Машина остановилась у калитки. За бетонно-стальным забором темнели молодые сосны, виднелись светло-бежевые стены довольно большого особняка. Он выглядел теплым и уютным. В широких окнах горел свет, горел и старинный фонарь над крыльцом.
Вест еще немного посидел, не желая будить Валерию. Пока они ехали, девушка задремала, привалилась к нему, к правому плечу. А Вест осторожно поднял руку, обнял её, и она, довольно замурлыкав, расслабилась ещё больше. Всё ещё в его пиджаке. Кажется, чувствовала себя в полной безопасности, и Весту это безумно нравилось. Её ладошка прижималась к его груди и так приятно грела, доставала до сердца тёплыми волнами. И оно, казалось, скользнуло ближе к ребрам, словно пожелало попасть под касание изящных пальцев.
- Патрон, в доме-то неспокойно, - тихо сообщил Ян, кивая на окна особняка.
Вест посмотрел: там метались две фигуры, женские. Они махали друг на друга руками. Криков, конечно, ни Вест, ни Ян не слышали, но по дёрганным движениям фигур было ясно, что дамы сердечно бранят друг на друга.
- Наверняка, из-за неё. Сейчас почти три часа ночи, - заметил Ян. - Как бы ей не влетело.
- Надо будить, - вздохнул Вест и легонько потряс Валерию.
Она проныла что-то, потерлась щекой о его плечо. Вест не смог не сморщить лицо от смеси блаженства и боли, когда она погладила его грудь. Когда Лулу дарила ему такую ласку? Или кто другой? Давно это было...
"Она спит, - отрезвил он сам себя. - И не понимает, что делает..."
Валерия чуть зевнула, приоткрыла глаза и подняла голову, чтоб поморгать и увидеть Веста. И отстранилась, села ровно, вновь кутаясь в его пиджак.
- Ой, я уснула, - виновато прошептала, слабо улыбнулась, а щеки её стали румяными, как яблоки.
- Всё хорошо, - пробормотал Вест, чувствуя, как горит и его лицо. - Вот и дом. Этот?
- Да, всё правильно, - Валерия кивнула, посмотрев в окно, потом опять перевела взгляд на Веста. - Значит, я пойду...
Он встрепенулся, быстро вышел из машины, обошёл её и открыл девушке дверь. Протянул руку. Валери без колебаний вложила свои пальцы в его ладонь. Вест мягко, но уверенно, потянул девушку из машины, стараясь не обращать внимания на трепет, что покатился по телу от прикосновения к Валери.
- С-спасибо, - Валерия Гросси кивнула, стоя близко-близко к Фонтейну. - Ты столько для меня сделал... я в долгу...
Он почему-то смутился, как подросток перед девушкой, которая нравится:
- Никаких долгов. П-просто иди уже домой и успокой родных.
- Хорошо, - Валерия произнесла это с растерянностью и печалью.
Вест вновь обозвал себя идиотом. Ну почему он такой некрасноречивый с ней? Мямлит, брякает, бубнит или бормочет...
Захотела снять пиджак.
- Нет, оставь себе... Аа, постой, я заберу бумажник... Оо, просто отдай мне бумажник, а пиджак оставь, - залопотал Вест, то краснея, то бледнея.
Он жутко боялся того, что чувствовал. Того, что превратило его сейчас в глупого юнца, спотыкающегося в словах.
"Вот и всё... она уходит... уходит..." - так думал Вестлей пару минут спустя, провожая взглядом Валерию.
Опять видел её потрясающую, женственную фигуру, то, как грациозно она двигается. И дивился: почему раньше он не считал таких девушек привлекательными? Тонкая талия, круглая попа, грудь, которой не хватало чуть-чуть, чтоб получить звание "пышная". Эти формы - плавные изгибы, полное отсутствие угловатости и резкости - обещали тепло, мягкость, уют. То, что Вест некогда не получал от Лулу или той, кто была до Лулу...
Он зачарованно следил, и любуясь, и наполняясь гнетущей тоской, которая охладила жилы.
"Не моя... не для меня..."
Тут походка Валери стала заметно неуверенной. Вест быстро сообразил, в чем дело и кинулся за девушкой. Вовремя протянул руки и подхватил её.
Ей стало плохо, ноги подкосились, голова безвольно запрокинулась. Видимо, бедняга еще не совсем оправилась от той дури, которую ей подсунул негодяй возле клуба.
- Всё хорошо, - шепнул Вест, прижимая девушку к себе. - Я тебя держу, - а она повисла в его руках, но была такой теплой и мягкой, и пахла потрясающе.
Вест почувствовал, как вновь вспыхивает его кровь. Загорелись щеки, голова, груди стало жарко. Жар прикатился и еще в одно весьма чувствительное место.
- Тооолько не сейчас, - простонал Вест, не имея сил не смотреть на приоткрытый рот девушки. На соблазнительной формы губы, на идеальные белые резцы.
Глаза Валерии были закрыты, длинные ресницы трепетали, лицо по бледности соперничало с альпийским снегом. Потом она тяжело сглотнула - дёрнулось её горло. Вест тоже сглотнул, нервно, приказал себе держаться прилично. Хотя безумно желалось целовать эти умопомрачительные губы, белую шею, тонкие ключицы и всё, что было ниже...
- Тебе просто стало п-плохо, - тоже заикаясь, буркнул Вест.
Их взгляды встретились, и он увидел, как лицо девушки тоже залилось румянцем. Она невзначай облизала губы, и Вест еле слышно заныл и сам чуть в обморок не отправился.
- Патрон! - голос Яна вырвал его из тёплого и ароматного тумана. - Лучше отнести её в дом. Вам помочь?
- Я сам! - Вест выкрикнул это слишком поспешно и краем глаза увидел, как ухмыльнулся телохранитель...
*
Вест прошел в ванную, плеснул воды в лицо, уставился на себя в зеркало и застонал. Он выглядел жутко усталым: с мешками под глазами, со скорбно поднятыми бровями.
- Чёртов Натан! Чёртов клуб! Чёртова... - тут он замер и затих. Потому что сам себе признался: обозвать милую Валери чёртовой он не мог. Хоть и жалел, что они столкнулись, но подспудно испытывал от этой встречи радость, за которую тут же сам себя ругал.
За свою жизнь Вест принял много глупых решений, но это, должно быть, явилось одним из худших. Он достал телефон из кармана брюк и быстро набрал сообщение.
"Привет, злюка. Ужин за мой счет завтра вечером. Если согласна"
Он надеялся, что текст, который он послал Лулу, вернёт ему спокойствие. Снова посмотрел на себя в зеркало.
- До нормальности тебе далеко, чувак, - вздохнул, закрыв глаза, и вновь плеснул воду в лицо.
Он отчаянно пытался убедить себя, что дальше всё пойдёт по жизни хорошо. Хотя бы так, как было двадцать четыре часа назад, до встречи с Валерией Гросси. Но сейчас у него появился глубоко укоренившийся страх, что так не будет...
Вест всё вспоминал...
Как поднимался по ступеням к двери дома Валери и делал это медленно, прижимая девушку к себе. Ему хотелось длить и длить эти минуты, словно пить внезапно найденное лекарство от старой хвори, мучившей тело и душу.
Валерия доверчиво прижималась к нему, вновь уложив ладошку на его грудь. Опять Веста окутывали ровное тепло и покой.
Он поднялся на последнюю ступень и остановился. Из-за звери донесся слишком громкий женский крик:
- Заткнись немедля!
Валерия тут же тихо ахнула, сжалась вся.
- Что такое? - тихо спросил Вест. - Боишься?
Он, если честно, и сам испугался. Вдруг сейчас дамы, которые в доме, откроют дверь и увидят его с Валерией. Наверно, сперва будет могильная тишина, а потом - вопли посильнее.
А Валерия чуть помедлила с ответом, потом кивнула, горестно зажмурившись.
- О, - Вест запнулся, не зная, что делать дальше. Бросать девушку, которой нездоровилось, на растерзание её разгневанным родственникам казалось не совсем джентльменским поступком. Но что он мог? Зайти с ней в дом и попытаться всё объяснить? Это могло вызвать ещё более громкий скандал и тяжкие последствия для Валерии.
Или вновь погрузить её в машину и увезти? Нет, тоже совершенно не блестящий выход из ситуации. Попахивало похищением. Возможно, её родственники уже заявили в полицию, что Валери пропала. Или они - на той стадии, чтоб заявить.
Значит, ему следовало поступить не так и не эдак.
- Ты должна это сделать. Пусть даже тебе влетит, - мягко заговорил Вест, осторожно усаживая Валерию на широкие перила крыльца и держа при этом девушку за талию. - И ты сможешь прекрасно справится с этой бурей, я уверен. Ты же дочка Матильды Гросси. А Матильда смелая и дерзкая.
Огромные влажные глаза смотрели на него, с теплотой и доверием. И Вест постепенно начал превращаться в кисель. Он бы, наверно, пошел с ней в дом, если бы она сейчас попросила, так вот на него глядя.
- Ты хорошо знаешь мою маму? - тихо спросила Валери, не убирая ладошек с его груди.
- Может и не хорошо, но точно знаю, что она смелей некоторых мужчин, - Вест заставил себя говорить твёрдо и не мог не порадоваться тому, что с детского лица девушки исчезло испуганно-растерянное выражение. Она теперь выглядела довольной и уверенной. Её глаза поблескивали новой энергией.
- Спасибо, - прерывисто сказала Валерия и потянулась к нему.
Вест подался навстречу, как бы говоря "добро пожаловать". И получил мягкий поцелуй в щеку. Голова закружилась, как он глотка водки.
- Ты милый, - такими словами сопроводила свои действия девушка. - Такой джентльмен. Я так тебе благодарна.
Её ладошка мягко легла на его щеку, погладила больную скулу, и боль из колкой превратилась в затухающую тупую.
- Симона! Вернись! - раздался новый крик из дома, и от этого и Вест, и Валери вздрогнули, как от удара током.
- Всё! Мне пора! Спасибо! - выпалила девушка, срываясь со своего насеста так быстро, будто он был раскалён.
Она бросила в руки мужчины его пиджак и кинулась к двери, подняла руку к звонку.
Вест, остро почуяв отчаяние, позвал её:
- А телефон? Ты не дашь мне номер?
- Я могу... но я ж потеряла телефон, - ответила побелевшая Валерия. - А ты?
Вестлей Фонтейн, серьёзный бизнесмен тридцати трех лет от роду, едва-едва владея собой, дрожащими пальцами достал серебряную визитницу из кармана пиджака и всю её сунул в ладонь девушки. Сделал это быстро, чтоб не передумать.
- Я ... я буду ждать, - немо прошептали его губы, потому что он боялся сказать эти слова вслух.
Он вновь выглядел, как собака, давно не видавшая ласки и молящая о ней...
Теперь, спустя час, вернувшись домой, Вест жалел об отданной визитнице и о словах "я буду ждать". И в который раз попытался отрезвить себя тем, что вспомнил: мужчинам нравятся девушки с детскими лицами, огромными глазами и ласковыми голосами. И он просто залип на то, на что залипают миллионы.
А его руки, тело помнили тепло и мягкость тела Валерии, щеки - её мягкие касания, а в мозгу навеки отпечатался запах и милое лицо девушки. Такое доброе, почти детское, с добрыми глазами, в которых... в которых...
Вест опять посмотрел на себя в зеркало, пронзительно, прямо в глаза. Словно пожелал сжечь самого себя взглядом. И сморщился, будто гадкую жабу увидел.
- Посмотри на себя! Вспомни, кто ты! - яростно процедил сквозь зубы, прижавшись лбом к холодной поверхности. - И не смей мечтать о ней, старый извращенец... у тебя есть Лулу и... и...
И зажмурился от стылой тоски, что хлынула на него.
- Я не люблю её, - горестно прошептал Вест. - Так почему я с ней?
- Так больше никого нет рядом, - сообщили ему тихим, нежным голосом, в котором - увы - звенела издёвка.
Бланка... опять...
- Лучше одному, чем так... в ядовитой злобе, - простонал Вест, без сил опускаясь на колени и утыкаясь лбом в холодный умывальник.
- Но ты уже пробовал... тебе не понравилось, - Бланка усмехнулась, будто шелком по щеке его мазанула.
- Но я теперь знаю, как может быть хорошо, - возразил Вест, теперь уже ложась на холодную плитку и сворачиваясь калачиком, закрывая глаза. - И я не смогу жить в плохом... я прогоню Лулу.
Ему показалось, что ледяные губы Бланки коснулись его уха:
- Вест Фонтейн, что ты задумал?
- И тебя прогоню! - это он сказал с ожесточением, не без горячего гнева ощущая, как возвращается острая боль в виски. - Сейчас же! Убирайся из моей головы!
- Не так просто, ублюдок...
Вест закрыл лицо ладонями, повернулся на спину и понял, что не может не плакать. Его рыдания был почти беззвучны и потому едва не рвали грудь. Как никогда Вест сейчас ощущал: тоска и отчаяние ледяными пальцами душат в нём жизнь. Всё потому, что сегодня извращенный Господин Случай позволил ему почувствовать себя в тепле дружеских, добрых отношений. А потом вытолкнул из них, но не позволил забыть.
Вест понимал, уже в тысячный раз, наверно, что ненормален, болен и потому безнадёжно одинок. И так будет всегда. Выхода из того стылого подземелья, в которое обратилась его существование, он не видел, хотя желал больше миллионных прибылей...
Так и уснул, совсем лишившись сил и воли - в роскошной ванной комнате, на холодном кафеле, похожем на плитки шоколада, осыпанные золотистой пылью. И во сне тоска не оставила его - послала кошмары. Старые, пахнущие кровью и тиной. Смотрящие на него огромными чёрными глазами, будто наполненными нефтью.
Он плакал и во сне, скрипел зубами. Пытался ударить кулаком в глаза своих демонов. Но они смеялись нежным смехом Бланки и растворялись в бурлящих водоворотах. Только для того, чтоб потом опять возникнуть и подло хихикать, леденя кровь...