Уже почти неделю серое небо разверзалось нескончаемыми потоками на июльский город. Сначала это приятно радовало. Свежесть прогоняла удушающую тридцатиградусную жару, и вялотекущая рутина стала более выносима. Но затем дождь решил задержать и примерить на себя несколько мрачных мокрых амплуа: морось, ливень, шквал...
Женщина в винном платье сидела в кафе, вяло помешивая давно остывший кофе. Люди за размытым стеклом напоминали ей неуклюжих ярких рыб, мельтешащих на фоне потемневшей зелени деревьев и отскакивающих от машин, словно те были акулами. Открытая рабочая почта призывно мигала новыми сообщениями. Но... не хотелось совершенного ничего. Депрессия все сильнее принимала в свои объятия вместе с подступающим к голым ногам промозглым холодом.
"Может, Рик подвезет до дома...".
Она задумчиво посмотрела в полок, из-за чего густые черные пряди волной упали на спину. Мужчины за соседним столиком прервали разговор и переглянулись.
Полные губы на мгновение презрительно скривились.
"Ах, нет... Мы же расстались на прошлой неделе. Какая жалость".
Затекла шея. Белые руки с черным лаком пробежались по плечам и погрузились в волосы на затылке, мягко массируя.
Три взгляда прошлись по обтянувшему грудь платью.
"Рик и Карла. Карла и Рик - чудесная пара".
Противный голосок коллеги, когда однажды он забирал ее с работы, въелся в память. Начинала болеть голова.
Темный, зелено-карий взгляд мазнул по мужской аудитории и, не задерживаясь, отправился к двери и официантке. Очередная дама, которая болтает со своей подругой, совершенно забыв про посетителей.
"Этот день не может хорошо кончиться".
Она собрала компьютер, положила на стол купюру и вышла на крыльцо.
Соблазнительные изгибы женского тела скрылись из помещения. Мужчины сделали вид, что ничего не было и вернулись к своим делам. Но не все.
"Автобус, трамвай или метро? Три разных стороны. Три способа. Коротко о моей жизни".
И все-таки она снова выбрала трамвай, повернув направо.
"Хорошая девочка".
День лишь приближался к вечеру. На остановке в деловом районе не было ни души, лишь следом за Карлой под навес скользнул парень.
"Забавно. Дождь не прекращается уже давно, а кто-то так и не обзавелся зонтом".
"Смотри на меня. Смотри больше".
По спине женщины пробежали мурашки. Верх. Вниз. Опять. Задержались на груди, ниже талии, ногах... Она резко обернулась. Мужчина, уже не парень, с вызовом встретил взгляд. Его руки с большими ладонями были расслабленно опущены вдоль тела, но окаменевшие плечи и плотно сжатые губы выдавали напряжение.
"Хочешь поиграть в гляделки, красавчик? Здесь побеждает опыт".
В вечных теперь сумерках его глаза зияли темными провалами на худом лице. Черные волосы намокли и топорщились вихрами.
"Выдержанное вино. Выпью до капли".
Подъехал трамвай. Но пара на тротуаре не сдвинулась с места. Напряжение нарастало, грозя перейти на физически ощутимый уровень.
"Совсем почти юнец".
Розовый язычок на мгновение прошелся по темной помаде губ.
"А ты рада поиграть...".
Он невольно сглотнул. Женщина проследила движение крупного кадыка.
- Я выиграл, - грубый голос звучал глуше, чем ему бы хотелось.
"Наглец".
Карла развернулась на высоких каблуках. Все это уже было сотни раз - устала.
- Могу подвезти на машине.
Она не услышала его шагов за спиной. И хриплый голос раздался прямо над ушком, заставив согреться.
- Марк, - еще тише, слегка касаясь ее волос.
"Какая прелесть. Даже не нужно тратиться на разговоры".
Тяжелые руки легли на плечи и стали медленно растирать уставшие мышцы, поднимаясь к шее, забираясь в волосы и отводя их в сторону. Карле захотелось мурлыкнуть от удовольствия. Но все уже прекратилось, и твердые горячие губы коснулись на секунду затылка, вызывая дрожь.
- Ты пойдешь со мной.
"Ах, тиран".
"Все для тебя, дорогая".
Черный седан притаился в переулке через дрогу и хищно блеснул фарами, встречая хозяина, который за талию вел новую жертву. Перед ней даже открыли дверь.
"Да. Несмотря на возраст, я снова делаю это".
Женщина откинулась на спинку кожаного кресла и прикрыла глаза.
"Не хочу думать".
Они действительно ехали в нужную сторону.
"Так много светофоров".
"Сейчас".
Мужская ладонь обжигающе опустилась на белое колено и медленно провела до бедра, задирая платье. Тонкие руки вцепились в сидение.
"Хочу их на себе".
Марк переплел их пальцы и положил на свое колено. Выше, выше, выше.
- Коснись его.
"Да".
Запах его парфюма, высокий рост, низкий красивый голос, тяжелый взгляд, участившееся дыхание... Воронка тьмы и похоти затягивала глубже.
"Смешно. Мы почти соседи".
"Еще немного".
Из лифта на верхнем этаже она вышла с тремя жесткими засосами на груди и лишь на высоких каблуках. В глазах мерк свет от его напора.
"Упивается запахом кружева, платья?".
"Сладкая. Здесь, и здесь, и здесь...".
За стандартной дверью царили мрак, прохлада и шум дождя. Обнаженное тело напряглось в ожидании, в опьяненное мужчиной сознание постепенно проникало ощущение дежавю.
"Приятного аппетита".
Она провела с ним день, ночь, недели? Сложно было мыслить здраво рядом с этим мужчиной. Его похоть, подобная адскому котлу, кипела беспрестанно. Но она все-таки ушла. Бросила работу. Переехала.
От чего бежала? Вряд ли она призналась бы даже самой себе. Но он приходил к ней каждую ночь - в воспоминаниях, в случайных прохожих, во снах. И каждый день она снова и снова чувствовала оставленные им отметины на шее, груди, кончиках пальцев, животе... Сколько можно выносить подобное?
***
Доставили посылку.
Внутри лежало ее белье. Два комплекта. То самое, в котором она была с...
- Марк!.. Скотина.
Но первый раз... Неужели в двадцать шесть! Снова в тридцать девять. И теперь - пятьдесят два.
Отшвырнув коробку винного цвета, она поплелась к крохотному, привинченному к мягкой стене, зеркалу. Оттуда на Карлу продолжала смотреть все та же женщина, что и двенадцать лет назад. Ни новой морщинки, ни синих кругов от добровольной бессонницы, ни шрамов от... Она в который раз попыталась разбить ненавистное отражение, но лишь разбередила поджившие со вчерашнего дня раны на костяшках пальцев и локтях.
В этом месте заботились обо всех мелочах.
И только вечером, сидя на полу и раскачиваясь из стороны в сторону, она заметила надпись на крышке коробки, которая чудом отскочила от стены на середину комнаты.