблюдать, как отец с гримасой отвращения поспешно закрывает ставни, чтобы меньше слышать невыносимый для него звук. В полутьме комнаты потомок древнейшего рода колдунов, он обучал сына всему тому, что знал сам, готовя к предстоящему посвящению.К двадцати пяти годам Володар в совершенстве овладел магическими знаниями, но не забыл свою детскую мечту присоединиться к вере во Христа. На пороге ритуала, который должен был пробудить его кровь, открыв источник колдовских сил, он готовился предать весь свой род, покаяться и принять таинство крещения. Он сделает это не один, а вместе с девушкой, которая подарила ему самое прекрасное чувство на земле - любовь. Сегодня он скажет Искрен о том, что больше всего на свете хочет, чтобы она прошла через это вместе с ним. Завершением станет венчание.
Красивое лицо молодого человека растянулось в мечтательной улыбке, он не заметил, как вошел отец. Однако от того не укрылись чувства сына, и Златояр не мешкая решил воспользоваться его состоянием, чтобы начать откровенный разговор. Сын не противился и впервые в жизни доверился отцу. Колдун выслушал его, помолчал некоторое время, потом усмехнулся каким-то своим мыслям и спросил:
- Где живет эта девушка? Искрен - это имя?
Володар обрадовался добродушному тону отца, все его сомнения и страхи исчезли.
- Ты же собираешься познакомить нас?
- Конечно, отец, но сначала я должен поговорить с ней сам и убедить ее. Искрен не приняла христианство, я не знаю, как к этому отнесется ее семья, ведь я даже не знаком с ними.
- Вы что же, встречаетесь тайно?
- Они живут на западной стороне, за оврагом надо повернуть налево, а сразу как начнется березовая роща - направо, там небольшое поселение... мы, мы познакомились в лесу...
- Что же ты ни разу не привел ее сюда?
Володар присел у ног отца, обнял их, преклонившись к коленям. Колдун положил мозолистую руку на голову сына и взъерошил ему волосы.
- Спасибо отец, - словно молитву шептал молодой человек, не видя при этом, как озлобилось лицо Златояра, а сузившиеся глаза засверкали зелеными огнями.
Отец ни слова не сказал про его намерение отречься от ритуала и вступить в ряды иноверцев. Володар дышал любовью, был ослеплен мечтой, чувствовал за спиной крылья надежды и не обратил на это внимания.
Через три дня было воскресенье. Это значило, что Искрен снова будет принадлежать ему под пение лесных птиц и благоухание цветов на той поляне, где он каждый раз ждал ее от самого полудня. День выдался пасмурным, то и дело накрапывал дождь. Время шло, а девушка не появлялась. Иногда ему казалось, что он слышит ее шаги в потрескивающих ветках, сердце замирало и разочарованно билось дальше, минута за минутой, час за часом.
Тревога черной тенью засела в душе, Володар подскочил, словно ужаленный и помчался к ней в деревню. Дождь усилился, в лесу потемнело. Он почувствовал запах гари еще до того, как среди деревьев разглядел марево пожара, потом он услышал предсмертные крики и стоны. Молодой человек бежал, сердце колотилось от ужаса, глаза слезились от дыма. Огромный сарай полыхал адовым пламенем, тяжелые бревна трещали и падали, погребая под собой тела заживо сжигаемых людей. Обугленные руки все еще тянулись сквозь щели и узкие проемы, истошно стонущие голоса молили о помощи. Он кинулся к ним, но жар заставил его отступить, опалив лицо. В этот момент он понял, что Искрен может быть среди них.
- Искрен! - со всей силы закричал он и заметался, оглядываясь по сторонам. - И-с-к-р-е-н!!!
Он трижды обежал вокруг полыхающего сарая, когда боковое зрение выхватило возле небольшого холма хрупкую фигуру в белом балахоне. Она едва приподнялась от земли и махнула ему рукой. Добравшись до нее, Володар не мог поверить своим глазам. Ее лицо было белее мела, ручьи слез намочили щеки, грудь. О Боги! Он посмотрел вниз, туда, где она прижимала руку к животу. Сквозь пальцы текла кровь, унося с собой жизнь любимой женщины. Искрен лежала на земле, ее рот открывался, пытаясь что-то сказать.
- Искрен, милая, кто это, что случилось?!
Он пытался остановить кровотечение, закрыв рану своей одеждой, но ничего не помогало, рубаха вскоре заалела, продолжая впитывать кровь.
- Они убили всех, Володар, будь ты проклят...
- Кто они? - он не расслышал последних слов. - За что?
- Мы - ведьмы, они - христиане. КАК ТЫ МОГ?!
На этот раз он услышал, она прокричала вопрос ему в лицо.
- Искрен, я не...
- Будь ты проклят, ты хотел крови? Получи! - она прижала окровавленную руку ему ко рту. - И не живи впредь без нее, зверь, никогда...
Володар тряс ее за плечи, ничего не понимая, он слышал проклятия из ее уст, и не мог это прекратить. Она умирала...
Ее глаза стали ярко зелеными, губы шевелились, изрекая полушепотом древнее заклинание на крови.
Его отбросило от нее сильным порывом ветра. Несколько поколений горящих вместе ведьм выплеснули в пространство колоссальный разряд энергии. Он голубыми вихрями поднялся от пожара, затем соединился в один и вплелся в слова, что шептали губы Искрен. Земля разверзлась, внявшая ее заклинанию, и выпустила черную тень с рваными краями. Володар побежал прочь, но она догнала его. Он думал, что умирает, такой сильной была боль каждой клетки тела от того, что зверь вошел в него. Вошел, чтобы остаться там на вечность. По подбородку потекло нечто вязкое и горячее, он хотел стереть это и поранил руку о клыки, которые острыми кинжалами вспороли губы. Глаза стали красными и всевидящими, он опустился на четвереньки и почувствовал, как густая черная шерсть пробивается сквозь кожу. Зверь завыл утробным зловещим голосом, он почуял людей, которые прятались за деревьями и наблюдали за догорающим пламенем устроенного ими пожара. Отнятая человечность обернулась голодом и жаждой крови. Зверь растерзал всех, кто находился в лесу, выследил и догнал каждого, кто пытался скрыться. Где-то на задворках подсознания затаилось отчаянье и боль, негодование и обида, маленькой светящейся точкой спряталась истинная любовь, чтобы разделить с ним проклятье бессмертия.
Наши дни.
Воронов открыл глаза, поморгал ими, отгоняя тяжелое сновидение. Прошло уже несколько столетий, как сон, являющийся древней жестокой правдой, перестал терзать его рассудок. И теперь он вернулся, чтобы еще раз напомнить главную цель, ради которой вампир жил почти восемь веков. Воронов осторожно высвободился от нежных обнимающих его женских рук и долго смотрел на спящую Марину. Голод давал о себе знать, клыки выросли и упирались в нижнюю губу. Чтобы не причинить девушке боль, а именно ее крови хотелось больше всего, Воронов отправился на охоту. Он убил несколько животных в ближайшем лесу, насытился и вернул себе человеческий вид.
После того, что между ними было, он не мог, не хотел убивать людей. Любовь меняла его, заглушала старую обиду, лечила душу, давила зверя. Воронов понял, что может измениться, с ее помощью и рядом с ней, он становился другим. Погрузившись в собственные мысли, он вошел в номер, и не сразу обнаружил, что девушки там не было. Глядя на пустую смятую постель и не желая поверить в то, что случилось, он стоял и прислушивался к звукам из ванной комнаты. Тишина беспощадно и холодно обнажила перед ним очевидное - Марина ушла... Злость и ненависть восстали против любви, жаля и загоняя нежное чувство в угол, и словно в оправдание им Воронов сказал вслух:
- ЕСЛИ ЭТО НЕ ВЗАИМНО, ТО НИЧЕГО НЕ СТОИТ.
Он обратился в зверя и резким молниеносным движением выпрыгнул в окно, оставив за собой разлетающиеся осколки выбитого стекла.
Часть 5.Память не солжет.
Марина ехала уже несколько часов, но все равно бросала настороженные взгляды в зеркало заднего вида. Иногда ей казалось, что черный зверь вот-вот покажется там, догоняя ее с нечеловеческой скоростью. От страха наказания за побег сердце начинало стучать быстрее, отдавая гулом в ушах. Она знала, что Воронов не убьет ее, пока не получит то, зачем разыскивал и ждал веками. Он определенно взбесится. От воспоминаний минувшей ночи и страшного сновидения, последовавшего за ним, Марина до боли закусила губу. Глаза защипало, дорога начала расплываться, а ей очень хотелось как можно дальше уехать от всего этого кошмара. Хотя она прекрасно знала - от прошлого не сбежать. Оно настигло ее, поглотило без остатка, уничтожило нормальную жизнь без единого шанса на возврат. Владик погиб из-за нее. Ей нельзя было даже знакомиться с ним, или с кем-нибудь еще. Она должна принадлежать Ему, она всегда была Его...