Эта часть Шотландии была совсем не похожа на покрытые листвой долины и озера возле Лаллиброха. Здесь практически не было деревьев; только заросли вереска на скалах, касающихся низкого неба и прячущихся в завесах тумана.
По мере приближения к побережью туман становился все сильнее, он начинался раньше днем и задерживался дольше по утрам, так что у нас было только несколько часов ясной погоды около полудня. Соответственно наше продвижение было довольно медленным, но мы, исключая молодого Иэна, не спешили добраться к месту назначения.
- Как далеко от берега до тюленьего острова? - спросил он у Джейми в десятый раз.
- Четверть мили, я думаю, - ответил его дядя.
- Я могу переплыть это расстояние, - повторил молодой Иэн в десятый раз. Его руки сильно сжимали узду, а челюсти были решительно сжаты.
- Да, я знаю, ты можешь, - уверил его Джейми терпеливо. Он взглянул на меня с намеком на улыбку в уголках его рта. - Хотя тебе не нужно будет плыть, только держи направление на остров, а течение само отнесет тебя.
Парень кивнул и замолк, но его глаза горели от нетерпения.
Мыс над бухтой выглядел пустынным и был покрыт туманом. Наши голоса отдавались в нем эхом, и мы вскоре прекратили разговаривать, испытывая какой-то необъяснимый страх. Далеко внизу я слышала тюлений лай, смешивающийся с кипением прибоя, так что временами казалось, что там перекрикиваются моряки, пытаясь перекрыть шум моря.
Джейми указал молодому Иэну на расщелину в скале Эллен и, сняв с седла свернутую кольцом веревку, пробрался по камням ко входу в нее.
- Не снимай куртку, пока не спустишься вниз, - крикнул он юноше, перекрывая шум волн. - Иначе обдерешь всю спину о скалы.
Иэн кивнул, что понял, потом с веревкой, надежно обвязанной вокруг талии, нервно усмехнулся мне и исчез в расщелине.
Джейми, обернув второй конец веревки вокруг себя, осторожно вытравливал ее по мере того, как юноша спускался. Я по торфу и камням на четвереньках подползла к краю утеса, откуда я могла видеть полумесяц пляжа внизу.
Казалось, прошло много времени, когда я, наконец, увидела, как Иэн появился у основания скалы - маленькая фигурка, казавшаяся сверху не больше муравья. Он отвязал веревку, осмотрелся вокруг и, увидев нас, с энтузиазмом помахал рукой. Я помахала ему в ответ, но Джейми только тихо пробормотал:
- Хорошо, продолжай.
Я почувствовала, как он напрягся, когда юноша снял одежду и через камни пробрался к воде, а когда маленькая фигурка нырнула с головой в серую воду, он вздрогнул.
- Б-р-р! - поежилась я. - Вода должно быть ледяная!
- Да, - произнес Джейми с чувством. - Иэн прав; сейчас неподходящее время для плавания.
Его лицо было бледно и напряжено, и я была уверена, не из-за раненой руки, хотя длительная поездка и упражнение с веревкой не пошли ей на пользу. В то время, как он выказывал только бодрую уверенность, пока Иэн спускался, теперь он нисколько не скрывал своего беспокойства. Дело было в том, что теперь мы ничем не могли помочь Иэну, если что-нибудь пошло не так.
- Возможно, нам следовало подождать, когда туман рассеется, - сказала я больше для того, чтобы отвлечь его, а не потому, что я действительно так считала.
- Если бы у нас было время до следующей пасхи, то мы могли бы подождать, - иронично согласился он. - Хотя надо признать, что я видел место в более ясную погоду, - добавил он, всматриваясь в клубящуюся внизу завесу тумана. Три острова лишь изредка появлялись в ее разрывах.
Первые двадцать ярдов от берега я могла видеть подрыгивающую на волнах точку головы Иэна, потом она исчезла в тумане.
- Ты думаешь, он в порядке?
Джейми нагнулся и помог мне подняться на ноги. Ткань его куртки была влажной и грубой под моими пальцами, промокшая от тумана и мельчайших брызг морской воды.
- Да, все будет в порядке. Он хороший пловец, и плыть не так уж трудно, если он попадет в поток.
Но все же он пристально всматривался в туман, словно единой своей волей мог рассеять его.
По совету Джейми молодой Иэн спустился, когда прилив стал отступать, чтобы воспользоваться скоростью приливного течения. Глядя через край утеса, я могла видеть кучи прибрежных водорослей на расширяющейся полоске пляже.
- Приблизительно через два часа он должен вернуться, - ответил Джейми на мой невысказанный вопрос, прекратив бесполезные попытки увидеть что-нибудь в бухте. - Проклятие, лучше бы я поплыл туда сам, не обращая внимания на руку.
- И молодой Джейми, и Майкл плавали туда, - напомнила я ему. Он ответил мне грустной улыбкой.
- О, да. Иэн прекрасно справится. Только намного легче сплавать самому, чем ждать и беспокоиться за другого.
- Ха, - сказала е ему. - Теперь ты понимаешь, что значит, быть твоей женой.
Он рассмеялся.
- Да, понимаю. Кроме того, было бы нечестно лишить молодого Иэна приключения. Пойдем, укроемся от ветра.
Мы двинулись прочь от берега и уселись далеко от потрескавшегося края утеса, используя тела лошадей как прикрытие. Плохая погода, казалось, совершенно не беспокоила неприхотливых косматых лошадок, они просто стояли, тесно прижавшись друг к другу и повернувшись хвостами к ветру.
Ветер был слишком силен, чтобы вести легкую беседу. Мы, как и лошади, тихо сидели бок о бок, повернув спины к береговому ветру.
- Что это? - Джейми поднял голову, прислушиваясь.
- Что?
- Мне кажется, я слышал крик.
- Может, это тюлени, - сказала я, но прежде, чем я успела произнести эти слова, он уже шагал к краю утеса.
Бухта все еще была полна клубящимся туманом, но ветер открыл тюлений остров, и он был отчетливо виден. Тюленей на нем сейчас не было.
С одной стороны острова на покатый берег была вытянута небольшая лодка. Это была не рыбацкая лодка, она было длиннее, с более острым носом и парой весел.
Пока я смотрела, из центра острова появился человек, который нес под мышкой коробку размером и формой похожую на ту, которую описывал Джейми. Я не долго размышляла, что это был за предмет, потому что с дальнего берега острова появился второй человек.
Он нес молодого Иэна, небрежно перебросив через плечо его полуголое тело. Голова и руки мальчика вяло свисали, покачиваясь. Это могло означать, что он был без сознания или мертв.
- Иэн!
Рука Джейми зажала мой рот прежде, чем я смогла крикнуть снова.
- Тише!
Он потянул меня вниз на колени, чтобы убрать из виду. Мы беспомощно наблюдали, как второй мужчина бросил Иэна в лодку, потом столкнул ее в воду. Не было времени спуститься вниз и доплыть до острова прежде, чем они исчезнут. Исчезнут, куда?
- Откуда они взялись? - спросила я, задыхаясь. Больше ничего не двигалось в бухте, кроме тумана и островков водорослей, покачивающихся на волнах.
- С корабля. Это корабельная шлюпка.
Джейми добавил что-то от всей души по-гэльски и исчез. Я обернулась и увидела, что он вскочил на одну из лошадей и, развернув ее, поскакал, сломя голову, вдоль берега прочь от бухты.
Несмотря на неровную поверхность берега, подковы лошади лучше подходили для нее, чем мои ноги. Поэтому я торопливо взгромоздилась на свою лошадку и последовала за Джейми, оставив позади спутанного коня Иэна, выражающего свой протест высоким ржанием.
До океанского края утеса было не более четверти мили, но она казалась бесконечной. Джейми с развевающимися по ветру волосами скакал впереди меня, а перед ним на некотором расстоянии от берега стоял корабль.
Скалы в этом месте спускались к морю не так круто, как возле бухты, но все равно были непроходимы для лошадей. К тому времени, когда я натянула узду, Джейми уже спешился и пробирался по камням вниз.
Слева я увидела шлюпку, выплывающую из-за мыса. На корабле ее, по-видимому, ждали, потому что оттуда послышался слабый оклик и на снастях появились маленькие фигуры.
Кто-то из них, должно быть, увидел нас, поскольку на борту возникло оживление, над реями появилось еще больше голов и раздались многочисленные крики. Корабль был синего цвета с широкой черной полосой по борту, на которой виднелся ряд пушечных амбразур. И пока я смотрела, одна из них открылась, и оттуда выглянул круглый черный глаз пушки.
- Джейми! - заорала я так громко, как могла. Он поднял голову от камней под ногами, посмотрел, куда я указывала, и бросился плашмя за камень, когда пушка выстрелила.
Выстрел был не слишком громкий, но возле моей головы раздался какой-то свистящий звук, и я инстинктивно пригнула голову. Скала сзади меня взорвалась облаком мелких осколков, и тут мне с запозданием пришло в голову, что здесь наверху я и лошади были более заметны, чем Джейми на спуске.
Лошади, понявшие это быстрее меня, уже скакали назад к своему оставленному товарищу, прежде чем пыль рассеялась. Я перебросила свое тело через край утеса, соскользнула по щебню на несколько футов вниз и втиснулась в глубокую щель в скале.
Над моей головой прозвучал еще один взрыв, и я сильнее вжалась в скалу. Очевидно, люди на борту судна были удовлетворены последним выстрелом, поскольку наступила относительная тишина.
Мое сердце стучало по моим ребрам, а воздух возле лица был серым от пыли, вызывая непреодолимое желание кашлять. Я рискнула и взглянула через плечо как раз во время, чтобы увидеть, как шлюпку поднимают на борт. Иэна и его двух захватчиков нигде не было видно.
Амбразура бесшумно закрылась, пока я смотрела, якорный канат плавно поднялся из воды. Корабль медленно поворачивался, ища ветер. Ветер был слаб, и паруса едва надулись, но этого было достаточно. Сначала медленно, потом быстрее он двинулся в открытое море. К тому времени, когда Джейми достиг моего убежища, корабль почти исчез в широкой облачной гряде, которая затеняла горизонт.
- Иисус, - вот и все, что он произнес, на мгновение сильно прижав меня к себе. - Иисус.
Потом он отпустил меня и повернулся к морю. Там уже ничего не двигалось, кроме нескольких усиков дрейфующего тумана. Весь мир, казалось, погрузился в тишину, даже случайные крики кайр и буревестников прекратились, вспугнутые выстрелами.
На серой скале возле моей ноги был виден более светлый участок, где выстрелом была отколота чешуйка камня. Место находилось не более чем в трех футах от щели, в которой я пряталась.
- Что нам делать?
Я чувствовала себя оглушенной событиями дня и чудовищностью того, что произошло. Невозможно было поверить, что менее чем за час Иэн совершенно исчез из нашей жизни, как будто был стерт с лица земли. Плотная полоса тумана повисла над морем, непроницаемая и непроходимая, словно занавес между землей и подземным миром.
Мой ум продолжал воспроизводить картины произошедшего: туман, дрейфующий по тюленьему острову, внезапное появление мужчин, долговязое тощее тело Иэна с белой, как туман, кожей, его безвольно болтающиеся, как у куклы, члены. Я видела все это с трагической ясностью, с каждой деталью, отчетливо вырисовывающейся перед моим мысленным взором, снова и снова, и всякий раз я испытывала полуосознанное чувство, что должна изменить случившееся.
Лицо Джейми застыло, глубокие борозды протянулись от крыльев носа ко рту.
- Я не знаю, - сказал он. - Черт меня побери, я не знаю, что делать!
Его опущенные руки сжались в кулаки, и он закрыл глаза, тяжело дыша.
Я почувствовала себя еще более напуганной этим признанием. В то короткое время, которое я пробыла с ним после моего возвращения, я привыкла, что Джейми всегда знал, что делать даже при самых ужасных обстоятельствах. Это признание показалось мне более удручающим, чем все произошедшее.
Чувство беспомощности окружило меня, как туман. Каждый нерв во мне кричал, сделать что-нибудь. Но что?
Я увидела пятно крови на его манжете, он порезал руку, когда спускался вниз по камням. Здесь я могла помочь, и я почувствовала благодарность за то, что хотя бы что-то я могла сделать, пусть и не очень много.
- Ты порезался, - сказала я, коснувшись его раненной руки. - Давай, я посмотрю ее и перевяжу.
- Нет, - сказал он. Он с напряженным лицом отвернулся, отчаянно вглядываясь в туман. Когда я дотронулась до него снова, он резко отпрянул.
- Нет, я сказал! Оставь!
Я сглотнула и обхватила себя руками под плащом. Ветер теперь был несильный, даже здесь на утесе, но все равно было холодно и промозгло.
Он небрежно обтер руку о куртку, оставив на ней ржавое пятно, и продолжал смотреть на море, на то место, где корабль исчез из вида. Потом он снова закрыл глаза и сжал губы. Через некоторое время его глаза отрылись, он сделал слабый извиняющийся жест и повернулся лицом к мысу.
- Я полагаю, мы должны поймать наших лошадей, - сказал он спокойно. - Идем.
Тихие от потрясения и горя, мы шли назад через толстый ковер торфа и разбросанные в изобилии камни. Вдалеке я увидела наших лошадок - маленькие фигурки с ногами-палками - стоящих возле своего спутанного товарища. Казалось, что наша скачка от мыса к внешнему берегу продолжалась часы, возвращение же показалось намного более длинным.
- Я не думаю, что он был мертв, - сказала я после того, как, казалось, прошел год. Я осторожно положила свою руку на руку Джейми, желая утешить его, но он не обратил бы внимания, даже если бы я ударила его дубинкой. Он шел медленно, опустив голову.
- Нет, - наконец, сказал он, и я увидела, что он тяжело сглотнул. - Нет, он не был мертв, иначе они не забрали бы его.
- Они забрали его на корабль? - спросила я. - Ты видел?
Я подумала, что будет лучше, если он будет говорить.
Он кивнул.
- Да, они подняли его на борт, я видел это ясно. Думаю, что это дает какую-то надежду, - пробормотал он, как бы про себя. - Если они не убили его сразу, возможно, не станут убивать и дальше.
Внезапно он вспомнил обо мне и обернулся, взглянув мне в лицо.
- Ты в порядке, сассенах?
Я была оцарапана до крови в нескольких местах, покрыта грязью, и мои колени тряслись от страха, но в основном я не пострадала.
- Я в порядке, - я снова дотронулась до руки Джейми. На этот раз он не отдернул ее.
- Хорошо, - через некоторое время мягко произнес он. Он положил мою руку на сгиб своей руки, и мы двинулись дальше.
- Как ты думаешь, кто они такие?
Мне пришлось повысить голос, чтобы он услышал меня за шумом прибоя, но я хотела отвлечь его, насколько возможно, разговором.
Он покачал головой, нахмурившись. Прилагая усилия, чтобы говорить, он, казалось, медленно выходил из состояния шока.
- Я слышал, как кричал один из мужчин в лодке, это был французский язык. Но это ни о чем еще не говорит - корабельные команды обычно многонациональные. Однако я видел много кораблей в порту и думаю, что это не торговое судно и вообще не английское, - добавил он, - хотя я сам не знаю, почему я так решил. Может быть, из-за его оснастки.
- Он был синий с черной полосой по борту, - сказала я. - Это было все, что я увидела, пока он не начал стрелять.
Возможно ли было опознать корабль? Эта мысль дала мне надежду, может быть, ситуация была не такая отчаянная, как сначала показалось мне. Если Иэн жив, а мы смогли узнать, куда направлялся корабль ...
- Ты видел его название? - спросила я.
- Название? - спросил он, немного удивленный моим вопросом. - Какое?
- Разве на кораблях не пишут имя на борту? - спросила я.
- Нет, зачем? - он был искренне озадачен.
- Чтобы ты мог узнать, кто они, черт побери! - сердито воскликнула я. Удивленный моим тоном, он почти улыбнулся.
- Ну, возможно, они не очень-то стремились раскрыть свое имя, учитывая род их занятий, - сказал он сухо.
Мы шагали некоторое время, раздумывая. Потом я с любопытством произнесла.
- Хорошо, но как корабли узнают друг друга, если на них не написано название?
Он поглядел на меня, приподняв бровь.
- Я отличу тебя от любой другой женщины, - указал он, - а у тебя на груди не написано имя.
- Вопрос не в написанных буквах, - сказала я невежливо, но заметив его непонимающий взгляд, добавила. - Ты имеешь в виду, что корабли отличаются друг от друга, и их не так уж много, так что ты можешь опознать их по внешнему виду?
- Не я, - честно признался он. - Я знаю несколько судов, где мне знакомы капитаны, я поднимался на их борт по своим делам; много раз я видел пакетботы, которые во множестве снуют туда-сюда в порту. Но моряк мог бы сказать о кораблях гораздо больше.
- Тогда, вероятно, можно узнать, как называется корабль, забравший Иэна?
Он кивнул, задумчиво глядя на меня.
- Да, думаю можно. Я как раз пытался все вспомнить об этом корабле, чтобы рассказать Джареду. Он знает много судов и очень много капитанов ... и возможно кто-то из них знает синий широкий корабль с тремя мачтами, двенадцатью орудиями и угрюмой резной фигурой на носу.
Мое сердце подпрыгнуло.
- Значит, у тебя действительно есть план!
- Я бы не назвал его планом, - сказал он. - Я просто не могу придумать что-нибудь другое.
Он пожал плечами и провел ладонью по лицу. Пока мы шли, крошечные капельки влаги оседали на нас; они блестели в его рыжих бровях и покрывали его щеки, словно слезы. Он вздохнул.
- Мы должны были отплыть из Инвернесса. Лучшее, что я могу придумать, это плыть во Францию. Джаред будет ждать нас в Гавре. Когда мы с ним встретимся, он, возможно, сможет узнать, что это был за корабль, и где он приписан. Да, - добавил он, предвосхищая мой вопрос, - у судов есть порта приписки, и если они не относятся к военному флоту, они обычно плавают по одним и тем же маршрутам и имеют документы о своей приписке для капитанов портов, в которые они заходят.
Я стала чувствовать себя лучше, как не чувствовала с тех пор, как спустилась с башни Эллен.
- Если они, конечно, не каперы и не пираты, - добавил он с предупреждающим взглядом, вылив ушат холодной воды на мой воспрянувший дух.
- А если они пираты?
- Тогда только один бог знает, - сказал он коротко и больше не разговаривал, пока мы не дошли до лошадей.
Они паслись на утесе возле лошади Иэна, и вели себя так, будто ничего не случилось, обратив все свое внимание на жесткую траву.
- Но! - Джейми неодобрительно поглядел на них - Глупые животные.
Он взял моток веревки и дважды обернул ее вокруг торчащего камня. Вручив мне конец с наказом держать его, он спустил другой конец веревки в расщелину, снял куртку и ботинки, и исчез внизу без дальнейших разговоров.
Немного погодя он вернулся, весь покрытый потом, с маленьким свертком под мышкой. Рубашка молодого Иэна, куртка, ботинки и чулки, нож и маленький кожаный мешочек, в котором юноша держал свои ценные вещи.
- Ты хочешь отвезти вещи домой к Дженни? - спросила я. Я попыталась вообразить, что Дженни подумает, скажет или сделает, услышав такое известие, и преуспела в этом, потому что почувствовала себя немного больной, понимая, что пустота и боль потери, которые я ощущала, были ничем по сравнению с тем, что почувствует она.
Лицо Джейми, раскрасневшееся при подъеме, при моих словах смертельно побледнело. Его руки сжали сверток.
- О, да, - сказал он тихо с большой горечью. - Мне следует поехать домой и сказать моей сестре, что я потерял ее младшего сына? Она не хотела, чтобы он ехал сл мной, но я настоял. "Я буду заботиться о нем", сказал я. И теперь он терпит боль, или, может быть, уже мертв ... и вот его одежда на память?
Он сжал челюсти, судорожно вздохнув.
- Лучше бы я умер, - произнес он.
Он стал на колени и начал отряхивать одежду, аккуратно сворачивая ее и складывая стопкой. Потом он все завернул в куртку, встал и уложил сверток в седельную сумку.
- Иэну они понадобятся, когда мы найдем его, - сказала я, пытаясь казаться уверенной.
Джейми, молча, посмотрел на меня, и через мгновение кивнул.
- Да, - сказал он мягко, - думаю, понадобятся.
Было слишком поздно, чтобы начинать поездку в Инвернесс. Солнце садилось, что проявлялось в тусклом красноватом сиянии, которое едва проникало сквозь густой туман. Не разговаривая, мы начали разбивать лагерь. В седельных сумках была холодная еда, но ни у кого из нас не было настроения для ужина. Поэтому мы завернулись в плащи и одеяла и улеглись в маленькие ямки, которые Джейми выкопал в земле.
Я не могла спать. Мое ложе было твердым и каменистым, а грохот прибоя не дал бы мне уснуть, даже если бы моя голова не была занята мыслями о Иэне.
Сильно ли он был ранен? Инертность и вялость его тела указывали на то, что он получил повреждения, но я не видела крови. По-видимому, его просто стукнули по голове. Если это так, то, что он почувствует, очнувшись и обнаружив, что его похитили, и что с каждой минутой он все дальше удаляется от дома и семьи?
И как мы сможем найти его? Когда Джейми упомянул Джареда, я сначала почувствовала надежду, но чем больше я думала, тем менее радужными казались перспективы найти единственный корабль, который мог направляться в любую часть света. И будут ли похитители держать Иэна, или они решат, что он опасен или бесполезен, и бросят его за борт?
Я не думаю, что я спала, но я дремала и видела тревожные сны. Я проснулась, дрожа от холода, и протянула руку к Джейми. Его не было на месте. Я села и увидела, что он накрыл меня своим одеялом, но это была плохая замена тепла его большого тела.
Он сидел на некотором расстоянии, повернувшись спиной ко мне. Прибрежный ветер, поднявшийся с заходом солнца, сдул часть тумана, и полумесяц проливал достаточно света сквозь облака, чтобы я ясно видела его поникшую фигуру.
Я встала и подошла к нему, заворачиваясь в плащ от холода. Мои шаги хрустели по крошащемуся граниту, но этот звук тонул в грохоте моря. Однако, он, по-видимому, услышал меня; он не поворачивался, но не удивился, когда я опустилась рядом с ним.
Он сидел, уперев локти в колена и положив подбородок на руки; широко открытые глаза слепо смотрели на темную воду бухты. Если тюлени и бодрствовали, сегодня ночью они молчали.
- Ты в порядке? - спросила я тихо. - Адский холод.
На нем была только куртка, и в эту промозглую ночь во влажном холодном воздухе, поднимающемся с моря, этого было недостаточно. Положив свою руку на его, я ощутила мелкую непрерывную дрожь, которая сотрясала его тело.
- Да, все хорошо, - неубедительно сказал он.
Я просто фыркнула в ответ на эту ложь и сел рядом с ним на гранитный камень.
- Это не твоя вина, - произнесла я после того, как мы некоторое время сидели в тишине, слушая море.
- Тебе нужно пойти и поспать, сассенах.
Его голос был ровен, но с оттенком безнадежности, который заставил меня придвинуться к нему ближе и попытаться обнять его. Он определенно не хотел прикасаться ко мне, но теперь и я сама сильно дрожала.
- Я никуда не уйду.
Он глубоко вздохнул и притянул меня к себе, усадив на колени и засунув свои руки под мой плащ. Постепенно наша дрожь ослабла.
- Что ты здесь делаешь? - спросила я, наконец.
- Молюсь, - ответил он мягко. - Или пытаюсь.
- Я не должна была прерывать тебя.
Я попыталась встать, но его объятие усилилось.
- Нет, останься, - сказал он. Мы остались сидеть, тесно прижавшись друг к другу, и я чувствовала его теплое дыхание возле моего уха. Он вдохнул воздух, как если бы собирался заговорить, но выдохнул, не произнеся ни слова. Я повернулась и коснулась его лица.
- Что, Джейми?
- Неужели неправильно быть с тобой? - прошептал он. Его лицо было мертвенно бледным, а глаза в тусклом свете выглядели, словно черные ямы. - Я все продолжаю думать ... не моя ли это вина? Неужели я сильно согрешил, нуждаясь в тебе, желая тебя больше жизни?
- Ты нуждаешься во мне? - я взяла его лицо в ладони, чувствуя холод широких костей под моими пальцами. - И если это так, как это может быть неправильным? Я твоя жена.
Несмотря ни на что, от этого простого слова "жена" у меня не сердце полегчало.
Он слегка повернул лицо так, что его губы оказались напротив моих пальцев, и его рука поднялась, нащупывая мою. Его пальцы были холодны и тверды, словно сплавной лес в морской воде.
- Я говорю себе тоже самое. Бог дал мне тебя, как я могу тебя не любить? И все же ... я продолжаю думать и не могу остановиться.
Он смотрел на меня, тревожно нахмурив брови.
- Это сокровище ... было правильно, использовать его, чтобы накормить голодных или спасти людей от тюрьмы. Но пытаться откупиться от своей вины, чтобы я мог спокойно жить с тобой в Лаллиброхе и не беспокоиться о Лаогере ... я думаю, это неправильно.
Я обхватила его за талию и притянула к себе. Он подчинился, стремясь к утешению, и положил свою голову на мое плечо.
- Тише, - сказала я ему, хотя он не говорил ни слова. - Не двигайся. Джейми, ты когда-нибудь делал что-то только для себя ... не думая ни о ком другом?
Его рука мягко нажимала на мою спину, прослеживая шов корсета моего платья, и в его дыхании ощущался намек на улыбку.
- О, много, много раз, - прошептал он. - Когда я видел тебя. Когда я брал тебя, не заботясь, хочешь ли ты меня или нет, хочешь ли ты быть где-нибудь в другом месте или любить кого-нибудь другого.
- Чертов мужчина, - прошептала я ему на ухо, покачивая его в своих объятиях. - Ты ужасный дурак, Джейми Фрейзер. А как же Брианна? Ее рождение не было неправильным, не так ли?
- Нет, - он сглотнул. Я ясно услышала звук глотания и почувствовала биение пульса на его шее. - Но и у нее я забрал тебя. Я люблю тебя ... и я люблю Иэна, словно своего собственного сына. И я думаю, возможно, у меня не может быть вас обоих.
- Джейми Фрейзер, - сказала я снова со всей убежденностью, которую могла выразить голосом. - Ты страшный дурак.
Я пригладила его волосы со лба назад и зажала в кулак толстый хвост волос на его затылке, оттягивая его голову, чтобы заставить его посмотреть на меня.
Я подумала, что мое лицо выглядит для него также, как и его для меня - белесые кости черепа с губами и глазами темными, словно кровь.
- Ты не вынуждал меня приходить к тебе, не заставлял покинуть Брианну. Я пришла по своей воле, потому что я хотела тебя также, как ты хотел меня, И то, что я здесь, не имеет никакого отношения к тому, что случилось. Мы женаты, черт побери, по любому закону, какому хочешь - перед Богом, людьми, Нептуном или что там еще.
- Нептуном? - произнес он, немного удивленный.
- Молчи, - сказала я. - Мы женаты, говорю я тебе, и нет ничего греховного в том, что ты хочешь меня. И никакой бог, если он настоящий, не заберет твоего племянника, потому что ты хотел быть счастливым. Это так!
- Кроме того, - добавила я, откинувшись назад и глядя ему в глаза, - я не собираюсь возвращаться назад, и что ты будешь делать в таком случае?
Небольшое сотрясение его груди на сей раз было от смеха, а не от холода.
- Взять тебя и быть проклятым за это, я полагаю, - сказал он, нежно целуя меня в лоб. - Любовь к тебе не раз приводила меня в ад, сассенах, но если нужно, я рискну снова.
- Ха, - сказала я. - А ты думаешь любить тебя легко?
На этот раз он рассмеялся вслух.
- Нет, - ответил он, - но, может быть, ты продолжишь любить меня?
- Может быть.
- Ты очень упрямая женщина, - сказал он с улыбкой в голосе.
- Кто бы говорил, - сказала я, и потом мы сидели, молча, в течение длительного времени.
Было очень поздно, вероятно, четыре часа утра. Полумесяц висел низко над горизонтом, появляясь время от времени в разрывах между облаками. В этот предрассветный час облака двигались быстрее, и ветер усиливался, сметая туман. Где-то внизу раздался короткий лай тюленя.
- Как ты думаешь, ты выдержишь, если мы тронемся в путь прямо сейчас? - внезапно спросил Джейми. - Не дожидаясь рассвета? Когда мы спустимся с мыса, дорога для лошадей будет не такой уж трудной.
Все мое тело болело от усталости, я была голодна, но я тут же встала и убрала волосы с лица.
- Идем, - сказала я.
(*) Из песни американской панк-рок-группы 'Bad Religion'