Осталось только два. Лужица плавящегося воска мерцала в свете горящего фитиля, и два камня постепенно проявлялись в ней, зеленый и черный, сияя собственным светом. Джейми обмакнул перо в лужицу, подцепил изумруд и поднял, уронив в платочек, который я держала. Я быстро обтерла его, не давая воску застыть.
- Наши ресурсы совсем истощились, - сказала я с сожалением. - Будем надеяться, что неожиданных трат больше не предвидится.
- В любом случае черный алмаз трогать не станем, - сказал он решительно и задул фитиль. - Он для тебя.
Я уставилась на него.
- Что ты имеешь в виду?
Он пожал плечами и взял у меня изумруд.
- Если меня убьют, - деловито произнес он, - ты возьмешь его и уйдешь. Назад сквозь камни.
- Да? Не уверена, что это необходимо, - Я очень не любила разговоры о возможной смерти Джейми, но отрицать такую возможность нельзя. Сражения, болезни, тюремное заключение, несчастный случай, убийство ...
- Ты и Бри запретили мне умирать. И я сделала бы то же самое, если бы была уверена, что ты хоть немного прислушиваешься к моим словам.
Он улыбнулся.
- Я всегда прислушиваюсь к твоим словам, сассенах, - успокоил он меня. - Но ты же сама говоришь, что человек предполагает, а бог располагает. И если он решит ... ты вернешься назад.
- Почему я? - отозвалась я с раздражением и каким-то неуютным чувством. Я не хотела вспоминать о том, как он отправил меня назад сквозь камни накануне Каллодена, и вот теперь он ломился в наглухо закрытую комнату в моей памяти. - Я могу остаться с Бри и Роджером. Джем, Марсали с Фегрюсом, Генри-Кристиан и девочки - все остаются здесь. Зачем мне возвращаться назад?
Он достал камень из платка и стал вертеть его, задумчиво глядя на меня, словно решая сказать ли мне нечто. Волоски у меня на затылке шевельнулись.
- Не знаю, - произнес он, наконец, и покачал головой. - Но я видел тебя там во сне.
- Где?
- Там, - он неопределенно махнул рукой. - Я видел тебя там. Не знаю где, но уверен, что там ... в твоем настоящем времени.
- Почему ты решил, что это было там? - спросила я, содрогнувшись. - Что я делала?
Он нахмурился, пытаясь вспомнить.
- Я не помню точно, - медленно начал он, - но знаю, это было в твоем времени, из-за света. - Лицо его внезапно посветлело. - Да. Ты сидела за столом и что-то держала в руке, может быть, писала. И вокруг тебя все сияло, на твоем лице, волосах. И это был свет не от свечей, камина или солнца. И, глядя на тебя, я подумал: 'О, вот значит какой электрический свет'.
Я уставилась на него с открытым ртом.
- Как ты можешь что-то узнать во сне, если никогда не видел это в реальной жизни?
Его это позабавило.
- Я постоянно вижу во сне вещи, которые никогда не видел. А ты, сассенах?
- Ну, - неуверенно произнесла я. - Да, иногда. Монстры, необычные растения. Странные пейзажи и людей, которых я не знаю. Но это совсем другое, не так ли?
- Ну, может быть, как таковой электрический свет я не видел, - признал он, - но я так сказал себе, когда его увидел. И я совершенно уверен, что ты была в своем времени.
- Кроме того, - добавил он логично, - если я могу видеть в своих снах прошлое, почему я не смогу видеть будущее?
Ничего нельзя было ответить на это чисто кельтское по своей природе замечание.
- Хорошо, допустим, - сказала я и потерла нижнюю губу. - Сколько лет мне было в твоем сне?
Он удивился моему вопросу и внимательно вгляделся в мое лицо, словно пытался сравнить с ментальным видением.
- Хм ... не знаю, - впервые за разговор его голос прозвучал неуверенно. - Я об этом не думал ... но я не заметил у тебя седых волос или что-то в этом роде ... это просто была ты.
Он пожал плечами и уставился на камень.
- Он ощущался теплым в твоих руках, сассенах? - спросил он.
- Конечно, - несколько раздраженно ответила я. - Его же только что достали из расплавленного воска.
И все же казалось, что изумруд мягко пульсировал в моих руках, как маленькое сердечко, теплое, как моя кровь. А когда я отдавала его, я почувствовала слабое и странное нежелание, словно камень не хотел покидать меня.
- Отдай его МакДональду, - я вытерла ладонь об юбку. - Я слышу, он на улице разговаривает с Арчем. Он хочет уехать.
МакДональд явился в Ридж вчера во время сильного ливня с лицом, багровым от холода, напряжения и волнения, чтобы сообщить нам, что нашел в Нью-Берне печатное заведение на продажу.
- Владелец уже уехал не совсем по своей воле, - рассказывал он, исходя паром перед очагом. - Его друзья пытаются продать помещение и оборудование, пока их не захватили и не уничтожили, чтобы обеспечить его финансами для обустройства в Англии.
Под словами 'не совсем по своей воле' он имел в виду, что владелец печатной лавки, который являлся лоялистом по своим убеждениям, был схвачен местным комитетом безопасности и насильно водворен на корабль, отплывающий в Англию. Такая самовольная депортация стала очень популярной в последнее время, и хотя она была более гуманной, чем смола и перья, печатник оказался в Англии без гроша и с долгом за путешествие на корабле.
- Я случайно столкнулся с некоторыми его друзьями в таверне, где они скорбели о его грустной судьбе и пили за его здоровье. Когда я сказал, что, может быть, смогу им помочь, - майор раздулся от самодовольства, - они все обратились в слух. Особенно, когда я намекнул, что у вас могут быть - просто могут быть, обратите внимание - наличные.
- С чего вы решили, что они у меня есть, Дональд? - спросил Джейми, изогнув одну бровь.
МакДональд на мгновение удивился, потом принял знающий вид. Он подмигнул и приложил палец ко рту.
- Я слышу разные сплетни то тут, то там. Например, о том, что у вас есть небольшая заначка драгоценных камней. От дельца из Эдентона, с банком которого вы вели дела.
Мы с Джейми обменялись взглядами.
- Бобби, - произнесла я, и он кивнул, соглашаясь.
- Я могила, - сказал МакДональд, заметив наш обмен взглядами. - Вы можете полагаться на мое молчание. И я сомневаюсь, что это широко известный факт. Но ... с другой стороны, бедный человек не станет покупать мушкеты дюжиной, не так ли?
- Почему нет? - ответил Джейми. - Но что касается ... Я полагаю сделку можно заключить. Сколько просят друзья печатника, и застрахована ли лавка от пожара?
МакДональду было доверено вести переговоры с друзьями печатника - они были рады избавиться от проблемной собственности, пока какая-нибудь патриотическая душа не сожгла ее дотла - и сделка была заключена в короткое время. Майора срочно отправили вниз продать изумруд, заплатить за лавку, оставить остатки Фергюсу на текущие расходы и как можно быстрее распространить в Нью-Берне слух, что заведение скоро сменит владельца.
- И если кто-нибудь станет спрашивать о политических взглядах нового владельца ... - наставлял Джейми, но МакДональд только понимающе кивнул и снова приложил палец ко рту.
Я была уверена, что у Фергюс не было никаких политических взглядов; его верность относилась только к семье и Джейми. Как только сделка была заключена, и начались безумные сборы - Марсали и Фергюст должны были отправиться в Нью-Берн как можно скорее, пока зима не наступила по-настоящему - Джейми составил серьезный разговор с Фергюсом.
- Здесь не так как в Эдинбурге. В городе только один печатник, кроме тебя, и как рассказал МакДональд, это пожилой джентльмен, и он очень боится и Комитет, и губернатора, потому не печатает ничего, кроме проповедей и афиш о лошадиных скачках.
- Très bon[1], - Фергюс засиял еще сильнее, если такое было возможно. Он сиял, как китайский фонарик, с тех пор как услышал новости. - У нас будет весь газетный и рекламный бизнес, не говоря уже о печати скандальных пьес и брошюр. Нет ничего лучше для печатного дела, чем смута и волнения. Вы сами знаете, милорд.
- Да, знаю, - сухо произнес Джейми. - И потому намереваюсь вбить в твою голову мысль об осторожности. Я не хочу услышать, что ты повешен, как предатель, или вывалян в перьях и смоле, как не достаточно предатель.
- О-ля-ля, - легкомысленно махнул рукой Фергюс. - Я хорошо знаю, как вести игру, милорд.
Джейми кивнул с сомневающимся видом.
- Да, знаешь. Но это было давно, ты мог потерять хватку. И ты не знаешь, кто есть кто в Нью-Берне. Ты же не хочешь обнаружить, что покупаешь мясо у человека, которого злобно раскритиковал в утреннем выпуске, да?
- Я запомню, па, - Марсали сидела возле очага, кормила Генри-Кристиана и прислушивалась к разговору. Выглядела она едва ли не счастливее Фергюса, с которого не сводила обожающего взгляда. Она перевела такой же обожающий взгляд на Джейми и улыбнулась. - Мы будем осторожны, я обещаю.
Хмурое лицо Джейми смягчилось, когда он перевел взгляд на нее.
- Я буду скучать, девочка, - сказал он мягко. Счастливый взгляд ее поблек, но не исчез полностью.
- Я тоже буду скучать, па. Мы все будем скучать. И Герман не хочет расставаться с Джемом. Но ... - ее взгляд снова переместился на Фергюса, который, насвистывая себе под нос 'Жаворонка', составлял список необходимого, и она сильнее прижала к себе Генри-Кристиана, отчего он протестующе засучил ножками.
- Я знаю, - Джейми кашлянул, скрывая эмоции, и потер согнутым пальцем под носом. - И, Фергюс, у тебя будет немого денег. Перво-наперво, подкупи констебля и стражу. МакДональд дал мне имена членов Королевского совета и главы ассамблеи. Он поможет тебе с советом. Будь внимателен. Постарайся расположить его к себе, он может во многом помочь.
Фергюс кивнул, не поднимая голову от бумаги.
- Бумага, чернила, подкуп, замша, кисти, - произнес он и продолжил писать, напевая, - Жаворонок, милый жаворонок.
Добраться до Риджа на фургоне было невозможно. Единственная дорога к поселению представляла собой неширокую тропу, извивающуюся по склону от Куперсвиля. Это явилось одной из причин того, что на перекрестке дорог образовалась небольшая деревня, где странствующие продавцы и другие путешественники останавливались, совершая оттуда пешие походы в горы.
- Что очень хорошо; уменьшает риск бандитских набегов на Ридж, - сказала я, с пыхтением сбрасывая на землю возле тропы большую связку свечей в холсте, ночные горшки и другие хозяйственные мелочи. - Но к несчастью, и выбраться из этого проклятого Риджа трудно.
- Полагаю, папе и в голову не приходит, что кто-то захочет уехать отсюда, - закряхтела Бри, опуская свою ношу: большой котел Марсали, забитый сырами, мешочками с мукой, бобами и рисом, плюс деревянный ящик с сушеной рыбой и сеткой яблок.
Она развернулась и крикнула: 'Герман!' вверх по тропе. Молчание. Предполагалось, что Герман и Джемми приведут козу Мирабель к фургону. Они вышли из хижины вместе с нами, но по дороге отстали.
Ни отклика, ни блеянья не доносилось от тропы. В поле зрения появилась лишь миссис Баг с прялкой на спине и с Мирабель на поводке. Маленькая беленькая козочка с серыми отметинами радостно заблеяла при виде нас.
- Я обнаружила бедную девочку, привязанную к кусту, - миссис Баг с отдышкой опустила прялку и отерла лицо передником. - И никаких мальчишек в виду, маленькие поганцы.
Брианна издала рычащий звук, не сулящий ничего хорошего Герману и Джемми, если они попадутся ей под руку. Она собралась пойти вверх, когда на тропе показались Роджер и молодой Иэн, держа за концы ткацкий станок Марсали, разобранный для лучшей транспортировки на доски. Увидев дорожную пробку, они со вздохом облегчения опустили тяжелую связку на землю.
- В чем дело? - спросил Роджер, переводя взгляд между нами, потом с хмурым видом поглядел на козу. - Где Джем и Герман?
- Готова поспорить, маленькие злодеи где-то спрятались, - ответила Бри, убирая рыжие волосы с лица. Ее платок развязался, и мокрые пряди волос прилипли к лицу. На мгновение я порадовалась своим коротким волосам. Как бы они ни выглядели, но в данный момент были более удобны.
- Поискать? - предложил Иэн, снимая перевернутый деревянный тазик с головы. - Они не могли уйти далеко.
Послышались быстрые шаги, все повернулись в сторону звука, но это была Марсали с широко раскрытыми глазами.
- Генри-Кристиан, - произнесла она задыхающимся голосом. - Он с вами? Мама Клэр? Бри?
- Я думала, он с тобой, - тоже забеспокоилась Бри.
- Был. Эйдан МакКоллум присматривал за ним, пока я загружала вещи в фургон. Но когда я хотела покормить его ... - она прижала руку к животу, - они исчезли. Оба! Я думала, может быть ...
Она замолчала и стала с сердитым видом осматривать кусты.
- Я убью его, - сказала она сквозь сжатые зубы. - А где Герман? - воскликнула она, увидев Мирабель, которая жевала придорожный чертополох.
- Это начинает походить на заговор, - заметил Роджер с усмешкой. Иэн тоже находил ситуацию забавной, но злобные взгляды уставших женщин стерли ухмылки с их лиц.
- Пожалуйста, пойди и найди их, - сказала я, увидев, что Марсали готова разрыдаться или превратиться в берсерка и приняться бросать вещи.
- Да, я пойду, - сказала она коротко. - Найду и прибью их.
- Где они могут быть? - спросил Иэн, всматриваясь в скалы, затенив глаза.
- Думаю, я знаю. Идем туда, - Роджер протолкался сквозь заросли падуба и багрянника и очутился на берегу ручья, бегущего параллельно дороге. Ниже он увидел любимое место рыбалки Эйдана, но рядом не наблюдалось ни одной живой души.
Он пошел вверх по течению по засохшей траве и разбросанным камням. Листья с каштанов и тополей практически все опали и теперь лежали под ногами скользким матрацем коричневого с золотом цвета.
Некоторое время назад Эйдан показал ему свое тайное место: мелкую пещеру не больше трех футов глубиной на вершине крутого склона, поросшего молодыми дубками. Осенью дубы сбросили листву, и вход в пещеру стал заметен, если знать, куда смотреть. К тому же сейчас оттуда вился дымок, покрывая вуалью скалу над входом и распространяя в холодном сухом воздухе острый запах.
Иэн приподнял бровь. Роджер кивнул и стал подниматься по склону, стараясь шагать тихо. В пещере раздался шум, топот и приглушенные крики. Дымная вуаль качнулась и исчезла, сменившись громким шипением и серым клубом, вылетевшим наружу, когда кто-то залил огонь водой.
Тем временем Иэн бесшумно поднялся на скалу над пещерой и увидел небольшую трещину, через которую пробивался дымок. Ухватившись одной рукой за куст кизила, растущий из скалы, он наклонился и, прислонив ладонь ко рту, издал прямо в трещину боевой индейский клич.
Из пещеры послышались испуганные пронзительные крики; за ними, толкаясь и спотыкаясь, последовали и сами мальчики.
- Эй-эй! - Роджер ухватил своего отпрыска за шиворот, когда тот пробегал мимо. - Игра окончена, дружок.
Герман, прижимающий крепкое тело Генри-Крстиана, помчался вниз по склону, но Иэн, словно пантера, спрыгнул со скалы и выхватил ребенка, заставив его остановиться.
Только Эйдан оставался на свободе. Он остановился невдалеке, увидев, что его друзей поймали, и некоторое время колебался, но благородство победило, и он, нехотя волоча ноги, вернулся разделить судьбу своих товарищей.
- Ладно, парни. Жаль, но ничего не поделаешь, - произнес Роджер с сочувствием. Джемми был расстроен в течение нескольких дней из-за отъезда Германа.
- Но мы не хотим уезжать, дядя Роджер, - Герман принял свой лучший умоляющий вид с широко распахнутыми глазами. - Мы останемся здесь. Мы можем жить в пещере и охотиться.
- Да, сэр, а я и Джем будем делиться с ними едой, - поддержал его Эйдан.
- Я принес мамины спички, и они могут жечь костер, чтобы было тепло, - с энтузиазмом вмешался Джем. - И еще хлеб!
- Так что, видите, дядя ... - Герман изящно развел руками. - Мы никому не доставим беспокойства.
- Вот как, не доставите? - без всякого сочувствия сказал Иэн. - Скажи это твоей матери.
Герман заложил руки за спину, инстинктивно прикрывая зад.
- И о чем вы думали, когда тащили маленького брата в горы? - спросил Роджер более сурово. - Он едва может ходить! Два шага в сторону, и он упадет со скалы и сломает себе шею.
- О, нет, сэр! - воскликнул Герман и, порывшись в кармане, вытащил кусок веревки. - Я бы его привязывал, пока куда-нибудь ходил, так что он никуда не смог бы пойти и упасть. Но я не могу его оставить. Я обещал маман, когда он родился, что никогда не оставлю его.
Слезы покатились по худым щекам Эйдана. Ничего не понимающий Генри-Кристиан заревел за компанию. Нижняя губа Джема задрожала, он вырвался из рук Роджера, подбежал к Герману и обхватил его за талию.
- Герман не может уехать, па. Пожалуйста, не заставляй его уезжать.
Роджер потер нос, переглянулся с Иэном и вздохнул.
Он сел на камень и кивнул Иэну, который никак не мог решить, что делать с Генри-Кристианом. Иэн с облегчением отдал его Роджеру. Ребенок, нуждаясь в безопасности, тут же схватил одной рукой его нос, а другой вцепился в волосы.
- Послушай, a bhailach[2], - сказал он, с некоторой трудностью отцепив руки малыша. - Маленькому Генри-Кристиану нужна мама, чтобы она его кормила. У него зубов почти нет, он не может жить, как дикарь, и есть сырое мясо.
- У него есть зубы! - запротестовал Эйдан, показывая в доказательство укушенный палец. - Видите!
- Он ест кашу, - сказал Герман с долей сомнения. - Мы будем размачивать хлеб в молоке.
- Генри-Кристиану нужна его мама, - твердо повторил Роджер, - а твоей маме нужен ты. Ты же не думаешь, что она одна может управляться с фургоном, двумя мулами и девочками всю дорогу до Нью-Берна?
- Но папа может помочь, - запротестовал Герман. - Девочки его слушаются.
- Твой папа уже уехал, - проинформировал его Иэн. - Он уехал вперед, чтобы найти вам жилье. Роджер Мак прав, мальчик, ты нужен маме.
Личико Германа немного побледнело. Он беспомощно поглядел вниз на Джемми, все еще обнимающего его, потом вверх на Эйдана и глотнул. Порыв ветра бросил светлые волосы на его лицо, и от этого он стал выглядеть очень маленьким и хрупким.
- Хорошо, - сказал он и снова сглотнул. Он обнял Джема за плечи и поцеловал его в макушку.
- Я вернусь, братик, - сказал он. - А ты приедешь ко мне к морю. Ты тоже приезжай, - сказал он Эйдану. Эйдан шмыгнул носом, кивнул головой и стал медленно спускаться.
Роджер потянул Джемми к себе.
- Залазь мне на спину, mo chuisle[3]. Очень круто. Я спущу тебя на спине.
Иэн, не дожидаясь просьбы, наклонился и взял Эйдана, мальчик обхватил его ногами и уткнулся заплаканным лицом в рубашку мужчины.
- Хочешь поехать? - спросил Роджер Германа, аккуратно вставая под двойной ношей. - Иэн может и тебя понести.
Иэн кивнул и протянул руку, но Герман отрицательно закрутил головой, взметая светлые локоны.
- Нет, дядя Роджер, - сказал он едва слышно. - Я сам. - И, развернувшись, начал осторожно спускаться по крутому склону.